Духовное и душевное

[*Владислав* 2 238]

«Духовный судит о всем, а о нем судить никто не может» (1 Кор. 2: 15)

Является ли душевное ступенькой к духовному? Можно ли, стремясь к духовному, использовать душевное? Нужна ли духовному подпорка из душевного?

 

"Культуре не помогают. Не помогают даже умереть. Просто совсем игнорируют. Но многие при этом делают очень умный вид и непрерывно кричат: духовность, духовность. Но нельзя же свести духовность только к религиозному мироощущению. Как нельзя не понимать, что плохое образование, несмотря на интернет, только добавляет хрупкости цивилизации в целом".

Меня спросили как-то, согласна ли я с гипотезой, идущей от Уэллса и Стругацких, о будущем разделении человечества на люденов и человейник. Я бы не стала говорить об этом всерьез, но одно точно: наш человейник очень замусорен, его предстоит вычистить от мусора, грязи и агрессии. Иначе жить будет невозможно. Как невозможна будущая жизнь без способности радоваться, восхищаться, любить, интересоваться и хранить в душе красоту. Работать над собой. Это трудно. Ну что ж. У нас есть время.

(Президент Пушкинского музея  Ирина Антонова)

http://ruspioner.ru/cool/m/single/5702

 

"но veritas magis amicitiae (истина дороже дружбы.)… Дело в том, что жизнь имеет свои условия… Чтобы чувствовать себя в своей тарелке в интеллигентной среде, чтобы не быть среди нее чужим и самому не тяготиться ею, нужно быть известным образом воспитанным… Талант занес тебя в эту среду, ты принадлежишь ей, но… тебя тянет от нее, и тебе приходится балансировать между культурной публикой и жильцами vis-а-vis. Сказывается плоть мещанская, выросшая на розгах, у рейнскового погреба, на подачках. Победить ее трудно, ужасно трудно!

Воспитанные люди, по моему мнению, должны удовлетворять след<ующим> условиям:"

(Письмо А.П.Чехова  Н. П. ЧЕХОВУ, Март 1886 г.)

https://www.anton-chehov.info/754-n-p-chexovu.html

 

"Душевное это область рассудка и эмоций, обращенность души к земле, семейным и общественным делам, науке, искусству и т.д. А духовное – обращение души к Богу и запредельному, невидимому миру; это порыв из времени в вечность. Без духовного душа мертва. Пробужденный дух возрождает, очищает и просвещает душу. Разумеется, изменить человека может только благодать Божия, и надо, чтобы главным делом нашей жизни было бы стяжание благодати."

 

Сатана, искушая Господа, сказал: «Преврати камни в хлебы». Господь ответил, что истинный хлеб для души - это слово Божие. Господь отказался приобретать себе последователей, кото­рые бы искали в христианстве источник бесплатного хлеба, то есть становились бы христианами ради материальных благ. Современные христиане не хотят искать Христа среди скал и камней безмолвной пустыни. Из призыва сатаны - превратить камни в хлеб - родился современный гуманизм (и, в определенной мере, его дитя - религиозный модернизм).
Гуманизм и правда несовместимы: правда обрекает человека на стра­дания, а гуманизм, если прямо не отрицает будущей вечной жизни, то предпочитает не думать о ней. Нам кажется, что богоотступление в са­мой Церкви началось с разрушения единства: любви и правды, цели и средства. Люди надели на свое лицо маску, и Бог не узнает их в этой маске. Потеряв истину, они хватаются за ложь, как за земное оружие; они превратились в артистов любви. Разве Христос может быть в театре христианства? Там могут проявляться милосердие или демонстрация ми­лосердия, произноситься восхитительные проповеди, там будет блеск и внешняя красота, но где нет истины, - там нет Христа.

