Таблица лидеров

Предложу вам и о любви слово. Господь наш Иисус Христос открыл нам, в чем состоит любовь Божия: «любяй Мя заповеди Моя соблюдает» (Ин. 14, 15). Посему ког­да мы преступаем заповеди Божии, то уже нет в нас любви Божией, святой же апостол Павел объявил свойства любви в Первом послании к Коринфянам (1 Кор. 13, 4-8)... Видите ли, какая высота заключается в любви! Но она еще сопряжена и с глубоким смирением, которое укрепляет ее и делает непадательною. Оно не видит ничего, что бы ни делала любовь доброго, но все только зрит свои недостат­ки, а не ближних. Слово о любви велико имеет пространство и неудобь сказуемо нашим скудным умом, а скуднее еще деланием. Господь сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 6). Этот путь — соблюдение заповедей Господних. А заповеди Его все любовь суть и смирение. Мы далеки еще от любви Божией, и смиритесь в своем мудровании, прося всесильной Его помощи в искании Его. Вы прежде писывали, что любите Бога, но это проис­ходило от непознания вами себя. Может быть, некоторое умиление или сердечная радость уже и казались вам любовью, но любовь к Богу противными искушается, и непре­менно надобно сразиться с тремя врагами нашими: миром, плотью и диаволом... Это справедливо, что надобно из любви к Богу угож­дать Ему, но любовь имеет тесный союз со смирением; и ежели сего последнего не видите в себе, то и любви не ищите. Любовь возвышает, а смирение возвышенной части не попущает <упасть>; отыми сие, и оная падет; вы же сознаете, что мнение и гордость вас не оставляют... Посему и надобно смиренным путем идти к Богу и опасаться самонадеяния, от сего-то вы и лишаетесь спокойствия и впадаете в преступления, о коих вы писали, что маловажные неприятности производили в вас досаду на несколько дней. Где же тут любовь Божия? А смирения и не бывало, но место их заступает гордость... Из писем прп. Макария Оптинского

http://www.pravmir.ru/davka/ Давка 18 января, 2013 • Протоиерей Игорь Прекуп • Давка… Это слово непереводимо, оно достойно стать международным, как «спутник», «водка», «матрешка», «балалайка», «колхоз» и «перестройка». Интересно, какова его этимология? От «давить» или «давать»? Такое чувство, что от обоих, потому что «давиться» обычно начинают, когда что-то «дают». Писатель-сатирик Михаил Задорнов в одном из рассказов приводит слова православного священника, который приглашая его в храм со служебного входа во время раздачи святой воды, пояснил свое гостеприимство тем, что наш «боголюбивый народ, в стремлении снискать благодать, затопчет кого угодно». Вероятно, вместо «снискать» было сказано «стяжать», но это несущественно. А вот насчет «затопчут»… Окунаюсь в свое неофитство: праздник Богоявления 1988 года; еще не треснул в СССР лед религиозной сегрегации, не наступила оттепель НРП (Новой Религиозной Политики), однако, перестроечные ветра уже что-то разносят в воздухе, в церковную ограду проникают многообещающие сквозняки, выражающиеся, в частности, в нарастающем интересе людей к церковной субкультуре (далеко не всегда, впрочем, переходящем в интерес к вере и Церкви). Фото: kp.ru Я уже полгода, как несу послушание церковного смотрителя, совмещая это с прислуживанием в алтаре и чтением на клиросе. В Сочельник водосвятие без приключений: народу сравнительно мало, а раздача воды после Великого Водосвятия прошла так, что и вспомнить нечего. Иное дело – на следующий день… О! Впечатления о нем я пронес сквозь уже, слава Богу, двадцать четыре года и они почти не поблекли. Надо сказать, что я никогда не любил скопления людей. Сейчас, кстати, тоже массовые мероприятия как таковые не люблю, но переношу легче, а когда эффект толпы сводится на нет молитвенным единением, так даже наоборот: обилие народа только радует. Так что, не переживайте, охлофобией не страдаю. Но, тем не менее, хочу признаться, что, когда я только начинал ходить в храм, то предпочитал будние дни, а воскресных избегал именно из-за многолюдства и мешавшей молиться суеты (хотя в те годы за воскресной литургией собиралось всего-то человек шестьдесят – пустой храм по сравнению