Поиск по сайту
Результаты поиска по "исповед*".
Найдено 97 результатов
-
Преподобный Максим Исповедник родился в Константинополе около 580 года и вырос в благочестивой христианской семье. В юности он получил разностороннее образование: изучил философию, грамматику, риторику, был начитан в древних авторах и в совершенстве владел Богословской диалектикой. Когда преподобный Максим поступил на государственную службу, знания и добросовестность позволили ему стать первым секретарем императора Ираклия (611–641). Но придворная жизнь тяготила его, и он удалился в Хрисопольскую обитель (на противоположном берегу Босфора – ныне Скутари), где принял иноческий постриг. Своим смиренномудрием он вскоре приобрел любовь братии и был избран игуменом монастыря, но и в этом сане, по своей необыкновенной скромности, он, по собственным его словам, «оставался простым монахом». В 633 году по просьбе одного Богослова, будущего святителя Иерусалимского Патриарха Софрония (память 11 марта), преподобный Максим оставил обитель и уехал в Александрию. Святой Софроний стал известен к тому времени как непримиримый противник монофелитской ереси. После того, как IV Вселенский Собор (451 г.) осудил монофизитов, исповедовавших одну (Божественную) природу в Господе Иисусе Христе, еретиками-монофелитами было введено понятие единой Божественной воли и единого (Божественного) действования, что приводило к признанию отвергнутого монофизитского лжеучения. Монофелитство нашло многочисленных сторонников в Армении, Сирии, Египте. Ересь, усиливаемая национальной враждой, стала серьезной угрозой церковному единству Востока. Борьба Православия с ересями особенно осложнилась тем, что к 630 году три патриарших престола на Православном Востоке оказались занятыми монофизитами: Константинопольский – Сергием, Антиохийский – Афанасием, Александрийский – Киром. Путь преподобного Максима из Константинополя в Александрию лежал через Крит, где и началась его проповедническая деятельность. Там он столкнулся с епископатом, придерживавшимся еретических взглядов Севера и Нестория. В Александрии и ее окрестностях преподобный провел около 6 лет. В 638 году император Ираклий вместе с патриархом Сергием, стремясь уменьшить вероисповедные разногласия, издал указ, так называемый «Экфесис» («Изложение веры»), который окончательно повелевал исповедовать учение об одной воле при двух природах Спасителя. Защищая Православие, преподобный Максим обращался к людям различных званий и сословий, и беседы эти имели успех. «Не только клир и все епископы, но и народ, и все мирские начальники ощущали в себе какое-то неодолимое влечение к нему», – свидетельствует его житие. В конце 638 года умер патриарх Сергий, а в 641 году император Ираклий. Императорский престол занял жестокий и грубый Констанс II (642–668), откровенный сторонник монофелитов. Усилились нападки еретиков на Православие. Преподобный Максим ушел в Карфаген и проповедовал в нем и окрестностях еще 5 лет. Когда туда прибыл преемник патриарха Сергия патриарх Пирр, покинувший Константинополь из-за придворных интриг, по убеждениям монофелит, между ним и преподобным Максимом в июне 645 года произошел открытый диспут, на котором Пирр всенародно признал свои заблуждения и пожелал даже вручить папе Феодору письменное отречение от них. Преподобный Максим вместе с Пирром отправились в Рим, где папа Феодор принял покаяние бывшего патриарха и восстановил его в сане. В 647 году преподобный Максим вернулся в Африку. Там на соборах епископов монофелитство осуждалось как ересь. В 648 г. вместо «Экфесиса» вышел новый указ, составленный, по поручению Константина, константинопольским патриархом Павлом – «Типос» («Образец веры»), который запрещал всякие рассуждения равно как об одной воле, так и о двух волях при признании двух природ Господа Иисуса Христа. Тогда преподобный Максим обратился к сменившему папу Феодора Римскому папе Мартину I (649–654) с просьбой вынести вопрос о монофелитстве на соборное обсуждение всей Церкви. В октябре 649 года был собран Латеранский Собор, на котором присутствовало 150 западных епископов и 37 представителей Православного Востока, среди которых находился и преподобный Максим Исповедник. Собор осудил монофелитство, а его защитники, Константинопольские патриархи Сергий, Павел и Пирр, были преданы анафеме. Когда Констанс II получил определение Собора, он приказал схватить и папу Мартина, и преподобного Максима. Этот приказ был выполнен через пять лет, в 654 году. Преподобного Максима обвинили в измене отечеству и заключили в тюрьму. В 656 году он был сослан во Фракию, а затем снова привезен в Константинопольскую тюрьму. Преподобного вместе с двумя его учениками подвергли жесточайшим пыткам: каждому отрезали язык и усекли правую руку. Затем их сослали в Колхиду. Но тут Господь явил неизреченное чудо: все они обрели способность говорить и писать. Преподобный Максим предсказал свою кончину († 13 августа 662 года). В греческих прологах 13 августа указывается перенесение его мощей в Константинополь; оно могло быть приурочено к кончине преподобного. Возможно, что установление памяти на 21 января связано с тем, что 13 августа празднуется отдание праздника Преображения Господня. Над могилой преподобного Максима ночами возжигались три чудесно явленных светильника и совершалось множество исцелений. Преподобный Максим Исповедник оставил Церкви большое Богословское наследие. Его экзегетические труды содержат объяснения трудных мест из Священного Писания, толкования молитвы Господней и 59-го псалма, схолии к сочинениямсвященномученика Дионисия Ареопагита († 96; память 3 октября) и святителя Григория Богослова(† 389, память 25 января). К экзегетике относится также объяснение Богослужения, озаглавленное «Мистагогия» («Введение о таинстве»). К догматическим трудам преподобного относятся: изложение его диспута с Пирром, несколько трактатов и письма к разным лицам. В них содержится изложение Православного учения о Божественной сущности и ипостаси, о Боговоплощении и об обожении человеческой природы. Ничто в обожении не есть произведение природы, – писал преподобный Максим в письме к своему другу Фалассию, – ибо природа не может понять Бога. Единственно лишь милость Божья обладает способностью давать обожение существам... Человек (образ Божий) в обожении уподобляется Богу, он радуется изобилию всего, что принадлежит ему по природе, потому что благодать Духа торжествует в нем и потому что Бог действует в нем» (письмо 22). Преподобному Максиму принадлежат и антропологические труды. Он рассматривает природу души и ее сознательно-личное существование после смерти человека. Среди нравственных сочинений особенно важны «Главы о любви». Преподобный Максим написал также три гимна в лучших традициях церковной гимнографии, ведущих начало от святителя Григория Богослова. Богословие преподобного Максима Исповедника, основанное на духовном опытном знании великих отцов-пустынников, использующее искусство диалектики, выработанное дохристианской философией, было продолжено и развито в трудах преподобного Симеона Нового Богослова († 1021; память 12 марта) и святителя Григория Паламы († ок. 1360; память 14 ноября). На русский язык переведены: «Вопросы и ответы Фалассию» (частично – «Богословский вестник», 1916–1917 гг.), «Мистагогия» («Введение о таинстве» – «Писания святых отцов, относящиеся к истолкованию Православного Богослужения». Вып. 1. СПб., 1855); отрывки из «Глав о любви» и работы догматического и нравственного содержания – в III томе «Добротолюбия»; историко-экзегетический трактат «О цели установления царской власти» («Радость христианина» 1895, ноябрь). Источник и продолжение : Преподобный Максим Исповедник : Православный календарь 2011 Прп. Максим Исповедник и Божия Матерь / Фотогалереи сайта Православие.Ru.http://www.pravoslav...mage14_4136.htm Максим Исповедник Любящий Бога живет на земле ангельской жизнью, постясь и бодрствуя, воспевая Бога и молясь, и помышляя доброе о каждом человеке. (Макс. Исп). . Любящий Бога никого не огорчает, и ни на кого не огорчается из-за временного. Огорчает же он и огорчается только той спасительной печалью, которой блаженный апостол Павел и сам огорчался и огорчил коринфян (2 Кор. 2:4). (Макс. Исп). . Кто что любит, тот то и желает всячески приобрести, а все препятствующее этому отстраняет, чтобы этого не лишиться. Так и любящий Бога заботится о чистой молитве, а всякую страсть, препятствующую ему в этом, от себя прогоняет. (Макс. Исп.) Надо любить от всей души каждого человека, упование же свое надо возлагать на одного Бога и Ему одному служить всей своей крепостью. Ибо, пока Он охраняет нас, все друзья нам благоприятствуют, а враги бывают бессильны причинить нам зло. Когда же Он оставит нас, тогда все друзья от нас отвернутся, а все враги возьмут силу над нами. Друзья Христовы всех любят искренно, но не всеми бывают любимы. Друзья же мирские не всех любят и не всеми любимы бывают. Друзья Христовы до конца сохраняют союз любви, а друзья мирские до поры - пока не произойдет между