Перейти к публикации

Елена г.Тула

Пользователи
  • Публикации

    480
  • Зарегистрирован

  • Посещение

  • Дней в лидерах

    4

Сообщения, опубликованные пользователем Елена г.Тула


  1. А чего бояться? Хорошо бы, чтобы нужны стали православные сады и др.)). Я однажды жалилась так батюшке - и это плохо на работе и то. Трудно не догадаться, какой был ответ: "Это все потому, что ты, мать, неверующая! Живи, работай честно, за все благодари Господа! За других не страдай. Отвечай за себя по совести". Ну что тут добавишь?

     

    Но и до смирения далеко в этом вопросе((. Родственным первоклашкам школу, в которой они учились, объединили с еще одной - 20 минут ходу. В одной теперь будут только начальные классы, в другой - средняя школа. Попробуй мама растянись двоих разноклассных проводить. Новое направление в образовании - объединить необъединимое. Стоит ли говорить о затратах - новые Уставы, их регистрация и перерегистрация, очередные очереди в Налоговые, вывески, печати, писанина в трудовые книжки и масса "подводных камушков и булыжников". И это все либо бюджетные деньги, либо родительские. Ну да, а куда же их еще девать? Просто агония какая-то...

    Ольга простите что не до конца выразила свою мысль, плохого в православных садах, школах и т.д. нет ничего, а наоборот человек не будет боятся отдавать своих малышей и при правильной организации и заботе о подрастающем поколении вырастут прекрасные детки, но нельзя всю социальную сферу переложить на церковь.

    «Для сего вы и подати платите», — учил римлян апостол Павел (Рим. 13, 6), чтобы государство из этих налогов имело возможность выполнять свои общественные функции: охранять, защищать, кормить голодных, обеспечивать бездомных, кого надо — учить, кого надо — лечить. Заплатив налоги, гражданин действительно должен бы спать спокойно: он внес свой вклад в социальную деятельность государства, фактически сам поучаствовал в этой деятельности.

    А у нас увы получается, что денежные средства взимаемые в виде налогов идут на что угодно но только не на улучшение социальной сферы, а как вы правильно подметили на "закапывание их".

    Можете побить меня, но образование которое получали в СССР это было фундаментальное образование, лично мне осталось оплакивать те развалины которые остались после всех реформ (впрочем всю социальную сферу).


  2. Плюс ко всему полный развал в высшей школе. Что собираются сделать с высшим образованием............., как оказывается технари стали не-ну-жны!!!!!!!!!! :swoon000:

    Да Татьяна перспектива "радостная и веселая", "обхохочишся". Просто хочется всегда сказать: "дорогие "сказочники" данных инноваций, а не покушать ли вам самим этой еды, что для малышей и школьников вы придумали, долго не надо, месяц посидите на данном сбалансированном питании :90: , а там посмотрим ..........."

    Боюсь, что скоро начнем говорить, что нужны православные детские сады, православные больницы.


  3. Я не знаю как исправить ошибку в сообщении? Как удалить сообщение?

    Спасибо!

    Редактирование

    Под каждым сообщением, написанным вами, вы увидите кнопку «Изменить». Вы сможете отредактировать текст вашего сообщения независимо от того, когда вы это сообщение писали.

     

    При редактировании своего сообщения вы можете увидеть опцию «Добавить надпись «Отредактировано...» в это сообщение?». При установке галочки в этой опции, под вашим отредактированным сообщением появится надпись, информирующая о том, что вы редактировали это сообщение, с датой редактирования. Если вы не видите эту опцию, значит, данная информация о редактировании будет добавлена автоматически.

     

    Если вы не видите кнопку для редактирования вашего сообщения, то, возможно, что администратор форума отключил данную функцию, либо установил лимит времени, по истечении которого, редактирование сообщения уже невозможно.


  4. Такой обычай характерен именно для Афона, в связи с тем, что здесь достаточно мало земли и вообще территории. В иные эпохи на Афоне проживало до 40 тысяч монахов. Можно представить, сколько места потребовалось бы для их погребения.

    Но можно прочитать на могильных крестах дату даже десятилетней давности. Почему этих монахов не вырыли, по обычаю, спустя несколько лет после их смерти, почему они еще лежат в могиле?

    Я спросил одного монаха, и тот ответил вот что: в последнее время ряд монахов умерли от онкологических заболеваний. Перед смертью они лечились, проходили химиотерапию. И вот, оказывается, тело, подверженное интенсивной лекарственной терапии, плохо истлевает. Поэтому, пока место на кладбище есть, эти могилы не трогают. Но спустя несколько лет их все равно раскроют, и в этих могилах будет погребены другие иноки.

    http://azbyka.ru/forum/blog.php?b=375


  5. Это Афон, особая его глава, которую можно бы назвать "Афон и смерть".

    Вот каковы особенности погребения на Афоне: хоронят без гроба, тело обвивается мантией, и так (по совершении сложного и трогательного чина) предается земле (Вот как описывает погребение на Афоне известный Святогорец, в своих "Письмах с Афона" [103]:"Кто отходит, над почившим по омовении тела, до погребения, читают Псалтырь. Почивший до того времени лежит на полу, в больничной церкви, обвитый мантией, но без гроба, потому что на Востоке, в рассуждении мертвых, держится Новозаветная церковь Ветхозаветного правила и предает тела земле самым буквальным образом. При погребении, по последнем целовании, весь собор иеромонахов, вместе с игуменом, окружает почившего, и игумен прочитывает разрешительную над ним молитву, после которой почивший троекратно от собора благословляется, с пением "вечная твоя память". Когда таким образом кончится похоронный чин, игумен краткою речью приглашает все братство простить почившего собрата, если кого, как человек, он оскорбил чем-нибудь в жизни своей. Троекратное "Бог да простит" бывает ответом. Затем тело выносят. Когда доходят до ниши с изображением св. Пантелеймона за монастырскими воротами, то возглашают ектению о покое и блаженстве усопшего, то же и на половине пути до кладбища. Когда тело опущено в землю, особенно заботятся о сохранении головы, сбоку ее обкладывают камнями, сверху покрывают каменною плитою. Опять лития. Прах крестообразно обливается водою с елеем из неугасимой лампады от лика св. Первоверховных Апостолов, имени которых посвящена кладбищенская церковь. Когда тело зарыто, игумен предлагает помолиться за усопшаго. Один из братии берет четки, молится вслух: "Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего" и сто поясных поклонов с этою молитвою бывают началом келейного поминовения. Не отходя от могилы, игумен заповедует в течение сорока дней продолжать начатый канон, то есть каждый день по 100 поклонов с молитвою о покое усопшего" - Прим. Б.З.). Затем через три года могилу раскапывают. Если за это время тело еще не истлело, не принято землей, то, по вере афонцев, усопший был не вполне праведной жизни. Тогда могилу вновь зарывают и особенно горячо молятся за брата, посмертная жизнь которого слагается с таким трудом. Если же тело истлело без остатка, кости чисты и особого медвяно-желтого цвета, просвечивают, это признак высокой духовности покойника. Кости тогда вынимают, омывают в воде с вином и складывают почтительно в гробницу. Поэтому афонские кладбища очень малонаселенны: останки их обитателей довольно быстро передвигаются в гробницы (Не надо думать, что афонцы отрицают мощи и поклонение мощам. Но они различают нетление, так сказать, благодатное, сопровождающееся чудесами, иногда мироточением и т. п., от неполного, замедленного приятия тела землею. При этом, на самом Афоне очень много мощей не афонских, святителей же афонских, действительно, нет. Святогорец объясняет это так, что Бог там проявляет свои чудеса, где это нужно, то есть в миру, для поддержания благочестия, на Афоне же в этом нет надобности. Здесь Промысел Божий оставляет неизменными законы природы и не проявляет нетленных мощей. Соображение это было бы безукоризненным, если бы не существовало паломничества на Афон. Но "мир" постоянно является на Св. Гору, и для его "поучения" Афон все же не предлагает мощей своих святых. Это вопрос великой таинственности, мы его решать не беремся. Можно только отметить какую-то особую скромность и смирение афонских святых: вспомним хотя бы св. Нила Мироточивого, который, по дошедшему преданию, сам просил Бога о прекращении мироточения своего - ибо это привлекало паломников, смущало покой Св. Горы и создавало ему, св. Нилу, чрезмерную славу. (См. о св. Ниле в очерке "Монастырская жизнь"). - Афон вообще как бы не любит исключительности. Афонцы очень осторожно и сдержанно относятся, например, к визионерству. Их идеал - малозаметная, "невыдающаяся" жизнь в Боге и свете, настолько скромная, что точно бы она отклоняет от себя все сильно действующее на воображение: чудеса, видения, нетленность мощей. В этом отношении Афон живет более для себя, "внутри", потаенно - Прим. Б.З.). - А это, - сказал о. X., указывая на железные кресты, какие-то подобия клещей и поясов, на металлические кольчуги, - это все находили на некоторых из наших братии, когда они умирали...

     

    БОРИС ЗАЙЦЕВ «АФОН» http://st-jhouse.narod.ru/biblio/athon/boza/part1.htm


  6. Нина Павлова. Последнее колечко.

     

    29560.p.jpg?0.17661908395628867
    – Всё, больше никакого странноприимства, – строго говорит старец.

    – Батюшка, но вы же сами благословляли принимать паломников…

    – Раньше благословлял. А только общежитие в доме вам не полезно – и отныне на странноприимство запрет.

    Надо слушаться батюшку... Но стыдоба-то какая, когда отказываешь в ночлеге многодетной семье. Младенец плачет на руках у матери. Уже поздно, ночь и хочется спать, а в монастырскую гостиницу с малышами не пускают. Растерянно объясняю, что старец не благословляет принимать паломников, и виновато прошу: «Простите!»

    – Правильно, надо слушаться батюшку, – говорит усталая мать. – Вот вам, детки, важный урок святого монастыря. Некоторые у нас не любят слушаться. А что главное у монахов и хороших детей?

    – Послушание!..

    Чувствуется, верующая семья. И дал им Господь за эту веру добрых друзей и приют. Из монастыря возвращается на дачу моя подруга Галина и забирает семью к себе:

    – Дом у меня большой, всем места хватит, и малины спелой полно. Интересно, может, кто-то не любит малину?

    – Нет таких! – веселятся дети, поскорее забираясь к Гале в машину.

    Но бывает и по-другому. Захожу с огорода в дом – дверь-то открыта, а незнакомый молодой человек прямо рукой вылавливает пельмени из кастрюли.

    – Простите, вы кто?

    – Из монастыря выгнали крутые начальнички, пришёл поселиться у вас.

    Здесь попытка рассказать про запрет старца на странноприимство оборачивается скандалом.

    – Да будьте вы прокляты с вашим старцем! – неистовствует гость. – Провозглашаю – анафема всем святошам!

    Позже выясняется, что из монастыря его выгнали поделом – пил.

    * * *

    Батюшка прав, говоря, что общежитие в доме мне не полезно, потому что как ни стараюсь, а не могу избавиться от человекоугодия. Это в генах, наследственное, от моей сибирской родни, свято верующей, что гость – от Бога и всё, что есть в печи, на стол мечи. Тут все дела забрасываются – надо обслуживать гостей. Приготовить им что-нибудь повкуснее, а потом водить по Оптиной пустыни, рассказывая, разъясняя и пристраивая на исповедь к батюшке. Словом, паломники уезжают довольные, а я – как выжатый и очень кислый лимон.

    Разные люди селились в доме ещё во времена странноприимства: приезжие монахи, монахини и ещё лишь обретающие веру мои московские друзья. Но каким ветром занесло в мой дом воинствующую атеистку – этой загадки не разгадать.

    Татьяна была психологом из Молдавии, двое детей, оба с мужем безработные, жившие уже на грани нищеты, продавая всё ценное из дома.

