Таблица лидеров

В начале своих заметок несколько слов о том, что буквально ровно один месяца назад я гнал от себя мысли о паломничестве по святым местам России в силу ряда причин. Да и житие Симеона Столпника говорит о том, что спасение возможно, и находясь на одном месте. Но в то же время великий угодник Божий Николай Чудотворец совершал паломничества по святым местам. Как я уже писал на форуме, 10 июня у меня состоялась беседа с монахиней, живущей уже 7 лет при Почаевской Лавре, которая до этого проживала в нашем доме, а теперь приезжала в отпуск к сыну. В ходе беседы она мне посоветовала совершить паломничество в Почаевскую Лавру, а по возможности и пожить там с недельку. Своими мыслями по этому поводу я поделился после воскресной Литургии со своим приходским батюшкой, на что с его стороны была своеобразная реакция, он спросил: «Что? Тоже вернешься и будешь от паспорта отказываться?», но также добавил: « Я в понедельник еду в Свято-Успенский Жировичский монастырь (для православных Беларуси этот монастырь, если конечно уместно проводить аналогии в данном случае, то же, что Троице-Сергиева Лавра для России и Киево-Печерская Лавра для Украины), и могу тебя взять с собой». Подумав, решил съездить в Жировичский монастырь, а также там остаться на недельку на посильном послушании. Приехав в монастырь, знакомясь с Успенским собором, увидел икону Собора Старцев Оптинских, с частичками мощей святых, подумалось тогда, что это будет хоть неким утешением по поводу невозможности на сегодня паломничества в Оптину Пустынь. Мое место во время утренних и вечерних богослужений в течение моего пребывания в Жировичах конечно же было рядом с этой иконой. Также стоит упомянуть о том, что в Успенском Соборе к моей радости была также и икона Божией Матери «Державная», с некоторых пор стал собирать информацию, связанную с ней. В монастыре познакомился с Иваном из-под Бреста, который поделился планами, что собирается в паломничество в Россию по святым местам со знакомыми на микроавтобусе, и оплатить надо только расходы за топливо водителю. По расчетам это около 50 долларов. Информация о возможности паломничества за 50 долларов в Оптину Пустынь и Троице-Сергиеву Лавру меня равнодушным не оставила. Обменявшись с Иваном номерами телефонов, попросил, что если будет свободное место, то я бы хотел присоединиться к их группе. Иван позвонил… 9 июля я поехал в свое первое паломничество по святым местам России. Началось паломничество с того, что уже находясь в пути от дома к месту встречи микроавтобуса позвонил Иван и сказал, что они задержались с выездом и чтобы я не спешил к условленному месту встречи. Подумав, решил все же ехать и коотать появившееся время на месте встречи, т.к. по картам в интернете на перекрестке дорог был символ автозаправки, а на автозаправках, расположенных на трассах, обычно есть буфеты или мини-кафе. Приехав на перекресток трасс Брест-Москва и Минск-Могилев, автозаправки не обнаружил. Но было новое здание, на котором был написан адрес сайта www.shate-m.by , выбирать не приходилось, пошел к зданию в надежде найти укромное место. Войдя в здание и спросив у дежурного разрешения посидеть в холле в ожидании автобуса, расположился в установленном кресле. Сидя и изучая холл нового здания, увидел первые 2 иконы в своем паломничестве, причем как потом окажется, они были в чем-то знаковыми. Во-первых, икона Спасителя, не знаю, как она точно называется, но Христос на ней восседает на троне, и одна из версий, что она называется «Царь Царей» (если кто знает точно, то поделитесь информацией). Икона достаточно редко встречается, поскольку несколько лет назад купив себе икону Божией Матери «Державная», на которой Богородица с Младенцем также восседает на троне, то в пару к этой иконе хотел иметь и икону Спасителя, восседающего на троне, которую мельком увидел на телеканале Союз. Но в ходе поиска в течение последних двух лет продавцы и на выставках, и в церковных лавках разводили руками, и на сайте «Софрино» в каталоге такой иконы тоже не было. Но все же в ходе своего недавнего паломничества в Жировичи там наконец-то приобрел икону Спасителя, восседающего на троне. Но изумление меня ждало дома по возвращении из паломничества, в четверг 14.07.11, когда зашел на сайт Оптины и начал просматривать видео «Память обретения святых мощей преподобных Оптинских Старцев, 10 июля 2011 года» на 1:42 минуте камера снимает алтарь Казанского храма через открытые Царские врата и хорошо видно, что за престолом на горнем месте находится икона Спасителя, восседающего на троне (будучи в Оптиной я этой иконы не видел). Самое интересное, что первая икона, которая мне попалась на глаза в храме в честь иконы Божией Матери «Казанская» Оптиной Пустыни, была икона Божией Матери «Державная», писаная иконописцами Оптины и расположенная справа от входа на колонне и очень похожа на мою домашнюю икону, изготовленную в «Софрино». Во-вторых вторая икона в холле офиса «Шате-М» была икона Божией Матери «Казанская» (если я не ошибаюсь) в очень дорогом оформлении. Как потом выяснится, в день первого моего приезда рака с мощами преподобного Амвросия Оптинского находится в храме в честь иконы Божией Матери «Казанская», но это только на время ремонта Введенского собора. И в Шамордино собор, который возводился по благословению преподобного старца Амвросия, тоже освящен в честь иконы Божией Матери «Казанская». Увидев фото этого храма, первый раз на календаре я был покорен его архитектурой в «русском стиле». К тому же в храме моего прихода слева от царских врат тоже установлена икона Божией Матери «Казанская». И этот пост удалось закончить вечером 21 июля 2011 г. в день празднования иконы Божией Матери «Казанская». Вот такие интересные совпадения. Вернусь к заметкам о паломничестве. На оптинском форуме я давал объявление о том, что есть свободное место для паломника из Беларуси. Никто не позвонил. Форумчанка в словах поддержки написала "Не исключайте и того, что Ваш попутчик встретится по пути". И что вы думаете, когда ребята выехали на трассу Брест-Москва, то увидели в районе г. Жабинка голосующего молодого батюшку в черном подряснике и с крестом, что вобщем-то необычно, поскольку в это время года особенно в жару священники ходят в серых подрясниках и то во время служб в храме и совершении треб, в остальное время ходят в мирских одеждах (из наблюдений за батюшкой своего прихода). Остановились. Оказалось, что батюшке надо было ехать в Оршу, а это путь в 500 километров, от западной до восточной границы Беларуси. Что заставило батюшку добираться нон-стопом, я не знаю. Интересное было замечено нами еще вот что, с трассы Брест-Минск два поворота в г. Орша, от первого поворота 15 км до Орши, а от следующего за ним поворотом, через несколько километров по трассе, всего 7 км. Батюшка вышел на первом, увидев указатель поворота на Оршу. Когда он покидал нас, естественно благословив каждого, светило солнце и не было ничего, что бы предвещало непогоду. Покуда мы доехали до второго поворота на Оршу, то небо затянулось черными тучами и пошел проливной ливень. Надеюсь, батюшка успел сесть на попутку до того, как ливень добрался до места нашего расставания. Перед рассветом заблудившись и немного поплутав по Калужской области, приехали в Оптину Пустынь к 6 утра. Зайдя на территорию монастыря и увидев, что вход в Казанский храм заполнен паломниками, решили пройтись по монастырю и поклониться Оптинским новомученикам. Здесь должен признаться, что знакомились мы с Оптиной скорее по наитию, чем по какой-то составленной программе обязательного ознакомления с теми или иными святынями. К сожалению, являясь почти уже год активным читателем форума, почему-то не пришло в голову более подробно познакомится со святынями Оптиной Пустыни на её сайте накануне паломничества, где они достаточно хорошо описаны. Поэтому советую тем, кто особенно в первый раз едет в Оптину выкроить время и предварительно проработать информацию на сайте. После поклонения Оптинским новомученикам вернулись к Казанскому храму и решили, несмотря на скопление паломников у входа, потихоньку продвигаться внутрь храма, чтобы хоть как минимум подать записки о поминовении и поставить свечи. Войдя в храм мой взгляд пал сразу на икону Божией Матери «Державная», расположенную сразу справа от входа на колонне. Когда намеченную программу минимум мы выполнили (правда не смогли поставить свечи возле святых мощей батюшки Амвросия и возникшая идея хотя бы поисповедовать основные грехи, но не причащаться, поскольку не готовились, тоже не осуществилась) то богомольцев по окончании чтения акафиста преподобному Амвросию Оптинскому стали просить отступить от солеи назад, в связи с этим те, кто стоял сзади, стали покидать храм, к тому же послышались реплики «выходим встречать». Оказалось, что люди выходили и выстраивались для встречи