ними столкновение из-за чего-то мирского. (Макс. Исп). . Если ты одних людей ненавидишь, к другим относишься равнодушно, а третьих очень сильно любишь, то заключи из этого, как ты еще далеко отстоишь от совершенной любви, которая побуждает одинаково любить всякого человека. (Макс. Исп). . Совершенная любовь не разделяет единого человеческого естества согласно нраву людей, но одинаково любит всех людей. Добрых любит, как друзей, а недобрых, как врагов (по заповеди), благодетельствуя им и терпеливо перенося все, причиняемое ими, не только не воздавая им злом за зло, но даже при необходимости страдая за них, чтобы по возможности сделать их своими друзьями. Так и Господь наш и Бог Иисус Христос, являя Свою к нам любовь, пострадал за все человечество и дал одну для всех надежду воскресения. Впрочем, каждый человек сам себя делает достойным или славы, или адского мучения. (Макс. Исп). . Источник и продолжение : Преп. Максим Исповедник. Главы о любви. Преподобный Максим Исповедник + Православный Церковный календарь Преподобный Максим Исповедник МАКСИМ ИСПОВЕДНИК - Древо <object width="480" height="360"><param name="movie" value=" name="allowFullScreen" value="true"></param><param name="allowscriptaccess" value="always"></param><embed src=" type="application/x-shockwave-flash" width="480" height="360" allowscriptaccess="always" allowfullscreen="true"></embed></object> <object width="450" height="335"><param name="video" value="http://static.video.yandex.ru/lite/zhitia1/l0pbx4t2d3.2405/"/><param'>http://static.video.yandex.ru/lite/zhitia1/l0pbx4t2d3.2405/"/><param name="allowFullScreen" value="true"/><param name="scale" value="noscale"/><embed src="http://static.video.yandex.ru/lite/zhitia1/l0pbx4t2d3.2405/" type="application/x-shockwave-flash" width="450" height="335" allowFullScreen="true" scale="noscale"> </embed></object></wbr></wbr></wbr></wbr></wbr></wbr></wbr>
-
Какие все же поучительные, емкие и трогающие сердце рассказы у о. Валериана!! Покаяние Когда Господь касается сердца, человек вдруг понимает, что Православие – это не только стояние со свечкой на Пасху. Что быть православным немыслимо без регулярной Исповеди и Причастия. О том, когда и куда сходить на исповедь, вам подскажут. Но о чем вы расскажите священнику и как именно вы это сделаете? Десятилетний отрок пришел на исповедь. Достал исписанную детским почерком бумажку и стал «каяться» в грехах, явно переписанных под руководством мамы из толстой церковной книжки. Часто даже не понимая смысл произносимых слов.– Ну, это ты из книжки переписал, – прервал его батюшка, – а в чем тебе действительно стыдно? Что мешает тебе уснуть? О чем неприятно даже вспоминать? – Я... Ну, я... Я девочке из нашего класса в портфель воды налил. А еще, когда один мальчик во дворе попросил у меня машинку поиграть, сказал что его родители – нищие. Он расплакался и ушел. А еще я голубя из рогатки убил. Просто так убил. Мальчишки смеялись – и я вместе с ними. Хотя мне ведь жалко голубя было. – Бог тебя простит, – тихо сказал батюшка, – ты уже знаешь, что поступал подло. У одноклассницы попроси прощения. У мальчика во дворе – тоже. И постарайся подарить ему от чистого сердца хорошую игрушку. Тварей живых тоже миловать надо и защищать от злодейства. Ну, все у тебя? Или еще что? – Все... Нет! Еще со мной, у меня... – слезы потоком полились из детских глаз, – моя бабушка! Она весной умерла. Она любила меня. И я ее тоже. Но когда она сердилась на меня, я ей в спину дули и палец показывал! Я ведь уже даже прощения попросить не могу... – У нее не можешь – но можешь у Бога. Я думаю, милостью Божией она тебя уже простила, и молится о своем любимом внучке перед Богом. А ты молись о упокоении своей бабушки, хоть коротко, но каждый день. Бог тебя простит. Записки на полях души. игумен Валериан Головченко.
-
27 сентября 2011 года, в праздник Воздвижения Креста Господня, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Божественную литургию в храме свт. Мартина Исповедника в Москве. По окончании Литургии Предстоятель Русской Церкви обратился к молящимся с Первосвятительским словом. Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства! Досточтимый владыка Арсений! Ваше Высокопреподобие, отец Александр! Дорогие отцы, братия и сестры! Я хотел бы сердечно поблагодарить Вас, владыка, за добрые слова, которые донесли до меня ту замечательную приходскую атмосферу, которая объединяла людей в желании достойно встретить своего правящего архиерея. Я вижу, как много доброго сделано в этом храме — одном из самых значительных храмов города Москвы, как по своей истории, так и по замечательной архитектуре и убранству. Верю, что Господь приклонит милость ко всем нам и к этому приходу, и появятся возможности и средства восстановить в полном благолепии и в первозданной красоте то, что было некогда сделано нашими благочестивыми предками и что еще сохраняется в стенах этого замечательного храма. Радуюсь видеть всех вас, мои дорогие, — и постоянных прихожан храма святого Мартина Исповедника, и тех, кто пришел сюда по случаю Патриаршей службы, — и выразить радость в связи с замечательной возможностью вместе помолиться под этими сводами и совершить — впервые в истории этого храма, а, может быть, и в истории города Москвы — архиерейскую хиротонию в приходском храме. Мы поручим историкам, чтобы они проверили, совершались ли когда-нибудь архиерейские хиротонии в приходских храмах Москвы, и, если сегодняшняя хиротония окажется первой, то день сей будет вписан в историю Русской Православной Церкви. И вот почему. Епископ призван быть со своим народом. Он должен быть близок к каждому человеку. Приход — это место, где каждый из верующих может вместе со своими братьями и сестрами предстоять Богу, образуя Церковь, — а Церковь там, где епископ. Именно из этого проистекает ответственность и обязанность каждого епископа, каждого архиерея посещать приходы — в идеале все приходы своей епархии. Но в наше время это невозможно ввиду множества приходов, и я рад тому, что сегодня мне удалось быть вместе с вами в этом приходском храме. И, чтобы подчеркнуть важность прихода как основополагающей ячейки церковной жизни, и была совершена здесь торжественная архиерейская хиротония. Мы рукоположили епископа Николая, викарного епископа Уфимской епархии, который, как я только что сказал, обращаясь к нему, призван нести свое служение в Башкортостане, в непростых условиях, где православные живут вместе с мусульманами. Но эти условия только с первого взгляда непростые, а на самом деле исторический опыт совместной бесконфликтной жизни народов создает благоприятные условия, в том числе для взаимодействия с теми верующими людьми, которые отличаются от нас, но которые тоже знают, что такое страх Божий. Поэтому особая ответственность Церкви нашей в таких местах — нести свидетельство о Христе, помогая людям понять, что Христос — мир наш и где Христос, там мир. И особая ответственность возлагается в таких местах на архиереев — для утверждения мира и согласия между людьми разных национальностей, этносов и религий. Сегодня мы празднуем великий двунадесятый праздник Воздвижения Креста Господня. Мы вспоминаем страдания Спасителя, и поэтому неслучайно сегодня читается значительная часть 19-й главы Евангелия от Иоанна, повествующей о Распятии Спасителя (Ин. 19:6-11, 13-20, 25-28, 30-35). Но сегодня, также за Литургией, мы читали отрывок из 1-го Послания к Коринфянам, где апостол Павел учит о Кресте Христовом (1 Кор., 1:18-24). Он говорит о том, что слово крестное для погибающих юродство есть, а для спасаемых — сила Божия. Какие замечательные слова! К погибающим апостол относил тех иудеев и эллинов, которые не признавали и не принимали весть о Христе. И действительно, для одних крест есть соблазн, для других — безумие, но только для нас, спасаемых, — явление силы Божией. Именно этим «соблазном и безумием» не убоялся Бог спасти мир. А что такое безумие или по-славянски юродство? Это как бы лишение разума. Это полная человеческая немощь и слабость. Это отсутствие всякой силы. Почему же Бог избирает слабость, отсутствие всякой человеческой силы, чтобы спасти людей? Для того чтобы каждому стало ясно, что спасение проистекает не от силы человеческой, не от силы разума, не от власти одного человека над другим — будь то политическая власть, или власть денег, или просто власть человеческой мысли. Спасение не может проистекать от силы человеческой, потому что человек греховен; и именно поэтому спасение совершается силой Божией. Можно себе представить, как была бы извращена идея спасения, если бы не было Креста, если бы не было уничижения, если бы не было поношения. Наверное, писались бы тысячи книг о том, как великий вождь и учитель спас свой народ, а через него и все человечество. Но тогда благая весть превратилась бы в идолопоклонническое учение, в центре которого был бы человек с его силой. Однако Бог отрицает всякую человеческую силу в деле спасения — Он приносит спасение через человеческую немощь, явленную на Кресте, и никто не может