Миха

"В июне 1990 года, объявив выпускникам призренской семинарии результаты экзаменов, Владыка Павел произнёс самую короткую и самую содержательную проповедь, какую я когда-либо слышал. Поскольку тогда я её не записал, сейчас могу передать только её содержание, т.к. форма изложения не сохранилась в полной мере в моем воспоминании. Владыка сказал: «Ваша обязанность – проповедовать Евангелие. Священник проповедует словом и личным примером. Особенно примером. Если вы в своей жизни будете следовать евангельскому учению, то даже если не произнесете ни единого слова, ваша проповедь будет более успешной, чем если бы вы красноречиво говорили, но не жили по Евангелию». Вот и вся проповедь. Призренские семинаристы не только слушали поучения Владыки Павла, но и жили с ним, видели, как он живёт, узнали его как личность. Он был для них живой учитель, который лично воплощал в жизнь то, чему наставлял выпускников в проповедях, он говорил мудрые вещи и при этом жил по Евангелию."

"Владыка Павел оставил след в жизни каждого из нас. Об этом у каждого учителя есть что рассказать. Мне он разрешил исповедоваться у него, и у меня часто была возможность поговорить с ним, вместе мы нередко посещали монастыри в Косово. Приведу несколько случаев из моего личного опыта общения с Владыкой – в знак благодарности за его труды в деле моего спасения. Однажды осенним вечером 1983 года, когда я приехал из монастыря на Крке, я встретил Владыку, идущего в трапезную к ученикам. Он сразу же воспользовался случаем, чтобы наставить меня. Рассказал притчу о ветре и пшенице, которую земледелец просеивает на гумне. В притче символично рассказано о Боге и людях, которых Он, как пшеницу, развеивает по жизни, разделяя наполненных и пустых, точно так же, как на гумне отделяют пшеницу от плевел. На мое замечание о том, что иногда сильный ветер уносит и пшеницу, он ответил: «Хозяин никогда не станет просеивать зёрна на таком ветру, который может унести пшеницу»." PS Из воспоминаний епископа Афанасия ( Ракиты). Продолжается сбор и перевод неопубликованных на русском языке материалов о Патриархе Павле.

"Владыка Павел и для преподавателей семинарии был учителем и воспитателем. Он приходил на уроки, давал советы по работе с учениками, часто присутствовал на собраниях учительского совета. Он говорил, что учитель не должен быть несправедливо строг к ученику, но и не может быть чрезмерно снисходителен, потому что попустительство – это не доброта. Когда однажды обсуждали ученика, который ходил в кафану (заведение, куда приходят поесть, выпить, договориться о делах и послушать живую музыку) и напивался, Владыка сказал: «Вы не милосердны, потому что не хотите наказать Н. за пьянство, ведь если так продолжится, он пропадёт. Будет милосердно, если сейчас, наказав, мы заставим его задуматься и покаяться. Без этого он не исправится». На собраниях учительского совета он всегда старался создать приятное настроение – и ему это удавалось, он мог пошутить, иногда и на свой счет. Так однажды, входя в учительскую, он увидел, что мы пьем кофе и сразу же в дверях воскликнул: «Бог в помощь любителям кофе! Наслаждайтесь наркотиком!» В дискуссиях он требовал, чтобы каждый преподаватель, вплоть до самого молодого, открыто выражал свое мнение, ради чистой совести, несмотря на то, будет оно принято или нет.

