Нужно ли освящать окружающие нас предметы?

[Гость Олег 18]

Извиняюсь заранее, если оскорблю чьи-то религиозные чувства...

 

Хотел сначала задать вроде простой вопрос о святой воде, но мысль уширилась, разрослась, разбилась на направления, эти направления начали переплетаться в запутанный клубок и я понял - что если не перестану заморачиваться - то свихнусь просто! Потому, помогите разобраться маленько, и что почитать по поводу...

 

Итак. Само понятие Святой Троицы сложно для пытливого ума, это понятие скорее можно прочувствовать, нежели "разложить по полочкам", хотя такие усилия и предпринимаются... в Святоотеческом предании. Потому буду просто отталкиваться как от постулатов. Итак, Дух Святой вездесущ и исходит от Отца, Творца всего.

 

После Таинства Освящения воды, священники как бы "захлопывают", "улавливают и "удерживают" Святой Дух в простой до этого воде. После этого вода с "пойманным" Святым Духом имеет некоторые необычные свойства, сами знаете какие...Я нарочно использую такие слова, дабы показать дикость таких суждений, но при этом вполне нормальных для простого обывателя-неверующего. И если этот обыватель думающий, образованный и просвещенный человек (да еще с философским образованием) невероятно трудно вести апологетическую полемику с ним. Ну уж честно сознайтесь - ну неужели священнослужения не похожи на ворожбу, камлание, колдовские пассы, грубо говоря. Вот сейчас благочестивые православные взорвуться праведным гневом! Мгновение - замри! - а ну-ка гляньте -ка на себя со стороны! Глаза мечут молнии, черты лица искажены гневом (Святотатство!), волосы дыбом, рот брызжет слюной, скрюченные пальцы готовы вцепиться богохульнику в горло! Смиряемся... смиряемся... мы же не религиозные фанатики, а любящие друг друга братья и сестры!

 

Ну так далее. А Таинство Причастия? Разве священнослужитель не призывает Дух Святой на хлеб и вино?... с последующим "запиранием". А тогда уж, если иереям дана власть призывать Духа Святого на эти вещи, то можно ли "освятить колбасу"? (Это я для контраста - не гневитесь). И вообще, может ли быть разница в причащении хлебом и вином или святой водой - ведь там и там "присутствует" Дух Святой. А если бы Иисус Христос на Тайной Вечери не хлеб бы преломил между учениками, а мясо того ягненка, мы бы причащались бараниной?

 

И еще... У благочестивого христианина святая вода может храниться долго, и когда она заканчивается (при употреблении), слышал такую точку зрения - капля святой воды добавленная в сосуд с простой водой, делает всю воду в сосуде святой. Так получается, зачем тогда ходить в церковь на Крещение запасаться мегалитрами (видел такой ужас - некие лица братковской внешности пятилитровые бутыли грузили в черный внедорожник, а служительницы смиренно наливали им из общего бака...). Конечно, у неблагочестивого, а то и лукавого человека святая вода перестанет быть святой сразу по выносу из храма (или нет?). И как долго храниться благодать Святого Духа в воде, типа - "разряжается" ли она?

 

Ну, и в догонку, хотя, наверное - лучше в другой теме. Просто кратенько - "содержится" ли Святой Дух в иконах, нательных крестиках, книгах (например, только сшедшее с полиграфического конвейера Евангелие), мощах святых неизменно? Или мы своей верой наполняем все эти (и многие другие) предметы Святым Духом и своим неверием опустошаем их? И можно ли освятить ("зарядить") простой камушек, поднятый на пыльной дороге, и использовать в качестве оберега?

 

Ну вот ,сумбурно, но - надеюсь, понятен вопрос? Спасибо, что прочли.

[Гость Татиана]

Простите,почувствовала столько ярости в статье.Вразуми Вас Господи!

[A Lost Sheep 12 109]

Итак. Само понятие Святой Троицы сложно для пытливого ума...

 

Да, и потому всё, что дальше, можно было уже не писать... Не просто сложно, а вообще в принципе непостижимо, и особенно для пытливого несмиренного ума. Сначала этот ум надо освятить, и может только после этого что-то Господь соизволит нам объяснить.

 

Святой Дух это не джинн в бутылке (прости, Господи), которого можно захлопывать и запирать. Он Бог и пребывает только там, где Сам захочет.

 

Иереям дана власть совершать священнодействие, но только так как установил Сам Бог. Колбаса не освятится, а само это действие скорее всего привлечет наказание за дерзость.

 

Причащение Телом и Кровью Господними имеет глубокий и жертвенный смысл соединения человека с Богом, так установил Сам Бог, потому святая вода тут не пойдет. У нее своя область применения, опять же Богом установленная.

 

Капля святой воды освящает всю остальную воду. Но Бог-то видит, у кого нет возможности сходить в храм, а кто просто лентяй. Так что, по нутру нашему и воздастся нам. "Братки" тоже люди, представьте себе. И раз они живы, это знак того, что Бог им дает время на покаяние. Еще неизвестно, чьи молитвы Богу милее, их или наши.

 

Святой Дух не "содержится" нигде, Он приходит и действует. А за грехи может просто уйти. Камушки освящать просто нет никакого смысла, для освящения в церкви есть много чего более подходящего. В Церкви все давно продумано на все случаи жизни, и мы не умнее наших предков, а глупее - это уж точно.

 

(в качестве "оберега" лучше всего действует крест, он "демоном язва". Еще можно с собой иконку своего святого покровителя носить, или Спасителя или Богородицы)

 

 

В общем, любое освящение - это не механический безусловный процесс, так как в нем участвует Святой Дух - личностный Бог и одно из Лиц Троицы. Отсюда и надо исходить при всех размышлениях на эту тему. Согласится ли Он участвовать, вот это и имеет решающую важность. И никаким боком это не похоже на камлания шаманов. Там бесы призываются, но я механизмы этих действий объяснять не буду от греха подальше.

 

Вот сейчас благочестивые православные взорвуться праведным гневом! Мгновение - замри! - а ну-ка гляньте -ка на себя со стороны! Глаза мечут молнии, черты лица искажены гневом (Святотатство!), волосы дыбом, рот брызжет слюной, скрюченные пальцы готовы вцепиться богохульнику в горло!

 

каюсь, долго смеялся... Я за всю свою жизнь в православии такой картины не наблюдал ни разу, разве что в опусах атеистов. Мгновение - замри!

[Гость Татиана]

Уважаемый Олег,Вам можно только посочувствовать.Вы присваиваете себе то, что Вам не принадлежит,судить людей и таинства. Удобно смотреть свысока на людей себе равных.Пообщайтесь с подвижниками,посмотрите что произойдет.Вразуми Вас Господи!

[Гость 1 058]

как-то Олежик написал все магически-суеверно-колдовски На самом деле все совсем не так, как видится "неопытному" глазу (или "неверующему глазу")

Наша, русских, беда была в том, что после распада СССР страну наводнили всякие кашпировские, лекари, бабушки, экстрасенсы и т.д.... наелись люди отравы, а как избавиться от отравления - не знают, да и не могут потому, что не хотят...это все последствия того времени, плоды которого мы сейчас пожинаем...со слезами.