похвалиться, что оно пришло в мир нашими усилиями, нашим разумом, нашей человеческой властью. Спасение пришло в мир нашей слабостью, нашим юродством, нашей немощью, в которой открылась сила Божия. Церковь призвана продолжать дело Спасителя и Господа нашего. Она продолжает его, совершая Таинство святой Евхаристии, когда каждый человек становится соучастником и Тайной Вечери, и Креста, и Воскресения Спасителя. Она продолжает учение Спасителя словом своим, которое имеет силу не потому, что оно облечено в некую удачную с человеческой точки зрения форму (ибо формы бывают разные, а слово Божие не теряет своей остроты подобно мечу обоюдоострому, который разделяет человеческое естество (см. Евр. 4:12)), а именно потому, что слово Божие не зависит от силы человеческой. Все это мы должны хорошо помнить, в том числе и в нашей практической церковной жизни. Помнить, что человек спасается не своими силами, не потому, что делает добрые дела, — ведь одновременно с добрыми он делает и злые дела, а иногда добрые дела перечеркиваются горделивой мыслью, превозношением над другими, осуждением. Где же набраться добрым делам, что могли бы спасти человека? Человек спасается благодатью Божией, дарованной нам через Крест Христов. Но для того чтобы принять эту благодать, усвоить ее, мы должны творить добрые дела, мы должны открывать свое сердце навстречу Господу. Для того чтобы слово Божие, несущее в себе спасительную силу, достигло сознания человека, особенно современного человека, мы, проповедники слова Божия, должны работать над собой денно и нощно — над созиданием своего ума, воли, чувств, над укреплением веры и благочестия. И тогда, соединяя свой личный опыт со словом Божиим, мы будем способны убеждать словами человеческими, несущими силу слова Божия, вверенные нам души. Замечательные слова мы находим у святого Иоанна Златоустого, память кончины которого мы сегодня отмечаем. Одна-единственная фраза, которая открывает величайший смысл Креста: «Крест — наша свобода». Сегодня эти слова должны быть начертаны на наших знаменах. В то время, когда человек устремляется к свободе, понимая под свободой раскрепощение своих инстинктов, возможность творить все, что он желает творить, — невзирая на закон Божий, разрушая тем самым свою собственную жизнь, свою личность, разрушая жизнь окружающего мира, нанося неповторимый ущерб Богом данной природе и человеческому обществу, — мы должны повторять слова «Крест — наша свобода», потому что через крест Христов мы освободились от рабства греху, мы стали свободными от тяготения над нами силы диавольской. Господь освободил нас — в том смысле, что дал возможность, сопрягая Его Божественную благодать со своими усилиями, освобождать душу от всякого греха. И только это есть подлинная свобода, которая ведет человека к счастью, благополучию, миру, радости, любви, к созиданию семей, укреплению общественных отношений, спасению государств, спасению всего человеческого рода. Но если мир в погоне за ложной свободой, высвобождающей грех, откажется принимать эти слова Златоустого Иоанна, то род человеческий ждет страшное время, ибо с грехом несовместима жизнь, с грехом несовместимо счастье. Счастье совместимо со свободой, о которой так горячо и сильно сказал Златоустый Иоанн. Его молитвами — великого угодника Божиего, учителя и отца Церкви, память которого ныне творим, — да поможет всем нам Господь уразуметь смысл Креста Христова для устроения нашей жизни, для определения нашего мировоззрения, для созидания основ спасительного отношения к окружающему нас миру, к окружающим нас людям. «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим». Аминь. Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси -
На вопрос твой, какие исповедовать надо помыслы. - Только те, которые борят душу, а о прочих много беспокоится не надо, а то чрез это они будут более стужать. С днем памяти прп. Илариона Оптинского!
-
Дело не в сложности исповеди, а в сокрушении сердца: Господь зрит на сердце (прп. Нектарий Оптинский)
-
Простите, у меня 3 вопроса, навеянных изучением расписания в одном храме на неделю... 1 вопрос такой: если в храме по воскресным дням служатся 2 литургии (ранняя и поздняя) - то может ли священник возглавлять Раннюю, а на Поздней - тоже служить (но не возглавлять) 2-й вопрос: может ли священник исповедовать на ранней и возглавлять позднюю? 3-й вопрос: вот служатся 2 Литургии - на одном престоле (например, взять Успенский Собор в Лавре, бывает 2 Литургии, с перерывом, правда) - а вроде правило, что на одном служить нельзя... простите, не разъяснит ли кто что конкретно стоит за этим правилом? спасибо, если кто разъяснит обычаи и традиции, и правила... -
Есть и такие христиане, которые приносят покаяние, но не все высказывают на исповеди, а некоторые грехи скрывают и утаивают стыда ради. Таковые, по слову апостольскому, недостойно причащаются Св. Таин; а за недостойное причащение подвергаются различным немощам и болезням, а немало и умирают (прп. Амвросий)
-
Приступая к Таинству исповеди, должно представлять себя со страхом, смирением и надеждою. Со страхом – как Богу, прогневанному грешником. В смирении – чрез сознание своей греховности. С надеждою – ибо приступаем к Чадолюбивому Отцу, пославшему для нашего искупления Сына Своего, Который взял грехи наши, пригвоздил их на кресте и омыл пречистою Своею кровию…В случае смущения и забвения грехов своих можно, идя к Таинству, записать оные для памяти и при забвении посмотреть в записку и объяснить духовнику. Подобные примеры встречаются в житиях и учениях святых отцев. Изъяснив перед духовником свою совесть, не надобно уже смущаться, что не все сказано – это от врага; а надо успокоиться, взирая на намерение свое ничего не утаить и на милосердие Божие, а смущение отвергать. Бояться стыда при исповеди – тоже от гордости; обличив себя пред Богом при свидетеле, получают успокоение и прощение. При исповеди надо пояснить все свои грехи, кроме разве когда забудешь, а не поверхностно говорить, ибо не исповеданный грех и не разрешается, разве что по забвению не изъяснишь. После исповеди надо блюсти себя от греховных действий. Но если и случится на кого оскорбиться или зазреть (осудить) кого: в этом, примиряясь с оскорбившим, быть спокойным, а за зазрение – самого себя зазреть и укорить. Главное, в исповеди надобно иметь сердце сокрушенно и смиренно, которое Бог не уничижит, и ежедневно надо иметь испытание самих себя и укорять себя, за содеянное нами приносить пред Богом покаяние. Из писем прп. Макария Оптинского
-
Здравствуйте. Достоверные источники, подскажите будет ли вечерняя исповедь 19 августа в пятницу? -
Здравствуйте. Уже длительное время не могу избавиться от вшей. Предполагаю, что это за чрезмерную брезгливость. В настоящее время живу с постоянным чувством опустошения, очень тяжело на душе. Никогда не исповедовалась. Можно ли с такой болезнью исповедоваться и причащаться? или может быть посоветуйте какие молитвы можно дома читать в такой ситуации. -
Память преподобного оптинского старца Никона, исповедника
запись в блоге добавил OptinaRU в Летопись Оптиной Пустыни
Николай Беляев (так звали преподобного в миру) поступил в Оптинский скит 19-ти лет от роду, в декабре 1907 года, и сразу предал себя в полное безропотное послушание преподобному старцу Варсонофию. Но всего лишь 4 года и 4 месяца послушник Николай имел возможность воочию перенимать опыт своего наставника, затем, по переводе последнего настоятелем в Старо-Голутвин монастырь, ему пришлось довольствоваться лишь письменным и молитвенным общением. В 1923-м году Оптина была закрыта безбожной властью; монастырь продолжал существовать под видом сельскохозяйственной артели, кое-кому из престарелых монахов удалось остаться, а остальные были вынуждены покинуть обитель. Ещё в течение года продолжалось богослужение в Казанском соборе, в котором и был назначен служить и окормлять приходящих преподобный иеромонах Никон. «В какую бездну и тьму грех низвергает человека! — восклицал преподобный, — Истинно уподобляется он скотам, питает свою душу, свою бессмертную душу скотской пищей; ту душу, на которой начертан образ Божий; ту душу, которой дана способность уподобляться Богу! Всякая страсть отнимает у человека образ человека, делая его подобным скоту и зверю. Посмотрите, что делает, например, гнев и злоба. Человек, объятый злобой, весь делается зверообразным, глаза мечут искры, искажается лицо — он, кажется, ближнего своего готов пожрать. И все вообще страсти и грехи: чревоугодие, неверие, сребролюбие и другие превращают человека в скот». На долю преподобного Никона выпало перенести два ареста и, наконец, ссылку на далёкий Север. Вот строки из его писем духовным чадам, написанные из ссылки: «Любовь ко Господу, и в Господе ко мне грешному, выразите общею любовию и миром между собою. Бог есть любовь, и всякая злоба, какой бы благовидной причиной она ни прикрывалась, противна Ему». Скончался преподобный Никон Оптинский исповедник в 1931-м году от туберкулёза лёгких, и был погребён на местном кладбище села Валдокурье под Пинегой. Преподобне отче наш Никоне, моли Бога о нас! Прочитано на вечернем богослужении в Оптиной пустыни Пинега. Место захоронения преподобноисповедника Никона Оптинского -