"Насколько жизнь Владыки Павла была связана с духовной семинарией, можно судить на примере албанских восстаний против сербов в Косово, особенно нашумевших беспорядков в феврале и марте 1989 года. Тогда, как случалось и неоднократно ранее, во всём крае было введено военное положение, которого не избежал и город Призрен. Какими тяжкими были те дни, можно понять по большому числу погибших и масштабам грабежей. Бои шли и у самой семинарии. Улицы заполнили повстанцы и милиция. Находясь в аудиториях, ученики слышали стрельбу и грохот, о настоящей учёбе не могло быть и речи. Когда ситуация стала совсем опасной, ученикам запретили выходить в город. Эта изоляция в стенах интерната продолжалась пятнадцать дней. Среди самых нестойких появился страх. На занятиях, вместо учёбы, ученики разговаривали о войне. Размышляли о том, что бы они сделали, если бы албанцы ворвались в семинарию. Некоторые говорили, что они стали бы бороться, другие же подумывали, где бы спрятаться. Учителя старались рассеять эти страхи, уверяя учеников, что семинария в безопасности. Но им не удалось убедить учеников, и некоторые из них хотели убежать из Косово любым путём. Тогда в семинарию пришел Владыка и долго разговаривал с ними. Помимо прочего, он сказал, что если произойдет худшее, то мы, христиане, должны уметь посмотреть правде в глаза, потому что, по словам Апостола Павла, нам дано не только веровать во Христа, но и, если потребуется, пострадать за Него. Как сербский народ будет смотреть на нас, если мы сейчас трусливо побежим отсюда? Сегодняшнее положение – это искушение, настоящий жизненный экзамен для нас. Если мы его не сдадим, то нас по праву будут презирать будущие поколения, которые будут вспоминать нас как трусов. Этот позор призренской семинарии останется в памяти до тех пор, пока существует сербский народ. С другой стороны, если мы сейчас останемся здесь, в таких условиях, нас будут вспоминать как тех, кто стоически перенёс то, что другие и не смогли бы. Свой разговор Владыка закончил словами: «Сейчас вы не можете уйти из семинарии, вы можете только убежать. Вот, я вам сказал и тем спас свою душу». Слова Владыка дошли до сердца каждого ученика. Еще больше на них подействовало его уверенное и решительное поведение. Они приободрились и, в конце концов, решили никуда не бежать. Так, призренская семинария была единственной школой на Косове, которая работала в те дни. Позднее, встречаясь с учениками, Владыка хвалил их за то, что они справились с искушением. "

"Я повторяю и себе, и вам: Господь послал нас в наше время и поставил пред нами задачи, которые каждый из нас должен выполнить, и в своей семье, и в обществе, и в Церкви, и во всем человечестве. Я повторяю и говорю снова: выполним ли мы эти задачи со всеми силами, которые нам дал Бог, и со всей волей – все зависит от нас. Мы часто оправдываем себя: вот если бы мы родились в более счастливое и лучшее время, и мы были бы лучше. Это всего лишь оправдание! Бог дал нам силы, которые нам нужны, когда послал нас в это время, чтобы мы с Его благодатной помощью выдержали, выстояли и выполнили свои задачи. Если мы будем распылять свои силы на бесполезные вещи, их не хватит на то, что важнее всего. Кроме того, живя вопреки заповедям Божьим, мы потом не захотим идти Его путем. И пойдем в противоположном направлении и заслужим вечные муки - где червь их не умирает и огонь не угасает (Мк. 9, 44); или блаженство Царства Небесного – не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1-е послание Коринфянам 2, 9)."

"Разве Бог плохо слышит?" Я имел счастье не только видеть Святейшего, но и прислуживать ему во время Литургии на Сербском подворье в Москве (я ещё не был в сане). Святейший приезжал без иподиаконов, и их обязанности выполняли мы, обычные алтарники. Само собой, ошибка была на ошибке. Тем не менее, это ничуть ему не мешало: не дадут дикирий с трикирием вовремя - так благословит, неправильно подадут облачение (облачение старенькое, поношенное) - сам всё поправит. Немного, правда, поворчал, когда по неаккуратности облили его при умовении рук. Гораздо больше его раздражали разговоры в алтаре: "Вы трижды грешите: сами не молитесь, другим мешаете и мне не разрешаете!". А во время своего первого визита он подосадовал на хор, который был прислан нашим благочинным - слишком громко пели: "Разве Бог плохо слышит?". К рассказам о нём можно добавить историю о том, как он поехал на трамвае исповедовать и напутствовать заключённого, который заявил, что покается только в том случае, если его посетит Патриарх.... (диакон Олег Вышинский) http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=2&s=12&id=9083) PS оригинал текста оставлен без изменения, за исключением орфографических и пунктуационных ошибок. Очень рекомендую прочесть блог о Церковном Пении, тогда этот рассказ удается осмыслить более глубоко.