Митрополита Калужского и Борового Климента. Когда прошел Владыка, то подошел Иван и сообщил, что в Преображенском храме находится батюшка Илий. Вопрос о том, куда дальше идти, не стоял, конечно же в Преображенский храм. Войдя в храм вижу, что батюшка Илий исповедует. Не осуществившаяся недавняя идея поисповедоваться в Казанском храме превратилась в идею поисповедоваться у самого духовника Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Здесь прерву хронологию событий и поделюсь своими мыслями по поводу батюшки Илия и вообще о старцах живущих в наше время. Узнал я об архимандрите Илии на форуме Оптиной Пустыни. К тому времени прочитав жизнеописания и воспоминания о старцах наших современниках, таких как Николай Гурьянов, Иоанн Крестьянкин и Анатолий Сидоренко тоже захотелось бы услышать совет прозорливого старца, но в ближайшем моем окружении о таких ныне живущих никто не знал. Но ловил себя на мысли, что я хочу все же спросить у старца Илия не совет о духовной жизни которой по мере своего скудоумия пытаюсь жить (новоначальному вполне достаточно советов своего приходского батюшки), а скорее что бы он расставил точки над і в мои заморочках, а что бы про них рассказать и в час не уложишься. Из житий Оптинских старцев мне было известно, что они вели переписку к ним за разрешением своих вопросов присылали письма на которые старцы через своих келейников давали ответ. Но позвонив в Оптину и спросив, можно ли батюшке прислать письмо, мне ответили что у отца Илия такой практики нет. Несколько лет назад, читая книгу “Воспоминания о старце Николае Гурьянове” составленой Г. П. Чиняковой (“Ковчег”, Москва, 2007 год), мне запомнился случай из воспоминаний Анатолия и Ирины Жбановых, описаный на странице 108, который по-моему может стать притчей-наставлением людям, которые стремятся попасть во что бы то ни стало именно к старцу. «Однажды мы с Толей приехали и вместе с большой толпой стояли, ждали, когда выйдет отец Николай. Дверь отворилась, старец вышел из домика и стремглав побежал по тропинке к храму. Толпа бегом кинулась за ним. Отец Николай вбежал в храм и через некоторое время тихо вышел из него. У входа его уже ждали запыхавшиеся паломники. "Чего вы за мной бежите? Вы бы в храм так каждый день бегали, как сегодня за мной бежали". Не сразу, но некоторое время спустя эти слова старца повлияли на то, что я стал постоянно ходить в храм по воскресеньям и большим праздникам на Божественную Литургию. В своем большинстве мы воспитанные на сказках, в которых всегда случаются чудеса и поэтому надеемся, что поговорив со старцем все наши вопросы в раз разрешаться не прилагая со своей сторона никаких усилий. В книге «Остров Божественной любви : Протоирей Николай Гурьянов» составитель Л.А. Ильюнина (Санкт-Петербург, «Ладан», «Троицкая школа»,2008г.) на странице 85 есть такие нравоучительные слова одного священника относящиеся к батюшке Николаю Гурьянову, но они актуальны и сегодня, как и тогда люди « Не искали воли Божией, а ехали уже с определенным решением: “Я знаю, что надо делать, чтобы было хорошо”. Ну вот, старец и благословлял, видя такую внутреннюю установку, а потом человек набивал шишки и начинал учиться серьезной духовной жизни, в которой нет ничего механического. Часто люди ехали именно с такой формулировкой: “Батюшка, помолитесь, чтобы…” А может, молиться нужно совсем о другом? “Батюшка, благословите на то-то и то-то”. А может, нужно сначала спросить: “А нужно ли мне это делать?” Но человек уже заранее убежден, что “его дело правое”, нужно только благословение получить. Поэтому старец часто на все вопросы отвечал только: “Помоги вам Господи, спаси Господи”, то есть как Бог Сам все устроит, так и будет.» « Старцы, подвижники — это те, кто правильно молится. И Бог посылает им свои дары. А мы все умничаем. Вопросы любим задавать, хотим, чтобы у нас в жизни все поскорее да получше разрешалось. А нужна верная основа жизни для каждого человека — правильно молиться и учиться всю жизнь у Церкви, остальное приложится». В общем, в конце концов я оставил мысли о том, что мне надо непременно попасть к старцу, и стал регулярно посещать богослужения в ближайшем от моего дома храме, рассудив, если будет воля Божия на необходимость моей встречи со старцем, не обязательно с отцом Илием, то это рано или поздно произойдет. А по поводу размышления, что на моем приходе батюшка молодой, а поэтому малоопытный, то я вразумление прочитал когда ехал в электричке. Напротив меня сидел мужчина с бородой и читал книгу, и перед самым выходом я заглянул в неё и первое что я увидел были слова Феофана Затворника “Если нет опытного наставника и христианин будет ходить к духовнику, какой есть, тогда за смирение покроет его Господь”. Благо было немного времени до выхода, и я это поучение успел записать в свою записную книжку. И вот это пару дней назад на форуме прочитал: "По истине, если кто направит сердце свое по воле Божией то Бог просветит и малое дитя сказать ему волю Свою. Если же кто не хочет искренно творить волю Божию, то хотя он и к пророку пойдет, и пророку положит Бог на сердце отвечать ему сообразно с его развращенным сердцем." Преподобный Дорофей Палестинский († 620). Но вернусь к пребыванию в Оптине. Пристроившись к желающим поисповедоваться у отца Илия, стал ждать и думать, какие грехи в первую очередь необходимо назвать, а какие можно и опустить, что бы не отнимать драгоценное время у батюшки, к тому же причащаться не собирался, т.к. не готовился. Но когда оставалось передо мной человек десять, батюшка прекратил исповедовать и ушёл в алтарь. Началась Божественная Литургия, которую возглавлял схиархимандрит Илий. Во время Литургии один из дьяконов подошел к тем, кто не успел поисповедоваться у батюшки Илия и сказал: “ Давайте записки для поминовения батюшкой Илием”. Как оказалось, для многих это было неожиданно, и все, у кого были бумага и ручка, начали писать записки. Написал и я. Передали через дьякона. Подошла к концу Литургия (на которой как обычно я был рассеян и даже не запомнил о чем говорил на проповеди отец Илий), как-то так оказалось, что я оказался рядом с амвоном и когда пришло время крестоцелования, то вышел отец Илий, и Господь сподобил в числе немногих приложиться к напрестольному кресту из рук старца. Еще во время крестоцелования в храме стали раздавать разнообразные новые книги и брошюры (вероятно кто-то пожертвовал). Досталось и мне несколько наименований, одна брошюра, в частности, с наставлением отца Илия и назывется “ТАЙНА БЕЗЗАКОНИЯ. Два откравения 1909 года” в которой всего два рассказа, изданные в России в 1909 году: Н.П. Рышковский “Шествие разрушителя” и Пасхальный рассказ “Не может быть”. Вот так Господь свёл меня грешного со старцем Илием. Если подытожить то в пассиве - не удалось поисповедоваться у старца, но в активе: был на Литургии (хотя так и не смог сосредоточится, был рассеян) которую вел батюшка, подал записку о здравии родных и близких которую прочитал батюшка и приложился к напрестольному кресту из рук старца. Думаю так, что этого достаточно для меня на сегодняшний день, Господь видит сколько каждому надо и подает. Выйдя из Преображенского храма, решили, поскольку для поклонения мощам Амвросия Оптинского по-прежнему стоит много паломников, чтобы не терять время, посетить святые источники. Сходили к колодцу Амвросия Оптинского, источник Параскевы Пятницы и Серафима Саровского. После этого придя в монастырь, зашли в Казанский храм и без толчеи приложились к святым мощам Амвросия Оптинского и поклонились преподобным Нектарию, Моисею, Антонию и Исаакию Оптинским. Зашли в лавку, которая находится в цокольном этаже (крипте) Казанского храма. Покупая себе кое-что, поговорил при этом с монахом, несшим послушание продавца в лавке. Итогом нашей беседы явилось то, что мне он подарили фото иконы Божией Матери «Спорительница хлебов», написанной по благословению батюшки Амвросия, и написанное на холсте поучение о том, как жить, преподобного Амвросия (на входе в монастырь на настенной фреске слева батюшка изображен со свитком с этим поучением), цена его в лавке 90 рублей. Приехав домой решил (где-то в подражание монастырю) повесить это поучение в коридоре квартиры возле входной двери: пусть читает всяк входящий. В конце пожелание для тех, кто занимается ассортиментом монастырских церковных лавок, к сожалению не нашел отдельной иконки преподобного Никона Оптинского, в наличии были только отдельные иконки преподобного Амвросия Оптинского. Интерес мой к иконе Никона Оптинского был связан с тем, что меня попросил привести его иконку мальчик пономарь (10 лет) нашего прихода, у которого буквально на днях родился уже 4-й братик и его назвали по святцам в честь Никона Оптинского. Конечно же, приобрел для него икону собора Старцев Оптинских, но пожелание было иным. Вот и окончилось паломничество в Оптину Пустынь. Впереди было посещение Шамардино и Троице-Сергиевой Лавры. Автор:

Святоотеческое отношение к болезни Исцеление слепого Болезнь в человеческом естестве является следствием первородного греха. Частные болезни случаются от физиологических причин; на здоровье человека влияет и его образ жизни, «ибо от многоядения бывает болезнь, и… от пресыщения многие умерли, а воздержный прибавит себе жизни» (Сир. 38: 33–34). И вообще «воздержание от страстей лучше всех медикаментов, и оно дает долгоденствие»[1]. Но нередко подлинные причины заболеваний лежат в духовной сфере. Святитель Василий Великий пишет: «Не малая опасность впасть умом в ложную мысль, будто бы всякая болезнь требует врачебных пособий, потому что не все недуги происходят естественно и случаются с нами или от неправильного образа жизни, или от других каких-либо вещественных начал, в каких случаях, как видим, иногда бывает полезно врачебное искусство, но часто болезни являются наказанием за грехи, налагаемым на нас, чтобы побудить к обращению»[2]. Итак, одной из основных духовных причин болезни является грех, причем именно персональные грехи болеющих людей: «Что вопиешь ты о ранах твоих, о жестокости болезни твоей? по множеству беззаконий твоих Я сделал тебе это, потому что грехи твои умножились» (Иер. 30: 15). Однако далеко не всегда болезни являются наказанием за грехи. Эта истина раскрывается в книге Иова и в беседе апостолов с Господом о слепорожденном (см.: Ин. 9: 1–7). Святые отцы указывали несколько духовных причин болезни человека: «Неужели, скажешь, все болезни от грехов? Не все, но большая часть. Некоторые бывают и от беспечности… Случаются болезни и для нашего испытания в добре»[3]. «Посылает Бог иное в наказание, как эпитимью, иное в образумление, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в которую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтобы терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтобы очистить от какой страсти, и для многих других причин»[4]. Смысл болезни Для христианина телесное здоровье не является главной и самодостаточной ценностью, оно вторично по сравнению с духовным здоровьем, поэтому вполне логично восприятие телесной болезни как одного из способов достижения духовного здоровья. Согласно православному пониманию, болезнь может быть полезна для человека. Болезнь имеет смысл. Нередко смыслом является вразумление человека: «Теперь-то, будучи сокрушен, начал он оставлять свое великое высокомерие и приходить в познание, когда по наказанию Божию страдания его усиливались с каждою минутою» (2 Мак. 9: 11). «Болезнь посылается иногда для очищения согрешений, а иногда для того, чтобы смирить возношение»[5]. Тогда недугом «поражается плоть, чтобы исцелилась душа»[6]. Преподобный Иоанн Лествичник свидетельствует: «Видел тяжко страждущих, которые телесным недугом, как бы некоторой епитимией, избавились от страсти душевной»[7]. Нередко бывает, что «когда человек болен, тогда и душа его начинает искать Господа»[8] «Болезнь невольно заставляет помнить о будущей жизни и не увлекаться прелестями мира, да и ум после болезни бывает чище и прозрачнее, она же заменяет и недостаток дел наших», – писал преподобный Макарий Оптинский[9]. «Болезнь многому доброму учительница; сверх того она – послание Божие взамен и пополнение наших недостаточных подвигов»[10].. Вспоминая историю праведного Иова, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Бог часто попускает тебе впасть в болезни не потому, что Он оставил тебя, но чтобы более тебя прославить. Итак, будь терпелив»[11]. И болезнью можно послужить Богу, и через болезнь может Бог прославить Своего верного раба, как видно, например, из слов богослужебного величания святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову: «…и чтим болезни и труды твоя, имиже трудился еси во благовестии Христове». «Болезнь хотя и расслабляет тело, но укрепляет душу… [душа] научается смирению, терпению, памяти смертной и от нее усердному покаянию, молитве, презрению мира и мирской суеты… О, болезнь горькое, но целебное средство! Как соль предотвращает гниение мяса и рыбы… так всякая болезнь сохраняет дух наш от гнилости и тления греховного и не позволяет страстям… зарождаться в нас. Для тебя болезнь твоя, а не против тебя… Если с благодарением терпишь болезнь твою, обратится она тебе во благо»[12]. Аскетическое отношение к болезни В целом для больных дозволяется ослабление аскетических подвигов; в частности, смягчается строгость предписанных Церковью постов. Однако есть один нюанс, определяющий, когда послабление в болезни бывает неполезным. Аскетический опыт православных подвижников свидетельствует о том, что болезненное состояние может насылаться не только от Бога по одной из вышеуказанных причин, но и от диавола, который делает это для того, чтобы под предлогом болезни монах ослабил свои подвиги. Преподобный Иоанн Пророк так учит различать болезнь от Бога и болезненное состояние, произведенное бесами: «Когда человек чувствует болезнь, и страсть не беспокоит его, то такая болезнь от Бога и уничтожает [духовную] брань, и тогда надобно оказывать телу некоторое снисхождение. Когда же при болезни беспокоит и страсть, то отнюдь не нужно снисходить телу, ибо эта болезнь происходит от бесов, а снисхождение умножает страсть»[13]. Поскольку часто болезнь имеет духовные причины, то при ней необходимы усилия со стороны больного для приведения своего душевного устроения в надлежащий порядок: «Когда кто-либо бывает болен, тогда особенно должен внимать свидетельству совести, чтобы освободить душу свою от всякого осуждения»[14]. Главнейшее средство для исправления духовных причин недугов – молитва и покаяние. «Сын мой! в болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя. Оставь греховную жизнь и исправь руки твои, и от всякого греха очисти сердце. Вознеси благоухание и из семидала памятную жертву и сделай приношение тучное, как бы уже умирающий; и дай место врачу» (Сир. 39, 9–12). Святые отцы неоднократно давали советы о том, какое духовное настроение должно быть у болеющего христианина, чтобы достойно и с пользой для души перенести болезнь. Вот что советует преподобный Варсонофий Великий: «Желающим угодить Богу надобно пройти через небольшие скорби. Как же мы ублажим святых мучеников за страдания, которые они претерпели Бога ради, если сами не можем переносить и горячки? Скажи скорбящей душе своей: не лучше ли для тебя горячка, нежели геенна? Не будем ослабевать; мы имеем Бога милостивого, Который знает и немощь нашу более нас. Если Он, для испытания, попускает на нас болезнь, то мы имеем врачевание от апостола, который говорит: “Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил” (1 Кор. 10: 13)»[15]. Святой Иоанн Кронштадтский показывает высокое значение терпения: «И при сильных ударах или корчах болезни уповай, что Бог не только от болезни, но и от самой смерти силен избавить тебя, если Ему угодно; не пощади, не возлюби для Него тела своего тленного, но отдай его добровольно и всецело Господу, как Авраам сына своего Исаака во всесожжение… не падая духом, не давая и устами безумия Богу, якобы неправедно тебя наказующему, – и ты принесешь великую жертву Богу, как Авраам или как мученик»[16]. Также и святой Нифонт говорит: «Как золото, разжигаемое огнем, очищается от ржавчины, так и человек, терпящий болезни, очищается от своих грехов»[17]. Святые отцы не только призывают во время болезни проявлять терпение отсутствием ропота, но и – прежде всего – благодарением: «С одра болезни приносите благодарение Богу… Благодарением притупляется лютость болезни! Благодарением приносится болящему духовное утешение!»