Путь смирения – телесные труды в разуме

[иером. Даниил 102]

"В упомянутом поучении преподобного аввы Дорофея приведено изречение некоторого святого старца, что “путь смирения – телесные труды в разуме”. Это наставление очень важно для братий, занимающихся различными послушаниями монастырскими, из которых одни бывают тяжелы для тела, а другие сопряжены с подвигом душевным. Что значить трудиться в разуме? Значит – нести труд монастырский, как наказание за свою греховность, в надежде получения прощения от Бога. Что значит “трудиться безрассудно”? – Трудиться с плотским разгорячением, с тщеславием, с хвастовством, с уничижением других братий, не могущих нести такого труда по немощи или неспособности, даже по лености. В последнем случае труд, как бы он ни был усилен, долговремен, полезен для обители в вещественном отношении, не только бесполезен для души, но и вреден, как наполняющий ее самомнением, при котором нет места в душе ни для какой добродетели. Пример труда в разуме, возведшего делателя на высоту христианского совершенства низведением в глубину смирения, видим в подвиге блаженного Исидора александрийского. Он был одним из сановников Александрии. Призванный милосердием Божиим к монашеской жизни, Исидор вступил в иноческое общежитие, бывшее невдалеке от Александрии, и предал себя в безусловное повиновение игумену обители, мужу, исполненному Святого Духа. Игумен, усмотрев, что от высоты сана образовался в Исидоре нрав надменный и жесткий, вознамерился подействовать против душевного недуга возложением послушания трудного не столько для тела, сколько для больного сердца. Исидор, вступая в общежитие, объявил игумену, что он предает себя ему, как отдается железо в руки ковача. Игумен велел ему встать и постоянно стоять при вратах обители с тем, чтоб он каждому входящему и исходящему поклонялся в ноги, и говорил: “Помолись о мне: я одержим бесом”. Исидор оказал повиновение игумену как бы Ангел Богу. Пробыв семь лет в этом послушании и предузнав свою кончину из Божественного откровения, Исидор скончался радостно. О состоянии души своей во время подвига он исповедал святому Иоанну Лествичнику так: “Вначале я помышлял, что продал себя для искупления грехов моих, и потому с величайшею горестью, принуждением себя, как бы с пролитием крови, я полагал поклоны. По прошествии года, сердце мое престало уже чувствовать печаль, ожидая награды за терпение от Самого Бога. По прошествии еще одного года, я, от сознания сердца, вменил себя недостойным и пребывания в обители, и лицезрения Отцов, и беседы с ними, и встречи с ними, и причащения Святых Тайн, но опустив глаза вниз, а образ мыслей еще ниже, уже искренно умолял о молитве входящих и исходящих” (Лествица. Слово 4, гл. 23, 24). Вот телесный труд и послушание, проходимые в разуме! Вот плод их! Одна смиренная мысль передавала блаженного делателя другой, более глубокой, как бы воспитывая его, доколе он не вступил в обильнейшее, таинственное ощущение смирения. Этим святым ощущением отворено святому Исидору небо, как одушевленному храму Божию. “Смирение делает человека селением Божиим”, – сказал Великий Варсонофий (Ответ 210-й)".

 

Свт. Игнатий (Брянчанинов). Аскетические опыты, Том.I, "О смирении (разговор между старцем и учеником его)"

[Апрель 9 365]

О смирении и гордости

 

Кто вступает в брань и желает одержать победу, тот пусть, как в броню, облечется в славные доспехи — смирение. Оружие лукавого — гордость, ею умертвил он отца нашего Адама; ею умерщвляет и всех чад его. А оружие Господа нашего — смирение, это оружие уготовил Он на лукавого, им низверг сатану с высоты самоуправного владычества. Смирением вооружились апостолы, им побеждали истинно верующие; оно доставляло победу и древним и новым. Препояшьтесь же этим оружием, ученики Христовы, потому что им приобретете победу и сделаетесь наследниками Царствия. Кто любит победу, тот вооружайся этим оружием; кто желает войти в Царство, входи этими вратами. Смирение — путь к Царствию. Это — дверь небесная, это — лествица, по которой человек восходит на небо. Им Бог сошел с высоты до обители земнородных, им потомки Адамовы восходят из глубины до обители горних. Им приобретается всякое благо, им преодолевается всякая напасть.

Смирением человек более благоугождает Богу, нежели жертвами и приношениями. Через него достигают совершенства праведные, приемлются Богом кающиеся, примиряются с Ним грешники, оправдываются виновные. Смирение есть источник, из которого истекает все доброе; напротив, гордость есть кладезь, из которого течет все худое. Кто облечен смирением, в том живет все доброе, а кто облечен гордостью, в том пребывает все худое. Смирение и грешников возводит к совершенству, а гордость и совершенных доводит до порока.

Сатана вначале был совершенный дух, но пал от гордости и стал князем геенским. Разбойник был злодей и преисполнен всяким злом, но исповедался в своем смирении и стал наследником Царства. Грешник, если приобретет себе смирение, делается праведником, напротив того, праведник, если предается гордыне, делается грешником.

  Показать содержимое

 

Господь наш верхом всех добродетелей поставляет любовь, но кто же богат любовью, как не смиренный? Смирением приобретаются как любовь, так надежда и вера. Оно пост делает истинным постом, оно охраняет девственников, дает цену милостыне, оно жертву делает угодной Богу. Кто постится без смирения, тот постом своим прогневляет Бога, и блудники лучше горделивых девственников; милостыня, поданная без смирения, не приемлется на небе, и жертва, принесенная без смирения, не угодна Святому Духу. Кто без смирения совершает бдение и молитву, тот не лучше сонливого; а молитва смиренного, хотя он и спит, — благоухающее кадило пред Богом. Смиренному, если и согрешит, легко принести покаяние, а гордый, если и праведен, легко делается грешным.