"Патриарх встал у руля Сербской Церкви в действительно тяжелые времена, полные искушений для сербского народа, государства и Церкви. Я всегда говорил и сейчас скажу: хотя он никогда и не думал о том, что будет патриархом, а все мы знаем пословицу «человек предполагает, а Бог располагает», сам Бог определил Его святейшеству в то время нести крест – и свой, и патриарший, и Церкви сербской и сербского народа. И он умел нести его мудро. Трудно было выстоять в те смутные, очень тяжелые времена. Но наш патриарх выстоял с достоинством, не свернув ни влево, ни вправо, потому что он никогда не был ни политиком, ни дипломатом, а прежде всего он был духовником. В то время, когда многие люди пытались убедить кого-то знаниями и речами, он делал это своей духовностью и молитвой. Признаюсь, мне выпал случай быть свидетелем того, как Его святейшество проводит ночь, когда встает на молитву, когда ложится, как молится. В моей памяти навсегда останется то время, когда Святой архиерейский синод поручил мне организовать похороны епископа браничевского Саввы. Моя комната находилась рядом с комнатой Его Святейшества, а дверь закрывалась неплотно – тогда я и увидел, сколько раз за ночь он встает на молитву, как спит и как молится. Он спит, а во сне беспрестанно повторяет – Боже мой, Господи, помилуй меня, Боже мой, Господи, помилуй меня. Он мог и ночью петь церковные песнопения; он, который обычно пел баритоном, во сне пел первым сопрано — это нужно было слышать. Молитва постоянно была на его устах, и, став сербским патриархом, он ежедневно служил святые Литургии. Эти Литургии одухотворяли не только души белградцев, но и души остальных. Каждый день он молился и служил, а когда попал в больницу, причащался, как причастился и непосредственно перед сегодняшним упокоением. Мы молимся Богу, чтобы он принял его в Царство небесное, и он, несомненно, в Царстве небесном. А я молю его, чтобы он молился и за бывшее братство, чтобы молился за мир в Церкви, мир в народе, мир в государстве. И верю в то, что, как он всегда молился за всех нас, так и с сегодняшнего дня будет молиться перед Престолом Всевышнего. Мы потеряли великого духовника, но у нас теперь есть великий молитвенник перед Престолом Всевышнего." Речь господина Йована, епископа шумадийского, в связи с кончиной патриарха сербского Павла, 15 ноября 2009 года

"Его святейшество патриарх сербский Павел и в самом деле ходил по земле, но мыслил небом. Вся его жизнь была устремлена к Христу и Царству небесному. В любом случае, как я уже говорил, человек мог, только слушая, что он говорит и, глядя на то, как он живет и что делает, научиться истинам Христовым. Часто он говорил нам, молодым, когда мы разговаривали еще в те тяжелые для сербского народа и Церкви времена, когда идеология пыталась уничтожить Бога в человеке и когда многие задавались вопросом о существовании Бога, о том, что наша задача — не убеждать и убедить кого-либо в том, существует ли Бог или не существует, что мы должны изложить ему истину, а человек на основании этой истины сам должен уверовать. Конечно, он всегда говорил, что сначала нужно жить этой истиной, а потом уже говорить о ней. Его святейшество патриарх Павел был мучеником. Я был свидетелем того, как он приезжал к нам в монастырь Студеница в разные времена, когда был избит албанцами в Косово, когда был оплеван, а его одеяние было порвано – и таким он прибывал в Студеницу. Однако, он никогда не забывал, что все, что ему приходится выносить, он выдерживает ради Христа. Так он и выдерживал все невзгоды. "... PS Речь господина Йована, епископа шумадийского, в связи с кончиной патриарха сербского Павла, 15 ноября 2009 года. Продолжение следует.

"Его святейшество, упокоившегося патриарха Павла я знаю с 1962 года, с тех пор, как я прибыл в монастырь Студеница. Знаю его в большей степени потому, что покойный патриарх Павел был в братстве отца Юлиана (Кнежевича), в братстве которого был и я, позднее, когда отец Павел уже был избран епископом. Меня с Его святейшеством связывает то, что нас постриг в монахи один и тот же духовник – отец Юлиан, его – в монастыре Благовещения, как игумен благовещенский, меня – в монастыре Студеница, как игумен студеницкий. В моем братстве у меня была возможность много узнать о Гойко Стойчевиче, потом – о монахе Павле, а позднее – о епископе Павле и патриархе Павле. Я получил благословение Божье принять благодать звания епископа от его руки и в качестве епископа в Македонии быть викарием Его святейшества целый год. Это на самом деле было самое большое Божье благословение – настолько близко узнать его. Его Святейшество не нужно было спрашивать о том или об ином – нужно было только слушать, что он говорит, и видеть, как он живет и что делает – этого любому человеку было достаточно. Я, как викарий, был свидетелем того, как многие делегации — православные, христианские, нехристианские приезжали к нему с определенными целями для беседы. Но у него был дар Божий чувствовать тех людей и дух людей, приближающихся к нему, поэтому сразу же после того, как они входили и здоровались, он начинал упоминать Святое писание и говорить о духовной жизни. Я был свидетелем того, как они забывали, для чего прибыли, о чем нужно поговорить, потому что были преисполнены тем, что слышали от Его Святейшества. Часто они говорили, что у них было ощущение, будто видят они не обычного человека и не просто патриарха, а в его изложении видят благодатный орг`ан Духа Святого, потому что патриарх умел очень красиво говорить. Часто они забывали, зачем пришли и вообще не вспоминали о причине визита. Однако уходили они настолько восхищенными, что говорили – это необычный человек. "... Речь господина Йована, епископа шумадийского, в связи с кончиной патриарха сербского Павла, 15 ноября 2009 года