Считаю нужным напомнить вам, что я всегда особенное обращал внимание на тщательную исповедь. Есть указание у св. отцов и у еп. Игнатия Брянчанинова, что греховные навыки и страсти не поддаются уврачеванию без исповеди. Всякое врачевание будет неполным и недостаточным без исповеди, а при помощи исповеди они удобно искореняются. Поэтому я прошу вас всегда обращать особенное внимание на исповедь, всегда тщательно готовиться к ней и чистосердечно исповедовать все свои согрешения. …А если кто по неразумию не все откровенно и чисто исповедал, то пусть исповедует, чтобы совесть была неоскверненною. Духовника бояться нечего, и стыдиться его не должно. Духовник все знает, все грехи знает, так как у него не одна душа, а сотни исповедуются, и его не удивишь никаким грехом, как бы он велик и тяжек не был. Наоборот, всякий исповеданный какой-либо тяжкий грех возбуждает во мне особенную заботу о душе, и я никогда не изменялся и не могу измениться в своем отношении к душе, какие бы ни были исповеданы ею согрешения, наоборот, я больше о ней болею, беспокоюсь, забочусь о ее уврачевании и спасении. Поэтому, старайтесь ничего не скрывать, старайтесь чисто исповедываться. Тщательная исповедь необходима, а с нею вместе необходима и добрая нравственность, благочестивая жизнь, жизнь по заповедям Божиим. Старайтесь иметь душевную и телесную чистоту, старайтесь после исповеди уже не грешить сознательно, произвольно не грешить в надежде на покаяние. Человеку свойственно согрешать, падать и не должно унывать и приходить в чрезмерную печаль, если придется согрешить. Но не каяться свойственно бесам, поэтому необходимо каяться. Старайтесь исправляться, иметь добрую нравственность, хранить неоскверненною совесть во всех отношениях. Если не будет доброй нравственности, невозможно будет сохранить в чистоте и святой веры. Из поучений прп. Никона Оптинского
-
Дорогие форумчане! Мой хороший знакомый, сказал мне, что не хочет исповедоваться и причащаться. Он кается в своих грехах, но не хочет их отпущения, а хочет принести за них полное наказание при суде Божьем. Я не ответила ему на это, побоялась что-то неправильно сказать... Помогите объяснить ему что исповедоваться и причащаться нужно! -
Три беседы об исповеди митрополита Антония Беседа 1 Как надо исповедоваться? Ответ на это самый прямой, самый решительный: исповедуйся, словно это твой предсмертный час; исповедуйся, словно это последний раз, когда на земле ты сможешь принести покаяние во всей твоей жизни, прежде чем вступишь в вечность и станешь перед Божиим судом, словно это - последнее мгновение, когда ты можешь сбросить с плеч бремя долгой жизни неправды и греха, чтобы войти свободным в Царство Божие. Если бы мы так думали об исповеди, если бы мы становились перед ней, ЗНАЯ - не только воображая, но ТВЕРДО зная - что мы можем в любой час, в любое мгновение умереть, то мы не ставили бы перед собой столько праздных вопросов; наша исповедь тогда была бы беспощадно искренна и правдива; она была бы прямой, мы не старались бы обойти тяжелые, оскорбительные для нас, унизительные слова; мы бы их произносили со всей резкостью правды, мы не задумывались бы над тем, что нам сказать или чего не говорить, мы говорили бы все, что в нашем сознании представляется неправдой, грехом: все то, что делает меня недостойным моего человеческого звания, моего христианского имени. Не было бы в нашем сердце никакого чувства, что надо себя уберечь от тех или других резких, беспощадных слов, потому что мы знали бы, с чем можно войти в вечность, а с чем в вечность нельзя войти. Вот как мы должны исповедоваться, и это просто, это страшно просто, и мы этого не делаем, потому что мы боимся беспощадной, простой прямоты перед Богом и перед людьми. Теперь грядет время, когда Он станет перед нами либо в час нашей смерти, либо в час последнего Суда. И тогда Он будет стоять перед нами распятым Христом, с руками и ногами, пробеденными гвоздями, раненым в лоб тернием, и мы посмотрим на Него и увидим, что Он распят, потому что мы ГРЕШИЛИ; Он умер, потому что мы заслужили осуждение смерти; потому что МЫ достойны вечного от Бога осуждения, Он пришел к нам, стал одним из нас, жил среди нас и умер из-за нас. Что мы тогда скажем? Суд не в том будет, что Он нас осудит; суд будет в том, что мы увидим Того, кого мы УБИЛИ своим грехом, и Который стоит перед нами со всей Своей любовью... Вот, во избежание этого ужаса нам надо стоять на КАЖДОЙ исповеди, словно это наш последний предсмертный час, последнее мгновение надежды, перед тем, как мы это увидим. Беседа 2 Я говорил вам, что каждая исповедь должна быть такой, как будто это - последняя исповедь в нашей жизни, и что этой исповедью должен быть подведен последний итог, потому что всякая встреча с Господом, с живым нашим Богом - предварение последнего, окончательного, решающего нашу судьбу суда. Нельзя встать перед лицом Божиим и не уйти оттуда либо оправданным, либо осужденным. И вот встает другой вопрос: как готовиться к исповеди? Какие грехи приносить Господу? Во-первых, каждая исповедь должна быть предельно личной, МОЕЙ, а не какой-то общей, моей собственной, потому что решается ведь моя собственная судьба. И поэтому, как бы несовершен ни был мой суд над самим собой, с него надо начать, поставив себе вопрос: чего я стыжусь в своей жизни? Что я хочу укрыть от лица Божия, и что я хочу укрыть от суда собственной совести, чего я боюсь? И этот вопрос не всегда легко решить, потому что мы так часто привыкли прятаться от собственного справедливого суда, что когда мы заглядываем в себя с надеждой и намерением найти о себе правду, нам это чрезвычайно трудно; но с этого надо начать. И если бы мы на исповедь не принесли ничего другого, то это уже была бы правдивая исповедь, моя собственная. Но кроме этого, есть еще и многое другое; стоит нам воззреть вокруг и вспомнить, что о нас думают люди, как они реагируют на нас, что случается, когда мы оказываемся в их среде - и мы найдем новое поле, новое основание для суда над собой... Мы знаем, что мы не всегда" приносим радость и мир, правду и добро в судьбу Людей. Стоит окинуть взором ряд наших самых близких знакомых людей, которые нас так или этак встречают, и делается ясным, какова наша жизнь: скольких я ранил, скольких обошел, скольких обидел, скольких так или иначе соблазнил. И вот новый суд стоит перед нами, потому что Господь нас предупреждает, что то, что мы сделали одному из малых сих, т.е. одному из людей, братии Его меньших, мы сделали Ему. А дальше вспомним, как о нас судят люди, часто их суд едок и справедлив. Часто мы не хотим знать, что о нас люди думают, потому что это - правда, и осуждение наше. Но иногда бывает и другое: люди нас и ненавидят, и любят несправедливо. Ненавидят несправедливо, потому что иногда бывает, что мы поступаем по Божией правде, а эта правда в них не укладывается. А любят нас часто несправедливо, потому что любят-то нас за то, что мы слишком легко укладываемся в неправде жизни, и любят нас не за добродетель, а за нашу ИЗМЕНУ Божией правде. И тут надо снова произнести над собой суд, и ЗНАТЬ, что иногда приходится каяться в том, что люди к нам относятся хорошо, что хвалят нас люди; Христос опять-таки нас предупредил: "Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо". И, наконец, мы можем обратиться к суду евангельскому и поставить себе вопрос: как судил бы о нас Спаситель, если бы Он посмотрел - как Он на самом деле и делает - на нашу жизнь? Поставьте себе эти вопросы, и вы увидите, что исповедь ваша будет уже серьезной и вдумчивой, и вам уже не придется приносить на исповедь той пустоты, того детского, давно изжитого лепета, который часто приходится слышать. И не вовлекайте других людей. Вы пришли исповедовать свои, а не чужие грехи. Обстоятельства греха имеют значение, только если они оттеняют ваш грех и вашу ответственность, а рассказ о том, что случилось, почему и как - к исповеди никакого отношения не имеет, это только ослабляет в вас сознание вины и дух покаяния. Беседа 3 Последний суд над нашей совестью принадлежит не нам, не людям, а Богу. Его слово и Его суд нам ясны в Евангелии, только редко умеем мы к нему вдумчиво и просто относиться. Если мы вчитываемся в страницы Евангелий с простотой сердца, не стараясь извлечь из них больше, чем мы можем жизнью осуществить, если мы честно и просто к ним относимся, то видим, что сказанное в Евангелии как бы распадается на три разряда. Есть вещи, справедливость которых нам очевидна, но которые не волнуют нашу душу - на них мы отзовемся согласием. Умом мы понимаем, что это так, сердцем мы против них не восстаем, но жизнью мы этих образов не касаемся. Эти места евангельские говорят о том, что наш ум, наша способность понимать вещи стоят на границе чего-то, чего ни волей, ни сердцем мы еще не можем постичь. Такие места нас осуждают в косности и