с нашим временем). И в первый год своего подпевания на клиросе (до того, как был принят в штат собора смотрителем), я в Крещение сразу ушел домой, лишь с любопытством оглянувшись на непривычно многолюдную, и, что бросалось в глаза, незнакомую массу, напряженно ожидавшую начала самого главного: раздачи святыни! Их стеклянные банки, стоявшие на полу рядом со своими хозяйками, словно дымились от возбуждения в предвкушении состязания, какая из них раньше и полнее будет налита и какая вообще целой выберется из предстоящего сражения. Адреналин бродил и воздух вибрировал. Я удалился, даже не представляя себе, что начнется через несколько минут. И вот, на следующий, юбилейный 1988 год мне довелось непосредственно участвовать в раздаче святой воды. Уже окончание службы не предвещало ничего хорошего. Народ заполнил храм. Знакомых лиц почти не видать, всё больше невесть, откуда взявшиеся, в основном пожилые женщины, и не уступающие им по возрасту, но почти отсутствующие представители пола, по недоразумению называемого «сильным». К тому времени, когда священник, после водосвятия вышел на амвон с крестом, чтобы произнести отпуст, в храме уже стоял гул как в ГУМе, с той лишь разницей, что в соборе он изредка перебивался злобными восклицаниями да – слава Богу, совсем редко – звоном битого стекла (какая там проповедь по окончании праздничного богослужения?!..). На весь храм было несколько жестяных баков (самое смешное, что популярный бред о «ионах серебра» поныне повторяется атеистами и оккультистами), на раздаче у каждого стояло по два человека (впрочем, нет, один из алтарников мужественно сражался за честь бака в одиночку, с наслаждением по-свойски «строя», штурмующих его бабок). Мы с Пашей (моим сокурсником, который помог мне воцерковиться и сам уже не один год алтарничал) были поставлены вместе к одному баку. Честно скажу, я пребывал в состоянии культурного шока. Хотя у меня за плечами было уже полгода разных инцидентов, связанных с моими обязанностями (осаживать, а если требуется, то и выводить нарушителей порядка), но такого массового бесчинства, творимого не какими-нибудь «внешними» хулиганами или сектантами – нет!, а людьми, именующими себя православными христианами – я не только не видел, но и представить не мог! Было омерзительное чувство какого-то бесовского надругательства над святыней, кощунства. Мой старший товарищ не поддержал меня в идее не снимать крышку, пока не успокоятся. Возможно, он просто не верил, что это что-то даст, а может, привык уже к этому как к неизбежному злу, которое надо поскорей спихнуть и уйти? Не знаю, но не поддержал и всё. Пришлось раздавать воду, попутно увещевая наиболее нетерпеливых, благоговейно относиться к святыне, принимать ее без суеты и ругани. Я уже тогда обратил внимание, что у каждого бака толпится без очереди не более двадцати пяти человек, из которых таких отморозков, которые не понимают человеческой речи, не больше пяти. Другие, примерно пятнадцать, максимум, двадцать – это те, кто заражаются их психозом и стараются не отставать, как если бы существовала опасность, что сейчас эти «активисты» всю воду вычерпают (правда, категория жаждущих первенствовать обладает свойством периодически обновляться: откуда-то возникают новые лица, которым надо срочно и незамедлительно). А остальные люди, образуют длиннющие очереди и спокойно ждут, когда рассосется эта булькающая вокруг баков биомасса. Значит, если нейтрализовать первую категорию, остальные из «группы поддержки» легко окажутся среди благоразумных и терпеливо ожидающих своего часа. Приняв к сведению эти наблюдения, в надежде, что когда-нибудь они мне пригодятся, и удовлетворив потребности алчущих благодати, я пошел домой по крещенскому морозу. Штаны и белье можно было выжимать. Благо мороз был все же не сибирский. Как-то во время освящения в чаше закончилась вода. Настойчивым прихожанам пришлось доказывать ее отсутствие таким образом.