Скрытый текст

О духовной энтропии

 

Рубрика: О духовной жизни

 

В физике существует закон, который назван «вторым законом термо­динамики». Он заключается в том, что структурная энергия обращается в хаотичную, похожую на отработанный шлак. Этот процесс распада энергии, превращение ее в неуправляемую деструктивную силу, которая грозит уничтожением миру, назван энтропией. Если взять акт творения, как исходную точку энергии, то здесь энергия бу­дет обладать наибольшим внутренним порядком и направленностью. Затем происходит постепенное угасание и разложение энергии, как будто еди­ный энергетический план разрушается, и энергия начинает уничтожать саму себя. Пример такой энтропии, на видимом нам историческом отрезке, представляет катастрофическое падение магнитного поля земли: в 1400 лет она уменьшается, приблизительно на половину. Другим видом энтро­пии служит радиация. Итак, в энергетическом плане, история представляется нам процессом от совершенства к разложению, от жизни к смерти, от порядка к хаосу. В этом смысле мир постепенно погружается во тьму и безумие.
Мы привели это, как образ, сравнение и пример, как аналогию с духовной сферой человечества. Нравственно и духовно мир деградирует, он становится неуправимым. Душевная энергия принимает угрожающие формы демонической энергии, культура становится каким-то нравственным самопожиранием, искусство - песней смерти. Единственно, что могло бы противостоять разложению и распаду мира - это религия и Церковь, как возможность контакта конечного с Бесконечным, временного - с вечным, оскуде­вающего - с полнотой вечных божественных энергий. Но и здесь мы видим потери, отчуждение и угасание.
Церковь - вечна, почему же мир чувствует оскудение благодати? В духовной жизни наступают сумерки, которые мо­гут превратиться в непроницаемый ночной мрак. Люди ищут помощи в Церкви, но немногие находят ее. Почему происходит так? Религия - это синергизм, это встреча, единение и сочетание двух волей - божественной и человеческой; вне этого человеческое сердце остается непроницаемым для благо­дати. Человечество потеряло что-то очень важное. Из-за чего в Церкви, обладающей одной и той же силой, внутренний союз человека с Богом разрывается, духовное переходит в душевное, человек начинает искать в Церкви не спасение, а утешение, при том, в душевном значении этого слова: отвлечение от земных проблем, силу переносить несчастье, чувство эстетического удовлетворения и т.д.? Но душевные чувства непостоянны, это не состояние, а настроение: человек не воспринимает религию, как новую жизнь, а Бога - как Душу своей души. Почему происходит это? Можно ли объяснить все невежеством или переходом на внешние ри­туалы? Нет, такую же внутреннюю неудовлетворенность и серость, такую же духовную мертвенность чувствуют люди, изучающие религиозную ли­тературу, и, даже сами богословы, при том, еще в большей степени. По нашему мнению, это расщепление религии, если можно выразиться, «шизо­френия религии», происходит от распада того, что должно составлять единые и неделимые кольца золотой цепи, а именно: правду и любовь, средства и цель. Они разделены: любовь мыслится отдельно от правды, а цель от средств. Любовь многогранна, заповедь о милосердии широка, и низшие формы милосердия зависят от внешних причин и обстоятельств. Здесь происходит апостасия - истина приносится в жертву любви, а любовь, отделенная от истины, уже существовать не может, она деградиру­ет, становится душевной любовью, социальной солидарностью, тем, что последнее время принято называть гуманизмом.