бездеятельности, эти места требуют, чтобы мы, не дожидаясь, дабы согрелось наше холодное сердце, волей начинали творить волю Божию просто потому, что мы - Господни слуги. Есть другие места: если мы отнесемся к ним добросовестно, если мы правдиво взглянем в свою душу, то увидим, что мы от них отворачиваемся, что мы не согласны с Божиим судом и с Господней волей, что если бы было у нас печальное мужество и власть восстать, то мы восстали бы так, как восставали в свое время и как восстают из столетия в столетие все, кому вдруг станет ясно, что заповедь Господня о любви, требующей от нас жертвы, совершенного отречения от всякой самости, от всякого себялюбия, что эта заповедь нам страшна и часто мы хотели бы, чтобы ее не было. Так вокруг Христа, наверное, было много людей, хотевших от Него чуда, чтобы быть уверенными, что заповедь Христова истинна, и можно Ему последовать без опасности для своей личности, для своей жизни; были, наверное, и такие, которые пришли на страшное Христово распятие с мыслью, что если Он не сойдет со креста, если не случится чуда, то, значит, Он был не прав, значит, Он не Божий был человек, и можно забыть Его страшное слово о том, что человек должен умереть для себя и жить только для Бога и для других. И мы так часто окружаем трапезу Господню, ходим в церковь - однако, с осторожностью: как бы нас правда Господня не уязвила до смерти и не потребовала от нас последнего, что у нас есть - отречения от самих себя. Когда по отношению к заповеди любви или той или другой конкретной заповеди, в которой Бог нам разъясняет бесконечную разнообразность вдумчивой, творческой любви, мы далеки от Господней воли, и можем над собой произнести укоризненный суд. И, наконец, есть места в Евангелии, о которых мы можем сказать словами путешественников в Эммаус, когда Христос с ними беседовал по пути: "Разве сердца наши не горели внутри нас, когда Он говорил с нами по пути?" Вот эти места, пусть немногочисленные, должны нам быть драгоценны, ибо они говорят, что есть в нас что-то, где мы и Христос - одного духа, одного сердца, одной воли, одной мысли, что мы чем-то уже сроднились с Ним, чем-то уже стали Ему своими. И эти места мы должны хранить в памяти как драгоценность, потому что по ним мы можем жить, не борясь всегда против плохого в нас, а стараясь ДАТЬ ПРОСТОР жизни и победу тому, что в нас уже есть божественного, уже живого, уже готового преобразиться и стать частью вечной жизни. Если мы так внимательно будем отмечать себе каждую из этих групп событий, заповедей, слов Христовых, то нам быстро предстанет наш собственный образ, нам станет ясно, каковы мы, нам будет ясен не только суд нашей совести, не только суд людской, но и суд Божий: но не только как ужас, не только как осуждение, но как явление целого пути и всех возможностей, которые в нас есть: возможность стать в каждое мгновение и быть все время теми просветленными, озаренными, ликующими духом людьми, какими мы бываем иногда, и возможность победить в себе ради Христа, ради Бога, ради людей, ради собственного нашего спасения то, что в нас чуждо Богу, то, что мертво, чему не будет пути в Царство Небесное. Аминь. Митрополит Антоний Сурожский. "Во имя Отца и Сына и Святаго Духа". Проповеди. 1982
-
На вопрос твой: исповедовать ли опять тот грех, который прежде уже исповедовала? — отвечаю: если оный еще не делала, то о том уже не нужно говорить духовнику, но чувствовать свою греховность надобно; память своих грехопадений приводит нас к смирению. После исповеди, готовясь сообщаться Святых Тайн, находишься в смущении, что будто не все грехи исповедала? Отвергай этот злой вражеский помысл верою и смирением, и надеждою на милосердие Божие успокаивай себя. А что кажется, что еще вновь много согрешаешь и потому недостойно приступаешь к Святым Тайнам,— это оттого, что ты думаешь приступить безгрешною, а враг и имеет силу наводить смущение, а когда ты приступаешь с чувством своей греховности и надеждою на неизреченное милосердие Божие, — ибо Он взял на Себя всего мира грехи, — то успокоишься. Ты думаешь, что ты как исповедалась, так и стала безгрешна? Но смущение потому и беспокоит тебя, что не полагаешься на милосердие Божие, без которого ничто наше не спасет нас. Из писем преподобного Макария Оптинского
-
После ранней обедни, которая окончилась в 7 часов, мы пошли к о.Варсонофию. Он положил руку на голову и усталость вся исчезла, и появилась бодрость. Исповедал он нас днем. Сначала перед исповедью, он обыкновенно вел общие беседы. При помощи различных случаев в жизни, он указывал на забытые или сомнительные грехи присутствующих. <img src=http://www.optina.ru/photos/albums/2205.jpg width=350 hspace=10 vspace=10 align=left>Со мной был один случай. Наша семья имела свой абонемент в Петербурге на оперные спектакли в Мариинском театре. И вот, это было за год до моего приезда в Оптину, на наш абонемент давали «Фауста» с Шаляпиным, как раз накануне 6-го декабря, дня Святителя Николая Чудотворца. Мне чрезвычайно захотелось прослушать эту оперу с Шаляпиным. Ну, думаю, ко всенощной мне не придется идти, так я встану пораньше на следующий день и схожу к утрени. И вошел я в такой компромисс сам с собой. Побывал в опере, а утром, с опозданием, отслушал утреню, а затем раннюю обедню, и думал: «ну, почтил я сегодня память угодника Божия, Святителя Николая». Хотя что-то в душе кольнуло, но это забылось. И вот батюшка перед исповедью и говорит, что бывают случаи, когда и не подозреваешь своих прегрешений. Как, например, вместо того, чтобы почтить память такого великого угодника Божия, как Николая Чудотворца, 6 декабря, и сходить ко всенощной, а тут идут в театр для самоуслаждения. Угодник же Божий на задний план отодвигается, вот и грех совершен. Затем другой случай был в Голутвином уже монастыре. Там женщины и мужчины говели вместе, и батюшка беседовал в одной приемной: говело, должно быть, человек 15 мужчин и женщин. И вот батюшка говорит: — Полюбила одна барышня молодого человека, а он не отвечал ей своей взаимностью, и ухаживал за другой. Тогда в барышне возникло чувство ревности, и она захотела отомстить молодому человеку. Она воспользовалась тем обстоятельством, что он ходил постоянно кататься на коньках, на тот же каток, куда ходила и она. У нее пронеслась мысль: «искалечу его, пускай он не достанется и моей сопернице». И вот, когда он раскатился, она ловко подставляет ему подножку, тот упал назад и сломал себе руку. Но это еще слава Богу, мог бы получить сотрясение мозга и умереть. И было бы смертное убийство. И такие случаи часто забываются на исповеди. Во время этого рассказа я почувствовал, что в мои плечи впились чьи-то пальцы. Я оглянулся и увидел, что ухватилась за меня одна девушка 18 лет, моя родственница, побледневшая, как полотно. Я подумал, что ей просто дурно сделалось от духоты, и поддержал ее. А она потом мне говорит: — Да ведь это батюшка меня описал! Это была моя тайна, откуда он мог узнать?! Такие беседы батюшка вел всегда перед исповедью, открывая души присутствующих; при этом он и не смотрел ни на кого, чтобы не смущать, и явно не указывать. После беседы старец производил общую исповедь. Давал одному из говеющих требник, где был описан порядок исповеди и исповедальная молитва, где перечисляются общие каждому человеку грехи. При этом батюшка требовал и придавал большое значение тому, чтобы говеющий прослушивал в церкви молитву перед исповедью. Он отказывался исповедывать, если эта молитва не была выслушана. Но иногда он снисходил к человеку и сам ее читал перед исповедью, что делал и для меня, грешного. После этой общей исповеди, он уже исповедал каждого отдельно, очень внимательно и с любовью относясь к каждому, врачуя душу каждого. (Если бы, говорил он, придерживаться постановлений вселенских соборов, то на всех надо наложить эпитимию, а многих и отлучить временно от Церкви, но мы немощны, слабы духом, и поэтому надеемся на бесконечное милосердие Божие). Благословляя говеющих, он советовал после вечерни, на которой читают каноны, не вкушать ничего до причастия Св. Таин. В исключительных случаях, разрешал выпить одного чая. Я рассказал старцу случай со мной у о.Иоанна Кронштадтского, когда меня, евшего днем мясо, о.Иоанн допустил на следующий день, к Причастию. О.Варсонофий сказал: — Да, о.Иоанн был великий молитвенник, подвижник дерзновенный; он мог у Господа просить всего и замолить все, а я грешный человек, не имею такого дерзновения, и поэтому не решаюсь допустить в монастыре нарушения устава для мирян. Да ведь не трудно поговеть два дня, да к тому же часто это бывает и полезно. А теперь, идите с миром, Господь да поможет вам приобщиться Св. Тайнам, а после обедни, приходите пить чай ко мне. И мы пошли покойные и умиротворенные в душе. Из воспоминаний о старце Варсонофии Оптинском
-
Я о духовном отце, как прийти к нему. Душа мечется, на исповеди не раскрываюсь - то забываю, то много народа за спиной малодушничаю, трушу, кажется не каюсь а перечисляю свои грехи и опять грешу, сама не справляюсь. Как быть? Простите меня грешную.
