Просто зарисовки.

[Татьяна Беседина 4]

I.  Вместо предисловия

Оптина, Оптина! Благословенная, благодатная, полная самых неожиданных чудес.

Не судите меня, пожалуйста, прежде, чем дочитаете до конца.

Я не люблю людей. Ну не люблю я людей... и ничего не могу с собой поделать. Нет, если брать кого-то конкретного, то я люблю..., кажется,… Коллега? Да нормальный человек, ничего плохого сказать не могу, все мы со своими тараканами... и коллеги - не исключение. Соседи по площадке? Ну, есть некоторые бытовые разногласия, но это еще не повод не любить... На рынке гнилой апельсин положили? Ну что ж, неприятно, конечно, но терпимо, обругал про себя, если обнаружил поздно, да и ладно, а вовремя заметил, настойчиво попросил заменить, и инцидент исчерпан. Всё, в частности, терпимо. Нормально. То есть Жизнь.

Скрытый текст

 

А, в общем, не люблю людей: с утра в маршрутке рюкзаком молодой человек по моей физиономии проехал, плохой человек, ...озвучила пару фраз в его сторону... Бабка с полными авоськами на базар едет, надо место уступить, пожилая все-таки, а так спина болит, лучше бы она дома сидела, чего прётся с утра пораньше... А этот 40-летний, расселся и даже не пошевелился, чтобы немного свои ноги в кучу собрать, и не важно, что половина тебя, попытавшаяся присесть рядом с ним, висит... Никогда тебе, мужик, не ездить на хорошем автомобиле... поэтому и привык в общественном транспорте, закрыв глаза, представлять, как сидишь комфортно в собственном авто... И так далее.

Ну не люблю я людей!!! Они мне мешают быть хорошей, благовоспитанной, вежливой! Вот если бы не было этих... редисок, и я бы не грешила.

II

Оптина. Первый приезд. Экскурсовод несколько грубовата. Вопрос лишний не задашь. Аа! Да иди ты, уж как-нибудь, без твоих нервических замечаний справлюсь... О чем люди говорят? О какой благодати? Никаких сверхъестественных ощущений. Инстинктивно ищу то место, где изливает на тебя Господь Свою благодать золотым дождем. Не нахожу. Не вижу. Не ощущаю… почему-то… В некотором внутреннем смущении констатирую: всё, так же как и в других монастырях, банально как-то. Кажется, что сейчас подойдет разочарование... Но оно пока держится от тебя поодаль, не подходит, хотя ты к нему уже готова. И встречаешь его, прям с истинным смирением: ну что ж, значит мне не дано…

Перед началом ранней Литургии поставили свечи. Обошли старцев, которые покоятся в Казанском храме, пытаясь собрать еще неизвестную нам благодать, Приложились, конечно, и к раке батюшки Амвросия, попросив у него благословения.

Служба ооочень долгая, спина болит невыносимо. Боль такая, какой никогда не было... стою и только думаю, когда же закончится служба... Головой понимаю, что искушение, но боль ни о чем другом думать не позволяет. И вдруг, ловлю себя на мысли: если я подойду к батюшке Амвросию, сяду у его изголовья, и всем позвоночником прислонюсь к раке, то боль уйдет... И так мне нестерпимо захотелось сесть, спиной прислонившись к батюшке, что я стала строить планы, как мне это сделать, у кого попросить благословения так посидеть, и когда мне это сделать... И так вся в мыслях о том, что только это и есть мое спасение, не заметила, как пропели «Отче…», началось некоторое движение в храме. Причастие еще не началось. Я воспользовалась случаем, просто подошла к батюшке Амвросию и, приложившись к раке, попросила, чтоб он помог мне достоять... Отхожу, поднимая голову к потолку. Нет, ничего неожиданного я не увидела там, просто, рот открыла, и стала рассматривать лики святых под сводом, пытаясь прочитать, кто изображен... отошла в сторонку, т.к. не причащалась, и дальше продолжила сосредоточено изучать храмовую роспись и лики святых. И тут меня вдруг осеняет - я же забыла, зачем я к батюшке Амвросию подошла... До меня медленно начинает доходить: боли нет. Я, с исключительной осторожностью, стала проверять, болит или мне кажется, что не болит? Движения, как я уже сказала, были крайне осторожными - нет, не болит. Потом посмелее - опять понимаю, не болит. Потом я уже совсем смело повертела-пошевелила позвоночник (у кого есть проблемы со спиной, тот поймет, о чем речь) – не-бо-лит, вот прямо так, одним словом! И я уже окончательно прихожу в осознание: Батюшка, Амвросий... услышал... и... помог тут же, сразу!!!

Прошло два дня - ранние долгие Литургии, Акафисты, исповедь... Причастие... Допустил Господь до причастия! Слава тебе, ГОСПОДИ!

Еще несколько дней я жила даже без намека на боль. А потом, меня погубило маловерие, я вдруг стала сомневаться... Нет, не в помощи Божией по молитвам батюшки Амвросия! А в себе, в том, что я, грешная, совсем излечиться не могу, не достойна... Господь и вернул мне все, что полагается маловерной. Хотя я до сих пор верю: если бы устояла, не усомнилась, не поддалась искушению, то на всю жизнь бы забыла, что такое боль в спине... Недостойна, прости меня, Господи, маловерную!

