Перейти к публикации
Татиана.

О монашестве с любовью

Рекомендованные сообщения

Как известно, монашеский постриг всегда обновляет ветхого человека, но посмотрите, как преображает еще и внешне! Люди, которых я знал или видел до пострига - одни, после него - некстати сказать, другие, - ангелы!

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Я еще скажу что миряне, снявшие косметику в храме- ангелы... Как выйдут накрасятся,- все!

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Если к монахине приставить крылья, то будет Ангел, и если с Ангела убрать крылья, то будет монахиня. ( преп. Антоний Оптинский)

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Если к монахине приставить крылья, то будет Ангел, и если с Ангела убрать крылья, то будет монахиня. ( преп. Антоний Оптинский)

"Отыми от Ангела крылья, будет дева; дай деве крылья, будет Ангел". -- из Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря, жития монахини Елены (Мантуровой). Так кто же автор изречения? Впервые узнаю о Прп.Антонии...

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

"Отыми от Ангела крылья, будет дева; дай деве крылья, будет Ангел". -- из Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря, жития монахини Елены (Мантуровой). Так кто же автор изречения? Впервые узнаю о Прп.Антонии...

 

Слушаю аудиокнигу на сайте " письма преп. Анатолия ( Зерцалова), и там говорится об этом. По поводу автора вам видней, вы начитанней меня. Уж простите безграмотную

Изменено пользователем ВИКТОРИЯ...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Один раз шёл авва Агафон в город, для продажи скромного рукоделия и на дороге увидел лежащего прокаженного. Прокаженный спросил его:"куда идёшь?" "Иду в город",- отвечал авва Агафон: "продать рукоделие моё". Прокаженный сказал: "окажи любовь, снеси меня туда". Старец поднял его и на плечах отнёс в город. Прокаженный сказал:"положи меня там, где будешь продавать рукоделие своё". Старец сделал так. Когда он продал одну вещь из рукоделия, - прокаженный спросил его:" за сколько продал ты это?" "За столько-то", - отвечал старец. Прокаженный сказал: "купи мне хлеб". Старец купил. Когда старец продал другую вещь, прокаженный спросил: - "это за сколько продал?" "За столько-то", - отвечал старец. "Купи мне ещё хлеб", - сказал прокаженный. Старец купил.

Когда старец распродал рукоделие своё и хотел уйти, - прокаженный сказал ему: "ты уходишь?" "Ухожу", - отвечал авва. Прокаженный сказал: "окажи любовь, отнеси меня туда, где взял." Старец исполнил это. Тогда прокаженный сказал: "Благословен ты, Агафон, от Господа на небеси и на земли."

Авва оглянулся на прокаженного, и не увидел никого: это был Ангел Господень, пришедший испытать старца.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Как известно, монашеский постриг всегда обновляет ветхого человека, но посмотрите, как преображает еще и внешне! Люди, которых я знал или видел до пострига - одни, после него - некстати сказать, другие, - ангелы!

Думаю, и могу ошибаться, что подобного рода преображения связаны с появлением обычного вдохновения и аванса благодати,  которые получают все начинающие свой путь церковной и тем более монашествующей жизни люди. По внешнему виду судить опасно. 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

...подобного рода преображения связаны с появлением обычного вдохновения и аванса благодати,  которые получают все начинающие свой путь церковной и тем более монашествующей жизни люди...

Если быть точным, то не все получают благодать авансом.

 

У некоторых моих знакомых церковная и монашеская жизнь, наоборот, начинались с тяжких испытаний, видимо, потому что до этого в мирской жизни они были весьма успешными и привыкли надеяться на свои силы. Одна после пострига сразу чуть из обители не сбежала из-за навалившихся хульных помыслов.

На другую, как сговорившись, в каждом храме, куда она ни заходила, старушки набрасывались. Даже в моём храме на неё вдруг накричала прихожанка, от которой я громкого слова никогда не слышала и не знала, что она умеет такие звуки издавать.

 

А вдохновение пришло потом, оно ждало, пока кумушки смирятся.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

это не иг. Михаил, это послушник Александр, за ним иерод. Александр, обоих в Оптиной уже нет... После о. Рафаила тоже послушник Александр, в наст. время счастливый глава многочисленного семейства )

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Чудесный дар детства на Афоне  

 

Монастырь Григориат, первый снег.

 

post-4499-0-81265900-1427748185_thumb.png

 

post-4499-0-79277900-1427748208_thumb.png

 

post-4499-0-85545600-1427748220_thumb.png

 

post-4499-0-01832100-1427748236_thumb.png

 

Душа, как плод, нальется светом,

А мир исчезнет, словно ложь.

Твоим, Христе, живу Заветом,

В душе испытывая дрожь.

 

В ночи прислушиваюсь к сердцу,

Не забывая ни на миг,

Что только тот доступен детству,

Кто детства во Христе достиг... 

 

+

Стихи монахов Святой Горы  Афон.

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Молитва монаха

 

В звенящей тиши глубокой ночи молился монах о спасении души.

Он Бога просил за себя и весь мир, за нашу страну - Россию...

 

Но враг восставал, молиться мешал; он душу монаха к себе воззывал.

Шла в келье война всю ночь до утра, мечом у монаха молитва была.

 

И с алой зарей встал Свет надо тьмой. Победа была за молитвой святой!

Господь покрыл землю своей добротой...А мир не узнал о битве ночной...

 

(автор Людмила Павлова. Напечатано в книге "Вновь наступят оптинские весны". Издатель О.Ю.Алейников. Воронеж. 2014)

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и даждь нищим,

и имети имаши сокровище на небеси: и гряди в след Мене.(Мф.19:21)

 

Размышления о том, чего не было, но могло бы быть…

 

post-4499-0-70522400-1430257271_thumb.jpg

Как-то неожиданно наступил возраст, когда о взрослом уже сыне меня спрашивают: «А у него есть девушка?», – и после отрицательного ответа, – «Монахом собирается быть?» Может быть, всем подвизающимся на церковной ниве родителям задают такой вопрос? Но даже если нет, то сами-то уж они себе его точно хотя бы раз в жизни задавали. Для одних он звучал риторически, для других начинался словами: «а что если», и лишь избранным после утвердительного ответа приходилось оставаться наедине с собственными размышлениями о разлуке с близким человеком, об изменении его имени, об одинокой старости... Или?
 

     Мой сын, к сожалению, не собирается быть монахом. Зато без сожаления я часто думаю о том, что у меня – сын. Кажется, что так легче смиряться с решениями, которые он будет принимать самостоятельно. Он – мужчина, и даже такой важной в его жизни женщине как мать, необходимо об этом помнить. Всемилостивый Господь, конечно же, лучше нас знает, кто будет чьим родителем, и я радуюсь тому, что мой ребенок имеет возможность самостоятельно принимать жизненно-важные решения. Боюсь, в случае с девочкой все могло быть и по-другому.

     Сами уверовав в зрелом возрасте, неофитами мы были готовы всё оставить ради лучшей жизни, и монастырь виделся образцом человеческого общежития, моделью идеального мироустройства. Туда тянуло, там хотелось остаться, и казалось, что Небо на земле доступно всем. Это было время духовной весны, разразившейся после распада СССР на просторах нашей необъятной Родины. Оглядываясь назад, только и удивляешься мощности благодатного потока, который хлынул тогда на человеческие души, перевернул умы, изменил судьбы и наполнил радостью сотни тысяч жизней бывших советских граждан. Люди уходили в монастыри вовсе не от проблем (хотя, наверное, бывало и такое). Они шли навстречу Христу. Их было тогда так много, что они были похожи (и были такими на самом деле) на несметное войско, способное восставить из мерзости запустения дивной красоты храмы, вдохнуть жизнь в монашеские обители, возродить Церковь... Сейчас даже сложно себе представить, что довольно много семей оставляли мир по взаимному согласию, уходя в монастыри, чтобы заново строить, восстанавливать, возрождать разрушенную, но не уничтоженную нашу духовность.