Кто обременен грехами и желает от них освободиться, тому нужно только приобрести смирение. Оно приблизит его к Богу, от Которого получит оставление грехов — залог новой жизни. Доказательством утверждаемого мной служит блудница, которая обременена была грехами и, облекшись в ризу смирения, с сокрушением умоляла о прощении ей грехов. Поелику Господь наш видел, как она смирялась, то омыл ее от греховной нечистоты и благоволил, чтобы имя ее вписано было в Евангелие и чтобы слава о ней распространилась в целом мире. А поелику память ее так славна на земле, то имя ее превозносится и на небесах. И все это приобрела она смирением.

Яко всяк возносяйся смирится, — говорит Господь наш в Своем Евангелии, — и смиряяйся вознесется (Лк. 14, 11), — учит нас Спаситель наш. И сколь гнусна гордыня, показывает Христос, говоря: что высоко у людей, то мерзость пред Богом (Лк. 16, 15). Желательно тебе стоять высоко? Усердно возлюби смирение, оно без усилий делает человека праведным. Любишь ты праведность? Возненавидь гордыню и возгнушайся ей; она и дела правды делает неблагоугодными Богу. Смиряющиеся грешники и без добрых дел оправдываются, а праведные из-за гордыни губят и многие труды свои. Имейте всегда пред очами, ученики Христовы, Самого Христа, Который уничижил Себя, и старайтесь приобрести смирение, потому что им угодите вы Богу. У кого есть смирение, с тем Сам Христос, а кто исполнен гордости, в том невидимо водворяется лукавый. Преданный высокомерию делает из себя жилище бесов, а кто облечен в смирение, тот пребывает в Боге. Кто любит смирение, тому легко любить и Бога, а кто любит гордыню, тот ненавидит Бога. Если хочешь одержать победу над лукавым, вооружись смирением, ибо диавол, как скоро увидит у тебя это оружие, с трепетом побежит от тебя прочь. И если хочешь благоугодить своему Господу, облекись в ризу смирения, ибо как скоро увидит тебя в оной, возрадуется о тебе и прославит тебя в Царстве Своем.

Прекрасное оружие — смирение. И кто с ним выходит на брань, тот не бывает побежден. Смирение — высокая ограда, блажен, кто в нем находит себе убежище. Смирение наделяет непорочных благословениями и делает их наследниками светлого чертога в Небесном Царстве. Оно принесло Авеля в благоугодную жертву Богу. Оно преложило Еноха на небо, и не вкусил он доныне смерти. Оно спасло Ноя от потопа, и не погряз он в водах потопных. Оно Мелхиседека поставило иереем Божиим.

Смирение Авраама сделало другом Божиим и первым главным из возлежащих на небесной вечере. Исаака спасло смирение от жертвенного заклания, Иакова соделало наследником благословений, Иосифу даровало Царство, Моисея увенчало сиянием, Аарону дало первосвященство, Иисусу — предводительство народом, Давиду — царство, Гедеону — победу, Неффалиму — исполинскую крепость, Езекии — избавление, Илию восхитило на небо, Елисею дало духа, Самуилу — рог помазания, Исаии — высокие видения, Иону извлекло из моря, Даниила из рва; одним словом, смирение прославляло святых и в древние и в последние времена. Это-то смирение, этот источник всех благ твердо храни в душе своей, ученик; оно источает тебе все прекрасное, приближает тебя к Богу, вводит в содружество с Ангелами, открывает тебе сокровеннейшие тайны, исполняет тебя всякой премудрости, обнажает перед тобой глубины, показывает тебе недоведомое (непостижимое). Оно преклоняет перед твоей славой и покоряет ей высокомерие гордых; сеет мир внутри тебя, славу окрест тебя, чистые помыслы в сердце твоем и делает светлым лицо твое.

Смирение не дает места раздражительности в сердце твоем и искореняет гнев в душе твоей, далеко гонит от тебя прочь ненависть, зависть и злобу, и, напротив, исполняет тебя любви, мира, радости и веселья, — не радости людей, думающих о земном, не веселья сильных земли, но радости духа, веселья мудрости. Оно приобретает тебе благорасположение всякого человека и делает тебя боголюбезным. Ангелы радуются, видя тебя, а бесы приходят в смущение. Даже завистливые, которые ненавидят тебя, внутренно изумляются тебе, потому что упоены они яростью, а твое сердце спокойно и мирно. Никто в дольнем мире не живет такой высокой жизнью, как смиренный, и только совершенные из людей достигают высоты смирения. Приятно и сладостно иго смирения; кто несет его на себе, тот проходит высокое и великое служение.

Итак, подклони выю свою под иго сие, ученик, желающий благоугодить Богу; трудись под игом смирения, и труд твой угоден будет Богу. Нужно ли тебе получить прощение во грехах, получишь его за смирение. Желаешь ли преодолеть в себе порок, преодолеешь смирением. Желаешь ли наследовать вечную жизнь, им наследуешь. Желаешь ли стать высоким, оно вознесет тебя, как написано (Мф. 23, 12). Любишь ли чистоту, им приобретешь чистое сердце; вожделеваешь ли святости, оно сделает тебя святым; желаешь ли стать совершенным, оно — путь совершенных: и на всякую высоту взойдешь ты смирением.

Смирение — стезя к Царству, дверь небесная, сад райский, трапеза сладостей, начало благ, источник благословений, упование, не посрамляющее никого из притекающих к нему. Им очищаются грешные, оправдываются виновные, возвращаются на истинный путь заблудшие, спасаются погибшие, торжествуют сражающиеся, увенчиваются победители. Подлинно весьма высоко и величественно смирение. Блажен, кто пламенно возлюбил его, стремится вослед за ним и преуспевает в нем. Все сокровища заключены в смирении, все блага, все духовные богатства можно найти в нем. Сочти и перечисли их, если можешь, потому что в смирении есть все. Перечисли подвижников во времена древние, средние и новые и, если в состоянии, сочти всех, кто смирением приобрел победный венец. Вразумись же всем этим, ученик Христов, и отложи всякую гордость, избери же себе смирение. И поелику ты просил меня написать тебе, каким оружием в брани твоей можешь побеждать лукавого, который ненавидит тебя за то, что ведешь с ним брань, то отверз я двери слуха просьбой твоей и весьма радуюсь твоим доблестям, ибо примечаю, что дух твой ревностно стремился к победе.