Случились и другие со мной чудеса в мою первую поездку в Оптину, осенью 2014г.

III

Ушли мои родители. Ушли туда, куда я не могу сходить, съездить в гости. А ведь еще могли бы жить, да жить... Пока есть хоть один из родителей, ты - дитя, ты еще не очень взрослая, ты - дочка. И осталась в душе пустота: вот, кажется, вытащили маму с папой из моей души, а пространство то, которое они занимали, ни чем не заполняется. Пытаюсь заполнить, потому что пустота эта мне не дает дышать всей грудью, не хватает воздуха и все. Жизнь продолжается - работа, дом, храм по воскресным дням, неделя прошла, месяц пробежал, год уже после папы и шесть после мамы пролетели... А пустота никак не хочет ни чем заполняться. Так и живу с вакуумом в груди. Трудновато, правда.

Осень выдалась такой разноцветной и яркой, что от красок, в солнечный день глаза болят, широко не откроешь. Первый приезд в Оптину. Оптина разноцветная, как радуга - и золото, и синева неба, и зелень, и пурпур, и багрянец, кажется, все краски мира слились в едином порыве, в абсолютной гармонии. Закончилась вечерняя служба. Ранняя осенняя ночь. Небо затянуло тучками. Моросит мелкий-мелкий дождичек. Несмотря на конец сентября, он еще не холодный и не навязчивый. Нужно быстро сделать выбор - идти на крестный ход или читать Правило ко Причастию. Для Правила время еще есть... Очень хочется на крестный ход. А вдруг дождь начнется сильный, промокну, сушиться негде, заболею. А вдруг сил не хватит сегодня вычитать Правило? Вдруг не успею? А к Причастию готовилась, уже и батюшка на причастие благословил, главное осталось дочитать... А так хочется на крестный ход. Когда еще сподоблюсь приехать? Так хочется! Бегу! На крестный ход. Правило еще успею вычитать - вся ночь впереди. Подхожу к воротам, чтоб встретить крестный ход и обойти с ним монастырь. Время еще есть. Красота необъяснимая - ночь, за рекой в огнях Козельск. Мелкий ласковый дождик, больше похожий на оседающий, переполненный влагой туман. Смотрю вокруг: в темноту, на город, в небо, в котором за облаками спряталась луна, и такое чувство глубокого умиротворения охватывает, как будто я - совсем девчонка - сейчас побегу домой, а там мама уже с ужином ждет, тепло в доме, печку папа истопил немного, чтоб уютней было. И я отчетливо понимаю - у меня родители есть, они живы, они вместе, у них есть дом, уютный и теплый. Они нас терпеливо ждут. И, глядя в ночное  густое осеннее небо, я слышу без единого звука: "Хочешь увидеть маму с папой, обнять их, почувствовать их тепло? Беги в дом! Ты еще успеешь и на крестный ход, и Правило вычитать ко Причастию!"

Я медленно набираю полную грудь воздуха: все, Господи! Заполнилось мое пустое пространство - мои родители вернулись на свое место. Слава, Тебе Господи! Мне не нужно к ним бежать сейчас, мне не нужно их обнимать, я Тебе просто верю: они вот там, совсем рядом,  и я могу их сейчас увидеть, обнять и вернуться на крестный ход. Но я не побегу к ним, мне достаточно просто знать, что они живы, что они вместе, что у них есть дом, и что они нас будут встречать. А пока, ГОСПОДИ, слава Тебе! Благодарю тебя, ГОСПОДИ, за все-все-все! С родителями я еще встречусь, а вот на крестный ход в Оптиной, могу не попасть больше, допустит ли Господь, еще раз приехать сюда?

С той самой ночи в милой Оптиной, я всегда знаю, что если бы я тогда дерзнула, то увидела бы своих родителей, обняла бы их, и успела бы на крестный ход. Но я не дерзнула, и, слава БОГУ за все! С той ночи в Оптиной у меня больше не было пустоты в душе. И дышать я снова начала  полной грудью. И Правило я вычитать успела. И знаю, что если захочу повидаться с папой-мамой, то мне просто нужно попасть в Оптину! Слава БОГУ за все! Слава Тебе, ГОСПОДИ, слава Тебе, ГОСПОДИ, слава Тебе, ГОСПОДИ!