 

Что сказано в Священном Писании? Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. (Мф 5:8)

Невозможно помутненному уму увидеть как все есть на самом деле, ну нельзя никак; когда человек понимает, что имеет дело с Живым Богом, все видится в совершенно ином свете..и Таинства, и Богослужение, и покаяние, и жизнь по заповедям...все воспринимается совершенно по другому. Чтобы найти ответы на поставленные вопросы, нужно встретится с Богом Живым и тогда все станет ясно, а вопросы просто отпадут сами собой.

[ketwa 6]

Олег и оказался на сайте что ищет...ищет в том числе и ответы на свои вопросы...

 

"...Не думай что можешь скоро научиться духовной жизни.."(преп. Макарий)

 

"..ты пришла учиться духовной жизни. Ведь и простую азбуку, небось, не сразу поняла, а эта наука высокая. Ей сразу не выучишься...

 

Учись. Терпи и жди милости Божией (преп. Анатолий).

 

"Осуждать не нужно потомучто не знаешь чужой души" (преп. Амвросий).

 

"Господь да вразумит всех во благо и управит жизнь по намерению обрести Царствие Божие и спасти душу от наветов вражиих. Будем с помощью Божиею поправлять себя и каждого, в чем должно ..с упованием на Господа, исправляющего стопы человека ( преп. Моисей).

[A Lost Sheep 12 109]

Надо идти проверенным путем, им уже прошли миллионы людей и мы ничем не лучше их. Исповедь, причастие, молитва, терпение скорбей с благодарностью, несение тяготы других людей... И тогда потихоньку Дух начнет нам открывать знание, когда увидит, что нам это знание не принесет вреда, как могло бы быть раньше.

[sasha 3 426]

Извиняюсь заранее, если оскорблю чьи-то религиозные чувства...

 

Ну уж честно сознайтесь - ну неужели священнослужения не похожи на ворожбу, камлание, колдовские пассы, грубо говоря. Вот сейчас благочестивые православные взорвуться праведным гневом! Мгновение - замри! - а ну-ка гляньте -ка на себя со стороны! Глаза мечут молнии, черты лица искажены гневом (Святотатство!), волосы дыбом, рот брызжет слюной, скрюченные пальцы готовы вцепиться богохульнику в горло! Смиряемся... смиряемся... мы же не религиозные фанатики, а любящие друг друга братья и сестры!

 

знаете, а Вы мне сразу напомнили персонажа романа Ф М Дотсоевского Братья Карамазовы, Петра Александровича Миусова (глава Первого сына спровадил)

 

В продолжение своей карьеры он перебывал в связях со многими либеральнейшими людьми своей эпохи, и в России и за границей, знавал лично и Прудона и Бакунина и особенно любил вспоминать и рассказывать, уже под концом своих странствий, о трех днях февральской парижской революции сорок восьмого года, намекая, что чуть ли и сам он не был в ней участником на баррикадах. Это было одно из самых отраднейших воспоминаний его молодости. Имел он состояние независимое, по прежней пропорции около тысячи душ. Превосходное имение его находилось сейчас же на выезде из нашего городка и граничило с землей нашего знаменитого монастыря, с которым Петр Александрович, еще в самых молодых летах, как только получил наследство, мигом начал нескончаемый процесс за право каких-то ловель в реке или порубок в лесу, доподлинно не знаю, но начать процесс с «клерикалами» почел даже своею гражданскою и просвещенною обязанностью.

 

 

 

и еще (глава Приехали в монастырь)

 

Было, однако, странно; их по-настоящему должны бы были ждать и, может быть, с некоторым даже почетом один недавно еще тысячу рублей пожертвовал, а другой был богатейшим помещиком и образованнейшим, так сказать, человеком, от которого все они тут отчасти зависели по поводу ловель рыбы в реке, вследствие оборота, какой мог принять процесс. И вот, однако ж, никто из официальных лиц их не встречает. Миусов рассеянно смотрел на могильные камни около церкви и хотел было заметить, что могилки эти, должно быть, обошлись дорогонько хоронившим за право хоронить в таком «святом» месте, но промолчал: простая либеральная ирония перерождалась в нем почти что уж в гнев.— Черт, у кого здесь, однако, спросить, в этой бестолковщине... Это нужно бы решить, потому что время уходит, — промолвил он вдруг, как бы говоря про себя.

 

и... глава Старый Шут

 

Старец Зосима вышел в сопровождении послушника и Алеши. Иеромонахи поднялись и приветствовали его глубочайшим поклоном, пальцами касаясь земли, затем, благословившись, поцеловали руку его. Благословив их, старец ответил им каждому столь же глубоким поклоном, перстами касаясь земли, и у каждого из них попросил и для себя благословения. Вся церемония произошла весьма серьезно, вовсе не как вседневный обряд какой-нибудь, а почти с каким-то чувством. Миусову, однако, показалось, что всё делается с намеренным внушением. Он стоял впереди всех вошедших с ним товарищей. Следовало бы, — и он даже обдумывал это еще вчера вечером, — несмотря ни на какие идеи, единственно из простой вежливости (так как уж здесь такие обычаи), подойти и благословиться у старца, по крайней мере хоть благословиться, если уж не целовать руку. Но, увидя теперь все эти поклоны и лобызания иеромонахов, он в одну секунду переменил решение важно и серьезно отдал он довольно глубокий, по-светскому поклон и отошел к стулу.

[Ника 1 837]

видел такой ужас - некие лица братковской внешности пятилитровые бутыли грузили в черный внедорожник, а служительницы смиренно наливали им из общего бака...

 

Еще про "братков"...

 

Вчера вечером иду на службу, перед входом в храм останавливается огромный черный внедорожник с тонированными стеклами, и оттуда высыпают четверо тех самых товарищей, с почти неуловимой, но характерной манерой держать себя как-то вычурно и не совсем спокойно, в дорогих ботинках и с цепями...

Бодрым шагом поднимаются по лестнице, входят в храм и встают прямо передо мной напротив большого Распятия. Двое впереди просто стоят, двое за ними кладут перед собой два эксклюзивных коврика для коленопреклонения.

Не знаю, как это объяснить, но во всей позе этих людей видно, что они выбрали момент и пришли сюда на встречу лично с Марией Египетской. Они никого вокруг не замечают, как будто только они одни и стоят у Распятия.

Начинается канон. О, с какой детской откровенностью они истово крестятся и кланяются на отвечающие их внутреннему миру стихи! Никакого неудобства, только горячая молитва Богу. И все с той же "братковской" позой они низко кланяются при словах: "Тебе, Спасе, оправдаюся!".

Я стояла и не могла нарадоваться на них. Вот они, думаю, современные "блудные сыновья" и мытари, которые верят куда горячее, чем многие "старшие сыновья", не ведавшие падений...

Когда из алтаря выходил Владыка, они, как дети, чувствуя торжественную важность момента, один за другим подошли к нему под благословение... Именно как дети, стараясь вникнуть в особенность каждого священнодействия, не сделать что-то недолжное. Какое благоговение...

 

Я была под большим впечатлением от этих молящихся "братков"...

[Гость Вадислав]

 

Ну вот ,сумбурно, но - надеюсь, понятен вопрос? Спасибо, что прочли.