"Известно то, что у Святейшего патриарха нет фаворитов, то есть любимчиков, потому что он придерживается святоотеческой максимы — любить всех в одинаковой мере. Он не обращал особого внимания на тех певчих, которые, например, совершенствовали только свой голос или певческое искусство, пренебрегая всем остальным. Патриарх о таких певчих не желал и слышать. Поэтому он говорит: „Тот, кто поет в церкви, должен быть истинным христианином, который должен не только понимать то, о чем он поет, но и вместе с тем быть действительно набожным, смиренным, трезвым духом и благоразумным, а, кроме того, осознавать ту высокую цель, к которой он стремится, для духовной пользы для себя и своих ближних.“" PS Отрывок из рассказа "О Церковном Пении".

Разумеется, что «земной человек своим анатомическим телом не имеет возможности вступать в контакт с Божьим небесным штабом», как вы пишете, а только своими духовными способностями, которые выходят за пределы Вселенной. Материалисты утверждают, что со смертью тела умирает и душа. Тело и душу сравнивают с какой-то машиной, как, например, с автомобилем. Когда все его рычаги, шестеренки и провода находятся на своих местах, когда есть бензин, то стоит его завести — и он едет. Если всего лишь один провод или один рычаг отказывает, автомобиль перестает работать. Так же и с человеком. В его теле намного больше рычагов и проводов, чем в автомобиле. Если что-то отказывает, жизнь прекращается. А душа всего лишь жизнь тела. Со смертью все завершается. Посмотрите на это утверждение с другой стороны: если музыкант перестает играть на скрипке или на пианино из-за того, что у него порвалась струна или разбилась скрипка, он не может больше проявлять свой дар через эту скрипку. Но перестают ли существовать при этом сам музыкант и его дар? Получается, что тело — всего лишь инструмент, через которое является бессмертная душа. Я не удивлюсь, если для Вас это сравнение не будет означать ничего, кроме неглубокомысленности веры и верующих. По вашим словам, не человек отвечает за свои проступки и грехи, а Бог, потому что это он сотворил человека несовершенным, а Бог всезнающ и всемогущ. По словам Блеза Паскаля (+1662), математика, изобретателя интегрального исчисления и первой счетной машины:«Человек — всего лишь тростник, но он — тростник мыслящий... В пространстве Вселенная объемлет и поглощает меня, как точку: мыслью — я ее объемлю» (Мысли, Белград 1946, стр. 167). Кроме величия разума, то, что возвышает человека над всеми существами и делает его личностью, это способность чувствовать (сочувствовать), сила воли, и особенно способность быть свободным. Он может делать все, что Бог желает, а может и наоборот. Может в добре расти и все больше и больше крепнуть, а может падать во зле все ниже и ниже. Но свобода непременно подразумевает ответственность. Не может быть свободы без ответственности, также как и ответственности без свободы. Свобода неотделима от человека. Потому и невозможно, чтобы божество силой своей мощи превратило грешников в праведников без их воли и труда. Человек должен хотеть этого и трудиться, чтобы сделать все сам, в чем Бог может ему помочь. Если человек не хочет и не желает трудиться, а Бог своей силой сделает его таким, это будет насилием. А всемогущий Бог не может так поступить, потому что насилие означает не мощь, а немощь. Из-за свободы, которая у него есть, по словам Божи Кнежевича: «Человек — существо, которому может и Бог обрадоваться, но которого может и дьявол устыдиться» (Мысли, изд. Серб. книж. задруги, Белград 1931, страница 130). Правда одна, но если человек не сумеет разглядеть ее полностью, а примет за правду полуправду, тогда он ошибется и неизбежно придет к неправильным выводам. Желаю и себе, и Вам, и всем людям видеть всю правду, вкушать ее и служить ей. С уважением Патриарх сербский Павел 15.12.1996.

