Таблица лидеров

4 сентября — В день празднования иконы Божией Матери Грузинская, престольный праздник Раифского Богородицкого монастыря ДНЕСЬ СВЕТЛО ЛИКОВСТВУЕТ РАИФСКАЯ ПУСТЫНЯ 4 сентября — день празднования Грузинской иконы Божией Матери 1622 год — персидские войска вторглись в Грузию. Один из иноверцев похитил образ Божией Матери и позднее продал его русскому купцу. С той поры святая икона получила наименование «Грузинская». По откровению свыше купец в 1629 году отвез образ в Краснодарский монастырь, недалеко от Архангельска. Икону принесли в обители, к ней приложился один из монахов, долгое время ничего не видевший не слышавший, и тут же исцелился. В 1650 году, будущий Патриарх Никон, тогда митрополит Новгородский, исследовал сказания о чудесах от Грузинского образа Богородицы и установил празднование иконе 22 августа (4 сентября по новому стилю). Раифский Богородицкий монастырь. За тысячи верст от Красногорского монастыря митрополиту Лаврентию явилась во сне Божья Матерь и повелела сделать список Грузинской иконы и привезти его в Казань. Пробудившись, Владыка отправил под Архангельск в Красногорскую обитель лучшего иконописца. Список принял на себя благодать подлинника, он исцеляет болезни и облегчает духовные страдания людей, приходящих к нему с верой. Местом пребывания Грузинской иконы Божьей Матери митрополит Лаврентий избрал Раифскую пустынь. Основал Раифский богородицкий монастырь иеромонах Филарет. Он искал уединения и безмолвия в дремучих лесах урочищах под Казанью. Однажды, он вышел на берег чудного лесного озера. Прекрасное и величественное, отдаленное от города место привлекло инока тишиной и покоем. Сначала келья отшельника стояла одиноко, но вскоре рядом поселились казанские последователи подвижника. Однажды, кто-то из иноков взглянул на небо и увидел простертую из облака руку, благословляющую место, на котором стол скит. Другим монахам слышался чудесный колокольный звон. Все эти знамения были восприняты как знак будущего процветания обители. Первой постройкой монастыря была деревянная церковь во имя Евфимия, архиепископа Новгородского Чудотворца. Одновременно возводилась стена вокруг обители с двумя надвратными Церквями. Одна из них была освящена во имя происхождения Честных древ Животворящего Креста Господня, а другая во имя святых преподобных отцев в Синае и Раифе избиенных, от которой и сама обитель стала называться Раифской пустынью. Позже была построена соборная церковь во имя Грузинской иконы Божией Матери. По ведомости о монастырях Казанской Епархии, представленной в Синода в 1739 году, в Раифской обители указано 15 храмов. Последним, по времени сооружения пустыни, стала колокольня с надвратной церковью во имя Архистратига Божия Архангела Михаила. Настоятель монастыря, игумен Вениамин, давно собирался построить новую колокольню, но у обители не было средств. Настоятель решился просить совета у первого встретившегося младенца. Он вышел из монастырских врат и тут же встретил женщину с маленькой девочкой. Игумен благословил их и спросил ребенка: — Так скажи мне, строить колокольню или нет? — Строй. — Спаси тебя, Господи, деточка! — сказал отец игумен и возвратился в обитель. В тот же день он приказал нанимать рабочих и приготовлять леса. А на следующий день из Казани приехал купец Михаил Атлашкин и привез кирпич — миллион штук. 14 сентября 1891 года, в день празднования Воздвижения Креста Господня на новую колокольню поднимали Крест. Другая молодая постройка Раифского монастыря — собор в честь Святой Живоначальной Троицы, заложенный в 1903 году на месте старого храма. Собор славится замечательнейшей акустикой. Пение 4 иноков хора слышится окрест на 2 версты. В середине 19 века, вместо пришедшего в ветхость самого первого на территории обители каменного храма во имя Грузинской иконы Божьей Матери было завершено строительство нового каменного собора, который и стал местом пребывания главной святыни монастыря — чудотворного образа Грузинской Богородицы. По рассказам братии обители, во время