     В монастырь, кажется, хотелось тогда всем верующим во Христа Воскресшего, и мне представлялось, что если бы у меня была дочка, вполне можно было бы попроситься вместе в какую-нибудь городскую женскую обитель и дожить там до старости, еще и вырастив ребенка в «обеззараженной среде». С ребенком мужского пола в женский монастырь проситься было как-то неудобно. Но все промыслительно. Ангельский образ, он определенно не для всех, а внешние причины, приводящие к пониманию этого, Господь дает всем разные, но всегда необидные. Чувство благодарности к тем, кто возродил церковную жизнь, пришло, пожалуй, вместе с осознанием значения их подвига. Что это были за люди, и что это были за дела, Бог весть, но точно известно, что спать в неотапливаемых помещениях, питаться не каждый день, убеждать сильных мира сего помогать возрождающейся обители («зачем она нужна, спрашивается?») и бесконечно уповать на милосердие Божие – это сверхусилия, на которые способны лишь избранные. Принцип икономии, примененный тогда к кандидатам на постриг, с лихвой был компенсирован самой жизнью этих подвижников новой эпохи церковного возрождения.

 

  Благодаря им мы молимся в храмах, паломничаем в монастыри, читаем духовную литературу. Выросло уже целое поколение людей, крещеных в младенчестве и с молоком матери впитавших веру. И эти люди, взрослея, действительно имеют возможность задумываться о выборе жизненного пути не под влиянием чувств, пусть даже самых чистых, а, наблюдая за жизнью монастырей, видя настоящих монахов, общаясь с ними.

     Но что действительно можно было бы посоветовать матери, чей ребенок собирается в монастырь? Конечно, если она церковный человек, то и проблем, казалось бы, не должно быть: что лучше может произойти с чадом? Но, оказывается, бывает иначе. Не исключено, что, психологические службы уже разрабатывают тему помощи родителям, чьи дети пожелали оставить мир. Ох, уж эта необыкновенная наша цивилизация гуманизма! Удивительно, но и прагматичное «поколение Пепси» в своих рядах имеет-таки людей, для которых монашество – желанно, притягательно, любимо. А что родители? Одни бояться лишиться внуков, другие опеки, третьи оставить многозаботливость. А четвертые даже имеют смелость напоминать чадам о святых и праведных Кирилле и Марии, которые благословляли Преподобного Сергия только после своей смерти оставить мир. И эти родители, теперь уже почти мои ровесники, люди, чье детство прошло в атеистическом ваку­уме советского времени.

      Мой сын не собирается быть монахом, по крайней мере, пока, и у меня не было дочери, с которой я могла бы попроситься в женский монастырь, и тем самым сделать за нее очень важный выбор (пусть даже какую-то его часть). Но если бы мой ребенок имел свободное желание принять на себя образ Ангельский, то что я могла бы сказать ему? Этот вопрос, скорее, предполагает своим адресатом женщину, чей ребенок, повзрослев, оставил мир. Но те скромные люди, которых доводилось встречать, говорили так: «А разве от нас что-то зависело? Господь призвал, и он (она) больше уже и не думал(а) ни о чем другом». В самом деле, а зависит ли от нас что-нибудь? Можем ли мы помочь или помешать человеку, чье желание быть с Богом настолько непреодолимо, что даже в стране, где открыты храмы и духовные училища, ему мало места и времени для общения с Любимым и Любящим Христом?

      Всегда можно помочь молитвой, конечно же. Можно и нужно иметь намерение не мешать действовать Божиему Промыслу о человеке. И всегда надо помогать человеку самостоятельно разбираться в том, насколько серьезно его намерение. Ведь искушения не заставят себя ждать, как и в любом важном деле. О том, какие почитать книги о монашестве, нужно спрашивать опытного духовника. Наше время примечательно тем, что, благодаря Интернету, даже о проблемах монастырской жизни можно составить, пусть поверхностное, но все же представление.

Знакомясь, например, с дискуссией по проекту «Положения о монастырях и монашестве» (но прежде всего с самим проектом, конечно же), можно понять, какие вопросы монастырской жизни наиболее активно обсуждаются самими монашествующими, богословами и церковными мирянами.

      Внимательный взгляд заметит, конечно же, и различия в проекте документа и собственно документе, который будет, аще Господь изволит, принят Архиерейским Собором или Священным Синодом Церкви. И эти отличия – свидетельство соборности, которую теперь могут наблюдать все желающие. Прежде, чем быть принятыми высшими церковными органами, наиболее важные документы обсуждаются на вполне официальных дискуссионных площадках в Интернете. Комментарии читает Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, после чего проходят стадию обсуждения в Президиуме Межсоборного Присутствия и потом, после рассмотрения их на Пленуме Присутствия передаются Архиерейскому Собору или Священному Синоду для окончательного утверждения.

     Проект документа о монастырях и монашестве собрал едва ли не самое большое количество комментариев в интернет-дискуссии, и, «обнаружив полярность мнений» по многим вопросам, был отложен на год. Отложено было собственно принятие документа, но не была отложена или прервана работа над ним, которая продолжала идти вполне плодотворно в Синодальном отделе по монастырям и монашеству и соответствующей комиссии Межсоборного Присутствия. А самым ярким этапом этой работы стала международная научно-практическая конференция, проходившая в Лавре в конце сентября этого года. Темы проекта «Положения», выбранные в качестве докладов конференции – это возможность соборно обсудить полярные мнения и прийти к верному решению.

     Сама конференция, как, впрочем, и другие события жизни монастырей и монашества освещаются на официальном сайте Синодального отдела по монастырям и монашеству. Руководит информационной службой Отдела наместник Данилова ставропигиального мужского монастыря Москвы архимандрит Алексий (Поликарпов). О современной монастырской жизни сегодня можно составить вполне определенное представление: о ней можно читать, смотреть фильмы, можно паломничать в обители и беседовать с братией, задавать вопросы о монашестве на сайтах понравившихся монастырей. Как уже было сказано выше, можно даже участвовать в обсуждении решения проблем. Эту возможность мы получили благодаря тем самым людям, которые сохранили и возродили нашу Церковь. И если кто-то не устает говорить о прерванной монашеской традиции, то мы, скорее, хотели бы напомнить о подвижничестве иноков последних двух столетий и крови новомучеников, на которой возродилась наша многострадальная Церковь. Не знаю, слишком ли высокопарно прозвучат слова о том, что надо быть достойными их подвига, но возможно, именно теперь начинается новый этап развития церковной и монастырской жизни, и от ответственности за происходящее точно не удастся отмахнуться людям нашего поколения.

     Это мы оказались здесь и сейчас в тех условиях, в которых мы оказались. Это наша Церковь была гонима и возродилась в ХХ-м веке, это для нас открыты теперь монастыри и храмы, и у нас появилась возможность узнавать о монашеской жизни из доступных источников. И это нашим современникам-монахам пришлось выйти на информационное поле битвы, чтобы не дать утопить монастыри в бесконечном потоке лжи и клеветы; идти в тюрьмы и больницы, чтобы воспрепятствовать активности сектантов и неоязычников; а нашим обителям – принять на себя шквал паломников, подчас имеющих лишь собственные представления о духовности, но все-таки идущих к Богу.