Утверждение, будто христианство учит: «Не нужен вам ни разум, ни учение людям, довольно склонить свой разум под ярмо веры», неверно, потому как Христос велит: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Матфей 10,16). Что означает: развивайте свои умственные способности как можно больше, с условием, что вы параллельно развиваете в себе доброту. Телесными очами мы смотрим на этот мир вместе с мухами и тысячами их очей, однако разумом, который является нашим духовным оком, мы видим то, чего не видят они. Но разум холоден. Доброта тепла, но слепа. Если человек только добр, но слаб умом, каждый будет считать его дураком. Поэтому нам нужны и ум, и доброта, чтобы одно находилось в равновесии с другим, для того, чтобы ум не перешел в злобу, а доброта — в глупость. Христос сказал: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела...» (Матфей 5, 16). Кроме того, один христианский писатель в IV веке писал: «Христианская теория так же несовершенна без практики, как и практика без теории; как может устоять мнение теологов, которые, по Вашим словам, утверждают: "Для спасения довольно веры, без каких-либо добрых дел», если бы те теологи могли знать, кроме этого, еще и слова апостола Иакова: «Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва» (Пос. св. Иак. 2, 26). Я верю, что Вы, как и говорите, «за правду, а правда может быть лишь одна». И я в это верю. И еще верю, что правда сама по себе есть существование, существо, сущность, также как и справедливость и любое истинное добро. Напротив, ложь, несправедливость и любое зло не несут в себе сущности, существования. Все их существование — в отрицании правды, справедливости и добра. Без правды невозможна ложь, она не может существовать, также как и несправедливость без справедливости, и т.д. В этом превосходство правды, справедливости, любви и любого добра. Продолжение следует...

"Уважая Вас и Ваше разумение, также как и Ваше мнение, но не желая вступать в полемику, я приведу несколько мнений, высказанных с другой точки зрения. При этом я буду следить, чтобы это были мнения людей, занимающихся естественными науками, а не богословов. Один из них — Андре Ампер, физик, именем которого и по сей день называется единица силы электрического тока, который, сравнивая порядок появления органических существ в Библии и естественной науке, биологии: растения, рыбы, птицы, млекопитающие, человек, задает вопрос — как об этом порядке мог знать Моисей за 1.500 лет до рождения Христа, почему он не поставил птиц перед рыбами? И заключает: или же он, Моисей, был так же осведомлен с точки зрения науки, как и в наше время, или же это знание открыл ему Бог (П.Й. Светлов, Религия и наука, Битоль 1937, стр. 109). Луи Пастер, известный изобретатель лекарства против бешенства, говорил, что тот, кто признает существование бесконечности, а от этого никто не может уйти, тот этим признанием подтверждает больше сверхъестественного, чем в чудесах всех религий. Потому как идея бесконечности имеет двоякий характер. Она навязывается силой мысли и в то же время ей неподвластна (то же, стр. 98). Один молодой человек спросил Альберта Эйнштейна, создателя теории относительности: в чем смысл нашей жизни и жизни всех живых существ вообще? Эйнштейн ему ответил: «Чтобы знать ответ на этот вопрос, нужно быть религиозным». (Этим он, разумеется, хотел сказать, что точные науки занимаются не вопросами смысла жизни, а вопросами того, как провести жизнь, как производить, питаться, лечить и т.д.). Тогда молодой человек спросил: «А есть ли вообще смысл задавать такой вопрос?» Эйнштейн ответил: «Кто свою собственную жизнь и жизнь своих близких считает бессмысленной, тот не только несчастен, но и едва ли способен к жизни» (Альберт Эйнштейн, Моя картина мира, Сараево 1955) В другом месте Эйнштейн говорит о законах природы, через которые проявляется такой сверхъестественный разум, что все разумное в человеческом мышлении и понимании по сравнении с ним всего лишь незначительный отблеск (то же, стр. 17). Разумеется, законы природы на то и законы, потому что в них есть разумность. Если бы в них не было разумности, они бы не были законами. Был бы беспорядок, хаос. Все так, как Вы и утверждаете. Мы открываем эту закономерность своим умом и используем ее: квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Не люди создали этот закон. Они всего лишь его открыли и пользуются им. Или закон о том, что любое тело, погруженное в жидкость, кажется легче настолько, сколько весит жидкость, вытесненная им, поэтому мы и строим корабли из железа. По моему мнению, там, где существует высший разум, должна существовать и личность, которой этот высший разум принадлежит. Не может быть безличностного разума, также как и личность не может существовать без разума. Я понимаю, если для Вас и других людей это может быть не так."... PS продолжение следует. Часть 1: http://forum.optina.ru/index.php?app=blog&module=display&section=blog&blogid=59&showentry=886

