Таблица лидеров

БОГАТСТВО РАДОСТИ 1. НАСТРОЙ НА СОЗЕРЦАНИЕ Красавицы Душ -как птиц! Но есть красавицы - без соперниц под луной. К небосводу прикасаются крылья радужной дугой. Там желанное завещано, на Земле - лишь образА... Покаянием залечены от страстей ожоги, трещины... Души - ветви, Бог -лоза... И священные обители их сияют красотой. Там за ризы у Спасителя души держатся рукой - не колеблется настрой на Его небесный лад. Он им - Бог, Отец, герой... И в миру с Ним - райский сад. Знаю много душ таких - невзыскательных и скромных и на беззаветность скорых. Родники в них чувств благих... На Земле все быстротечно. Красота души лишь вечна. Ей, отважной, и смиренной, разожжен очаг вселенной. Как быстро время движется к закату Угас бесследно солнца ярый пыл, лучом взмахнув, простился летний зной. Октябрь дождями землю остудил, готовил сумеречный, ледяной, тоскливый день осеннего заката - тепла и света грустную утрату. На травах из живой росы кристаллы слагались в беспорядочный узор. Дуб обнищавший выглядел усталым. Взметали ветры прелых листьев сор... Церковным куполом нависли своды с сияющей смиреньем синевой в просветах гордой тучи снеговой. Темнели, загустев, земные воды. Как быстро время движется к закату в объятья мрака, холода и сна. За увлеченность суетным - расплата... И все же жизнь преобразит весна! А что мешает нам возделывать себя? А что мешает нам возделывать себя - воссоздавать на праведной основе - руками, сердцем, разумом и словом, Христовой жертвы Красоту любя?.. На разный вкус подобраны завесы, скрывающие тайны Откровения. Кого-то соблазняют грубо бесы, кого-то страсть стихо-творения... Ум обольщают ласковые музы, удерживая своей властью крепко. Влекут, как дождевые воды щепку, воображения невидимые узы. Лучами Благовестия разбужена, искала я бесценную жемчужину - без тупиков и лжи тропинку жизни... Две главных заповеди о любви - к Отцу Небесному и ближним - душе сказали тихо: им внемли, неся свой скорбный крест земли. Весеннее воскресение Когда остудит воздух ночь осенняя и плоть природы станет увядать, нимб золотистый знаком воскресения Земле из листьев вышьет Благодать. Березы вспыхнут восковыми свечами, нависнет туча, словно сливы гроздь. Дожди и грусть - два спутника извечные - дни омрачат, как горькой вестью гость. Но вот уж снег! Заиндевелый сад, чуть вздыбленная рябь Донского льда, туманной оттепели влажный аромат, а ночью - звезд блуждающих стада. Вновь все изменится - весенняя пора сорвет одежды зимнего покроя, и ветер, вылетев из тесного двора, взволнует гладь сердечного покоя. Природа в испытаниях бесстрастна: все переносит - и мороз и зной... Наверно знает - терпит не напрасно - она воскреснет солнечной весной. Настрой на созерцание Сквозит через ветхие шторы поблекший рассвет. Как трудно с уютным теплом зябким утром расстаться. Мелькание снега - на сцене природы балет, и вьется изящное легкое кружево танца. Лавиной с еловых ветвей оползал снежный вал. Меж домом и лесом армада из хлопьев летала. И снег неказистую сетку ограды скрывал, небесным шитьем застилая невзрачность металла. На вязь снегопада взирая с унылых берез, застыл невзыскательный зритель - снегирь красногрудый. Его не вспугнули ни шум, ни метель,ни мороз - вела себя робкая птица вполне безрассудно. Сквозь зимнюю мглистую зыбь, белизну и безбрежность безжизненных и безучастно холодных кристаллов душа посылала свою покаянную нежность природе - от дел человека больной и усталой. Когда же опомнится дух изгоняющий век, когда перестанет лишь плоти земной быть послушным? Замедлит ли он свой бесцельный, бессмысленный бег - настроит ли на созерцанье прекрасного души? Ночные стихи Настроен ветер