-
Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое: не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене; но не обинуяся рцы вся, елика соделал еси, да приимеши оставление от Господа нашего Иисуса Христа. Аще же что скрыеши от мене, сугуб грех имаши..
-
Что же сказать о живущих нерадиво, находящихся в непрестанном развлечении, никогда не думающих, или думающих весьма редко, как бы мимоходом, о том, о чем всего нужнее думать, о своем спасении? Скажу о них то, что уже сказано о них; произнесу приговор, уже произнесенный на них. Скажу с горестию сердца, но скажу безошибочно: потому что только повторю слова Апостола, слова Божии. Вдовица, пространно питающаяся жива умерла. Не подумай, что слова эти относятся единственно к вдовицам по плоти! Гораздо более они относятся ко мне и к тебе, отрекшимся мира для служения Христу, инок - истинная вдовица, для которой мир должен быть мертвым. Инок, таинственная вдовица! Послушай убогих слов моих. Ты нарек себя мертвым для мира и суетного века с тем, чтоб ожить для Бога и блаженной вечности? Вникни в Писание, вникни в себя, сличи состояние души твоей с состоянием, предначертанным ей в Писании, и скажи - точно ли ты мертв для мира? По крайней мере, начал ли твое умерщвление? Ощутил ли оживление себя Богом? Переселились ли в будущий век твои мысли и желания? Редкий, весьма редкий может отвечать утвердительно на эти вопросы; скорее каждый из нас признает справедливость произнесенного страшного приговора. Отяготителен этот приговор для уха и сердца плотских и миролюбивых, но лучше услышать его здесь, доколе еще продолжается земное странствование, доколе поприще покаяния и исправления не прекратилось. Если слова мои произведут в тебе страх и огорчение, то блажен страх этот, печаль эта вожделенна! Печаль бо, яже по Бозе, говорит Апостол, покаяние нераскаянно во спасение соделовает. Нам назначен ад, огнь вечный, неусыпающий червь для непрестанного угрызения и терзания нас, если проведем земную жизнь в грехах и в греховных наслаждениях. А мы этих-то наслаждений и ищем, за ними-то и гоняемся; в них желания и размышления наши. Мы живем, как бы не было ада, как бы мы были бессмертны, вечны на земле, как бы достигшие бесконечного блаженства. Тщетно гремит угрозами Слово Божие, тщетно возвещает о страшных бесконечных муках! Мы видим смерть наших братий, участвуем в их погребении: это не производит на нас никакого впечатления, как будто смерть - удел других людей, отнюдь не наш. Мы, как мертвые, не имеем, ни памятования, ни предощущения смерти, ни памятования, ни предощущения будущности. Точно мы— мертвы. Имя имаши яко жив, а мертв еси, свидетельствует о каждом плотском человеке неложное Слово Божие. Возмогу ли достойно прославить непостижимую благость всеблагого Бога, Его долготерпение неизреченное, Его неизреченное человеколюбие! Призову ли с Пророком для славословия полки Ангелов, все племена человеков, - мало того - всех зверей и скотов, птиц небесных, гадов и пресмыкающихся, рыб, странствующих в обширных пространствах воды, с ними всю тварь неодушевленную! И тогда все создание, соединенное в одни уста, один хвалебный глас, не возможет достойно воспеть покланяемой благости Божией, превысшей слова, превысшей постижения. Приидите, братия, поклонимся и припадем к стопам ее: она доселе долготерпит беззакониям нашим, доселе ожидает обращения нашего, доселе простирает к нам объятия, призывая блуждающих в пустынях, и непроходимых дебрях греха, принимая кающихся грешников, соделывая их сынами и дщерями Божиими. Ныне, услышав глас ее, глас, призывающий вас к покаянию, не ожесточите сердец ваших , имея уши слышати, не пребывайте глухими. Восстани спяй глубоким сном нерадения и совершенного небрежения о спасении! Воскресни от мертвых,мертвый по нечувствию и ожесточению, по жизни, которая всецело приносится в жертву плоти, греху и тлению! Да узрю в тебе движение жизни, пробужденное словом, возвещающим покаяние! Да услышу голос твой, голос воздыханий, голос плача твоего, голос покаяния твоего, чтоб увериться мне, что есть еще в тебе признак, остаток жизни! Господь, видя, что ты провел все дни жизни твоей бесплодно, вновь дарует тебе день для беструдного спасения, день, в который искреннею исповедию пред духовным отцом ты можешь свергнуть с себя все бремя грехов твоих. Покаяние - всемогуще, как установление всемогущего Бога. Нет греха, который бы устоял против лица покаяния. Оно - дар, данный падшему естеству человеческому; оно - остаток нашей первобытной непорочности, как сознание этой непорочности и сетование о потере ее, оно - воззвание крещения; оно - связь земли с небом, лествица к небу. Им очищается, изглаживается всякий грех. Если б ты и был обременен тягчайшими согрешениями, нисколько не останавливайся приступить к покаянию. Неизмеримый океан поглощает одинаково и воды реки широкой, протекшей величаво многие страны, и скромные струи ручейка, едва приметного; так в бездне благости Божией исчезают тяжкие грехопадения наравне с малейшими, ничтожнейшими погрешностями. ...Если же по несчастному навыку и расслаблению, увлекаемый как бы насильно плотию и кровию, не можешь удержаться от смертных грехов, преимущественно именуемых падениями: то и тогда не предавайся отчаянию, к которому так неистово влечет человека непрерывающийся ряд падений. Мы имеем на этот случай премудрое наставление Сисоя Великого. Ему однажды с горестью сердца оказал брат: “Отец! что мне делать? я пал”.— Старец отвечал ему: “восстань” —Брат сказал: “ я восстал, и снова пал”. Старец отвечал: “опять восстань”. Брат возразил: “доколе же мне восставать и падать?” Старец сказал: “до кончины твоей”. Покаяние необходимо для всех! Каждый да пользуется драгоценным временем, даруемым милосердием Господа! Каждый да погружается в блаженное покаяние! В особенности займемся им в продолжение текущей недели, отделенной и назначенной нами для приготовления себя к таинству исповеди и последующему за ним таинству причащения. Совершим приготовление со всевозможным вниманием. Не принесем этой недели в жертву безрассудному развлечению: уже мы довольно ему жертвовали! Довольно занимались погублением себя! Ныне займемся своим спасением! Будем часто раскрывать книгу совести, будем всматриваться в свои пятна греховные, будем приготовлять их к омовению исповедью. Не щади грехов твоих! Не сочти какого-либо проступка маловажным, извинительным; не признай невинными каких-либо навыков и упражнений, порицаемых Писанием. Обвини себя, чтоб получить обильное оправдание от Бога. Решись обнажить с откровенностью язвы пред отцом духовным! Не оставляй в сердце тайной дружбы, тайной связи со грехом, скрывая его, отлагая открытие его до будущего времени! Иначе твое покаяние будет неистинным, лицемерным,—в душе твоей будет оставаться залог, причина к продолжению жизни греховной. Неисповедуемые согрешения удобно повторяются, как бы совершаемые в непроницаемой тьме. С решительностью возненавидь грех! Измени ему обнаружением его,—и он убежит от тебя; обличи его как врага,—и примешь Свыше силу сопротивляться ему, побеждать его. Положи в себе твердое намерение проводить жизнь Богоугодную и немедленно приносить покаяние в тех поползновениях, которые случатся с тобой или по немощи, или по злохитрости врага, или по стечению обстоятельств. “Не падать— свойственно только Ангелам; человекам свойственно падать и восставать, падши, пребывать в падении свойственно одним диаволам”. Решись быть верным рабом Христовым во все дни живота твоего! Раб верный с точностью исполняет волю господина своего; когда же согрешит в чем, тотчас раскаивается, печалится, просит прощения, заглаждает проступок исправлением. Возгнушайся делами, жизнию и свойствами предателя! Не своди дружбы со врагами Бога твоего, Создателя твоего, Искупителя твоего! Не предавай Его ни на сребренники, ни на честолюбие, ни на чревоугодие, ни на сластолюбие!.. Исполненный кроткой веры, мужественного самоотвержения, смиренной простоты и искренности, приступи к святому таинству исповеди. Веруй, что для всемогущего Врача—Господа все язвы, и малые и великие, одинаково ничтожны, одинаково удобоисцелимы. Всемогущее Слово исцеляет, воскрешает, вводит в рай единым словом. Творцу труды излишни. Он изрекает Свою волю,— и спешит всякая тварь, видимая и невидимая, раболепно исполнять Творческое веление! Изрекается эта воля —и изглаждаются наши согрешения, начертанные нами и врагами нашими на рукописаниях вечных. При вере самоотвержение нетрудно! Отвергни ложный, пагубный стыд, отвергни этого хранителя грехов, отвергни мать его—гордость, обвини себя, осуди себя! Преклони главу в сокрушении духа, в слезах и плаче, подробно поведай грехи твои Богу пред отцом твоим духовным — и осенит тебя, при посредстве служителей тайны Божией, благодать Святого Духа, внося в дом души твоей отпущение грехов и, взамен их, правду от Бога со спасением вечным, да блаженствуешь и да прославляешь Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь. Свт. Игнатий Брянчанинов -
