Перейти к публикации

OptinaRU

Модераторы
 Просмотреть профиль  Активность

  • Публикации

    3 316

  • Зарегистрирован

  • Посещение

  • Дней в лидерах

    277

Записи блога, опубликованные пользователем OptinaRU

  1. OptinaRU
    Ты пишешь, что трудна борьба со страстями. Да это не ново. Познавши их лютость, будешь благоискуснее и смиреннее. Так как и яростный воспаляется своею яростью и лишается спокойствия при случаях, тревожащих его; равно и другие страсти, кои мы усвояем своими навыками, бывают нашими мучителями: славолюбие и честолюбие наносят великую скорбь и болезнь человеку, когда видит он уничижение; плотская страсть, кто оной поработится, лишает покоя своего раба; а сребролюбие, кажется, весь состав душевный преображает в себя. Случающиеся искушения кажутся им выше меры посланными, потому что страсти сии так в них укачествовались, что почти в естество претворились. Кто ж сему причиною, как не они?
     
    Когда еще маленьких нас оскорбляют или делают что противное нам, то мы, ничем другим не могши себя удовлетворить, берем плачем; далее и далее, все то же и то же. То же и в возрасте. Горько, что меня огорчают, — я плачу, и плачу горько; это бывает мне в навык, и уже как бы невольно сим увлекаюсь от расслабления чувств. Что ж это значит? Не действие ли этой же яростной части? Только в разных формах…
     
    Все, чем мы страждем от бывающих нам неприятностей и скорбей, суть плоды нашего внутреннего устроения и награда за содеянные грехи. По всему имеем долг пить чашу полыни судеб Божиих, как за грехи, к очищению, так и для исправления нашего устроения. Когда бы мы были в благом устроении, то радовались бы об оскорблении нас, по заповеди Господней; но мы не только сего не творим, но еще и противимся воле Божией, взыскуя от ближних исполнения заповедей, сами и перстом не касаясь.
     
    Из писем прп. Макария Оптинского
  2. OptinaRU
    Желание ваше избежать сетей мира в юные лета душеспасительно, и если оно не ослабевает, а укореняется в сердце вашем при всех препятствиях, то сие есть знак неложного призвания Божия на скорбный (особенно в наше время) монашеский путь. Нет сомнения, что мы посредники в деле вашем, а совершитель есть и будет Господь наш, от Коего проистекает всякое благое произволение, и по власти Коего мы, яко смертные, можем быть скоро позваны на суд Его, и потому суетна надежда на одних нас; а Он во веки пребывает.
     
    Следовательно, ваша надежда, опора, советник и руководитель долженствует быть Тот, Коему желаете обручить душу свою. Ему первее всего мы должны со страхом и любовию молиться, да благословит Он намерение ваше, да укоренит в сердце вашем семя, Им посеянное, и да устранит препятствия в начале пути, если путь ваш ему благоугоден.
     
    Страх Божий есть начало премудрости, и вы без самонадеянности и дерзости должны помышлять, на что решаетесь! На умертвение не только миру и родственникам, но и самому себе. Аще кто не возненавидит самыя души своея, не может быть Его учеником. Вы готовитесь на ежедневные лишения, на безропотное терпение обид, на умерщвление телесное, а что всего труднее – на отсечение своей воли. Не на силы и пылкость желания своего полагаться надобно, готовясь на бескровное продолжительное мученичество, а единственно на помощь Господа нашего. Испытайте строго самих себя: чисто ли ваше намерение? Нет ли других посторонних причин, побуждающих к сему? Чего вы ожидаете и желаете в монашестве? Одного спасения и скорбей или чего другого?
     
    Что касается до препятствий от родителя, то Господь, побеждающий, «идеже хощет, естества чин», силен преклонить и его сердце, если только дело ваше есть дело Божие. «Волю боящихся Его Господь исполнит, и призывающих Его в истине услышит». Поручаю вас Его святому покрову.
     
    Из писем прп. Льва Оптинского
  3. OptinaRU
    От человека требуется понуждение себя к исправлению. Надо начинать исправляться и просить помощи у Господа. А начинать надо со смирения, и с послушания, и с терпения. Когда видишь, что не исправляешься, а только прилагаешь грехи ко грехам, надо стараться приносить в них покаяние. Спеши открывать язвы душевные перед Господом, ищи разрешения и прощения. И если по прощении паки в то же впала, паки прибегай к покаянию, и так до конца. И Бог, видя твой труд, твое покаяние, не оставит тебя без Своей помощи и милости. Если Он нам завещал прощать кающемуся брату «седьмьдесять и раз седмерицею» , то не большее ли прощение Сам подаст нам, когда мы прибегнем к Нему с покаянием. Сокрушение есть половина исправления, которое потом полностью подаст тебе Господь.
     
    Господь говорил первую проповедь о покаянии: "Покайтесь". Терпение находящих скорбей, которые бывают по Божиему попущению, самоукорение, смирение... Да и что я перечисляю.
     
    Если живешь нерадиво и исправляешься мало, то почаще думай о том, кто ты, как живешь. Если стыд и раскаяние бывают при этом, то их милостивно приемлет Господь и вменяет нам вместо делания. Только смиряться больше надо. Видеть надо свои недостатки, опущения и по причине их сходить в смирение, укоряя себя, и, принося Богу покаяние, стараться исправляться. Начав исправление, надо иметь осмысленное и твердое решение, без саможелания или себялюбия. А исправления свои надо всячески стараться забывать и не останавливаться на них мыслию или приписывать себе… Сам Господь сказал: «От человеков невозможно, от Господа все возможно». Одно нужно от человека - понуждение. И «нуждницы восхищают Царствие Небесное».
     
    Из писем прп. Иосифа Оптинского
  4. OptinaRU
    Что же мы воздаем Господу о всех, яже воздал и воздает нам? Не должны ли возлюбить Его всею душою нашею, всем сердцем и всем помышлением нашим и ближнего нашего как самих себя? А любовь-то к Богу и заключается в любви к ближним (1 Ин. 4, 20). Но мы видим велие оскудение оной в себе; и какой дадим ответ о сем? Надобно позаботиться о сем, понудить себя, ибо нуждницы восхищают Царство Небесное (Мф. 11, 12); кольми паче, не имея других приличествующих званию нашему добродетелей, должны понудить себя к любви к ближнему, и не к тем токмо, кои нас любят и уважают и делают нам угодное, ибо и язычницы такожде творят (Мф. 5, 47), но к тем паче, кои нам противное творят, нудить себя на любовь.
     
    Тебя не любят, — ты люби их; то, что тебя не любят, не от тебя зависит, а их любить состоит в твоей воле и есть твоя обязанность, ибо Господь заповедал: любить не любящих нас, но врагов (Мф. 5, 44), а когда в нас этого нет, то и кольми паче должны мы смиряться и прогонять гордость и молиться о сем Господу. Где сребролюбие имеет власть над нами, там всякую копейку считаем, чтобы не перешла лишняя; а где самолюбие и гордость, там не хотим ничем быть обязанным друг другу по части интереса; может ли быть тут сохранена дружба? Страсть, все страсть; не та, так другая, а они плохие посредницы в дружбе. Старец Василий в общежитии слово "твое и мое" называет пекул <опека> лукавого; оно не принесет благих плодов любви и мира. Ежели бы твое или ее что и перешло, то для чего иметь о сем расчет? Не только пять, десять, но даже хотя бы и сто рублей перешло чьих, не советую считаться, и не думать, что я одолжаю или не хочу одолжаться; все это разрушает любовь. Любовь дороже всех сокровищ в свете. Советую и прошу вас обеих не считаться и не смущаться, когда что-нибудь перейдет; ваше ли оно? И чем вы заслужили это? Все Божие даяние, и мы Божии.
     
    Потщимся паче всего возлюбить ближнего, ибо в его любви и любовь к Богу заключается...
     
    Из писем прп. Макария Оптинского
  5. OptinaRU
    Благодатное возрождение от Святого Духа есть необходимое условие для вступления в Царствие Божие и в основанную Господом на земле Церковь для исполнения заповедей Христовых и для познания тайн Его учения. Если мы решимся идти по стопам Христовым, отвергши силу возрождения Святым Духом, то скоро увидим всю нищету наших стремлений.
     