IV

Дорога домой. Несколько часов в автобусе. Кажется, что очень устали. Или это только кажется? Если честно, то вроде и не устали. Да нет, силы еще есть. А если сейчас же в автобус и назад, в Оптину? Легко! Устали? Да нет же, сил точно хватит и на длинные монастырские службы, и на холодную влажную постель, и на короткий сон.  Что-то не совсем хочется, чтобы поездка заканчивалась. А дома-то ждут. Хорошо когда дома ждут! Вышла из автобуса, тепло попрощавшись с другими паломниками.
Сейчас перейду через дорогу и дом, теплая ванная, уютная постель и дочка под мышкой тихо радостная засопит. Ну чего еще нужно для счастья? Странно! Что-то в моем городе за эти два дня изменилось! Что-то произошло! Что? Что-то не так с людьми! Не пойму. Лица мелькают навстречу, разные. Кто-то улыбается, кто-то что-то кому-то на ходу громко говорит. Кто-то сосредоточен, озабочен... Лица, такие интересные,
я бы даже сказала, красивые. Лица. Лица с улыбками. Лица спокойные. Лица с эмоциями. Все разные. Может сегодня праздник в городе какой? Может событие? Да нет же, не было никаких афиш, никаких подготовительных мероприятий. День города уже прошел. Но что же изменилось-то? Что же произошло-то за два дня с людьми в моем городе, пока я в Оптиной была? И вдруг, как гром среди ясного неба: я вижууууу! Я вижу, Господи! Я прозрела! Меня же Люди окружают! Я вижу: Лица, а не рожи! Улыбки, а не гримасы! Я плачу: ГОСПОДИ! Слава тебе! Слава! Ты наполнил меня благодатью до краев! ГОСПОДИ, помоги мне её не расплескать, помоги мне её сохранить! ГОСПОДИ, молю тебя, прими мои слёзы и прости меня, недостойную. Только по величайшей Твоей Милости, Ты одарил меня этой Божественной благодатью! ГОСПОДИ, прости! Помоги мне исправиться! Научи меня, ГОСПОДИ, любить, прощать, терпеть и верить. Но прежде всего, научи ЛЮБИТЬ! Ведь без Любви мне, грешной, даже под заборчиком Рая нельзя быть! ГОСПОДИ, помоги мне прожить остаток моей жизни так, чтобы не под заборчиком, а хоть у краюшка Рая!

V

Май 2015. Автобус заходил на стоянку около Оптиной в 4.30 утра. Рассвело. Пытаюсь стряхнуть с себя остатки сна, которые залепляют глаза как тополиный пух. Чтобы ускорить этот мучительный процесс, тороплюсь выйти на воздух. 30 мая, свежо и очень тепло, а ведь гисметео пугал прохладной и дождливой погодой. Слава Богу, все складывается по-иному! Еще часок можно было подремать, но эта мысль мне показалась кощунственной - дремать рядом с бесценной Оптиной - представить невозможно...

Стали активно приводить себя в порядок - умываться..., а время тянется так неспешно, еще ждать и ждать, когда откроются ворота... Прочитали утреннее, прямо здесь, на улице, глядя на оптинские купола. Времени еще более, чем достаточно. Решили читать Правило ко Причастию (я потом спросила у батюшки, можно ли было так поступить - заранее прочитать, батюшка успокоил!). Прочитали.

Народ потянулся к воротам, а на стоянку все подходили и подходили многочисленные автобусы, по номерам которых можно успешно изучать географию нашей страны и не только: Воронеж, Волгоград, Москва, Тула, Ставрополье…, Белоруссия..., Украина…, Прибалтика,

Дух захватывает от желания упасть на колени перед воротами и долго-долго молиться, просто так, своими словами, обращаясь ко Господу с благодарностью за этот благословенный момент - Он позволил мне, Он наградил меня незаслуженным счастьем снова стоять перед Оптиной... так хочется на колени... Но сзади идут мои подруги (они в первый раз, поймут ли? Не введу ли во искушение?).

В Казанском храме людей еще мало, а Часы уже читаются. Подала на Проскомидию записочки. Стали поближе к лавочкам - если очень тяжело будет, присядем... все-таки возраст не юный, да и многочасовая дорога о себе может напомнить... Девочки мои присели, ведь они совсем непривычные, можно сказать в первый раз на монастырской службе, слава Богу, значит, я не буду отвлекаться, и думать об их усталости... Слава Тебе Господи! Слава Тебе! Укрепи нас, Многомилостивый Господи, не позволь сойти с выбранного пути! 

И полетело время так стремительно, что непонятным стало, то ли это часы прошли, то ли мгновения... Экскурсия, чайная, автобус, Шамордино, Казанский храм, огромный с удивительной красоты иконами в бисерном уборе. Бегу в источник - кажется, в нем мое спасение - ноги отекли после дороги и стояния, кажется, вот-вот лопнут. Я, слава Богу, вспомнила о  них только по случаю, только когда об источнике заговорили. Купель. Дыхание перехватило… или оно вообще остановилось, понять не могу. Но впереди опять Оптина, и я выскакиваю, не размышляя, задышать или не задышать. А тело уже огнем полыхает. Тороплюсь, набираю в источнике воду, чтоб монастырским сестрам наверх принести. Поднимаюсь по длинной лестнице, опять останавливается сердце, останавливаюсь на смотровой площадке вместе с моим сердцем и я. Висну на перилах, стараясь поймать и настроить нужный ритм, а впереди открывается красота во истину величественная, Божественная. Стараюсь как можно больше "напиться" этого Божьего великолепия, этой совершенной гармонии... Надо бежать дальше - там народ уже, наверное, к автобусу пошел...

Клыково с Матушкой Сепфорой и её "пустячками", записочки (надо не забыть передать Матушке  людские просьбы, да и дети написали, не потерять бы в куче бумажек разного формата, передать по назначению).