Осматривал я оружейную храмину победоносцев, вникал, какое оружие облекшемуся в оное доставляет победу. Много оружий представилось там взорам моим, и каждым из них можно одержать блистательную победу. Во-первых, видел я чистый пост, этот меч, который никогда не притупляется. Потом видел девство, чистоту и святость, этот лук, с которого острые стрелы пронзают сердце лукавому. Видел и нищету, с пренебрежением отвергающую серебро и всякое имущество, эту броню, которая не допускает до сердца изощренных стрел диавольских; заметил там любовь, этот щит, и мир, это твердое копье, от которых трепещет сатана и обращается в бегство. Видел бдение, этот панцирь; молитву, эти латы; и правдивость, эту легкую военную колесницу. Но рассматривая все эти вооружения и размышляя, какое из них всех тверже, увидел я оплот смирения и нашел, что ничего нет тверже его, потому что никакое оружие не может проторгнуть его, и лукавый не в силах взять его приступом. Поэтому-то, оставив прочие исчисленные мною оружия, написал я тебе об одном смирении. Если желаешь одержать победу в брани, которую ведешь ты, то ищи себе прибежища за оплотом смирения, там укройся и не оставляй этой ограды, чтобы не уловил тебя в плен хищник, не полагайся на собственное свое оружие, чтобы не поразил тебя лукавый.

Вот вооружение, которое посылаю тебе из оружейной храмины победоносцев, потому что этим и они побеждали. Блажен, кто этим вооружившись, вступает в брань. Господь наш Сам облекся в смирение и нас научил смирению, чтобы дать нам средство Его смирением побеждать лукавого и всю силу его. Господа нашего предлагаю тебе смирение; слушай и заучи это, ученик, чтобы не ошибиться тебе и не счесть себя смиренным, когда ты не смирен. Воздерживай уста свои от излишних речей. Не говори худого о том, кто противен и ненавистен тебе. С покорностью выслушивай старших себя; следуй не своей воле, но воле братии своей. Понемногу вкушай пищи, не предавайся продолжительному сну, будь неутомим в работе, в служении другим. Ревностно упражняйся во всех этих добродетелях, преимущественно же в смирении, потому что им уплатишь все свои долги, исправишься от всех своих погрешностей. Оно приблизит тебя к Богу, и Бог возвеселится о тебе и тебя возвеселит, и сделаешься сосудом в честь и к славе Господа твоего. Слава Господу, Который уничижил Себя, научил нас смирению и дал нам Духа Своего, чтобы говорить о богатстве смирения. Благословен Отец, пославший Его к нам! Слава Единородному, спасшему нас! Благодарение Святому Духу, через нас вещающему о смирении! Да сподобятся помилования уста, изрекшие это, и прощения — рука написавшая, милости и оставления на Суде грехов — читающие и слушающие. Да даст Господь наш победу и венец правды тому ученику, который подал повод к слову сему! И кто помолится о бедном, написавшем это, того молитвы да войдут на небо и найдут себе доступ в Царство Божие! Слава Тебе, Боже, Который так любишь любящих Тебя!

 

 

 

Преподобный Ефрем Сирин

Преподобный Ефрем Сирин. Избранные творения

[Апрель 9 365]

Труд по стяжанию смирения

 

 

Как возделывается смирение

 

- Геронда каким образом возделывается смирение?

- Смирение возделывается: любочестием и возделывается, удобряемое навозом падений. Любочестный человек всё, что имеет хорошего, при­писывает Богу. Видит множество благодеяний Божих и понимает, что он их недостоин, смиряется и постоянно славословит Бога И чем больше смиряется и прославляет Бога, тем сильнее на него изливается Божественная Бла­годать. Это добровольное смирение. А смирение, кото­рое происходит от непрестанных падений, - вынужден­ное смирение.

 

  Показать содержимое

Несомненно, добровольное смирение имеет большую ценность, чем вынужденное. Оно подобно участку пло­дородной земли, на котором деревья растут без удобре­ний и навоза и дают вкусные плоды. Вынужденное же смирение похоже на скудную почву, где, чтобы получить урожай, нужны и удобрения и навоз, и, опять же, плоды будут не такими вкусными.

- Геронда мне тяжело приходится, когда из-за дурно­го обхождения с кем-то я унижаю себя в глазах других и вынужденно смиряюсь.

- Вынужденным смирением ты оплачиваешь хоть часть того долга, который накапливаешь своими греха­ми. Однако нужно начать добровольно смиряться.

- А я нахожусь в очень тяжёлом состоянии. Меня му­чают плотские помыслы, и я впадаю в уныние. Боюсь, что никогда не выйду из этого состояния.

- Мужайся, добрый мой человек, и в конце концов Христос победит. Пой: "От юности моея враг мя иску­шает, сластьми палит мя: аз же надеяся на Тя Господи, побеждаю сего". По сути, не так уж и виновата бедная плоть, виновата гордость. На самом деле, у тебя много достоинств, которые, конечно, дарованы Богом, но из-за некоторого нерадения и невнимательности враг находит удобный момент и ввергает тебя в гордость. И вместо того чтобы омывать своё лицо слезами радости и благо­дарности к Богу, ты орошаешь его слезами скорби и пе­чали. Отсюда следует такой вывод: если мы не смиримся добровольно, то нас смирят принудительно, поскольку Благой Бог нас любит. Итак, мужайся, чадо моё, и Хрис­тос победит. "Аще бо паки возможете, и паки побеждени будете: Яко с нами Бог". Буря пройдёт и принесёт за со­бой много хорошего. Ты лучше узнаешь себя, смиришь­ся вынужденно, и, согласно духовным законам, на тебя обязательно придёт Благодать Божия, которой раньше мешала гордость.

Мы пока ещё не познали себя. Если познаем, душа наша станет ликовать, и будет смиренно просить милос­ти Божией. Познание себя рождает смирение. Потому что, чем больше человек узнаёт себя, тем шире раскры­ваются очи его души и он лучше видит свою великую не­мощь. Познаёт своё убожество и свою неблагодарность, а вместе с тем великое благородство и милосердие Божие. Оттого он внутренне сокрушается, смиряется до земли и начинает сильно любить Бога.