Фото: Варфлусева Ольга Через год я на Крещение в раздаче Великой Агиасмы не участвовал, потому что уже учился в семинарии. Мой сосед по парте, сочувственно выслушав мои воспоминания, рассказал, как его духовник решил раз и навсегда проблему народного благочестия у себя на приходе. Обнаружив, что осаждающие слов не понимают, он не стал долго размышлять о своих немощах, вздыхать, что человек неисправим, да и не так уж они и виноваты, а просто взял – и перевернул бак на глазах у онемевшей паствы!.. Когда кто-то проколол тишину вопросом, типа, «ой, а как же?..», батюшка спокойно ответил, что, «а всё, в этом году больше освящения не будет». Ну, понятное дело, шок в течение года притупился, да и бузят-то в основном те, кто в храме появляется несколько раз в году, и через год история повторилась; неспособность «жаждущих благодати» к вербальному общению вынудила нашего батюшку к невербальному: если вы попираете святыню в своих душах, вот она – под вашими ногами! На следующий год порядок был образцовым. Мне, помню, очень понравился этот пример. В дальнейшем, когда я стал диаконом, то по своей инициативе привлекал соборных алтарников и сторожей, чтобы выстраивать, например, подобие плотины перед Плащаницей, дабы люди могли справа подойти, спокойно поклониться, приложиться, а не так, как бывало прежде, когда стоило отойти духовенству, как со всех сторон толпа буквально набрасывалась на предмет почитания. Безобразию был положен конец. Со временем люди привыкли к нововведениям, их уже без усилий можно было организовать, но поначалу это было весьма непросто. Теперь вернемся к вышеупомянутой фразе о традиционном «затаптывании». Существует миф о каком-то неистребимом варварстве русского народа, о присущей ему аморфности и хаотичности, чуждости порядку и т.п. Миф этот довольно укоренен и распространен, с той лишь разницей, что одни считают перечисленные якобы национальные черты – добродетелями в силу того, что они суть нечто исконное (а исконное свое – добродетель априори), другие приверженцы этого мифа находят в нем повод свысока поглядывать на русских, как на этакое неисправимое быдло, которое надо или взнуздать, или посторониться, чтоб не «затоптало». Но и те, и другие не видят смысла в искоренении свинства. Так вот, я, как уже двадцатый год священствующий (не считая диаконского стажа и предшествующего церковнослужения), ответственно заявляю: этот миф – порождение, ищущих себе оправдания, свинства и лени. Да, опыт, в том числе исторический, показывает, что давка – явление, хотя и не исключительно, все же достаточно специфичное для нас. Но считать эту дикость чем-то присущим русскому народу, какой-то неотъемлемой национальной чертой – оскорбительная глупость и ложь! Не надо путать национальные черты с особенностями бескультурья (именно бескультурья, а не культуры) рабоче-крестьянского социального слоя, по некоторым историческим причинам преобладающего и поныне в наших храмах, а до недавнего времени почти исключительно в них представленного. Причем в церквях представлена лишь часть этого слоя – религиозная. Кстати, этот слой имеет свои специфические категории. Например, такая категория как «бабушки». Обратите внимание: они узнаваемы, у них же свой дресс-код в одежде. Их образ мыслей, речь, модель поведения отличаются какой-то надконфессиональностью, это какая-то отдельная субкультура: масса таких бабушек в церковь не ходят, в церкви мы видим лишь микроскопическую часть этой этнографической достопримечательности, быть может, ее лучшую часть. И все издержки – это не черты русского Православия или христианства вообще, не русские национальные черты, а пороки, характерные для представляемой ими категории своего социального слоя, компенсируемые, сглаживаемые, в той или иной степени, благодатью Божией и влиянием пастыря и/или авторитетных прихожан. Но и этот слой несправедливо обвинять в какой-то нелюбви к порядку, нерасположенности к самодисциплине, якобы они способны подчиняться только силе, без мата и хворостины разговор бессмыслен. Могу согласиться, что такие люди встречаются. Хотя мат и не является непременным условием семантической адекватности вашей речи их лексико-символической коммуникативной системе, но образность и амплитуда тона должны быть