вновь на буйный лад. И громко ветками по крыше бьет сосна. Встаю. Луна висит в углу окна. И звездным огоньком влекут назад мерцающие в прошлом времена, родных и близких лица, имена... Всплывают образы, ждут облаченья слов. Готовы чувствам вслед бежать толпой за призрачно-бесплотный красотой... В глубинах памяти идет жемчужин лов. Как ласточка небесного паренья, строк - свежих, светлых - жду рождения. Прошедших лет накрыл меня поток - от невезения и суетной награды до незабвенных пустяков отрадных. Тут были счастья быстро вянущий цветок, скорбь заблуждений и страстей дурман, и радость верой просветленного ума... Шум ветра стих, и стала ночь беззвёздной. Соседний лес был кроток и белёс от снежных перьев и стволов берёз. Бродить в извивах жизни было поздно. Уж выстроились все слова в ряды, и лист бумаги строчками рябил. Лесная яблоня На лыжах через дикий лес бегу к просветам укрощенных просек. Следы зверей мелькают на снегу, и мрачно нависают кроны сосен. Вспугнув синиц, упал замшелый сук - от быстрых взмахов крыльев шелестящих разлился мягкий бархатистый звук над осветленной снегопадом чащей. Осматриваюсь, все давно здесь зная... По насту, без лыжни, скольжу вперед. Взгляд привлекает яблоня лесная в одеждах белых - будто бы цветет. Хоть я пока и не скучаю по весне, но красоте заснеженного сада, его безжизненной холодной белизне, цветам искусственным - душа не рада. Свет снеговые тучи застилали. К полудню ветру удалось их разогнать. В миг стали четкими расплывчатые дали. И лес и душу озарила благодать. Мне бы стать... Мне бы стать виноградной лозой, кроткой иволгой с мягким пухом, смоляной ароматной слезой, домом с теплым и радостным духом. И березку обвить бы, как хмель, чтобы ей не грустить одинокой... Изливаясь на ствольную бель, ночь проплакать с ней сладостным соком. Расцвести бы подсолнухом в поле и гореть лепестками огня. А была бы на то Божья воля, - пусть малиновкой звали б меня. В стае птах малых - робких, певучих - свои крылья латала бы летом,.. сохраняя лесные созвучия вместе с липой, ольхой, бересклетом. Как доверие туч получить? - чтоб в ненастье лазурным окном выпускать золотые лучи, плоть земли согревая теплом. Мне из сизой бы хвои сосновой стать лекарством в аптеках целителей... Жизнь настроить на быт суровый - на высокий лад, как в обители. Покаянье, молитва с надеждой,.. и душа станет снова чиста. В обновленной и светлой одежде перед вечностью мне бы встать. И, хоть изредка, в облачной гуще приплывать бы в родные края, видеть яблони ветки цветущие. Кто их гладит теперь без меня? Сакура и дождь У красоты над майским садом власть... Шмели и пчелы подлетали за нектаром к японской сакуре - она лиловым шаром над одуванчиками к небу поднялась. Земле грозя, зарокотали тучи, излившись из небесной бездны лавой. И озарил цветы, деревья, травы... растерянный последний бледный лучик. И дождь хлестнул по нежным лепесткам. От страха даже ветви трепетали. Туманом зыбким затянуло дали... Вишневый куст защиты не искал. Она, желанная, сама явилась свыше - брешь в просинь пробивал весенний ветер. В сад, еще влажный, высыпали дети, и солнце слизывало капли с вишни... А я мечтала: вдруг удастся свить цветущей сакуре из слов и строчек, из запятых, тире, безмолвных точек стиха жемчужную живую нить. Лесной ручей 1. Поёт свирель ручья в лесной канавке. Благоухает воздух в день весенний. Сияет солнце, зеленеет травка, сиреневеют у деревьев тени. Милы ручью и перезвоны сосен, и пенье птиц, и клёкот соколиный. Он ускоряет бег в просторах просек и замедляет в вязкой серой глине. На миг вдруг исчезает в лисьей норке, быстрее ветра вниз, в овраг, скользит. Вдаль зорко смотрит с теплого пригорка, сквозит между осин, дубов, ракит. Здесь звери останавливают ход, к ручью склонившись, лоси пьют высокие. И улыбаются от брызг текущих вод цветы весенние лазурноокие. 