 

Сердечное смирение — это всё

 

- Геронда, может человек смиряться рассудочно, но при этом сердцем не смиряться?

- Раньше в монастырях и во многих домах двери были очень низкие, и человеку, чтобы войти внутрь, надо было наклоняться: если он не наклонялся, бился головой о косяк. Так что приходилось сгибаться и волей-неволей задумы­ваться и в другой раз не зевать, чтобы себя не изуродовать и не опозориться перед людьми. Этот пример показыва­ет, что рассудочное смирение подходит только для того, чтобы уберечь голову и не потерять репутацию. Позавче­ра пришла одна сестра и говорит мне: "Геронда, игуменья мне сказала, что, когда я пою, хвалюсь своим голосом, с того момента я держу это в уме и стараюсь петь смирен­нее". 'Ты поняла то, что тебе сказала игуменья? - говорю я ей - Ты должна почувствовать и осознать эту слабость и захотеть от неё избавиться. Потому что если твоё старание не хвалиться своим голосом будет чисто внешним, только для того, чтобы игуменья больше тебе не делала замеча­ний, то можешь дойти до того, что станешь не просто хва­литься своим голосом, но гордиться собой".

- Геронда, хотя я и привожу на ум смиренные помыс­лы, но в глубине меня, внутри, есть некоторое самопочи­тание. Как может одно сочетаться с другим?

- Ты просто приводишь на ум смиренные помыслы, но эти помыслы не доходят до сердца. Если бы они за­трагивали твоё сердце, то внутренне бы изменяли тебя добрым изменением и ты бы теперь была ангелом Сер­дечное смирение - это всё. Что говорит авва Исаак? "Со­вершенно же смиренномудр тот, кто не имеет нужды мудрованием своим изобретать способы быть смирен­номудрым... но без принуждения таков в сердце своём"3.

 

Смирение на деле, а не только на словах

 

- Геронда, если человек сам себя смиряет, укоряет и говорит. "Я ущербный, никчёмный, пропащий человек и т. п.", этим он помогает себе стяжать смирение?

- Самому себя человеку легко укорять, но он с тру­дом принимает упрёки от других. Сам про себя он может говорить: "Я жалкий, самый грешный, самый худший из всех человек", но при этом от других не мо­жет принять ни одного замечания. Когда человек сам спотыкается и падает, пусть ему будет больно, но он не сильно расстраивается. Или если его ударит кто-нибудь из тех, кто его любит, опять же скажет: "Ладно, ничего страшного". Но если его чуть оцарапает или толкнёт человек, который ему несимпатичен, вот тогда да! Он станет вопить, делать вид, будто ему больно, что он не может встать!

Когда я жил на Синае, там был мирянин по имени Стратис Если ты ему кричал: "Господин Стратис", он отвечал: "Какой господин? Грешный, грешный Стратис зови". Все говорили: "Какой смиренный человек!" Од­нажды он проспал утром и не встал вовремя на службу. Кто-то пошёл его будить. "Стратис, ты всё спишь? Уже Шестопсалмие прочитали. Ты, что не пойдёшь на служ­бу?" Он как стал кричать: "Да у меня благочестия боль­ше, чем у тебя, и ты будешь мне говорить, чтобы я шёл в церковь?" Кричал как сумасшедший... Даже схватил ключ от двери - такой большой, как от амбарного замка, - и замахнулся на человека, потому что задели его са­молюбие. Люди, которые слышали, как он кричал, поте­ряли дар речи, ведь все считали его очень смиренным и брали с него пример. Опозорился Стратис Видишь, что делается? Сам себя называл грешным, но едва задели его самолюбие, просто озверел!

Другой человек в Эпире подправил церковь. Сам он говорил, что ничего особого не сделал, так подмазал кое-где. Но когда я ему сказал: "Ладно, «подмазал». Кое-что всё-таки сделал", вот он разозлился! "Можно подумать, ты бы сделал лучше, - стал говорить. - Я знаю, что значить строить, не какой-то там плотник, как ты. Мой отец сам брал подряды!"

Самому себя легко смирять, но это не значит, что у че­ловека есть настоящее смирение.

- Геронда, что такое настоящее, подлинное смире­ние?

- Когда другой тебя унижает, и ты это принимаешь, вот тогда у тебя подлинное смирение, потому что под­линное смирение - это смирение на деле, а не на словах. Однажды святой Косма Этолийский спросил людей, ко­торые собрались вокруг него: "В ком из вас нет гордос­ти?" "Во мне", - сказал один человек. "Подойди-ка сюда, ты, в котором нет гордости, - говорит святой Косма — Отрежь-ка один ус и ступай на площадь". "Э-э, это я не могу сделать", - отвечает тот. "Ну тогда у тебя нет сми­рения", - говорит ему святой. Святой Косма этим хотел сказать, что необходимо деятельное смирение.

- Вот и я, когда меня задевают, отвечаю.

- Не имеешь смирения, поэтому и отвечаешь. По­смотри, какое было смирение у аввы Моисея? Когда его рукоположили во священника, архиепископ захотел его испытать и сказал клирикам "Когда войдёт авва Моисей в алтарь, гоните его вон и идите за ним, чтобы услышать, что станет он говорить". Едва авва Моисей вошёл в ал­тарь, его стали гнать: "Ступай вон, эфиоп". "По правде с тобою сделано, чернокожий эфиоп, - сказал себе авва Моисей, - ты не человек, зачем же ходишь с людьми"! Он не обиделся, не разгневался.

- А может человек не иметь смирения, но быть крот­ким и не отвечать, когда его оскорбляют?

- Смиренный человек кроток. Но это не значит, что кто кроток, тот и смирен. В кротости должно быть и смирение, потому что если его нет, то человек может внешне казаться кротким, но внутри быть исполнен гор­дости и говорить о других: "Они ненормальные, нечего на них и внимание обращать, пусть себе говорят!" Как тот монах, которого отцы никогда не видели разгневанным и который никогда не отвечал, если ему досаждали. По­этому однажды его спросили: "Какой помысел он всег­да имеет в сердце своём, что, подвергаясь оскорблениям или перенося от кого-либо обиду, он показывает такое долготерпение?" На что тот отвечал: "Мне ли обращать внимание на их недостатки... Это лающие псы". То есть он презирал других.