на уровне. Иначе вас просто совершенно искренне не услышат. Однако таких людей немного. Намного больше тех, кто ведет себя бескультурно по инерции многолетней привычки. Эту инерцию можно перебить и прервать (на худой конец, ограничить) даже у очень пожилых людей. Потому что большинство людей хотят гармонии, а условием гармонии является порядок. Внутренне любой нормальный человек любит порядок, иерархичность. Просто всевозможный мусор, осевший в его нутре в виде ложных мировоззренческих стереотипов и страстей, подавляет эту естественную расположенность, формирует порочное душевное состояние и побуждает к постыдному поведению. Так надо помочь человеку, поддержать в нем лучшее. Смею поделиться скромным опытом организации порядка на Богоявление. Когда я служил в Маарду, то святить воду приходилось в притворе малюсенького придела прп. Серафима Саровского, который находился в цокольном этаже. Весь народ стоял снаружи. Я с самого начала предупреждал, чтобы, выходя из храма на водосвятие, сразу становились в очередь по одному. Разумеется, кто из желания лучше слышать службу, кто из привычки сбиваться в кучу, образовывали за моей спиной на пороге плотный ком. После отпуста я начинал их выстраивать по одному. Не сказать, что эта инициатива находила массовое одобрение, никто чепчики в воздух не подбрасывал от восторга. Но, спустя несколько минут, люди понимали, что я не блефую, говоря, что пока не будет порядка, воду выдавать не начнут, и чем быстрее они это поймут, тем меньше будут мерзнуть. Мало-помалу я отдалял массу от входной двери и выстраивал одного за другим, чтобы потом не возникало недоразумений. Не скажу, что мне особенно нравилось бегать по морозу в фелони, но оно того стоило. После того, как очередь была выстроена, вновь открывалась дверь храма, и несколько человек принимали тару и заполняли ее святой водой. Особенно немощным наливали отдельно, вне очереди (их даже на время молебна не выводили из храма). Для народа это было в диковинку, но для многих оказалось приятной неожиданностью, что получение святыни может проходить без суеты, раздражения и ругани. Не сказать, чтобы совсем уж идеально все происходило, но намного лучше, чем то, что мне приходилось наблюдать ранее. Однако это был не предел. Когда мы начали служить в просторном верхнем (основном) храме св. Архистратига Божия Михаила, то водосвятие продолжали совершать по-прежнему в притворе нижнего. И вот, что мне показалось неправильным: приходящие конкретно за водой и только за ней занимали очередь сразу у дверей нижнего храма, и так получалось, что те, кто молился за службой, оказывались в хвосте очереди. Они перед службой воздерживались от пищи и питья, чтобы причаститься, а в итоге должны был стоять еще долгое время лишь потому, что кто-то подсуетился и занял очередь, проигнорировав службу. Мне показалось это несправедливым, поэтому я взял и привел причастников к дверям нижнего храма, выстроив из них отдельную очередь. Среди «стояльцев» послышалось возмущение: «Мы тут с утра стоим!» На что я ответил: «А нечего было здесь стоять! Надо было в храме, за службой молиться, исповедоваться, причащаться…» Возражений больше не последовало. photosight.ru. Фото: Ольга Охлопкова Но и это мне показалось недостаточно продуманным, поэтому я ввел карточную систему: заранее было проштамповано и пронумеровано несколько сотен плотных маленьких листочков, которые я выдавал в два этапа: 1) на исповеди, а затем 2) обходя во время чтения молитв к причащению прихожан и захожан, «отстаивавших» службу (никто не срывается с места, не сбивается в кучу, я сам тихонько обхожу и вручаю номерки). Это, на самом деле, недолго и легко. После чего все выходили и строились соответственно полученным номеркам. В итоге, никакой нервозности, никакого соблазна рвануть вперед и обогнать ближнего (пусть он померзнет дольше, чем я), никакой почвы для споров, кто и когда занимал. Конечно, можно меня упрекнуть, что я лишил людей возможности спастись, проявляя самоотвержение, смирение и кротость, уступая немощам отдельных ближних или хамству, но, да простят