Келья, обновленные Матушкины вещи - чудны дела Твои, Господи! Её могилка, песочек, и, конечно же, надо успеть заказать все требы. Управил Господь – всё успели. Впереди снова источник, и я опять бегу с радостью и надеждой, чтоб еще раз остановить свое дыхание…

Милая Оптина. Идем в трапезную, а на столе – творог и молоко! Настоящие! А мы еще не Причастились! А творог такой необыкновенный. Ну что ж, значит, обойдемся! Извини, дорогое мое, ненасытное чрево, не о тебе речь! Спи спокойно, дорогой товарищ-желудок!

Разместились в келье. Все сложилось более, чем удачно, нижних мест хватило всем нуждающимся, и на верхних мы расположились с радостью.

Вечерняя. А на входе и в самом храме «выросли» молодые березки – завтра ТРОИЦА!!! Счастье-то какое - Праздник в Оптиной встретить! Даже мечтать, об этом не смела! А Господь так распорядился. Слава Тебе Боже, Слава Тебе! Служба закончилась. А мы еще стоим и стоим. Ждем своей участи… благословит ли батюшка на Причастие? Допустит ли Господь? После исповеди осознаю – вот бы этот батюшка стал моим духовным наставником! Душа потянулась к нему. Первый раз в жизни такое со мной произошло. Наверное, я подхожу к очередному рубежу – начать просить Господа, чтоб послал наставника, мудрого и опытного учителя, которому можно будет без оглядки доверить свою судьбу, который будет молиться за тебя, как отец и даже больше…

Батюшка на Причастие благословил, слава Богу! Осталось дождаться утра. (Из нас восьмерых (мои коллеги и подруги, кто захотел разделить со мной счастье этой поездки), семеро готовились ко Причастию, семерых и благословили!). Время к полуночи. Завтра можно идти и на позднюю Литургию, в 9.30, значит, можно поспать и пойти к 8.00, на Акафист батюшке Амвросию, на Литургию, на Вечернюю с коленопреклоненными молитвами… Мне такая мысль опять показалась неинтересной: устали!? Конечно! Сильно  устали? Очень… Но! Приехать в Оптину, да еще на Троицу, чтоб спать??? Все мое существо воспротивилось, восстало. Так можно всю благодать проспать. Всё! Решено! Я иду на раннюю! Все остальные дорогу теперь знают! Не заблудятся! Не потеряются! Спокойной ночи и Ангела Хранителя!

В 4.50 проснулись почти все, без будильника, который должен был зазвонить в 5.00, без колокольчика… И безропотно, без лишних слов, стали собираться на раннюю.

И снова Казанский храм. Но сегодня народу уже очень много… Подали записочки, поставили свечи, приложились к Святыням. И снова время, словно внезапно налетевший ветер – один порыв, одно мгновение… Господи! Сподоби мя неосужденно причаститися пречистых, безсмертных, животворящих и страшных Твоих Таинств!... Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко не отринул мя еси, грешнаго, но общника мя быти святынь Твоих сподобил еси…

VI

Троица. Казанский храм. Нас всех очень много. Берем стульчики, боясь своей немощи. Мы счастливые, место досталось очень хорошее, все видно, но! главное – все слышно, хотя и не близко к амвону. Деревянные створки закрыты, и мы со своими немощами и стульчиками примостились прямо за ограждением. Теперь можно успокоиться, перестать думать о ногах и начать думать о молитве. Кажется, жизнь удалась! Прости меня, Господи, неразумную! Неожиданно молодой послушник открыл резные
воротца и сказал, чтобы подходили ближе-ближе. Так, не расставаясь со своими стульчиками, мы с подругой оказались почти у самого амвона, а рядом с нами еще и скамеечка возникла чудесным образом! (шучу, конечно!) (На счет образа чудесного шучу, а скамеечка, действительно, была). Такое чувство, что она нам, немощным духовным даже не младенцам, а эмбрионам, в утешение была дана!

Стульчики сложили и отправили под скамеечку. Получилось сосредоточиться на молитве. Присаживаться совсем не хотелось! Вот что значит психология человеческая – когда ты знаешь, что в любой момент присядешь и облегчишь свою немощную плоть, то она, эта самая плоть, и не бунтует! Парадоксальная вещь получается – человек, т.е я (да и моя подруга тоже), в двух возрастах одновременно пребывать может, а точнее в трех: духом мы еще в зародышевом состоянии, а телом ощущаем себя лет, эдак на 78-79, никак не меньше. А по паспорту мы почти на середине – 40 с хвостиком (или уже с хвостом?) Ну вот,  отвлеклась… А там, на Литургии, слава Тебе, Господи, думалось больше о душе!