[18] Многие святые имели болезни, даже неизлечимые, в том числе и апостол Павел. В качестве примера православного отношения к болезни можно привести свидетельство святителя Григория Богослова: «Стражду от болезни и изнемогаю телом… Не знаю, следствие ли это воздержания, или следствие грехов, или какая-нибудь борьба. Впрочем, благодарение моему Правителю! Это может быть для меня же лучше. Но запрети болезни, запрети словом Своим, Твое слово для меня спасение! А если не запретишь, дай мне терпение все переносить»[19]. Лечение Господь Иисус Христос ходил по Галилее, не только проповедуя, но «и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф. 4: 23). И не только Сам исцелял, но и, «призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть… врачевать всякую болезнь» (Мф. 10: 1). И не только дал власть, но и повелел: «Исцеляйте… больных» (Лк. 10: 9), и апостолы исполняли это повеление (см.: Деян. 19: 12; 28: 9). Сказанное относится к чудесным исцелениям, но благим делом, согласно Писанию, является и «естественное» врачевание, медицина: «Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего – врачевание… Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими» (Сир. 39: 1–2, 4). Многие святые были врачами, в том числе и евангелист Лука, профессию которого апостол Павел сугубо упомянул: «Лука, врач возлюбленный» (Кол. 4: 14). Церковью были особо прославлены в лике святых врачи-бессребреники, такие как Косма и Дамиан, Кир и Иоанн, Пантелеимон, Агапит Печерский и другие, которые лечили людей бесплатно. Итак, ни врачевать, ни прибегать к услугам врачей для христианина не возбраняется. Однако при этом надлежит избегать той опасности, чтобы всю надежду выздоровления возлагать на врачей, лекарства и лечебные процедуры. Священное Писание с порицанием отзывается об израильском царе Асе, который «в болезни своей взыскал не Господа, а врачей» (2 Пар. 16: 12). «Как не должно вовсе избегать врачебного искусства, так несообразно полагать в нем всю свою надежду. Но как пользуемся искусством земледелия, а плодов просим у Господа… так, вводя к себе врача, когда позволяет это разум, не отступаемся от упования на Бога»[20]. Христианину надлежит помнить, что, исцеляется ли он чудесным образом или же через посредство врачей и лекарств, исцеление в любом случае подается от Господа. Поэтому «в лекарствах и лечении должно предаваться в волю Божию. Он силен и врача вразумить, и врачевству подать силу»[21]. И приоритет при лечении, соответственно, имеют духовные средства: «В болезнях прежде врачей и лекарств пользуйся молитвой»[22]. Чтобы избежать вышеупомянутой опасности, священномученик Арсений (Жадановский) наставляет: «Болящий, имей такое расположение сердца: все в руках Божиих – и смерть моя, и жизнь. Но ты, Господи, все дал на службу человеку: Ты даровал нам и врачебную науку и докторов. Благослови же, Господи, обратиться к такому-то доктору и умудри его помочь мне! Твердо верю, что если Ты, Господи, не благословишь, то никакой доктор мне не поможет»[23]. Обращаться ли за лечением к врачам или же ограничить врачевание молитвами и постом – это волен решать по своему разумению всякий христианин. При этом если он избирает второй путь, то не должен и превозноситься, о чем предупреждает преподобный Варсонофий Великий: «Те, которые прибегают к врачам и которые не прибегают к ним, поступают так в надежде на Бога. Прибегающие говорят: “Во имя Господне вверяем себя врачам, да чрез них Бог подаст нам исцеление”. А не прибегающие в надежде на имя Его не прибегают к ним, и Он врачует их. Итак, если ты употребишь [врачевание] – не согрешишь; а когда не употребишь, не высокомудрствуй. Знай же, что хотя ты и ко врачам прибегнешь, но будет лишь то, что угодно воле Божией»[24]. Некоторые святые отцы говорили, что прибегать к помощи врачей и лекарств могут миряне, но не монахи, которые в болезни должны лечится только теми средствами, которые дает вера. Подробно об этом писал преподобный Макарий Великий, говоря, что Бог «дал врачебные средства людям мирским и всем внешним; им дозволил пользоваться сими средствами; потому что они не в состоянии еще всецело вверить себя Богу. А ты, инок, пришедший ко Христу… должен приобрести новые некие и необычайные пред всеми мирскими людьми и веру, и понятие, и жизнь»[25]. Известны святые, которые в болезни так поступали, но при этом известны и такие святые из монахов, которые, однако, пользовались врачебными средствами, и преподобный Варсонофий в процитированном выше ответе оправдывает тех и других. Можно сказать поэтому, что принцип, указанный преподобным Макарием, был и остается той высшей планкой, которую себе вольны избирать и на которую равняться те монахи, кто имеет к тому достаточные дерзновение и веру, без какого-либо принуждения к ней всех остальных. Само по себе желание человека выздороветь и избавиться от болезни вполне естественно, и грехом не является: «Позволительно искать и просить у Бога исцеления при твердом намерении употребить возвращенное здравие и силы в служение Богу, отнюдь не в служение суетности и греху»[26]. Однако «есть болезни, на излечение коих Господь налагает запрет, когда видит, что болезнь нужнее для спасения, чем здоровье»[27]. Поэтому «если врачи не помогают или врач не определил правильно болезни и болезнь не прекращается, то не спеши безрассудно считать причиной безуспешности лечения то или другое обстоятельство и не изыскивай тому других причин, кроме того, что Богу неугодно, чтобы я выздоровел, или же Ему угодно продолжать мою болезнь… И когда [больной] уже, после употребления многих врачующих средств, не получит выздоровления, то может быть уверенным, что на то есть воля Божия, чтобы ему терпеть продолжительнейшую и тягчайшую болезнь»[28]. Есть и еще один соблазн, нередко встающий перед тяжело или неизлечимо больным – обратиться за излечением к колдунам, экстрасенсам, заговорам, амулетам и ритуалам других религий. Против такого тягчайшего греха предупреждает Писание: «И когда скажут вам: обратитесь к вызывателям умерших и к чародеям, к шептунам и чревовещателям, – тогда отвечайте: не должен ли народ обращаться к своему Богу? спрашивают ли мертвых о живых?» (Ис. 8: 19). И святитель Иоанн Златоуст увещевает: «Когда ты подвергнешься тяжкой болезни и многие будут понуждать тебя облегчить страдание: одни – заклинаниями, другие – амулетами, третьи – какими-либо другими чародейными средствами… а ты ради страха Божия мужественно и твердо перенесешь тяжесть болезни и предпочтешь лучше все потерпеть, нежели решиться сделать что-нибудь подобное, – это доставит тебе венец мученичества»[29]. «Ты ищешь у демонов исцеления? Если демоны уже свиней загнали в море, когда Христос дозволил им войти в них, то пощадят ли человеческое тело?.. Это – насмешка и басни. Демоны умеют только строить козни и вредить, а не врачевать. Они не щадят души; неужели, скажи мне, пощадят тело?.. Неужели хочешь уврачевать тело, чтобы погубить душу? Не хороша твоя прибыль: просишь своего зложелателя об уврачевании тела, и раздражаешь Бога, сотворившего тело!.. Демоны не исцеляют. Если же иногда, по попущению Божию, и сделают они какое исцеление, как и люди, то такое попущение бывает для твоего испытания… чтобы ты научился не принимать от демонов и исцеления… Пусть будем мы больны: лучше остаться больным, нежели для освобождения от болезни впасть в нечестие. Демон, если и уврачует, больше повредит, нежели принесет пользы… пусть демон тысячу раз обещает избавить тебя от постигших тебя зол: не склоняйся, не уступай… решись лучше перенести болезнь, нежели потерять веру и спасение своей души. Бог часто попускает тебе впасть в болезнь не потому, чтобы Он оставил тебя, но с тем, чтобы более прославить тебя»[30] . Источник и продолжение: https://pravoslavie.ru/5729.html Как болели святые: уповали на Бога, но не отвергали врачей Большинство из нас восхищается самоотверженностью медиков, поддерживает в меру сил их ежедневный подвиг, но есть немало людей — среди верующих они проявляют себя особенно ярко, — которых стресс заставляет впадать в крайности. Кто-то ждет от врачей чудес: «Я буду делать что хочу, пренебрегать общими рекомендациями, вести привычный образ жизни — доктора, если что, всё равно вылечат!». Кто-то отвергает медицину как таковую: «Заболею, значит, заболею. Что Бог ни делает — всё к лучшему!». Кто-то «богословствует»: «Больницы, лекарства — всё житейская суета! Единственное место лечения — храм...». А как правильно? Для начала откроем Ветхий Завет: Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего — врачевание, и от царя получает он дар. Знание врача возвысит его голову, и между вельможами он будет в почете. Господь создал из земли врачевства, и благоразумный человек не будет пренебрегать ими. Не от дерева ли вода сделалась сладкою, чтобы познана была сила Его? Для того Он и дал людям знание, чтобы прославляли Его в чудных делах Его: ими он врачует человека и уничтожает болезнь его. Приготовляющий лекарства делает из них смесь, и занятия его не оканчиваются, и чрез него бывает благо на лице земли. Сын мой! в болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя. Оставь греховную жизнь и исправь руки твои, и от всякого греха очисти сердце. Вознеси благоухание и из семидала памятную жертву и сделай приношение тучное, как бы уже умирающий; и дай место врачу, ибо и его создал Господь, и да не удаляется он от тебя, ибо он нужен. В иное время и в их руках бывает успех; ибо и они молятся Господу, чтобы Он помог им подать больному облегчение и исцеление к продолжению жизни. Но кто согрешает пред Сотворившим его, да впадет в руки врача! Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, 38:1–15 Источник и продолжение:https://foma.ru/kak-boleli-svjatye-upovali-na-boga-no-ne-otvergali-vrachej.html "Уроки православия. Умеем ли мы болеть и лечиться. Православный подход" на православном телеканале "Союз" с к.м.н., врачом-рентгенологом Андреем Эльдаровичем Цориевым. Автор и ведущая программы - Ольга Валентиновна Баталова.