    Если мы будем стараться и исполнять Его заповеди, полагаясь только на свои силы, на своего природного не возрожденного человека, то на первых же порах бремя окажется непосильным для нас и мы с отчаянием падем, подавленные его тяжестью. Закон Христов для естественного человека непосилен, гораздо тяжелее закона Моисеева, ибо уточняет и усиливает его требования; осуществить его в жизни нашими слабыми и склонными ко греху силами безусловно невозможно, и закон Христов рассчитан исключительно на человека, облагодетельствованного единотворно только при помощи силы Святого Духа, через обновление нашего ветхого естества новой стихией благодатной жизни он становится удобоисполнимым и Его заповеди являются только формой обнаружения и развития этой небесной стихии, а тайны Его учения тайнами нам переживаемой нашей внутренней духовной жизни.
     
    В настоящее время христианские общества, по-видимому, преклоняются пред нравственными требованиями Христова учения. И, однако, что свидетельствует нам действительная жизнь. Не чувствуют ли себя все более и более бессильными исполнять их в настоящем, подлинно-христианском и потому единственно истинными в спасительном значении? Не становятся ли люди все более и более рабами внешних условий жизни, непрерывно усложняющихся его форм, и вместе с тем и соединенной с ними жестокой борьбе за существование, за влияние, за власть, борьбы страстей и самолюбия, борьбы всего мелочного, узколобного? Несомненно, это раздвоение нравственных идеалов и хода действительной жизни представляет из себя место поистине трагическое. И причина всего этого заключается в том, что благодатная сила возрождения Святым Духом перестала служить для свободы современного человека источником его будничной, частной и общественной жизни и деятельности: все думают быть христианами при помощи только своих естественных сил и соображений.
     
    Понятно, из этого никогда ничего не выйдет надежно-доброго и перед нашими глазами неизбежные последствия такого ложного пути все распространяющееся недовольство жизнью и все усиливающиеся ея страдания...
     
    Из бесед прп. Варсонофия Оптинского
  6. OptinaRU
    Все полезно нам предавать суду Божию и во всем располагаться на всеблагий Промысл Божий. В Православной Церкви есть мудрое слово: человек предполагает, а Бог располагает. Мы предполагаем так, а Господь да устроит о нас полезное, якоже угодно будет Его всесвятой и всеблагой воле. Только в настоящем положении, для успокоения нашего, крепко да держимся утешительного псаломского слова: открый ко Господу путь твой и уповай на Него, и Той сотворит. И изведет яко свет правду твою и судьбу твою якоже полудне. Повинися Господеви и умоли Его. Не ревнуй спеющему в пути своем, человеку творящему законопреступление (Пс. 36, 5-7).
     
    Многие дела человеческие бывают так: думаем и предполагаем одно, а выходит другое. Только в одном ошибки не бывает – если стремится человек к исполнению воли Божией во всяком предложенном деле, то хотя бы видимого успеха в этом деле не получил, Всеблагий Господь доброе намерение вменяет ему в самое дело. Если, по слову преподобного Исаака Сирина, и совершенство совершенных несовершенно, то тем более дела обыкновенных людей лишены совершенства, а совершаются со многими ошибками и недосмотрами.
     
    Впрочем, ни в коем случае унывать и паче меры печалиться и скорбеть не должно, а надеяться и уповать, что благодать Божия, оскудевающее восполняющая, и всесильная Божия помощь сильны все привести к полезному концу. – Не вотще Господь глаголет в Святом Евангелии: без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 15, 5) и паки: невозможная от человек, возможна вся от Бога (Лк. 18, 27).
     
    Из писем прп. Амвросия Оптинского
  7. OptinaRU
    Любите, братия, врагов ваших, благословите клянущих, добро творите ненавидящим и гонящим вас, побеждайте благим злое… Когда с кем хочешь подружиться и ему ввериться, узнай наперед: любитель ли он заповедей Господних? А как за исполнением заповедей, а иногда и прежде, иные увлекаются осуждением ближнего, то в предостережение надо вспомнить совет евангельский: вынуть прежде бревно из собственного глаза, т.е. из своего ума гордость, от коей происходит осуждение других, и тогда, излечившись от своей немощи, возможем вынуть (искусно) сучец из ока ближнего, т.е. случайное его поползновение, и большею частию в то время, когда нас просят о том; а если не просимый осудил ты сучец в глазе братнем, знай известно, что твой глаз завален бревном гордыни.
     
    Поминайте сказанное: отпущающим ближним их согрешения, отпускает и им Бог собственные их грехи. Просите, и дастся вам, ищите, и обрящете, толцыте, и отверзется вам (Мф. 7, 7). В молитвах не просите наслаждения благами мира сего, но «Царствия Божия, и остальное (т.е. нужное и потребное) все приложится вам». Возлюбите искушения; ибо блаженные поносимые, гонимые, оклеветаемые Господа ради. Лобзайте терпение, потому что не взявшие креста своего, т.е. терпения и благодарения за все случившееся, не могут быть учениками Иисусовыми. Когда нарушишь заповедь Божию, возопи мытаревым гласом: «Боже, милостив буди мне грешному»; а когда исполнишь оную, скажи себе: «Я раб неключимый и сотворил только повеленное». Милосердый же Господь, милуя нашу немощь, успокоит нас в Своем Царствии, когда будем нудиться ко благу и оправдает на Страшном Судище, где, по сказанному в Евангелии, первые (желающие во всем первенствовать) будут последними, а последние (униженные и смиренные духом) первыми…
     
    Из писем прп. Льва Оптинского
  8. OptinaRU
    Византия на закате своих дней передала Руси огонь истинной веры, и Русь, несмотря на все испытания и искушения, выпавшие на ее долю, донесла этот огонь до наших дней. В этом великая заслуга Святой Руси, в этом ее миссия.
     
    Целый ряд неблагоприятных исторических условий задерживал развитие русской образованности, но с ростом и укреплением Русского государства стало крепнуть и развиваться его просвещение, а в XIX столетии у нас начала созидаться и мощная культура, в чем великая заслуга этого века. И хотя эта культура выросла уже после Петровских реформ в полной зависимости от Запада, но должно было наступить то время умственной зрелости, когда мы в лице наших лучших мыслителей могли освободиться от подражательности и, наконец, осознать свои национальные силы, а также исторические цели и задачи России и выйти на самобытный путь.
     
    Этому раскрытию самосознания способствовал и тот духовный огонь, который несли нам святые наши с древних времен и который разгорелся ярким пламенем в эпоху духовного возрождения в начале XIX столетия, ибо то живительное начало, которое заключено в святоотеческом предании, в соприкосновении с любой областью мысли или деятельности сообщает им творческую энергию, дает жизнь всему.
     
    Это возрождение имело всю полноту и цельность духовной жизни во времена преп. Сергия и Кирилла Белозерского, а также сочетание подвига внутреннего делания и служения миру, которое уже значительно ослабело в эпоху споров о нестяжательности Нила Сорского и Иосифа Волоцкого. Особенной выразительницей этого возрождения была Оптина Пустынь. Как на вершине горы сходятся все пути, ведущие туда, так и в Оптиной – этой духовной вершине, сошлись и высший духовный подвиг внутреннего делания, венчаемый изобилием благодатных даров, стяжанием Духа Святаго, и служение миру во всей полноте, как его духовных, так и житейских нужд.
     