     Всем, кто задумывается о том, как помочь человеку, который хочет оставить мир, можно напомнить, что современное монашество, хотя и имеет некоторые отличительные особенности, не перестает быть монашеством. И если монахи разговаривают по мобильному телефону, пользуются Интернетом, водят автомобили или даже автобусы, они по-прежнему остаются любимыми детьми Бога. Их жизнь теперь не является тайной за семью печатями, и об их проблемах могут узнать все, кто этого захочет. Но от этого не поменялась суть монашеской жизни, не изменились монашеские обеты. Просто время потребует, вероятно, своего, даже от тех, кто выбирает этот узкий путь. И время ни в чем нельзя будет обвинить: не мы его выбирали. Но мы всегда можем выбрать, как провести время. А что же может быть лучше времени, посвященного Богу? Наверное, это и можно сказать родителям. Всем.

Даниловский благовестник, № 25, 2013

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Таинство монашеского пострига

Сайт Синодального отдела по монастырям и монашеству Русской Православной Церкви предлагает вашему вниманию часть лекции, прочитанной в Саратовской Духовной семинарии в 2003 году тогда еще кандидатом педагогических наук протоиереем Евгением Шестуном. Через год после этого по благословению архиепископа Самарского и Сызранского Сергия отец Евгений принял монашеский постриг с именем Георгий.

IMG_0061.JPG

Таинство брака возвращает человеку полноту бытия. Ева была взята от Адама, и тем самым была нарушена полнота его бытия. Человек чувствует себя в истинном браке полноценным: «две плоти» становятся едиными (Ср. Быт. 2: 24), если говорить народным языком, «две половинки нашли друг друга, соединились в целое». В связи с этим я много думал о том, что же такое монашество, почему монахи не ищут этой полноты, чем она у них восполняема. К тому же, говорят, что нет различий между мужским и женским монашеством. Для меня все это было тайной и загадкой, пока я с этим очень близко не встретился.

 

Следуя мирской логике, восполнение обязательно должно быть, оно необходимо. С этой точки зрения монашество рассматривается как восполнение своего бытия Богом, то есть как особая разновидность брака. Такое мнение достаточно распространено, и для примера приведем слова игумена Илариона (Алфеева), ныне митрополита: «Есть нечто существенно общее между браком и монашеством. Это не два противоположные пути, но два пути, которые во многом близки один другому. Человек как индивидуум — существо не вполне полноценное, он реализуется как личность лишь в общении с другим. И в браке восполнение недостающего происходит через обретение второй “половины”, второго “я”, через обретение “другого”. В монашестве этим “другим” является Сам Бог. Тайна монашеской жизни заключается в том, что принявший монашество целиком ориентирует свою жизнь на Бога. Человек сознательно и добровольно отказывается не только от брака, но и от многого другого, доступного обычным людям, чтобы максимально сосредоточиться на Боге и посвятить Ему всю свою жизнь, все свои помыслы и дела. И в этом смысле монашество близко к браку».

 

Когда я стал читать творения старцев о монашестве, то убедился, что монашество — на самом деле великая тайна. Если вы возьмете «Книгу для монашествующих и мирян», составленную архимандритом Иоанном (Крестьянкиным), то в предисловии прочтете первые строки: «Монашество — великая Божия тайна. И для тех, кто дерзает вступить в эту святую тайну и приобщиться к истинному духу иночества, на все времена сохранил Господь в писаниях опыт Отцов, которые прошли этим путем в радость Вечности».

185236.b.jpg

В письме к брату «О монашеском постриге» архиепископ Серафим (Звездинский) попытался выразить невыразимое: рассказать, что происходит с человеком, когда совершается монашеский постриг. Прочтем начало этого письма: «Дорогой, родной мой брат! Христос посреде нас! Только что получил твое теплое, сердечное письмо, спешу ответить. Та теплота, та братская сердечность, с которыми ты пишешь мне, до глубины души тронули меня. Спасибо тебе, родной мой, за поздравления и светлые пожелания. Ты просишь, чтобы я поделился с тобой своими чувствами, которыми я жил до времени пострижения и последующее святое время. С живейшей радостью исполняю твою просьбу, хотя и нелегко ее исполнить. Как выражу я то, что переживала и чем теперь живет моя душа, какими словами выскажу я то, что преисполнило и преисполняет мое сердце?! Я так бесконечно богат небесными, благодатными сокровищами, дарованными мне щедродарительною десницею Господа, что, правда, не в состоянии сосчитать и половины своего богатства.

 

Монах я теперь! Как это страшно, непостижимо и странно! Новая одежда, новое имя, новые, доселе неведомые, никогда неведомые думы, новые, никогда не испытанные чувства, новый внутренний мир, новое настроение, все, все новое, весь я новый до мозга костей. Какое дивное и сверхъестественное действие благодати! Всего переплавила она меня, всего преобразила...

img_9823.jpg

Пойми ты, родной: меня, прежнего Николая (как не хочется повторять мирское имя!) нет больше, совсем нет, куда-то взяли и глубоко зарыли, так что и самого маленького следа не осталось. Другой раз силишься представить себя Николаем — нет, никогда не выходит, воображение напрягаешь до самой крайности, а прежнего Николая так и не вообразишь. Словно заснул я крепким сном... Проснулся — и что же? Гляжу кругом, хочу припомнить, что было до момента засыпания, и не могу припомнить прежнее состояние, словно вытравил кто из сознания, на место его втиснув совершенно новое. Осталось только настоящее — новое, доселе неведомое, да далеко будущее. Дитя, родившееся на свет, не помнит ведь своей утробной жизни, так вот и я: пострижение сделало меня младенцем, и я не помню своей мирской жизни, на свет-то я словно только сейчас родился, а не 25 лет тому назад. Отдельные воспоминания прошлого, отрывки, конечно, сохранились, но нет прежней сущности, душа-то сама другая...»

 

Стали принимать монашество мои духовные чада, которых я знал помногу лет. Сам я не монах и, присутствуя на постригах, только со стороны мог наблюдать, что происходит с людьми, которых я хорошо знаю и люблю. Я увидел, что на самом деле происходит великое Таинство: в монашестве умирает человек, но рождается Ангел. И один из первых вопросов, который задается при постриге, звучит так: «Желаешь ли сподобиться ангельскому образу иночествующих?» Монах — это Ангел во плоти.

img_9881.jpg

Ангел — существо бесполое, а раз он бесполый, то может жить вне брака, он не требует земного восполнения. Поэтому монашество не следует уподоблять браку. Это великое Таинство. Афонский старец Ефрем Катунакский говорил, что монахи восполняют число Ангелов, заменяя Ангелов падших. В «Слове, произнесенном Старцем на постриге монахини...» он сказал: «Как назвать то, что мы видели сегодня? Ни перо, ни земной язык не могут выразить этого таинства. Велико и не исследовано честное таинство монашеского пострига... Сестра наша Никифора! Возрадовались Ангелы на твоем сегодняшнем постриге, потому что увидели тебя входящей в их лик. Опечалились демоны, возрыдались плачем великим, потому что ты заняла то место, на которое до падения были поставлены они... О! Никифора, Никифора, велика твоя благодать, земной Ангеле Никифора!»