исполнения церковных песнопений в храме слышится голос, который слышится на целую октаву выше, и не принадлежит никому из участников хора. Тропарь Грузинской иконе Божией Матери: Днесь светло красуется обитель Красногорская, и с нею ликовствует Раифская пустыня, яко зарю солнечную, от востока возсиявшую, восприимши, Владычице, чудотворную Твою икону, еюже разгоняеши мглу искушений и бед от вопиющих верно: избави обитель нашу и вся страны христианския от всех навет вражиих/ и спаси души наша, яко Милосердная Заступница рода христианского. «Богоматерь была тем единственным словесным сосудом, в который Бог вселился самым Существом Своим», — писал святитель Игнатий (Брянчанинов). Источник: http://www.pravchelny.ru/all_publications/publications/?ID=8966 © PravChelny.ru

Предлагаю Вашему вниманию посмотреть альбом посвященный красотам Северного Кавказа. В связи с тем, что сервер на котором я размещал фотографии скоро закроют, пришлось искать другие источники, где можно было бы посмотреть работы в хорошем качестве. Теперь при просмотре фотографий, чтобы увидеть в рельном размере, нужно просто кликнуть мышкой по фото. Всем приятного просмотра! «После дождя» «Вечернее небо над Кавказом» «На повороте» «Облака волной накрыли горы...» «О горных равнинах и бегущей реке» «Ненастье далеко в горах» «Где облака касаются вершин...» Где облака касаются вершин И речка бурная стремительно несется Вся суета забвенью предается Душа в молитве к Богу возлетит. «Деревня далеко в горах» «Движение реки и облаков» «Облака в теплом свете над равнинами Кавказа» «Мутная река» «Дорога вдоль горной реки» «Светящееся облако» «Вдали от шума больших городов» «Река бегущая среди гор» «Река бегущая среди гор» «Лежбище коров» «Остановившиеся время, или кто против советской власти?» «Вершинами касаясь облаков» «Брошенные дома в горах Кавказа_5» «Брошенные дома в горах Кавказа_4» «Брошенные дома в горах Кавказа_3» «Брошенные дома в горах Кавказа_2» «Камни у горной речки» «Брошенные дома в горах Кавказа» В этом месте был целый поселок, чуть дальше по дороге, даже были небольшие двухэтажные дома (все брошенные, частично разрушенные). Удалось встретить человека, который следит за погодой на метеорологической станции, и помнит то время. Он рассказал, что здесь добывали свинец, серебро и еще не помню что называл, потом это место отдали горному институту, а потом все пришло в запустение. Это было время перестройки. «Мост к Тебердинскому заповеднику» «На изгибе горной реки» «Зеленые горы над бурной речкой» «Сосны и камни» «Бурные воды, зовущие к диким местам Кавказа» «Вершина горы София» «Благолепие Кавказских гор» «Камни на изгибе горной реки» «К диким местам Кавказа» «В лесных и каменных объятиях» «Отвесный склон Кавказских гор» «Дорога среди диких гор» «На пологих горных склонах» «Розовое облачко» «Розовое прощание уходящего солнца» «Крутой поворот» «Слияние двух рек» «Бурные воды реки Кубань» «Девственная природа Кавказа» «Мутные воды горной реки» «Строгие очертания Кавказских гор» «Растущий курорт Нижнего Архыза» «Дорога в горах» «Дорога в горах» «Горные дороги» «Село в горах» «Вдоль горных хребтов» «Дорога среди гор» «Зеленые горы» «После дождя» «Горная речка Мара» «Дороги рассекающие горы» «Предгорье в белых облаках» «Дорога к перевалу» «Пастбище Божьих коровок» Вряд ли кто-то из вас не задавался вопросом почему «Божью коровку» так назвали. Что такого особенного в этом жучке коли не только по-русски, но и на других языках она имеет название непременно связанное с небесами: в Германии – это «Marienkaefer» - жучок Девы Марии; в Англии, США, Канаде, других англоговорящих странах – Ladybird (птичка Богоматери), Lady-beetle (пчела Богоматери), Ladybug (жучок Богоматери); во Франции - poulette a Dieu – что переводится как «курочка Бога» и так далее, всех не перечислишь! А ведь существует более 4000 видов Божьих коровок, которые распространены во всех частях света. Одни из них встречаются на всех растениях: деревьях, кустарниках или травах, на которых только есть