Это все даже научно доказано что у воды есть память и энергетика определенная у святой водички правильная структура http://vodavita.my1.ru/publ/geksa_i_pentagonalnaja_struktura_vody/1-1-0-17 Даже если поставить святую воду рядом с обычной то обычная зарядится и тоже станет святой

[Ника 1 837]

Это все даже научно доказано что у воды есть память и энергетика определенная у святой водички правильная структура http://vodavita.my1.ru/publ/geksa_i_pentagonalnaja_struktura_vody/1-1-0-17 Даже если поставить святую воду рядом с обычной то обычная зарядится и тоже станет святой

 

А Вы нейро-лингвистическим программированием не увлекаетесь? Там тоже много про энергетику, и все научно-пренаучно

Но есть в этом что-то весьма сомнительное. Магическое.

[Romashka 1 250]

Какое благоговение...

 

Я была под большим впечатлением от этих молящихся "братков"...

 

Я,к своему сожалению,лично знаю,перед какими зверствами или после каких зверств они заходят...Или после службы в какой кабак заворачивают.Да,возможно,кто-то каится в соделанном,но то,чтобы кто-тов своём раскаянии поменялся....ни одного!-знаю толЬко застрелянных.Принесли эти чудовища свои души,пока ещё ноги несут в храм,потому,как уже нет мочи душе выдержатЬ тот беспредел,что творят с ней,вырвалисЬ они,...и далЬше губитЬ всё живое-девчёнок малолетних растлеватЬ,наркотики в школы доставлятЬ,без содрагания убиватЬ...

 

Мы живём и не знаем,как живёт это дно!Как кипит у них деятелЬностЬ и что вообще может творится в мире,кроме того,что в новостях и может знакомые расскажут.Тот фарс,с которым они проделывают что либо,теша своё тщеславие-не верЬте ему!Сегодня денЬги естЬ,королевства строят,завтра на бензин едут у матери-пенсионерки выпрашиватЬ.Основная масса их так живёт...Среди них мой двоюродный брат-застрелили вместе с женой и матерЬю,моей крестной....

[Юлия 530]

Вспомнилась история, рассказанная послушником Григорием. Один человек из тюрьмы не вылезал, только выйдет - опять сядет. И вот при очередном выходе из тюрьмы, он голодный и холодный попросился в монастыре переночевать, как там и остался. Монашество принял. Послушание ему дали, чтобы рясу всегда носил, потому что в наколках весь, чуть рука из под рясы высовывалась - прихожане Потом привыкли, полюбили его. Братки в монастырь приезжали на разговор, как это он от дел отошел. Но видя, что тот Богу служит, оставили его в покое. Был он хорошим звонарем, даже на конкурсе каком-то победил. На полученные деньги квартиру родителям купил, рядом с монастырем и перевез их из другого города. Потом у него умирает мама, через год отец, а еще через год он сам. И хоронили его монахи вместе с "братками". На кладбище даже милиция дежурила. Люди могут меняться !!!

[Татиана. 1 983]

Читала статью о таком братке .Священник рассказывал...Не буду описывать все,но под руководством мудрого священника такой браток изменил свою жизнь и стал примерным христианином.Не нам судить их,и не нам отвечать за них на страшном Суде Божием.

[Юлия 530]

Про исправление "братка" хорошо в фильме "Спас под березами" в 9 серии показано.

В начале фильма при входе к батюшке браток говорит:

- Здрасте...это самое... мне надо с Богом поговорить... Это как, через Вас?

- Ну почему? Можно и на прямую - отвечает батюшка.

А в конце фильма его убьют, потому что браток от дел ушел.

Моя ссылка

[О_К (fakel) 1 360]

Зачем освящать квартиры и машины?

 

Пять-шесть лет назад, когда я только начинал свое священническое служение, в малотиражке одного из южных московских округов мне попалось интервью с молодым священником из города Видное — отцом Дионисием Золотухиным. Текст был довольно любопытным.

Перед читателем возникал образ ревностно окормлявшего свою паству священника, человека, преодолевшего массу трудностей и противоречий, связанных с театральной средой, его воспитавшей и вырастившей, и пришедшего к вере и Церкви после сложного поиска Бога. При этом, однако, отец Дионисий сумел своею кротостью и твердостью сохранить прекрасные отношения с родителями и друзьями.

Но все-таки одна деталь меня смутила. В самом заключении разговора корреспондент задал вполне резонный вопрос о том, что ходят в Церковь одни люди, а те, кто не ходит, но по традиции считает себя православным, ограничивается свечками, освящением квартир, машин, то есть какими-то очень формальными вещами. И вот ответ батюшки меня очень не удовлетворил. Отец Дионисий согласился с журналистом, ограничившись выражением сожаления по поводу того, что в Церковь ходят одни, а освящают машины и квартиры — другие .

Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего?(Рим 10:14), — взывает апостол Павел. Православную Церковь часто обвиняют в том, что она не идет в народ, на стадионы, площади, как это принято в некоторых протестантских конфессиях. Но именно такое шоуподобное проповедование претит самому духу Православия, ибо посягает на человеческую свободу. Наша вера предусматривает бережное отношение к личности и по крайней мере хотя бы желание неправославного что-либо услышать, что-либо понять, то есть личную активность вопрошающего, слушающего. Но ведь те люди, которые приходят в храм по какому бы то ни было формальному поводу, ощущают себя православными.

 

Что они вкладывают в это понимание — вопрос другой. Но задача священника, по-моему, как раз и заключается в том, чтобы сему заблудшему чаду Христова стада указать путь воссоединения с Церковью. Безусловно, за то время, которое потребно для освящения машины или квартиры, невозможно объяснить основы православного вероучения человеку, оторванному от традиции историческим путем коммунистического периода раз-вития нашей страны, когда все основы миросозерцания были поставлены с ног на голову, да и последние полтора десятилетия не многих приблизили к храму. Но заронить некое зерно в человеческую душу все же возможно. И, памятуя наставления своего отца, протоиерея Владимира Тимакова, я всегда старался использовать возможность сердечного общения с человеком, “случайно” переступившим порог храма, для того, чтобы хоть чуть-чуть приоткрыть ему завесу церковную, и, как мог, разъяснял ему то, что, как мне казалось, наиболее важно в Церкви а, следовательно, в жизни.

Безусловно, случались очень корявые попытки, бывало, что совершенно невозможно было “докричаться” до человека, когда встречал категорическое противление тому, что говорил, но нередко на исповеди ко мне подходили и говорили: “Батюшка, а вы у нас месяц (а иногда и полгода) назад квартиру освящали”. Такие ситуации вызывали и вызывают неизменную радость. Дело в том, что в последованиях освящения колесницы и жилища существует то, что можно было бы назвать оголенным нервом, то есть то, что внятно всякому человеку, мало-мальски соприкасающемуся с русской культурой, и, соответственно, этим можно всколыхнуть у человека интерес к русской православной традиции.