    К старцам в Оптину шли за утешением, исцелением, за советом, руководством, указанием. К ним шли те, кто запутался в своих житейских обстоятельствах, или в философских исканиях; туда стремился, как «олень на источники вод» и тот, кто жаждал высшей правды. В этом источнике живой воду всякий утолял свою жажду. Выдающиеся мыслители эпохи, философы, писатели побывали там: Гоголь, братья Киреевские, Толстые Лев и Алексей, Достоевский, Соловьев, Леонтьев… всех не перечесть. Но ближе всех из них подошел к Оптиной Иван Васильевич Киреевский. Вначале равнодушный к вере, он пришел к Богу благодаря жене – духовной дочери преп. Серафима и архим. Филарета Новоспасского. Впоследствии, став преданнейшим духовным сыном старца Макария Оптинского, Киреевский сделался его главным сотрудником по изданию святоотеческих творений. <…>
     
    Эта работа объединила вокруг себя духовно устремленные интеллектуальные силы. В ней участвовали профессора: Шевырев, Погодин, Максимович, писатель Н.В.Гоголь, братья Киреевские, издатель «Маяка» Бурачек, Аскоченский, Норов, А.Н.Муравьев, и впоследствии Л.Кавелин (архим. Леонид), Карл Зедергольм (о.Климент) и Т.И.Филиппов. Но центром этого дела была Оптина Пустынь, душою же всего и инициатором и возглавителем был старец Макарий при ближайшем участии И.В.Киреевского, который служил и знанием греческого, и философских терминов. Таким образом, Иван Васильевич знал святоотеческое учение в совершенстве, знал в совершенстве и Запад, и его культуру, получив высшее философское образование в Германии. В его лице встретилась западная философская традиция с традицией восточной Церкви. <…>
     
    Итак, Киреевский положил начало новой одухотворенной философии «цельности духа», которая могла бы стать основанием для развития самобытной русской культуры. В его лице русское самосознание достигает уже своего полного раскрытия. Русская мысль освобождается от многовекового плена чуждых ей начал, выходит на самостоятельный исконный путь, обращаясь к истокам своего возникновения. Она возвращается в «отчий дом». Но Киреевский не успел завершить задуманный им труд – написать философию, он положил лишь ее основание и указал путь. Смерть унесла его в расцвете его сил. Он погребен в Оптиной Пустыни вместе со старцем Львом. Старец Макарий лег здесь вскоре. Все, что совершилось в Оптиной, имеет таинственный смысл. Сам митрополит Филарет удивился, какой чести удостоился Киреевский.
     
    Писатели и философы следующего поколения, хотя и посещали Оптину, но подлинного ее духа уже не охватывали.
     
    Могло казаться, что продолжателем дела Киреевского был Вл. Соловьев. И действительно, в своей магистерской диссертации «Кризис западной философии» он взял у Киреевского целиком его мировоззрение. Но в дальнейшем творчестве Вл. Соловьев остается не только вне «любомудрия Св. Отцов», но и вне Православия: он считал себя выше исповедных разделений и говорил о себе, что он скорее протестант, чем католик. Он приемлет идею спасения по-протестантски: не от дел, а от веры. И Соловьев, благодаря исключительному своему влиянию на современников, использовав в начале идеологию Киреевского, отвел затем пробуждающуюся русскую религиозную мысль от того пути, который указывал ей этот последний.
     
    У Достоевского в «Братьях Карамазовых» мы находим лишь внешнее описание, сходное с виденным им в Оптиной Пустыни. Старец Зосима вовсе не списан со старца Амвросия, как полагали многие.
     
    Ближе всех других к Оптиной был К.Леонтьев, тайный постриженик ее. Там жил он несколько лет, там сложил бремя ошибок и грехов молодости. Леонтьев – художник слова и один из выдающихся русских мыслителей, о чем свидетельствует его глубокое понимание современной ему жизни и ее проблем, и прозрение судеб России. <…>
     
    Из мыслителей, общавшихся со старцами, дальше всех от оптинского духа был Лев Толстой. По причине его крайней гордости о.Амвросию было всегда трудно вести с ним беседу, которая крайне утомляла старца. После своего отлучений Толстой больше со старцами не виделся. Так однажды, подойдя к скиту, он остановился: какая-то невидимая сила задерживала его у святых ворот. Ясно было, что в нем шла сильная борьба со страстью гордости; он повернулся обратно, но нерешительно вернулся опять. Вернулся он и в третий раз, уже совсем нерешительно, и затем, резко повернувшись, быстро ушел оттуда и уже больше никогда не делал попыток войти в скит. Только в последние дни своей жизни, можно думать, почувствовав близость конца, и что ему не уйти от суда Божия, Толстой рванулся в Оптину, бежав от своего ближайшего окружения, но был настигнут. И когда оптинский старец о.Варсонофий по поручению св. Синода прибыл на станцию Астапово, дабы принести примирение и умиротворение умирающему, он не был допущен к нему теми же лицами. Отец Варсонофий до конца своей жизни без боли и волнения не мог вспоминать об этой поездке.
     
    Из книги И.М.Концевича «Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси»
  9. OptinaRU
    Уподобляется твоя жизнь довольно глубокому рву, который в дождливое время наполняется так, что и переезду не бывает, в другое же время иссыхает так, что нисколько по нем не течет вода. Святыми же отцами похваляется такая жизнь, которая проходит, подобно малому ручейку, постоянно текущему и никогда не иссыхающему. Ручеек этот удобен: во-первых, к переходу, во-вторых, приятен и полезен всем проходящим, потому что вода его бывает пригодна для питья, так как тихо текущая, и потому никогда не бывающая мутною. У тебя всегда было заметно стремление только к исполнению молитвенного правила, а к исполнению заповедей Божиих, называемых от Господа малыми, у тебя не доставало и охоты, и усердия, и понуждения, и внимания, а первая без второго никогда не бывает прочна. Во всяком пребывании старайся пребывать благоугодно, т. е. в мирном и смиренном духе, никого не осуждай и никому не досаждай, стараясь, чтобы слово наше, по апостольской заповеди, было растворено духовною солию.
     
    Каждая вещь и дело не вдруг совершаются, а мало-помалу, по мере старания и внимания, а иногда и понуждения, и с ошибками и неприятностями, которые по времени все пройдут, а дело останется и возвеселит человека.
     
    Человек, как жук. Когда теплый день и играет солнце, летит он, гордится собою и жужжит: все мои леса, все мои луга! Все мои луга, все мои леса! — А как солнце скроется, дохнет холодом и загуляет ветер, — забудет жук свою удаль, прижмется к листку и только пищит: не спихни!
     
    Из поучений прп. Амвросия Оптинского
  10. OptinaRU
    Приятные ваши строки мы, ничтожные, имели удовольствие получить и читать, из коих видим, что вас отягощает и обременяет уныние и расслабление, которые вас отвлекают от душеназидательных занятий, а особенно от церковно-священнодейственных служений...
     
    Но, как вы еще млады и неопытны в таковых вражиих нападениях на нас, хотящих сими крепкими исполинами наши души, связавши и пленивши, ввергнуть в свой погибельный ров, дерзаю напомнить твоей любви, яко дочери духовной, завещание св. апостола Павла, пишущего ко ефесской Церкви: «Несть наша брань в плоти и крови, но к началам, и ко властям, и к миродержателям тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным. Сего ради приимите вся оружия Божия, да возможете противитися в день злый, и ,вся содеявши, стати. Станете убо, препояшеся чресла ваши истиною, и оболкитеся в броню правды. И обувше нозе во уготование благовествования мира. Над всем же воспримите щит веры, в нем же возможете вся стрелы лукаваго разженыя угасити. И шлем спасения воспримиите, и меч духовный, иже есть глагол Божий. Всякою молитвою молением молящего на всяко время духом, и во всем бдяще во всяком терпении и молитве» (Ефес., 6, 12-18).
     
    Вникнем, о предостопочтеннейшая, что нам заповедует учитель вселенной, св. апостол Павел, который повелевает с терпением принуждать себя к молитве и к занятиям руками, в уме держать меч духовный, иже есть глагол Божий, то есть творить молитву Иисусову устами. С помощию десницы Всевышнего понудим себя к сему вышеозначенному. Тогда благодатию Божиею вспомоществуемся и укрепляемся, возможем все стрелы вражие разрушить! То есть все исчезнет: леность, уныние и нерадение. – И воссияет усердие и тщание ко всему. К чтению аппетит почувствуешь достодолжный! А что вспоминаете не поредку здешнее ваше пребывание и удовольственное провождение времени с приятностным утешением, то вспоминайте – и на Всемилостиваго Господа и Бога уповайте, Который един силен и милосерд.
     