тли; другие держатся только на полевых травах; третьи — на лугах, прилегающих к ручьям; четвёртые — только на деревьях; наконец, некоторые виды живут на тростнике и на других водяных растениях. Да и расцветка у них разная. Откуда же такое единодушие в названии? Самое распространенное объяснение связано с поведением этого жучка по отношению к человеку: Божьи коровки безбоязненно садятся на человека, не проявляют к нам никакой агрессии, не пытаются нас укусить, в общем, ведут себя на редкость мирно, безобидно и доверчиво. Заметим однако, что такое поведение наблюдается исключительно по отношению к человеку. Ведь на самом деле Божья коровка – грозный и весьма прожорливый хищник. Только за один день жучок съедает до 50 тлей, а его личинка за время своего развития – около 800 штук. Кроме того, Божья коровка является активным истребителем растительных и паутинных клещей. Так за свою жизнь пара Божьих коровок может уничтожить до 4000 паутинных клещей. Почему же в нашем языке этот маленький, 7-8 мм длиной, жучок – коровка. Слово «коровка» – это трансформировавшийся «каравай». И форма этого жучка действительно напоминает форму каравая хлеба. А еще пятнистый окрас этого насекомого немного напоминал нашим предкам пятнистых коров, весьма распространенных на Руси издавна. Да и флегматичное поведение жучка схоже с коровьей неторопливостью и терпением. «Зеленая вуаль Кавказских гор» «Неведомые пути горной речки» «Цветы Кавказских гор» «Свет скользящий по склонам гор» «Сочные краски гор» «Раздолье гор» «Змейкой дороги уходят в горах» «По извилистым горным путям» «Закат на улице Кавказской» «Ромашковый букет» Такого количества ромашек на горах Кавказа и так плотно растущих я нигде не видел. Было такое ощущение, будто кто-то их собрал вот в такой красивый букет. «Дорога через перевал» «С гор спускалась непогода» «Цветущие травы» «В серой дымке» «Далеко в горах» «Пронзающий свет облака» «Аул в низовьях гор» «На пути в Архыз» «Горные дали» «Буйные травы Кавказа» «Затерявшийся в горах» «Пастбище в горах» «Уходящее ненастье» «Заборы горных аулов» «Виражи горных дорог» «Большой Зеленчук» «Домик в горах» «Прощальные лучи заходящего солнца» «Лучи пронзающие небо» «Переплетения гор» «Благословляющий Ангел» «Свинцовое небо на пути в Архыз» «Дорога вдоль горной реки» «Грозное небо» «На пути к Кавказским красотам» «Под мрачным небом» «Дамба реки Большой Зеленчук» «Вечерний Кавказ» «Быстрые воды горной реки» «Лучи закатного неба» «Хмурое небо Кавказа» «Крутой поворот горной дороги» «Собиратель камней» «Среди камней и высоких гор» «Краски заката» «Река шлифующая камни» «В окружении гор» «Кто на лошадях кто пешим» «Световые контрасты» «Накатывающиеся на горы облака» «На повороте горной реки» «Навстречу горам» «Берег, подмываемый горной речкой» «Ненастье в горах» «Вдали от шума городского» «В низовьях гор» «Леса и горы» «По бескрайним горным широтам» «Романтика Кавказских гор» «В горах Кавказа» «Зарево в горной местности» «Новый храм в Архызе» «Живописный склон» «Красивый закат» «Каменистая дорога в сосновом лесу» «Большой Зеленчук» «Стихия горной речки» «Леса Верхнего Архыза» «Каменистая дорога» «Хозяйство в горах» «Обволакивающие облака»

Кто любит — тот становится близким, родным, своим Богу. Он свободен от всех заповедей и законов, кроме одного — закона любви, которая есть «исполнение закона» (Рим. 13, 10) и «совокупность совершенства» (Кол. 3, 14). Он счастлив истинным счастьем, так как любовь несет награду в себе самой. Его Отец — Бог, его близкие друзья — святые торжествующей Церкви. Он никого не судит и не осуждает, но на всех изливает свою любовь, ибо Отец его «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5, 45). Кто любит, тот просвещен совершенной мудростью, ибо, как говорит ап. Павел: «Кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор. 8, 3). Кто в Боге — те в огне любви, и живут не собою и не ради себя, а ради Бога и ближних, ими наполняют жизнь и через это вместе с любовью наполняют сердца свои миром и совершенной радостью.