 

 

Вы можете улыбаться, потому что монахов видели и знаете, можете говорить: «Рассказывай нам, батюшка, рассказывай, мы про них все знаем». Но я вам хочу сказать, что плотская природа остается, духовная брань не упраздняется: мир борется с Ангелом внутри монаха, но мир никогда этого Ангела уже не победит. Рано или поздно, пройдет десять лет, двадцать, но все равно Ангел победит природу. Ангельское в монахе возьмет вверх, оно неистребимо уже, как образ Божий в человеке. Я бывал на Афоне, встречал там монахов, про которых разные истории об их «похождениях» рассказывали. Но проходило пять-шесть лет, и когда мы приезжали снова, то видели, что они становятся Ангелами, молитвенными, благоговейными. «Невидимая брань монаха, по словам старца Ефрема Катунакского, состоит в том, чтобы победить внутренние страсти, самого себя. Вначале встретишь ветхого человека, подобно Голиафу, но дерзай! Придет благодать, и поднимешься над страстями, над самим собой и увидишь другого человека, подобного новому Адаму, с другим духовным горизонтом, другим духовным одеянием, другой духовной пищей».

img_9933.jpg

Как может монах падать? Если он согрешает, если он падает, человеком он все же уже не сможет стать, ведь он — Ангел. Монашеские обеты даются только один раз. И когда монах сам слагает с себя иноческие одеяния и даже вступает в брак, согласно каноническим правилам Церкви он продолжает оставаться монахом, но монахом падшим. Мы должны понять, что монах может быть падшим, а может быть вовсе отпавшим от Бога. Тогда кем монах становится? Отпавший Ангел — бес. Отпавший монах становится бесом. Вот это страшно! Могу привести только два случая, когда это происходит: самоубийство монаха и смерть под анафемой. Может быть, бывают и другие причины отпадения от Бога, я их просто не знаю.

 

На первый взгляд, любой верующий человек мало чем от монахов отличается, но вы заметьте, как они молчат. Они уже умеют молчать, в отличие от нас. Монахи получают дар молитвы. У них лик обращен к Богу, а не к миру. Они стремятся к уединению, им хочется закрыться, у них уже идет молитва. Вы всмотритесь в монахов: их сразу можно узнать, они от нас отличаются.

 

Есть еще одна тайна: человек не может сам выбрать монашество. Только монахи могут выбрать человека для монашества. Кто благословляет на монашество? Опять монахи. Ангелы выбирают себе восполнение. Только они могут говорить: «Идем, вот ты! Идем к нам — ты готов». Ни один человек из мира, даже особо духовный, не в состоянии благословить на монашество, он может согласиться, понять, но благословить... Благословение родителей имеет большую духовную силу, но даже православные родители теряются перед тайной монашества. При постриге не требуется согласие и благословение родителей, точнее, этот вопрос даже и не возникает. Жития святых и жизнеописания подвижников Православия свидетельствуют о том, что большинство из них шли на монашеский постриг без благословения родителей. Родители удивляются: «Как такое может быть?» Воюют часто. Но ведь чадо к Богу идет! Радоваться надо!

img_9939.jpg

Ангелов выбирают Ангелы. Это дело монахов: выбрать готового к иной жизни и постричь его. Это монашеское священнодействие. А что должен делать избранный? Его дело сказать, помните, какие слова? — Се, раба Господня; буди мне по глаголу твоему (Лк. 1: 38).

 

Когда человек готов к монашеству? Когда он не откажется. Не потому, что он осознает, что готов, не оттого, что он собрался, а готов тогда, когда пришли к нему и сказали: «Идем!», и он ответил: «Иду!» Именно в этот момент и происходит выбор. Это удивительно! Ему говорят: «Сейчас, сейчас!» — «Почему не вчера? Почему не завтра? Что будет?» — «Надо сейчас!» — Я спрашивал: «Почему?» — «Ты не поймешь», — отвечают.

 

А потому, что неделей раньше человек сказал бы: «Нет!», — он побоялся бы. Через неделю он решит: «Я и без этого проживу». А нужно человеку в такой момент предложить, когда он твердо скажет: «Да!», — а потом, получив этот ангельский образ, он никогда от него не откажется.

 

Помните жизнеописание старца Сампсона (Сиверса)? В его родословной — знаменитые графы Сиверсы, министры и губернаторы при императрице Екатерине II и императоре Павле. Отец — датчанин, мать — англичанка. Когда их сын принял Православие, а затем монашество, мать сказала ему: «Мы вычеркиваем тебя из нашего рода». Впоследствии о. Сампсон стал одним из исповедников и святых подвижников многострадальной Русской Церкви ХХ столетия. Его расстреливали, много лет он провел в тюрьмах и ссылках. Кроме того, обвиняя в прелести, не позволяли служить, во Псково-Печерском монастыре он пас коров. Но когда перед смертью его спросили: «Батюшка, если бы ты еще раз жизнь прожил, кем бы ты стал?», он ответил: «Я опять бы стал русским монахом!»

img_9946.jpg

В монашестве есть дар, который человек, как драгоценную жемчужину, уже никогда ни на что не променяет. Если бы все это узнали, мы бы все туда побежали. Но Господь не всем это дает понимать. Как писал священномученик архиепископ Серафим (Звездинский) своему брату: «Кратко скажу тебе, родной мой, о моей теперешней новой, иноческой жизни, скажу словами одного инока: “Если бы мирские люди знали все те радости и душевные утешения, кои приходится переживать монаху, то в миру никого бы не осталось, все ушли бы в монахи, но если бы мирские люди наперед ведали те скорби и муки, которые постигают монаха, тогда никакая плоть никогда не дерзнула бы принять на себя иноческий сан, никто из смертных не решился бы на это”. Глубокая правда, великая истина...»

 

Почему Православной Церковью руководит монашество? Потому что Церковь можно доверить только Ангелам, а не людям. Вот Ангелы и руководят. В Православии архиереев так и называют — Ангелы Церкви. На примере Западного мира мы видим, какая беда наступает, если Церковью пытаются управлять люди.

 

Почему я стал рассуждать и думать о монашестве? В прошлом году владыка Сергий пятый раз взял нас с собой на Афон. Там мы встречались со старцами. Старец Иосиф Ватопедский, который написал книгу о своем наставнике преподобном Иосифе Исихасте, всегда принимает нашего владыку, беседует, а в этот раз и нам удалось повидаться с ним. Еще один старец, с которым мы встречались и беседовали, это Папа Янис из скита святой Анны. Он высказал то, что я слышал несколько раз, и что меня всегда обижало. Старец сказал, что самый нерадивый монах лучше самого духовного «белого» священника. Я подумал: «Как так? Вот гордость! Вот ведь как монахи о себе мнят!» Но потом, когда стал размышлять о монашестве, то понял смысл того, что он сказал. Из его уст мы услышали, что самый нерадивый Ангел выше самого лучшего человека. А разве это не так? Ведь так! Как же с этим не согласиться?

1DSC_2297.jpg

Старец Паисий Афонский, два тома писем и проповедей которого недавно вышли в России, сказал удивительную вещь, что благодать священства не спасает самого священника. По его словам: «Священство — это не средство для спасения (человека, который его принимает)». То есть только тем, что мы — священники, мы спасаться не можем. Хотя преподобный Силуан Афонский писал о том, что благодати в священнике столько, такое море, что если бы он ее видел, то обязательно возгордился бы. Поэтому Господь и не дает видеть это море благодати. А старец Паисий пишет, что благодать дается не для священника. Благодать священства спасает, но не его, а других через него. Став священником, ты обрел благодать, обрел власть спасения других, помощи другим, но ты ею не спасешься. Тебе как человеку нужно самому подвизаться. Таинство священства природу человека не меняет, ты остаешься таким же — греховным, слабым, падшим. Но, тем не менее, ты имеешь власть и духовную силу помогать спасению других.