Высшая цель духовной любви - вечное спасение; вне истины она неосуществима. Цель гуманизма - удовлетворение эмпирических потребностей и способностей человека. Соединить это с высшей истиной не возможно. Нам кажется, что духовной энтропией человечества является ложь. Она не изобретение современности: демон наз­ван в Евангелии лжецом и отцом всякой лжи. Премудрый Соломон писал: «Много есть людей милостивых, а правдивого где найдешь». Но в последнее время ложь стала настолько глобальной, что люди перестали видеть и понимать, что такое ложь, - как рыба, плавая в воде, не понимает, что та­кое вода. Ложь стала стилем жизни. Ложь существовала раньше, но тогда люди знали, что это ложь, что ложь это грех, а теперь если кто-либо решился бы говорить всегда правду, или молчать, то его сочли бы больным, безумным, в лучшем случае, оригиналом, вроде хиппи, который из-за гордости бросает вызов общественному мнению.
Люди каются на исповеди в грехах, иногда очень под­робно, а некоторые интеллигенты так глубоко, что им позавидовал бы сам Фрейд со своим психоанализом. Но почти никто не кается в том, что ложь стала нормой жизни; почти никто не понимает, что говорить правду - это долг христианина; что без правды нет христианства, а только его душевный суррогат.
Сатана, искушая Господа, сказал: «Преврати камни в хлебы». Господь ответил, что истинный хлеб для души - это слово Божие. Господь отказался приобретать себе последователей, кото­рые бы искали в христианстве источник бесплатного хлеба, то есть становились бы христианами ради материальных благ. Современные христиане не хотят искать Христа среди скал и камней безмолвной пустыни. Из призыва сатаны - превратить камни в хлеб - родился современный гуманизм (и, в определенной мере, его дитя - религиозный модернизм).
Гуманизм и правда несовместимы: правда обрекает человека на стра­дания, а гуманизм, если прямо не отрицает будущей вечной жизни, то предпочитает не думать о ней. Нам кажется, что богоотступление в са­мой Церкви началось с разрушения единства: любви и правды, цели и средства. Люди надели на свое лицо маску, и Бог не узнает их в этой маске. Потеряв истину, они хватаются за ложь, как за земное оружие; они превратились в артистов любви. Разве Христос может быть в театре христианства? Там могут проявляться милосердие или демонстрация ми­лосердия, произноситься восхитительные проповеди, там будет блеск и внешняя красота, но где нет истины, - там нет Христа.
Труднее быть правдивым, чем милосердным: правда грозит разлучением с друзьями, упреками род­ных, потерей близких, изгнанием и даже смертью; милосердие требует намного меньше - отдачи части своего другим. Мы уже не говорим о том, что в наше время «артисты милосердия» ухитряются больше полу­чать, чем давать и помогать человечеству в собственном лице. Грех и обман существовали всегда. Мы говорим о том, что изменяется сама мораль, следовательно, и дух современных христиан. Более того, ложь считается, чуть ли не мудростью и богоугодным делом. Человек, примирившийся с ложью, не может чувствовать благодать Божию в своей душе, он только может ощущать душевное удовольствие за то, что сделал доброе дело, да еще его похвалили за это. Заповедь о тайной милостыне также стала непонятной: почему добро надо прятать? Не лучше пропагандиро­вать его через прессу и телевидение, чтобы на это добро смотрели многие и учились ему? Только они забыли, что это добро не увидит Бог.
Человек, употребляющий нечистые средства, как бы забывает о сущест­вовании Бога и о всемогуществе Божием, более того, ставя перед со­бой религиозную цель и употребляя греховные, лживые средства, он считает, что угождает Богу. Ложь и зло во славу Божию - это самое страшное кощунство. Разве может немощный человек защитить дело Бо­жие продажей своей совести, неужели Господь потерял Свою силу? Девиз: «Цель оправдывает средства» - логически приводит человека к безбожию. Нам кажется, что те ложные общественно-церковные движения, которых не знала история Церкви, как раз происходят оттого, что истину отделили от любви, а любовь - от истины. Истина - это берега реки, а любовь - поток, наполняющий русло. Если иссохнет поток, то никто не захочет подойти к пустому руслу, чтобы утолить жажду, а если будут размыты берега, то река превратится в топкое и грязное болото.
Крест Спасителя – это любовь и правда, соединенные Кровью Христа.

