Оптина Пустынь… Сколько воспоминаний и впечатлений связано с этим местом!

Моё знакомство с обителью состоялось в августе далекого 1999 года, когда мы, совершенно растерянные, стояли на автовокзале города Козельска. По лужам и окнам колотил проливной дождь, было жутко неуютно и холодно.

По дороге шел бородатый мужчина, чисто "православного" вида, в темной рубахе и с рюкзаком на плече.

- Вы случайно не в Оптину?

- В Оптину! - ответил он.

Нам показалось, что Бог послал ангела-хранителя.

- А как дойти до монастыря?

- Пешком!

Эту дорогу через сосновый бор я не забуду никогда. Небо затянуто густыми темными тучами. Создается ощущение, что ты находишься в преддверии другого мира: строгого, благоговейного, тихого, так не похожего на повседневность.

Оказалось, что у нашего попутчика в Оптиной пустыни живет знакомый монах:

- Отец Роман встретит, всё расскажет, поможет с поселением.

Слава Богу: сами бы мы точно не справились!

Встретив нас у ворот обители, батюшка сказал, что проведет нас в гостиницу. Хотя в то время русский народ не был избалован заграничными турне, всё же слово «гостиница» ассоциировалось с комфортом и отдыхом. А главное – с теплом: ведь было жутко холодно и мы полностью промокли. В мыслях рисовался уютный двухместный номер, накрахмаленное белое белье и долгожданный отдых. Однако, увидев «апартаменты» мы не поверили глазам: трехэтажные нары в узкой комнате на 100 человек, ничем не передаваемый запах и сырость. Пожалуй, это было самое кошмарное место, в котором мне доводилось побывать.

Помню, как сели мы на лавочку и задались вопросом: «Что делать? Как ЗДЕСЬ можно прожить два дня?».

Смирившись со своим положением, мы отправились в храм на вечернее богослужение. И тут паломнику открывается вся красота не только Оптиной пустыни, но Православия в целом. Это молитвенное пение, благолепие, величие, строгость Устава.  Служба совершается практически без сокращений. Все возгласы размеренны, неторопливы: никто никуда не спешит. Канонарх, как бы обращаясь к клиросу, произносит каждый стих песнопения. Хор отвечает стройным пением: "Всемирную славу... от человек прозябшую... и Владыку рождшую...". А как торжественно и затаенно звучит Великое Славословие!..

После службы - трапезная. Перловка и травяной чай с белым хлебом. Ну что ж… значит, мой ужин – травяной чай с белым хлебом . Кстати, вкус этого чая я тоже никогда не забуду. Из каких трав его готовили?

Вечер. Тишина. Купола и кресты. Братское кладбище. Могилки отцов Василия, Ферапонта и Трофима казались почти свежими: не было даже мраморных надгробий - только красные кирпичики выложены аккуратным прямоугольником.

Ощущение, что ты находишься дома. Несмотря на погоду и трудности проживания, здесь просто надо быть! Ты в Оптиной впервые, всё в новинку, но в то же время чувство, словно никуда не уезжал: так и прогуливался каждый вечер по аллее до скита, молился в этих храмах, покупал именно эти вкуснейшие просфоры и свечи с заостренными верхушками.

Есть такое выражение «духовная Родина». Место, где осознаёшь то, зачем и ради чего живешь, где видишь мощь и непоколебимость Православной веры, где все родные лица и куда хочется возвращаться вновь и вновь...

На следующий день после Литургии мы, как все порядочные люди, направились в сторону трапезной - на завтрак. Трудники шли ровным строем, мы – за ними. Сели за длинный деревянный стол, взяли ложки.

- Вы на послушание? – спрашивает трапезарь.

- Не совсем – смущенно отвечаем мы, люди, находящиеся в монастырской трапезной во второй раз.

- А завтрак только для трудников! – строго сказал брат.

Похоже, сегодня мы без завтрака... Замечу, что такие понятия, как «чайная», «продуктовый ларёк» и прочие блага цивилизации в Оптиной отсутствовали.

Зато, как оказалось, нам всё же необходимо явиться на послушание, поскольку мы живем в гостинице. Что ж, надо – так надо! Резиновые сапоги, рабочие длинные юбки, тяпки, лопаты и вперед!  

Такой перед нами предстала оптинская подсобка: хозяйственные постройки, теплицы и вид на монастырь со строящейся колокольней.

После работы – вечерняя служба...

Мы уезжали из монастыря со светлой радостью и твердым убеждением, что сюда необходимо вернуться вновь. Пожить, помолиться, потрудиться, постараться понять внутренний уклад и «душу» обители.

Я очень рада, что узнала Оптину такой: суровой, строгой, только-только восстающей из руин. Невозможно переоценить труд первых насельников, трудников и паломников монастыря. Продолжаю восхищаться их мужеством, усердием, любовью к Богослужению и истинной, неподдельной верой. Без веры и упования не смогли бы они воссоздать столь прекрасную обитель. А в наших сердцах всегда будет память о том, какой ценой досталась возможность приезжать сюда «просто пожить»,  полюбоваться красотами и благолепием этого святого места…