Таблица лидеров

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! Святая Церковь предлагает нам сегодня почтить память многих христианских мучеников. Среди них и христиане первых веков, и практически наши современники. Первым в церковном календаре под сегодняшним числом стоит имя мученика Саввы Стратилата и с ним 70-ти воинов, пострадавших в III веке. Святой Савва жил в Риме и имел сан стратилата, т.е. был воеводой у римского императора. Это было время жестоких гонений на христианство, и когда императору донесли, что Савва - тайный христианин, он был подвергнут страшным пыткам, принуждаемый к поклонению идолам: его жестоко били, потом жгли огнем и, наконец, бросили в котел с кипящей смолой. Но, охраняемый невидимою силою Божией, святой остался цел и вышел из котла невредимым. Видя это чудо, во Христа уверовало семьдесят воинов, бывших здесь, которые исповедали себя христианами. Тотчас они, по приказанию мучителя, были усечены мечом и, таким образом, получили венец мученический. Воинами были и мученики Пасикрат и Валентин, память которых также приходится на нынешний день. За отказ поклониться идолу Апполона они после пыток были усечены мечем. Такой же участи подверглись мученики - Евсевий, Неон, Лонгин и другие с ними пострадавшие в IV веке во время гонений императора Диоклетиана. За двадцать веков жизни Христианской Церкви мученической кончины сподобились многие тысячи христиан. Но самый большой сонм христианских мучеников дала наша Россия в ХХ веке. Почти через тысячелетие после принятия христианства с небывалой силой на русскую землю обрушилось гонение, целью которого было стереть Церковь с лица земли и изгладить само воспоминание о Боге в сердцах русских людей Никогда еще в истории христианской не было такого жестокого и длительного гонения. Например, преследование христиан императором Диоклетианом продолжалось 9 лет; гонения же на церковь в безбожной России длилось почти 70 лет. Братские могилы после «ежовщины» остались под каждым городом: кладбище Донского монастыря в Москве, Бутово и «Коммунарка» под Москвой, Ржевский полигон под Петербургом, Куропаты под Минском, 12-й ки­лометр под Екатеринбургом, шахты под Челябинском, Соловки, Катынь и сотни других. У многих погибших и вовсе нет могил. В Краснодаре в здании НКВД стояла мясорубка, которая молола трупы расстрелянных и спускала их в ка­нализацию. При немецкой оккупации ее показывали иностранным журналистам. Всего, по официальным данным, с 1929-1953 гг. по обвинению в контрреволю­ционных делах было расстреляно около 1 млн. человек, почти 20 млн. прошли через лагеря ГУЛАГа. Большая часть пострадавших были православными, и многие из них пострадали за исповедание веры с молитвой на устах и в сердце. Они своим подвигом доказали, что есть ценности, которые гораздо выше, чем земная человеческая жизнь. И пример этих людей для нас свят. Никто, кроме нас самих, не сохранит историческую память и не передаст ее новым поколениям как трагическое предостережение. Мы должны помнить и публичное вскрытие безбожной властью мощей святых угодников в 1919 г., когда поруганию были преданы святыни, перед которыми веками молились русские люди; должны помнить безбожную пятилетку 1932 - 37 годов, когда властью была поставлена задача, чтобы имя Бога было забыто на территории России. В конце пятилетки живыми на свободе остались всего 4 архиерея и открытыми только 100 храмов; мы должны помнить дерзкий вызов Хрущева, который собирался показать по телевизору последнего попа. Новомученики Российские нам ближе, чем святые, кото­рые пострадали и в иных обсто­ятельствах в прежнее время. Они жили в начале XX века и были такими же людьми, как и мы. У них существовали те же, что и у нас, проблемы, своя по­вседневная жизнь... Но в момент, когда надо было решать, идти или не идти за Христом, свидетельствовать о своей вере или пойти на уступки, они нашли в себе мужество следовать за Христом. Мы, нынешние христиане, многим им обязаны. Обязаны тем, что можем свободно посещать храмы, открыто свидетельствовать о своей вере. За их молитвы Господь сотворил чудо возрождения Русской церкви. . В Соборе новомучеников и исповедников Российских в настоящее время поименно канонизировано 1774 человека. Это перечень лишь тех, чьи так называемые «судебные» дела сохранились. Их память совершается почти каждый день в году. Например, в церковном календаре под сегодняшним числом помимо древних христианских мучеников стоит имя мученика Сергия; он служил псаломщиком в городе Ногинске, где по приговору тройки НКВД в 1937 году по обвинению в контрреволюционной деятельности был сослан в исправительно-трудовой