    – Продала последнее колечко, села в поезд и приехала к вам, – объяснила она историю появления в моём доме.

    И тут припоминаю, как три года назад перед смертью моя молдавская подруга Лидия Михайловна просила меня принять некую Таню и обязательно окрестить её.

    – Нет-нет, я категорически не желаю креститься, – опережает мой вопрос Татьяна. – Я и Лидии Михайловне говорила: как можно свести всё богатство духовной жизни до уровня нескольких узколобых догм? И при этом мы не враги христианству. Мы лишь стараемся обогатить его и вывести за рамки православного гетто.

    Татьяна говорит «мы», потому что учится в Академии Космических (или кармических?) наук. И тут я с нежностью вспоминаю былые времена, когда курсы кройки и шитья назывались курсами, а не академией для кутюрье. Короче, Татьяна учится на курсах, разумеется платных. Продала ради этого шубу и влезла в долги. Муж в бешенстве и угрожает разводом, а Татьяна лишь самозабвенно воркует: «карма», «чакры», «выход в астрал». И теперь это астральное словословие изливается на меня.

    – Я привезла вам в подарок наши учебники, – достаёт она из сумки стопку оккультной литературы. – Да не шарахайтесь же вы с такой брезгливостью от этих источников мудрости, но попробуйте расширить ваше зашоренное сознание.

    А не расширить ли мне сознание настолько, чтобы сказать словоохотливой даме: а извольте-ка выйти вон? Останавливает предсмертная просьба подруги, умолявшей помочь Танечке. Но как тут помочь, если при одном лишь упоминании о православии эта воинствующая атеистка начинает обличать наше «узколобое гетто»? Вспоминается мудрый совет преподобного оптинского старца Нектария, говорившего, что хорошие житейские отношения можно иметь и с неверующими, но споров о религии заводить нельзя, чтобы имя Божие не осквернялось в споре. Старец даже предупреждал, что споры такого рода могут нанести сердечную язву, от которой очень трудно избавиться. Вот и пытаюсь перевести разговор на житейские темы: как муж, как дети, как жизнь в Молдавии? И тут воительница начинает плакать:

    – Работы нет. Муж уже отчаялся, а я последнее колечко продала!

    Слёзы ручьём и отчаянные речи, что если бы не дети, то лучше в петлю, потому что муж обещал подать на развод.

    Знакомая картина. Вот и недавно так же плакала женщина, приехавшая в монастырь за благословением на развод:

    – Я пятнадцать лет души в муже не чаяла! А теперь он часами сидит в позе йога и при детях твердит свои мантры: «Я центр вселенной. Вокруг меня вращается мой мир». Батюшки-светы, он теперь пуп земли! Главное, дочку назвал Чандраканта. Представляете, имечко – Чандраканта Ивановна! Правда, я дочку окрестила Верой, так он Верочкой называть не велит.

    – Будь она проклята, проклятая йога! – сказал тогда старец, но посоветовал не горячиться с разводом и отмаливать мужа вместе с детьми.

    * * *

    Рассказываю Тане, как в былые времена, ещё до крещения, я познакомилась со знаменитым московским «гуру» по имени Гарри. По паспорту он, кажется, Игорь и после института работал в НИИ пищевой промышленности, пропадая там от тоски, тем более что за работу платили гроши. И вдруг по соседству с НИИ открылась секретная лаборатория, где изучали ауру, телепатию, йогу и регулярно выходили в астрал. Зарплаты в лаборатории были сказочные, и Гарри быстренько переметнулся к «астральщикам».

    Через год он уже давал сеансы исцеления в московских салонах. Однажды на такой сеанс пригласили и меня, правда в качестве кухарки. Хозяйка квартиры знала о моём резко отрицательном отношении к «целителям» такого рода, но умоляла помочь накрыть стол, тем более что исцеляться прибудут знаменитости – писатель Л., правозащитник С. и прочие властители дум. В общем, позвали, как говорится, осла на свадьбу воду возить, но я согласилась на роль кухарки, преследуя свои корыстные цели. В ту пору я ещё училась в аспирантуре и надо было подготовить реферат о методах манипулирования сознанием, а тут готовый экспериментальный материал.

    На сеансе Гарри был великолепен – бархатный голос, царственная осанка и завораживающая речь. Похоже, он владел методами нейролингвистики, впечатывая в сознание пленительные образы мудрой магии и противопоставляя им жалкую участь невежд – болезни, дряхлая старость и смерть. Гарри звал всех к духовной радости – туда, в заоблачные Гималаи, где с древних времён живут Мудрейшие, вечно молодые, уже бессмертные и способные исцелить даже рак. Правда, дальше родимой Анапы сам Гарри нигде не бывал, но скромно давал понять, что с заоблачными Гималаями у него налажен астральный контакт. Сам сеанс «исцеления» Гарри превратил в некий стриптиз. Он при всех объявлял, что властитель дум С. страдает хроническими запорами, переходящими в неукротимый понос. Но если методом йоги почистить его чакры, то можно достичь почти что бессмертия и удалить морщины с лица. Особенно Гарри разошёлся, когда речь зашла о чакрах, отвечающих за детородные органы. Тут Гарри наглядно изображал, у кого эта чакра «о-го-го», а у кого «увы».

    Всё это было очень стыдно. А Гарри почувствовал, что я возмущаюсь, и пошёл в атаку уже на меня:

    – О, у вас такая мощная аура и прирождённый дар ясновидения. Вы не хотите попробовать развить этот дар?

    – Руки прочь от моей ауры! – сурово отрезала я, возвращаясь к процессу изготовления салатов. А потом я с изумлением наблюдала, как образованные люди, интеллектуалы и властители дум, доверчиво набирали в бутылки воду из-под крана, которую Гарри потом «заряжал», превращая жёстко хлорированную московскую водицу в «лекарство» чудодейственной силы.

    Однако кульминация этого шоу пришлась на застолье. Надо сказать, что люди собрались в основном непьющие, но как прийти в гости без подарка? Словом – «исцелённые» тут же выставили на стол кто коньяк «Хенесси», а кто водку, уточняя при этом: «Мне, вообще-то, нельзя, врач запретил».

    – Да что они понимают, наши убогие врачи? – пылко воскликнул Гарри. – А вот в Гималаях!..

    Короче, Гарри тут же «зарядил» бутылки, превращая это коньячно-водочное изобилие в гималайский целебный нектар. И понеслось – гипертоники, язвенники, сердечники хлопали водку стаканами. Что было дальше, уже понятно. Больше всех пострадал бедняга Гарри. При гостях он ещё как-то держался, а потом позеленел и рванулся к тазику. Он очень мучался и стонал, вопрошая меня:

    – Ты меня презираешь?

    – Да что ты, Гарри? Такой спектакль, что МХАТ отдыхает! Интересно, а откуда ты знаешь нейролингвистику?

    – Ничего я не знаю. Наугад говорю.

    Позже Гарри поставил жёсткое условие: не допускать меня на сеансы исцеления, ибо моя необузданная дикая аура создаёт помехи при выходе в астрал.

    Много лет я ничего не знала о судьбе Гарри, а недавно знакомые рассказали – он сошёл с ума и бегает по улице с криком: «Я пришёл на землю убить Христа!»

    – Заигрывание с тёмными силами нередко кончается безумием, – рассказывал в Пюхтицах архимандрит Гермоген. – И сколько же людей, занимавшихся йогой «для здоровья», лечились потом в психиатрических больницах!

    Собственно, рассказывал он это не мне, а бывшему йогу, приехавшему в монастырь креститься.

    – А вы не боитесь, – спрашивал его архимандрит, – что после крещения начнётся такая духовная брань, когда уже не выдержит психика?

    Тот твёрдо ответил: «Ради Христа я готов на всё».

    – Да-да, ради истины и пострадать можно! – воскликнула Таня, внимательно слушавшая мой рассказ. – Вот и нас в Академии предупреждают, что в астрал надо выходить грамотно. А может, Гарри просто не хватило опыта и он незащищённым вышел в астрал?

    Мама родная, и ради чего я рассказывала о Гарри? В общем, мои миссионерские потуги завершились тут полным крахом.

    * * *

    Поведение Тани было загадкой. В самом деле, как объяснить – безработная, бедствующая мать двоих детей продала своё последнее колечко, чтобы приехать в Оптину пустынь, и при этом не желает идти в монастырь? Еле-еле уговорила Таню посетить знаменитую Оптину, но в храм она отказалась зайти:

    – А зачем? Молиться Высшему Разуму можно в поле и дома. Или как раньше загоняли людей на партсобрания, так теперь надо в храм загонять?

    И так далее, всё в том же духе – «клерикализм», «гетто», «узколобые догмы». Господи, помилуй! Я уже изнемогаю и прошу монастырских насельников помолиться о Тане.

    – Да, беда, – вздыхает иеромонах-иконописец. – И ведь за вашу некрещёную Таню даже записку в церкви подать нельзя. Что же, будем молиться келейно. Помните, что старец Силуан Афонский писал: «Любовь не терпит, чтобы погибла хоть одна душа». Вот и потрудимся во имя любви.

    Но не все готовы явить любовь. Послушник Д., бывший комсомольский вожак, говорит в гневе:

    – Гнать эту оккультистку метлой из монастыря, чтобы не поганила святую землю!

    Наконец навстречу идёт иеродиакон Илиодор, известный тем, что он привёл к Богу и окрестил сотни, если не тысячи людей. Отец Илиодор не может иначе – плачет его душа о погибающих людях, не знающих своего Спасителя и Милостивого Отца. Игумен Тихон даже сказал о нём однажды:

    – А вот идёт отец Илиодор, наш оптинский Авраам. Он выходит на большую дорогу и ищет, кого бы обратить.

    Отец Илиодор тут же устремляется к Тане:

    – Ты любишь детей?

    – Очень люблю. Я ведь раньше работала психологом в детской больнице.

    – Тогда поехали со мною в приют.

    Возвращается Таня из приюта уже вечером и рассказывает:

    – Сегодня учила деток читать. Знаете, есть такая игровая методика, когда дети очень быстро начинают читать.

    На всякий случай, для пап и для мам, расскажу об этой методике. Для начала надо вырезать из картона или бумаги четыре карточки и написать на них какие-нибудь простые слова: мама, папа, Ваня, Маша. Потом начинается игра в угадайку. Ваня вытаскивает из стопки карточку и радуется, угадав: «Мама». Суть этой методики в том, что наш мозг сразу же опознаёт образ слова, а не считывает его по слогам. Научить читать по буквам гораздо труднее. Ребёнок читает: «Мы-а-мы-а». А на вопрос, что за слово, отвечает: «Мыло». В общем, Таню долго не отпускали из приюта. Число карточек увеличилось уже до двенадцати, а дети, окрылённые успехами в чтении, упрашивали Таню: «Ещё почитать!»

    Перед сном мы долго говорили с Таней о творческих методах обучения детей, уже открытых учёными, но не востребованных на практике.

    – Как я соскучилась по своей работе, – говорит она, засыпая, – и как же хочется деткам помочь!

    На следующий день Таня опять уезжает с отцом Илиодором. Оказывается, благотворители привезли в монастырь продукты в помощь многодетным семьям и неимущим старикам, и теперь о. Илиодор вместе с Таней развозят их по домам. Старики, конечно, рады продуктам, а ещё больше вниманию. Они одиноки, поговорить не с кем, а потому усиленно приглашают на чай. А за чаем, как водится, идёт беседа.

    – Отец Илиодор, я сейчас изучаю науку об эволюции и никак не могу понять, – недоумевает ветеран Великой Отечественной войны. – Значит, сначала на сушу выползла рыба и стала, допустим, четвероногой собачкой, а потом от обезьяны произошёл человек. Но ни мой дед, ни прадед ни разу не видели, чтобы собачка превратилась в мартышку!

    – Человек произошёл от Бога, а не от какой-то там паршивой обезьяны! – величественно парирует иеродиакон.