Разумеется, в наше неоязыческое время, когда столь популярны всякие целители и экстрасенсы, люди, просящие освятить машину или квартиру, прежде всего ждут некоего магического действия: сейчас-де священник “побрызгает” святой водой и будет все прекрасно и замечательно. Я тоже очень хочу, чтобы все было прекрасно и замечательно, чтобы машина не попадала в аварии и не ломалась, чтобы в семье царили мир и покой, чтобы никакие соседи не заливали водой с верхних этажей освященную квартиру и т. д. Но при этом я все же не забываю, что Православие и житейское благополучие — вещи далеко не всегда совместимые, — и нерв проходит несколько в иной плоскости .

И в том, и в другом чине освящения одним из узлов является чтение 90-го псалма. Этот псалом называют охранительным. Он действительно здесь очень кстати: ведь люди же решили поставить под охрану Неба свое жилище или свое средство передвижения — то есть то, что им и очень дорого, и важно, и то, с чем сопряжены самые неожиданные опасности и неприятности, преодоление которых и встреча с которыми зависят далеко не только от тебя одного. И, приглашая своих посетителей к сотрудничеству в молитвенном делании, я для начала прошу их попросту перевести на современный русский язык первую фразу этого самого псалма, которая у большинства русских людей, даже очень далеких от Церкви, все же на слуху (хотя бы первые три слова слышали практически все): Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится.

До боли знакомый текст требуется перевести с церковнославянского на русский. И это чаще всего встречает непреодолимые препятствия. Слово живый обычно пытаются перевести как прилагательное, то есть живой, но ведь это не прилагательное, а причастие. И, следовательно, переводить это слово надо как живущий. И тогда первая половина фразы приобретает абсолютно понятный вид (только от перевода одного-единственного слова, а мы говорим о трудностях восприятия славянского текста на богослужениях!): живущий в помощи Вышнего, то есть тот, кто хочет жить в помощи Божией, кто рассчитывает на Его защиту. И далее следуют конкретные практические рекомендации для человека, прибегающего к этой поддержке: в крове Бога Небесного водворится.

Сразу обычно эта вторая половина фразы тоже не воспринимается, поэтому приходится дробить. Слово водворится понимается достаточно адекватно: войдет, окажется в том или ином месте. А в каком месте-то? Куда ему необходимо войти? Чаще всего слышится лепет о причастии, так как на слух путаются предложные падежи слов кровЪ и кровЬ. При уяснении и этого смысла возникает вопрос: а что же это такое — кровЪ Бога Небесного? Что это за крыша? Где этот дом? Безусловно, — это рай, небеса. Ну а здесь-то на земле? Где этот Дом Божий на нашей планете? Конечно — Церковь! И тогда, как откровение, поражает нас своей безмерной простотой силлогизм: хочешь жить в помощи Вышнего? — войди в храм. Только войди весь, всем своим существом, а не частично ; сам стань частицей, живым камнем (см. 1 Пет 2:5) Тела Христова . Ведь это — путь элементарного, прежде всего духовного (но и не только) самосохранения.

Чин благословения колесницы (машины) сам по себе не очень велик. И единственное существенное дополнение к вышесказанному может быть основано лишь на тексте самой молитвы освящения, где применяется принцип аналогии: Ты Сам, Господи, восседаешь на серафимах и ездишь на херувимах, и посему приставь к этой колеснице Своего ангела, чтобы все, кто в ней едет, были им хранимы и наставляемы. То есть сделай так, чтобы как можно меньше безумных людей за рулем попадалось нам на встречном пути и чтобы мы сами не теряли голову при управлении нашим автомобилем и, забыв о самолюбии, первыми уступали им дорогу .

 

Фото: bmw-love, photosight.ru

Но это возможно лишь тогда, когда мы путь свой совершаем в молитве: …да шествующии в ней (машине) им (ангелом) храними и наставляеми, в мире и благополучии путь свой совершивше, Тебе славу и благодарение возсылают, хваляще Отца, и Сына, и Святаго Духа . При этом не следует забывать, что подлинным благодарением является Евхаристия , или иначе Литургия, — основополагающее таинство Церкви, а славословие — самая бескорыстная молитва, когда я ничего не прошу, но лишь славлю Бога.

В тексте же освящения жилища есть еще пара-тройка узлов, на которые следует обратить внимание. Во-первых, принципиальной целью освящения квартиры, о которой люди чаще всего просто не подозревают, является превращение этого жилища в малую Церковь . И из многих хрестоматийных определений Церкви в данном случае наиболее подходит следующее: Церковь есть Небо на земле . То есть жильцы, зовя священника, быть может, не отдавая себе отчета, поставили перед собой задачу немного пожить на Небе, взобраться на Небо, устроить себе рай на конкретных квадратных метрах. А возможно ли это?

Ответ я бы сформулировал так: это невозможно, но иногда бывает. В Церкви всегда именно так и никак иначе, потому что Церковь — это реальность невозможного.

В одном Евангельском фрагменте (Мк 10:17–27) ко Христу подошел человек с самым насущным вопросом: что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? — и получил довольно стандартный ответ о необходимости соблюдения заповедей. В этом отрывке перечисляются только несколько заповедей из Декалога. Но вообще-то в той еврейской среде, где жил Господь, принципом спасения было именно соблюдение закона, которое не ограничивалось лишь исполнением десяти заповедей. Этих заповедей было более шестисот: по числу дней в году и по числу костей человеческого организма . И когда этот человек ответил, что все это он сохранил от юности, то скорее это касалось более широкого исполнения Закона.

Ведь вопрос о спасении был для него отнюдь не праздным, а очень даже животрепещущим, то есть перед Христом стоял настоящий ветхозаветный праведник, и Евангельская ремарка о том, что Иисус, взглянув на него, полюбил его, свидетельствует об искренности ответа этого человека. Но тогда тот самый первоначальный вопрос, заданный этим человеком, вырастает уже в совершенно другое измерение и требует уже не поверхностного, а глубинного ответа. Тогда Царство Небесное может быть сравнимо только с великолепной жемчужиной, для приобретения которой необходимо отдать все, что имеешь (Мф 13:45–46), — здесь не может быть никакой теплохладности (Откр 3:15–16). Одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим и приходи, последуй за Мною, взяв крест (Мк 10:21).

Но к такому повороту этот человек оказывается еще не готов. И Христос, с грустным сожалением провожая его, говорит Своим ученикам, что трудно такому человеку войти в Царствие Божие. Легче верблюду пролезть сквозь иглиные уши, чем богатому войти в Царство Небесное . А ведь ученики прекрасно видят, какой человек только что стоял пред Господом. И они в оторопи вопрошают Учителя: если такие не спасаются, то кто же тогда может спастись? И получают очень спокойный и ясный ответ: человекам это невозможно. То есть непосредственно человеческих сил никогда не хватит для спасения. Богу же возможно все. Для этого Бог и становится человеком, чтобы в Богочеловеческом сотрудничестве (синергии) были преодолены узы ада.

Именно это я и имею в виду, когда утверждаю, что невозможно своими силами устроить домашнюю церковь, но что иногда это все же случается, ибо все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе, как утверждал апостол Павел (Флп 4:13). Но для того, чтобы взобраться на это Небо, необходимо воспользоваться лестницей. А лестницей этой становится Евангелие, которое, как всякая книга, является письмом . Но есть письма, написанные мне, а есть — не мне. То есть мне, например, совершенно не обязательно читать учебник по высшей математике, а кому-то не нужна анатомия.

