Поиск по сайту
Результаты поиска по тегам 'священикврач'.
Найдено 1 результат
-
http://www.pravmir.ru/a-gde-zhe-psixbolnye/ Священник и врач: готовность № 1 19 декабря, 2011 • Ирина Ахундова Дочка 6 историй про аборт Мы еще живы А.Кондрашов vs С. Худиев: об эволюции, абортах и демократии 10 самых тревожных позиций нового закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» Жила-была семья. Разговор с опытным папой Не клонись-ка ты, головушка… Дар страдания, дар медицины, дар смысла. Интервью с Жаном-Клодом Ларше Педофилы – люди больные или развращенные? Валерий Драганов: «Защита зачатых детей не менее важна, чем защита детей родившихся» Mедицина • Аборты. Планирование семьи • Скорби и болезни Теги: Аборт • аборты • болезни • больница • психиатрия • психические болезни • социальное служение Руководитель отдела по социальному служению Белгородской и Старооскольской епархии иерей Михаил Сердюк по собственному опыту знает, как трудно вести разговор с женщиной, решившейся на убийство своего еще не рожденного ребенка. И потому он убежден: о грехе аборта надо обязательно говорить с молодежью, воспитывая в ней отвращение к этому преступлению. Об этом и других направлениях служения белгородских священников – беседа с отцом Михаилом. Крещение в кювезе – Отец Михаил, вы настоятель больничного храма блаженной Матроны Московской в Белгороде. И вот уже год возглавляете епархиальный отдел по социальному служению. Насколько тесны связи Церкви с лечебными учреждениями Белгородчины? – В епархии налажено очень хорошее взаимодействие с Департаментом здравоохранения и социальной политики Белгородской области. В Белгороде уже давно все лечебные учреждения окормляются священниками. В нашей епархии есть опыт создания храмов, которые одновременно являются и приходскими, и больничными; раньше они располагались в каком-нибудь корпусе больницы. В сентябре 2007 года был освящен храм во имя святой блаженной Ксении Петербургской при Центральной районной больнице г. Губкин, в 2010 году был построен и освящен храм в честь иконы Божией Матери «Всецарица» на территории Белгородского областного онкологического диспансера. Храм во имя святой блаженной Матроны Московской, в котором я служу настоятелем, находится при Белгородской областной клинической больнице святителя Иоасафа Белгородского (она рассчитана на 1200 пациентов), и действует уже семь лет. У нас в храме три главные святыни – это иконы с частицами мощей безмездного врача преподобного Агапита Киево-Печерского, святителя Иоасафа Белгородского и икона блаженной Матроны Московской, написанная по просьбе нашего владыки в Москве, в Покровском монастыре, и подаренная нашему храму в день его открытия в 2004 году. Во всех этих медицинских учреждениях молитвенные комнаты существовали задолго до открытия храмов – 10 и более лет. Я пять лет настоятельствую в храме святой блаженной Матроны Московской при областной больнице, сейчас у нас служит второй батюшка – отец Григорий, так как много послушаний: за нашим храмом закреплена областная психоневрологическая больница, областной противотуберкулезный диспансер и городской роддом № 1. По образованию я психолог и проходил последипломную специализацию по медицинской психологии в Психоневрологическом институте им Бехтерева, в епархии отвечаю и за взаимодействие епархиальных структур с органами здравоохранения. Храм наш небольшой, построен в византийском стиле, расположен прямо у центрального входа в больницу. Все, кто приходит сюда, знают, что есть храм, где можно помолиться о своих заболевших родственниках, пригласить священника в палату. Кроме того, сестры милосердия Марфо-Мариинского сестричества регулярно обходят больных в палатах и готовят их к Таинствам Исповеди и Причастия, а на следующий день я причащаю по 25-30 человек в палатах, на что уходит в среднем 2,5-3 часа. В нашем областном Перинатальном центре и в двух городских роддомах также есть молитвенные комнаты и священнослужители, которые занимаются