лагерь, в котором скоро скончался от невыносимых условий жизни. Наши мученики являются нашими национальными героями. Это не герои войны или труда, это герои духа. Они подобны скале, вокруг которой может строиться имеющая сколько-нибудь глубокое содержание национальная жизнь. Церковь стоит на крови мучеников, и это не только в переносном смысле, а и в прямом, буквальном смысле. Божественная литургия совершается на антиминсе, в который по установившейся древней традиции зашивают мощи именно мучеников. Русская Православная Церковь, несмотря на то, что она по территории и количеству членов больше всех остальных Поместных Церквей вместе взятых, на протяжении своей истории заимствовала мощи для антиминсов. Но после канонизации 2000 года у нас появилось столько мощей мучеников для совершения литургии, что хватит на все престолы, на все времена. Пример святых мучеников убеждает нас в том, что в любой момент каждый из нас должен быть готов и словом и делом возвещать Божию правду. Но как часто мы сегодня боимся обнаружить свою религиозность перед посторонними, словно стыдимся своей веры? Боимся насмешек и косых взглядов, боимся, что нас сочтут отсталыми, мы стараемся жить, как все. Но можно ли примирить христианские идеалы с ценностями современного мира? При всей видимости лояльного отношения к христианству, современный мир стремится загнать его в рамки "культурного наследия", действующего музейного экспоната. И лишь стоит человеку принять евангельские заповеди, как руководство к действию, и попытаться изменить свою жизнь, как он тут же теряет свою нормальность в глазах общества. Мир презирает и завидует тем странным людям, которые имеют смелость плыть против течения, жить по правде, не оглядываясь на мнения других, завидует тем, которые дерзают быть счастливыми, не участвуя в житейской погоне за счастьем. И здесь нужно большое мужество, чтобы не сломаться, чтобы не отступить от своей веры, не отречься от Христа. Так не будем же перед лицом вечной Истины бояться презрительного отношения мира. Будем стараться хранить христианскую веру и любовь, которые мир не может понять, но в которых так сегодня нуждается. 7 мая 2011 г.

При взгляде на нынешний образ жизни монашества, как мы далеко уклонились от того пути, который нам показан в отеческих учениях, — сердце болезнует! И вместо того, чтобы искать добраго бисера, сокровенного на селе сердец наших, довольствуемся одною внешностью; а чтобы подвизаться на страсти, мали и редцы обретаются; и чрез слабости наши бываем соблазн миру, вместо того, чтобы быть — свет миру. Вы изволите замечать, что охота к чтению отеческих книг начала истребляться в монахах: вот это и служит причиною к расслаблению, так как нет побуждения к деятельной иноческой жизни; может быть и есть из новоприходящих, что имеют ревность и желание спастися; но, видя примеры слабости, прежде осуждают их, потом и сами порабощаются оным, не имея верного окормления и отвержения своей воли и разума,—что могло бы привести их к смирению, как сильному оружию на все вражьи сети. Не мудрено, что и в религиозных журналах нынешнего времени проявляется что-то такое невыгодное о жизни монашества. А о других литературных изданиях нечего и говорить! И все это разливается по всему христианскому миру, который не смотрит на свои слабости, а зорко взирает на монашеские и малые недостатки. Впрочем, мы не должны обвинять судящих нас, но находить в себе вины, смиряться, приносить покаяние, и Господь силен спасти и извести изо рва оного, виденного преподобным Пахомием, скорбьми, напастьми и болезнями. Хотя и горестно смотреть на наши слабости, но многие приходящие в обитель обретают защиту от стрел вражьих, коим могли подвергаться в мирской жизни. Только, сколько мог я заметить, неполезно и опасно слишком юных принимать, ибо они более подвергаются влиянию слабой стороны, и навыкнув худому, не скоро могут прийти к истинному пути, так что ни к монастырю, ни к миру не бывают способны. На сих днях мне случилось слышать сравнительный пример иноческой и мирской жизни: один странник безногий ползком обошел многие монастыри, и на вопрос одного монаха, как он находит монастырскую жизнь в сравнении с мирскою, отвечал: «Не все равные обители, но думаю так: луг, когда огорожен, то и трава на нем растет хорошо; а вне ограды бывает потоптана и поедена». Простой, но разительный пример! Еще ободряет нас писанное Иоанном Карпафийским к индийским инокам утешительное слово. Надобно молить Господа: да сохранит иноческий чин в нашем любезном отечестве и подаст силу и крепость к побеждению видимых и невидимых врагов христианству и монашеству. 5 июля 1860 года.