    Из писем прп. Иосифа Оптинского
  11. OptinaRU
    Во многих отеческих учениях видим, что нельзя прийти в познание своих немощей и в смирение, аще не будет попущено быть искушенным душевными и телесными немощами. Вникните в действия ваши, и увидите, что при возмущающих вас случаях — и следа не было смирения; но все одно оправдание.
     
    Мы читаем, говорим и пишем о смирении, что оно нужно для спасения, а сколько нами оного приобретено или опущено все, — не внимаем и не знаем. Св. Петр Дамаскин пишет, что смирение есть порождение разума, а разум есть порождение искушений и скорбей; и св. Исаак: "исходяй от скорбей, исходит и от добродетелей"... За посещение вас утешением благодарите Господа; но нисходите во глубину смирения, считая себя недостойными; если бы мы были смиренны, то никогда бы оных не лишались; и когда не будет искушения, то немудрено и в гордость впасть; а как мы удаляемся от скорбей и не несем искушений, то недостойны принимать и утешения, по слову св. Исаака Сирина. Писано есть: страшливый да не исходит на брань, "избегаяй искушений, лишается дарований духовных".
     
    Чрез искушения мы приходим в разум истинный, а от разума к смирению, которое всего нужнее нам ко спасению... Не всегда же и радоваться; надобно принимать с благодарением и печальное что-нибудь: с вами случается иногда томно и грустно — потерпите, не пренемогайте, благодарите Бога. А когда иметь всегда отраду и утешение, то пользы нет; "любовь Божия противными искушается"; и потерпите, смиритесь, считая себя недостойными утешения. А находясь всегда в духовном изобилии, не можете понести сего без вреда. Слава Его о нас всеблагому Промыслу и милосердию.
     
    Из писем прп. Макария Оптинского
  12. OptinaRU
    Нельзя стать святым, т.е. исполнить заповеди Божии без труда, а этот труд состоит из молитвы, поста и бдения. В Евангелии говорится, что однажды привели к ученикам Христовым бесноватого. Сколько Апостолы ни старались изгнать злого духа, он не слушал и говорил: "Не выйду". Тогда бесноватого отвели ко Христу, и Сам Господь изгнал беса. Ученики, оставшись наедине со Христом, с оттенком упрека говорили Ему: "Почто мы не возмогохом изгнати его?" Господь сначала сказал: "За неверие ваше", затем же добавил: "Сей же род (т.е. злые духи) не исходит, токмо молитвою и постом" (Мф. 17, 21). Итак, молитва, пост и бодрствование над собою, т.е. хранение своих мыслей и чувств, делают нас победителями врагов нашего спасения. Самое трудное из этих дел есть молитва. Всякая добродетель вследствие управления обращается в навык, а молитва до самой смерти требует побуждения и является следствием подвига.
     
    Молитва трудна, т.к. ей противится наш ветхий человек, но она трудна еще и потому что враг всей силой восстает на молящегося. Молитва есть вкушение смерти диаволу, хотя, конечно, он уже умер духовно. Но молитва как бы снова поражает его, а потому он всячески противится ей. Даже святые, уж, кажется, должны бы только утешаться молитвой, но по временам она и для них трудна. Правда, молитва несет с собою и высокое утешение, и не только праведнику, но и грешнику.
    Враг сильно нападет, внушая уныние, отчаяние и какой-то необычайный страх. "Тамо устрашишася страха, идеже не бе страх" (Пс. 52, 6). Иногда человек чувствует свое полное бессилие и руки опускает, но такая печаль незаконна: нужно молитвой и крестным знамением, в котором сокрыта непостижимая сила, противиться козням врага.
     
    Из бесед прп. Варсонофия Оптинского
  13. OptinaRU
    В 1796 году преосвященный митрополит Платон, лично посетив Оптину Пустынь, нашел местонахождение ее для пустынножительства очень удобным и потому решил учредить здесь общежитие наподобие Пешношского монастыря; для этой цели он просил у Пешношского настоятеля о. Макария, чтобы тот дал совершенно способного и вполне благонадежного для него человека. О. Макарий с обычною для него монашеской простотой ответил сначала митрополиту Платону: «Да у меня нет таких, Владыко святый; а вот разве дать тебе огородника Авраамия?»
     
    Преосвященный, поняв ответ, приказал представить к себе о. Авраамия. Спустя несколько времени архимандрит Макарий, призвав к себе о. Авраамия, приказал ему приготовиться к поездке в Москву для покупок; а приехав в Москву, представил его митрополиту. Тогда только узнал о. Авраамий о своем назначении. Сознавая свое болезненное состояние и тяжесть налагаемого бремени, о. Авраамий, по чувству монашеского смирения, отпрашивался было у своего старца Макария об освобождении его от предстоящей обязанности, но советы голутвинского старца Самуила и пешношского Ионы вызвали в нем решимость не уклоняться от звания Божия, и потому он вскоре отправился в Оптину Пустынь.
     
    С прибытием о. Авраамия, Оптина Пустынь, почти близкая тогда к разорению, едва сохранившая жизнь только трех монахов глубокой старости, чтобы попасть в руки отца Авраамия еле дышащею, вновь возродилась в тихое пристанище, предуготовляя средства для последующих обитателей – подвижников.
     
    Обитель в это время была в крайнем запущении. «Не было полотенца рук обтирать служащему, – говорил о. Авраамий, – а помочь горю и скудости было нечем; я плакал да молился, молился да плакал… Проживши в Оптиной два месяца, не видя ниоткуда помощи к поправлению ее благосостояния, я отправился в Пешношь открыть старцу свою душу и молить снять с меня бремя не по силам. Но вышло иначе: старец принял меня с отеческой любовью и, выслушав мои сетования о скудости вверенной мне обители, велел запрячь свою повозку и, взяв меня с собою, поехал по знакомым ему помещикам. Они в короткое время, по слову его, снабдили меня всем необходимым, так что я привез в монастырь воза два разных вещей.
     
    Возвратясь со сбора, старец пригласил меня отслужить с собою, а после служения и общей трапезы, совершенно неожиданно для всех, обратился к своему братству со словами: «Отцы и братья! Кто из вас пожелает ехать с о. Авраамием для устроения вверенной ему обители, я не только не препятствую, но и с любовью благословляю на сие благое дело!»
     
    Слово старца о. Макария попало на добрую землю, и несколько человек из пешношской братии добровольно последовали за о. Авраамием в Оптину Пустынь, а к ним присоединились еще новые трудники, и общее число братства возросло до 12 человек.
     
    …В мае 1797 года о. Авраамий при первом ознакомлении с монастырским хозяйством убедился в беспорядках и неприятностях, происходящих от Козельских граждан, солдат и крестьян, и вынужден был просить защиты от них у преосвященного Платона, описывая в прошении, что они: «1) воруют лес; 2) самовольно ловят рыбу в монастырских прудах; 3) рубят хворост, нужный самому монастырю; 4) приезжают по ночам и выкашивают наилучшие места в монастырских лугах; 5) мая 7 увели пару монастырских лошадей» <…>
     
    Преосвященный Платон сообщил об этом губернатору Облеухову, которым было предписано местному Козельскому начальству взять надлежащие меры для ограждения целости монастырских владений и подтвердить Козельским гражданам, дабы они хранили должное к Обители благоговение. Самих же просителей митрополит Платон утешил следующей своей резолюцией, положенной на прошение: «святая монашествующих жизнь все сии напасти или отвратит, или терпением препобедит, а Бог, видя терпение, рабов Своих невидимо защитит».
    И действительно, по милости Божией, Обитель стала постепенно получать средства к существованию.
     
    Из книги иером. Ераста (Вытропского) «Историческое описание Козельской Введенской Оптиной Пустыни и Предтечева скита»
  14. OptinaRU

    Таинство Крещения

    Автор: OptinaRU,

    Крещение есть таинство,
    в котором верующий, при троекратном
    погружении тела в воду, с призыванием
    Бога Отца, и Сына, и Святаго Духа,
    умирает для жизни плотской,
    греховной и возрождается от Духа Святого
    в жизнь духовную, святую.
    Так как Крещение есть духовное рождение
    и родится человек однажды,
    то это таинство не повторяется.  
     