Остальные мои сестры рассыпались по храму. Одна рядом. Мы не мешаем друг другу, просто стоим и молимся… и ждем, со страхом ждем… Пропели Символ веры. Скоро, Господи, скоро уже! Господи, только допусти, только не отрини нас, Господи. Господи! Верую! Помоги моему неверию! Прости меня окаянную рабу Твою! Батюшка Амвросий помоги, помолись за нас грешных, чтоб Господь нас допустил до Святых Христовых Таинств!   «Отче наш Иже еси на небесех…» С трепетом
складываем на груди руки. Со страхом подходим… Благодарю тебя, Господи, шепчу про себя, шепчу душой. Кричать не хочется от радости, ибо эта радость тихая, совершенная. Эта радость безмолвная, такой высоты, что выразить ее невозможно. Оказывается, самый наисильнейший восторг, неземной, можно выразить только тишиной, торжественной, необъяснимой. Той, которую боишься нарушить даже шелестом. Рот плотно сомкнут. Только полное смирение и абсолютный покой души…

Все семеро из нас восьмерых, готовившихся, Причастились. Вот и теперь, вспоминая тот момент, хочется замолчать…Господи, прости меня грешную и недостойную…   

Литургия ранняя закончилась. Акафист пропели. У батюшки Амвросия помощи попросили, припав к нему, ходатаю за нас грешных. Есть время, чтобы еще раз сходить в часовню к братиям – о. Василию, инокам Трофиму и Ферапонту. Нужно не забыть и им тоже передать письма от страждущих. Так нужно мне еще попросить их за своих близких…  А еще сестры мои не были около скита Иоанна Предтечи, не видели где батюшка Амвросий подвизался. Куда приезжал граф Толстой, так и не посмев войти к старцу… А еще хочется обойти с ними вокруг монастырской стены; пройти тропинкой, которой ходил о. Василий (Росляков). Нужно еще и в лавку успеть…

После вечерней службы с коленопреклоненными молитвами, которая начнется сразу за поздней Литургией, мы пойдем в трапезную, а после в автобус. Вещи уже собраны.

Стоим очень плотно, даже осенить себя крестным знамением, не так просто. Стоим уже далеко, около входа, но нам хорошо – из раскрытых дверей храма нас освежает ветерок, есть чем дышать. Как же стать на колени-то? Невозможно даже пошевелиться. Встать на колени вряд ли получится – законы физики не позволят – стоим плотно друг к другу – затылок в затылок, плечо к плечу… Пресвятая Троица, слава Тебе! Хочется сделать так, как это полается, но, видно, теперь уже как Бог даст!  Священники преклонили колена. И весь храм в единой молитве единым движением стал на колени. Физика как наука, со своими законами оказалась бессильна… перед верой, перед молитвой… вставали, без преувеличения, превозмогая боль. И опять опускались. Опять вставали, помогая друг другу, и опять опускались. В третий раз, самый трудный, коленопреклоненный, когда казалось, что не выдержу, встану или совсем упаду, услышала, что молимся за усопших. Забыла о боли и с неистовой силой молилась о своих родителях, так рано ушедших… без покаяния. Так просила Господа об их прощении. И думала о том, что на этой молитве, в этом храме, нас двое – я и сестра, значит, есть надежда, что и папа, и мама не останутся без молитвенной помощи, что Господь услышит нашу удвоенную молитву. Утроенную, удесятеренную, многократную молитву, ведь не одна сотня братьев и сестер молились за всех усопших христиан, а значит и за моих родителей. Значит и мой слабенький молитвенный шепот не может быть не услышанным Господом… Помяни, Господи, во Царствии Твоем души усопших раб Твоих, родителей моих... Помяни, Господи, и вся в надежди воскресения и жизни вечныя усопшия, отцы и братию нашу, и сестры, и зде лежащия и повсюду, православныя христианы.

А сегодня в трапезной творога уже не было…, вчера его съели! За то было молоко, теплое, настоящее…и хлеб белый душистый и мягкий. Со щенячьим восторгом, дрожащими руками наливаю молоко и беру кусок хлеба!!! Это кусочек Рая на земле! Господи, прости меня: опять я грешу сластолюбием и чревоугодием!!! Но пить монастырское молоко с монастырским хлебом с равнодушным видом у меня не получается, я не испытываю удовольствия,  это удовольствие меня испытывает. Господи прости! Но я знаю, Господь сейчас не гневается на меня, Он пребывает во мне! И именно поэтому простое молоко с хлебом имеют вкус счастья и блаженства. Слава Тебе, Господи! Слава Тебе! Благодарю Тебя, Господи за все!

Наше пребывание в милой благословенной Оптиной подошло к концу. Чудес со мной на этот раз не случилось. И, Слава Богу! Вместо них было ощущение полного и безмятежного счастья. И была бесконечная радость от теплых и искренних слов моих сестер во Христе, которые говорили спасибо за то, что я их «расшевелила и вытащила» в эту поездку. А ведь это мне нужно бесконечно благодарить Господа за то, что он послал в жизни мне таких подруг, коллег, близких по духу людей. Благодарить моих сестер за то, что разделили со мной счастье пребывания и совместной молитвы в Оптиной. Девочки, милые мои сестры, спасибо, что вы есть.  Дорогие братья и сестры, спасибо за то, что есть вы все! Храни вас всех Господь! И сердечно вас прошу, помолитесь обо мне, грешной р.Б. Татиане.

P.S. А чудеса и в той поездке были! Одна моя сестра во Христе сподобилась первый раз в жизни Причаститься… в Оптиной… на Троицу… Она первый раз в жизни была на службе… не «по пути поставив свечки», а по-настоящему… А вторая причастилась во второй раз в жизни. И второй раз была на службе… по-настоящему. Господи! Помоги им, укрепи их, не позволь сойти с выбранного пути! Господи! Сделай так, молю Тебя, чтоб нас было много-много! Укрепи нас, Господи! И слава Богу за все!