Но вот Евангелие — всегда лично мне, каждому из нас, то есть все мы являемся адресатами этого послания, и не читать корреспонденцию, тебе направленную, по крайней мере невежливо. Если же мы хоть раз в жизни держали в руках эту книгу, то наверняка заметили, что Христос там практи-чески никогда не бывает один. Более того, Он почти всегда — в толпе. А эта толпа вот уже почти две тысячи лет только нарастает. И я, и каждый из нас, — один из этой толпы. В таком смысле Церковь определяется как Евангельское пространство. И когда я читаю Евангелие, то одним из основных методологических принципов прочтения является задача определить, на чьем месте среди этих людей, рядом с кем я стою. Ведь все, кто пришел туда, пришли по конкретному, только им ведомому поводу.

Кто-то просто проходил мимо, кто-то — потому что все пришли, кто-то от то-го, что нечего делать, кого-то принесли друзья (Мк 2:3), кого-то привели родители (Мф 17:14–18) или, наоборот, дети, кто-то замерз или перегрелся, кто-то с голоду или объелся, кто-то от горя, кто-то от радости, — и каждый занимает свое особое место в этой толпе. Но есть и такие, как апостол Петр. Когда от Христа отошли многие, Он предложил и Своим ученикам покинуть Его, но старейший Апостол, отвечая за всех, сказал: Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни (Ин 6:68), — и это уже совершенно другой ответ, иное стояние пред лицем Божиим.

А есть и такие, которые пришли с камнем за пазухой, чтобы швырнуть его в Христа. Ведь сколько раз повествуется в Евангелии, как Господь уклонялся и проходил невредимым меж теми, кто готовил Ему зло . Я, например, очень хорошо помню переживание из своего раннего детства. Воспитанный сызмальства в доверии к Священному Писанию, я где-то в четырехлетнем возрасте впервые услышал, что в Евангелии написано: ударившему тебя по щеке подставь и другую (Лк 6:29). Буре моего возмущения границ не было. Как же это так — я буду подставлять свою милую, пухлую щечку какому-то мерзавцу. Я никак не мог понять и постичь той правды Божией, которая содержалась в этом отрывке. И я воспринимаю это свое переживание как стояние с камнем, зажатым в руке…

Прошло с тех пор довольно много времени. Я стал взрослым человеком, но не так уж много изменилось в моем мироощущении. Я и сейчас вряд ли подставлю кому-нибудь свою левую щеку — это можно проверить только на практике. Но если в тот момент я рассматривал эти открытые мне Евангельские слова как величайшую глупость, то сейчас эту свою неспособность применять их в жизни я отношу к своему недостоинству и неспособности вырасти хоть в какое-то подобие христианина, — все-таки что-то меняется, и камень из руки, по крайней мере, я выронил…

Более того, один и тот же отрывок мы каждый раз прочитываем по-разному, — отсюда и рекомендации читать Евангелие, точнее, жить Евангелием непрерывно. Почему я об этом говорю? — Потому что Евангелие является центральным событием практически любого богослужения и вносит в него основополагающее содержание, объясняя его. И во время молебна, когда освящается жилище, тоже читается Евангельский фрагмент. И если бы не этот отрывок, то весь текст богослужения можно было бы воспринимать не иначе как заклинания, особенно исходя из того, что славянский текст далеко не всеми и не всегда легко воспринимается, особенно если учесть, что квартиры свои, как уже было сказано, освящают далеко не только церковные люди.

Фото: Al_Niko, photosight.ru

Там какой-то Закхей, какой-то мытарь… Какое он имеет отношение ко мне? И действительно, если все просто оттарабанить, получится заклинание. И я для себя положил обязательно, хотя бы в тех случаях, когда могу быть услышан, комментировать то, что повествуется у евангелиста Луки , объясняя и переводя ключевые слова на русский язык.

А повествуется там следующее: некий Закхей мытарь решил увидеть Христа. А кто такой мытарь? У людей обычно это слово ассоциируется со словом мыкаться, то есть с какой-то неприкаянностью. Но вообще-то — это сборщик налогов (вспомним Мытищи — таможенный терминал Москвы). По-нашему — налоговый инспектор. Как у нас относятся к людям этой профессии, особенно на фоне повального взяточничества, напоминать не приходится. Когда едешь в автобусе и туда входит контролер, даже если у тебя есть билет, — все равно противно. Но с нашим инспектором зачастую удается договориться — ведь он государственный служащий и может пойти на уступки, особенно если будет в этом заинтересован. В древнем Израиле, где происходит все Евангельское действие, дело обстояло несколько иначе.

Отношение к этим людям было страшно негативным. Хуже грешника, чем мытарь (или проститутка), для правоверного иудея не существовало, и отношение к ним местного населения тонко передано в ряде Евангельских моментов . Принцип их работы сильно отличался от методов современной налоговой службы. Эти люди платили огромную мзду в казну, выкупая мытное место (судя по всему — место по отмыванию денег), и лишь затем собирали налоги, но уже лично себе, и никаких поблажек здесь ждать не приходилось, скорее наоборот, брали больше, чем возможно. То есть это были крахоборы из крахоборов. Но для понимания всей меры ненависти местного населения к этим людям необходимо помнить, что место-то это они выкупали не у Израиля, а у Рима, который завоевал всю вселенную и, в частности, Палестину.

Понятно, что иноземное господство всегда ощущается как тяжкое бремя . Но для иудейского менталитета с его самосознанием богоизбранности такое зависимое состояние воспринималось как катастрофически тягостное. То есть эти мытари для всякого еврея были не только крохоборами, но еще и жуткими предателями, и не только нации, но и веры. А что это такое — богоизбранный народ в третьем десятилетии первого века по Рождеству Христову? А это означает то, что это единственный народ во всем мире, который исповедует Единого Бога! Все остальные народы — без исключения! — язычники, и за множеством богов Сам Бог оказался для них потерян. И любой еврей в то время совершенно не понимает, за что Господь так пренебрег Своим уделом и предал его в руки этих забывших Бога людей.

Да, конечно, понятно, что народ Божий оступается, грешит и именно за это терпит лишения, но в целом-то он верен. А римляне-то — полные богоотступники, но при этом преуспевают. И вся эта ситуация воспринимается как тягчайшее недоразумение, которое разрешит Сам Господь. Он должен прислать в мир Своего Мессию, Который и избавит Свой избранный народ от всего этого несправедливого ужаса и кошмара. Мессия по-еврейски — Машиах, по-гречески — Христос, по-русски — Помазанник. То есть придет отмеченный Богом человек и все уладит. И ждут Его прихода евреи в эти тридцатые годы первого века с особым напряжением , но ждут несколько своеобразно: вот сейчас придет Мессия Божий, а раз Божий, значит, все может, все Ему под силу, Он возьмет шашку в руки, пару раз ей махнет — и всех римлян положит.