(архимандрит Рафаил Карелин)

[*Владислав* 2 238]

Надо быть осторожнее.

Схиархимандрит Иоаким (Парр) - американский миссионер и прповедник, имеющий очень проблемный бэкграунд.

 

Имеет проблемы с биографией.

 

По многим свидетельствам он связан с американским оккультным орденом, который назывался «Holy Order of Mans», т. е. «Святой орден Менса», с паствой которого и перешел в Православие. 

 

Также был запрещен в служении за раскрытие тайны исповеди и нарушение священнической присяги. 

 

О легендах и реальной жизни Мерси Хауса, монастыря Св. Марии Египетской в Нью-Йорке, настоятеля монастыря архимандрита Иоакима Парра, монахов и прихожан был снят фильм-исследование.

 

Профессор Александр Дворкин говорит, что его деятельность имеет все признаки секты.

Изменено 19 августа, 2023 пользователем *Владислав*

[*Владислав* 2 238]

Все так, только автор не учел ещё одну социальную группу - психологов и иже с ними, которые "приводят людей к Богу". Ну и сами "приведенные", конечно.

 

Церковь и интеллигенция. Кто должен измениться?

 

"...для привода в свое лоно той или иной социальной группы, Церковь должна проделать над собой нечто такое, что позволит этой социальной группе чувствовать себя в Церкви комфортно, сообразно приобретенным, так сказать, «на воле» навыкам, привычкам, самооценкам и претензиям. Групп у нас много. Нужно всем угодить. Всем нужно понравиться, причем привычным для них способом. 
 
Ученым, например, нужна сущая малость: чтобы Церковь не смущала их научное мышление заявлениями о существовании Бога. Молодежи нужны в Церкви танцы. Евреям – чтобы Иисуса не считали Христом. Феменисткам – женское священство. Украинцам – чтобы всех москалей поперевешали..."

 

Скрытый текст

Порой самая невинная вещь становится последней каплей, которая наполнит чашу так, что мысли как-то сложатся, сформулируются и превратятся в нечто такое, по отношению к чему можно вскрикнуть: «Ах да, я теперь все понял!» Вот на днях, читая в одном весьма презентабельном православном издании комментарии к рассуждению отца Сергия Правдолюбова о том, что к нобелевской лауреатке Алексиевич следует относиться как к пророчице, у меня всё и сложилось. Я всё понял. 
 
Я понял, почему постоянно случаются попытки обсудить тему о переходе с юлианского на григорианский календарь или про смягчение регламентации поста, сокращения службы. Я понимаю, как все вместе это можно было бы назвать. 
 
А было-то там всего-навсего написано неким комментатором в адрес этого самого СМИ, что его главный редактор «тоже пророк, ибо она не дает интеллигенции разбежаться из Церкви». Или что-то в этом роде. Ручаюсь только за смысл цитаты и слово «пророк». Ну, раз интеллигенция имеет все шансы разбежаться из Церкви, поскольку единственная ценность в Церкви для нее это не упомянутое по имени СМИ, то задаешься вопросом: а зачем они вообще сюда заходили? 
 
Меня вообще смущает вся эта наша миссионерская ситуация, когда для привода в свое лоно той или иной социальной группы, Церковь должна проделать над собой нечто такое, что позволит этой социальной группе чувствовать себя в Церкви комфортно, сообразно приобретенным, так сказать, «на воле» навыкам, привычкам, самооценкам и претензиям. Групп у нас много. Нужно всем угодить. Всем нужно понравиться, причем привычным для них способом. 
 
Ученым, например, нужна сущая малость: чтобы Церковь не смущала их научное мышление заявлениями о существовании Бога. Молодежи нужны в Церкви танцы. Евреям – чтобы Иисуса не считали Христом. Феменисткам – женское священство. Украинцам – чтобы всех москалей поперевешали. Гомосексуалистам… ох, им нужно, чтобы в Церкви их наклонности вычеркнули из списка смертных грехов и не ущемлялись права сексуальных меньшинств на участие в таинствах. А еще есть мотоциклисты, хиппи, панки, домохозяйки, шахматные клубы, участники белоленточного движения и прочая, и прочая, и прочая. Все они призваны ко спасению. Есть такие, кто вбил себе в голову, что ему нужно, чтобы отменили церковнославянский язык, посты и юлианский календарь. Всем чего-то нужно. И все обещают выгоды от удовлетворения их требований: а за это мы вас будем любить, вы нам будете нравиться. А не то они все не согласные. Это всё, конечно, крайние примеры и скорее ироничные. Но не всё так просто. 

 
Вдумаемся в происходящее. Работая не с отдельным человеком, а с социальной группой, ловя людей не удочкой, а лихо, по-апостольски, закидывая мрежу в мутную воду человечества, Церковь берет на себя повышенные обязательства принимать эту «подцепленную» социальную группу такой, какой та сама себя осознает. Не человека с его немощами, заблуждениями и болезнями, а целую группу со своими классовыми предрассудками, за которые она держится, через которые себя идентифицирует. Не терпеть временно грех слабого, а создавать для этого греха достойные условия его воцерковления и развития уже в виде христианской добродетели. Вот в миру оно и слова-то приличного могло не иметь. А попало в Церковь – и это уже «добро есть». Прошу любить и жаловать. Никто не желает войти в Церковь голым, а лишь вместе с оговоренными 25 кг багажа, включенными в стоимость билета. А знаете, почему во Христе несть ни эллина, ни иудея, ни мужеского пола, ни женского? А потому, что все мы, приходя ко Христу, отрекаемся не от своей природы, а от своей группы и ее «прибамбасов». 
 