 

Таинство монашества меняет природу человека. Старец Паисий говорил: «Мне много раз предлагали стать священником, я всегда отказывался». Даже Вселенский Патриарх предлагал ему принять священство. «Мне, — говорил отец Паисий, — хватит монашества». Потому что монашество — это дар молитвы за весь мир.

Когда мы пытаемся стать исихастами, четки перебирать, молитву умную творить, то должны помнить, что это — монашеский опыт, ангельский опыт. Конечно, и мы должны быть ревностными, но все же опыт исихазма — это опыт монашеского бытия. А наше священническое служение — это опыт любви к ближнему. Если ты о себе забываешь, тогда в любое время, когда бы тебя ни подняли, ты идешь на служение с радостью. С радостью исповедуешь, отпеваешь, причащаешь и, главное, с радостью служишь Божественную литургию.

 

Когда одно мое духовное чадо готовилось к постригу, я переживал: «Как же так, молодая такая...» А она говорит: «Батюшка, не волнуйтесь. Постриг — это веселее свадьбы будет. Что такое свадьба?.. А постриг — это такая радость, такой праздник!» На самом деле это такое духовное торжество! Вы видели, когда совершается постриг, как ликуют монахи? Так они рады, что их полку прибыло.

 

У каждого человека есть два пути, и оба спасительные: путь Марфы и путь Марии (Ср. Лк. 10, 38-42). Путь Марфы — это деятельное служение ближним, таково призвание «белого» духовенства. Путь Марии — это выбор «единого на потребу», жизнь монашеская. Монах внимает Господу, сидя у Его ног. Оба пути спасительны, второй — выше, но не нам выбирать. И в монастыре погибнуть можно, и в миру спастись. Монашество — это лицо Церкви, которое всегда обращено к Богу, а священство — лицо Церкви, обращенное в мир, к людям. Вот такие у Церкви два лица радостных.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Монах – дар Божий

Архимандрит Мелхиседек (Велник)

«Если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему» (Мк. 9: 23), и «без Него [Бога] ничто не начало быть, что начало быть» (Ин. 1: 3), – говорит наш Спаситель Иисус Христос. Верить ли в жизнь после смерти, верить ли в творческую силу вечного Бога, верить ли, что Бог жив и действует в мире и по сей день, верить ли, что Он управлял и управляет миром, – вот вопросы, в ответах на которые современный человек сомневается.

204258.p.jpg?0.8945677566807717

Трудно говорить сегодня великие слова о монахах и монашестве в целом, поскольку многим монахи всё еще кажутся людьми, находящимися на периферии общества, отсталыми или неграмотными, которые не нашли своей цели в жизни или, возможно, пережили некое разочарование. Но для того, кто верит и имеет в себе хотя бы небольшую частичку сияния образа Божия, для тех, кто не исказил в себе образ Божий, мы решительно утверждаем – в духе со всеми теми, кто был пронизан лучом Пресвятого Духа, – что без монахов и монашества пропал бы мир, «пропало бы христианство в мирянах»[1].

 

Такие императоры, как Феодосий, Юстиниан, Алексей Комнин, издавали законы, защищающие монашество. «Монашеская жизнь как созерцание, которому в ней предаются, есть священная вещь», полезная всем гражданам, «из-за чистоты их и заступничеств», молитв, совершенных монахами для всеобщего блага, – говорил Юстиниан в 133-й новелле. Алексей Комнин (1081–1118) писал: «Не думаю, что я когда-либо исполнял волю Божию, и поэтому убежден, что всё то, что Бог дал мне в этой жизни, было дано мне по благочестивым молитвам моих святых монахов и моему доверию к ним»[2].

 

Такое же высокое осознание монашеской жизни мы находим и у славного господаря Стефана Великого, который называл монахов «молитвенники мои», а Путну считал своим «любимым монастырем»[3].

 

Монашество, основанное и прочно стоящее на учении Христа Спасителя и святых отцов, а также на 2000-летнем опыте своего существования, доказало, что этот образ жизни является «искусством из искусств», «наукой из наук», точно так же, как истинно христианская жизнь есть «духовное искусство»[4].

 

Что преследовала и что преследует монашеская жизнь? Мы можем ответить одним словом: совершенство. Его тяжело понять, но еще сложнее следовать ему и достичь его.

204260.p.jpg?0.14548915741033852

Слова Христа Спасителя ясны. «Хочешь быть совершенным?» – спросил однажды Иисус юношу, желавшего спастись. Затем сказал: «Продай имение твое… приходи и следуй за Мною» (Мф. 19: 21). Иисус также сказал: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 48), а в другом месте: «Вы – боги» (Пс. 81: 6).

 

Совершенство! Глубокая и высокая цель! И всё же многие, очень многие достигли этой высокой вершины. Высоты принадлежат орлам, только они могут восхищаться красотой горы, над которой летают. У человека, именуемого Златоустом, мы находим особые слова о том, кто такие монахи, как они проводят свою жизнь и какова их цель. Они «Христово воинство и царственное стадо, и образ жизни их свойственен горним силам»[5], «равны ангелам»[6], а для нас они «свет наш» и «яркое олицетворение небесных вещей»[7]. «Всё же это происходит от доброго настроения души. Они поистине святые – ангелы между людьми»[8].

 

Для святого Иоанна Златоуста монах – это «предавший себя Богу и избравший монашескую жизнь; тот, кто властвует над гневом, и завистью, и сребролюбием, и сладострастием, и прочими пороками, постоянно имея в виду и заботясь, как бы не допустить душу подпасть под власть гнусных страстей и не предать разум в рабство этой тяжкой тирании, но всегда соблюдать ум выше всего, поставив над страстями страх Божий»[9]. Монахи являются «людьми, которые не могут причинить кому-нибудь вреда, будучи духовно готовы только страдать»[10], а их «песни плодотворны и исполнены любви к Богу»[11].

 

 

Монахи нашли любовь и мужество, чтобы принять слова нашего Христа Спасителя в свои сердца и применять их для пользы ближнего. Они имели мужество превратить землю в Небеса, а горстку земли, это бренное тело, – в частичку Царства, так как они поняли, что Бога нужно любить более, нежели свои грехи, а ближнего своего более его грехов. Они поняли, что одна лишь любовь Божия делала и делает всё это возможным, и предали самих себя для того, чтобы эта любовь действовала в этом мире и через них.

204259.p.jpg?0.9019410975743085

Следуя заповеди Божией и продолжая Его дело в мире, монахи тем самым приносят служение Богу. Их жизнь подобна Божественной Литургии, которую они продлевают в повседневной жизни. Где бы они ни находились, чем бы ни занимались, всё они совершают для служения Богу и ближнему, таким образом слова, которые предшествуют Божественной Литургии, служат началом любого другого занятия монаха: «Время Господу действовать!» Бог является Тем, Кто действует в нас и через нас, но только тогда, когда мы искренне говорим: «Господи, да будет воля Твоя!», «Твой я, спаси меня!» (Пс. 118: 94).

 

Монах удаляется от мира, отрекается от него, отказываясь от всех удовольствий, от всех благ этого мира, с конкретной целью. Он отрекается даже от своей воли – не из презрения к этому миру, а из постоянного стремления возвыситься над ним. Или, как говорил преподобный Иоанн Лествичник, «монах отрекается от своей воли из-за богатства воли»[12]. Возвышаясь над миром, он имеет возможность познать его истинную ценность, делая, таким образом, из всего окружающего его повод вознести себя и других к Богу.