 

Когда мы просим у Бога смирения, то должны принимать унижения

 

- Геронда, что мне поможет в стяжании деятельного смирения?

- Как стяжать смирение? Тебе слово, а ты десять? Не терпишь ни малейшего упрёка? Знаешь что, дорогая, когда тебе даётся возможность смиряться, смиряйся.

Твоё лекарство состоит в том, чтобы вести себя просто, смиренно, как земля: принимать и дождь, и град, и мусор, и плевки, если хочешь освободиться от своих страстей. Унижения от других помогают человеку быстро освобо­диться от своего ветхого "я", если он их принимает.

- Мне, геронда, нужно много смирения.

- Пойди, купи. Есть много людей, которые продают смирение, даже отдают просто так, только бы ты этого желала...

- Кто они, геронда?

- Это люди, которые, не имея доброго духовного рас­положения, поступают с нами грубо и своим поведением нас унижают. Смирение нельзя купить у бакалейщика, как продукты. Когда мы просим: "Боже, дай мне сми­рения" - это не значит, что Бог возьмёт совок и начнёт каждому отсыпать: "Килограмм смирения тебе, полки­ло - тебе". Бог попустит, чтобы появился грубый человек и поступил бы с нами сурово, или Бог отнимет от другого Свою благодать и этот человек станет нас оскорблять. Это будет для нас испытанием, и если хотим стяжать смире­ние, то будем трудиться. Но мы не думаем о том, что это Бог попустил, чтобы наш брат сделался злым ради нашей пользы, и гневаемся на брата. И, хотя просим у Бога сми­рения, не пользуемся благоприятными возможностями, которые Он нам предоставляет для смирения, но возму­щаемся и негодуем. По-хорошему, мы должны быть при­знательны тому человеку, который нас смиряет, потому что он самый наш большой благодетель. Кто в молитве просит у Бога смирения, но не принимает человека ко­торого ему посылает Бог для смирения, тот не знает, чего просит. Когда я жил в монастыре Стомион, то в Конице жил один священник, который очень меня любил, ещё с того времени, когда я был мирянином. Как-то в воскресенье я пошёл в Коницу на литургию. В церкви было много народа. Я, как обычно, пошёл в алтарь и, когда входил, сказал про себя: "Боже мой, возьми всех этих людей в рай, а мне, если хочешь, дай там хоть один маленький уголок". Когда подошло время причастия, священник, который обычно причащал меня в алтаре, поворачи­вается в мою сторону и громко говорит: "Выйди из ал­таря, будешь причащаться вместе со всеми последним, потому что ты недостоин". Я вышел из алтаря, не говоря ни слова. Встал на клирос и стал читать молитвы ко свя­тому причащению. Подходя последним к причастию, я говорил про себя: "Бог просветил священника, и он от­крыл мне, кто я на самом деле. Господи Иисусе Христе, помилуй меня, скотину". Едва я причастился, почувст­вовал внутри великую сладость. Когда Божественная литургия закончилась, священник подошёл ко мне в сокрушении: "Прости меня, - говорит. - Не знаю, как это случилось! Ведь я никогда не ставил впереди тебя ни своих детей, ни матушку, ни себя самого. И как это со мной произошло?" Он кланялся мне до земли, просил прощения, пытался мне целовать руки. "Отец, - ответил я, - не переживай. Ты не виноват, виноват я. Бог тебя использовал, чтобы испытать меня". Священник не мог понять, что я ему говорю, и, мне кажется, я его так и не убедил. Причиной же происшедшего была моя молитва

И вы, когда видите, что какая-нибудь сестра выходит из себя и грубо с вами разговаривает, знайте, что, в боль­шинстве случаев, причиной тому ваша молитва. Так как вы просите у Бога смирения, любви и т. д., то Бог отни­мает ненадолго Свою благодать от сестры, и та унижает вас и расстраивает. Таким образом, вам предоставляет­ся возможность сдать экзамен на смирение, на любовь. Если смиритесь, получите пользу. Что касается сестры, то она получит двойную благодать: во-первых, за то, что Бог отнял у неё благодать, чтобы испытать вас, и, во-вто­рых, потому что она смиряется, видя своё прегрешение, и просит прощения у Бога. Так что, и вы возделываете смирение, и она становится лучше.

 

«Умаляй себя во всём»

 

- Геронда, когда я согрешаю и вижу, что другие мог­ли бы меня предостеречь от этого, то предъявляю к ним претензии.

- В вопросе собственного исправления требования надо предъявлять только к себе самому. А ты ведёшь себя как маленький ребёнок, у которого одни требования.

- Когда же я повзрослею, когда пойму, что у меня есть и обязанности?

- Когда умалишься! То есть когда взрастишь смире­ние и любовь.

- Авва Исаак пишет: "Умаляй себя во всем пред всеми людьми" (Исаак Сирин). Как этого достичь?

- Смиренным расположением Когда в семье, в мо­настыре и т. д. есть дух соперничества в духовном совер­шенствовании, когда один смиряется перед другим, то каждому от этого польза как в древней Церкви, где ис­поведь была публичной, от чего все получали пользу. Кто смиряется, получает от Бога благодать и потом помогает другим Смиренное расположение никогда не уязвляет другого, потому что у смиренного человека всегда есть любовь.

- Что может мне помочь почувствовать себя ниже всех сестёр?

- Чтобы чувствовать себя ниже всех сестёр, думай о том, как много дарований дал тебе Бог, а ты их не удвои­ла. Говори себе: "Я только в деревянное било научилась бить, а свои таланты так пока и не смогла удвоить".

Когда человек видит себя ниже всех, в самом низу... вот тут возносится на Небо. А что делаем мы? Сравни­ваем себя с другими и делаем вывод, что стоим выше их. "Я лучше этого, - говорим, - и лучше того... Я-то и не то, что он..." Как только в нас поселяется помысел, что дру­гой человек ниже нас, мы закрываем себя для помощи Божией.

- Геронда, когда я признаю добродетель другого, в этом есть смирение?

