Дневник убийцы
Когда-то этот фильм и роль Кирилла Пирогова всю душу перевернули... И до сих пор переворачивают.. И голос его... Веками бы слушала
(Николай Воинов - студент, в 1918 году он оказывается в небольшом южном городке. Вместе еще с пятью жителями городка его приговаривают к расстрелу. Последнюю ночь перед казнью осужденные проводят вместе, а на утро комиссар Роза предлагает Воинову сделку. Если он убьет своих товарищей по несчастью, то его будут считать "расстрелянным условно" и оставят в живых. Разумеется, Николай отвечает отказом и, когда Роза сует ему в руку пистолет, от нервного напряжения просто теряет сознание. А очнувшись, обнаруживает рядом с собой дымящийся револьвер и пять еще теплых трупов... Николай бежит из городка, но прошлое не отпускает его).
Я убийца. Я убил пять человек. Жизнь моя немедля прекратилась. Но, тем не менее, я жив. Я хожу, дышу, мне хочется есть.. На куфаркином празднике я пожелал остаться в стороне, но она вложила мне в руки наган: «Убей или будешь сам убит». Теперь она моя госпожа. Теперь куфарка жрет мои трюфели и пьет мое бордо и рвет мои книги, она берет свою кровавую гармонику: "Пляши, Кока, пляши, под мой чумавой, мой бешенный наигрыш, иначе будешь сечен и бит на конюшне". И Кока пляшет...
Все дни мытарств, в тщетной попытке убежать от собственного страха, ночные переходы от одного объятого пламенем войны поселения к другому, все события, вследствие которых я оказался в этом городке, родном для моего товарища Исая, чужом для меня, все предыдущие годы моей короткой жизни, всё, всё в одно мгновение потеряло всякий смысл. Я печалился только о том, что никто из моих родных не узнает где я, под каким небом зарыли мёртвое тело их сына, брата – Николая Воинова.
На что я надеялся, назвавшись пятым? Что меня просто отпустят? Или найдут шестого вместо меня? Несчастный борец Дежавю повёл себя достойнее моего, он по крайности неприкрыто спасал свою жизнь, проявил понятный всем страх, я же – как сумасшедший бухгалтер какой-то бросился оспаривать их вычисления, пробовал лукавить, говорить на их языке.
Я вылез из нашей шестёрки, встал перед их глазами совершено один… Что происходило со мной в те мгновения… Говорят, что в самые страшные минуты своей жизни человек замыкается в посторонних переживаниях, тем самым защищаясь от непереносимых страданий. Стыдно признаться самому себе, но мне показалось, будто эти пятеро оживлённо договариваются между собой, чтобы убежать от меня, тем самым лишив меня единственного шанса выбраться из этой кровавой истории и я почему-то страшно разозлился на них, разозлился ещё и за то, что они не понимают, что творится у меня в душе, не понимают, что мне во много, много раз страшнее, нежели им.
Я слышал, как пуля просвистела возле виска, оставив мне словно в насмешку жизнь. Зачем она мне теперь?.. Что мне с ней делать? Я должен был с пятью мертвецами быть в той яме чуть присыпанный землей. Но я не умер, но и не остался жив, как было обещано. Эти странные, страшные люди обманули меня, но я не чувствовал злобу. Я лежал на снегу, небо было таким же белым, как и земля, как лист бумаги. А какое здесь небо летом? Осенью? Наверное, как всегда на юге сплошь в огромных звездах. Я никогда больше не увижу такого неба... И Лазурский не увидит... Он жил здесь, но, думаю, не смотрел на эти звезды, все книжки читал. И я понял, что меня – Николая Воинова – больше нет. А есть только пятеро мною убитых, которые что-то от меня требуют... Требуют... Но чего?..
Было холодно. Замерзшее небо, замерзшее море, ледяная мертвая земля и я – ни живой, ни мертвый среди этого белого безмолвного льда. Мне даже понравилось это жестокое бездушие природы по отношению к человеку, ко мне. Правильно. Пусть.
Все кончено. Отныне все мое последующее существование будет отравлено смертью. Вспомнил одно из дикарских древнейших верований: блеск звезды, в которую переходит наша душа после смерти, состоит из блеска глаз съеденных нами людей. Для меня это обернулось кошмарной явью. Подарив зачем-то мне жизнь, они убили мою бессмертную душу. Смерть души во веки веков. Аминь.