меня столь глубоко и духовно мыслящие, такие высоты и тонкости – не мой уровень. Я вижу свою задачу в максимальной ликвидации почвы для соблазнов и в формировании благоприятных условий для внимательного и неспешного приближения к святыне, к благочестивому ее принятию, что несовместимо с суетой и празднословием, не говоря уже о чем-то похуже. Следующий этап: освящение воды внутри большого верхнего храма и раздача ее там же, что стало возможным, когда люди привыкли к спокойному несуетливому поведению в ожидании своего звездного часа. Освящение совершалось перед амвоном, затем, чтобы избежать сбивания в кучу, все выходили из храма, я становился на пороге и в порядке очереди приглашал людей в храм, где выстраивал их змейкой рядами поперек. В итоге достаточно быстро все оказывались в храме, довольно плотно и в то же время в предельно ясной очередности. Никакой суеты, никакой болтовни. Так вот, я к чему веду: людям это нравилось! Практически всем. Кстати, в итоге мы быстрее раздавали воду, чем в других местах. Чуть больше времени тратили в самом начале, зато и на сердце мир, и времени меньше затрачено. Что, полюбившие этот порядок, утратили свою «русскость»? Ничуть. Или они прониклись каким-то чуждым педантизмом, унизив себя номерками? («А-а-а!!! Меня посчитали!») Нисколько. Просто хорошо на душе, когда ничто богомерзкое не препятствует благодати касаться ее. И если порядок способствует этому светлому состоянию, значит, он этот богоугоден, как богоугодны и средства его поддержания. С Праздником!

Источник: http://www.pravmir.ru/kreshhenie-kupatsya-ili-ne-kupatsya-opros-svyashhennikov/ Откуда пошла традиция на Крещение нырять в прорубь? Обязательно ли это делать каждому православному? Купаются ли в ледяной воде священники? Каково место этой традиции в христианской иерархии ценностей? Протоиерей Владимир Вигилянский, настоятель храма мученицы Татианы при МГУ: Не купанием проверяется вера — Купание на Крещение — традиция сравнительно новая. Ни в исторической литературе о Древней Руси, ни в воспоминаниях о дореволюционной России я не читал, чтобы где-то на Крещение прорубали лед и купались. Но в самой этой традиции нет ничего плохого, только надо понимать, что Церковь никого к купанию в холодной воде не принуждает. Освящение воды — напоминание, что Господь везде и всюду, освящает все естество земли, а земля создана для человека, для жизни. Без понимания, что Бог с нами везде, без духовного осмысления праздника Богоявления крещенское купание превращается в спорт, любовь к экстриму. Важно почувствовать присутствие Троицы, которое пронизывает все природное естество, и приобщиться именно к этому присутствию. А остальное, включая купание в освященном источнике — лишь сравнительно новая традиция. Я служу в центре Москвы, далеко от воды, поэтому у нас в приходе купание не практикуется. Но, например, я знаю, что в храме Троицы в Останкино, который находится возле Останкинских прудов, освящают воду и ею омываются. Кто купается не первый год, пусть продолжает купаться. А если человек впервые хочет приобщиться к этой традиции, я бы советовал ему подумать, позволяет ли ему здоровье, хорошо ли он переносит холод. Не купанием проверяется вера. Протоиерей Константин Островский, настоятель Успенского храма в Красногорске, благочинный церквей Красногорского округа: Духовный смысл — в освящении воды, а не в купании — Сегодня Церковь не запрещает купание в водоемах, а до революции относилась к нему отрицательно. Отец Сергий Булгаков в «Настольной книге священнослужителя» пишет следующее: «…В некоторых местах существует обычай в этот день купаться в реках (купаются в особенности те, которые на Святках переряживались, гадали и проч., суеверно приписывая этому купанью очистительную силу от этих грехов). Такой обычай нельзя оправдать желанием подражать примеру погружения в воде Спасителя, а также примеру палестинских богомольцев, купающихся в реке Иордане во всякое время. На востоке для богомольцев это безопасно, потому что там нет такого холода и таких морозов, как у нас. В пользу такого обычая не может