Вас более всего беспокоит, и упрекаете себя, что больше печетесь об угождении наставникам, нежели Богу, что мысль о том, что вы всякий грех должны исповедовать мне, больше удерживает вас, нежели страх прогневать Господа; и в самое желание угодить Богу вкрадывается желание иметь свидетеля в людях. Сии помыслы ведут вас к самонадеянности. Не страха ли ради Божия вы каетесь во грехах пред Богом, имея свидетеля — служителя Его, коему вверены ключи решать и вязать. Сие не есть ради угождения человеку, но более Богу. Святой Иоанн Лествичник в 4-й Степени пишет: «Душа, об исповеди грехов своих размышляющая, удерживается оного, яко уздою от беззакония, ибо мы не исповеданные нами преступления <и> впредь как бы во мраке бесстыдно повторяем. Являемая язва не растравляется на горшее, но уврачуется». Сие мнение противно вашему. Посему, хотя, как вам мнится, и боясь исповедать грех человеку, удерживаетесь от оного, очищаете себя от страстей и грехов, то вы тут ничего не теряете, а приобретаете благочестие и спокойствие совести. Но гораздо смиреннее, а, следовательно, и прочнее, не думая, что сами собою, но молитвами другого сие получили; высоким же путем шедшие многие пали велием падением. Рассудите, страха ли ради моего вы удерживаетесь от грехов? Я не сердцеведец. Ежели вы что от меня и скроете, взыскивать с вас и обличать не буду, и нечего вам меня бояться; из сего видите, что страх Божий понуждает вас исповедовать грехи, а, следовательно, и удерживаться от оных, а не мой. Из писем прп. Льва Оптинского
-
Здравствуйте. Подскажите, как подготовится правильно к исповеди? Спасибо.
-
Таинство покаяния и «общая исповедь» В последние десятилетия в церковно-богослужебную практику начала входить так называемая общая исповедь, вытесняющая, особенно в городах, исповедь частную. Между тем такой практики никогда не знала древняя Церковь. В конце прошлого века употребление общей исповеди было разрешено митрополитом Исидором покойному протоиерею Иоанну Сергиеву (Кронштадскому) в силу особенных обстоятельств его пастырской деятельности и во внимание к его исключительной личности, но и то — не как Таинство Покаяния, а как подготовление верующих к принятию святых Таин Тела и Крови Христовых. В настоящее время оправданием такой практики обыкновенно становится большое число говеющих (особенно в дни Великого Поста) и якобы физическая невозможность для священника исповедывать каждого в отдельности. Некоторыми из мирян такая практика даже одобряется: не занимает много времени, не задевает самолюбия и не вызывает естественного чувства смущения и стыда пред духовником из-за совершенного проступка... О таком «одобрении» этой практики, конечно, нельзя и говорить серьезно: высказывать это — значит совершенно не понимать смысла исповеди и уклоняться от того, что является одним из существеннейших ее элементов — сердечного сокрушения кающегося и именно болезненного для самолюбия, бьющего по чувству стыда выявления пред духовником тяготящего совесть греха, как показателя искренности раскаяния и желания исправления. «Оправдание» же такой практики совершенно недопустимо, потому что так называемая общая исповедь, употребляемая в замену частной исповеди, не только коренным образом извращает установленный чин исповеди, но и ни в какой степени не является Таинством, так как не заключает в себе основных элементов, обуславливающих Таинство Покаяния как таковое. В Таинстве Покаяния с необходимостью требуется: со стороны кающегося — полное выявление пред духовником искреннего раскаяния в гнетущем совесть грехе, с решимостью не повторять его; со стороны же духовника — личная убежденность в искренности этого раскаяния и твердости решения и, только на основании этого убеждения, разрешение кающегося от этого греха именем Божиим. В «общей исповеди» этих элементов нет; их может дать только исповедь частная, и только она одна и может иметь значение Таинства Покаяния. Надо думать, что подмена этого Таинства в виде частной исповеди так называемой общей исповедью произошла в сознании некоторых пастырей и мирян из желания достойного подготовления верующих к причащению Тела и Крови Христовых. Но при этом вкралось недоразумение в отношении к Таинству Причащения и Таинству Покаяния: к Таинству Причащения хотелось приступать в «полной безгрешности», а на Таинство Покаяния смотрели как на то, которое, давая отпущение от всех грехов, должно непременно и всегда предварять Таинство Причащения. Между тем догматические основания, древне-церковная каноническая постановка и психологический смысл обоих Таинств показывают, что такое мнение является не вполне правильным. В Таинстве Причащения верующий соединяется с Христом и со всеми другими причастниками, и этим устанавливается единосущие таинственного Тела Христова — Церкви с воспринятым Христом в ипостасное единение и обожествленным человеческим естеством, а для каждого причащающегося это Таинство дает источник необходимых духовных сил для всего христианского строя жизни. Отсюда ясно, что по этому своему значению для всей Церкви и для каждого христианина Таинство Причащения должно совершаться постоянно: христианин, чувствующий себя живым членом Церкви, не может не стремиться всем своим существом к реальному общению со своим Спасителем, а вся Церковь, как продолжательница дела Христова на земле, не может не содействовать всеми мерами осуществлению этого стремления. И древняя практика Церкви первых веков вполне соответствовала сущности Таинства: все верные не только присутствовали, но и обязательно причащались за каждою Литургиею. При невозможности присутствовать в церкви они причащались дома запасными Дарами. Церковь тревожилась, когда кто-либо из верных не приступал к причащению, расследовала причину уклонения и побуждала не ослабевать в стремлении к соединению со Христом. Со временем эта практика ослабела. Занятые житейскими делами христиане, сознавая свою греховную нечистоту, не решались приступать к этому великому Таинству без должного приготовления, и потому причащались все реже и реже, доведя это до говения один раз в год и соединив причащение с Таинством Покаяния, дающим разрешение исповедуемых грехов. Так постепенно создалась современная практика получения особого разрешения от духовника на каждый случай причащения — практика, отклоняющаяся от осуществления цели, для которой установлена Евхаристия. Объясняется это отклонение тем, что обыкновенно смешивают Таинство Покаяния с тем покаянным чувством, которое должно быть всегдашним душевным состоянием христианина и которое особенно должно быть возгреваемо приступающим к Таинству Причащения. Христос пришел спасти не праведников, а грешников. И Церковь Христова (земная) фактически состоит из одних грешников, но только не «рабов греха» по своему душевному настроению (Рим.6,6), а врагов греха, даже в то время, когда они впадают в грехи. Поэтому покаяние должно быть всегдашним душевным настроением христианина и тем более глубоким и искренним, чем строже и внимательнее он относится к своей внешней и внутренней жизни. Но это покаянное настроение не охлаждает стремление христианина ко Христу, а напротив — усиливает его все более и более, и не только не препятствует Евхаристическому общению со Христом, но составляет необходимое условие