    Крещению всегда должно предшествовать ознакомление с верой. Христианин, по вере принимающий крещение, должен осознавать не только умом, но и всем своим существом, что в этом таинстве он обретает новое, доселе ему неведомое понимание жизни, вступает в абсолютно новые отношения с миром. Это новое зиждется на камне веры, веры в вечную жизнь, дарованную нам воскресшим из мертвых Господом нашим Иисусом Христом.  

    Крещение совершается в подобие смерти и воскресения Христа. Это подобие, прежде чем исполниться в обряде, должно исполниться в душе человека, в его вере, в его любви. Веровать во Христа – означает не только признавать Его Богом, не только получать от Него, но, прежде всего, отдать, вручить себя Христу, возлюбить Его. У любящих друг друга одна воля, одни желания, одни мысли. Они едины в словах и делах, и поэтому вместе идут на смерть, но вместе и воскресают для вечной жизни.  

    Соединяясь верою со Христом, мы принимаем всем своим существом и делаем своим желанием желание Христа уничтожить корень зла – грех – и бороться с ним даже до смерти. Поэтому только наша вера являет нам, что Крещение – это истинная смерть и истинное воскресение со Христом Иисусом.  

    Как же явно и реально открывается нашей душе в Таинстве Крещения то, что мы умираем со Христом?  

    В христианском понимании смерть – прежде всего духовное явление. Можно быть мертвым, еще живя на земле, и быть непричастным смерти, лежа в могиле. Смерть – это отделенность человека от жизни, то есть от Бога. Поэтому в Крещении мы умираем духом для духа злобы – и как человек, сходящий в могилу, перестает быть участником в делах земных, так мы – умирая духом.  

    Как однажды нам должно родиться плотию от материнской утробы, чтобы войти в мир и жизнь земную, так однажды нам должно родиться свыше от воды и Духа для того, чтобы войти в жизнь вечную.  

    Рождение есть начало жизни. Без него нет и самой жизни, вот почему необходимо обозначить день своего рождения для жизни вечной Таинством Крещения.  

    Человек сотворен Богом из плоти и духа, и каждое из этих естеств должно получить достойное бытие. Плотию мы приходим в мир бессознательно: нас никто не спрашивает, хотим ли мы родиться для жизни и смерти (в этом рождении мы несвободны), духом же мы рождаемся свободно. Мы своею волею говорим: «Я хочу родиться в жизнь вечную и осознанно прихожу к Таинству Крещения, как к моему рождению во Христе, в истине и вере».  

    Рожденное от плоти есть плоть, рожденное от Духа есть дух (Ин. 3, 6). Почему же только крестившиеся во Христа могут быть причастниками блаженства вечной жизни? Почему Иисус Христос, казалось бы, так жестоко сказал: Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царство Небесное (Ин. 3,5)?  

    Если бы не было дня и часа нашего рождения, то не было бы и самого нашего существования на земле. Если бы не было этого краткого мгновения рождения, то не было бы и всей долголетней нашей жизни. Дух же наш живет теми же законами. Если не совершится Таинство Крещения, если не будет этого мгновения рождения духа, то не может быть для нас и вечной духовной жизни.  

    Из литературного наследия иером. Василия (Рослякова)
  15. OptinaRU
    Многие из нас читают Святое Евангелие, но малые оное разумеют, как должно, потому что умственные их уши не отворены для такового слышания, – как у не просящих у Бога вразумления при таком начинании. Почему Христос часто говорит: «Имеяй уши слышати, да слышит», желая сим возбудить нас от нерадения. Мы же, грешные, не умягчаемся страданиями Господа Иисуса Христа, не поражает нас видимая ежечасная смерть какого-нибудь из братий наших, и от того-то пренебрегаем спасением нашим; а когда придет маленькое желание спастись, принимается оное не так, как повелевает Святое Евангелие, но как сами желаем и потому исполняем не волю Божию, но свою, делаемся рабами самомнения. Нигде прямо не сказано в Св. Писании, что для спасения души необходимо морить себя голодом, делать многочисленные поклоны, носить вериги и предпринимать тому подобные подвиги; между тем Евангелие говорит ясно, что за нелюбовь к ближнему осудятся на Страшном Суде грешные, а праведные за исполнение оной будут оправданы.
     
    Видите ли, возлюбленные, что соблюдение заповедей рождает любовь, и желающий достигнуть оной не может иначе, как сохранением заповедей. Следовательно, не имеющий любви – ничего не имеет, или иначе сказать, как любовь приобретается исполнением заповедей, то, кто не исполняет заповедей, как следует, награды не получит, какие бы подвиги (мнимые) не имел. И еще яснее скажу: не только обыкновенный мирской человек, к которому клонятся слова мои, никакой надежды ко спасению не имеет, но даже пророк и чудотворец, если не сохранит всех заповедей, отвергается Христом Спасителем, по сказанному: Мнози рекут Мне во онъ день: Господи, Господи, не в Твое ли имя пророчествовахом, и Твоим именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом? И тогда исповем им, яко николиже знах вас, отъидите от Мене, делающии беззаконие (Мф. 7, 22, 23). Видите ли, кто изгоняется за несоблюдение заповедей? Но за принесение должнаго покаяния – мытарь, блудница, разбойник сделались наследниками блаженств нескончаемых.
     
    Из писем прп. Льва Оптинского
  16. OptinaRU
    Огромные труды по управлению обителью отец Моисей нес как послушание, не оставляя духовных подвигов, никогда не забывая, что монастырь, в первую очередь, держится молитвой и духовным подвигом. Во всех хозяйственных делах он уповал на волю Божию.
     
    Те, кто долгое время знали архимандрита Моисея, вспоминают, какие труды он положил, чтобы при постоянном общении с людьми сохранять мир и терпение: «От природы горячий по характеру, многовременным подвигом понуждения себя он приобрел замечательную тихость и кротость в обращении. Но не вдруг и не легко досталась ему такая победа над гневом». Знавшие отца Моисея отмечали его мудрость, добродушие и незаурядное чувство юмора, хотя он мог быть и строгим: «Он бывал и весел без нарушения своего кроткого духовного величия; всегда сосредоточенный в себе, но ласковый в обхождении с ближними, невольно внушал к себе уважение». Какой высоты в смирении достиг отец Моисей свидетельствуют его слова, сохранившиеся в воспоминаниях: «Сам-то я хуже всех, другие, может быть, только думают, что они хуже всех, а я на самом деле дознал, что я хуже всех».
     
    Поскольку архимандрит Моисей был очень прост в обращении со всеми, это располагало братию при любых недоумениях в отношении его слов и дел, обидах или недовольствах, безо всякой боязни обращаться к нему. Вот какой случай сохранился в воспоминаниях: «Одному монаху из оптинских старожилов некоторые распоряжения настоятеля показались неосновательными; долго он боролся с самим собою, желая объяснить это настоятелю, но боялся его расстроить; наконец решился высказать свои мысли. "А там, — подумал он, — пусть уж будет, что будет!" Пришел к отцу архимандриту и сказал ему: "Батюшка, меня один помысл очень беспокоит". — "Что же тебе, брат, помысл говорит?" — "А вот, батюшка, помысл мне говорит, что вы не так делаете то и то",— и высказал все, что было у него на уме. Отец архимандрит выслушал все молча и внимательно, а потом тихо, с улыбкою, отвечал: "Скажи, брат, твоему помыслу, что это не его дело". С тем и отпустил этого монаха, так что он, обезоруженный кротостью настоятеля, удалился совершенно успокоенный и после сам смеялся над собою, как просто разрешились все его мысленные колебания».
     