    – Да, но души у человека нет. В организме есть печень, желудок, а души в организме нет.

    – Отец, скажи, ты учился в школе?

    – А как же.

    – Значит, изучал, что есть неодушевлённые предметы и одушевлённые. Вот камень неодушевлённый. А ты кто?

    – Я одушевлённый! Это от слова «душа»?

    Потом эти люди приходят в храм. И дело здесь, вероятно, не в словах, убедительных или наивных, а в том, что люди чувствуют сердцем – отец Илиодор любит их. Он очень добрый, хотя и выглядит суровым. Вот сидит он за рулём «газели», этакий мрачный неулыбчивый армянин, и говорит сердито:

    – Искушение. На трассу выехать нельзя – кругом одни пешеходы!

    А проехать мимо инвалида или ветхой старушки отец Илиодор не может. Его машина всегда полна людьми. Однажды отец Илиодор сломал ногу. Но как только наложили гипс, он тут же сбежал из больницы, чтобы, как всегда, кому-то помочь.

    – Отец Илиодор, – бежали за ним следом медсёстры, – вы без ноги останетесь, у вас сложный перелом!

    – Что нога? – сказал иеродиакон. – Нога сгниёт, а душа останется. О душе надо думать, а вы «нога, нога»!

    А может, чтобы обратить кого-то, надо иметь эту огненную любовь к Богу и к людям? И тогда любовь обжигает любовью, а от свечи загорается свеча.

    Через два дня застаю Таню в храме, где под присмотром о. Илиодора она читает записки на панихиде и молится об усопших.

    – Отец Илиодор, – говорю опасливо, – она же некрещёная.

    – Сразу после панихиды идём креститься. Так батюшка благословил.

    – Да-да, мне срочно надо креститься, – с горячностью подтверждает Татьяна. – Мне батюшка дал на исповеди нательный крестик и иконой благословил.

    Слушаю и ушам своим не верю, но всё было именно так. Раба Божия Татьяна крестилась, уверовав в Господа нашего Иисуса Христа. Как свершилось чудо – необъяснимо, но всех охватила такая радость, что Таню буквально задарили подарками. В общем, уезжала она домой уже с солидным багажом. В последний вечер мы сидели с Таней у костра. На дворе уже осень, и надо сжечь палую листву и сухие обрезанные сучья яблонь. Искры взлетают высоко в небо, а Таня рвёт и бросает в огонь свои «академические» учебники по оккультизму. Но мы об этом не говорим. Что слова? Сотрясение воздуха. И ничтожны все земные слова, когда душа пламенеет любовью к Спасителю и, исчезая, сгорает прошлое.

    На прощанье Таня подарила мне привезённую из Молдавии книгу «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского», изданную Оптиной пустынью в 1847 году.

    – Эту книгу, – рассказывала она, – мне дала перед смертью Лидия Михайловна и сказала: «Однажды, Танечка, ты поедешь в Оптину пустынь и поймёшь, что Оптина начинается с Молдавии – с нашего молдавского старца Паисия Величковского. А когда мы читаем святых отцов, они молятся за нас. И однажды старец Паисий возьмёт тебя за руку и, как деточку, поведёт за собой».

    Дивен Бог во святых Своих! И святые, действительно, молятся за нас, а дивный старец Паисий Величковский и доныне приводит кого-то в монастырь, как привёл он сюда нашу Танечку.

    Историческая справка. Оптина духовно связана с Молдавией, и возрождение захудалого некогда монастыря началось с издания трудов и переводов родоначальника старчества Паисия Величковского. Именно высокий дух этих творений породил тот феномен Оптиной, когда святость сочетается с учёностью, а сокровенное монашеское делание – с открытостью и любовью к людям.

    * * *

    Через полгода я получила от Тани письмо, где сообщалось, что у них с мужем всё хорошо. Они обвенчались, окрестили детей, а Таня устроилась на работу в колонию для несовершеннолетних.

    В конце письма было признание: «Перед поездкой в монастырь я хотела повеситься». И тут я ужаснулась, вспоминая, как повесился Димочка, единственный сын нашего участкового врача Л. Однажды мама узнала, что Дима попробовал в компании наркотики, и тут же отвела его в Центр здоровья, где лечили от наркозависимости приёмами из практики оккультизма – дианетика, йога, и бесконечные медитации, разрушающие, как известно, психику. За лечение в Центре брали огромные деньги, но именно это убедило доверчивую маму, что такие деньги не станут зря брать.

    – Родная моя, – умоляла я Л., – немедленно забирай Димку из Центра. Это, поверь мне, дорога в ад.

    Но Л. не поверила и даже настаивала, чтобы Дима аккуратно посещал занятия. Господи, как трудно вырастить ребёнка и как легко потерять его! После смерти Димочки Л. так и не оправилась. Болеет, плачет и не хочет жить, а я всё уговариваю её сходить в церковь.

    Вот и Таня писала о своём прошлом: «Мне не хотелось жить, а временами охватывал такой ужасающий страх, что я прятала от себя ножи и верёвки. Я понимала, что погибаю, но мне было уже всё равно. И вдруг однажды утром я продала своё последнее колечко и побежала к поезду. Я не хотела ехать, сопротивлялась, но кто-то повелевал: “Беги!” И я бежала с одной мыслью – только бы успеть добежать!»

    Таня успела. Она добежала…

    Дай нам познать Тебя, Милостивый Господи, ради Димочки, матерей и погибающих детей, уже отравленных ядом богоборчества.

     

     


  7. Иеромонах Дорофей (Баранов). Что значит быть крестной ...

     

    Как правило, в глазах крестника крестный отец или крестная мать — человек особенный. Мне много раз приходилось слышать, с какой любовью и нежностью люди произносят слово «крестный», будто прикасаются к чему-то сокровенному в своей жизни. Сами восприемники чаще всего гордятся этим «статусом». Но вот умеем ли мы реально соответствовать званию крестных, имеем ли представление о тех обязательствах, которые взяли на себя? И вообще, что значит быть крестным?

    30298.p.jpg

    Во время таинства Крещения я как крестная мать поручилась перед Церковью за веру крещаемого. Значит, теперь я должна эту веру в своем крестнике взрастить. Если вдуматься, то просто опускаются руки. А с чего это я взяла, что справлюсь? Ведь я в ответе даже не за жизнь этого маленького человечка, а за его спасение. И как мать чувствует нужду младенца в ее заботе, так я должна почувствовать острую необходимость моей помощи на его пути к Богу. Церковь вручила мне попечение о душе человека, и вот я исполняю его со всеми своими недоумениями, слабостями, глупостями, на ощупь, спотыкаясь и прихрамывая. Но ведь у моих двух крестников есть только такая крестная. Значит, не время сомневаться, значит, не справиться я не имею права?!

    Почитав специальную литературу, можно хотя бы в общих чертах узнать, какие у крестных родителей существуют обязанности, помогающие им воспитывать крестников в православной вере. Но при практическом исполнении этих обязанностей все равно возникают вопросы, требующие разъяснений. Лучше всего в таких случаях обращаться к священнику. На мои вопросы я попросила ответить клирика саратовского храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» иеромонаха Дорофея (Баранова).

    — Самая первая и главная помощь крестного родителя своему крестнику состоит, конечно, в молитве. Какой должна быть эта молитва, о чем надо просить Бога?

    — Если крестный — человек церковный, то ему и не нужно никаких особых молитв, потому что он регулярно молится за своих ближних на Божественной литургии, подает записки о здравии, чтобы о них соборно помолилась Церковь, поминает своих крестников на домашней молитве утром и вечером. Таким образом, все зависит от степени воцерковленности крестного. Насыщенность церковной жизни восприемника отражается на жизни его подопечного, даже если их разделяет большое расстояние. Ведь то духовное родство, которое возникает в Таинстве между крестным и крещаемым, является таким же тесным, как родство по плоти.

    — Крестный должен заботиться о том, чтобы как можно чаще причащать крестника Святых Христовых Таин. А что делать, если родители это запрещают?

    — Вопрос сложный. Конечно, духовная ответственность лежит на крестном — но он эту ответственность делит с родителями. В материальном смысле ребенок полностью от них зависит, и эту ситуацию изменить невозможно. Надо, конечно, увещевать родителей: не уговаривать, а именно убеждать. Ведь нежелание причащать ребенка всегда имеет конкретные причины. От самой банальной — нехватка времени — до такой серьезной причины, как неверие. Если дело действительно в неверии, то для крестного это поле для ненавязчивой проповеди при общении с родителями. Ведь однажды они приняли решение крес¬тить своего малыша, и это означает, что хоть в самом зачаточном состоянии вера в их сердце присутствует.

    Конечно, все намного проще, когда родители ребенка сами регулярно посещают богослужения, молятся дома, живут церковной жизнью, прибегают к таинствам Церкви. Тогда их сын или дочь органично воспринимают христианские традиции, само понятие о существовании Бога.

    30297.p.jpg

    Иеромонах Дорофей (Баранов)

    — А если родители далеки от жизни Церкви? Ведь недостаточно, что моя крестница просто слышит имя Божие в устах родных, знает праздники Рождества и Пасхи; недостаточно того, что я дарю иконы и книги, а ее замечательная бабушка иногда приводит девочку в храм на Причастие. Она взрослеет, и ее знание о Боге, о православной вере должно становиться все более осознанным, глубоким. Что и как я, крестная, должна делать для этого? Как говорить с ребенком о Боге?

    — Дарить книги очень важно. Тем более, если непосредственное общение ограничено. Сейчас много детских книг, где рассказывается о христианских ценностях через какие-то ситуации; есть замечательные детские молитвословы, красочные, хорошо иллюстрированные. Я бы посоветовал связывать книжные подарки с церковными праздниками, с памятью каких-то особо почитаемых святых, с именинами, чтобы ребенок уже входил в сакральную жизнь Церкви через событие. Понимал, что он получает подарки на праздник Рождества не потому, что наступило 7 января, но оттого, что мы хотим в день рождения Спасителя сделать приятное своим близким. И, конечно, не менее важно с детства прививать любовь к чтению. Надо дать понять ребенку, что в книге главное не картинки — она существует для того, чтобы ее читать.

    А говорить о Боге надо самыми простыми словами. О том, что Он есть везде, что Он Творец. И главное, ребенок должен чувствовать, что человек, который ему о Боге рассказывает, сам в Него верит. Найти неформальный подход к сердцу ребенка это большое искусство, большой труд. Конечно, зачастую даже у родителей это не всегда получается. В любом случае, взрослый должен быть бдительным: если ребенок не воспринимает то, что ему говорят, если его внимание рассеяно — надо перевести свой рассказ в форму более доступную его пониманию. А если удалось завладеть вниманием ребенка, контакт произошел, то можно начинать строить разговор на более серьезном уровне. И если у крестного есть возможность привнести свой вклад в душевное, а потом и в духовное воспитание, слава Богу!

    — А если время упущено и контакт с ребенком не найден? К тому же часто бывает, что вообще связь потеряна и ничего не известно о судьбе крестника. Как восприемнику себя реабилитировать?

    — Тут, к сожалению, придется говорить о грустном, потому что, скорее всего, никак. Если крестник уже стал взрослым, то пусть он, по крайней мере, знает, что у него есть крестный и что вы готовы наладить с ним отношения. Когда крестник еще маленький, то искать контакта нужно с родителями. Надо, чтобы они чувствовали вашу готовность прийти на помощь в любую минуту. И пусть для них крестный будет просто хороший, надежный друг семьи. Это уже много.

    Но если совсем нет никакого контакта, то, как мы уже сказали, нужно просто молиться. Эти слова «просто молиться» часто употребляются мимоходом. Отсутствие веры в силу молитвы является одной из самых больших проблем современного христианина. Когда у человека есть вера в силу молитвы, то в душе он будет спокоен, понимая, что сделал все возможное в данной ситуации, когда даже контакт потерян. Польза от такой молитвы обязательно будет.