Источник: В чём состоит смысл жизни?

От одного из старцев великой Оптиной пустыни Бог привел получить в мое распоряжение рукопись, которая еще во дни блаженной памяти великого старца отца Амвросия Оптинского была на его рассмотрении и исправлении. То лицо, от кого мне эта рукопись досталась, утверждало, что она самим старцем предназначалась для печатного назидания современникам, но почему-то от этой мысли он отказался. По недоведомым судьбам Божиим только теперь, спустя пятнадцать лет после смерти отца Амвросия, настало ей время увидеть свет. Пусть благодаря этим пожелтевшим страницам прольется еще немного света во тьму совершающихся злодейств и бедствий, от которых застонала Русская земля!.. I В кругу простого народа нередко приходится слышать рассказы, которые могут показаться странными и даже невероятными. Один из таких рассказов, записанный со слов очевидца, мы предлагаем читателю. Ему трудно поверить, но и совершенно отвергать истинность его, пожалуй, нельзя, потому что сотни людей были очевидными свидетелями описываемого события. Мы намеренно указываем место, где случилось событие, и называем имена тех лиц, которые каким бы то ни было образом участвовали в нем, дабы любопытствующие, кто имеет возможность, лично расспросили их о случившемся. Событие, описываемое нами, не единственное. Подобные рассказы часто можно услышать в простонародии, и если внимательно и без предубеждения выслушать их, то найдется немало причин поверить. Подобный рассказ мы встретили в "Православном Собеседнике" (1868 г. март, стр. 76), издаваемом Казанской Духовной Академией. Там, в житии преосвященнейшего Иллариона, митрополита Суздальского, бывшего первым строителем Флорищевой пустыни, говорится, что в царствование царя Алексея Михайловича, в Москве, в Патриаршей богадельне на Куличках, по действу некоего чародея, вселился демон и живущим там причинял многие пакости. Тогда, по повелению цареву, для изгнания демона послан был в оную богадельню преподобный Илларион, находившийся в то время в Москве. По принесении Господу молитв, во время которых диавол безчинствовал, и по окроплении всей богадельни святой водой, когда диавол все еще не выходил из дома, преподобный спросил его: - Како ти есть имя? Он отвечал: - Имя ми есть Игнатий, княжеского роду; обаче плотян есмь: меня послала мамка к демону, и абие взяша мя демони... То было на Москве, при царе Алексее Михайловиче, а вот что случилось в Новгородской губернии в наше время. Новгородской губернии, Череповецкого уезда, Колоденской волости, в деревне Миндюкине, в имении действительного статского советника Секретарева, у крестьянина Трудникова [1] был сын Михаил, мальчик здоровенький и веселенький, да при этом еще и порядочный шалун. В 1850 году или, может быть, на год раньше, когда Михаилу сравнялось пятнадцать лет, бедные родители вздумали отдать его в пастухи; но мальчик, привыкший к одним шалостям и детским забавам, которому каждая мало-мальски серьезная работа казалась мукою, сильно начал роптать на свою мать, когда она ему объявила о своем намерении сделать его пастухом. Ропот мальчика доходил даже до дерзости, которая, в свою очередь, возбудила сильное негодование в сердце его матери. В порыве гнева неосторожная крестьянка прокляла сына и оттрепала его, как только было угодно ее раздраженному сердцу... Волей-неволей, а Михаил должен был, наконец, уступить требованиям матери: в скором времени его отправили к предназначенной для него обязанности за тридцать пять верст от своей деревни в село Лентево Устюженского уезда. II Живет там мальчик день, другой; прожил целую неделю. Время шло обычным порядком без особых приключений, и можно было полагать, что он уже примирился со своей незавидной долей... Как-то раз Иван (так звали главного пастуха) отлучился от стада, оставив при нем своего маленького помощника. День склонялся к вечеру. Иван скоро возвратился к стаду, но только Михаила уже не нашел... Начал его кликать, что было мочи, но в ответ только зловещее эхо повторяло последние звуки его же голоса... Возле самого места, где пасся скот, было озеро. У берега этого озера стояла небольшая лодочка... "Уж не там ли он? - подумал Иван про Михаила. - мальчик - баловень - пожалуй, еще вздумает на лодке кататься, беды бы тут с ним не нажить!.." С такими мыслями Иван подошел к тому месту, где стояла лодка и неподалеку от берега увидел поверх воды несчастного Михаила уже без всяких признаков жизни. В сильном смятении от такой неожиданности пастух побежал в свое село, находившееся верстах в четырех от пастбища, известить о печальной участи его товарища. Слух об утопленнике скоро разнесся по всему селению и вызвал любопытных - и старых, и малых - на место печального события... Уже закоченевший труп вытащили из воды. Затем это дело было доведено до сведения станового пристава и матери Михаила, которые не замедлили явиться, первый - для производства дознания о нечаянной смерти мальчика, а вторая, - чтобы удостовериться в истинности происшедшего и оплакать несчастную кончину своего сына. Причина смерти Михаила была у всех на виду, и потому порешили без дальних хлопот предать покойника обычному христианскому погребению. Поскольку возле самого озера на довольно большом пространстве было топкое место, то тело мальчика сперва несли на руках, а потом на твердой земле его положили на подводу и везли уже до самого Лентева на лошади. Труп, судя по летам покойника, был небольшой и не представлял собою особенной тяжести, и потому было весьма удивительно для всех присутствовавших, сопровождавших утопленника, что лошадь тянула подводу с таким напряжением, как будто на телеге была навалена огромная тяжесть. Все дивились этому необычайному обстоятельству и никак не могли доискаться его причины... Между тем над покойником, по уставу Святой Церкви, был совершен обряд погребения, и тело предали земле. Поплакала бедная мать над прахом своего Миши, погоревали и все свидетели ее нечаянного горя и разошлись по домам, сохранив грустные воспоминания о прощальном обряде. III Еще время не успело утишить материнское горе, как однажды утонувший сын Трудниковой дал о себе весть в сонном видении и сообщил нечто страшное и столь невероятное о своей мнимой смерти, что если бы не было на памяти народной подобных примеров, сообщению этому трудно было бы поверить. Вот как было дело. Настала ночь. Легла Трудникова спать. В глубоком сне видит она своего Михаила. Приходит он к ней, как будто живой, и говорит: - Матушка! Ты не думай, что я умер: я жив и теперь нахожусь во власти демонов за то. что ты меня прокляла. Если хочешь, чтобы я воротился к тебе, то кайся в грехе своем, молись обо мне чаше Богу и подавай за меня милостыню. Этот сон Трудникова видела три ночи сряду... Сильная скорбь об утрате сына, ужасное известие о его гибели вследствии материнского проклятия, надежда, хотя и слабая, видеть его опять в живых - все это заставило Трудникову обратиться за советом к одному благоразумному крестьянину, пользовавшемуся доверием среди крестьян всей окрестности. - Что сын твой жив, - говорит советчик, - тому не верь, а молиться Богу за него, подавать по нем милостыню и каяться в грехе своем - это твоя обязанность. Жив ли твой сын, умер ли - во всяком случае твое покаяние, молитвы и милостыня полезны будут и для него, и для тебя. Советчик имел основание говорить так; на его памяти был удивительный случай: в селе Курилове Череповецкого же уезда жили два брата-купца - Шин доброй нравственности, другой - беспорядочной жизни. Такой контраст в характерах родных братьев заставил их разделиться и разойтись. Добрый брат стал богатеть, а другой вскоре окончательно прокутился... Как-то этот последний был у своего брата и застал его с одним крестьянином за дележом