Православное мировоззрение Занимая такую позицию - видя в миру как хорошее, так и плохое, - мы можем иметь православное мировоззрение, то есть жить с православным взглядом на всю жизнь, а не только на узкоцерковные вопросы. Существует неверное мнение, которое, к сожалению, слишком уж распространено ныне, что достаточно иметь православие, ограниченное церковным зданием и нормальной "православной" деятельностью типа молитвы в определенное время или крестного знамения; в остальном же, согласно этому мнению, можно жить как все, участвуя в жизни и культуре нашего времени без всяких проблем постольку, поскольку мы не совершаем греха. Всякий, кто понял, насколько глубоко православие и насколько глубоки обязанности серьезного православного христианина, а также какие обязанности накладывает на нас, какие тоталитарные требования предъявляет нам современный мир, легко увидит, как ошибочно это мнение. Или ты православный в любое время каждого дня, в любой жизненной ситуации, или же ты на самом деле вовсе не православный. Наше православие открывается не только в наших строго религиозных взглядах, но во всем, что мы делаем и говорим. Большинство из нас почти не осознает христианской ответственности за мирскую сторону нашей жизни. Человек же с подлинно православным мировоззрением любую часть своей жизни живет как православный. Спросим здесь поэтому: как можем мы в нашей повседневной жизни питать и поддерживать православное мировоззрение? Первый и наиболее очевидный путь - быть в постоянном соприкосновении с источником христианского питания, со всем, что Церковь дает нам для нашего просвещения и спасения: церковными службами и святыми таинствами, Св. Писанием, житиями святых, писаниями свв. отцов. Следует, конечно, читать книги, которые находятся на твоем уровне понимания, и применять церковное учение к своим собственным жизненным ситуациям и обстоятельствам, тогда они окажутся плодотворными, направляя и изменяя нас по-христиански. Но часто эти основные христианские источники не оказывают на нас полного воздействия или же вообще не воздействуют на нас, потому что мы не занимаем правильной христианской позиции по отношению к ним и к христианской жизни, которую они должны вдохновлять. Позвольте мне сейчас сказать слово о том, какой должна быть наша позиция, если мы хотим получить от них подлинную пользу, и если они должны стать для нас началом подлинного православного мировоззрения. Прежде всего, христианская духовная пища по самой природе есть нечто живое и питающее; если же наше отношение к ней носит чисто теоретический и книжный характер, то мы не получим от неё тех благ, которые она может дать. Поэтому, если мы читаем православные книги или интересуемся православием только чтобы получить информацию или чтобы хвастнуть своим знанием перед другими, мы не видим сути; если мы учим заповеди Божии и закон Его Церкви только для того, чтобы "правильно" поступать и судить о "неправильности" других, мы не видим сути. Они не просто должны оказывать влияние на наши идеи, но должны непосредственно касаться нашей жизни и менять ее. В любое время великого кризиса человеческих дел - такого, как критические времена, стоящие перед нами в свободном мире, - те, кто полагается на поверхностное знание законов, канонов и правил, не могут выстоять. Сильными окажутся те, кому православное образование дало чувство того, что есть подлинное христианство, те, чье православие находится в сердце и способно затронуть другие сердца. Нет ничего трагичнее, чем видеть человека, выросшего в православии, имеющего понятие о катехизисе, читавшего жития святых, имеющего представление об общих целях православия, понимающего некоторые службы - и при этом не осознающего, что же происходит вокруг него. И он преподносит своим детям эту жизнь в двух категориях: одна - это как живет большинство, а вторая - как православные живут по воскресеньям и когда читают какой-нибудь православный текст. Когда ребенка воспитывают таким образом, он скорее всего не выберет православия; оно станет очень малой частью его жизни, потому что современная жизнь очень соблазнительна, слишком многие стремятся к ней, она подменяет действительность - если только человек не был научен тому, как защищаться от ее вредного воздействия и как воспользоваться преимуществами того доброго, что есть в мире. В этом смысле наша позиция должна быть приемлемой и нормальной, т.