говорить и верование в целебную и очистительную силу воды, освящённой Церковью в самый день крещения Спасителя, потому что купаться зимой значит требовать от Бога чуда или же совершенно пренебрегать своей жизнью и здоровьем». (С. В. Булгаков, «Настольная книга для священно-церковно-служителей», Издательский отд. Московского Патриархата, 1993, репринт издания 1913, стр. 24, сноска 2) По моему мнению, если не привязывать купание к языческим верованиям, в нем нет ничего плохого. Кому позволяет здоровье, может окунуться, только не надо искать в этом какой-то духовный смысл. Духовное значение имеет крещенская вода, но ее можно и каплю выпить, и окропить себя, и нелепо думать, что тот, кто искупался, обязательно получит больше благодати, чем тот, кто выпил глоток. Не от этого зависит получение благодати. Неподалеку от одного из храмов нашего благочиния, в Опалихе, есть чистый пруд, я знаю, что духовенство храма освящает там воду. Почему нет? Типикон это допускает. Разумеется, в конце литургии или, когда сочельник приходится на субботу или воскресенье, в конце великой вечерни. Освящение воды Великим чином в другое время допустимо в исключительных случаях. Например, бывает, что один священник является настоятелем сразу трех сельских храмов. Служить две литургии в день ему нельзя. И вот батюшка служит и освящает воду в одном храме, а в два других, иногда за десятки километров, едет, чтобы специально для местных жителей освятить воду. Тогда, конечно, допустим Великий чин. Или в Доме престарелых, если там невозможно совершить литургию на Крещение, тоже можно совершить Великое освящение воды. Если же, допустим, благочестивый богатый человек хочет освятить воду в своем пруду, в этом нет ничего плохого, но в таком случае нужно освятить ее Малым чином. Ну, а когда, как в Опалихе, после заамвонной молитвы проходит крестный ход, освящается вода в пруду, а потом все возвращаются в храм и заканчивают литургию, церковный чин не нарушается. А уж будут ли потом священники и прихожане окунаться в прорубь, личное дело каждого. Надо только подходить к этому разумно. Одна наша прихожанка — морж со стажем, даже ездит на соревнования моржей. Естественно, она с удовольствием и на Крещение купается. Но ведь моржами люди становятся, закаляясь постепенно. Если же человек неморозоустойчив, часто простужается, неразумно с его стороны будет без подготовки лезть в прорубь. Если же он таким образом хочет убедиться в могуществе Бога, то пусть поразмыслит, не искушает ли он этим Господа. Был случай, когда пожилой иеромонах — я его знал — решил вылить на себя десять ведер крещенской воды. Во время такого обливания он умер — не выдержало сердце. Как любое купание в холодной воде, крещенское купание требует предварительной подготовки. Тогда оно может быть на пользу здоровью, без подготовки же может навредить. Я говорю о телесном здоровье, возможно, душевном — взбадривает холодная вода, — но не о духовном. Духовный смысл есть в самом таинстве освящения воды, а не в купании. Не так важно, купается ли человек в крещенской проруби, гораздо важнее, придет ли он на праздничную литургию, причастится ли Святых Христовых Таин. Естественно, как православный священник, я желаю всем не просто прийти в этот день за крещенской водой, а помолиться за богослужением и по возможности причаститься. Но все мы, православные христиане, должны относиться к приходящим людям с любовью и пониманием, со снисхождением к человеческой немощи. Если кто-то приходит только за водой, неправильно говорить ему, что он такой-сякой и не получит благодати. Не нам об этом судить. В жизнеописании праведного Алексия Мечева я читал, как он одной духовной дочери, у которой муж был неверующий, посоветовал, чтобы она давала ему просфорку. «Батюшка, он ее с супом ест», — пожаловалась вскоре она. «Ну и что? Пусть с супом», — ответил отец Алексий. И в итоге тот человек обратился к Богу. Из этого, конечно, не следует, что надо всем неверующим родственникам просфорки раздавать, но приведенный пример показывает, что Божья благодать часто действует непонятным для нас