Я, безусловно, утрирую, но, вообще-то не очень сильно. Вот приблизительно так на самом деле и ожидалось во время оно Христово пришествие. Главное — нельзя сказать, чтобы для такого ожидания не было никаких оснований. Ведь во времена Иисуса Навина Бог именно так помогал Своим избранникам в завоевании Обетованной Земли, что все враги либо покорялись верным Божиим, либо рассеивались от их лица. И когда появляется Иисус из Назарета, то все начинают указывать на Него: вот Он — Мессия. И Христос отвечает: да, Я — Царь (Помазанник), обетованный Израилю . Правда тут же добавляет: Царство Мое не от мира сего (Ин 18:36) . То есть Он пришел в мир не для того, чтобы шашкой махать, а для иного, куда более важного дела.

Но вот этого уже никто не слышит. Раз Ты — Мессия, мы сей же час посадим Тебя на осла, приведем в Иерусалим, возведем на трон царя Давида, и Тебе волей-неволей придется как предводителю народа вести его на войну с Римом. А так как Ты Помазанник Божий, то у Тебя все получится, и вожделенная свобода найдет своих избранников. Вот она, внешняя логика Вербного Воскресения! Я не говорю о внутренней, мистической причине входа Господня в Иерусалим и крестных страданий — это отдельная тема, — но именно внешняя, которая и приведет к хорошо нам всем известному финалу, когда народная толпа, преисполненная ощущением грядущей победы евреев в борьбе с римским владычеством, будет вопить: осанна! Благословен Грядущий во имя Господне! благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних! (Мк 11:9–10).

Вход Господень в Иерусалим

И с этого момента народ в течение четырех дней будет ждать от своего избранника чудесного и спасительного водительства к торжеству славы израильской государст-венности, которая по сути своей ничем не хочет отличаться от мировой римской имперской славы. Но не дождется, потому что в очах Божиих слава Израиля иная: такая, какая не может вместиться в обычных челове-ческих измерениях, которая может быть присуща только истинному народу Божию, способному отвергнуться от соблазна мирского владычества. Именно в этом, на мой взгляд, и кроется причина трагедии народа Израилева, который проходит мимо своего предназначения и, поддавшись соблазну мирового владычества, вымещает всю свою досаду, распиная Того, Кто и не претендовал на мировое величие.

Но повторю еще раз, что это только внешняя, я бы даже сказал, политическая сторона трагедии. Истинная причина происшедшего — в непостижимости путей Господних, в Божественном домостроительстве спасения мира и человека . Но в этом отрывке (Мк 11:1–11) до нас очень хорошо доносится и тот настрой, то ожидание, с которым народ Божий встречал Спасителя, и сколь важно было для этого народа Христово пришествие.

Но мы несколько забежали вперед. Христос по Евангельскому повествованию, читаемому при освящении жилища, еще не вошел в Иерусалим. Он только подходит к городу Иерихону, который на пути к израильской столице. Слава о приближении Мессии достигает города, но какие гарантии, что это Тот Самый предвозвещенный пророками Спаситель Израилев? Ведь нет никаких внешних отличительных признаков в облике Этого Проповедника, что Он и есть исполнение того самого обетования. И убедиться в этом нет никакого иного способа, кроме как выйти и посмотреть, и самому лично, вприглядку, удостовериться, и через свой внутренний взор получить ответ на свое упование: “Да — Он!” или “Нет — не Он!”, — поэтому, кстати, где бы ни появился Христос — Он всегда в толпе.

Каждый иудей считает своим долгом лично для себя решить вопрос об исполнении пророчества, которое на протяжении всей истории творило детей Израиля уделом Божиим: Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов (Быт 49:10) . И вот все жители Иерихона высыпают навстречу идущему Христу. И Закхей мытарь тоже выходит; несмотря на то, что он — грешник, прежде всего он — правоверный иудей, и ему также важно самому убедиться в пришествии Спасителя. Но он не просто мытарь. Как сказано в Евангелии: и сей бе старей мытарем (Лк 19:2), старейшина мытарей, то есть был начальником налоговой полиции города Иерихона — очень крупный чиновник, имеющий большую власть в городе (я для наглядности люблю сравнивать с Чубайсом или Березовским, то есть все его ненавидят и боятся одновременно).

И вот такой наделенный значительными полномочиями человек выходит навстречу Христу и вдруг понимает, что неспособен Его увидеть, ибо возрастом мал бе (Лк 19:3), то есть был мал ростом и за толпой просто ничего не мог разглядеть. А в Священном Писании если человек слеп, то это прежде всего означает, что он неспособен увидеть Бога, если глух, то не может воспринять Слово Божие, а в данном случае — возрастом мал бе, то есть неспособен приподняться над своею обыденностью. И тут случается великое чудо: этот высокопоставленный чиновник плюет на всю свою значимость, на все то, что могут подумать о нем его налогоплательщики, забегает вперед движения Христа и лезет на дерево, на ягодичину (Лк 19:4).

Попробуем представить себе висящих на ветках Чубайса или Березовского! Причем ведь нет никаких гарантий в том, что проходящий мимо проповедник — действительно Мессия. При этом все отлично видят, кто именно забрался на дерево . И Христос, заметив сквозь листву смоковницы этого человека, прекрасно понимает, какой порыв веры его туда зашвырнул. И Он обращается к нему: “Закхей, а, собственно говоря, что ты делаешь на дереве?”. Момент очень тонкий: вряд ли Спаситель когда-либо ранее встречался с этим человеком , — но называет его по имени. Это безусловно говорит о том, что каждого из нас Господь знает лично, по имени. Мы Его можем не знать, но Он нас знает всегда ! “Закхей, а что ты делаешь на дереве? — Я у тебя сегодня должен быть в гостях”.

Понятно, что это поощрение, понятно, что это аванс — не мог Христос пройти мимо такого порыва веры. В большинстве своем мы только понаслышке знаем, что это такое — восточное гостеприимство. Говорят, что оно ничего общего не имеет с нашим, далеко не последним в мире, российским гостеприимством. Это всегда — дар, это всегда — праздник. И Заккхей, естественно, кубарем скатывается с этой смоковницы, устраивает пир горой и встречает Христа. Но тут — толпа. А, как мы уже говорили выше, одним из принципов прочтения Евангельского текста является как раз попытка обнаружить себя в этой толпе. Но вот именно здесь было бы хорошо себя не найти, ибо тут попросту начинается откровенное перемывание костей.

— Это кто? Закхей?

— Да.

— Мытарь?

— Да.

— Значит, грешник?

— По определению.

— А это Кто? Иисус из Назарета?

— Да.

— Христос?

— Да.

— Простите, какой же Он Мессия, если идет в дом к такому грешнику? Что Он, не разбирает, к кому идет? Что Он, не мог найти никого получше? Ну, вот хоть, например, меня!

Увы, но в большинстве случаев нам гораздо легче бывает утешить человека, посочувствовать ему, когда его Господь посещает скорбью. Но вот когда радостью… обычно уж больно мучает нас вопрос: “А почему не меня?”.

Закхей вряд ли слышит эти пересуды. Он в доме, он принимает Христа и посередь пира встает и говорит: “Господи, я понял, Кто Ты. Я понял, что Ты Тот Самый обещанный Израилю Мессия. Но самое удивительное, что я для себя понял, так это то (и этого я никак не ожидал!), что Ты пришел не шашкой махать, а для куда более важного дела, — для того, чтобы поставить человека один на один с Богом! И так поставить, что заканчивается всякая ложь. А я ведь прекрасно понимаю, в какой лжи я живу и какой ценой, оплаченной другими, достигнуто мое процветание. И, встретив Тебя, я понимаю, что дальше так не могу. Поэтому я все раздаю и иду за Тобой” .