    — То есть получается, что все-таки молитва является для восприемника самым главным, от чего нельзя отступать ни при каких обстоятельствах?

    — Безусловно. Зачастую мы о другом молимся горячее, чем о себе, особенно если он в тяжелых обстоятельствах. Антоний Великий видел, что весь мир опутан сетью греха. А что мы, христиане, можем этому противопоставить? Между нами есть связи родственные и духовные, и мы должны создавать свою «систему защиты», которая складывается из молитвы друг за друга.

    …А еще молитва друг за друга — это выражение нашей любви. В книге «Об обязанностях крестной матери» издательства «Благо» я прочитала, что при современном дефиците любви в мире крайне важно дать почувствовать крестнику, что он любим. Это подарит радость и свет детской душе. При этом надо учить его любить самому. Ведь как сказал апостол Иоанн Богослов: Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь (1 Ин. 4, 8). А моя главная задача, как крестной, сделать все, чтобы в жизни маленького человека, которого мне Церковь вверила на попечение, состоялась его главная встреча — встреча с Богом.

     

     


  8. «В церкви нет хозяев, кроме Самого Бога»

    Нельзя сказать, что грубости в Церкви совсем не существует. Если бы мы принялись отрицать этот порой встречающийся факт, то погрешили бы против истины. Мне и самому не нравится то, как иногда людей встречают в храме. Особенно тяжело бывает сталкиваться с таким отношением тому, кто недавно пришел в Церковь. Господь только-только дотронулся до его сердца, он почувствовал благодать, а тут такое… Ему очень больно и обидно, это настоящий ледяной душ.

     

    В чем же причина такого поступка? Да, у человека может быть плохое настроение, и поэтому он может не сдержаться, но на самом деле плохое настроение в данном случае лишь следствие более глубокой проблемы.

     

    Иногда происходит так, что люди, которые долгое время работают в Церкви, постепенно утрачивают чувство святости самого этого места. Они начинают относиться ко всему, что касается Церкви, как к обыденности. Чисто психологически это объяснимый процесс, но он грозит человеку духовной слепотой и утратой самого главного, что есть в Церкви, – чувства благоговейного трепета перед лицом Живого Бога.

     

    Церковь – это дом Божий. Хозяев там нет, кроме Самого Бога. Да, я – настоятель церкви, но я не могу себя считать ее хозяином. Я понимаю, что просто приставлен к этому месту, и с меня потом за это строго спросят. То самое привыкание произойдет, если я вдруг почувствую себя кем-то более значимым, начну относиться к людям потребительски и ругать всех, кто что-то делает не так.

    Святые отцы не случайно называли Церковь лечебницей души. И если люди пришли сюда, значит, они поняли, что действительно больны душой. Поэтому особых различий между прихожанами и теми, кто работает в храме на постоянной основе, делать не стоит. Они все находятся здесь с одной целью – излечиться духовно.

     

    И уж точно не стоит надеяться на то, что, просто переступив через порог церкви, а тем более прослужив в ней какое-то время, человек сразу же станет святым. Этого не происходит автоматически.

     

    И не надо думать, что недоброе отношение – это нечто, свойственное лишь людям церковным. Оскорбления, грубость, обида могут приключиться с нами на любом месте и от любого человека, никто от этого не застрахован, на то мы и люди. И церковная ограда не является в этом смысле какой-то волшебной панацеей или оберегом. Ведь даже живя насыщенной церковной жизнью, все мы остаемся немощными в духовном плане. У всех степень болезни разная, и ради излечения души вполне можно потерпеть неудобства. Ведь когда мы приходим к доктору, то сам врач частенько бывает раздраженным, и пациенты в очереди тоже неласковые попадаются. Но мы сидим и ждем, пока помощь не придет.

     

    Православие – это постоянная работа над собой. Если мы расслабляемся, начинаем жить только хорошими, приятными чувствами и эмоциями, это ведет к заблуждению, которое называется прелестью. Тот, кто забывает об этом, начинает обижаться или, напротив, грубить. Хотя совершенно очевидно, что, несмотря на все эти чисто человеческие немощи, которые свойственны, в том числе, и церковным людям, шансы встретить в Церкви настоящее, подлинное участие и подлинное тепло гораздо выше, чем в обыденной жизни. И человек, который честен с другими и с самим собой, не может этого не замечать. Ответ на вопрос, как поступать, если тебя обидели в храме, на самом деле может быть только один. Как ни банально это звучит, человека нужно просто попытаться простить, хотя прощение, пожалуй, самое тяжелое, что есть в жизни. Но о книге жалоб почему-то помнят все, а о словах преподобного Серафима Саровского «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся» многие вообще не знают. А если и знают, то почему-то «свято» уверены, что относятся они к кому угодно, но только не к ним самим. В итоге вместо того чтобы постараться смириться, проявить любовь или хотя бы снисхождение, мы сразу же хотим отомстить своим обидчикам и вынимаем шашку. И хотя поводы для жалоб могут возникать самые разные, заводить жалобные книги в храмах было бы неправильно и даже абсурдно. Никто не говорит, что грубость не надо замечать или что ее надо покрывать. Я сам борюсь с этим как могу, и прихожанам не стоит стесняться обращаться по такому щепетильному поводу к настоятелю или просто священнику, а в случае крайней необходимости и к руководству епархии. Обратиться всегда можно и лично, и через Интернет. Но как бы ни провинился перед тобой человек, как бы ни был он неправ, важно понимать другое, что речь в Церкви идет в первую очередь о спасении твоей собственной души, а не о призвании к ответу тех, кто тебя обидел. Священник Михаил Богатырев настоятель храма во имя святого равноапостольного великого князя Владимира г. Саратова

     


  9. НЕВЕРУЮЩИЕ БЛИЗКИЕ

    «Враги человеку домашние его»*. Эти слова Христа, зачастую превратно понятые, многие хоть раз в жизни готовы были применить к себе. Для некоторых людей, пришедших к вере, непонимание со стороны семьи становится настоящей бедой. Но разве всегда в конфликтах на почве веры виноваты «домашние»? Всегда ли правильно мы, христиане, себя ведем? Надо ли говорить о Боге в кругу своих нецерковных родственников? Как реагировать на их замечания и недовольство? Насколько верно желание непременно приобщить к церковной жизни тех, кто живет рядом с вами?

    6968_1.jpg

    Об ошибках и тонкостях во взаимоотношениях верующих и неверующих близких говорим со старшим священником храма во имя преподобного Серафима Саровского на Краснопресненской набережной, клириком храма св. мц. Татианы при МГУ иереем Павлом Конотоповым.

    «Спасись сам» или «не молчи»?

    — Отец Павел, Вы из династии военных, не продолжив семейной традиции, стали священником. Как складывались Ваши взаимоотношения с неверующими близкими?

    — На мой взгляд, совсем неверующих людей практически не бывает. У наших дедов какое-то понятие о Православии все же оставалось, несмотря на советскую атеистическую пропаганду. Мой дед, сибиряк, вспоминал, как в детстве его водили в церковь в Иркутске, как он там целовал крест, как причащался. Всю дальнейшую жизнь он посвятил служению Отечеству, дослужился до генеральского чина, мой отец — тоже военный, однако, в нашей семье никогда не утверждалось, что Бога нет. «Что-то есть», — так говорили.

     

    А я углубился в изучение веры, стал ездить по монастырям, смотреть, узнавать, читать, потом крестился, начал ходить на службы.

    Слава Богу, у нас в семье не было серьезных конфликтов на этой почве: иконы не выбрасывались в окно, молитвословы не сжигались. Мне, 15-летнему юноше, тогда была дана мировоззренческая свобода, хотя родители были недовольны всякими «крайностями», какими им казались, например, многодневные посты.

    С моей же стороны не было проповеди в стиле «Покайтесь, грешники!». У нас сложилось негласное табу на вопрос отношений с Богом: мы с этим друг к другу не лезли, не переубеждали.

    — Когда Вы стали священником, это вызвало какой-то протест родителей?

    — Нет, они уважали мое решение, гордились мною как сыном. Они понимали, что я живу своей жизнью, и не препятствовали в том пути, который я избрал. Некий светский скепсис был, но папа с мамой соблюдали статус-кво.

    Видимо, у родителей тогда зарождались свои, сокровенные отношения с Богом. А потом, через десятилетия, жизнь сама все расставила на свои места: мама еще в довольно молодом возрасте тяжело заболела. И перед смертью соборовалась, исповедовалась и причастилась. Можно сказать, она умирала у меня на руках. Я ее отпевал. Мне кажется, что встреча с Богом, таинственная, сокрытая от меня, у нее состоялась.

    — В последние 20 лет зачастую дети приходят к вере раньше и быстрее, чем их родители. И создается ситуация, когда младшие начинают поучать старших…

    — Я думаю, это большая ошибка. Они нас вырастили, всему научили, у них за плечами жизненный опыт гораздо больше нашего, а теперь мы становимся перед ними в позу учителя… Это неестественно и ни к чему хорошему обычно не приводит. Вы можете за своих родителей переживать, за них молиться, перед ними смиряться и тем самым приводить их к вере. Вспомните, что вы их союзники, вы им желаете самого лучшего, и не делайте из себя их противников, оппонентов.

    — Как Вам кажется, естественное стремление рассказать близким о своей вере, переубедить их (конечно, из самых лучших побуждений!) — оно нормально или лучше этого избегать?

    — Для начала надо понять, что если речь идет о твоих самых близких людях, то они тебе просто не поверят. Сам Христос в Евангелии не зря сказал: Нет пророка в своем отечестве. Он не мог чудеса совершать в местах, где родился и вырос, потому что люди сказали: «Разве это не сын плотника, которого мы все знаем? Какой же он Мессия!»

    Был один профессор МГУ, довольно известный филолог-античник; его лекции были своего рода негласной проповедью христианства для студентов в советское время, он с юности верил в Бога. А его супруга была некрещеной! Понимаете, этот человек на проповедь христианства потратил всю сознательную жизнь, однако на свою жену в этом смысле никогда не давил. И только когда этот замечательный ученый перешел в вечность, она приняла решение о своем крещении. Может быть, только в его смерти и открылось ей что-то самое главное в нем, мимо чего она проходила всю жизнь.

    — Но ведь бывают и обратные случаи: когда вслед за одним человеком в Церковь приходит вся его семья. Разве это невозможно?

    — В жизни нет схем, у каждого своя история, свой путь. У нас на приходе есть потрясающий случай: женщина пришла к вере и вслед за ней — ее уже взрослые дети, внуки, — все! Кроме собственного мужа…

    В первохристианские времена человек не мог быть рукоположен в пресвитеры до тех пор, пока вся его семья не приняла Христа: он должен был своей жизнью настолько ярко засвидетельствовать свою веру, чтоб вокруг него все преобразилось. Как говорил преподобный Серафим Саровский, стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи!

    Поэтому задача наша не в том, чтобы кого-то уговорить: ты можешь сколько угодно рассказывать о том, какая твоя вера замечательная. Но если твои слова расходятся с жизнью — а кто, как не родители, как не твой супруг или супруга, знают тебя лучше всех, в том числе твои не самые лучшие стороны! — то эти рассказы будут пустым звуком. Ты сначала сам себя куда-то приведи, сам изменись.

    Есть такая неожиданная аналогия: перед полетом в самолете бортпроводники проводят инструктаж: «При разгерметизации салона из ящиков над сидениями автоматически выпадут кислородные маски. Если вы летите с ребенком, сначала наденьте маску на себя, а потом — на ребенка»… Так и здесь.

    — Но для этого должно пройти какое-то достаточно большое время!

    — Конечно, в том-то и дело! Совершенство обретается не враз — придется набраться терпения. Хоть и Григорий Палама где-то писал, что человек, если бы захотел, в один день мог бы прийти в меру совершенства, но у подавляющего большинства из нас такого фантастического желания даже не возникает.