    Старая братия Оптиной не сразу приняла настоятеля, особенно пожилые монахи высказывали недовольство его деятельностью. Был среди них и отец Вассиан, по годам и времени пребывания в обители считавший себя старше настоятеля и вправе советовать ему. Он часто приходил к отцу Моисею с критикой его действий: «Бывало и соберется, придет из cкита в монастырь и, с свойственной ему простотой, начнет выговаривать отцу архимандриту и делать ему замечания. Тот принимал его всегда с обычной своей любовью, молча выслушивал его, давал ему наговориться вдоволь, и потом, уходя в свою келью, возвращался оттуда со связкой баранок или чем-нибудь подобным и, благодаря своего обличителя, отдавал ему гостинец, приговаривая: "Ну, отец Вассиан, спаси тебя Господи, что потрудился посетить меня грешного, вот тебе за это и гостинец". Бывало, братия увидят, что схимник возвращается в скит со связкой баранок и, улыбаясь, догадывались, что он приходил учить или обличать архимандрита»…
     
    Очевидное бескорыстие и нестяжательность настоятеля привлекали в Оптину многочисленных благотворителей. Оказывая им должное уважение, архимандрит Моисей никогда не имел лицемерия или человекоугодия. Одно семейство, много жертвовавшее Оптиной, как-то предъявило жалобы на гостинника, упомянув свои благодеяния. На этот старец ответил: «Мы думали, что вы благотворите ради Бога и от Него ждете награды, а мы, убогие и неисправные, чем воздадим?» И хотя в последние годы жизни архимандрита Моисея за обителью числился довольно большой долг (он со временем был уплачен), при налаженном хозяйстве, обширных угодьях и множестве благотворителей, это уже была совсем другая ситуация, по сравнению с тем, что было в Оптиной, когда отец Моисей принял ее под свое управление. Благодаря его трудам Оптина Пустынь к середине XIX столетия стала крупнейшим монастырем, духовным центром России.
     
    Из жития прп. Моисея Оптинского
  17. OptinaRU
    На молитвы отцов добро и похвально уповать, но следует при всем том и себя не забывать. Вы, по неограниченному своему усердию, требуете всегдашних моих ответов, и в противном случае малодушествуете: это знак маловерия; нерассудительность сия от самолюбия произрастает и в помрачение вводит. Вы, забывши Божественное Писание, запрещающее на тленных человек совершенно надежду возлагать, а токмо на Единого всепремилосердного Господа, пострадали безрассудно, ибо Той Един воздвизает нища от гноища, хотя и чрез ангельское посредство… И воистину, когда бы помнили вы Духом Святым произнесенные в псалме слова, что надеющиеся на Господа, яко гора Сион, не подвижатся (Пс. 124, 1), и если бы сие в полном чувствовании имели, то не пострадали бы. И воистину, по мере веры, невидимо благодать Божия действует и утешает, и просвещает всякого, желающего спастися.
     
    Еще позвольте вас, хотя мало, заочно укорить, а вы благодушно понесите это: вы там, как афинянки, желаете всегда одна перед другою узнать везде, что есть ли письма от меня или от батюшки Макария. Когда же к одной пришлется, а к другой нет, – вот тут и откроется крамола и беды, – не получивших объемлет скорбь и малодушие с пагубным мнением: что и почему не пишет? И прочее… а того не понимаете, что иногда пяти только строк не кончивши в письме, кто-либо придет и займет, – и осталось письмо до другой почты. Но и за предпочтение другой сестры нам оскорбляться – тоже знак самолюбия… Ваш недостойный богомолец I.Л.
     
    Из писем прп. Льва Оптинского
  18. OptinaRU
    Мы должны веровать, что никакая скорбь не может с нами случиться, ежели не попустит Господь. А Он посылает скорби из любви к нам, или в наказание за грехи, чтобы очистить здесь от оных, или к искусу нашей веры и в предостережение от грехов.
     
    «Не услаждаюсь Я, — вещает Бог, — твоими болезнями, о человек! Но из семени скорбей твоих и твоих печалей желаю произрастить для тебя плоды вечного и величайшего наслаждения. Не в твоем единственно теле запечатлел Я закон смерти и разрушения, — запечатлел оный в каждом предмете сего видимого мира. Я заповедал всему миру вопить тебе, вместе с твоим телом, что жизнь сия не есть жизнь истинная и настоящая, что нет в сем мире ничего постоянного, к которому могло бы привязаться твое сердце любовию непредосудительною!
     
    Когда ты не внемлешь громкому гласу всей вселенной, тогда отеческое Мое благоутробие, непрестанно тебе желающее неограниченных благ, заставляет Меня поднять жезл наказания; тогда томлю тебя искушениями, измождаю недугами, угрызаю скорбями, дабы ты, оставив безумие, сделался премудр, оставив тени, за коими гоняешься, припал к стопам истины, и вместе к стопам спасения. Моя неизреченная благость и человеколюбие недомысленное заставили Меня восприять плоть; Моим уничижением Я доставил роду человеческому величие Божества (Ин. 14, 9). Претерпев крест ради спасения человеческого, кого хочу привлечь к Себе, того сперва поражаю скорбями и стрелами скорбей умерщвляю его сердце к временным сладостям. Жезл наказаний есть знамя любви Моей к человеку.
     
    Так некогда уязвлял Я страданиями сердце раба Моего Давида, и когда поток искушений отделил его от мира, тогда некоторое страшное размышление, некоторый расчет необыкновенный явились в уме его и заняли оный. Помыслих, — пишет он, — дни первыя, и лета вечная помянух и поучахся! (Пс. 76, 6), то есть взглянул я на мимошедшие дни моей жизни, и они мне показались мгновенным сном, быстро исчезнувшим явлением, мертвою жизнию! Потом воспомянул о вечности; стал сличать ее с краткостию прошедшей моей жизни и, сравнив бесконечное с кратчайшим, временным, вывел результат; какой же результат сей? Убо образом ходит человек, обаче всуе мятется (Пс. 38, 7), т. е. сколько человек ни суетится, сколько ни заботится о разных временных приобретениях, однако все сие напрасно: ибо не престает он быть на земли некоторым кратким явлением, гостем, странником!
     
    Таковые чувства и размышления удалили его от мира страстей; он начал поучаться в законе Господнем день и ночь и стремиться к познанию себя и Бога, как жаждущий елень на источники прохладных вод. Как царь, он имел возможность всех временных наслаждений, но когда вкусил сладости внутренних благ, тогда забыл снести и самый хлеб свой» (Пс. 101, 5).
     
    Из писем прп. Макария Оптинского
  19. OptinaRU

    Зов Божий

    Автор: OptinaRU,

    Вы слышали ныне в Евангельском чтении, как Господь призывал Своих учеников, и как они послушно Ему повиновались, как послушно последовали за Ним. Он только сказал им: "Следуйте за Мной", и сказано: "восстав иде",— и это оттого, что душа каждого из них была, так сказать, приуготована к зову Божию.
    Подобно тому, как древле Господь призывал Своих учеников, так и ныне не перестает звать к Себе каждого из нас. Но души наши весьма ожесточились и прилепились к земле, и мы не слышим гласа Господня, остаемся и пребываем в нераскаянном своем состоянии.
     
    Умилительно такое послушание святых апостолов и огорчительно такое ожесточение и неверие современных людей. Прошу вас, братия и сестры, внимайте гласу Божию, непрестанно зовущему вас. Недостатка в зове Божием не было и нет.
     
    Посмотрите: храмы Божии открыты, богослужение совершается, разве это не зов Божий? Вы слышите благовест, призывающий в храм Божий на молитву,— разве это не зов Божий? В храме мы слышим проповедь, слово Божие — разве это не зов Божий? Мы слышим о древних и современных чудесах и различных явлениях милости и славы Божией — и это разве не зов Божий? Да если мы беспристрастно присмотримся каждый к своей собственной жизни и вникнем в нее, то увидим, что и нас неоднократно и различными путями звал и зовет к Себе Господь. Даже если нас постигают скорби и искушения, то и они являются для нас зовом Божиим, ибо они отвлекают нас от греха и от земных привязанностей, напоминают о небе.
     