е. она должна прилагаться к реальным обстоятельствам, а не быть плодом фантазии, ухода от жизни и отказа смотреть в лицо неприятным явлениям окружающего мира. Слишком возвышенное и витающее в облаках тепличное православие не способно помочь людям в повседневной жизни, наш мир достаточно жесток и своей грубостью ранит души; мы должны в первую очередь ответить трезвой христианской любовью и пониманием, оставляя исихазм и высшие формы молитвы тем, кто способен их воспринять. Наша позиция не должна быть и эгоцентричной, а обращаться к ищущим Бога и духовной жизни. Сейчас везде, где есть сложившаяся христианская община, есть искушение превратить ее в общество для взаимных поздравлений и восторгов от наших добродетелей и достижений,- красоты наших церковных зданий и утвари, великолепия наших служб, даже чистоты нашего учения. Но истинная христианская жизнь, начиная с апостольских времен, была всегда неотделима от того, чтобы делиться ею с другими. Православие именно поэтому-то и живо, что светит другим и не имеет нужды в учреждении "миссионерского отдела"; огонь подлинного православия есть лишь нечто, что мы храним для себя и чем мы похваляемся, тогда мы мертвые, погребающие мертвых, а именно в таком состоянии и находятся сейчас многие из наших православных приходов, даже те, где много молодежи, если они не вживаются глубоко в свою веру. Недостаточно сказать, что молодежь ходит в церковь. Нам надо спросить, что несут они туда, что выносят они из церкви, и если они не воспринимают православие всей своей жизнью, тогда напрасно говорить, что они ходят в церковь. В то же время наше отношение к людям должно быть отношением любви и прощения. Сейчас в православную жизнь вкралась некоторая жесткость: "Это еретик, не общайся с ним", "этот, возможно, православный, но с уверенностью утверждать нельзя", "а вот тот явно шпион". Никто не станет отрицать, что Церковь сейчас окружена врагами и что есть некоторые, кто не прочь воспользоваться нашим доверием. Но так было с апостольских времен, и в этом практическом отношении христианская жизнь всегда была чем-то рискованным. Но даже если иногда нами и пользуются, и мы должны проявлять осторожность, все же мы не можем отказаться от нашей основной позиции любви и доверия, без нее мы потеряем основу основ нашей христианской жизни. Мир без Христа недоверчив и холоден, но христиане, напротив, должны быть любящими и открытыми, а иначе мы потеряем соль Христову в себе и станем подобными миру, годными для того, чтобы нас выбросили и попирали ногами. Немного смирения при взгляде на себя помогло бы нам быть более великодушными и прощающими ошибки других. Мы любим осуждать других за странность их поведения; мы называем их "cuckoos" или "тронутыми новообращенными". Действительно, мы должны беречься по-настоящему неуравновешенных людей, которые могут принести большой вред церкви. Но какой православный серьезный христианин сегодня немного не "тронутый"? Мы не соответствуем обычаям мира сего, а если соответствуем им в сегодняшнем мире, то мы уже не являемся подлинными христианами. Подлинный христианин не может чувствовать себя своим в миру и не может не казаться себе и другим немного "тронутым". В Советском Союзе и многих других странах достаточно придерживаться и идеала христианства не от мира сего или креститься взрослым, чтобы попасть в сумасшедший дом, а эти страны торят дорогу всему миру. Поэтому не будем бояться, что в миру к нам станут относиться как к несколько "тронутым" и будем продолжать хранить христианскую любовь и прощение, которое мир никогда не сможет понять, но в которых в глубине сердца он нуждается и которых даже жаждет. Наконец, наша христианская позиция должна быть - назову по недостатку лучшего слова - невинной. Ныне мир придает большее значение сложности, житейскому опыту, "профессионализму". Православие не придает этим качествам никакой цены, они убивают христианскую душу. И все же эти свойства непрестанно проникают в Церковь и в нашу жизнь, как часто приходится слышать, особенно от восторженных новообращенных, о желании поехать в большие центры православия, соборы и монастыри, где собираются тысячи верующих и разговор повсюду идет на церковные темы, и можно почувствовать, как все же важно православие. Это православие есть лишь маленькая капля в ведре, если взглянуть на все общество в целом, но в этих больших соборах и монастырях столько народа, что кажется, что православие действительно преобладает. И как часто видишь этих людей в жалком состоянии после того, как они