VII

Небывалая осень построила купол высокий,

Был приказ облакам этот купол собой не темнить.

И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки,

А куда провалились студеные, влажные дни?

На исходе сентябрь 2015, впереди последние сказочные выходные - по-летнему тепло, даже жарко. Солнце, не скупясь, влило море золота в каждый листочек, в каждую травинку. Золото белое, золото желтое, золото красное, изумруды, рубины, янтарь, и бесконечно высокий бирюзовый купол неба надо всем этим драгоценным миром. Совершенство и абсолютная гармония воплотились сейчас и здесь. А на душе грустно – сегодня в ночь уходит автобус с паломниками в Оптину. Я поехать не смогла. Будут, конечно, еще поездки, позднее, когда небо заплачет холодным дождем, когда лохматые облака надолго закроют от нас солнце. В милой Оптиной всегда тепло и уютно, даже в самые ненастные и неуютные дни, но сегодня сердечко вместе с душой мысленно летят с теми, кто завтра на рассвете войдет в ворота благословенной Оптиной, кто на ранней Литургии будет с молитвой созерцать, как играют золотые лучи на святых ликах. Почему же так грустно? Да просто потому, что ровно год назад, такой же сказочной яркой и теплой осенью Господь открыл мне Оптину…  А  сегодня не сложилось… не обидно, не горько… просто тихая бесконечная грусть и надо смириться…

     Вечером рождается шальная мысль: а что если завтра рано-рано утром, еще до солнышка встать и уехать в Оптину, вдвоем с сестрой, на машине? Далеко? Да не так уж и далеко, всего-то километров пятьсот. Устанем? Да ничего, с Божьей помощью доедем! Ну, коль не доедем, вернемся назад, это ж не на край света ехать, не кораблями-самолетами!!!

     Ну что, сестра, поехали? Кидаем в сумку только самое необходимое; на карте в яндексе задаем маршрут, распечатываем и утречком, в 4.30. подъем…

     Трасса М4. Интересно, куда это все люди едут? Ну, мы-то ладно, нам очень надо! А им-то чего не спится? С М4 уходим на симферопольскую. Главное – не прозевать поворот на Одоев. Я за штурмана – смотрю на «самодельную» карту и ломаю голову над одним вопросом – почему водители паломнических автобусов не едут тем маршрутом, который нам выдал интернет? В чем-то тут есть подвох – это точно! Но вот в чем? Поворот на Одоев мы все же пропустили, ушли направо, а нужно было налево… Но нам все равно очень весело: вокруг столько солнца и красок, впереди (мы на это очень сильно надеялись!) Оптина, дети дома, они уже самостоятельные, могут себе даже пельмени отварить (ничего другого мы им не оставили, т.к. сборы произошли, как я уже писала, спонтанно!) – это все, что нужно нам было для абсолютного счастья!

     Альпийские луга… Прага… Бали… Вена… Мальта… снежные вершины Памира… небоскребы Нью-Йорка… замки Луары… Зачем мне все это, если здесь, в средней полосе России, просто среди полей и лесов,  у меня дыхание перехватывает от совершенной гармонии мира! Мне хочется остановиться, и пить, и вдыхать, и вбирать в себя эту красоту без единого изъяна. Душа ликует и летит. И сердце бьется сильно-сильно, словно в страхе, что сейчас все оборвется, все станет унылым, серым и безрадостным… Потом станет, потом! А сейчас кажется, что впереди вся жизнь, и она только-только начинается, настоящая, не фальшивая, без игры в жизнь, та, где есть Истина!

     Ответ на вопрос, не дававший нам покоя на протяжении нескольких сотен километров, пришел на последних 30-и верстах пути: от славного града Белёва, где когда-то родился прекрасный поэт Василий Жуковский, и скончалась русская императрица Елизавета Алексеевна до города воинской славы Козельска. На этом отрезке пути вместо дороги нас ожидало лишь ее наибледнейшее подобие. Но даже эти разухабистые вёрсты не смогли испортить нам настроения: так вот почему автобусы в Оптину идут через Калугу и Тулу, а не через Одоев и Белёв!

     Монастырские купола выросли внезапно – мы подъезжали с другой, непривычной, стороны. Сердце уже не трепещет, оно замерло…

     В гостиницу! Устроиться! Решить сразу бытовые проблемы?!  Да нет же, нет! К батюшке бежим, Амвросию! Мы должны успеть к нему на  Акафист, который сейчас поют во Введенском храме. Успели… немножко. Пели двенадцатый икос. «Радуйся, преподобне Амвросие, богомудрый учителю веры и благочестия». Батюшка Амвросий ждал. И я со слезами припала к такому родному: «Ну здравствуй, милый Батюшка! Я так к тебе бежала… с тобой отогревается моя замерзшая душа, с тобою оттаивает мое ледяное сердце».