довольно большой суммы денег. Подметив это, он подстерег вечерком этого крестьянина в лесу, через который шла глухая тропинка к его дому, ограбил, а самого убил и пошел, как ни в чем не бывало, пьянствовать в кабак. Но мужик не был убит до смерти! Оправившись он добрел до своего села и объявил, кому следует, о случившемся. Преступление было открыто, и преступника засадили в острог... У преступника была жена. Когда стряслась эта беда, несчастная женщина и дни, и ночи напролет плакала... Но вот, к ее утешению, муж начал по ночам ходить к ней. На вопрос изумленной жены - как это может быть, коли он сидит в остроге, муж отвечал: - Дружба со смотрителем острога дала мне полную свободу. А что я по ночам к тебе хожу, это для того, чтобы люди не видели: не видят - и не бредят. Спустя немного времени и сама жена вздумала навестить мужа. При свидании она заговорила о его ночных посещениях... Муж сразу догадался, что дело не ладно и, не дав никакого ответа на вопрос жены, написал письмо и велел ей, не теряя времени, отнести его к брату. Возвратившись домой, она отложила мужнино поручение до следующего дня. Наутро крик малютки дочери созвал народ, и бедную женщину нашли мертвою. При допросе девочка сказала, что ночью приходил к ним какой-то мужчина и задушил ее мать. Нашли на божнице письмо от мужа, не доставленное брату, и оно подтвердило показание дочери о таинственных ночных посещениях покойной каким-то лицом, принимавшим на себя образ мужа задушенной женщины. Рассказал этот случай советчик Трудниковой и убедил ее не доверяться ночным видениям, но велел молиться и подавать за душу сына милостыню. Послушалась мать доброго совета и начала за своего сына молиться Господу и раздавать бедным милостыню, сколько позволяло ей ее скудное достояние. Проходит год, и другой. Сны, подобные тому, памятному, по-прежнему ей снятся, хотя уже не так ясно, как прежде. Искренне кается мать в грехе своем, не устает молиться Богу и раздавать милостыню. Целых двенадцать лет прошло со дня постигшего Трудникову горя. О сыне не было ни слуху, ни духу; да и самые сны, подававшие слабую надежду на его возвращение, давно уже прекратились... IV В это время, верст за семьдесят от деревни Миндюкиной, неподалеку от города Череповца, неизвестно откуда появился очень странный молодой человек из крестьян. Росту он был среднего, телом сух, что называется, - кости да кожа. Одежда его состояла из грубых лохмотьев. Но что в нем особенно удивляло всех - это его необыкновенная дикость: точно он был существо какого-то иного, нездешнего мира. Всех он боялся, ото всех старался укрыться, и только, чтобы не умереть с голоду, он заходил в дома некоторых крестьян. "Придет это он, - рассказывали очевидцы, - станет около двери, не говоря ни слова, да и стоит так несколько минут. Дадут ему что-нибудь поесть, съест, а не дадут - и так пойдет, опять-таки не сказав никому ни одного слова..." Путь свой этот таинственный и странный человек держал к деревне Миндюкиной. Версты четыре не дойдя до Миндюкиной, он остановился для отдыха в селе Воротишине у крестьянина Василия Яковлевича, где его приняли и успокоили так, как еще недавно простые русские люди умели принимать странников, Божиих людей. Сердце русского крестьянина, всегда сострадательное к бедствию ближнего, заставило хозяина предложить страннику трапезу и угостить его, чем Бог послал. На этот раз у Василия Яковлевича истоплена была и банька. Хозяева предложили своему гостю помыться... И вот тут, в бане, хозяин был поражен и даже напуган странностями своего гостя: то он захохочет как-то дико и страшно, то начнет как будто от кого-то прятаться - лезет под полок, за печку... Кое-как вымывшись, он оделся, вышел из бани и побежал куда-то. На бегу он так высоко подпрыгивал, что, казалось, не бежал, а летел по воздуху, при каждом прыжке подымаясь вверх, по крайней мере, сажени на три. Вскоре, однако, это поразительное явление прекратилось, и он отправился в деревню Миндюкину, оставив гостеприимного своего хозяина, надо полагать, в крайнем испуге и недоумении... Прошу моего читателя простить меня, что я прерву последовательное изложение лежащей передо мною рукописи на этом месте и обращусь к личным воспоминаниям. Верный списатель доверенного мне документа, я не могу не чувствовать, что случай, им передаваемый, до того необычен, до того страшен, что в читателе, мало подготовленном к восприятию такого рода рассказов из явлений таинственного потустороннего мира, он может вызвать не только недоумение, но, от чего Боже упаси, и подозрительность: а ну как сказатель этой истории глумится над доверчивостью своего читателя и рассказывает такие вещи, которых не только не было и быть не может, но и сам-то он им не верит. Спешу успокоить тебя, мой читатель, я сам не только верю тому, что передаю здесь твоему изумленному вниманию, но попутно сообщаю, что и в моей памяти сохранился еще в детстве нечаянно подслушанный разговор покойной моей матери со своей тоже уже покойной родной сестрой. Обе они были воспитанницами передового духа дворянства сороковых годов, были обе образованны по последнему слову того времени, вкусили и даже пресытились материализмом годов шестидесятых и, конечно, ни во что сверхъестественное и чудесное не верили. И вот, тем не менее, из уст их я слышал и запомнил разговор между собою о каком-то мальчике лет шести или семи, едва ли не о брате моей матери, моем дяде, который, впадал в какое-то таинственное состояние, во время которого с ним совершались удивительные и неразгаданные явления: он, не умея играть ни на каком инструменте, брал из рук первого скрипача дедушкиного домашнего оркестра скрипку и играл на ней, неожиданно и даже к испугу для всех, удивительные и неслыханные мелодии; говорил на иностранных языках, которых не знал и о которых в то время не имел и понятия; перепрыгивал с одного берега на другой речку шириною в несколько сажен и вообще творил нечто столь необычное не только для него, но и для всякого возраста, что ставил в тупик всех к нему близких. Простые люди из прислуги с ужасом видели в этом проявлении силы нечистой и твердо этому верили в простоте своей сердечной, а образованные и умные думали, конечно, иначе, но о том мало говорили, а если и говорили, то так, что и сами смысла в своих речах видели немного. Потом уже, когда стали увлекаться спиритизмом, умные люди додумались до "четвертого измерения", но и на нем, кажется, ногу сломали. Вот это я слышал в своем детстве. А что теперь творится в области спиритических явлений там, где спиритизму, не зная с кем имеют дело, предаются "умные" люди, то, пожалуй, могло бы показаться еще невероятнее моей трудниковской истории. Но тому верят, то исследуют, о том пишут, о том говорят, тому предаются "умные" люди и даже профессора всем сердцем, всей душой, всей верой своей. Дивное дело! Не верят там, где бесы действуют, как бесы, прямо, открыто под явным своим бесовским обличьем, а всю свою веру отдают им же, когда они действуют в облике ангела света "наук" психофизических - в спиритизме, медиумизме, моитивизме или социальных - "свободы, равенства и братства". Не оттого ли и беснуется современный мир, заливая братской кровью поле смерти всякой свободы, всякого равенства, всякого братства!.. Прости же, читатель, это невольное отступление: далее уже пойдет опять моя рукопись. V Был воскресный день заговенья перед Петровским постом 1863 года. Перед избою миндюкинского крестьянина Федота Иванова Гришина резвились его маленькие дети со своими сверстниками. Тут же был и сам Федот кой с кем из стариков-соседей. К ним-то и подошел таинственный и молчаливый странник. - Откуда ты? - спросил его Федот. - Я - здешний, - отвечал он, - я тебя, дядюшка, знаю. - Кто ж ты такой? - продолжал спрашивать его