 

Он отказался от всего лучшего, что мог предложить ему мир, для того, чтобы другие имели возможность в полной мере насладиться этими вещами. Его плод – польза ближнего, а его страхом является то, чтобы не стать препятствием на пути находящегося рядом с ним человека, нося глубоко запечатленными в своем сердце слова псалмопевца: «Боже! Ты знаешь безумие мое, и грехи мои не сокрыты от Тебя. Да не постыдятся во мне все, надеющиеся на Тебя, Господи, Боже сил. Да не посрамятся во мне ищущие Тебя, Боже Израилев!» (Пс. 68: 6–7).

Монах будет истощаться, будет пламенеть за тот мир, который он оставил; он больше не принадлежит себе и таким образом становится даром Божиим! Он одновременно является не только тем даром, который мир преподносит Богу, но также даром, который Бог возвращает миру. Он находится между миром и Богом; он одновременно является свидетелем любви Божией к миру и безмолвствующим ходатаем мира перед Богом. И это проявляется во всей жизни монаха, находится ли он в церкви, вознося славу Богу, или занят своими повседневными делами.

204261.p.jpg?0.7570361641701311

Поэтому не его слова, не его учения или переживания, не его жизненный опыт, не его моральные принципы, но само его присутствие свидетельствует о его призвании, о Боге и о жизни в Нем. Присутствие является истинной проповедью монаха, его безмолвным криком. И истинный монах тот, кто заставляет находящегося перед ним человека воскликнуть: «Достаточно для меня только смотреть на тебя!»[13].

 

Будучи таким и проводя так свое время, монах стал даром Божиим, человеком, добровольно и без принуждения предавшим себя Богу исключительно из любви к Богу и к ближним. Преподобный Феодор Студит считает монашество «третьей благодатью». «Первая благодать – это закон Моисея. Вторая – “благодать на благодать”, которую все мы приняли от полноты Христа, по слову Иоанна Богослова (Ин. 1: 16). И, наконец, третья – монашеский образ жизни как сведение ангельского чина на землю, как прикосновение и осуществление в истории того, что по природе своей находится за ее пределами»[14].

 

В Первом послании святого евангелиста Иоанна Богослова говорится: «Ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (4: 4), так что это исполнение слов Иисуса Христа: «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17: 21). Монахи – живой образ этих слов Спасителя – являются последователями Того, Кто, будучи Богом, стал Человеком, чтобы человек стал Богом. Ибо Христос сошел с небес, чтобы вознести на небеса людей!

 

Следовательно, тот, кто имеет в себе, в своем сердце Христа – и это должно быть единственной целью монаха, и не только монаха, – превыше всего того, что кажется миру великим и выдающимся. И тогда слова святого Иоанна Златоуста, что мы приводили, становятся совершенно оправданными.

 

Но как достичь этой степени? Достаточно ли просто пройти через ворота монастыря и надеть некую форму, как солдат в армии? Конечно же, нет! Это брань, которая ведется на духовном уровне, и она не направлена «против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6: 12). Это брань с миром злых духов, с миром тьмы, миром сатаны.

 

Но Христос пришел и раздавил голову змея: «будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2: 6–8). Кенозис, смирение Христа победило.

 

Аналогичным образом, следуя за Христом, Который сказал: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8: 34), монах, облекаясь в ту же ризу смирения и жертвенности, преодолевает все искушения противостоящих ему духов.

 

Вступление в таинство послушания – один из трех монашеских обетов – означает вступление в тайну Христа. Два других обета – девство, или целомудрие, и нестяжание, то есть отказ от материальных благ, – в полной мере находятся в великом таинстве послушания. Без него «ни священство, ни Евхаристия, ни умная молитва, ни пост, ни бдение не спасают»[15]. Поэтому послушание становится для монаха краеугольным камнем. Даже его повседневные занятия также называются «послушанием».

 

Через повиновение, послушание инок подражает Христу в Его послушании Отцу, становясь сыном Божиим, и делает это для того, чтобы всех остальных сделать своими братьями, «сынами Всевышнего» (см.: Пс. 81: 6).

 

Это послушание не только настоятелю монастыря, но и всем братиям; более того, так монах совершенствует свою готовность служить всему миру. Каждому он дает то, что тому нужно, чувствует себя в долгу перед всеми, по слову святого апостола Павла: «Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон» (Рим. 13: 8).

 

Монах – это тот, кто возвышает жертву до единственного принципа, на котором он сосредотачивает всю свою жизнь. Он постоянно жертвует собой; он не живет для себя, но для Бога и ради дела рук Божиих – ради всего человечества. Так что свои достижения он считает не своими, но ближнего своего. Однако неудачи, промахи и провалы – свои либо своего ближнего – становятся для него трудноизлечимой раной, так как любой его недостаток отразится на жизни ближнего. Любое падение, любой провал, любую слабость он остро будет ощущать как препятствие на пути к своей молитве за всех своих братьев, находящихся в миру. Его жизнь становится жизнью покаяния, жизнью, посвященной служению ближнему. Его слезы станут жертвой очищения для мира, для людей, ради которых он удалился от мира. Поэтому не зря святитель Григорий Богослов говорит, что слезы монахов очищают грех мира[16].

 

В жизни монаха мы обнаруживаем то, что говорится в Священном Писании об Иисусе Христе, когда Ему было 12 лет, а Его родители искали Его в храме. Богоматерь упрекнула Его, но Он ответил: «Зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лк. 2: 49). Тем самым Он показал, что всё должно быть направлено к Богу, всё нужно подчинять Его воле. Ничего без Бога и всё для Бога. А потом, как говорит Писание, «Он пошел с ними и пришел в Назарет; и был в повиновении у них» (Лк. 2: 51). Христос оказывал послушание Богу Отцу, Богородице и праведному Иосифу – именно в таком порядке! По отношению к другим людям Он выказывал Свою любовь и готовность помочь, «уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф. 9: 35).
 

Этот эпизод наглядно показывает, как позиционирует себя монах в своем послушании по отношению к другим. Прежде всего он преподносит свою жизнь к ногам Христа Спасителя, положившего ему на сердце призвание к монашеской жизни. Отвечая на это призвание, в первую очередь он оказывает послушание воле Бога, Которому подчиняет всё.

 

Своему старцу оказывает послушание, как Самой Богородице, повинуясь ему как человеку, знающему тайну его сердца и величие этого призвания.

 

Своим братиям он подчиняется, как праведному Иосифу, как тем, которые являются его соработниками того же призвания. Он готов угождать всем людям «во благо, к назиданию» (Рим. 15: 2).