Другой миссионерский парадокс – это наличие претензий к Церкви на внимание к своим нуждам у людей, даже отдаленно не принимающих ее вероучительного авторитета. Тогда, простите, а что им от нее нужно вообще? Люди приходят исключительно для того, чтобы получить нечто такое, что можно было бы назвать санкцией на грех. Да-да, именно так. Они приходят успокоить свою совесть. Либо получив утешение и успокоение совести в уверении милосердного священника, что все это не страшно. Либо вторым, противоположным по форме, но аналогичным по содержанию способом – увидеть, что в Церкви все – очевидные грешники, и тем самым обрести уверенность в том, что сам ты еще даже вполне приличный человек. Другие вон чего, и то – ничего. Именно этим объясняется непременное желание содомитов оформить свой грех венчанием, хотя никакого отношения к вере они даже в страшном сне иметь не желают. 
 
Вообще, это открыл еще Л.Н. Толстой, который устами Элен Безуховой очень четко определил то, для чего нужна Церковь: «делать неприличное приличным». Если вдуматься, то при всем цинизме подхода это и вправду так и есть. Те же самые отношения мужчины и женщины в зависимости от наличия церковного благословения в виде венчания будут или законным браком, или блудом. Что ж, главная задача Церкви в нашем подспудном понимании – благословлять на «хотелки» и освобождать от угрызений совести. А потому действует и логика-перевертыш: грех, получивший санкцию в Церкви, уже и не грех, а благо. А потому даже сознательные христиане, по каким-то причинам не постящиеся или празднующие в пост Новый год, мечтают, что их совесть будет освобождена от угрызений, если Церковь, нисходя к их нуждам, отменит пост вообще или перейдет на общепринятый Григорианский календарь. Был грех, и нет греха. Аминь. Естественно, что при таком понимании внешним миром роли Церкви, любые ее попытки говорить с населением на темы нравственности вызывают прилив злобы и требование «соблюдать законодательство об отделении Церкви от государства». В переводе на человеческий язык: «пошли вон». 
 
Но вернемся к тому, с чего начали – к церковной интеллигенции, для обращения которой непременно нужно соответствовать их политическим предпочтениям, что в нашем случае означает, что Церковь обязана бороться с властью Путина, а не то она и не Церковь вовсе. Наличие в среде околоцерковных СМИ изданий либерального толка позволяет убедить интеллигента в том, что в Церкви есть и «приличные люди», которые разделяют их идеалы борьбы, а потому становиться православным можно, даже не отрекаясь от движения «белой ленты» или солидарности с киевским майданом. 
 
Более того, амбиции этих церковных СМИ таковы, что приходящий под их влиянием в православие интеллигент уверен, будто именно в этой борьбе с властью и есть истинное церковное учение, что евангельские истины – это на самом деле протодемократическое и криптолиберальное учение, а посещая митинги внесистемной оппозиции, ты занят делом Божиим. 
 
Сами квазицерковные либеральные СМИ объясняют или оправдывают свое участие или просто симпатии к таким модным политическим движениям «внутренней церковной свободой». При этом в ответ на недоумения их спикерами весьма уместно приводится мысль блаженного Августина, что в Церкви в главном – единство, во второстепенном – любовь, в остальном – свобода. 
 
В общем, можно было бы считать увлечение церковных журналистов и примкнувших к ним новообращенных интеллигентов всякими «антипутинскими» революциями как нечто второстепенное, если бы всё это и оставалось вне церковной ограды. Но увы, всё это, когда никто не видит, подается вовсе не как хобби, которому они предаются в свободное от благодатной жизни время, а именно как часть христианского учения, которое активно двигают в церковные массы, шантажируя при этом церковную иерархию их обязанностью следовать христовым заветам, которые чисто внешне похожи на то, чем ребята заняты на самом деле – «борьбой за правду Божию», пусть и совместно с еще не обращенными во Христа братьями. 
 