образом. Так и с водой. Пришел человек только за водой, но, может быть, он через эти внешние действия, сам того не осознавая, тянется к Богу и со временем придет к Нему. Пока же порадуемся, что он помнит о празднике Крещения и вообще пришел в храм. Протоиерей Феодор Бородин, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке: Купание — только начало Протоиерей Феодор Бородин — Традиция купаться на Крещение — поздняя. А относиться к ней надо в зависимости от того, ради чего человек купается. Проведу аналогию с Пасхой. Всем известно, что в Великую Субботу десятки или даже сотни тысяч людей идут в храм, чтобы освятить куличи. Если они действительно не знают, что это лишь крошечная часть той радости, которой является для верующего человека Пасха, приходят в храм с благоговением и искренне молятся, для них это все равно встреча с Господом. Если же они из года в год слышат, что это не самое главное, и священник, освящая куличи, каждый раз приглашает их прийти на ночную службу, разделить со всеми радость о Воскресшем Господе, объясняет, в чем смысл богослужения, а их общение с Церковью по-прежнему сводится к освящению куличей, это, конечно, печально. Так же и с купанием. Если человек, совершенно незнакомый с церковной жизнью, окунается в воду с благоговением, обращаясь к Господу так, как он умеет, искренне желая получить благодать, Господь, конечно, подаст благодать, и у этого человека состоится встреча с Богом. Думаю, когда человек искренне ищет Бога, рано или поздно он поймет, что купание — только начало, а гораздо важнее быть на всенощной и литургии. Если крещенское купание служит ступенькой к тому, чтобы хотя бы через несколько лет начать встречать этот праздник по-настоящему, по-христиански, такое купание можно только приветствовать. Увы, многие относятся к нему просто как к одному из видов экстремального спорта. Часто купания нецерковных людей проходят с непотребными шутками и неумеренной выпивкой. Как и популярные некогда драки стенка на стенку, такие забавы ни на шаг не приближают человека к Господу. Но и многие из тех, кто не позволяет себе никакого непотребства, на службу не приходят — купаются-то обычно ночью и считают, что уже приобщились к празднику, отсыпаются, довольные собой — доказали, что и телом сильны, и вера их крепка. Сами себе доказали, но это самообман. Конечно, необязательно купаться ночью, можно после службы. Наш храм в центре находится, поблизости купаться негде, но некоторые прихожане ездят в другие районы или в Подмосковье. Иногда советуются со мной, я никогда не возражаю, если вижу, что человек это действительно ради Господа делает. А вот один мой знакомый священник, очень хороший, несколько лет подряд окунался в прорубь и каждый раз после этого заболевал. Значит, его купание неугодно было Господу, и Господь вразумлял его через болезнь — теперь он не купается. Я тоже никогда не купался. До ближайших освященных водоемов ехать мне достаточно далеко, если я полночи потрачу на дорогу и купание, не смогу исповедовать прихожан и служить литургию так, как должен. Но иногда мы с матушкой и детьми обливались крещенской водой на улице, на снегу. Живу я за городом, вот после возвращения со всенощной и обливались всей семьей. Но это за городом можно, в Москве так не обольешься. Протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Троицы Живоначальной в Хохлах, духовник Свято-Владимирской православной гимназии: А причем здесь Крещение? Я как-то особо не озадачиваюсь вопросом ночных крещенских ныряний. Хочет человек, пусть ныряет, не хочет – пусть не ныряет. Только какое отношение ныряние в проруби имеет к празднику Богоявление Господне? Для меня эти окунания – просто развлечение, экстрим. Наши люди же любят что-нибудь такое необыкновенное. Последнее время стало модным, популярным нырнуть на Крещение в прорубь, затем выпить водки, а потом всем рассказывать о своем таком русском благочестии. Такая русская традиция, вроде кулачных боев на Масленницу. К празднованию Крещения имеет ровно такое же отношение, как и кулачные бои к празднованию Прощенного воскресения.