причащения Тела и Крови Христовых «во оставление грехов», действительно смываемых Евхаристической Кровию «во исцеление души и тела», действительно оздоровляемых и питаемых Телом и Кровию Христа. Так как грехом является не тот или иной внешний факт, совершенный человеком, а отношение человека к этому факту (Рим.14,14), то и препятствием к Причащению Тела и Крови Христовых являются не фактические грехи человека сами по себе, а его душевное состояние. Когда христианин грешит сознательно, предпочитает земное небесному, любит мир, а Бога забывает, то он не грешит уже только, а РАБОТАЕТ ГРЕХУ вместо того, чтобы служить Христу (Римл.6,16). Тогда Таинство Причащения не может быть спасительно для него, потому что он не стремится уже ко Христу, а идет прочь от Него (в каком-либо отношении). Но так как своими силами он не может изгладить греха, которому работал и который теперь тяготит его, то он и имеет нужду в Таинстве Покаяния, которое для того и установлено, чтобы христианин, мучимый совестию уклонения от Христа, имел несомненное, видимое удостоверение, что грех, отчуждающий его от Христа и Его Тела — Церкви, прощен Богом, не существует более, что силы его, подавленные и извращенные грехом, восстановлены благодатию Божиею, и он снова может служить Христу, быть в теснейшем единении с Ним. Древняя Церковь и смотрела на Таинство Покаяния как на врачевание, необходимое христианину лишь в исключительных случаях, когда он «грешит к смерти», когда, по зову апостола Иоанна Богослова, нельзя одною только братскою молитвою испросить ему от Господа прощения (1Ио.5,16), потому что он вышел из общего течения жизни Церкви, расстраивает совместную братскую работу созидания спасения, когда не случайно, а устойчиво вносит в эту братскую работу чуждые ей элементы, словом, когда возникает необходимость вновь ввести в Церковь христианина, отколовшегося от Нее какою-либо стороною своей личной жизни. Таков истинный смысл Таинства Покаяния и по установлению его Христом. Из трех изречений Господа о «власти вязать и решить» два (Еф.16,9; Ио 20, 23) говорят не о Таинстве Покаяния в собственном смысле, а о всей совокупности полномочий, обещаемых ап. Петру (Еф.16,9) и вверяемых всем апостолам (Ио.20,23), и только в третьем (Мф.18, 15-20) говорится определенно о «грехе брата», т.е. христианина, соблазняющем собрата, и устанавливаются три формы прекращения этого соблазна и исправления согрешающего: 1. Братское частное увещание — исправление без Таинства Покаяния («обличи его между тобою и им одним»); 2. Призыв более авторитетных собратий для увещания согрешающего -— исповедь частная пред духовником и его разрешение («возьми с собою еще одного или двух»); 3. Перенесение вопроса о грехе соблазняющем на суд всей Церкви — публичное покаяние, с отлучением согрешающего на время выяснения вопроса для всей Церкви, заканчивающееся или публичным же примирением, разрешением грешника, или признанием упорного грешника «язычником и мытарем», т.е. для собратий — прекращением соблазна, поскольку упорно пребывающий в грехе откололся от Церкви, а для самого грешника — объявлением невозможности совершить Таинство Покаяния, снять с него грех, доколе он предпочитает этот грех общению с Церковью. Таким образом, как видно из изложенного: 1) Оба таинства — как Причащения, так и Покаяния — являются самодовлеющими, так как каждое из них имеет соответствующую ему цель и преподает свой определенный благодатный дар. Таинство Причащения постоянно нужно христианину, как живому члену Церкви — Тела Христова. Таинство Покаяния нужно христианину тогда, когда он сомневается в своей принадлежности к Церкви вследствие совершенного, тяготящего его греха и ищет примирения с Ней. Идеал христианина в отношении к этому Таинству — быть всегда в живом единении со Христом и Его Церковью. 2) В основе практикуемого требования обязательности Таинства Покаяния для каждого христианина, желающего причаститься, лежат две ошибки: а) историческая: смешение субъективного чувства сокрушения о своих грехах, всегда присущего христианину и особенно желательного, когда он приступает к Святейшему Таинству Евхаристии, с объективным фактом -— Таинством Покаяния, необходимым лишь в определенных случаях отклонения христианина от Церкви какою-либо стороною своей личной жизни; б) ошибка логическая: умозаключение о необходимости благоговейного отношения к Евхаристии и возможности, при существовании Таинства Покаяния, а поэтому и необходимости безгрешности при приобщении. Эта последняя ошибка возникла, конечно, лишь на почве юридической расценки деятельности человека, допускающей возможность сверхдолжных заслуг его (в католичестве). 3) Отсюда явилось и требование очищения через Таинство Покаяния всех вообще грехов, а не отлучающих только христианина от живого общения со Христом. Такое требование, технически в точном смысле невозможное (кающийся не может серьезно и искренно обещать быть совершенно безгрешным, а духовник не может верить в исполняемость такого обещания), не соответствует значению Таинства Покаяния, ослабляет при исповеди тяжких грехов сознание их опасности и при необходимости исправления, низводит исповедь до степени простой беседы пастыря с пасомым, проверки его нравственного состояния и превращает Таинство Покаяния из «врачебницы» в «судилище», превращение, признаваемое Римской Церковью, но отвергаемое Православной. 4) Поскольку в Таинстве Покаяния требуется от кающегося чистосердечное раскаяние в содеянном грехе и горячее желание оставить этот грех, а со стороны Церкви, т.е. духовника, убеждение в совершенной искренности кающегося, на основании чего он только и может разрешить его именем Божиим от исповеданного греха, общая исповедь не может заключать в себе убежденности духовника в искренности кающегося, а без разрешения нет и Таинства Покаяния; она не есть Таинство Покаяния, а может быть только одним из способов приготовления христианина к благоговейному причащению Св. Таин и, поскольку не дает разрешения ни от каких грехов, она не может являться заменой частной исповеди и оставляет каждого участника полностью ответственным пред Господом за достойное или недостойное принятие Его Тела и Крови. 5) Только при частной исповеди возможно исполнять требование древней Церкви, выраженное в «Постановлениях Апостольских» («не изрекать одинакового приговора за всякий грех, но на каждый полагать свой особенный»). (Кн.8, гл.48; ср. правила 5 Анкирского и 2 Лаодикийского Соборов). Общая же исповедь совершенно исключает возможность при разрешении и при наложении епитимьи соображаться со свойством греха, со степенью раскаяния и обстоятельствами кающегося. Таково церковное понимание Таинства Покаяния и значения так называемой общей исповеди. Это понимание необходимо объяснять с церковной кафедры верующим, и, располагая их к частому причащению Св. Таин Тела и Крови Христовых для постоянного единения со Христом, вместе с тем призывать их к частому очищению своей совести через Таинство Покаяния, путем ЧАСТНОЙ исповеди, указывая, что так называемая общая исповедь, создавая доброе настроение пред принятием Св. Таин, не дает, однако, возможности глубоко анализировать свою духовную жизнь и потому легко может привести к ложному успокоению совести. Если же в исключительных случаях (особенно при многочисленности причастников) приходится священнику прибегать по необходимости к так называемой общей исповеди, то, выяснив ее подлинный смысл, надо непременно предлагать кроме того и индивидуально обращаться к духовнику с исповеданием особенно гнетущих душу грехов для получения их разрешения, чтобы верующие знали, что только одна «общая» исповедь не дает этого. Так постепенно может быть восстановлена истинная древняя церковная практика Таинства Покаяния, и уяснится в сознании верующих неправильность взгляда на возможность замены частной исповеди общею. 6 ноября 1944 г. Архиепископ Григорий. Григорий (Чуков), митр. Таинство Покаяния и «общая исповедь». В сб. Избранные речи, слова и статьи. 1954. Архив Историко-богословское наследие митрополита Григория (Чукова) © Александрова Л.К.СПб.2010. http://www.bogoslov....xt/1013701.html