     

    Начинать надо с малого.

    Если ты заявляешь, что ты христианин, то уже не можешь, скажем, маме отвечать: «Мам, отстань, я устал». Это становится невозможным. Если ты христианин, ты терпеливо маме расскажешь, как у тебя прошел день, с кем ты общался, какая девушка тобой интересуется — ей же ужасно интересно, чем живет ее сын!

    Твоя жизнь, твои отношения с родными должны настолько поменяться в лучшую сторону, чтобы твои близкие задумались и сказали: «Да, действительно, для него христианство — не просто религиозно-философское учение, которое он вбил себе в голову. Это — суть и сердцевина его жизни!»

     

    «Юбочки-платочки» или Христос?

    — Упрек со стороны родителей в адрес верующих детей: «У тебя только один маршрут: дом-работа-церковь, узкий кругозор, одеваешься как старая бабка, все интересы — в церкви». Как на такие замечания реагировать?

    — А вот тут родители совершенно правы. Что хорошего, если, став христианином, ты организовал вокруг себя такой удобный для проживания, замкнутый мирок, в котором — платочки-юбочки и все друзья сплошь только акафисты читают и о благочестии говорят? Христианство не в этом, это не закрытая субкультура!

    Придя в Церковь, мы стремимся социализироваться: с увлечением начинаем жить правилами, обрядами, традициями, уставами. Все постятся — я пощусь, все поклоны кладут, и я тоже, все куда-то идут, и я иду. Иногда задумываешься: есть ли вообще в этих порывах Христос как объект твоего устремления?

    Когда я оглядываюсь на свое юношеское вхождение в Церковь, то понимаю, что очень многое было обусловлено вовсе не тем, что я хотел встретить Бога, а желанием жить по правилам православного социума, в который я попал. Иногда до осознания того, что в Церкви ты ищешь не бесконечных постов, не дресс-кода или определенного строя жизни, а — встречи с Богом, должно пройти время.

    — Некоторые духовники не советуют общаться с прежними друзьями по принципу: они тебя утянут обратно…

    — Если у вас сложились какие-то теплые человеческие, дружеские взаимоотношения с людьми, зачем их разрывать? Кто знает, может, Господь и для них что-то сотворит через вашу веру. Я до сих пор с большим удовольствием общаюсь с ребятами, которые учились вместе со мной в Институте радиоэлектроники и автоматики, хотя они придерживаются совершенно разных взглядов на жизнь. Они знают, что я «поп», иногда подшучивают на эту тему. Но если у кого-то что-то серьезное случается в жизни, кому они позвонят?..

    Мы всё пытаемся свести к своему человеческому суждению, вывести мнение о человеке: «черное — белое», «верующий — неверующий», «воцерковленный — невоцерковленный». А, как сказал один известный журналист, между черным и белым есть еще много оттенков серого… Откуда знать, какие у человека отношения с Богом?

    Мои родители, например, на Пасху приходили в храм на 15 минут — и это для меня было таким событием, таким счастьем! У Бога нет мелочей — он видит любой наш порыв. Для людей, выросших в советское время, на пропаганде безбожия, эти 15 минут, может быть, равны нашему 5-часовому стоянию на монастырском всенощном бдении! Нельзя всех мерить по себе. Например, я пришел в храм и буквально через полчаса из неверующего стал верующим, и это было не какое-то умозаключение, а сердечное убеждение. А кто-то, наоборот, очень долго размышляет перед тем как прийти к вере в бытие Божие. У каждого — свой опыт и своя мера.

     

    Про попов на «мерседесах»

    — К верующим друзьям и родным зачастую обращены все претензии в адрес Церкви: ты должен отвечать и за «попов на мерседесах», и за отсутствие в храмах скамеек, и за слишком длинные посты, и за отпевание крещеных бандитов вместо некрещеных порядочных людей и т. д. Как на это реагировать?

    — Для начала надо постараться понять, откуда возникают такие претензии у твоих близких. На мой взгляд, чаще всего они носят скорее самооправдательный характер, чем характер нападения: человек свое собственное внутреннее состояние выражает через подобного рода конфликты. Скажем, не секрет, что если между мужем и женой плохие отношения, то это находит выражение в мелких бытовых придирках: не так чашку поставил, не туда тапки положил. А если копнуть поглубже, за этим — многолетняя неудовлетворенность супруги тем, что ее пришедший с работы муж не обращает на нее внимания.

    Тут — то же самое. Человек никогда не ходил в церковь, и вдруг кто-то дорогой, значимый для него становится активным христианином. А он-то находится в совсем другом состоянии, может быть, ему подспудно хочется оправдаться за то, что он сам в храм не ходит, привлечь внимание близкого человека, интересы которого он перестал понимать и разделять. А как это сделать? Сказать: «У тебя там все попы — продажные», к примеру. Это бывает легко и даже приятно: «Мол, я-то сам — не такой!» А вот честно признать свою слабость: «Ты знаешь, у меня есть в душе такой порог, который я пока не могу преодолеть, не могу прийти в храм и не могу понять твоего стремления к нему» — человеку намного труднее. В этом ведь не каждый даже самому себе признается.

    Поэтому отвечать на претензии, конечно же, нужно. Но так, чтобы человек по возможности задумался: «А в чем суть-то этой моей претензии? Что меня тревожит на самом деле. И что я хочу услышать в ответ?»

     

    Поститься, молиться и…

    — Пост часто становится камнем преткновения в отношениях с родными. Где искать компромисс?

    — Повторю уже высказанную мысль: главное — не противопоставлять себя своим близким, не делаться их оппонентом. Противопоставить-то проще всего, только что ты получишь в результате? Конфликт, на который будешь своему духовнику жаловаться: «Вот, они такие-сякие»? Да ведь ты сам такой-сякой, потому что сказал им в ультимативной форме, что ты, мол, христианин и будешь жить по своим правилам! Но ты ж не мученик христианский, которого вывели на площадь и сказали: «Съешь котлету, иначе убьем». Тут совершенно другая ситуация, не надо делать из себя страдальца — исповедника веры.

    Конечно, в какой-то момент придется сказать: «Мама, папа, я хожу в церковь, я христианин, я пощусь». Сначала это может вызвать неприятие. Когда я так сделал... не могу сказать, что это были самые приятные минуты в моей жизни: мама была человеком эмоциональным, так что обвинения в религиозном фанатизме не замедлили последовать. Но через некоторое время она все же смирилась: «Постишься — ну, твое дело».

    Если ты хочешь поститься — позаботься об этом сам: сделай так, чтоб твой пост не был крестом для твоих родителей, для твоего супруга или супруги. Мама готовит котлеты в пятницу — спроси: «Чем тебе помочь? Давай я котлеты помогу приготовить. А можно, я заодно себе картошку пожарю?» Всё в твоих руках!

    — А если речь о званом ужине, в гостях?

    — Я думаю, что наше христианство не должно оказаться новогодним сюрпризом для окружающих. Постепенно нужно вводить в курс дела родных, близких друзей, по возможности, заранее их ставить в известность о наших постах. А не так, что ты пришел, сел за стол и словно из ушата всех обдал: «А я пощусь!»

    — То же связано и с воздержанием в супружеской жизни?

    — Это сложный вопрос. Размышляя на эту тему, я в свое время пришел к такому умозаключению: в правила личной жизни супругов не должен вмешиваться никто, кроме них самих. Господь сказал при сотворении первых людей, что двое будут едины, то есть существует интимная жизнь семьи, в которой два человека составляют единое целое, и «тайна сия велика». Поэтому в правилах Дионисия Александрийского сказано: «Вступившие в брак сами себе должны быть довлеющими судьями. Ибо они слышали Павла пишущего, что подобает воздерживаться друг от друга, по согласию, до времени, чтобы упражняться в молитве, и потом снова вместе быть». По моему личному мнению, в этой сфере каждая супружеская пара должна с большой осторожностью и оглядкой на церковные правила и традиции определить свою меру благочестия, во взаимной любви и согласии. Как говорит Христос в Евангелии: Тот, кто может вместить, да вместит.

    — Как молиться в семье, особенно в маленькой квартире, где нет возможности закрыться надолго в своей комнате?

    — Если в запертую дверь твоей комнаты постоянно будет настойчивый стук, да еще со вздохом, с раздражением, у тебя в таких условиях никакой молитвы не получится. Когда есть такие проблемы, надо искать выход: идешь с работы — зайди в церковь, почитай молитвенное правило (его не обязательно читать непосредственно перед сном). Помолись спокойно и иди дальше. А в автомобиле можно вообще пол-Псалтири прослушать или несколько глав Евангелия. Способов — им же несть числа! Насколько изобретателен лукавый, чтоб хоть одного человека в свои сети заманить, настолько же должен быть изобретателен и человек в способах своего спасения. Тут не надо бояться экспериментировать и советоваться с духовником.

    — Что Вы думаете о молитве в метро?

    — Лично у меня есть ощущение, что это неправильно. Современный человек выбирает для своей молитвы парадоксальное место: откроешь Евангелие, там написано, что Христос уходил в безлюдные места для молитвы, а мы для того, чтобы помолиться, спускаемся в то место, где плотность людского потока порой переходит все разумные пределы. Я думаю, что все-таки нужно стараться хотя бы десять Иисусовых молитв прочесть, но так, чтобы это было без свидетелей — кроме Бога.

    Правила. Или их отсутствие

    — Давайте подытожим. Какова основная ошибка в наших отношениях с неверующими близкими?

    — Наверное, в нашем подспудном стремлении всех подогнать под одну планку, свести жизнь к некоему набору правил: «я пришел в храм, своей семье все расскажу-покажу, и они тоже уверуют». Но в жизни обязательно произойдет разрыв такого шаблона, что-то непременно выбьется из твоей правильной схемы.

    — Каков главный принцип, как верующий человек должен себя поставить в нецерковном окружении?

    — Если он действительно хочет своим христианством что-то доказать, тогда он должен быть христианином не декларативным, а деятельным.

    Христианство — это когда ты искренне любишь своих близких, несмотря на неприятие ими твоей веры, уважаешь их: «Ты не принимаешь мою веру — это твой выбор, но все равно ты мне любимая мать, любимый отец». Родители у тебя одни, и других не будет. Недаром апостол Павел пишет: Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного

    (1 Тим 5:8). Так что люби своих родных, работай над собой, помогай им, проявляй смирение, терпение, молись о них Богу, и все остальное сделает Он, хотя на это, возможно, потребуются годы.

    — Спасешься ты и весь дом твой, как говорил апостол Павел?

    — Да, и Закхею Христос сказал: Ныне пришло спасение дому сему. За решимость одного человека, который сказал, что всем, кого обидел, он воздаст вчетверо и половину своего имущества раздаст нищим, пришло спасение всей его семье. Для начальника налоговой полиции города Иерихона это был совершенно невероятный, очень сильный поступок! И такое его покаяние столь же сильно отразилось на нем самом и на его близких. Поэтому — дерзай, работай над собой. Но помни: ты можешь быть лишь катализатором обращения твоих родных и друзей к вере, но управлять процессом и направлять его — совсем не твое дело.

     

    * Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня… (Мф 10:34—37). Эти слова Христа некоторых приводят в недоумение и обычно требуют пояснения. Размышления над этими стихами Евангелия Вы можете прочесть в октябрьском номере «Фомы» за 2007 год или на сайте foma.ru в материале «Враги человеку — домашние его?». — Ред.

    Иерей Павел Конотопов

     


  10. Церковь — не модель некоей небывалой экономики

    Игумен Филипп (Симонов)

    57866.p.jpg?rnd=963087
    Хорошо известна шутка: каждый знает, как нужно лечиться и как воспитывать детей. По любому из этих вопросов спроси любого прохожего — и получишь исчерпывающую информацию. И неважно, что никто из советчиков не держал в руках Ушинского или Сухомлинского, а медицинские знания почерпнул из телевизора или от соседской старушки.