Силуан Афонский о молитве: Скучает душа моя о Господе, и желанно ищу Его, и ни о чем другом не терпит душа моя помышлять. Скучает душа моя о живом Господе, и рвется дух мой к Нему, как Отцу Небесному и родному. Сроднил нас Господь Духом Святым. Мил сердцу Господь, — наша радость и веселие, и крепкое упование. Благий Господи, взыщи милостиво создание Свое и покажи Себя людям Духом Святым, как Ты показываешь Себя рабам Твоим. Обрадуй, Господи, пришествием Духа Твоего Святого всякую скорбящую душу. Дай, Господи, чтобы все люди, молящиеся Тебе, познали Духа Святого. О, все люди, смирим себя ради Господа и ради Царствия Небесного. Смирим себя, и даст нам Господь познать силу Иисусовой молитвы. Смирим себя, и Сам Дух Божий будет учить душу. О, человече, учись Христову смирению, и даст тебе Господь вкусить сладости молитвы. И если ты хочешь чисто молиться, то будь смирен, воздержан, чисто исповедуйся, и возлюбит тебя молитва. Будь послушлив, с благою совестью подчиняйся властям, и будь доволен всем, и тогда ум твой очистится от суетных помыслов. Помни, что тебя в идит Господь, и будь в страхе, как бы не оскорбить чем-либо брата; не осуди его и не опечаль его хотя бы видом, и Дух Святый возлюбит тебя, и Сам во всем будет тебе помогать. Любящая Господа душа не может не молиться, ибо она влечется к Нему благодатью, которую познала в молитве. Для молитвы нам даны храмы; в храмах служба совершается по книгам; но и храма с собой не возьмешь, и книги не всегда имеешь, а внутренняя молитва всегда и везде с тобою. В храмах совершаются божественные службы, и Дух Божий живет, но душа — лучший храм Божий, и кто молится в душе, для того весь мир стал храмом; но это не для всех. Многие молятся устно, и любят молиться по книгам; и это хорошо, и Господь принимает молитву и милует их. Но если кто молится Господу, а думает о другом, то такой молитвы не послушает Господь. Кто молится по привычке, у того нет перемены в молитве, а кто усердно молится, у того много перемен в молитве: бывает борьба с врагом, борьба с самим собою, со страстями, борьба с людьми, и во всем надо быть мужественным. Зашел ко мне в магазин один военный человек; он направлялся в Солунь. Душа моя полюбила его, и я говорю ему: «Молись Господу, чтобы меньше было скорбей». А он говорит: «Я молиться умею. Я научился на войне, когда бывал в сражениях. Я сильно просил Господа, чтобы оставил меня в живых. Пули сыпались, снаряды рвались, и мало кто оставался в живых, а я бывал в сражениях много раз, и Господь меня сохранил». При этом он показал, как молился, и по движению тела его было видно, как весь он погружался в Бога. Источник: Есть ли на форуме люди, которые молятся полностью по молитвослову и так несколько лет?