- Конечно, если ты почитаешь и любишь человека, имеющего добродетель, это значит, что у тебя есть сми­рение и ты на самом деле любишь добродетель. Знак духовного преуспеяния ещё вот в чём: что-то хорошее, что есть в тебе, ты не считаешь важным, а самомалей­шее добро в другом считаешь гораздо выше твоего, то есть всегда ценишь добро в другом Тогда на тебя сходит обильная Благодать Божия. Потому тот, кто считает дру­гих выше себя, тот выше, потому что на нём почивает Благодать Божия.

У всех людей есть недостатки, есть и добродетели, ко­торые они либо унаследовали от своих родителей, либо стяжали подвигом: в ком-то на десять процентов, в ком-то на тридцать, в другом на шестьдесят, в ином на девянос­то. Следовательно, от каждого человека можно научиться чему-то хорошему, приобрести пользу и помочь другим. С другой стороны, в этом и состоит православный дух. Я и от малых детей получаю пользу, хоть и не показываю этого, чтобы они не возгордились и не повредили себе.

 

"Ниже всей твари"

 

- Какое самое высокое делание для монаха, геронда?

- Разве ты не помнишь, что ответил авва Сисой тому монаху, который сказал ему, что его ум всегда с Богом? "Это не важное дело, важно видеть себя «ниже всей твари» .

- Как можно, геронда, чувствовать себя "ниже всей твари?

- Однажды я пытался понять, какому бы животному себя уподобить, и нашёл, что навозному жуку. Но, когда я повнимательнее посмотрел, чем он занимается, то по­нял, что я хуже него. Знаешь, что делает навозный жук? Находя на дороге навоз, он его разбивает на кусочки, де­лает из этих кусочков шарики и скатывает их на обочи­ну. Так он очищает дорогу. Видя, что он делает, я сказал себе: 'Ты хуже навозного жука, потому что он, мелкое насекомое, очищает от навоза дорогу, а ты, которого Бог сотворил человеком, своими грехами собираешь навоз в «храме Божием» (см 1 Кор. 3,16; 2 Кор. 6,16.)". Хочу сказать, что человек, думая о благодеяниях Божиих и видя, что он их недостоин, всё больше себя считает заслуживающим наказания, видит себя худшим всех людей, худшим животных, даже худ­шим самого диавола. Он говорит сам себе: "Диавол один раз согрешил помыслом, а я согрешаю каждый день и помыслом, и чувствами. Значит, я хуже него".

- Не опасно ли считать себя хуже диавола?

- Опасно только для того человека, у которого нет ду­ховного дерзновения и который легко приходит в отчая­ние. Такой человек должен говорить диаволу: "Каким бы я ни был, всё равно я лучше тебя. Христос меня не оста­вит, я надеюсь, что Он меня спасёт". А имеющий духов­ное мужество может сказать так: "Диавол хорошо делает свою работу, но что делаю я?"

 

[SergeyV 33]

  Цитата

На что тот отвечал: "Мне ли обращать внимание на их недостатки... Это лающие псы". То есть он презирал других.

 

Интересно, что же такое смирение? Можно ли быть смиренным считая себя хуже других? Ведь когда я говорю что я хуже всех, тем самым считаю себя отличным от всех, неким особенным... Не правильнее ли считать что все люди равны? Это мне думается как раз и есть настоящее смирение, считать что сам принцип разделения на плохих и хороших предосудителен. Нет по той простой причине, что все наши праведносит и преимущества пред Богом равны. Пред лицом вечности, один час значит столько же, что и тысяча лет.

 

 

  Цитата

- Однажды я пытался понять, какому бы животному себя уподобить, и нашёл, что навозному жуку. Но, когда я повнимательнее посмотрел, чем он занимается, то понял, что я хуже него. Знаешь, что делает навозный жук? Находя на дороге навоз, он его разбивает на кусочки, де­лает из этих кусочков шарики и скатывает их на обочину. Так он очищает дорогу. Видя, что он делает, я сказал себе: 'Ты хуже навозного жука, потому что он, мелкое насекомое, очищает от навоза дорогу, а ты, которого Бог сотворил человеком, своими грехами собираешь навоз в «храме Божием» (см 1 Кор. 3,16; 2 Кор. 6,16.)".

 

Смирение это только тогда, когда "смотришь" на Бога, только тогда в душе появляется настоящее смирение, иначе оно быть не может, ни в каких словах. Такой человек при этом может говорить что он святой и лучше всех, при этом ни на грамм не будет у него высокомерия и превосходства. Если же нет этого созерцания величия божия, можешь считать себя хоть навозным жуком, да хоть самим навозом, при этом не будет ни какого смирения, а лишь надменная гордыня.

[Апрель 9 365]

Одеяние Божества. О том, как приобрести смирение. (Часть 2. Смиренномудрие)

 

Познание собственной немощи.

Святые отцы часто потребляли слова «смирение» и «смиренномудрие» как

синонимы, но тем не менее придавали им различное значение. В святоотеческом

понимании смиренномудрие — это правильный образ мыслей человека о самом себе и

окружающем его мире. Именно смиренномудрие рождает смирение, которое

представляет собой не что иное, как состояние внутреннего сердечного

мира¹. Следовательно, если мы желаем приобрести смирение, нам сначала

надо стать смиренномудрыми. Чем же характеризуется смиренномудрие и каким

образом его можно достигнуть? Прежде всего надо сказать, что смиренномудрие

рождается в человеке от осознания собственной немощи и собственного

ничтожества.

  Показать содержимое

 

 

Праведник считал себя чудовищем.

Преподобный Макарий Оптинский в письме к одной из своих многочисленных

духовных чад писал, что он исполнен гордости и лежит во грехах, и если бы у нее

открылись глаза и она увидела только малую часть его злых деяний, то ее взору

предстало бы чудовище. Это писал старец, достиг достигший духовного

совершенства. Однако такое мнение святого о себе самом не удивительно: в свете

славы Божией праведник яснее замечает свои человеческие недостатки, что дает ему

повод для еще большего смирения.