удовлетворили свое желание и возвратились из "великих центров православия" угрюмые и разочарованные, и наслушавшиеся мирских церковных сплетен, полные осуждения и озабоченные лишь тем, чтобы быть "православными" и "соответствующими" и мирски-опытными в вопросах церковной политики. Одним словом, они потеряли свою невинность, свою неотмирность, были сбиты с толку из-за своей завороженности мирской стороной церковной жизни. В разных формах это искушение встает перед нами всеми, и мы должны бороться с ним, не позволяя себе переоценивать в Церкви внешнее, но всегда возвращаясь к "единому на потребу" - Христу и спасению наших душ от этого рода лукавого. Мы не должны закрывать глаза на происходящее в мире и в Церкви - нам нужно знать это ради самих себя - но наше знание должно быть трезвым и простым, и прямодушным, а не усложненным и мирским. Иеромонах Серафим (Роуз)

Познай себя – познаешь и Бога «Ныне начах глаголати ко Господу моему, аз же есмь земля и пепел» (Быт. 18; 27). Так говорил смиренный праотец Авраам Господу, Который явился ему и беседовал с ним лицом к лицу. Познал он Господа, а вместе с тем познал и себя самого, что такое он: "Я, — говорит, — земля и пепел"! Скрывает луна свое сияние, когда восходит солнце; меркнет звезда при свете дневном, и свеча горящая при солнечном сиянии не дает никакого света; червячок, который светится ночью на темной траве, как камень самоцветный, — лишь только настает день, оказывается простым червячком, а не камнем дорогим. Вот так же и человек, чем более приближается к Богу, тем более познает свое убожество и ничтожество. Приблизился Авраам к Богу настолько, что удостоился беседовать с Ним лицом к лицу, уста к устам, как самый близкий друг беседует со своим другом задушевным: «ныне, - говорит, - начах глаголати ко Господу моему»; и в сей близости к Богу тотчас же познал свое ничтожество, и назвал себя прахом и пеплом, как бы так говоря: "Ты, о Боже и Творче мой, — Свет неприступный, Свет незаходимый, а я — тьма и ничто... Ты — бессмертен и вечен, а я скоро во гробе истлею... Ты — Господь господствующих и Царь над царями, а я — червь, ползающий пред величеством неприступной славы Твоей! Ты на небесах обитаешь, а я в персть возвращаюся: «аз же есмь земля и пепел!»...» О, как прекрасно это смирение Авраама, которое родилось в сердце его от познания себя чрез познание Бога! — Познав Бога, он познал и самого себя и смирился даже до земли и праха... Так человек от познания Бога приходит к познанию самого себя. Мудрые люди говорят, что и от познания себя человек приходит к познанию Бога, и чем больше кто познает свое ничтожество, тем больше познает он и Бога. Оба сии вида знания, и познание Бога, и познание самого себя, неразлучны между собою, и где есть одно, там является и другое, хотя и бывает иногда, что одно предшествует другому. И мужи опыта духовного свидетельствуют, что легче перейти от познания себя самого к познанию Бога. Так Климент Александрийский говорит: "Кто познает себя самого, тот познает и Бога, а познав Бога, он будет подобен Ему". Кассиодор, объясняя слова Давидовы: «помилуй мя, Господи, яко немощен есмь», говорит: "Много приближает к Богу познание немощей своих. Великая польза для раба Господня — познать свои немощи и не полагаться на свои добрые дела". Святой Исаак Сирин говорит: "Считай себя за ничто, и увидишь на себе самом славу Божию; ибо где рождается смирение от познания себя самого, там воссиявает слава Божия". В книге "Диоптра" читаем: "Чем лучше ты познаешь самого себя, тем совершеннее познаешь и Бога". Ты скажешь: мы все знаем Бога, мы — не безбожники, не идолопоклонники. Отвечаю на это: все мы знаем Бога верою, но не все знаем Его любовью и страхом Божиим, не все мы любим Его как любить должно, не все боимся Его, как следовало бы нам бояться. Ибо, если бы мы воистину любили Его, то ради сей самой любви к Нему мы не захотели бы оскорблять Его; и если бы мы поистине боялись Его, то по причине сего самого страха мы не преступали бы Его заповедей. О, как сладостен Он для любящих Его, и как страшен Он для всех, кто с любовью соединяет страх Божий! Мы знаем Бога по слуху, потому что слышим слово Божие, но ум наш не углубляется в слово сие, не поучается в нем. Мы уверяемся в том, что Бог есть, но не ощущаем сладости пребывания с Ним, не обращаем никакого внимания на Его неизреченные благодеяния, являемые нам на всякий час, не благодарим за них, и не боимся суда Его страшного, не трепещем пред