     

    Правда, с последствиями этого всеобщего знания в виде тягостных результатов самолечения приходится потом долго бороться врачам, а в виде невоспитанных детей — всему обществу.

     

    Теперь возникло новое знание: все знают, как нужно развивать экономику, и уж точно большинство — как нужно «правильно» жить Церкви.

     

    1990-е годы стали временем прихода в Церковь двух категорий образованных людей. Просто «образованные люди» пришли в Церковь, чтобы найти себя в ней, чтобы чему-то от нее научиться. И отлично в нее интегрировались, несмотря на «долгие службы» и посты, «непонятный» церковнославянский язык, невозможность присесть во время богослужения и пр.

     

    Интеллигенция пришла в Церковь, чтобы ее учить. Всему. Как «правильно» служить обедню («покороче и попонятней»). Как «правильно» поститься (Шестой-де Вселенский собор рекомендовал пост с полуночи — так и не надо нам говеть). Как «правильно» применять канонические правила (слишком они древние, слишком устарели — так и воспринимать-де их надо как историю, а не как руководство к церковной жизни). В общем, «без фанатизма» и «византийщины».

     

     

    Не будем говорить о том, на какой богословской основе формируются эти рецепты. Хотя почему-то возникает уверенность, что даже те, кто, как отец Федор в «12 стульях», «склоняют всех к лютеранству», Лютера знают никак не в оригинале — разве что по слухам. В основе всех посылок — собственные умозаключения, и опять — «единственно правильные».

    Как тут объяснишь, что «Церкви нет без епископа»?

     

    Сегодня мы научились понимать слова: «Это противоречит закону». Но почему мы считаем себя вправе презирать слова с тем же самым — только относимым к Церкви — смыслом: «Это противоречит канонам»?

     

    Как жить Церкви в соответствии с новейшими рецептами — и не перестать быть Церковью, то есть социально-мистическим, Богочеловеческим единством, телом Христовым (1 Кор. 12, 27)?

     

    Церковь — не модель некоей небывалой экономики. Просто ее участие в экономических процессах основной целью имеет удовлетворение жизненных потребностей Церкви как института и ее членов, а не прибыль.

    В экономической жизни Церковь существует и как ее непосредственный участник, и как ее объект. Как объект экономики Церковь испытывает на себе, как и каждый ее земной член, все последствия хозяйственной деятельности — позитивные и негативные: что будет с народом, то и со священником (Ос. 4, 9).

     

    Как потребитель, производитель и организатор хозяйственного процесса Церковь развивается в рамках исторически сложившегося способа воспроизводства. Она руководствуется каноническим правом, определяющим собственно церковные аспекты ее экономической деятельности (обязанности клириков, порядок использования церковной собственности, границы церковного хозяйства и т.д.). Но она испытывает на себе воздействие и внешних факторов, регулирующих экономическую деятельность (экономические законы, государственное правотворчество и пр.).

     

    Удовлетворяя свои повседневные нужды в системе рынка, во внутреннем хозяйственном быту Церковь предпочитает принцип коллективной реализации личного производственного потенциала в рамках апостольского «общего жития», в основе которого лежит собственный труд, а эффективность измеряется благом каждого.

     

    Как строить церковную экономику так, чтобы Церковь не превратилась в заурядную систему социального призрения, основанную на двойном налогообложении, а продолжала бы оставаться тем, чем создал ее Христос: Богочеловеческим организмом, то есть системой социальной — и в то же время мистической?

     

    Все экономические советы замыкаются на безусловно востребованном в современном обществе социальном опыте протестантских деноминаций: волонтерство, социальная помощь, призрение пожилых и немощных, благотворительность.

     

    «Для сего вы и подати платите», — учил римлян апостол Павел (Рим. 13, 6), чтобы государство из этих налогов имело возможность выполнять свои общественные функции: охранять, защищать, кормить голодных, обеспечивать бездомных, кого надо — учить, кого надо — лечить. Заплатив налоги, гражданин действительно должен бы спать спокойно: он внес свой вклад в социальную деятельность государства, фактически сам поучаствовал в этой деятельности.

     

    Церковные деньги — не из воздуха. Их приносит в церковную кружку верующий гражданин — из того, что у него осталось после налогов. Оплачивать из них те функции, которые государство слагает со своих плеч, означает двойное налогообложение этого верующего гражданина. Которое, кстати, международной практикой запрещено в принципе.

     

    И та же международная практика свидетельствует: церковная благотворительность, как правило, сочетается с благотворительностью государственной. Государство вместе с социальной функцией отделяет от себя и часть средств, полученных в виде налогов. Церковь (католическая, православная — в Греции, например, или протестантские деноминации) дает то, что принадлежит собственно ей: Христову любовь (то есть доброе, милосердное отношение к объекту социальной помощи), собственный труд монахов или волонтеров, а также свой организационный потенциал, чтобы этот труд куда надо направить.

     

    Еще один неизменный критический пассаж в адрес Церкви (он — не только в России, он звучит и в адрес католиков, и в адрес протестантов) — абсолютная презумпция виновности клира в нецелевом, мягко скажем, использовании церковных средств.

    Но Церковь на «Ауди» не ездит.

     

    Церковь — не только люди, хорошие или плохие. Церковь — это единое тело, во главе которого — всегда Христос.

    Как историк Церкви, я мог бы рассказать много неприглядного об отдельных ее деятелях, начиная с первых веков христианства. Но это не значит, что всё это может как-то касаться Церкви как таковой. Для нас она — не «символ», «корпорация» или объединение в «клуб по интересам». В ней всегда присутствует Христос. «Он есть глава тела Церкви» (Кол. 1, 18). И не нужно, пусть и в праведном гневе на людей, пытаться оскорбить Христа. Потому что Им, а не критикой, Церковь живет уже третье тысячелетие, Его, а не нечестивых клириков (да и мирян тоже) прославляет, в Его воскресение верует — и тем спасается.

     

    Недавно я слышал правильные слова, что Бог захотел, чтобы люди были счастливы при соблюдении определенных условий общежития — научившись уважать и любить друг друга, и что мир преобразится, если общество сумеет сделать эти условия основным принципом своего бытия.

     

    Наверное, всем нам — и церковным, и нецерковным людям — нужно еще много трудиться (и над собой тоже!), чтобы эти хорошие слова стали жизнью.

     

    Автор — директор Департамента макроэкономического анализа Счетной палаты, заместитель председателя Синодального миссионерского отдела РПЦ

    Игумен Филипп (Симонов)


  11. Здравствуйте! Скажите пожалуйста адрес куда писать о. Илию? Да поможет нам всем Господь и услышит наши моления.

    119619, г. Москва, п. Переделкино, Лазенки 7-ая, д. 42.

    Схиархимандриту Илию. (вот адрес: 119619 г. Москва, ул. 7-я Лазенки, д.42. Храм Преображения Господня в Переделкино. О. Илию.)

     

     

    Можно написать на адрес Оптиной пустыни:

    249723, Калужская обл., г. Козельск, монастырь "Оптина пустынь".

    Схиархимандриту Илию.


  12. «Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Московского и Коломенского Сергия от 22 июня 1941 года

    29281.p.jpg

    Патриарший Местоблюститель,

    митрополит Московский и Коломенский

    Сергий (Страгородский)

    В последние годы мы, жители России, утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны, но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству.

    Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью, и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении потому, что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед родиной и верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им и по плоти и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может. Тут есть дело рабочим, крестьянам, ученым, женщинам и мужчинам, юношам и старикам. Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства. Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину. Да и не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи простых православных воинов, безвестные имена которых русский народ увековечил в своей славной легенде о богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче, разбивших наголову Соловья Разбойника.

    Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг.

    Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». Душу свою полагает не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой, своим здоровьем или выгодой ради родины. Нам, пастырям Церкви, в такое время, когда отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией. А если, сверх того, молчаливость пастыря, его некасательство к переживаемому паствой объяснится еще и лукавыми соображениями насчет возможных выгод на той стороне границы, то это будет прямая измена родине и своему пастырскому долгу, поскольку Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно «ради Иисуса, а не ради хлеба куса», как выражался святитель Димитрий Ростовский. Положим же души своя вместе с нашей паствой. Путем самоотвержения шли неисчислимые тысячи наших православных воинов, полагавших жизнь свою за родину и веру во все времена нашествий врагов на нашу родину. Они умирали, не думая о славе, они думали только о том, что родине нужна жертва с их стороны, и смиренно жертвовали всем и самой жизнью своей.

    Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины.

    Господь нам дарует победу.

    Патриарший местоблюститель смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский

    Москва

    22 июня 1941 года

     


  13. Священник Димитрий Шишкин. Врачевание духа / Мониторинг ...

     

    Многие сейчас увлечены обсуждением последних событий, связанных с проявлением внезапной агрессии против Церкви. Многие задаются вопросами: в чем причина этой агрессии, и как ей противостоять?

    Очевидно, что в ходе исторической жизни России произошел перелом и началось движение в направлении, не совпадающем с планами и замыслами безбожных, разрушительных сил. И всплески бессильной яростной злобы именно свидетельствуют о нанесенном ущербе, о поражении, пусть не конечном, но весьма ощутимом и болезненном. Так что удивляться этим «немощным дерзостям» не стоит. Но все же вглядеться пристальнее в суть происходящего нужно.

    Существует в духовной жизни такое понятие, как одержимость. Это состояние тяжелой духовной болезни, которое сам одержимый человек зачастую не в состоянии ни понять, ни оценить критически. Больше того, именно эта неспособность к осознанию своего действительного положения и есть самый опасный симптом, свидетельствующий о тяжести состояния.

    Грань между психической и духовной болезнью тонка. Но в отличие от болезни психической, причиной одержимости всегда бывает злая воля самого человека, отсутствие навыка внутреннего трезвения, начатков духовного воспитания. Не культурного даже и уж тем более не этического, а именно духовного. Потому что и воспитанный, культурно образованный, но невоцерковленный человек, лишенный практического опыта внутреннего противодействия греху, может постепенно стать «культурным и образованным» негодяем, служителем зла, тем более опасным, что он всей силой своего образованного ума будет отстаивать право тьмы называться светом.

    Борьба с одержимостью, возможная методами духовными, не исключает и иных – правовых и воспитательных – мер. Вы знаете, какое самое страшное наказание было бы для участниц скандально известной панк-группы? Не заключение под стражу и не общественные работы, даже не публичная порка, хоть они ее и заслужили вполне. Но все это не затронет самой сути их болезни, потому что, воздействуя на тело и душу, внешние методы исправления никак не воздействует на духовную часть, а именно она и поражена в большей степени. Самое страшное наказание для тех сил, которыми одержимы эти несчастные, было бы принудительное помещение их на длительный срок в духовно здоровую среду. Скажем, в добротный монастырь с опытным духовником, постоянной молитвой, службами, с дружной и крепкой общиной. Почему принудительное? Потому что воля человека поражена настолько, что сам он не способен принимать решения, благоприятные для собственной души, а только разрушающие – чего и добиваются те силы, которыми он одержим. Такого человека нужно что называется «вымаливать». Другое дело, что для самого монастыря присутствие подобного «пациента» весьма проблематично, как в известной пословице: «паршивая овца стадо портит». Это с одной стороны, а с другой – такое принудительное заключение в наше время кажется невозможным еще и потому, что провозглашенный в обществе принцип свободы есть преимущественно принцип свободы растления и греха. И все, что противно этому принципу, признается проявлением реакции и обскурантизма. А любые попытки противостояния порочной вседозволенности объявляются посягательством на пресловутую «свободу личности».

    Именно такая политика «свободы растления» и привела когда-то нашу страну к страшной катастрофе. Вот любопытные выдержки из «Прибавления к “Церковным ведомостям”» за 1909 год.

