Поиск по сайту
Результаты поиска по тегам 'Святитель Иоанн Златоуст.'.
Найдено 1 результат
-
Святитель Иоанн Златоуст. Если мы теперь не вспомним о своих грехах и не покаемся, то там увидим их пред нашими глазами во всей ясности и наготе и будем плакать тщетно и напрасно. Откуда это видно? Из пророческих изречений и из евангельских. Так пророк говорит: во гробе кто будет славить Тебя? (Пс. 6, 6) — не потому, чтобы мы там не славили Господа, но потому что делаем это напрасно. А Христос научил тому же самому посредством притчи о богаче и Лазаре, что грешники, хотя сокрушаются о грехах, переменяются и делаются лучшими от геенны, но от этого нисколько не получают пользы для утоления пламени, потому что это покаяние безвременно: зрелище уже кончено, место состязаний опустело, время борьбы уже прошло. Посему увещеваю, прошу и умоляю скорбеть и плакать о грехах здесь. Пусть здесь огорчают нас слова, чтобы там не устрашили дела; пусть здесь уязвляет нас беседа, чтобы там не терзал ядовитый червь; пусть здесь жжет нас обличение, чтобы там не жгла геенна огненная. Плачущим здесь следует получить утешение там; а тем, кто здесь веселится, смеется и не скорбит о грехах, неизбежно предстоит там плакать, и рыдать, и скрежетать зубами. Не мои эти слова, но Того, Кто Сам будет судить нас тогда: блаженны, говорит Он, плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5, 4); горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете (Лк. 6, 25). Итак, не гораздо ли лучше временное сокрушение и плач променять на бессмертные блага и бесконечную радость, нежели, проведя в смехе эту краткую и временную жизнь, отойти, чтобы подвергнуться вечным наказаниям? Но ты стыдишься и стесняешься высказать грехи свои? Если бы даже при людях нужно было высказывать и открывать их, и тогда не следовало бы стыдиться, потому что стыдно грешить, а не исповедывать грехи; но теперь и нет надобности исповедываться при свидетелях. Исследование грехов пусть производится судом совести; судилище пусть будет без свидетелей; один Бог пусть видит твою исповедь, Бог, Который не позорит за грехи, но разрешает их после исповеди. Но ты и при этом медлишь и не решаешься? Знаю и я, что совесть не любит вспоминать о своих грехах. Как только мы приступим к воспоминанию своих грехов, то ум отскакивает, как молодой конь, неукрощенный и необузданный. Но удержи его, обуздай, погладь рукою, сделай его кротким, убеди, что, если он не исповедуется ныне, то будет исповедываться там, где сильнейшее наказание, где большее бесславие. Здесь судилище без свидетелей, и ты, согрешивший, судишь сам себя — а там все будет поставлено на вид пред целою вселенною, если мы предварительно не изгладим этого здесь. Тебе стыдно исповедывать грехи? Стыдись делать грехи. Между тем мы, когда делаем их, то отваживаемся на них дерзко и бесстыдно, а когда нужно исповедать, то стыдимся и медлим, тогда как следовало бы делать это с охотою. Ибо осуждать свои грехи — не постыдное, а праведное и доброе дело; если бы это не было праведное и доброе дело, то Бог не назначил бы за него награды. А что действительно за исповедь бывают награды, послушай, что говорит Господь: Я Сам изглаживаю преступления твои... грехов твоих не помяну: говори ты, чтобы оправдаться (Ис. 43, 25—26). Кто стыдится такого дела, чрез которое он становится праведным? Кто постыдится исповедать грехи, чтобы изгладить грехи? Разве для того Бог повелевает исповедаться, чтобы наказать? Не для того, чтобы наказать, но чтобы простить. Во внешних судилищах за признанием следует наказание. Посему и псалмопевец, опасаясь того, чтобы кто-нибудь, по страху наказания после исповеди, не отрекался от грехов, говорит: славьте Господа, ибо Он благ, ибо вовек милость Его (Пс. 105, 1). Разве Он не знает грехов твоих, хотя бы ты и не исповедался? Какая же тебе польза от непризнания? Разве ты можешь утаиться? Хотя бы ты и не говорил, Он знает; а если ты скажешь, то Он предаст забвению. Я Сам, говорит Бог, изглаживаю преступления твои... и грехов твоих не помяну (Ис. 43, 25). Видишь ли? Я не помяну, говорит Он; таково дело человеколюбия; ты же припомни Мне (ст. 26), чтобы получить побуждение к исправлению. Итак, призвав свою совесть, будем требовать у нее отчета в словах, в делах, в помыслах; станем исследовать, что употреблено на нужное, что во вред нам, какое слово истрачено худо: на брань, на срамословие, на обиды, какой помысл увлек глаза наши к нескромности, какая мысль ко вреду нашему приведена в действие или руками, или языком, или глазами; и затем будем стараться от непристойной траты воздерживаться и вместо уже истраченного худо делать другое приобретение: вместо слов, произнесенных напрасно,— молитвы, вместо взглядов, сделанных нескромно,— милостыни, посты. Ибо, если мы станем безрассудно издерживать, а ничего не приобретать и не собирать себе хороших сокровищ, то, дошедши до крайней бедности, незаметным образом ввергаем себя в вечную муку огненную. Итак, во всем, что сделано и сказано нами в течение дня, будем требовать от самих себя отчета после ужина и в самый вечер, когда ляжем на постель, когда никто не беспокоит, никто не возмущает нас; и если заметим какой-нибудь грех, то будем наказывать совесть, укорять ум, сокрушать сердце так сильно, чтобы, вставши, нам уже не осмеливаться идти в ту же бездну греха, помня вечернее истязание. А что это время самое удобное для такого отчета, послушай пророка, который говорит: размыслите в сердцах ваших на ложах ваших, и утишитесь (Пс. 4, 5). Днем мы делаем многое не так, как хотим: и друзья раздражают нас, и слуги приводят в ярость, и жена огорчает, и дитя причиняет скорбь, и множество житейских и общественных дел окружает нас, и мы не можем тогда остеречься, чтобы не погрешить в чем-нибудь. Но вечером, освободившись от всего этого, оставшись с самими собою и пользуясь совершенным спокойствием, устроим на постели судилище, чтобы чрез этот суд нам умилостивить Бога. Если же мы, каждый день согрешая и уязвляя свою душу, никогда не станем чувствовать этого, то как люди, часто получающие раны и не обращающие на них внимания, причиняют себе горячки и мучительную смерть, так и мы постоянною бесчувственностью навлечем на себя неизбежное наказание. Владыка у нас милосердый; Он хочет только найти повод, и тотчас оказывает Свое человеколюбие. Итак, зная, что Бог делает все и принимает все меры к тому, чтобы избавить нас от наказания и мучения, будем подавать Ему более поводов к этому, исповедуясь, раскаиваясь, проливая слезы, молясь, оставляя гнев на ближних, помогая им в бедности, бодрствуя в молитвах, оказывая смиренномудрие, непрестанно памятуя о своих грехах. Ибо недостаточно сказать только: я грешник, но должно припоминать самые грехи по роду их. Как огонь, упав в терние, легко истребляет его, так и ум, часто представляя пред собою грехи, легко истребляет и изглаждает их. Бог же, побеждающий беззакония и истребляющий неправды, да избавит нас от грехов и да сподобит Царства Небесного. (Беседа о том, что опасно проповедовать с угодливостью)