Мне ничего не хотелось, только спать. Ведь сон – это маленькая смерть.
Все время думаю о Лазурском. Он совсем недавно избежал смерти, а теперь убит. Почему я это сделал? Почему – я? Я – дворянин, я – любящий сын, я – верующий, я – патриот. Я был предан своему народу, я люблю мою несчастную Россию. Все это исчезло в мгновение ока. Я стал хуже того скота, животного, которое вложило в мои руки наган. Я стал убийцей. Как они.
Я убийца. Я убил пять человек. Жизнь моя немедля прекратилась. Но, тем не менее, я жив. Я хожу, дышу, мне хочется есть.. На куфаркином празднике я пожелал остаться в стороне, но она вложила мне в руки наган: «Убей или будешь сам убит». Я записал все случившееся со мною в дневнике моего убитого друга. Чтобы ничего не забыть. С этого момента мой дневник в настоящем времени.
Не выкидываю страницы, чтобы осталась память от падения. Месяц после катастрофы... Печатаю фальшивые деньги. Руки в кислоте, свинец в легких. Не могу заснуть уже пять суток... Очень, очень плохое состояние... как стыдно... как стыдно... Привиделась девочка-счетчица.. Память работает… Нужно, чтобы воздуха для памяти не было, чтобы она не тлела... Дыму только будет много, когда память потухнет.. Но я задержу дыхание, дыма я не боюсь.. Я боюсь людей, их голосов, их тел... Я хочу, чтобы их не было.. Совсем.. Я мечтаю... Это мечта.. Я опять видел девочку... Как тебя зовут девочка? Девочка-счетчица... И не девочка она вовсе... Судьба. Это она убила их, ткнув грязным пальцем. "Шестой... Шестой.. Шестой"
Вот такие теперь обличья у судьбы.. Лысая голова. Полоумные глаза. Цыпки на руках. Наверно страшно было Оресту, когда за ним гнались древние эриннии. А тут как? Как быть, если судьба идет за тобой по следу словно блаженная девочка или какой-нибудь сумасшедший с бритвой в руке..
Тесное чувство. Вот он крест. Уеду в глухое место, там посмотрю, жить мне или нет. Если жить – сколько жить? Объявление: «Требуется учитель. Обязательно университетское образование. Здоровая местность». Объявление в старой газете еще до всего этого. Где местность в наше время здоровая, там-то ад и есть. Самое место для меня. Не дай Бог снова принять кокаин. Вот в здоровом лесном аду-то и перейду на водку. Не дай Бог, не дай Бог.
Вчера был у церкви, передернуло физически ясно. Думаю писать стихи и рассказать о своем грехе стихами.
Это случилось в лесу, рядом с усадьбой, куда я пробирался... (Далее неразборчиво. Рисунок человека с вилами. Следующая страница отсутствует).
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси и помилуй мя грешнаго. Аминь.
Я почувствовал, что еще войду в эту церковь и это будет момент моего счастья... На кого-то она похожа... Не упомню...
Приятная семья. Ильины. Иван Алексеич – отец, помещик. Жена умерла год назад. Дочь, двое сыновей. Буду учить их. Кузен Арсений – странный, молчаливый. Кажется влюблен в Настю. На все готов, всегда рядом.
Когда начались бунты и стали отбирать имения, Иван Алексеевич отправил своим мужикам телеграмму: "Жгите дом, режьте скот, рубите лес. Оставьте только одну березу – на розги и елку, чтобы было на чем вас вешать". И мужики испугались, вернули награбленное, попросили прощения. Ненавидеть не перестали. Боятся теперь.
Может быть, Настя похожа на Лазурского?.. Только волосы светлые... Отсюда странное чувство.
Варенье из коричных яблок душит меня. У меня во рту оно перемешивается с кровью..
(Рисунок - женский профиль, подпись - Настя.)
Не знаю о чем говорить с ней... Может стихи почитать... Что-нибудь из Блока.
"Вот скоро вечер придвинется и ночь на встречу судьбе.
Тогда мой путь опрокинется и я возвращусь к тебе".