Так и борьба с коррупцией теперь – прямая и главная обязанность христианина. Забавно, но с подобной «энцикликой» на днях проявилась так называемая УПЦ КП, откликнувшаяся так вовремя «по-христиански» на критику вице-президента США Джо Байдена, назвавшего украинский режим коррумпированным прямо с трибуны сессионного зала Верховной Рады. Структура пространно объяснила, что коррупция – грех, христианин должен с ней бороться, как учит Христос и Джо Байден. В принципе, возразить нечего. Смущает только последовательность событий с появлением этого воззвания к нравственному чувству громадян. 
 
У нас церковными интеллигентами либерального толка тоже практикуется в целях убеждения непонятливых несложный силлогизм для умалишенных. Просто, как апельсин. Итак, коррупция – это плохо. Значит, бороться с ней – обязанность христианина. Церковь состоит из христиан. Выходит, Церковь обязана бороться с коррупцией в высших эшелонах власти. Режим Путина коррупционный (это они не готовы подвергать сомнению – все и без того давно всё знают). Следовательно, Церковь обязана анафематствовать Путина. Аминь. Тогда интеллигент готов быть христианином: его приход в церковь должен повлечь движение церковных народных масс «на борьбу с прогнившим режимом». 
 
Или так: как можно не бороться с Путиным, когда он придумал «закон Димы Яковлева»! Ты, что, не любишь сирот? Не хочешь, чтобы дети обрели полноценную семью? Тогда твой христианский долг бороться с Путиным. И снова – Аминь.
На самом деле это такой шантаж слабонервных. Надо отметить, относительно тонкий шантаж. Во всяком случае, в сравнении с шантажом каких-нибудь феминисток, которые видят в невозможности женского священства нарушение христовых заповедей о равенстве жены мужу, или шантажом блудников, которые требуют от Церкви отречения от «лицемерия», поскольку не по-божески мешать людям любить так, как им «Бог дал». Только успевай уворачиваться от обвинений в отсутствии Христовой любви к людям. Церковь милосердствует к грешнику, но превращать грех в правду она не умеет, как не умеет обращать порося в карася. Это ошибка адресом. 
 
И еще одно. В 2011 году, когда вся интеллигенция болела темой «за честные выборы» и почитала нечестными любые выборы, где не выиграют те, кого они себе наметили, один очень известный протодиакон считал важным, чтобы Церковь в лице епископата по-миссионерски воспользовалась случаем возвысить голос за правду, т.е. за «честные выборы», и тем самым привлекла к себе как к источнику добра и правды сердца образованных неравнодушных людей, идущих на выборы и готовых пойти и на площадь – пусть придут лучше в Церковь. Что такое «честные выборы» и кто на них должен проиграть, у протодиакона, надо полагать, сомнений не было. Впрочем, отдадим должное – он, будучи человеком внутренне честным, требовал лишь признать грехом подтасовки. А вот то, что они непременно уже есть и точно будут – сомнению не подвергалось как общеизвестный факт, не требующий даже обсуждения. Мысль очень соблазнительная, и нашлись клирики, что себе на беду купились. 
 
Сейчас нечто подобное пришлось услышать и от пожилого и, казалось бы, мудрого отца Сергия Правдолюбова, видящего в борце с властью непременно пророка-обличителя, увенчанного уже при жизни нобелевским венцом. Но аналогичный случай описан в литературе. 
 
В раннем романе «Антихрист» Валентина Свенцицкого (будущего протоиерея Валентина Свенцицкого, написавшего «Граждане Неба», «Монастырь в миру») некий горячий сердцем юноша во время первой русской буржуазно-демократической революции 1905-1907 годов по сюжету пытается убедить епископа, что Церковь должна возглавить Божие дело, борьбу за правду и вести людей против прогнившего государственного режима, душащего все живое, к новой святой, чистой жизни, т.е. на баррикады. Действительно, как Церковь может быть против доброты, честности, жертвенности, справедливости?! Кто не согласится быть за правду? Ответ, казалось бы, очевиден. Вся пикантность ситуации в том, что этот юноша считал себя – не много не мало – Антихристом. Тем самым Антихристом, предреченным Апокалипсисом.

Тимофей Крючков

https://pravoslavie.fm/opinion/cerkov-i-intelligenciya-kto-dolzhen-iz/

Изменено 18 декабря, 2023 пользователем *Владислав*