 

Ни одной добродетели нельзя взрастить в душе монаха без послушания, без смирения. Нельзя говорить о терпении, любви, кротости, не имея в качестве основы духовной жизни тайну Христа – послушание. Для тех, кто хочет следовать за Ним, святитель Иоанн Златоуст вкладывает в уста Христа следующие слова:

 

«“Хочешь ли ты украшаться – украшайся Моей красотой, или вооружаться – Моим оружием, или облечься – в Мою одежду, или питаться – вот тебе Моя трапеза, или идти – иди Моим путем, или наследовать – получи Мое наследие, или войти в отечество – войди в город, которого Я Художник и Строитель (см.: Евр. 11: 10), или построить дом – построй его в селениях Моих. Я не требую от тебя награды за то, что даю, но еще и должен наградить тебя за то самое, что ты пожелаешь воспользоваться всеми Моими благами. Что может сравняться с этой щедростью? Я отец, Я брат, Я жених, Я дом, Я питание, Я одежда, Я корень, Я основание, Я всё, чего бы ты ни захотел: ни в чем ты не будешь иметь нужды. Я и служить буду – потому что Я пришел для того, чтобы служить, а не для того, чтобы Мне служили (см.: Мф. 20: 28). Я и друг, и член, и глава, и брат, сестра, и мать – Я всё; только ты будь Мне другом. Для тебя Я беден, для тебя Я нищий, для тебя Я на кресте, для тебя в гробе, за тебя ходатайствую перед Отцом, на небесах, для тебя Я явился на земле посланником от Отца. Ты Мне всё: и брат, и сонаследник, и друг, и член”. Чего еще желаешь?»[17].

 

Это дарование себя и стремление в объятия Христа не является ни отказом, ни разрушением личности, но, наоборот, утверждением свободы в Боге свободой движения в Боге и познанием Его. Только тот, кто предает себя Богу, может пережить, попробовать и иметь его!

 

Эта жертва не только за себя, как и Христос не отдал Себя ради Самого Себя. Духовный человек видит и чувствует нужды этого мира; мир прозрачен для него, так как в нем «Сам Дух ходатайствует воздыханиями неизреченными» (Рим. 8: 26) и Христос «изобразился в нем» (см.: Гал. 4: 19). Таким образом, каждый момент становится важным и переживается в полной мере посредством непрестанной молитвы – а это присутствие Бога в уме и сердце. Однажды преподобный Силуан Афонский спросил у своего духовника: «Что мне нужно делать для того, чтобы плакать за весь мир?» Духовник ответил: «Познай через молитву состояние этого мира, его нужды, и так ты сможешь плакать о нем».

 

Непрестанно молиться является и послушанием, оставленным Самим Христом (см.: Лк. 18: 1), и заповедью, выраженной святыми апостолами. Святой апостол Павел пишет фессалоникийцам: «Непрестанно молитесь!» и «За всё благодарите» (1 Сол. 5: 17, 18), чтобы затем решительно утвердить как заповедь: «Духа не угашайте» (1 Сол. 5: 19). Не угашать Духа означает не терять благодати, присутствия Духа в уме и сердце. Один из современных отцов часто повторяет, что «Дух является очень деликатным»: благодать Пресвятого Духа легко покидает нас, удаляется от нас, когда мы снимаем с себя ризу Божества – смирение, когда снимаем с себя одеяние послушания и смиренномудрия. Когда мы снимаем это одеяние, тогда монах, или даже христианин, привлекает в свое сердце всё противоположное Духу: осуждение, гнев, злобу, ярость и многие другие страсти, упомянутые святым Павлом в Послании к Галатам[18], которые являются духами злобы поднебесной. И это происходит потому, что когда вы берете что-то, то немедленно должны поставить что-нибудь другое на место взятого, так как в противном случае «бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12: 45).

 

Все наши усилия и вся наша борьба нацелены на стяжание благодати Святого Духа, так как в противном случае мы остаемся плотскими людьми. «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть» (Быт. 6: 3), – говорит Дух Божий в Священном Писании.

 

Чтобы достичь этого, прежде всего монаху надлежит «хранить ум в отношении ближнего», то есть монах должен иметь чистую совесть по отношению к нему и никогда никого ни в чем не осуждать. «Неосуждением и молчанием сохраняется мир душевный», – говорят отцы Церкви, а отец Антим (Гэинэ) из монастыря Секу после первого, второго и третьего выговора за пустую болтовню больше не принимал человека на исповедь – это было самым большим наказанием, которое он давал своим духовным чадам[19]. Это наказание – то же, что и ветвь, оторванная от ствола, или изгнание Измаила из дома Авраама (см.: Быт. 21: 9–12), и является следствием непослушания.

 

В монастыре между духовным отцом, сегодня именуемым старцем, и духовным чадом должны быть крепкая связь и совершенное общение. Даже самое малое непослушание заставляет Духа Божиего удалиться от нас, и тогда мы находимся вне добродетели рассуждения. Поэтому послушание и отсечение воли хранятся так усердно. Через отсечение воли, то есть чтобы человек никогда не поступал по своей воле, в монастырь приходят мир и благоустроение.

 

О послушании Софроний (Сахаров), ученик преподобного Силуана Афонского, говорит: «Послушание есть тайна, которая открывается только Духом Святым, и вместе оно есть таинство и жизнь в Церкви… С доверием, с готовностью, с любовью, с радостью отдавая свою волю и всякий суд над собой духовному отцу, послушник тем самым совлекается тяжелого груза земной заботы и познает то, чему невозможно определить цены, – чистоту ума в Боге»[20].

 

«Монашество прежде всего есть чистота ума, – утверждает далее архимандрит Софроний. – Без послушания невозможно достигнуть ее, и потому без послушания нет монашества… но чистота ума есть особый дар монашеству, неведомый на иных путях… Отношения между старцем и послушником имеют священный характер».

 

«Таинство это для послушника состоит в том, чтобы научиться творить волю Божию, чтобы вступить в сферу воли Божественной и тем приобщиться Божественной жизни; а для старца в том, чтобы молитвою и подвигом своей жизни привести послушника к познанию этого пути и воспитать в нем истинную свободу, без которой невозможно спасение. Истинная свобода там, где Дух Господень, а потому и цель послушания, как и вообще христианской жизни, – стяжание Духа Святого (см.: 2 Кор. 3: 17)».

 

Истинный старец никогда не пытается «поработить волю послушника своей “человеческой” воле, но в ходе повседневной совместной жизни возможны такие положения, когда старец настаивает на исполнении своего приказания, до чего истинный послушник никогда не должен бы доводить своего старца»[21].

 

«Подвиг старца тяжелее подвига послушника в силу великой ответственности его пред Богом. Но ответственность пред Богом падает на старца только в том случае, когда ученик творит послушание старцу; если же нет, то всю тяжесть ответа за свои действия несет сам послушник, теряя тем самым то, что достигает подвижник послушанием»[22].

 

Для воплощения этого идеала в монашеском общежитии встречаются различные препятствия. Самым тяжелым и трудно одолеваемым препятствием является гордость со своими детьми, из которых эгоизм занимает «почетное» место. Но «всё возможно верующему» (Мк. 9: 23), если человек захочет. Множество примеров тому в «Отечнике» и житиях святых; напомним только о блаженном отце Досифее, ученике святого аввы Дорофея. Он всего лишь несколько лет провел в монастыре, где его подвигом было отрицание своей воли, но, когда скончался, «только за святое его послушание» просиял более всех других подвижников. И он удостоился стоять перед Святой и Божественной Троицей и молиться за оставшихся в этом мире[23].

 

Это и есть награда, это и есть венец тех, кто добровольно и непринужденно взял на себя «благое иго» и «легкое бремя» Христа и последовал за Ним. Тогда это стоит всех усилий, потому что кроме души, которая исходит «от Бога» и «возвращается к Богу», ничто не вечно на земле (см.: Еккл. 12: 7).

 

Всё это: совершение добрых дел, подвижничество, послушание, отсечение воли, чистота, нищета, стойкость, мужество, смелость и другие добродетели, господствующие в монашеской жизни, – делают из нее истинную угодную перед Богом жертву.