     Слезы досушивало теплое солнце, когда мы от батюшки шли в часовню с записочками, переданными детьми, новомученикам оптинским. Более опытные паломники советуют сюда приходить перед рассветом, до ранней Литургии – несказанные чувства испытываются, происходит духовное как бы наполнение. Только не поймите меня превратно – я не ищу чудес, я уже не пытаюсь искать сказочных ощущений и впечатлений. Я даже уже не дерзаю искать благодати Божией – она для людей достойных, духовно крепких и стремящихся к совершенству. Я, как ребенок, инстинктивно ищу то место, где ближе могу стать к  нашему Отцу, нашему Защитнику, нашему Охранителю и Утешителю. И действия-то наши по-детски наивные – вот там наш Отец, туда и бежим. Когда-нибудь придет и ко мне полное и абсолютное осознание того, что Бог мой и Господь, Он везде, Он со мной всегда. Если только я сама Его не забываю.

     Всенощная. Введенский храм. Возносится молитва к Богу из сотен уст.

Хочется проникновенно молиться вместе со всеми,  душой, сердцем. Только впереди молоденькая прихожанка строчит sms-ки. Отправляет, получает, читает, отвечает. И все это у тебя перед носом. А в полумраке храма большой дисплей айфона еще и слепит. Отворачиваюсь, как могу, шея уже болит от того, что я ею верчу в неудобную сторону, стараясь не прочитать чужие письма. Неприлично. Да что ж ты, редиска, прости меня Господи, нашла время-то и место такие неподходящие! Терпи, чадо, искушения. Учись молиться в любом месте. А ты как думала? Хочешь, чтоб все легко и просто? Чтоб только рот открыла в мыслях, а молитва уже ко Господу и долетела? А дисплей продолжает слепить – sms-ки длинные. Прихожанка вида вполне себе церковного, хоть и молоденькая. Только что же место-то такое неподходящее нашла для общения?!

     Все! Сил больше нет, шею уже свернула. Неприлично читать чужие письма?! А прилично их писать перед моим носом, я куда глаза-то свои деть должна? Все! Читаю: «Батюшка здесь. Завтра он в 12.45 пойдет из трапезной. Ты можешь с ним по дороге поговорить. В 13.00 он будет крестить и храме Иллариона…»  У меня обрывается в сердце: неужели? Неужели батюшка Илий здесь? Да нет, скорее речь о ком-то другом. Не может быть… Но сердцем чувствую – старец Илий здесь…

     Как к нему попасть? А зачем? Со своими проблемами! Ерунда. Они все такие незначительные, чтоб отнимать драгоценное время старца. У детей проблемы? На работе не все гладко? В семье иногда разногласия? Да все это кажется каким-то незначительным. Нет, есть более нуждающиеся в батюшкиных молитвах люди. Мне просто кажется, что я права не имею на встречу с батюшкой. Этого не объяснишь. А в голове уже несутся мысли одна за другой: завтра, в 12.45…, а в 13.00 Он будет в храме, что при нашей гостинице…  А что же у него спросить? А о чем же батюшку попросить? Чтоб дочка выздоровела, но она, слава Богу, лечится и все не так плохо. Чтоб с работой утряслось? Да есть она работа, уже слава Богу… Завтра… Длинная Всенощная закончилась. Узнаем, что схиархимандрит Илий здесь, в Оптиной. Служил Всенощную в Казанском храме. А мы были на службе у батюшки Амвросия. А надо было идти в Казанский, к батюшке Илию. А как же без батюшки Амвросия, я же к нему ехала?! Вот так в моей душе и встретились два старца – уже прославленный святой Амвросий Оптинский и живой святой о.Илий (Ноздрин). Обидно немножко стало, немножко горько, как маленькому ребенку, когда он просмотрел любимую сказку. Могли бы увидеть  живого подвижника и молитвенника, живого старца! Своими глазами увидеть! Не увидели. Зато с батюшкой Амвросием на службе были. А есть еще завтра, 12.45, 13.00…

     С вечера торгуемся сами с собой – на какую Литургию идти, на раннюю, или позднюю? Можно рано и не просыпаться, спешить некуда, мы ведь сами собой распоряжаемся. Поспим, пожалуй, и, не спеша, отдохнувшие, пойдем на службу. Решено! Поспим. Поспим! Поспим? А что, нельзя было дома спать? Надо было за «полтыщи» верст сюда ехать, чтоб поспать? Смешно! Да совсем не смешно! Это уже разум отказывает: приехать поспать в Оптину! Собирайся, душа моя на раннюю!

     Был воскресный день. И был праздник Воздвижения Креста Господня. Предрассветный сумрак сменился солнечным утром. Храм опять наполнился прозрачным теплым светом. И блеск огня свечей снова смешивался и переплетался с солнечными лучиками. Литургия закончилась. Душа радовалась и немного печалилась одновременно: начинался новый день, ласковый, по-летнему теплый, миллионы красок заливали мир вокруг, слава Богу за радость жизни. Мы не Причащались, оттого немножко грустили. Но все равно, слава Богу за все!