     

    «Наши “свободные от совести” реформаторы, – пишет известный публицист А.П. Липранди, – всякую оборону со стороны русского народа объявляют “варварством” и преступлением и требуют возмездия, то есть воздействия со стороны власти на православных, дабы они и обороняться не смели, безропотно и покорно предоставляя свою веру на поругание и расхищение сектантов, иноверцев и безверных “освободителей”».

    Не правда ли, звучит современно? И как тревожное предупреждение звучит тот факт, что означенная подписка «Церковных ведомостей» была обнаружена в развалинах разрушенного и поруганного храма. Хотим ли мы повторения такого исхода? Нет? Тогда нужно делать самые серьезные выводы. Ведь именно потворствование, уступчивость в отношении деструктивных сил тогда – 100 лет назад – во многом и стали причиной краха православной державы.

    Здесь можно говорить о трагической ошибке, которую нам ни в коем случае нельзя повторять. Эта ошибка заключается в представлении, что методом потворствований и уступок можно как-то умерить агрессивный пыл либеральной публики – этого «троянского коня» грядущей диктатуры. В известном смысле это ошибка всякой порядочности, думающей, что можно «задобрить» подлость.

    Знаете, есть такой удивительный тип людей, который понимает только силу и даже жесткость. Любое проявление снисхождения, пусть даже из самых гуманных побуждений, воспринимается этими людьми как слабость и сигнал к наступлению.

    Бесконечные уступки и снисхождения в отношении безнравственности в конце концов содействуют наступлению безумия как в личном, так и в общественном плане. Потому что естественное следствие попрания Божиих заповедей есть безумие и разложение личности. И вина за это во многом лежит на государстве, которое в угоду так называемым «либеральным ценностям» отстраняется от своих обязанностей властного пресечения зла.

    Строгость и наказание – необходимые и даже неизбежные методы воспитания и поддержания порядка в любом обществе. Мы знаем много примеров, когда по прошествии лет строгость воспитателей вспоминается воспитанниками с благодарностью, если эта строгость сочеталась с участием и любовью.

    И напротив, немало знаем примеров горьких упреков и даже проклятий, посылаемых падшей душой в адрес своих развратителей, снисхождением и потворствованием злу содействовавших падению и погибели человека.

    Но какой же еще выход, кроме заключения в монастырь, можно предложить для борьбы с духовным безумием?

    Кажется, мы должны прийти к необходимости создания принудительных «реабилитационных центров», где вместо лекарств будет предписываться участие в службах, изучение слова Божиего, беседа с духовником, труд, научающий доброму, нравственному отношению к жизни. Да, мы знаем, что «неволец не богомолец», но мы знаем также, что человек, изъятый из больной среды и помещенный в среду здоровую, волей-неволей должен начать меняться под влиянием благодатной атмосферы. Содержание в центрах, где предлагалась бы живая беседа, проповедь и молитва, думается, содействовало бы скорейшему выздоровлению больной души. Еще желательно, чтобы центры такие были подальше от больших городов с их соблазнами и поближе к «неблагополучным объектам» вроде детских домов, интернатов и домов престарелых. Пусть бы «реабилитанты» (по крайней мере, те из них, кто не склонен к агрессии) поработали с месяц в больницах, интернатах и хосписах, утешая бездомных и малоимущих, перевязывая их раны, питая и выслушивая их жалобы… – словом, участвуя в делах милосердия. Да, это будет принудительное изменение образа жизни, но соприкосновение с бедой, со страданием, с реальными последствиями греха в сочетании с сугубой молитвой за этих несчастных одержимых, может быть, милостью Божией поможет врачеванию их душ. В конце концов, ведь есть болезни душевные – и это сфера компетенции психиатров, но есть болезни духовные – и это несомненная компетенция Церкви. И если существует принудительное лечение психически больных людей в случае их общественной опасности, то почему не могут существовать духовно, нравственно ориентированные учреждения закрытого типа, где люди проходили бы курс духовной реабилитации? Тем более что необходимость такой реабилитации все более очевидна для общества, даже если она не очевидна для самих «больных».

    Во всяком случае, нельзя и дальше мириться с прогрессирующим в обществе духовным и нравственным безумием, не предпринимая решительных мер к его пресечению.

    Если государство оставляет важнейшую сферу человеческой жизни – духовную – на откуп растлевающей вседозволенности, то оно само становится соучастником растления человека – своей нерешительностью, своим заискиванием перед мнением развращенного мира, своей слабостью. Такое государство, увы, обречено, если только оно не озаботится всерьез обеспечением духовного и нравственного здоровья своего народа. И здесь не только не нужно бояться сотрудничества с Церковью, а напротив – радоваться возможности такого сотрудничества и использовать его как можно более полно. Потому что другого пути для духовного и нравственного оздоровления у нас попросту нет.

    Священник Димитрий Шишкин

    24 апреля 2012 года

     


  14. Батюшка , который знает душевные проблемы моего мужа сказал , что ситуации очень сложная , и решение принимать мне , сейчас у меня большие проблемы со здоровьем, мне как-то трудно сообразить. Принять правильное и мудрое решение

    Иринушка, привожу цитату из притчи о карандаше, «Первое — ты сможешь сделать много великих вещей, но лишь в том случае, если ты позволишь Кому-то держать тебя в Своей руке». Перевести данные слова просто, Господи полностью предаю себя в руки твои. На данный момент, принимать какие либо решения для вас сложно, молитесь и читайте Евангелие. Как уже писали выше, займитесь здоровьем, избегать врачей то же нельзя. А решение придет позже, по вере и молитве вашей.


  15. Школа роста

    55337.p.jpg

    Есть у Чехова рассказ под названием «Пари». Суть происходящего в рассказе заключается в том, что на одной вечеринке между людьми возник спор об уместности смертной казни. Одни говорили, что она необходима, другие – что она непозволительна и должна быть заменяема пожизненным заключением. Раздался также и голос некоего студента, который сказал, что с нравственной точки зрения убийство и пожизненное заключение одинаково ужасны, но что он бы, в случае выбора, согласился бы на пожизненное.

    «Вы и пяти лет не выдержите, не то что пожизненное заключение», – сказал студенту один из присутствовавших на вечере богачей. На эти слова студент ответил предложением пари и вызвался за 1 миллион высидеть в добровольном заключении 15 (!) лет. На том и порешили. Заключение нужно было терпеть во флигеле упомянутого богача, сношение с миром осуществлять только через письма, все необходимое (книги, еду, ноты и проч.) богач обязывался предоставить по первому требованию. Общаться с людьми – запрещено, и если студент выйдет из затвора хоть на полчаса раньше – он проиграл.

     

    Кто хочет узнать, чем дело закончилось, пусть читает оригинал. Мне же представляется важным то, чем занимался студент в своей импровизированной тюрьме, а точнее – что читал. Человеку крайне важно научиться работать с текстами и информацией, чтобы не захламлять сознание, чтобы избегать ловушек, чтобы не повторять чужих ошибок. В информационном же обществе (а именно в нем мы и живем) сей навык просто-напросто приравнивается к необходимой технике безопасности.

     

     

    Итак, Антон Павлович следующим образом описывает поведение добровольного узника:

    «В первый год юристу посылались книги преимущественно легкого содержания: романы с сложной любовной интригой, уголовные и фантастические рассказы, комедии и т.п.»

     

    Именно так и читает большинство людей, одаренных умением читать. Для них искусство и культура лишь способ уйти на время в параллельный, ни к чему не обязывающий мир, попытка отдохнуть и расслабиться. Развлечения ищет «почтеннейшая публика» в таком подходе к искусству, развлечения и легкой альтернативы тяжелой и обременительной действительности. В мире братьев Люмьер этому чтиву соответствует tutti-frutti, то есть вся бурда: мелодрамы, боевики, мыльные сериалы, фэнтези. Но обыватель в тюрьме не сидит, и на этом этапе может провести всю жизнь без остатка. Зато студент сидит, и его душа вынужденно развивается, посему меняется и читательское меню.

     

    «Во второй год музыка уже смолкла во флигеле, и юрист требовал в своих записках только классиков. В пятый год снова послышалась музыка, и узник попросил вина. Те, которые наблюдали за ним в окошко, говорили, что весь этот год он только ел, пил и лежал на постели, часто зевал, сердито разговаривал сам с собою. Книг он не читал. Иногда по ночам он садился писать, писал долго и под утро разрывал на клочки все написанное. Слышали не раз, как он плакал».

     

    Классика пришла на второй год. Когда она придет к человеку, находящемуся в обычных, а не экстремальных условиях, – вопрос. Но она должна прийти. Нужно перечитать произведения школьной программы, чтобы развеять иллюзии знакомства с ними, и впервые прийти в восторг и уронить слезу над Гоголем, Пушкиным… Потом захочется самому что-то написать (студенту захотелось). Но это скоро пройдет (студент на утро разрывал все написанное).

     

    Но на этом развитие тоже не заканчивается.

     

    «Во второй половине шестого года узник усердно занялся изучением языков, философией и историей. Он жадно принялся за эти науки, так что банкир едва успевал выписывать для него книги. В продолжение четырех лет по его требованию было выписано около 600 томов. В период этого увлечения банкир, между прочим, получил от своего узника такое письмо: “Дорогой мой тюремщик! Пишу вам эти строки на шести языках. Покажите их сведущим людям. Пусть прочтут. Если они не найдут ни одной ошибки, то, умоляю вас, прикажите выстрелить в саду из ружья. Выстрел этот скажет мне, что мои усилия не пропали даром. Гении всех веков и стран говорят на различных языках, но горит во всех их одно и то же пламя. О, если бы вы знали, какое неземное счастье испытывает теперь моя душа оттого, что я умею понимать их!” Желание узника было исполнено. Банкир приказал выстрелить в саду два раза».

     

    Та ступень, до которой дорос необычный затворник, называется жажда глубоких знаний. Здесь стоит оговориться и признаться, что у подавляющего большинства из нас нет и не будет никакой возможности засесть за фундаментальное образование во взрослом возрасте. Это – редкий удел небольшого количества людей. Но жажда подлинных знаний у нас быть должна. Сама эта жажда будет защитой души от всякой информационной суеты и мелочи, которая норовит всякому залезть в рот и набиться в уши, как таежная мошкара.

     

    Мы уже видим направление развития личности. Сначала легкое чтиво, затем классика, затем – наука и языки. То есть сначала Маринина, потом – Сэлинджер, потом – Платон в оригинале. Или сначала – радио «Шансон», потом – оркестр Поля Мориа, потом – Бах и Гендель.

     

    Но идем дальше.

     

    «Затем, после десятого года, юрист неподвижно сидел за столом и читал одно только Евангелие. Банкиру казалось странным, что человек, одолевший в четыре года 600 мудреных томов, потратил около года на чтение одной удобопонятной и не толстой книги. На смену Евангелию пришли история религий и богословие».

     

    Заметим удивление банкира. 600 томов и маленькая книжечка. Что там можно читать так долго? До чего над ней можно додумываться? Подобные вопросы не высказываются многими лишь по причине отсутствия повода. Но заметим: над Евангелием замер человек, закаленный в чтении и изучении серьезных книг и наук. Человек мелкий и пустой пробежит евангельский текст глазами, зевнет и включит телевизор. Потом на вопрос: «Вы Евангелие читали?» – он будет громко отвечать: «А как же!» Что ни говорите, но чем глубже и основательнее человек, тем глубже и основательнее его вера. У примитивного человека вера по необходимости будет примитивной.

    «В последние два года заточения узник читал чрезвычайно много, без всякого разбора. То он занимался естественными науками, то требовал Байрона или Шекспира. Бывали от него такие записки, где он просил прислать ему в одно и то же время и химию, и медицинский учебник, и роман, и какой-нибудь философский или богословский трактат. Его чтение было похоже на то, как будто он плавал в море среди обломков корабля и, желая спасти себе жизнь, жадно хватался то за один обломок, то за другой!»