 

Живя таким образом, монах освящает себя и окружающих; он является светом и жизнью для всех находящихся в «доме». Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что молитва есть стояние этого мира[24]. В этом духе, «стояние» означает, что она является поддержкой, опорой, она как бы держит мир в своих руках, и таким образом, в этом духе, мир нуждается в молитвенниках.

 

Итак, мы можем сказать, что монах имеет мужество воплотить в жизнь слова Христа Спасителя, давая, таким образом, надежду миру. Слова Христа суть дух и жизнь, а монах показывает, что они могут вместиться и стать действенными даже в беспомощном теле. Он показывает всему миру, исполненному отчаяния и в котором нет спасительных путей, что еще не всё потеряно. Самой своей жизнью он свидетельствует об истинности слов Христа: «Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28: 20), утверждая своим собственным примером, часто непонятным другим, слова, которыми Добрый Пастырь подбадривает Свое словесное стадо: «Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство!» (Лк. 12: 32).

 

Поэтому, чтобы быть живыми и свободными в Животворящем Духе, нам необходимо хорошо закрепленное в духовных законах и постановлениях монашество. Те, кто не являются монахами, должны поддерживать монахов, потому что больше, чем когда-либо, мир нуждается в таких своих держателях.

 

А мы, сегодняшние монахи, должны вспомнить о наших предках – о святых отцах, – желавших жить в эти времена, чтобы больше подвизаться для блага мира. Мы, призванные к такому глубоко духовному, святому деланию, будем совершать его, ибо Христос не останется у нас в долгу. Расплатится с нами и не потребует платы обратно, наградит нас и не пожалеет об этом. Итак, будем стремиться с радостью к святому подвижничеству! Мы должны хотеть и совершать. И не забывайте, что Иисус есть единственная радость монаха.

 

Иисусе претихий, монахов радосте!

Иисусе, души моея утешителю;

Иисусе, ума моего просветителю.

Иисусе, сердца моего веселие!

Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя.

Архимандрит Мелхиседек (Велник)

Перевел с румынского Максим Евтодьев

Sfânta Mănăstire Putna

20 мая 2015 года



[1] Слова святителя Игнатия (Брянчанинова). Цит. по: Sofronie (Saharov), arhimandritul. Despre temeiurile nevoinței ortodoxe (Софроний (Сахаров), архимандрит. Об основах православного подвижничества). Alba Iulia, 1994. P. 33.

[2] Špidlík Tomáš. Spiritualitatea răsăritului creştin. Vol. III. Monahismul / Trad. de diac. Ioan Ică jr. (Шпидлик Томаш. Духовность христианского Востока. Т. 3: Монашество / Пер. диак. Иоанна Икэ-младш.). Sibiu, 2000. P. 7.

[3] Ștefan cel Mare și Sfânt. Portret în cronică. Sfânta Mănăstire Putna, 2003. P. 235.

[4] Ibid. С. 9.

[5] Ioan Gură de Aur, sfântul. Omilii la Matei (Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от Матфея) // Părinţi şi Scriitori Bisericeşti. Vol. 23. Bucureşti, 1994. P. 106.

[6] Ibid. С. 799.

[7] Doublet Jean. Bogăţiile oratorice ale Sfântului Ioan Gură de Aur / Trad. în limba română de diac. Gheorghe Băbuţ. Vol. 1. Oradea, 2002. P. 236.

[8] Ioan Gură de Aur, sf. Tâlcuiri la Epistola I Timotei a Sfântului Apostol Pavel. Omilia 14 (Иоанн Златоуст, святитель. Толкование на Первое послание к Тимофею святого апостола Павла. Беседа 14). Bucureşti, 2005. P. 155–156.

[9] Ioan Gură de Aur, sf. Despre mărginita putere a diavolului. Despre căinţă. Despre necazuri şi biruirea tristeţii (Иоанн Златоуст, святитель. Об ограниченной власти диавола. О покаянии. О бедах и преодолении печалей). Bucureşti, 2002. P. 245.

[10] Ioan Gură de Aur, sf. Despre feciorie. Apologia vieţii monahale. Despre creşterea copiilor (Иоанн Златоуст, святитель. О девстве. Апология монашества. О воспитании детей). Bucureşti, 2001. P. 189.

[11] Ioan Gură de Aur, sf. Tâlcuiri la Epistola I Timotei. Omilia 14 (Иоанн Златоуст, святитель. Толкование на Первое послание к Тимофею. Беседа 14). P. 156.

[12] Ioan Scărarul, sfântul. Scara sfintelor nevoinţe // Filocalia. IX / Trad., introd. şi note pr. D. Stăniloae (Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица // Добротолюбие. Т. 9 / Пер., вступ. слово и прим. свящ. Д. Стэнилоае). Bucureşti, 1980. P. 79.

[13] Слова аввы Антония. Цит. по: Izvoare duhovnicești: Patericul (Духовные источники: Отечник). Alba-Iulia, 1993. З. 9.

[14] Sofronie (Saharov), arhimandritul. Despre temeiurile nevoinței ortodoxe (Софроний (Сахаров), архимандрит. Об основах православного подвижничества). P. 31–32.

[15] Геронда Иосиф Исихаст, цитируемый иеромонахом Ефремом Катунакским: Despre ascultare (О послушании). С. 18.

[16] Irenné Hauserr S.I. Teologia lacrimilor. Plânsul și străpungerea inimii la părinții răsăriteni – cu o antologie de texte patristice. Sibiu, 2000. С. 113.

[17] Ioan Gură de Aur, sfântul. Omilii la Matei (Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от Матфея). P. 868–869.

[18] См.: Гал. 5: 19–21. – Прим. пер.

[19] Ioanichie (Bălan), protosinghel. Patericul Românesc (Иоанникий (Балан), протосингел. Румынский патерик). Galaţi, 1990. P. 645.

[20] Sofronie (Saharov), arhimandritul. Despre temeiurile nevoinței ortodoxe (Софроний (Сахаров), архимандрит. Об основах православного подвижничества). P. 60–62.

[21] Ibid. P. 62–63.

[22] Ibid. P. 63–64.

[23] Dorotei, avva. Învăţături şi scrisori de suflet folositoare (Дорофей, авва. Душеполезные поучения и послания). Bacău, 1997. P. 14–15.

[24] Ioan Scărarul, sfântul. Scara sfintelor nevoințe (Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица). P. 403.

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Как-то приходит некий новоначальный брат к старцу и говорит:
- "Авва, я одержим гневом, и хочу поколотить других братьев".
Отвечает ему старец:
- "Иди, поколоти всех, и умирится помысел твой".
Брат так и сделал и потом пребывал в мире и любви до конца дней своих.

...- прочла где-то, первоисточника не знаю. Может кто-то пояснить?)

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

прочла где-то, первоисточника не знаю. Может кто-то пояснить?)

 

Похоже на анекдот, так как весьма сомнителен совет потворствовать страсти.

 

Ведь начало борьбы с гневом — его пресечение в словах и делах: "смятохся и не возглаголах".

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Похоже на анекдот, так как весьма сомнителен совет потворствовать страсти.

 

Так и есть.Это из  весёлого раздела"Сценки из монастырской жизни"

http://www.hamburg-hram.de/letopis/scenki-iz-monastyrskoj-zhizni/6395.html

 

 

Теперь нам надо хорошо отдохнуть несколько дней, а потом мы снова сможем любить весь мир.
 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Join the conversation

You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.
Note: Your post will require moderator approval before it will be visible.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Восстановить форматирование

  Разрешено не более 75 смайлов.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.


  • Сейчас на странице   0 пользователей

    Нет пользователей, просматривающих эту страницу.

×
×
  • Создать...