    И мы после этого не имеем извинения и прощения, если остаемся глухими к такому постоянно слышимому зову Божию. Еще древле пророк, провидя бедственное наше время, взывал: "Не ожесточите сердец ваших, не уподобляйтесь древним евреям, которые в пустыне, подобно аспиду глухому, затыкали уши свои, чтобы не слышать гласа Божия" (Пс. 57, 5). Примем слова эти в сердце своем и постараемся исправиться.
     
    А для того, чтобы сердце наше было готово и способно к принятию зова Божия, необходимо его очистить от всякого зла, чтобы не было в нем никакой злобы, никакого пристрастия к чему-либо, тем более к чему-либо греховному. Когда в сердце есть пристрастие к какому-либо скверному, греховному делу, к какому-либо мирскому делу или вообще к чему-либо, то это является стеною, которая отделяет нас от Бога, не позволяет нам следовать за Христом, быть Его учениками, ибо сказано, что "кто не отречется от всего имения своего и не возненавидит (святою ненавистью) всего, что может нас отвлекать от Бога пристрастием к себе, не может быть учеником Христа" (Лк. 14; 26, 27, 33).
     
    Разрушается же эта стена истинным покаянием, исправлением жизни и отвержением всего греховного; тогда человек свободно может следовать за Христом, как верный Его ученик. Поэтому, прошу я вас всех, возлюбленные братие и сестры, приносить Богу покаяние искреннее и просить Господа о помощи и исправлении жизни своей.
    Будем сейчас молиться, как всегда, Божией Матери пред иконою Ее "Нечаянная Радость", и вот, если кого из вас коснется зов Божий, если услышит человек этот зов и обратится на путь истины и добродетели, то поистине это будет нечаянная, неожиданная святая радость. Помолимся, чтобы Царица Небесная помогла нам исправиться, очистить сердце свое и слышать зов Божий, зовущий нас в Царство Небесное, где нет ни печали, ни воздыхания, но жизнь блаженная, бесконечная... Аминь.
     
    Из проповеди прп. Никона Оптинского, 1920-е гг.
  20. OptinaRU

    Рай есть тайна Божия

    Автор: OptinaRU,

    Все мы стремимся достигнуть Царствия Небесного, но какое оно будет, мы не знаем. Совершенно ли духовен рай, или есть в нем нечто вещественное – нам неизвестно. При погребении Пресвятой Богородицы св. Иоанн нес за гробом райскую ветвь, которая была вещественна, и плоды, присланные из рая мученицей Дорофеей, были тоже не воображаемые – их можно было вкушать, но каким образом вещественные вещи были в раю, это тайна Божия. Нет в раю ни садов, ни городов, так как и мы-то будем другие, и все земное уже не нужно будет для нас.
     
    В Апокалипсисе Апостол Иоанн изображает рай в виде великолепного храма на двенадцати основаниях (Откр. 21, 9–27). Одно основание – яхонт, другое – сапфир, третье – тоже драгоценный камень. В этот храм ведут двенадцать ворот, и каждые ворота состоят из одной цельной жемчужины. Так рисует Иоанн Богослов град Господень, Новый Иерусалим. Но, конечно, ничего в этом описании нельзя понимать чувственно, и двенадцать ворот эти вовсе не похожи вот хотя бы на святые врата Оптинского Скита или еще какие-нибудь. Объясняющие Откровение говорят, что под двенадцатью воротами надо понимать двенадцать Апостолов, просветивших Христовым учением всю вселенную.
     
    Да, бесконечно блаженны будут сподобившиеся получить жизнь вечную. Что такое рай, мы теперь понять не можем. Некоторым людям Господь показывал рай в чувственных образах, чаще всего его видели в виде прекрасного сада или храма. Когда я еще жил в миру, Господь дважды утешил меня видениями рая во сне. Вижу я однажды великолепный город, стоящий на верху горы. Все здания города были необыкновенно красивы, какой-то особенной архитектуры, какой я никогда не видел. Стою я в восторге и любуюсь. Вдруг вижу – приближается к этому городу юродивый Миша. Одет только в одну рубашку, доходящую до колен, ноги босые. Смотрю на него и вижу, что он не касается земли, а несется по воздуху. Хотел я что-то у него спросить, но не успел: видение кончилось, и я проснулся. Проснулся я с чувством необыкновенной радости на душе. Выйдя на улицу, я вдруг увидел Мишу. Он, как всегда спешит, торопится. "Миша, – говорю, – я тебя сегодня во сне видел". Он же, взглянув на меня, ответил: "Не имамы бо зде пребывающаго града, но грядущаго взыскуем" (Евр. 13, 14). Сказав это, он быстро пошел вперед…
     
    Из бесед прп. Варсонофия Оптинского
  21. OptinaRU
    … После мудрых и любвеобильных слов Старца, присущих его ангельскому сердцу, так мне стало отрадно на душе. Я готов был благодарить Старца, что он не отпустил меня на родину, точно он меня оградил от какой-то беды. Я сам себе не мог дать отчета, куда девалось мое непреодолимое желание – последний раз побывать на родине, о которой я так давно мечтал, точно это было сновидение, а не действительность. Батюшка дал мне свежий тонкокожий апельсин и сказал: «Вот тебе для утоления жажды!», чем утешил меня до глубины души. Но думал ли я, что со мною будет не более, как через неделю, такая сильная и нестерпимая жажда, которой не было возможности утолить… Итак, пошел я от Старца как бы в какой великий праздник, когда он, не щадя своих слабых сил, утешал всех нас, как сердобольная мать, любящая чад своих.
     
    Весь этот день я очень отрадно провел. Вещи, приготовленные для поездки, я все убрал во избежание напоминания об оной. На следующий день я совершенно неожиданно и, казалось мне, без всякой причины, заболел смертельно тифозной горячкой. Где бы я мог простудиться, решительно не знаю. Погода тогда была теплая и самая благоприятная – первые числа мая. Болезнь во мне развивалась быстро и не поддавалась лечению. Быстрый упадок сил, жар во всем теле… Разлилась по всему телу желчь; даже глаза, как мне после передавали, были залиты желчью; ногти почернели… Я был между жизнью и смертью. Врачи: монастырский о. Нифонт и козельский Кустов заявили, что надежды на выздоровление нет никакой. Меня особоровали и каждый день приобщали Св. Таин, даже в полночь, когда я был уже совсем плох. Мне было тогда только 28 лет. Отцы и братия приходили со мною прощаться…
     
    В продолжение моей болезни я мысленно призывал себе на помощь молитвы Старца, отца моего духовного батюшки Амвросия, а в часы невыносимых моих страданий даже и посылал к нему просить к нему его св. молитв, так как не было возможности терпеть. Но каждый раз, как придут, бывало, от Старца и скажут: «Батюшка о тебе молится и посылает тебе благословение», мне станет несколько легче.
     
    Помню, один раз – это было утром, мне так было трудно, что я опять решился побеспокоить Старца, т.е. попросить его св. молитв. Посланный скоро возвратился и принес мне от Батюшки запечатанный пузырек св. воды из Почаева, которую он велел вылить в бутылку, добавить чистой воды, чтобы она была полная, и давать мне понемногу пить и примачивать ею голову. Ходившие за мною добрые люди – братия – исполнили усердно надлежащее, и, за молитвы Старца, с этого времени мне стало лучше: жар хотя медленно, но все-таки начал постепенно ослабевать, и я мало-помалу начал оживать к удивлению многих, а особенно врачей моих, которые окончательно приговорили меня к смерти, так что в последнее время уже ничем не лечили, а оставили на волю Божию. Поправлялся я очень медленно и еще более двух месяцев пробыл в больнице.
     
    Доктор наш о. Нифонт с недоумением после того спрашивал Старца, каким чудом я остался живым: тогда как по их общему мнению, насколько им открыла наука, это казалось почти невозможным. На это богомудрый Старец сказал ему следующее: «Невозможное от человеков возможно есть от Бога. Над такими трудно и безнадежно больными исполняется слово Богоотца и пророка Давида, который говорит: наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя. Может быть и за это его беспрекословное послушание он остался живым, а если бы не послушался, то очень может быть и умер бы беспомощным... Послушание, брате, дело великое».
     