"Получив письмо человека, который считает, что каждая религия, в том числе и Православие, всего лишь «продукт человеческой фантазии и ничто иное, дело земного человека и никого иного, что никакая душа не выживает после человеческой смерти» и тому подобное, я отправил ему ответ заказным письмом. Письмо было послано по адресу, на имя и фамилию, которые он указал. Между тем, почта вернула письмо с пометкой «Получатель по данному адресу неизвестен». Этот ответ я публикую в «Православии» с целью, чтобы благонамеренные люди посмотрели на вопрос с другой стороны. А верующие, когда им будут задавать подобные вопросы, будут знать, как ответить хотя бы на некоторые из них и себе, и другим. Господин Стоянович, Я получил Ваше письмо давно, но до сегодняшнего дня у меня не было возможности Вам ответить. Я понимаю вашу жизненную позицию. Есть всего две возможности: или в этом мире есть смысл и цель, или нет; или этот мир сотворил Бог, разумное сознательное существо, живущее вечно, или Бога нет; или человек двуединое существо, из тела и души, причем тело — земное и смертное, а душа — бессмертная, или же нет никакой бессмертности и со смертью все завершается; и т.д. Эти вопросы когда-никогда возникают перед каждым человеком и он должен найти на них ответы. Конечно, он не принимает их беспричинно, как Вы говорите, выражая свое мнение и объясняя мое с той точки зрения, с которой Вы смотрите на эти общие вопросы."... PS В ближайшее время будут опубликованы в блоге материалы " О БЕССМЕРТИИ ДУШИ". С большой вероятностью, материалы письма Патриарха Павла на русском языке публикуются впервые ( прошу прощения за возможные необнаруженные опечатки).

"Поскольку широк путь, ведущий к погибели, его многие находят. Итак, какой путь выбрать – это зависит от нас. А то, что легче идти путём греха, широким путём, нам один умный человек уже объяснил. Если человек идёт в гору, он не может идти без напряжения, без труда. А если он находится на краю обрыва, то ему не нужно прилагать усилий, чтобы упасть – и пропасть. Какова польза для человека, если ему всегда было легко, а потом его ждёт погибель? Если же нам довелось пережить трудности, но мы сделали то, что нужно, мы никогда об этом не пожалеем."

"С точки зрения музыки в Церкви, точнее, ее роли и значения, сербский патриарх Павел буквально придерживается учения Святых отцов Церкви о том, что музыка, то есть пение в церкви нацелено на духовное развитие верующих. Это учение и есть сущность всех текстов патриарха о пении, что лучше всего можно разглядеть в пении на богослужении. Принцип святого Иеронима о том, что „слуга Христа должен петь так, чтобы приятными были речи, которые он говорит, а не его голос или мелодия в отдельности“, является для патриарха основным. Он добавляет: „При пении в церкви нужно иметь в виду, что роль мелодии — облегчать усвоение речей, смысла текста, который поется, и она не может иметь здесь самостоятельного, независимого значения.“ В дополнение к этому нужно сказать, что сложные и тяжелые мелодии у него не в почете, так как они „вытесняют простые и нежные напевы, в которых могут участвовать все верующие“. Патриарх считает, что участие (например, в пении) создает гораздо более высокий уровень молитвы в церкви, чем простое присутствие. Поэтому он всегда поощряет верующих принимать участие в богослужениях хотя бы через совсем простые слова, такие как Господи, помилуй, Подай, Господи или Аминь. Кроме того, придерживаясь святоотеческого принципа, что в церкви необходимо избегать атрибутов светской музыки, которые здесь неподходящи, как, например, слишком громкое или слишком высокое пение, он говорил: „Берегитесь любой крайности.“ Были и такие ситуации: когда мы на богослужении поочередно брали несколько песнопений в высокой тональности, а когда очередь доходила до Его светлости, он прерывал этот ряд взятием заметно более низкой интонации. Эффект этого поступка всегда был необычайно сильным. Всего лишь за несколько мгновений мы понимали, что наше пение, которое хотя и являлось чистым и точным, он тем самым сводил с „телесного“ на разумное, то есть духовное, обращая наше внимание на текст песнопения."