     После Литургии читали акафист перед мощами Амвросия Оптинского. Тонким ручейком прихожане полились сквозь мощи святого старца, приникая к ним, как к спасительному источнику. «Батюшка Амвросий, мне так хочется просто взглянуть на старца Илия, - быстро шептала я, склонившись над ракой, - только посмотреть на него, ничего не просить, ни о чем не спрашивать, только увидеть и все!» Еще не разогнувшись, не подняв головы, я сошла со ступеньки от раки со святыми мощами к боковому выходу из храма. Сошла, выпрямилась и оторопела: передо мной стоял схиархимандрит Илий, такой невысокий, худенький, с бесконечно светлым взглядом. Господь дал мне силы, и я протянула свои ладони к старцу. Тепло его благословляющей руки я долго носила в своем правом кулачке, не разжимая его, словно боясь выпустить ту частицу, которую подарил мне Батюшка Илий. Вот так уже не в душе, а наяву встретилась я с двумя великими молитвенниками – Амвросием Оптинским и Илием (Ноздриным).  Я долго стояла у стеночки и плакала благодарными слезами: было такое чувство, что Батюшка Амвросий со своих рук  просто передал меня в руки Батюшки Илию. Так не бывает. Но так было… со мной… 27 сентября 2015 года.

     Больше встречи с батюшкой Илием я не искала, ни в 12.45, ни в 13.00. Я уже была счастлива. И этих нескольких секунд встречи мне хватило. Главное, что они были.

     У Бога ничего не бывает просто так. И просто так даже молоденькие прихожанки не строчат sms-ки во время службы в храме, накануне великого Праздника.

    P.S. В этот же день, 27 сентября 2015 года, в День Воздвижения Креста Господня, было совершено освящение поклонного креста, установленного на въезде в Козельск, по дороге в благословенную Оптину Пустынь. На этом Торжестве был и схиархимандрит Илий (Ноздрев). И мы смогли долго-долго смотреть на Батюшку. И его как бы было два - один был здесь, на освящении Креста, а второй был там, в единении с Богом, но оба они были в постоянной молитве. Теперь между Козельском и Оптиной стоит огромный красивый крест с распятием. И установлен он молитвами старца Илия и средствами его духовного чада р.б. Ильи.

 

VIII

Весна 2016. На праздники (8 марта) решили поехать в Оптину. Думали, что мы такие "умные", с пользой для души проведем выходные. Ехали сами, две женщины и трое детей-подростков. Ехать надо было относительно недалеко, что-то около 500 км, на машине. Доехали с Божьей помощью благополучно. Когда я пошла узнать о заселении, то ахнула - таких "умных" оказалось столько, что мне сразу расплакаться захотелось, и даже разрыдаться в голос, когда сказали, что мест очень мало, на всех точно не хватит. И куда же нам деваться? Сестра пошла после акафиста храм убирать. (попросили), детей отправила в машину, чтоб там ждали, а сама стала в очередь на заселение. С каким вожделением я смотрела на раскладушки, которые стояли тут-же, в коридоре! Мысленно я просила хотя бы три раскладушечки на нас пятерых - уж как-нибудь расположились бы, лишь бы здесь, в милой Оптиной! Количество мест таяло на глазах! Плакать уже не хотелось - начиналась в душе борьба за место под солнцем!!! Ну куда нам деваться? Ехать назад полтысячи километров - это слишком трудно, и погода оставляла желать лучшего, да и тяжело столько времени для женщины за рулем! Пришлось сосредоточиться и ждать. Потом пришло жесткое решение: нет ничего страшного, переночуем в машине, как-нибудь! Значит так нам и надо! Оказалось, что это пришло не решение, а смирение! А еще я стояла и умоляла батюшку Амвросия помочь нам, помочь потому, что своих подростков впервые привезли в Оптину, хотелось, чтоб для них эта поездка не стала разочарованием, они ведь еще не привыкли к шалашу! А когда подошла моя очередь, то мне предложили: " Остался номер трехместный только (мы же не могли селиться по разным корпусам с детьми), дорогой, возьмете?" Да, конечно! Даже не задумываясь! Слава Богу, что в средствах мы не сильно были стеснены, хотя и не могли швыряться деньгами направо-налево! Номер оказался в этом же корпусе, с удобствами на этаже, но очень - очень уютный, с чайником, посудой, холодильничком, торшерчиком, короче, сказка, а не номер! Дети были в восторге, ибо они видели раскладушки и кровати в коридорах и мысленно уже себя на них представляли! После вечерней службы мы пришли в свой номер страшно уставшие, но очень довольные! Спали все мои близкие хорошо. Я была третьей на широком диване и явно лишней! Поэтому ночь прошла в полудреме! А я опять была счастлива - пусть моим спится сладко и спокойно, по батюшкиной милости, а уж я как-нибудь обойдусь! После поездки мы спросили у своих уже взрослых чад (15, 16 и 18 лет): "Ну что, поедем еще?" Две младшие хором ответили: «Конечно", старший сдержанно (согласно возрасту и мужскому статусу) констатировал: "Пожалуй, неплохо было!" Слава БОГУ за все!!!

P.S. Братья и сестры, не судите меня строго за ошибки.

Изменено 2 октября, 2020 пользователем sibiryak
Убрал под спойлер

[sibiryak 5 250]

53 минуты назад, Татьяна Беседина сказал:

P.S. Братья и сестры, не судите меня строго за ошибки.

Да что Вы Татьяна, кто мы такие, чтобы судить. Наоборот спасибо Вам за такой душевный рассказ.