 

 

Знаменитый московский протоиерей Алексий Мечев руководил духовной жизнью

тысяч москвичей, имел дар прозорливости и совершал чудеса. В день сорокалетия

священнослужения ему была вручена патриаршая грамота. Будучи о себе самом очень

невысокого мнения, старец так растрогался, что разрыдался. Во время проповедей и

бесед отец Алексий часто упоминал о своем ничтожестве и называл себя «убогим».

Говорил он это с такой убежденностью, что сердца слушателей сжимались от жалости

к нему и они были готовы плакать вместе с ним.

У святых сознание собственного ничтожества было очень глубоким и

всеобъемлющим. Нам необходимо следовать их примеру и постоянно насаждать это

чувство в своем сердце. Для этого надо как можно чаще размышлять о своей

греховности и мысленно представлять себя ничтожной пылинкой в необъятной

Вселенной — пылинкой, затерянной среди времени и событии человеческой

истории.

Правда, размышлять об этом необходимо с некоторой осторожностью, чтобы мысли

о своей ничтожности и греховности не привели нас к малодушию. Помня о своих

слабостях и грехах, нельзя забывать и о великой любви к нам Господа, Который

уготовал Своим смиренным рабам обители в Царстве Небесном. Не ожидая от себя

ничего славного в духовном отношении, мы должны всю надежду на свое спасение

возложить на Бога и в Нем одном находить духовную силу и утешение.

Как начать познавать свою немощь? Человек лучше всего осознает собственное

ничтожество тогда, когда размышления о своих грехах и немощах соединяет с

покаянными молитвами пред Богом. Известная подвижница схимонахиня Ардалиона

рассказывала, что однажды ночью она читала в своей келлии покаянный канон с

молитвой, в которой человек сравнивается с червем и прахом земным. Неожиданно в

ее душе возникло глубокое осознание своего ничтожества. Это ощущение было

настолько сильным и при том отрадным, что слезы обильно потекли из глаз

подвижницы. Всю оставшуюся ночь она провела в коленоприклоненной молитве.

Однако надо помнить, что осознание своей греховности, если оно от Бога,

должно всегда сопровождаться благодатной радостью, а не унынием. Игумен Феодосий

(Попов) жил на покое в скиту Оптиной пустыни. Он уже достиг высот духовной

жизни, но демоны часто нападали на него через помыслы уныния. Во время одного из

таких искушении отец Феодосий почти впал в отчаяние. Он пришел к преподобному

Амвросию Оптинскому и с плачем сказал:

— Батюшка, спаси — погибаю! Свинья я, а не монах: сколько лет ношу мантию, и

нет во мне ничего монашеского. Только и имени мне, что — свинья !

Улыбнулся старец Амвросий своей кроткой улыбкой, положил свою руку на плечо

склонившемуся перед ним игумену и сказал:

— Так и думай, так и думай о себе, отец игумен, до самой твоей смерти. А

придет время, когда о нас с тобой, свиньях, еще и писать будут.

Эти слова оказались пророческими: о жизни и духовных подвигах преподобного

Амвросия и игумена Феодосия в назидание потомкам были написаны книги. Так

прославляет Господь праведников, которые искренне считали себя великими

грешниками.

 

Святые не видели своих заслуг.

Однажды послушники аввы Арсения Великого подошли к его келлии и услышали, как

он молился:

— Боже, не оставь меня! Я не сделал пред Тобою ничего доброго, но даруй мне,

по благодати Твоей, положить начало.

Так, один из самых выдающихся святых православной Церкви не видел своего

величия и, более того, молился о том, чтобы Господь помог ему начать спасение

его души. Такое отношение к собственной духовной жизни было свойственно многим

праведникам.

Преподобный Макарий Великий как-то сидел и своей келлии и вдруг перед ним

предстал ангел, посланный Богом.

— Макарий! — обратился он к преподобному.— Не бойся нападения невидимых

врагов, по

тому что наш благой Владыка не отступит от тебя и не перестанет

поддерживать тебя. Мужайся, укрепляйся, храбро побеждай противников, но делами

твоими не превозносись, чтобы Божественная помощь не оставила тебя и ты не пал

падением дивным.

Авва Макарий, услышав слова ангела, заплакал и сказал:

— Чем превозноситься мне, когда душа моя, подобно развратной блуднице,

питается смрадом нечистых помышлений, приносимых бесами.

Эти слова были сказаны человеком, который обрел бесстрастие, совершил

множество духовных подвигов и сподобился достичь высших степеней святости.

Однако никто из людей не может постоянно помнить о своей немощи, если его не

беспокоит какое-нибудь искушение, от которого он изнемогает. Так как великие

святые, победив все свои страсти, уже не могли быть искушаемы ничем

материальным, Господь попускал демонам тревожить Своих избранников помыслами,

предоставляя праведникам посредством смирения обретать еще большее совершенство.

Постепенно святые достигали такой убежденности в своей ничтожности, что ее никто

и никогда не мог поколебать.

Младший современник преподобного Макария авва Cисой Великий, когда

приблизился к смерти, возлег на одр, и возле него собрались его

друзья-пустынники. Вдруг старцы заметили, что лицо святого просияло, как

солнце.

— Вот пришел авва Антоний Великий, — произнес умирающий, а немного спустя

добавил:

— Вот пришел лик пророков.

Через некоторое время лицо преподобного Сисоя еще более заблистало небесным

светом и он сказал:

— Вот вижу лик апостолов.

Сияние, исходящее от святого, постоянно усиливалось, и он начал разговаривать

с невидимыми посетителями.

Старцы спросили его:

– С кем ты, отче, беседуешь?

Пришли ангелы взять меня, а я прошу, что бы на некоторое время оставили меня

для покаяния.

– Ты, отец, — сказали монахи,— не имеешь нужды в покаянии.

– Нет, я уверен, что еще и не начинал покаяния, — ответил авва Сисой, и

сияние его лица достигло такой силы, что все находившиеся поблизости пришли в

трепет.

Смотрите, вот Господь. Он говорит: «Несите ко мне избранный сосуд пустыни,» —

произнес преподобный и предал свой дух в руки Божии. И тотчас вся его келлия

наполнилась неизъяснимым благоуханием.