Природа подарила ей особую силу и какой-то полет в осанке, в ее глазах есть не только особый свет, что мне вообще близко в женщине, но и огонь жизни, при этом постоянно ощущается сходство с другим молодым лицом, однажды виденным, и это ощущение странно неприятно... Наверняка ошибка памяти...
Спасся от грозы и попал под электричество ... Убийца не только я.. Так же и Лазурский и старик Грек Кивелиди Николас.. Хожу по кругу одних и тех же смертей. Судьба тычет меня в них как слепого щенка - смотри, Кока, считай - шестой, двенадцатый. А мне самому, спасшемуся чудом от комиссарской пули, что? Ждать теперь другой пули? Откуда? Может быть кузен Арсений? Дуэль? "Паду ли я, стрелой пронзенный, иль мимо пролетит она?"
И вот прекрасно, гляжу в ее глаза и вспоминаю эти стихи Бодлера. И по его мысли желтая змея, которая у меня жила в сердце на троне должна закричать "Нет". Но я не слышу этого крика. Она не кричит. Думаю это от того, что я всю осень не пил молока, а здесь пью постоянно и змея убаюкала.
Когда я Настю обниму моими кровавыми руками, кровь на плечах у ней не выпадет. У меня в сердце зацветает весна и скоро я впущу туда посетителей, и поведу туда по зелени гулять одну барышню.
Я решил сказать Насте то, что устал повторять сам себе все это время. Я убийца, я убил пять человек. Я чувствую, что все изменилось, что любовь меня прощает, что ОНИ меня простили. Я видел, что она хочет сказать мне какую-то нестрашную детскую тайну, какой-то случайно данный поцелуй или увлечение, у нее кто-то был до меня.
Она так и не узнает, отчего мы больше никогда не встретимся... Хочу как дети в школе тысячу раз написать: Почему? Почему? Почему!? Весь дневник испишу "почему?". Почему этих мерзавцев, которых выбрали пальцем под расстрел, всех судьба сначала помиловала от смерти, а потом покарала мной, дураком, тридцать пятым?!
24 января (старого стиля). Вечер. Вначале планирование. Надо выбраться на дорогу. Золотую монетку в шинели пока не трогать. "Я убил пять человек" - выжечь себе на руке, как уголовный. Все по кругу, все в одно: я как будто в шутку волочусь следом за моими пятью трупами.
Я попробую нарисовать таблицу. № 12 Гимназист - резал вены год назад. Номер... Какой же был номер у Грека.. № 24 Грек - в него попало бомбой. № 6 Лазурский - тоже спасся. Если спаслись, почему они погибли? Почему от меня? Я узнаю о том офицере, которого расстрелял. Если он тоже спасся, если циркач спасся - я проклят. Тогда надо будет самому застрелиться. Или лучше найти случайную пулю. Вот это будет правильно...
Пули меня не берут. Проверено. А раз так - жизни не будет. Вот так я понимаю ад. Они все спаслись от случая и погибли от закономерности. Вот оно: случай бессилен, а закономерность всевластна. АД!
Петербург ужасен. Очень холодно. Новая жизнь, новая грамматика. (почерк меняется) Долой Ъ (ер) и Ь (ять), как велели Советы.
Женщину нашел, но не ту, которая нужна. Это кухарка у новых господ.. Подкармливает меня. Живу альфонсом... Хотя она и слова-то такого не знает. С этой женщиной была моя бы судьба, если бы я был просто честный убийца, а не член уравнения. А члену уравнения судьба искать жену Восемнадцатого. Его записка лежит в кармане, жжется. Все время ищу предлоги, чтобы не пойти по адресу.
Возможно в солнечных странностях причина насилия и противоестественного поведения людей. Не случилось ли природной катастрофы в тот день, когда я стал палачом.
Александр Блок - улыбка симпатичная, валенки из серой шерсти, над веком кожные складки, почти как у японцев. Возможно фраза: "Да, скифы мы, да, азиаты мы с раскосыми и жадными очами!" написана им о своей внешности. Если бы его стихи правильно прочитало больше людей... Был бы совсем другой мир. Совсем.
Интересен мертвец № 18. Офицер Росляков. Две дамы, обе влюблены в него как кошки. Обе несчастны. Но счастья больше нет, его отменили, как букву ять. Меня расстраивает особенно, что мое расследование заходит в тупик.