Федот. - А знавал ты Трудникова Мишку? - осведомился странник. - Как не знать - знавал! - Ну, так вот этот-то Мишка - я самый и есть. - Как так? Мишка утоп, и тело его похоронено. - Нет, я вовсе не утоп, - с уверенностью ответил странник... Стали тут всматриваться в лицо незнакомца и, в самом деле, нашли в нем сходство с лицом давнишнего утопленника. Разница была только в том, что из мальчика, каким он был прежде, теперь он стал большим парнем и имел на переносице знак, как будто от ушиба... По всей деревне быстро разнеслась весть о таком неслыханном событии, и вокруг Михаила вскоре стояла большая толпа народу. Не веря своим глазам, изумленные крестьяне и, особенно, шаловливые ребятишки наперерыв лезли к нему каждый со своим испытующим вопросом; - А меня как звать?.. А меня? А меня?.. - только и слышалось в толпе. Михаил точно отвечал на все вопросы... Изумление толпы достигло крайнего напряжения... Тут вмешалась одна гришкинская крестьянка: - А меня знаешь ли? - Как не знать, - отвечал Михаил - еще в вашей семье есть слепая старуха, которая только и знает, что на всех ропщет, а потому "мы" постоянно бывали у вас и делали разные проказы. - А что это за метка у тебя на носу-то? - Эта метка оттого, - ответил он, - что, когда мы с "дедкой" лесом шли в одно место, я вдруг вспомнил о Боге: за это в наказание "дедка" схватил меня за ноги и так сильно ударил о сосну, что и теперь, как видите, знак остался. - Да как же с тобой все это случилось? Расскажи нам, расскажи! - А вот, послушайте! - так начал свой рассказ Михаил. - После того как мать меня прокляла, что и было главной причиной моего несчастья, я отправлен был в Лентево пасти скот. Как вам и самим известно, только одну недельку потерпел грехам моим Господь. Прошла неделя. Вдруг подходит ко мне какой-то старик с длинной седой бородой и говорит мне: "Твоя родная мать прокляла тебя, и это материнское проклятие дало мне полную власть над тобой!.." Тотчас начал он скидать с меня все мое платье и, наконец, раздел меня донага. Оставался на мне один только крест, к которому старик не смел прикоснуться, и велел самому его снять. Я волей-неволей должен был ему повиноваться... Затем он взял обрубок осинового дерева, что валялся поблизости, надел на него все мое платье, а на том месте, где должно быть моему лицу, он в одно мгновение начертил чем-то лицо, как две капли воды похожее на меня, и бросил этот обрубок в озеро. И я видел, как сбегался народ смотреть на утопленника, как приезжал становой и приходила моя мать. Видел я, как все дивились, почему лошадь через великую силу тащила мертвое тело... А отчего это было, знаете? - Отчего? - Оттого, - продолжал Михаил, - что таких, как я, на телеге сидело человек двадцать да, вдобавок, с нами был и "дедка" наш [2]. С той самой поры, - продолжал Михаил, - как старик обласкал меня, я стал подобен бесплотному. До самого погребения мнимого моего тела я находился при нем неотлучно. Видел всех людей, там бывших, слышал все их разговоры; но меня никто не видал... С тех пор я уже не чувствовал более ни голода, ни холода и, хотя иногда ел и пил помногу, но делал это лишь по старой привычке. Ел же я и пил, как и подобные мне, там, где люди пили и ели без молитвы и крестного знамения. Это нам давало возможность после осквернять и самую посуду, в которой была пиша: люди удивлялись, отчего это пиша и питье не вкусны, а удивляться-то и нечему было, коль бы знали, что посуда осквернена нами. Я мог в мгновение одолевать большие пространства; ничто не могло служить преградой на моем пути: дремучие леса и неприступные горы я перелетал, как птица; ходил по воде, как по твердой земле. И скажу вам - подобных мне людей немало: помню, что в ином месте собиралось нас человек до тысячи. Самым же любимым местом наших сборищ были разные увеселительные гулянья и нескромные зрелища, нас привлекали также места, где бывали ссоры и брань, - немало есть мест, где люди много грешат без всякого страха... Во время наших сборищ мне не раз приходилось встречаться с одной слепой девкой из деревни Липенки Устюженского уезда, которая участвовала во всех наших проказах [3]. В наших деяниях и злобных походах на людей соблюдался своего рода порядок: во время сборищ наших "дедка" разделял нас на группы и каждой давал особое поручение, клонившееся ко вреду людей. Мы являлись ревностными исполнителями страстей и похотей человеческих и скорыми помощниками в злодеяниях и бедствиях людей: задумает, например, кто-нибудь утопиться или удавиться, мы помогаем ему в этом. Вон - кузнец Иван Рябинка (в семи верстах от Миндюкина в деревне Давидове) удавился у себя в овине из-за того только, что управляющий Петр Андреевич Бехтер хотел, было, слегка его наказать за небольшой обман. Мы ему помогли привести свое намерение в исполнение. Вон - Акулина Потапова (в шести верстах от Миндюкина в деревне Супранове) из-за пустяков начала тосковать и от тоски удавилась в своей новой избе, а дети ее, чтобы избежать подозрения и судебной волокиты, тайком вынули ее мертвую из петли, отвезли в лес, и там труп повесили на березе. И в этом деле мы тоже были участниками [4]... На пожарах мы старались усилить бедствие. Впрочем, если горели дома людей благочестивых, и пожар происходил не от наказания Божия, попущенного за грех, тут уж мы никоим образом не могли участвовать. В противном же случае мы в этом деле принимали самое живое и деятельное участие. А вот недалекий пример: в деревне Зимнине (Устюженского уезда) одна крестьянка ночью ходила с огнем давать корм овцам и заронила маленькую искорку. Поскольку она была в ссоре со свекром, то это нам дало власть раздуть искру в большой пожар, от которого сгорело все их имущество. Так-то вот, и Воротишино горело: помнится, дело это было утром; погода была хорошая, тихая, а во время пожара поднялся такой сильный вихрь, что бревна раскидывал в разные стороны. Все это мы постарались сделать [5]. Словом, мы имели доступ всюду, где только пренебрегали призыванием имени Божия и знамением креста. Особенно, хула и явное презрение к святому давали нам власть входить в общение с людьми, это творящими, и издеваться над ними, как только нам хотелось и позволяло состояние наше. Впрочем, и самая молитва, и крестное знамение получали свою силу лишь у людей с доброй христианской нравственностью, а грешник, не желающий оставить своего греха, не избавлялся от нас ни молитвою, ни крестом. Иногда случается, что и добрый христианин забывает про молитву и крестное знамение, однако мы к такому человеку никак не смели подойти, и нам не было дано даже знать и домов таких людей. В деревню Ванское (в четырнадцати верстах от Миндюкина) мы не смели входить, а - почему? Потому что там одна набожная старуха имела обыкновение ежедневно вечером обходить свою деревню с молитвой... <object width="640" height="390"><param name="movie" value=" rel=0&hd=1"></param><param name="allowFullScreen" value="true"></param><param name="allowscriptaccess" value="always"></param><embed src=" rel=0&hd=1" type="application/x-shockwave-flash" width="640" height="390" allowscriptaccess="always" allowfullscreen="true"></embed></object> - Ну, а молиться Богу, стало быть, вы уже вовсе не молились? - спросил кто-то Михаила. - Нет, молились, - отвечал Михаил, - у нас ежедневно было утреннее и вечернее правило. Только молитвы, которые мы читали, были кощунственным извращением ваших молитв. Молитву Господню, например, мы читали так: Отче не наш! Да не святится имя Твое... и прочие молитвы - все в таком же роде... Так-то вот за мою дерзость и неповиновение воле родительской наказал меня Господь. Целых двенадцать лет вел я такую скорбную жизнь, и никогда бы мне уже не видать света Божьего, как христианину, если бы не помогли мне избавиться