Авва Дорофей пишет, что высшая степень смирения состоит в том, чтобы все свои

духовные подвиги приписывать Богу. Как ветви дерева «преклоняются к земле под

тяжестью плодов, так и праведники, чем более приближаются к Богу, тем более

смиряются и видят себя грешными ¹.

Беря пример со святых, мы должны всегда помнить о том, что сами но себе

ничего не значим, и свои успехи на пути спасения объяснять помощью Божией. Надо

иметь твердое убеждение, что без постоянного покровительства Господа мы не можем

совершить ничего доброго и полезного для своей души

 

Забытые достоинства.

Преподобный Арсений Великий до своего удаления в египетскую пустыню многие

годы провел при дворе византийского императора Феодосия Великого. Он был

блистательным царедворцем и одним из самых образованных людей своего времени.

Под его руководством воспитывались будущие императоры Аркадий и Гонорий. Став

монахом, Арсений достиг духовного совершенства. Обладая светской ученостью и

огромным аскетическим опытом, преподобный мог бы написать бесценные книги по

многим духовным вопросам. Однако как его ни просили, он никогда не высказался ни

по одной богословской проблеме, даже письма преподобный писал редко и с большой

неохотой. Познав свою ничтожность, святой не считал возможным что-либо писать

или произносить публичные поучения. Он открывал уста для наставления только

нескольких своих учеников.

Подвижник XX века карагандинский старец схиархимандрит Севастиан в силу

своего служения должен был поучать народ с амвона. Однако он во время проповеди

чаще всего читал по книге сочинения известных проповедников, ничего от себя не

прибавляя. Старец объяснял это тем, что является малограмотным человеком, у

которого к тому же нет ни дара слова, ни соответствующего голоса. Между тем

среди его многочисленных духовных чад было немало весьма образованных людей, в

том числе профессор Московской духовной академии епископ Питирим. Как здесь не

вспомнить слова преподобного Иоанна Лествичника, что превосходнейшей степенью

смирения является совершенное неверие своим добрым делам и постоянное желание

учиться.

Каждый из нас в той или иной степени имеет какие-нибудь положительные

качества. Однако их надо непременно забыть, чтобы они не мешали нам видеть свое

ничтожество. Надо помнить, что наши достоинства, врожденные или приобретенные,

являются дарами Божиими. Их наличие в нас зависит только от воли Божией. Поэтому

нам очень полезно как можно чаще мысленным взором охватывать все свои слабости,

недостатки и страсти. Такое созерцание поможет нам предать забвению достоинства

и реально оценить свои возможности. Преподобный Амвросий Оптинскнй уже при жизни

почитался многими современниками за великого святого, но сам он к такому мнению

относился с большой иронией. Как-то раз преподобный Амвросий был окружен

многолюдной толпой паломников, и кто-то громко, с восхищением сказал о его

праведности и о том, что перед ней все склоняются. На это старец с улыбкой

рассказал следующий случай:

— Однажды покойный государь Николай Павлович шел по улице Петербурга.

Встретив военного писаря, он спросил: «Ты откуда?» «Из депа, ваше императорское

величество», — отрапортовал писарь. «Слово «депо» — иностранное, — заметил

государь, — оно не склоняется». Писарь в ответ: «Перед вашим величеством — все

склоняется».

Отношение преподобного Авросия к собственной святости основывалось па

глубоком понимании человеческой природы, пребывающей в падшем состоянии.

Когда мы живо ощущаем всю пагубность своего нравственного падения, в нас

просыпается стремление к духовному возрождению. Мы начинаем усиленно трудиться

над спасением души, но очень быстро убеждаемся в своем бессилии. Успехи на пути

спасения у нас появляются только тогда, когда мы, отвергая самонадеянность, всю

надежду возлагаем на помощь Божию.

Однажды оптинский старец Нектарий, указывая рукой на окружающую природу,

сказал архимандриту, в будущем митрополиту, Вениамину (Федченкову):

— Смотрите, какая красота — солнце, небо, деревья, цветы… А ведь прежде

ничего не было! Ни-че-го! И Бог из ничего сотворил такую красоту. Так и человек:

когда он искрение придет в сознание того, что он — ничто, тогда Бог начнет

творить из него великое.

У схиигумена Антония Оптинского тридцать лет болели ноги. До колен они были

покрыты страшными язвами, из которых струилась кровь. Случилось, что

преподобного посетил известный православный мыслитель И.В. Киреевский. Видя

страдания старца, он сказал:

— Вот, батюшка, сбывается слово Писания, что многи скорби праведным: какой

тяжкий крест возложил на вас Господь!

То-то и есть, — возразил преподобный Антоний, — что праведным скорби, а у

меня-то все раны, как и святой пророк Давид говорит: многи раны грешному.

Если мы, надеясь на милосердие Божие, постоянно помним о своей ничтожности и

греховности, то наша душа смиряется, а сердце приходит в сокрушение. Тогда

Господь, взирая на наше смирение, укрощает в нас гордость и дает нам благодать

вести себя скромно, презирать земные страсти и посмеиваться над славой видимого

мира.

[SergeyV 33]

  Цитата

В святоотеческом понимании смиренномудрие — это правильный образ мыслей человека о самом себе и окружающем его мире.

 

Золотые слова! Точно так, истинное понимание о самом себе и окружающем мире. А истинное понимание это не сознание собственного ничтожества, а истинное понимание ничтожества всего перед Богом. Истинное понимание в выходе за пределы системы чтожиств-ничтожеств. Истинное понимание в отказе целиком и полностью от оценки кого бы то ни было, даже себя самого "не судите, да не судимы будете".

[SergeyV 33]

  Цитата

Нет, я уверен, что еще и не начинал покаяния, — ответил авва Сисой, и

сияние его лица достигло такой силы, что все находившиеся поблизости пришли в

трепет.

Смотрите, вот Господь. Он говорит: «Несите ко мне избранный сосуд пустыни,» —

произнес преподобный и предал свой дух в руки Божии. И тотчас вся его келлия

наполнилась неизъяснимым благоуханием.

 

Интересно, в одном месте он говорит, что ещё и не начинал каяться, в то время как ни чуть не сомневаясь, далее называет себя "избранным сосудом пустыни".