И Господь благословляет этот дом, которому сегодня наступило спасение, ибо и этот грешник является сыном Авраама, того самого Авраама, который первым по вере пошел за Богом. Но спасение это связано отнюдь не с процветанием, а с тем, что каждый, кто составляет этот дом, нашел для себя путь соединения с Богом. И теперь все в молебне может восприниматься совершенно иначе. Господи, если Ты не возгнушался и зашел в дом страшного грешника Закхея, — а ведь Ты это прекрасно знал, но все-таки зашел, — то, может быть, Ты войдешь теперь вместе со священниками и ангелами Твоими в мой дом. Я вряд ли лучше этого мытаря, скорее всего я во сто крат более грешный человек, но, может быть, Ты проявишь Свою милость и войдешь и благословишь и весь этот дом, и всех живущих в нем.

Но тогда я понимаю, к какой мере ответственности должно привести это посещение, — я должен стать другим, я должен заново родиться, как это произошло с Закхеем, более того, я каждый день должен рождаться заново, чтобы не прекращалось мое обновление Тобою, — а это и есть путь покаяния, к которому зовет Святая Церковь. И в таком случае потребность в освящении мы можем расценить не как ожидание магического действия, а как тяготение человека к святыне, которой люди нашей страны были лишены в поколениях.

Сам факт прихода священника в дом или молебна, совершаемого около машины в при-сутствии членов семьи (а чаще всего именно так — собирается вся семья), является соприкосновением, приобщением благодати, и ни в коем случае не стоит недооценивать эту человеческую тягу к святости, особенно если учесть, что соприкосновение с ней осуществляется посредством соборной молитвы семьи как малой Церкви, где двое или трое собраны во имя Христово (см. Мф 18:20).

Тогда становится более значимой и роль священника не только как требоисправителя, но и как проповедника, призванного собирать, увы, рассеянное Христово стадо. Тем более, что в новых постсоветских условиях нашей жизни множество “волков” вполне по-хозяйски ощущает себя в роли “овчарок”. Понятно, что коэффициент полезного действия такой проповеди вряд ли будет велик. Но не наше священническое дело обращать внимание на затраченные нами усилия. Наше дело возвещать Слово Божие и сеять семена (Мф 13:3), чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор 9:22).

[О_К (fakel) 1 360]

Освятить и скушать

 

Освященная снедь – что это? Для чего мы периодически устраиваем освящение яств и праздничные трапезы, в которых они играют кулинарнообразущую роль? Не возникают ли порой ассоциации с идоложертвенным?..

Протоиерей Игорь Прекуп

Предвижу позывы кого-то из читателей возмутиться таким «кощунственным» сравнением (уж не пахнет ли здесь иконоборчеством: те, вот, тоже с подозрений в идолопоклонстве начинали, а?).

Ну, во-первых, не лишне будет сказать, что иконоборчества и в самом деле могло бы и не случиться в истории Церкви, если бы не языческие вплетения в богослужебную жизнь, когда и краску с икон скребли в евхаристическую Чашу, и брали иконы в восприемники и т.п.

Вообще, ересь или раскол – это, как правило, неадекватная реакция на неадекватную же интерпретацию Священного Писания и Предания в повседневной церковной жизни: будь-то поклонение иконе вместо почитания посредством нее того, кто на ней изображен, будь-то еще какие-нибудь «местночтимые» извращения типа современных «чугунков», «земелек» и прочих атрибутов псевдоправославного фетишизма, будь-то распространение в церковной среде культа силы и богатства или ослабление в ней нравственных устоев и т.д. – это и многое другое вполне может спровоцировать впадение в противоположную крайность по принципу: мне в такой «Церкви» не место, потому что там Христа нет… А нет Его там потому, что Его не может быть там, где есть (тут можно начать вставлять хоть имена личные, хоть нарицательные, хоть наименования категорий лиц и сообществ – чье «облико морале» не соответствует нашему представлению о Церкви).

Так вот, хочу сразу сказать, что ни к чему подобному не призываю, и нисколько в эту сторону даже не «дрейфую».

 

А во-вторых, вовремя обнаружить языческую примесь и научиться ее отфильтровывать – самое что ни на есть православное дело. Язычество ведь не в конкретных культах состоит. Думаете идола Перуна св. князь Владимир пустил в свободное плавание по Днепру, так он и уплыл? «Выдибай, господарю наш боже, выдибай*!» – кричали ему язычники; это же крик души, а не помраченного сознания… Т.е., конечно же, крик души, помраченной языческим заблуждением, не спорю, но именно души, которой язычество мило. И сколько княжеские дружинники не отталкивали идолище поганое от берега своими копьями, оно все же зацепилось за корягу, в честь чего и назвали это место Выдубицами.

Однако то же самое происходит и в наших душах. Вроде бы мы приняли Христа. Идола в своей душе сбросили, объявив ее престол посвященным Христу… да только никак мы Его туда не интронизируем, потому что не всей душой этого желаем. Есть в нас и княжеские воины, стремящиеся сплавить идола по течению, но есть и те, кто тоскует не столько по идолу, сколько по тому духу, по жизненному укладу, который идол собой символизировал и поддерживал.

И вот, в ком-то идол таки выплыл, и человек, отвергая чуждую ему христианскую веру, сознательно остается язычником (атеистом, агностиком, оккультистом, позитивистом, коммунистом, фашистом, демократом и пр. – какая разница, из чего делать культ, какого идола себе для поклонения вместо Бога выбрать и как его назвать?); для кого-то идол уплыл и тоски по нему нет, потому что человек всей душой принял Христа; а иной… внешне-то он идола по волнам отпустил и вдоль берега за ним не побежал (зачем нарываться на неприятности), и «по слову князя вошел в воды Днепра», то есть вступил в новое общество, признав его постулаты и культ, но не для того, чтобы «облечься во Христа», а чтобы безопасно внутренне оставаться прежним.

Что ему остается? Внешне признавая, исповедуя принятую веру, продолжать жить в прежнем духе, используя для отвода глаз новую атрибутику и новые поводы. А чтобы подмена не бросалась в глаза, надо постараться такой подход распространить как можно шире. Не секрет ведь, что распространенное воспринимается как норма. Некоторые люди, спекулируя на поверхностном (а то и вовсе не-) знании канонического права, заявляют, что обычай, просуществовавший свыше 30 лет, становится нормой Священного Предания, хотя на самом деле зачастую это не более, чем укоренившаяся порочная практика.

Обнаруживать такие «кривые дорожки», уводящие от «простоты во Христе», следует и в своей душе, и в окружающей нас жизни: мы же единая семья во Христе – нам и заботиться о том, чтобы порядок в доме поддерживался тот, который угоден Домовладыке. Это касается в первую очередь пастырей, но и мирян тоже. Мы ведь во Христе все друг другу – братья и сестры. Просто некоторые из нас поставлены «во образ» Отца. Но с остальных тоже никто ответственность не снимал за происходящее в доме, за нравы в нем, за соблюдение традиций, заложенных нашим Родоначальником, по Завету Которого мы, вроде как, пытаемся жить.