от гибели молитвы и милостыня моей матери. Когда совсем уже приближалось время моего освобождения из-под власти диавола, наш "дедка", не желая упустить из рук добычу, вознамерился, было, совсем погубить меня: приготовил петлю и велел мне самому лезть в нее. Как ни плохо мне жилось, а умирать, все-таки, не хотелось. Ну, думал я: как впихнут меня в оселок поневоле - куда уж ни шло, а сам ни за что не полезу... Не знаю, чем бы все это дело кончилось, если бы перед самим концом не появился защитить меня от "дедки" какой-то благообразный старичок, помнится, еще с крестиком на остроконечной шапочке. "Материнские ниточки [6] вытащили его из твоей власти", - сказал старичок "дедке" и оттолкнул его от меня. "Дедка" исчез. Затем мой благодетель обратился ко мне и сказал: "Мать тебя прокляла, мать и вымолила!" - и с этими словами надел на меня крестик... После я не видел более старика и очутился в поле... На мне не было никакой одежды, уже начал ощущать холод, чего со мною за все двенадцать лет ни разу не бывало. В это время, на мое счастье, проходили мимо какие-то женщины. Приняли они меня за сумасшедшего и, сжалившись, отвели меня в свою деревню и дали кое-какую одежонку... Вот, теперь Господь помог добраться и до вас. - Что ж ты домой нейдешь? - спросили Михаила пораженные его рассказом слушатели. - Боюсь! - отвечал бедняга. VI Между тем слух о чудесном возвращении Михаила дошел до его матери, и она тотчас прибежала к сыну. При виде матери Михаила объял какой-то страх, его точно невидимая сила трясла, как это бывает с бесноватыми. Мать сейчас же в страннике признала своего сына и повела его домой. Опомнившись от страха, Михаил просил немедленно послать за приходским священником, отцом Алексием, в село Гришкино. Желание Михаила исполнили. Узнав от посланных о случившемся с Михаилом, священник был в недоумении от такого необыкновенного случая: "Уж не бес ли, явившись в образе человеческом, морочит людей?" - подумал священник и поспешил отправиться к Трудниковой. Тут священник читал над Михаилом заклинательные молитвы из требника Петра Могилы, но не мог обнаружить в молодом человеке присутствия злого духа. Странным казалось только то, что со времени, как Михаил увидел свою мать, его не оставляла какая-то робость... Чтобы получше убедиться, что в Михаиле нет беса, и сам он - не злой дух, принявший образ человека, священник взял его с собой в церковь, отслужил молебен Спасителю, Божией Матери и святителю Николаю Чудотворцу, и велел в алтаре принести перед Господом чистосердечное покаяние во всех грехах своих по чину Православной Церкви. Михаил от искреннего сердца исповедал отцу своему духовному все, что только мог припомнить из прежней жизни, когда над ним тяготело материнское проклятие. Прочтена была и молитва, разрешающая его ото всех грехов. Священник все время ожидал, что вот-вот исчезнет привидение, но Михаил оставался по-прежнему Михаилом. Тем не менее и после этого сомнение не оставило священника, и он побоялся допустить Михаила к причащению Святых Таин. Вскоре после этого Михаил был взят в близлежащий Моденский Николаевский монастырь и там, еще дважды исповедавши грехи свои сперва -перед настоятелем, а потом перед монастырским духовником, сподобился, наконец, приступить и к Страшным Христовым Тайнам. VII Любопытство Трудниковой, а еще более желание убедиться в истинности явления своего сына, так как она и глазам-то своим не слишком доверяла, заставили ее отправиться в Лентево на могилу, в которой она хоронила своего сына. Ей хотелось, было, просить отрыть могилу и посмотреть, что там находится, но время сделало свое: на месте, где было погребено тело или то, что считали телом Михаила были возведены постройки, и могила не могла быть найдена [7]. Недели три после своего появления жил Михаил дома. После того его потребовали к становому в волостное правление для допроса, точно ли он то самое лицо, за которое себя выдавал. Михаил и перед становым стоял на своем, а, чтобы сильнее его убедить в истинности своего показания, он перед всеми, здесь бывшими, начал перечислять становому его сокровенные грешки. Крестьяне, перед которыми Михаил открывал темненькие тайны станового, подтверждали, что он говорит правду и только изумлялись, как это могло быть ему известным, но правда эта настолько не понравилась становому, что он приказал обличителя своего высечь розгами, а затем, как преступника, заковал его в кандалы. Произведя суд и расправу, становой отправился проверять показание Михаила в Миндкжино. - Твой это сын? - предложил он вопрос матери Михаила. - Мой! - отвечала она утвердительно. - Ваш ли это селянин? - обратился он к прочим миндкжинским крестьянам. - Наш! - ответила толпа в один голос. - Эх, вы, дураки, дураки! - стал их увещевать становой, - теперь стоит рабочая пора: уедете вы все в поле - а как спалит он вам всю вашу деревню, вот и будет он вам тогда ваш. Раскаиваться будете, да поздно будет. Повесили носы мужики, почесали затылки, и никто - ни слова. Алексей Купцов, самый богатый крестьянин из всего Миндюкина, первый отказался от Михаила, за ним - другие, и один по одному все присоединились к Купцову, и Михаила в скором времени, подержавши в холодной, упрятали в дом умалишенных. На другой день после своего отказа от Михаила Алексей Купцов, первый от него отказавшийся, заболел и вскоре умер от водянки. Миндюкиниы тут же усмотрели в этом кару Божию за Михаила, но, конечно, пальцем не шевельнули, чтобы выручить бедняка из сумасшедшего дома. Тем не менее, "глас народа - глас Божий", говорит пословица. Да и самая пословица, говорится тоже, во век не сломится, а ломаются и сокрушаются, как утлые ладьи, как гнилые деревья, лишь те, кто попирает правду Божию и правосудие... Здесь конец рукописи. [1] Прозвище, а не настоящая фамилия крестьянина, которое он получил оттого, что был трудолюбив, но неуспешен. [2] В жизнеописании старца иеросхимонаха Амвросия (изд. Оптиной пустыни, ч. II, стр. 42-43) записан случай о том, как на оптинском пароме оборвалась огромная тяжелая цепь, на которой было укреплено бревно парома, поднявшись от этого разрыва, ударило по голове барыню, проезжавшую на пароме в тарантасе. Все недоумевали, как могла оборваться такая цепь. О. Амвросий разрешил недоумение такими словами: "много уж их (бесов) насело на нее". [3] Об этой слепой девке местные жители рассказывали, что вследствие родительского проклятия, она, как и Михаил, подпала масти злых духов и внезапно куда-то исчезла. Усиленная молитва родителей избавила ее от этой страшной власти: месяца через два после исчезновения ее нашли брошенной в поле. Дело было зимой, и она отморозила обе ноги. Когда ее спрашивали, где она была и что делала, она охотно отвечала, и ее рассказы были похожи на необыкновенные повествования Михаила. Тогда это был в той местности единственный случай, и девке никто не поверил. [4] Замечательно, что до рассказа Михаила в течении десяти лет со времени этого события никто не знал его подробностей и участия детей Потаповой в сокрытии от властен места ее самоубийства. Все. не исключая и властей, производивших следствие, думали, что Акулина удавилась в лесу на березе. [5] Эти факты и другие, рассказанные Михаилом в подробностях, замечательны тем, что все они случились после его мнимой смерти, и о них он ничего бы не мог знать, не будучи очевидцем да еще таким, для которого никаких тайн не существовало. [6] Будучи бедной, Трудникова, по большей части, творила милостыню, раздавая прохожим солдатам нитки своей пряжи. [7] Это можно объяснить тем, что еще в недавнее время у нас самоубийц и утопленников не хоронили на общих кладбищах, а предавали земле на таких местах, которые считались пустырями. Отрывок из книги С.А. Нилуса "Сила Божия и немощь человеческая"