окормлением рожениц. Я сам регулярно посещаю городские роддома, провожу беседы с роженицами: отвечаю на вопросы, рассказываю им о Боге, Церкви, Таинстве крещения, о том, как вести себя в храме… Говорю и о грехе аборта. Хотя женщины пришли в роддом рожать, но часто они, родив ребеночка, потом отказываются от рождения второго, третьего. Чтобы этого не происходило, я вот и занимаюсь, можно сказать, профилактической работой по предотвращению абортов среди рожениц. После таких бесед служу краткий молебен, благословляю присутствующих, а потом специально уже приезжаю, чтобы принять исповедь и причастить желающих; в среднем каждый раз бывает от 15 до 25 человек. Такие беседы проходят раз в две недели, иногда раз в 12 дней, то есть, по мере того как в роддом приходят рожать другие женщины. Беседы эти очень важны, ведь многие боятся идти в храм, где ни разу не были, боятся часто, кстати, из-за наших «проблемных бабушек», которые не всегда корректно поучают, как вести себя в храме, одергивают. Небольшое родильное отделение есть еще в 1-й городской больнице. Там немного рожениц, но зато есть и батюшка, и больничный храм во имя святителя Луки Крымского, расположенный в небольшой комнате, которую нам отдали под храм лет 11 назад. И в храме этом есть икона с частицей мощей святителя Луки, которая была написана в Симферополе и очень почитается верующими. – В Белгороде реализуется всероссийская программа «Святость материнства», проводимая Фондом Святого Всехвального апостола Андрея Первозванного. Расскажите, пожалуйста, о ней. – Если говорить о программе «Святость материнства», то самая интенсивная работа у нас идет в областном Перинатальном центре, где существует очень мощное реанимационное отделение для новорожденных с тяжелой патологией или недоношенных. Сюда привозят детишек, оказывающихся на грани жизни и смерти, со всей Белгородской области. Кстати, благодаря тому, что на Белгородчине есть такой центр, у нас очень маленькая смертность среди детей по сравнению с другими регионами. Здесь проходят и роды с патологией. В Перинатальном центре едва ли не десять лет работает отец Сергий. В обязательном порядке он посещает рожениц, проводит беседы с ними, благословляет на роды, исповедует и причащает. При желании родителей он также совершает крещение детей прямо в реанимационном отделении, в кювезах, где лежат эти детишки. Кювез – это такой ковчег, в котором поддерживается определенная температура и где ребенок часто бывает подключен к аппарату искусственного дыхания. Мы открываем окошечки в кювезе, и совершаем крещение младенца «Страха ради смертного» через окропление, совершаем миропомазание полным чином. У нас стерильные поручи, специальный подрясник и епитрахиль. Но для полного воцерковления мальчика нужно в алтарь занести, это мы потом совершаем, если он по милости Божией выживает. Ну, и сразу мы поминаем этих детей о здравии на ближайшем богослужении. В год мы крестим около 400 детей. Крещение очень важно для вечной жизни. Говорится ясно: «Кто не родится от воды и Духа, тот не войдет в Царство Небесное». Когда детки после крещения выживают, конечно, их родные начинают воцерковляться, потому что они понимают: эта помощь была от Бога. Взаимодействие – А врачи в больницах верующие? – Конечно. Говорят, что расцвет больницы начался после того, как храм появился. В больнице становится все лучше и лучше. У нас однажды была интересная ситуация в областном Перинатальном центре. Меня благословили принять одного мирянина, который со своей семьей приехал из Москвы передать пять икон Божией Матери «Помощница в родах» – по одной в каждый роддом и женские консультации. Заместитель главврача решил провести гостя по всем 16 родильным залам. И даритель увидел, что в каждом родильном зале уже висит икона. Когда главврач приезжает на работу, то в 7.30 в понедельник и пятницу он первым делом заходит в храм и ставит свечку. Проектов, которые по благословению нашего владыки архиепископа Белгородского и