    Из книги «Житие прп. Амвросия старца Оптинского»
  22. OptinaRU
    Веками утвержденный опыт показывает, что крестное знамение имеет великую силу на все действия человека, во все продолжение его жизни. Поэтому необходимо позаботиться вкоренить в детях обычай почаще ограждать себя крестным знамением, и особенно перед приятием пищи и пития, ложась спать и вставая, перед выездом, перед выходом и перед входом куда-либо, чтобы дети полагали крестное знамение не небрежно, а с точностию, начиная с чела до персей, и на оба плеча, чтобы крест выходил правильный…
     
    Ограждение себя крестным знамением многих спасало от великих бед и опасностей. Любил один лишнее выпить. В таком виде он где-то заблудился, и ему представилось, что кто-то подходит к нему, наливает из графина в стакан водки и предлагает выпить. Но тот заблудившийся предварительно, по своей привычке, осенил себя крестным знамением, и вдруг все исчезло, а вдали послышался лай собаки. Пришедши в себя, он увидел, что забрел в какое-то болото и находится в весьма опасном месте, и если бы не лай собаки, не выбраться бы ему оттуда.
     
    … Крестное знамение должно на себе полагать или с именем Святой Троицы, произнося: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа», или с именем Единого от Троицы, нас ради вочеловечшагося и волею распеншагося, говоря: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго».
     
    Из писем прп. Амвросия Оптинского
  23. OptinaRU
    Отец Леонид, чадолюбивый и милосердный к кающимся, посвятивший себя на службу меньшим братьям своим, был непреклонен перед теми из мирских лиц, которые свое богатство, силу или значение ставили наравне с законами Церкви и, бесстрашно нарушая правила церковные, требовали у духовных отцов разрешения жить в явных грехах.
     
    Однажды пожелал исповедаться у о. Леонида некоторый господин, приехавший из Вязьмы. После исповеди старец благословил ему приступить к Причастию, но с условием, если он твердо решится исправить свою жизнь, что тот и обещал исполнить. «Если же не сдержишь слова, – заключил старец, – то и не являйся ко мне».
     
    В следующее лето вяземский господин опять приехал в Оптину. Но когда он подходил к келлии о. Леонида, старец, увидев его через открытое окно, остановил его словами: «Стой, стой! Что, исполнил ты свое обещание?» – Послышалось со стороны приезжего: «Батюшка, простите…» – Старец: «Не исполнил? Ну так поворачивай назад и не приходи ко мне». Так и принужден был этот господин уехать, не принявши даже благословения от старца. Долго, долго после кончины о. Леонида в Вязьме и во всей Смоленской губернии помнили этот случай, который тогда же сделался известен и на многих навел спасительный страх, вразумляя, что желающим пользоваться духовными наставлениями старцев недостаточно только спрашивать их, но должно стараться и исполнять то, что они скажут.
     
    Из книги «Жития Оптинских старцев. Преподобный Лев»
  24. OptinaRU
    Вы недоумеваете, как там поступать, если бы начались разговоры, особенно о Церкви; и желали бы знать наше о сем грешное мнение. Поэтому, среди недосугов и недугов, нахожу опять нужным писать к вам вскоре, и объяснить, как я о сем думаю… Если бы по какому-нибудь случаю, паче же по смотрению Божию, начались разговоры о Церкви, особенно же о предложении каких-либо перемен в ней, или нововведений, тогда должно говорить истину, по соображению, как требует того Истина, Которой именует Себя Сын Божий, Господь наш Иисус Христос, глаголя во Евангелии (Ин. 14: 6): Аз есмь путь и истина и живот. Держась этой истины, можете сказать не обинуясь: «Судьбы Церкви земной воинствующей и Небесной торжествующей объявлены в Откровении Иоанна Богослова. Обо всем, что говорится в этом Откровении, говорить я не могу, потому что не понимаю всего таинственного смысла, там содержащегося. А что понимаю, то скажу».
     
    Тут можете потребовать Новый Завет, и прочтите подлинником 18-й и 19-й стихи 22-й главы Откровения: Сосвидетельствую бо всякому слышащему словеса пророчества книги сея: аще кто приложит к сим, наложит Бог на него язв написанных в книге сей: и аще кто отъимет от словес книги пророчествия сего, отъимет Бог часть его от книги животныя, и от града святаго, и написанных в книзе сей. Что Дух Святый через истинных рабов Своих и служителей, угодников Божиих, постановил и узаконил в Церкви, то изменять людям обыкновенным невозможно и страшно, потому что страшно впасти в руки Бога жива. Ежедневно в церкви повторяются Богодухновенные слова Псалмопевца: Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех (Пс. 140: 4).
     
    Если грешны мы и немощны, то должно себя за таких и признавать, а не искать извинения и самооправдания в каких-либо недозволенных послаблениях. Господь, в Откровении Иоанна Богослова, во 2-й главе, говорит к семи Асийским церквам, обличает прямо и строго, что Он ненавидит и не терпит в Церкви дел Николаитских, то есть каких-либо благовидных послаблений, носящих печать язычества. Впрочем, об этом великом и важном предмете должно быть осторожным, и умерять свои убеждения опасением, как бы в чем-нибудь и нам не согрешить, особенно неуместным обвинением других.
     
    …Доказательств ваших о Вселенской Церкви, кажется, не поймут и не примут, тем более, что в откровении к семи Асийским церквам, ни одна из них за другую не упрекается, а упрекается только каждая, за собственные недостатки. Действительно, хорошо и полезно вселенское единение Церкви, но это возможно только при внешних условиях; не говорю уже - при духовном согласии и единомыслии. Прибавляю еще. Положим, что у кого-либо мать не так хороша, как бабушка, и он более преклоняется уважать и почитать бабушку за ее достоинства, нежели матерь свою. Но если это рассмотрите поближе и повнимательнее, тогда окажется, что бабушку он должен почитать по собственному сознательному долгу; но и матерью не должен пренебрегать, а обязан почитать, по заповеди Божией, глаголющей: Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли (Исх. 20: 12).
     
    На исполнение заповедей Божиих должно понуждать себя и вопреки нехотению, так как в Евангелии сказано: Царство Небесное нудится и нуждницы восхищают е (Мф. 11: 12).Сокращенно скажу: прежде, нежели начнете свои доказательства о Церкви, должно поверить свои мнения и убеждения со словом Божиим и с учением православных и духовных отцов Церкви; а на что не найдете такого свидетельства, о том полезнее умолчать. Иное есть, что нам кажется по нашему умозаключению; и иное есть самая истина, непреложная, подтверждаемая Священным Писанием.
     
    Из писем прп. Амвросия Оптинского
  25. OptinaRU
    Звон церковный обыкновенно называется благовестом, предвещает благую весть, чтобы христиане правоверующие собирались в храмы Божии и возносили там усердные и смиренные молитвы, исповедая перед Богом свои немощи и согрешения, и прося помилования и прощения, а вместе — ниспослания помощи к исправлению.
     
    Говорить, стоя на церковных службах, или озираться глазами по сторонам, не только неприлично, но и прогневляет Господа невниманием. Если не можем мы душевно, то, по крайней мере, телесно и видимо да держим себя благоприлично. Телесное и видимое благоприличие может приводить нас к благому устроению внутренних помыслов. Как Господь прежде создал из земли тело человека, а потом уже вдохнул в оное бессмертную душу, так и внешнее обучение и видимое благоприличие предшествует душевному благоустроению; начинается же — с сохранения очей и ушей, и особенно с удержания языка, так как Господь в Евангелии глаголет: "от уст твоих сужду тя", то есть, что мы часто от невнимания говорим то, за что более всего и прежде всего будем судимы. Говорить многое очень легко и удобно, а приносить в этом покаяние весьма неудобно.
     
    Всеблагий Господь, имиже весть судьбами, да вразумит нас, и да наставит на путь хранения Божественных Его заповедей, имиже приобретается жизнь вечная и вечное блаженство, где кому Промысл Божий укажет место, как сказано в псалмах: На всяком месте владычества Его: благослови, душе моя, Господа (Пс. 102, 22).
     
    Из писем прп. Амвросия Оптинского
×
×
  • Создать...