"Махатма Ганди, выдающаяся личность для индийского народа и для всего человечества, сказал: «Если бы женщина развивала в себе материнское, женственное, то, что действительно свойственно женщине, мир не мог бы ей противостоять». Похоже, что погоня за эмансипацией – это освобождение не личности в женщине, а блудницы… " Действительно, есть над чем подумать...

"Священник должен, особенно в наших условиях, быть «мудрым, как змея»( Мф. 11:15.), как сказано в Евангелии. Потребность в мудрости объясняется сложностью условий, в которых проповедуется Евангелие. «Спаситель посылает своих проповедников среди волков, а для этого необходимы две вещи: мудрость и верность Евангелию. Между тем, мудрость не означает приспособление к сиюминутной ситуации, желание уцелеть. Овца как символ проповедника Евангелия и вообще евангельской личности не может вместо копытцев вооружиться когтями, а вместо своих слабых зубов взять острые волчьи клыки. В таком случае она не была бы овцой. Овца должна выстоять. Ее цель – даже из волков сделать овец. Это я вам рассказываю, потому что вы молоды и должны ту энергию, которая есть в вас, использовать на добро». Из рассказов в кркской и карловачской духовных семинарий

Сербский патриарх поистине привержен нашему пению. На его рабочем столе, наряду с множеством книг, монографий, писем от ожидающих ответа отправителей и т.п., всегда можно найти и какой-нибудь сборник нот. Чаще всего это Общее пение Стевана Мокраняца. Когда у него есть время, он поет какое-нибудь праздничное песнопение, чтобы, как он сам говорит „поддерживать крепость ума“. На песнопения, которые выучил в семинарии более семидесяти лет назад, он сейчас смотрит по-новому, с новым опытом. Аналитичный, каковым он и является, он их разделяет. Сначала созерцает тексты, а затем выделяет целые части по фразам, делая ударение на определенные буквы, для усиления их значения. Что-то, что когда-то было известно как „определенное“, он иногда меняет, считая, что смысл текста в тех песнопениях бывает отодвинут на второй план из-за несоответствующей музыкальной фразировки. Несколько раз патриарх Павел подчеркивал необходимость обучения церковному пению. Все, что он говорил и демонстрировал в связи с пением, указывает на факт, что пение - сущность богослужения. Он считал, что „мы, представляющие сегодня Сербскую Церковь“ и сами должны быть продолжателями этой народной ценности. Он говорил: „Нам нужно трудиться и учиться, чтобы и другим была от нас польза.“ Этим он подтверждает одно из своих утверждений о взаимосвязанности верующих, которая является сущностью Церкви Христовой. Его светлость однажды появился и в качестве автора, точнее, редактора двух сборников нот. Сначала перепечатанного издания Восьмиголосия Мокраняца, а затем и Общего пения. В предисловии к сборнику Отрывки из общего пения с прославлением, Святейший патриарх приводит причины, которые побудили его составить этот сборник. По его словам, некоторые преподаватели пения выразили желание составить своеобразную подборку из Общего пения Стевана Мокраняца, которая подходила бы для учеников семинарий и студентов факультета богословия. “Всеобщее пение Стевана Мокраняца под редакцией Косты Манойловича содержит более 500 страниц, с множеством одних и тех же песен разных композиторов, и предназначено для лиц с музыкальным образованием, желающих расширить свой кругозор.“ Предраг Джокович (профессор церковного пения в Карловацкой семинарии, певчий Патриаршьей капеллы

"Смирение – это первая добродетель, без которой другие невозможны. Итак, давайте же приобретать смирение! Не будем бояться того, чего Бог не боится! Не нужно бояться никакого унижения, кроме унижения греха, потому что для человека нет большего унижения, чем грех. На самом деле, грех – это для нас единственное унижение. Будем же следовать евангельскому завету: того, что мы не хотим, чтобы делали с нами, мы не должны делать другим («И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними.» Лк. 6:31.). Так мы достигнем любви, которая есть верх совершенства."

