Любовь к ближнему

Есть люди, которые ни при каких обстоятельствах не станут «прогибаться под изменчивый мир». Как скалы, возвышаются они среди людского моря: им неведомы компромиссы, они не опустят планку требований — ни к себе, ни к другим. Евангельский идеал они готовы отстаивать любой ценой, вплоть до собственной жизни...

Таким был Иоанн Златоуст. Ещё в четвёртом веке у святителя было впечатление, что он проповедует людям, для которых христианство стало лишь модной одеждой. С горечью говорил он о наступившем благополучии христиан: «Безопасность есть величайшее из гонений на благочестие. Никто не понимает, не чувствует опасности, — безопасность рождает беспечность, расслабляет и усыпляет души, а диавол умерщвляет спящих... Из числа столь многих тысяч нельзя найти больше ста спасаемых, да и в этом сомневаюсь». Будто о нашем времени говорит святой! Его слово, покоряющее и властное, из глубины веков обращено к каждому из нас. И чаще всего это слово — о вечной красоте добра, о моральном благородстве и нравственном совершенстве.

О жизни и бескровном мученичестве святителя — речь впереди.

Ничто столько не раздражает Бога, как небрежение о спасении ближних. Потому Он признаком учеников Своих поставил любовь. Ибо тот, кто любит, обязательно печётся о благосостоянии любимого лица. Итак, будем держаться этого пути, ибо путь этот — тот самый, который ведёт нас на небо, делает подражателями Христу и по возможности — подобными Богу.

Господь предложил нам такие условия касательно ближних, которые не представляют ничего трудного. Во всём, как хотите, — говорит Он, — чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними (Мф. 7, 12). Хочешь, чтобы у тебя не похищали? Не похищай сам. Хочешь быть в чести? Почитай других сам. Хочешь получить милость? Оказывай милосердие сам. Хочешь быть любимым? Люби сам. Хочешь не слышать о себе худого? Не говори ничего такого сам.

Пусть каждый помыслит с самим собою, как он поступает в отношении к самому себе, — так же пусть поступает и в отношении к ближнему.

Будем печься о спасении братии. Это — не ниже мученичества: не отрицаться ни от каких страданий для спасения многих; ничто так не благоугодно Богу.

Хочешь исправить брата? Поплачь, помолись Богу, дай ему увещание наедине, посоветуй, попроси. Покажи любовь к грешнику: уверь его, что напоминаешь ему о грехе, усердствуя и заботясь о нём, а не желая обесславить его.

Как поношение ближних обращается в первую очередь на самих поносителей, так и добро, сделанное ближним, доставляет прежде всего радость самим делающим.

Будем любить друг друга, чтобы таким образом изъявить любовь к любящему нас Богу. У людей так бывает, что когда ты полюбишь кого, то другой любящий его вооружается против тебя. А Бог, напротив, требует, чтобы ты вместе с Ним любил подобных себе, и ненавидит того, кто не разделяет с Ним любви Его. Любовь человеческая исполнена зависти и ревности, а любовь Божия свободна от всех страстей. Посему Бог желает, чтобы кто-то разделял с Ним любовь. Люби вместе со Мною, говорит Он, тогда и Я ещё больше буду любить тебя. Вот слова беспредельно любящего! Если ты, говорит, любишь любимых Мною, то из этого Я вижу, что и Меня ты любишь искренно.

Мы можем уподобиться Богу тем, если будем любить всех, даже и врагов, а не тем, если будем совершать знамения; ибо и Богу мы удивляемся, хотя и тогда, когда Он творит чудеса, но гораздо более тогда, когда Он оказывает человеколюбие и милосердие.

Если мы любим Христа, то не будем делать ничего, что может оскорбить Его, но докажем свою любовь делами. Напитаем Его алчущего, напоим Его жаждущего. Подай Ему только чашу холодной воды — Он и это примет, потому что любит тебя; приношения лиц любимых, как бы малы ни были, велики кажутся любящему.

Любовь, имеющая основанием Христа, тверда, постоянна, непобедима, ничто её расторгнуть не может: ни клевета, ни опасности, ни смерть, ни другое что-либо подобное. Кто таким образом любит, хотя бы претерпевал тысячу поражений за свою любовь, не оставит её. Ибо кто любит за то, что его любят, тот — случись с ним неприятность — прервёт любовь свою; а кто соединён тою любовью, никогда не оставит её. Потому и Павел сказал: любовь никогда не перестаёт (1 Кор. 13, 8).

Потому кто так любит, тот не разбирает ни рода, ни отечества, ни богатства, ни взаимной любви к себе, ни другого чего-либо подобного. Но хотя бы его ненавидели, обижали, умерщвляли, — не перестаёт любить, имея достаточную причину к любви — Христа. На Него неуклонно взирая, он пребывает твёрд.

Ибо и Христос таким же образом любил врагов неблагодарных, обидчиков, поносителей, ненавистников, не хотевших смотреть на Него, предпочитавших Ему дерево и камни, — любил их высочайшею любовью, подобной которой нельзя найти. Ибо говорит: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15, 13). Смотри, как Он заботится и о тех, которые распяли Его и которые столько оказали неистовства над Ним! Так говорил Он о них к Отцу: прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23, 34), — и после этого послал ещё к ним учеников. Итак, поревнуем и мы о такой любви и будем взирать на неё, чтобы, сделавшись подражателями Христу, удостоиться и здешних, и будущих благ благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа.

Возможно ли, скажешь, любить ближнего, как себя самого? Если бы этого не исполняли другие, то ты справедливо мог бы думать, что это невозможно; если же исполняли, то очевидно, что у нас не бывает этого по нашему нерадению.

Нет блага, которое не происходило бы от любви. Будем же укреплять любовь друг к другу, ибо любовь есть исполнение закона (Рим. 13, 10).