Старооскольского Иоанна совершаются совместно с Департаментом здравоохранения при участии священнослужителей, очень много. Конечно, ведется работа и по снижению количества абортов. Причем не мы предлагаем проекты, а нам звонят. Вот в городе Губкине, например, есть противоабортная комиссия, которую возглавляет заведующая женской консультацией. Сейчас законодательством введены семь дней тишины, но и до этого комиссия сама своей властью устанавливала срок «тишины»: если ты хочешь сделать аборт, пойди побеседуй с заведующим отделением, с психологом, со священником – отцом Георгием Кравцовым. Эта работа очень тяжелая. Знаю по своему опыту, как трудно говорить с женщиной, решившейся сделать аборт. Поэтому приоритетным считаю взаимодействие не только с департаментом здравоохранения, но и с департаментом образования и молодежной политики. – То есть вести профилактическую работу в вузах, колледжах, школах? – Да. Так в Белгородском университете (БелГУ) в нынешнем учебном году мы планируем проводить регулярные беседы на всех первых курсах всех факультетов. И впредь делать это будем ежегодно. Мы разрабатываем презентацию и передвижную выставку, которая достаточно впечатляет. Стабильную просветительско-профилактическую работу я хочу наладить и в других вузах. После 10-20 минутной беседы со священником мы будем показывать фильм, например, «Безмолвный крик» или ему подобные. Таких фильмов много сейчас, и они оказывают сильное воздействие. Но для молодых людей важно и один на один со священником поговорить, задать вопросы. Поэтому будут и лекции, и индивидуальные беседы. – А есть ли взаимопонимание с ректором БелГУ, с ректорами других вузов, с директорами школ? – Взаимодействие со школами, колледжами, средними учебными заведениями налажено. С директорами школ вообще нет никаких проблем. У нас все школы закреплены за храмами или, наоборот, храмы – за школами. Бывает, что директор просит и школу освятить. Вот в одной из школ я перед педсоветом провел молебен на освящение школы и молебен на начало всякого доброго дела. Собрался весь педагогический коллектив – 90 человек. Потом мы обошли все кабинеты и окропили их. – Очень хорошее начинание. А вот в московских школах ситуация совсем иная. В ту школу, где училась моя дочь, за все годы ее учебы ни разу не пришел ни один батюшка. – В Белгороде за каждой школой закреплен священник, но времени для проведения систематических занятий с учениками часто не хватает. Поэтому мы стремимся больше работать с преподавательским составом, так как педагоги сами часто не воцерковлены. И это я считаю основным направлением в работе со школами. Семинаристы в психбольнице – Батюшка, вы ведь медик по образованию. Расскажите немного о себе. – Я сын врача-хирурга, по специальности – медицинский психолог и занимался этим профессионально. В свое время окончил факультет психологии БелГУ, а потом в течение трех месяцев специализировался в очень известном в России психоневрологическом институте им. Бехтерева в Санкт-Петербурге. Там занимаются в том числе и повышением квалификации кадров. Я учился на кафедре клинической психологии, которую тогда возглавлял профессор Вассерман. То есть я должен был работать психологом в психиатрической больнице. Постепенно пришел к вере. В 25 лет крестился. В зрелом возрасте окончил семинарию, принял сан священника, и так получилось, что остался при больнице, в которой 9 лет работал мой отец. Кстати, светская специальность пригодилась – я сейчас преподаю пастырскую психиатрию в Духовной семинарии, рассказываю будущим пастырям о психических заболеваниях, и наши семинаристы обязательно проходят социальную практику в больницах города, в том числе и в психоневрологической больнице, которую я окормляю. Областная психоневрологическая больница – самое крупное учреждение в этой области – рассчитана на 515 мест. В психоневрологической больнице есть молитвенная комната, налажено хорошее взаимодействие с персоналом. В больнице действуют два «пограничных» отделения (по 60 коек), в которых лечатся люди, страдающие какими-то неясными соматическими заболеваниями, люди, у которых только начинается психическое заболевание, больные депрессией. Нет необходимости лечить этих людей в «остром» отделении, и они сами приходят в молитвенную комнату, которая очень удачно расположена возле приемного отделения на первом этаже. Вся больница соединяется переходами, по которым больные приходят из разных отделений. По размеру комната – как одна четвертая часть храма. У нас там тесно, но еженедельно причастников бывает от 20 до 35 человек. – А как часто Вы их причащаете? – Раз в неделю я с сестрами милосердия приезжаю в больницу. Работник молитвенной комнаты накануне раздает методички для тех, кто никогда не исповедовался, чтобы им проще было подготовиться к Таинствам. «Пограничные» отделения открыты, и люди приходят сами. А вот «острые» отделения работают в закрытом режиме. Это три мужских отделения по 60 коек и два женских отделения по 75 коек. Все отделения мы обходим по очереди. Сегодня второе отделение, завтра третье, четвертое и т.д. В каждом отделении есть верующие медсестры, сестры-хозяйки, которые обходят палаты и приглашают больных на исповедь и причастие. Тут нельзя давить. Должно быть тактичное взаимодействие, потому что если у больного сейчас острая фаза, лишние впечатления могут ему повредить. Кроме того, есть достаточно крупное детское отделение – сейчас там лечатся 30 детей. Дети, как правило, находятся в отделении долго, поэтому причащаем их обычно один раз в два месяца, а навещаем регулярно, общаемся, угощаем сладостями, организуем концерты воскресной школы в больнице. «А где же психбольные?» – Существует стереотип, что психически больной человек опасен для окружающих. – Если взять статистику совершенных преступлений против личности, то выяснится, что абсолютное их большинство совершили психически здоровые люди. Это именно стереотип, который, к сожалению, достаточно распространен. Главврач нашей больницы Марина Борисовна водила по мужскому отделению каких-то проверяющих (не врачей), а они потом спрашивают: «Ну, а где же психбольные?» Они думали, что пациенты сидят за решеткой и бьются головой о стену. – Какова тогда специфика психиатрической больницы? – Если, например, в храм «Всецарица» при Белгородском онкодиспансере пациенты свободно могут прийти, то психиатрическая больница – это закрытое, специфическое учреждение. Нужны согласования с заведующим отделением. Мне самому трудно совершать Таинство Причастия внутри отделения. Я прихожу кого-то одного исповедовать, а меня сразу обступает толпа. Поэтому оптимальный вариант – обходить все отделения и приглашать больных на причастие в молитвенную комнату. Хочу сказать, что стереотипы о чем-либо происходят от незнания. Вот вы знаете, где в вашем городе психбольница? Нет. И мой знакомый батюшка, который всю жизнь живет в Белгороде, тоже не знал. Люди верующие и немного знакомые с православной аскетикой часто думают, что психическое заболевание – это обязательно беснование. Да нет. Любое заболевание (воспаление легких, онкология, психическое заболевание и т.д.) – это следствие грехопадения наших прародителей, повреждения нашей природы. Люди живут в своем ограниченном мире. А есть целые сообщества людей, которые объединены какой-то одной бедой, но друг с другом почти не пересекаются, – люди, больные раком, наркоманы и их родственники, психически больные и их окружение… А мы, священники, пересекаемся со всеми сообществами, и нужно быть готовым каждому прийти на помощь, причем помощь должна быть грамотной. Чем болел Гоголь – Какая помощь здесь нужна? – Психическое заболевание – не редкость, особенно в наше неспокойное время. Исполняющий обязанности директора государственного научного центра социальной и судебной психиатрии профессор Зураб Кекелидзе говорит, что к 2020 году депрессия выйдет на второе место по распространенности и нарушению трудоспособности. Когда у человека депрессия – у него упадок сил, слабость, бессонница, плохое настроение, он не может работать. Нельзя упрощать ситуацию и называть все это унынием. Это именно заболевание, которое охватывает весь организм (даже есть изменения на уровне биохимии крови). То есть человека нужно исповедовать и причащать, но нужно и лечить медицинскими средствами. В руководстве по пастырскому богословию как раз приводится пример Николая Васильевича Гоголя, который заболел психическим заболеванием. Диагноз поставить сейчас трудно, но, скорее всего у него был маниакально-депрессивный психоз, который протекал преимущественно в форме депрессии. Его духовник, не разобравшись в ситуации, ругал его за уныние, назначал епитимии и писатель в конечном итоге умер от истощения, отказавшись принимать пищу, то есть умер от психического заболевания, не получив понимания и помощи. У меня есть знакомый невоцерковленный врач, который крестился в зрелом возрасте. Он работает в этой больнице уже лет 18 и рассказывал мне интересные случаи из своей практики. Бывает, что больной вообще не разговаривает. Полный аутизм, никакого контакта. Он лежит на боку и смотрит в стенку, его кормят с ложки, и он ест, так как знает, что иначе будут кормить через зонд, а это не очень приятно. И вдруг такой больной, который уже давно, можно сказать, был списан со счетов, начинает разговаривать, ходить по отделению, просит у всех прощения – у врачей, у больных, у медицинского персонала. Хотя ему просить прощения в общем-то не за что. За 10 лет, что он лежал в больнице, его могли обидеть, а он никого не обижал. Проходит два-три дня, и он умирает. Это свидетельство врача, который совершенно далек от Церкви. Он убедился, что внутри человека происходит духовная жизнь. Болезнь – это стена между внешним агрессивным миром и тонкой душою. Когда человек не может адаптироваться к этому миру, то возникает такая вот стена – в виде психического заболевания. Митрополит Антоний Сурожский, врач по образованию, пишет, как во Франции одного его знакомого иконописца пытались лечить духовными средствами – причащали, кропили святой водой, служили молебны. Затем его госпитализировали, и он находился в больнице, а фактически никакого лечения на тот момент не было. Через год спонтанно наступило выздоровление. Его выписали, и он начал писать иконы лучше, чем до заболевания. То есть, не смотря на внешние проявления болезни, внутри шло его духовное развитие. Мой одноклассник по школе Володя заболел ядерной формой шизофрении. По медицинским канонам он давно должен был перестать разговаривать, даже элементарно обслуживать себя. Я водил его в храм, просил батюшек исповедовать, причастить (сам я тогда еще не был священником), возил на святой источник. Как-то во время обострения болезни вывезли его на природу, жарили шашлыки. Он кругами ходил вокруг нас, не разговаривал, озирался. Есть не стал. А где-то года через полтора у него началась ремиссия, и он мне рассказывает: «Помнишь, как мы выезжали на пруд? Как хорошо там было!» А я удивляюсь. Не похоже было, что ему было хорошо. Так что психическая болезнь – штука сложная, и без духовного окормления не обойтись. Поэтому в Белгородской области психоневрологические больницы и интернаты опекаются епархией. А, например, молитвенная комната в Грайворонской психбольнице отремонтирована и оборудована самими больными под руководством священника. Единственная проблема в психоневрологической больнице – это проблема с помещением, так как здания преимущественно старые и тесные. У нас в Белгородской психбольнице рядом с приемным отделением находился маленький кабинетик дежурного врача. Сейчас это помещение отдали под молитвенную комнату. Дежурные врачи вынуждены ходить отдыхать в свои отделения. Они пошли на неудобство для себя, чтобы в больнице было духовное окормление. Кстати, и молитвенную комнату, и все здание больницы после капитального ремонта в 2010 году освящал наш Владыка, архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн.