грозным прещением Его... Он предлагает нам небо, а мы небрежем о том; Он грозит муками вечными, мы не боимся их, так что нам, грехолюбцам, как будто приятнее лишиться Царства Небесного, чем избежать муки вечной... Мы думаем, будто знаем Бога, а угождать Богу ленимся; да и вовсе не хотим; а стало быть, мы ничем не отличаемся от тех, которые вовсе не знают Бога. Святые отцы советуют чрез познания себя приходить к познанию Бога. Некто из мудрых называет познание самого себя величайшею из наук: лучше, говорит, тебе узнать самого себя, чем, пренебрегая самопознанием, распознавать течение звезд небесных, свойства трав и цветов, природу людей и животных бессловесных, и искать познания всех вещей земных и небесных, ибо многие знают очень много, а себя самих вовсе не знают. Не знать себя самого — да это значит быть хуже скота: ведь скот не знает самого себя потому, что у него такова уж природа, а человек не знает себя потому, что не хочет знать по безумию своему! И поистине такой человек подобен скоту: разве не был обращен в скота Навуходоносор, который, не желая знать своей человеческой немощи, дошел до такого безумия в своей гордости, что стал почитать себя за Бога? И отчего у людей зарождается гордость, как не оттого, что никто не хочет знать своего ничтожества, каждый о себе думает много, ставит себя высоко: один гордится своим благородством, хотя и он истлеет также, как самый последний из нищих; другой превозносится своим богатством, хотя это богатство скоро погибнет; третий кичится славою, хотя она и не постоянна, и как дым быстро исчезает; иной хвалится силою телесною и мужеством своим, хотя и может он подвергнуться наравне с другими и всякой немощи нежданной и смерти нечаянной; одни величаются своею красотою, которая как цвет увядает; другие хвалятся премудростью своей, хотя и много-много еще такого, чего и на ум им не приходило, чего они постигнуть не могли; иные почитают себя людьми великими по святости жизни, по своим добрым делам, хотя в очах Божиих они ничтожны и дела их нечисты... И сколько еще есть на свете людей, высоко о себе думающих! А все почему и отчего? Да оттого, что не хотят повнимательнее посмотреть на себя, познать самих себя. А как познать себя, дает нам образец праведный Авраам: «аз же есмь земля и пепел», говорит он. Господь дает ему великие и многие обетования, обещает ему такого сына, чрез которого умножится потомство его как звезды небесные, дает сему потомству в наследие всю землю Ханаанскую, подводит все народы, все племена под его благословение: «благословятся, говорит, о тебе вся племена земная» (Быт. 12; 3); «благословятся о семени твоем вси языци земнии» (Быт. 22; 18). Господь делает его знаменитым между царями и праотцами, возвышает его честию, возвеличивает святостью; а он, хотя и приемлет все сие от Господа своего с благодарностью, однако же, как бы не обращает на все сие внимания, или лучше сказать, почитая себя недостойным всего этого, смотрит только на себя самого, внимает самому себе, поучается в познании себя самого, низводит себя до персти земной, и имея пред очами своими только свое ничтожество, называет себя землею и пеплом... Да и в самом деле: нет у человека в жизни сей кратковременной ничего, чем бы мог он возгордиться по праву, если он вникнет в самого себя: что он такое сам-то есть? А познав свое ничтожество, он может легко смирить свое высокоумие, может прийти в умиление и страх Божий, и со смиренным покаянием прибегнуть к Богу и познать Того, в Ком будет жить вечно, и угождать Тому, Кто для верующих в Него, и любящих, и боящихся Его, Сам есть венец, честь, слава, наследие и воздаяние, в Его вечном Царствии Небесном!.. (Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского) Из жития святителя Иоанна Милостивого Видя кого-либо из горделивых, святитель не обличал его прямо, а заводил речь о смирении и обличал в тщеславии самого себя. "Удивительно, господа мои, — говорил он, — как это не помнит бедная душа моя о смирении, какое явил нам Сам Сын Божий на земле; но я надмеваюсь и превозношусь пред братом моим, если я хотя несколько красивее его или богаче, или почетнее, или власти больше имею... Не разумею и Божественного гласа: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим». Не помышляю я о том, что и святые люди называли себя — кто землею и пеплом, кто червем, а не человеком... Не из глины ли создан я, из которой делаются и кирпичи? Не завянет ли, как цвет полевой, вся мнимая слава моя?"