Поэтому такая культурная область как трапеза не может быть обойдена вниманием, если нам дорого сохранение в Церкви Божией единства во Христе, а не абы какого, лишь бы инфраструктура цвела.

"Освящение куличей".

Андрей Лысенко

Объявив трапезу областью культуры, вспомним для начала, что «культ» и «культура» – слова однокоренные. Культура вырастает из культа, но она, в свою очередь, если можно так сказать, в форме обратной связи формирует культ. Это значит, что христианские обряды как культурная форма, произошедшая из христианского почитания Бога, как бы возвращается к своему источнику, внося в понимание этого почитания новые нюансы. Что это за нюансы, за счет чего они образовались? Являются они следствием развития христианской мысли в определенных культурных и исторических условиях, или они – дань «миру сему» и не что иное, как заимствование чего-то чуждого по духу?

Если мы внимательно всмотримся и критично отфильтруем все инородное, формирование культурной традиции продолжится в богоугодном русле, а если пустим дело на самотек, то сами не заметим, как сформируется порочный круг обычаев, представлений, стереотипов, которые уже не удастся бесконфликтно преодолеть, но если этого не делать, религия Благой вести во многих умах и сердцах выродится в паразитирующее на ней язычество.

Итак, что же нам делать с трапезой-то? «Взять и отменить»?!.. Отнюдь.

Во-первых, необходимо позаботиться, чтобы ритуальные яства не превратились в некий суррогат Трапезы божественной. Вдумаемся: что происходит в Великую субботу день-деньской? Народ несет в храмы и выносит еду. Вносит и выносит, вносит… выносит. А взмыленный батюшка все это освящает, освящает, а народ вносит-выносит, и народу-то, народу!!!.. И все радуются. И правильно радуются: Пасха! Наконец-то человек в храм пришел, чай не басурманин какой! Даст Бог через год снова придет, а сейчас отпразднует Пасху, чокнувшись яичком, отведав кулича да вкусив пасхи…

Кошмар.

И ужас.

Нет, конечно, кошмар и ужас не в том, что люди сядут и радостно встретят праздник, увлеченно познавая «как прекрасен этот мир». Это-то на здоровье (в самом деле, дай Бог, чтобы наши кулинарные достижения не слишком вступали в противоречие с объективными законами физиологии, потому как все равно последнее слово за ней, родимой).

Кошмар, ужас и мрак состоит в том, что большинство людей пасхальным застольем заменяют, или, лучше сказать, подменяют Трапезу Господню: Божественную Литургию…

Ну, допустим, кто-то из них еще придет на крестный ход: прийти к началу, посмотреть или даже пройтись вместе со всеми – для многих это святое дело, после чего можно и по домам – праздновать! А остальные?..

Понятно, что все познается в сравнении, что у пришедшего в этот день освятить яства, может остаться что-то такое на сердце, что побудит его прийти снова уже в другое время. На службу ли, просто в промежутке – это уж как сложится. Хорошо, если так.

Но речь не о тех, кто рад бы прийти и «отстоять» пасхальную заутреню хотя бы. Когда человек хочет, но то ли по немощи, то ли из-за обстоятельств не может – это грустно, но все же не страшно. А вот, когда ему, чтобы считать, что праздник удался, не просто хватает ритуальных яств, но ему этого ПРИНЦИПИАЛЬНО хватает, и «нечего меня парить!..» – вот это по-настоящему страшно. Потому что под пасхальной вывеской происходит ритуальная трапеза, ничего общего с ней не имеющая, сколько бы ни раздавалось пасхальных приветствий при обильных возлияниях (которые, кстати, многими начинаются еще в Великую Субботу днем).

Тайная вечеря.

Эскиз росписи храма

Христа Спасителя в Москве.

Г. И. Семирадский. 1876 г.

Где ритуал – там и культ. Праздник Христов, праздник Его Воскресения, открывающего дорогу нашему воскресению из мертвых, начинается на паперти, когда возглашается перед входом в храм возглас утрени и поется пасхальный тропарь, но только начинается, а продолжается-то он чудесной Пасхальной заутренней и достигает своего пика на Литургии во всеобщем причащении (опустим, как бы помягче выразиться, порочную практику непричащения мирян в пасхальную ночь под надуманным предлогом, что «благодать и так изобилует»). Это Трапеза Христова: Он Себя дает нам в снедь; Он – «Хлеб, сшедший с небес» (Ин. 6; 58), дает Себя нам в пищу, чтобы мы тем самым Его смерть возвещали, Его воскресение исповедовали**. После этого уместно и разговеться. Тогда застолье будет как бы продолжением трапезы любви, начатой за богослужением. Но без всего этого…

Без этого мы имеем какой-то параллельный культ, паразитирующий на пасхальной теме. Причем о культе можно говорить без натяжки: где ритуал, там и культ, но если это не Христов культ, то чей тогда?!

Разумеется, я не берусь утверждать, что это трапеза бесовская (хотя иной раз…), но, что при этом происходит какое-то уклонение в сторону от Христа – несомненно. «Их бог – чрево» (Флп. 3; 19)

Для многих людей любой праздник – просто повод получить удовольствие. Кто и к Празднику праздников так относится, тот служит идолу наслаждения под видом поклонения Христу, да, впрочем, и вида зачастую не делает, просто пользуется христианскими ритуальными атрибутами за неимением других.

Ну, а во-вторых?

А во-вторых, избегая вышеописанного мрака и верно расставляя приоритеты, следует проявить осторожность в том, чтобы не превращать освященные пасхальные яства в подобие кошерной пищи. Безусловно, хорошо, что к освященным снедям отношение несколько иное. Несомненно, большое воспитательное значение имеет традиция не выбрасывать кожуру пасхальных яиц, а сжигать, но… когда из этого делают культ, когда тем же пасхальным яйцам приписывают особые благодатные свойства: типа, пожар потухнет, если бросить в огонь пасхальное яйцо (пример из этнографической копилки автора) – это опять же начинает попахивать язычеством.

Достойно внимания, что в Цветной Триоди, непосредственно после молитв на освящение пасхальных яств, дается пояснение, что это всё не какая-нибудь святыня, «несть пасха, ниже агнец, якоже нецыи глаголют и приемлют, и ему со всяким говением, якоже некоей святыни причащаются, но простое приношение» (курсив мой – И.П.), а освящение – это благословение, по прошествии поста, вкушать их. То есть освящение яств – это не выделение конкретных куличей и пасок, яиц да колбас*** и прочих «брашен» в какую-то сакральную снедь, а благословение на всю вообще скоромную пищу, которая через эти «начатки» освящается, т.е. на разговение. Христианин призывается к ее вкушению, дабы вместе с обильно подаваемыми Богом дарами наполняться Его благостью (см. молитву на освящение сыра и яиц): вместе с принятием тленной пищи мы, проникаясь благодарностью к ее Подателю, приобщаемся Его благости нетленной.

Сноски:

* «Выплыви, выйди на берег».

** Из молитвы на Литургии свт. Василия Великого.

*** Кстати, если сыр и яйца положено освящать в притворе храма, то мясное даже в притвор не положено вносить, но освящается оно во дворе священника.