В отличие от других мною убитых, кроме неиследованного 30-го, №18 не имеет чудесного спасения. Не могу осмыслить, почему? Какая-то беда с логикой. Я думаю здесь какая-то ошибка. Получается, что покойник Росляков убит случайно. И если один номер из пяти не соответствует совпадению, то совпадение отсутствует. Все проверенные возможности: армия, детство, болезни, дачная жизнь, враги, результатов не дали. В армии служба была безопасна, во время войны и событий дальше интендант. Детство. По-видимому ничего. Болезни. Здоров. Дачная жизнь. Шрамов нет. Враги. Врагов нет. Все обычно. Никакого чудесного спасения. Итак, вывод: закона нет. Все поиски мнимых закономерностей по поводу других убитых мною - горячка больного мозга. Что теперь делать? За все это время от личности моей не осталось и следа. Сама она стала неузнаваемой, обезображенной, искалеченной. Был человек, Николай Воинов, и не стало его. Осталась дрянная, вялая плоть убийцы и тлеющая душу... В мозгу всплыли стихи Блока:
Как тяжело ходить среди людей,
И притворятся не погибшим,
И об игре трагической страстей
Повествовать еще не жившим.
Это все обо мне. Необходимо сию же секунду менять жизнь, или именно и не надо ничего менять. Пускай раз все случайно все будет, как будет. Я дал согласие бежать с ней то ли в леса, то ли в поля, короче говоря, от судьбы. Почему бы и нет?
Зачем было все это? Опыт, который никак не повлиял на жизнь. Продолжительность этой тупиковой ветви - декабрь 18-го - февраль 19-го. И того, три месяца. Когда началась мнимая закономерность событий? Приезд к Лазурскому исключаю. Привлечение в заложники тоже исключаю. Считаю началом неестественного хода событий счет по числам. Каждый шестой. Может быть повредило число шесть?
Долго не писал в дневнике. Теперь надо. Все эти числа, знаки, символы нужны для запоминания фактов. N.B. не писать мысли. Переболел тифом. Нинель и Жанетта подобрали меня на улице без памяти. Отмыли, кормят. Боятся. Проститутки из цирковых. Когда это узнал, улыбнулся внутри. Не уйти мне никуда от моих мертвецов. Жду, когда появятся следы борца. Не буду торопить события.
Она не понимает, что голова Крестителя на золотом блюде - это трагедия. Но та же голова на разбитой тарелке рядом с огрызком огурца и хвостом селедки - сущий вздор. Неуч, быдло. Они не знают, что нельзя так просто послать к императору дворника с наганом - пристрели. Или даже Николеньку-студента тоже нельзя. Как это было? Как встретил убийцу? Куда попали пули? Как он лежал потом? Кто взял его сапоги? Если бы знать...
Хотел сурово замкнуться для трагедии. Хотел стать не только вне класса, вне быта, но и вне жизни. Ничего не вышло. Нинель и Жанет обнесли как будто в нелепую клоунскую мелодрамму и моя трагедия охрамела.
Тошнота в мозгу. Ненавижу Нинель, ненавижу и Жанетту.
Итак, с тридцатым борцом Дежавю, вором, обокравшим воров все понятно. И он чудом спасся, как те остальные.
Таблица моя заполнена, доказана теорема потруднее Ферма, но за это никто мне награды не выдаст.
Нет смерти для меня. Вечный жид, Агасфер, Кока. Снова выжил, не помню, что было со мной. Ограбили. Дневник остался. Куда же он от меня? Очередное подтверждение моей неуязвимости. Пули не берут, глад и мор не страшны. Страшно другое, закон судьбы действует и я часть этого закона, я и есть Судьба.
Конец моим скитаниям. Перед глазами шестеро: грек, брат Настеньки, офицер, борец, Исай. У всех чудесное спасение и я в конце, смерть от меня. Закономерность = Судьба, значит я и есть Судьба. Выход - другая жизнь.
- Помните, я убил пять человек?
- Вы? ВЫ НЕ УБИЛИ! ВЫ НЕ УБИЛИ!
Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов. Николай Иванович Воинов...
2 комментария
Рекомендованные комментарии
Join the conversation
You can post now and register later. If you have an account, sign in now to post with your account.
Note: Your post will require moderator approval before it will be visible.