    Последний этап характерен двумя вещами. Во-первых, человек, докопавшийся до глубин, в эти глубины глянувший, может действительно читать все. Ему все интересно и все не так опасно, как людям неискушенным. Во-вторых, студент находился на финишной прямой и ожидал окончания срока пари, а это самый тяжелый период заключения. В это время он особенно остро мучился и искал развлечения.

     

    Вот, собственно, все, что я хотел извлечь из рассказа. Чем он закончился, я не скажу, стимулируя здоровый интерес к хорошей литературе. А нам с вами, братья и сестры, нужно извлечь из сказанного ту мысль, что душа, начавшая трудиться, непременно проходит на пути своего развития вполне определенные этапы.

     

    Нужно переболеть всякой чепухой и перерасти ее.

     

    Нужно добраться до серьезных книг, отнимающих сон и переворачивающих душу.

     

    Нужно ощутить скорбь от того, что у нас нет глубокого классического образования, нет базы. И нужно постараться хоть как-то эту потерю восполнить.

     

    Наконец нужно дочитаться до слова Божия и найти в нем ни с чем не сравнимую сокровищницу красоты, и пользы, и смысла.

    Только упомянутую школу духовного роста лучше проходить на воле и в тюрьму ради этого не садиться.

     

     

     


  16. Один побороть не получится. Они за собой друг дружку тянут. С ними со всеми нужно сразу бороться.
    Шаг за шагом с молитвой и уповая на милость Господню, падая и разбивая лоб, а где и ползком, может быть получится хоть немного исправится. :blush200:

  17. Духовный опыт должен иметь всякий христианин. Неправильное мнение, что [духовными могут быть только священнослужители и монашествующие. А миряне так...с боку-припёку. Каждый, вне зависимости от того в каком он звании, должен стать храмом Божьим.."

    Вспоминаю себя когда окончила институт и пришла работать, считала себя "крутым специалистом", но со временем (так лет через 10) поняла что я мало знаю, и не потому что не было движения вперед, а наоборот чем больше в профессиональном плане познавалось, тем больше приходило понимание что я мало знаю.

    Так и в духовной жизни.

    На данный момент (для меня лично) побороть бы хоть один грех, научится бы не осуждать.


  18. Я много думала , и только теперь поняла , что своим замужество натворила столько грехов , до смерти не очистишься. Я сейчас и рада бы , все изменить , да некак:? Семейная жизнь не удалась ,перед родителями стыдно, и жить не хочеться

    Иринушка, может быть данная притча поможет Вам не отчаиваться.

     

    Карандаш

    Прежде чем положить карандаш в коробку, карандашный мастер отложил его в сторону.

    — Есть пять вещей, которые ты должен знать, — сказал он карандашу, — прежде чем я отправлю тебя в мир. Всегда помни о них и никогда не забывай, и тогда ты станешь лучшим карандашом, которым только можешь быть.

    Первое — ты сможешь сделать много великих вещей, но лишь в том случае, если ты позволишь Кому-то держать тебя в Своей руке.

    Второе — ты будешь переживать болезненное обтачивание время от времени, но это будет необходимым, чтобы стать лучшим карандашом.

    Третье — ты будешь способен исправлять ошибки, которые ты совершаешь.

    Четвертое — твоя наиболее важная часть будет всегда находиться внутри тебя.

    А главное: где бы тебя не использовали, сколько бы ты не потратил сил, продолжай писать.

    http://www.smisl-zhizni.ru/pritchi/57-nasha-zhizn/676-karandash


  19. Конечно действовать нужно по ситуации,хорошо когда есть знание,личный духовный опыт,спокойное состояние души.

    А вот это самое трудное, можно много читать и мало знать, спокойное состояние души не знаю как для кого для меня лично это трудная и порой кажется непосильная ноша, а духовный опыт наверное могут иметь только священнослужители.

     

    О храме человеческой души

     

    Душа человека призвана быть домом Божиим — местом, где обитает Сам Господь. Господь есть и Создатель и Хозяин человеческой души, и потому душа, живущая без Бога, есть душа бесхозная. «Как дом, если не живет в нем владетель, — говорит преподобный Макарий Великий, — облекается во тьму, в бесславие и в поругание, наполняется нечистотой и гноем, так и душа, если Владыка ее не ликовствует в ней с Ангелами, наполняется греховной тьмой, постыдными страстями и всяким бесславием».

    Посмотрим, в соответствии с примером святого Макария, на обычный человеческий дом. Если в доме кто-то живет, то он бывает благоустроенным: в нем светло, сухо, натоплено, прибрано и все благополучно. Если же хозяин долгое время не живет в доме, то дом становится бесхозным и постепенно приходит в запустение. У него начинает протекать крыша, в нем становится сыро, появляется плесень и грязь, в нем заводятся крысы, проваливаются полы и происходит многое другое, тому подобное. И если хозяин так и не вернется, то дом будет продолжать разрушаться, пока не упадет совсем. Если же хозяин возвращается, то он сразу начинает наводить порядок: чинит крышу, проводит свет, выносит мусор, прогоняет крыс, вставляет стекла — и дом снова оживает.

     

    Подобное бывает и с человеческой душой: если живет в ней Хозяин, то есть Господь, душа бывает благополучна и благоустроена. Она согрета теплотой Божией любви, освещена светом Благодати, очищена от скверны греха и плохих мыслей, к ней не имеют доступа невидимые враги — демоны. Если же Господь не живет в человеческой душе, то терпит она великое бедствие. Ее объемлет мрак, ее терзают скверные мысли, она обуревается страстями и грехами, к ней получают доступ нечистые духи. И если ситуация не исправится, то в конце концов приходит она к своему разорению и гибели.

    И такое бедствие происходит с душой любого человека, независимо от того, насколько он талантливый, сильный или умный. Ведь без хозяина одинаково приходят в упадок и деревенский дом, и царский дворец. Так же и без Бога гибнет и разрушается всякая душа, независимо от своих достоинств и дарований. Об этом тоже сказано у святого Макария. «Если большой город, — говорит он, — по разорении стен его взят врагами и опустошен, то не приносит ему пользы его обширность... Так души, украшенные ведением, разумением и самым острым умом, уподобляются большим городам. Но спрашивается: укреплены ли они силой Духа, чтобы не вошли и не опустошили их враги? Ибо мудрые мира сего, Аристотель, или Платон, или Сократ, при основательном своем ведении, уподоблялись большим городам, но опустошены были врагами, потому что не было в них Божия Духа».

    Исполнение слов преподобного Макария нередко можно видеть в жизни: люди, живущие без Бога, даже если они и талантливые, и от природы добрые, с годами меняются, и меняются совсем не в лучшую сторону. Ведь очень часто бывает, что именно плохие, скверные и постыдные склонности души с течением времени набирают силу и начинают заглушать все то доброе, что было дано человеку от природы. Человек же, видя это, недоумевает, почему с годами он неуклонно превращается в кого-то очень нехорошего, тогда как раньше таким не был.

    И наоборот, те люди, которые живут с Богом и имеют в себе Благодать, приходят к совершенно иному результату. Ведь у них в душе есть Царь, есть Хозяин, Который заботится о ней и не дает прийти в упадок и разорение. Поэтому с годами такая душа не разрушается, а, напротив, созидается. Вспомним слова преподобного Серафима Саровского, сказанные им перед смертью: жизнь моя подходит к концу, телом я по всему мертв, а духом как будто сейчас родился. То есть душа его и в глубокой старости была чистой и полной жизненных сил, как у новорожденного младенца. И так всегда бывает с теми, в ком обитает Дух Святой.

    Таким образом, наша цель состоит в том, чтобы в душе у нас пребывал ее Хозяин — Господь. Как же этого достичь? Из Священного Писания мы знаем, что Бог Сам хочет обитать в человеческой душе. В книге Апокалипсис Он говорит: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною». Итак, первое, что нужно сделать, — это услышать глас Господа и отворить Ему дверь нашего сердца. Отворить дверь означает уверовать во Христа, обратиться к Нему и начать жить по Его заповедям.

    Второе же, что нужно сделать, — это очистить свою душу от греха и всякой скверны. Господь есть Царь неба и земли, Он пребывает в неприступной славе и потому не будет обитать в каком-нибудь смрадном и нечистом месте, то есть в душе, оскверненной грехом. Чтобы Господь пришел в душу, нужно сначала ее очистить и украсить.

    Дело очищения души — не быстрое и не легкое. Однако если человек начнет над этим трудиться, то Господь Сам будет помогать ему, посещая его душу и мало-помалу перестраивая ее в жилище, достойное того, чтобы Он мог поселиться в нем. Один христианский писатель говорит об этом так: «Представьте себе, что вы — жилой дом. Бог входит в этот дом, чтобы перестроить его. Сначала, возможно, вы еще можете понять, что Он делает. Он ремонтирует водопровод и крышу. Необходимость такого ремонта вам ясна и не вызывает у вас удивления. Но вот Он начинает ломать дом, да так, что вам становится больно. К тому же вы не видите в этом никакого смысла. Чего Он хочет добиться? А объяснение в следующем: Он строит из вас совсем другой, новый дом, вовсе не такой, каким вы его представляли. В одном месте Он возводит новое крыло, настилает новый пол, в другом — пристраивает башни, создает дворики. Вы думали, что вас собирались переделать в хорошенький маленький коттедж. Но Он сооружает дворец и намерен поселиться во дворце Сам».

    Итак, Господь хочет ветхую хижину человеческой души перестроить в сияющий прекрасный дворец. Однако, чтобы такое строительство стало возможным, требуется от нас, братия и сестры, очень многое. И прежде всего требуется неотступная решимость следовать за Христом. Нужно посвятить свою жизнь тому, чтобы исполнить Его заповеди. Потому как если мы не имеем решимости следовать за Христом, если не стараемся во всякое время исполнять Его волю, то перестроить хижину нашей души окажется делом невозможным. Это будет подобно, как если бы кто-нибудь то приглашал к себе строителей, то снова прогонял их, так и не дождавшись, пока они хоть что-нибудь построят. Ведь возведение дворца требует большого и долгого строительства. И для этого нужно дать место Христу, Строителю наших душ, чтобы Он мог исполнить о нас Свой чудесный замысел. Место же мы даем Ему, когда удаляемся от греха и исполняем Его заповеди.

    Позаботимся же, братия и сестры, о том, чтобы Христос вселился и обитал в нашей душе. Для этого приобретем решимость исполнять Его волю, жить по Его заповедям. Тогда храм нашей души будет мало-помалу созидаться, и в свое время Господь откроет его и покажет результат Своего строительства во всей красоте. В тот день исполнятся Его известные слова: вселюсь и буду обитать в них, и буду их Богом, и они будут Моим народом. Аминь.

    http://www.zavet.ru/b/ipavlov/093.htm

     


  20. Наташа права, смотреть надо по ситуации. Если тебе говорят "А вот этот священник N такой рассякой, просто говоришь, что не знаю данного батюшки и сказать не могу нечего, каждый за свои грехи сам ответит, а им вдвойне придется отвечать"

    Или когда говорят "все на могилке пьют, а ты все время говоришь нельзя", приходится объяснить почему не стоит устраивать на погосте "поминальных попоек". Когда просто промолчишь, когда притчу расскажешь, а иногда приходится в шутку перевести разговор и постараться сменить тему.

    Иногда просто бывают моменты, что либо говорить бесполезно


  21. У меня вопрос к вам братия и сестры,а как вы поступаете с неверующими родными или другими окружающими вас людьми когда слышите хулу на Бога и на Церковь?
    Отвечаю просто:"Каждый видит то, что хочет видеть" Переубеждать, вступать в споры бесполезно, остается только одно молится.
×
×
  • Создать...