"Само поведение Владыки во время Литургии производило сильное впечатление. Когда он служил, я всегда поражался его спокойствию и благостному выражению лица. Это спокойствие показывает, насколько он сосредоточен. Он весь здесь, весь в Литургии. Эта его сосредоточенность выражается и в голосе. Он действительно обращается только к Богу. В его служении пленяет то, что его пение и движения исполнены значением и искренностью и мы видим человека, который ведет нас к Богу и заступается за нас перед Ним. Мы все чувствовали, что Владыка Павел молится за нас." Из воспоминаний епископа Афанасия ( Ракиты).

"Когда мы спросили его пресс-службу, готовясь к его визиту в гимназию, что приготовить ему на обед после богослужения, нам ответили: «Стакан томатного сока или яблоко». Так он и пообедал стаканом томатного сока. Когда мы просили его съесть ещё что-нибудь, он ответил что ему достаточно. Вот в таких деталях и проявляется его скромность, последовательность и глубокая вера. Как он говорил, так и жил. Народ это почувствовал, увидел в нём искренность и правду, и потому любил его и почитал, а это значит, что и в наше время не забыты ценности и есть ещё надежда в этом мире." Отрывок из текста о подготовке визита Патриарха Павла в математическую гимназию Белграда. ( при копировании фотографии просьба указывать ссылку на источник: Математическая гимназия Белграда).

Вот пересказ одного поучения об отношении личного усилия и Божией помощи в деле спасения, которое с небольшими вариациями патриарх неоднократно повторял: «Вы Божья нива, Божье строение, а мы соработники у Бога[1]», - обращается Апостол Павел к христианам в своем послании. Наше великое призвание быть соработниками у Бога, поскольку Он наделил нас великими дарами, создав по образу и подобию Своему. Но в этом и наша ответственность. Мы должны трудиться вместе с Богом, чтобы спасти себя и других. Прежде всего, постараться самим войти в Царство Небесное. Тем самым мы более всего сделаем для других, потому что мы им укажем на эту возвышенную цель. Вот такую я ставлю перед вами задачу. Мы «не все и вся» в Господнем винограднике. Мы только слуги, а Он Господин. Мы должны сделать то, что можем, то есть, по Апостолу Павлу, насадить и полить, а Бог взрастит[2]. Бог ожидает от нас только труда. Поэтому каждый получит награду, но не по результату, а по вложенному труду. Если мы работаем, а успеха нет, это знак, что еще не созрело. Если у меня есть один талант и я стараюсь приобрести еще один, тогда я могу быть спокоен и не волноваться, что другие имеют больше меня, потому что я услышу благие слова: «Хорошо, добрый и верный раб[3]!» <BR clear=all>[1] «Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение.» 1 Кор, 3:9 [2] «Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а [все] Бог возращающий». 1 Кор 3:6-7. [3] Мф. 25:21.

Патриарх Павел был строг, в первую очередь по отношению к себе, а затем к другим. Он подавал пример всем нам, и за это народ его искренне любил и ценил. Он говорил: «Нужно прожить жизнь так, чтобы когда мы умрём, мы радовались, а люди плакали, что такой человек ушёл». Именно так и произошло, когда он ушёл. По неофициальной информации, власти Белграда не собирались организовывать такие масштабные похороны, но когда они увидели, сколько людей приходит проститься, они в спешном порядке спланировали похороны по-другому.

"То, что должно сохранять единство в браке, - это любовь. Я имею в виду не только телесную любовь, но христианскую, в которой двое соединяются, и это этого союза рождаются дети. Это та любовь, о которой святой апостол Павел говорит: «Любовь никогда не перестаёт» (1 Кор. 13:4-8). Пророчества прекратятся, перейдут в уже осуществившееся. А любовь останется, так как ей не во что перейти! Вера перейдёт в действительность, надежда в исполнение. А любовь ни во что не может перейти, поэтому она останется навеки! Ибо Бог есть любовь, и кто в любви пребывает – он весь пребывает в Боге. Разумеется, такой любви нужно достичь. Не будучи совершенным, такой любви достичь нелегко…"