2. Весь май вскипевшей пенной белью черемуха дурманила, пьянила... Как будто опоила хмельным зельем - и ослабела у потока сила. Хоть он тогда едва струился, сонный, но все же ясно слышал: вдалеке на берега выплёскивались волны, - и вновь спешил, как в край родной, к реке. Опережали его только облака... Уже искрилась в солнечных лучах гладь водная - просторна, глубока... И струи радостно светились у ручья. Его уже не повернут назад ни времени трухлявые пеньки, ни ветер, ни гроза, ни листопад - он добежит до берега реки! Не остановит никакой заслон из тины, мха, камней, колючих веток. Прорвется сквозь преграды леса он!.. Ввысь белогривьем волн взметнется летом. 3. От мелководной суеты бурливо-пенной, из русла узкого стремятся строки к волне высокой, светлой, духовейной - в неисчерпаемую реку вдохновения. В бездонности Небес ее истоки. Вольемся ль в вечные блаженные глубины земным ручьем с водой нечистой, талой мы - теплохладные, самолюбивые и с нравом дерзким, далеко не голубиным?.. С любовью к Богу запоздалой... 2. ДРУГИЕ ЦЕЛИ Невозвращенный долг Мы можем причинять невольно боль, жестокость сердца своего не сознавая. Уносят горечь близкие с собой, нам жажду покаянья оставляя... Как им отдать невозвращенный долг заботливости, чуткости, тепла... Чтоб голос обличающий умолк - душа была б спокойна и светла. Выплескивают волны подсознания и камни зла, и суеты песок... Но могут яркие воспоминания уму и сердцу преподать урок... Из прошлого вдруг полыхнет заря, свет явит нам деянья нелюбви... И заскорбит душа, себя коря. Утешат - плач и благодать молитв. Приходит час, срывает пелену с неведомых потусторонних тайн. Путь открывается в далекую страну, в надзвездный и неизреченный край. Там ждет иного бытия явление и жизнь в любви, конца которой нет. Там ценят покаянное смирение и скорбного креста духовный свет. Пастух душ Влекомые таинственной судьбой волхвы места Халдейские оставили - вела звезда их в Палестину за собой, чтоб Рождество Спасителя восславили. И, символические возложив дары: шкатулку смирны, золота и ладана, в обратный путь до утренней зари отправились из царственного града... Простым и мудрецам - доступней вера. Святые Ангелы открыли пастухам - Кому приют дала убогая пещера, Какой Младенец в мир явился там... Родился в Вифлееме душ Пастух - спасти от бездны всех, кто Ему верит. Жизнь -выбор: распахнуть себя Христу иль затворить ума и сердца двери. На исходе января Зима, окрепнув, снегом замела дороги к городу. И мы вдвоем сидели в уютной пристани домашнего тепла безвылазно уж почти неделю. Морозы крепкие, суровые, как встарь, нагрянули в канун крещенских дней. Был на исходе солнечным январь, но воздух становился холодней. Застала стынь нежданная врасплох уже привыкших к оттепелям кошек - с утра не вышли даже на порог. Сияло солнце. Вызывал восторг сапфирный блеск лучистых снежных крошек. Заиндевелые верхушки у березы взгляд поднимали к небосводу вверх - на синем фоне серебрились розы, как будто распушился фейерверк. Безветренно. Снег на еловых лапах. Игриво птицы его стряхивали вниз. И хвойно-смоляной душистый запах в густом морозном воздухе повис. Другие цели От слепоты - как душу врачевать: усильем воли или внешней силой?- я как-то у священника спросила. "Изъяны душ в нас лечит Благодать... Она способна и затеплить свет," был для меня тогда его ответ. Из океана Неба, как волна, она является облагородить чувства. Войти в поток ее - высокое искусство. Лишь с ней блаженством жизнь души полна. И стала я с тех пор ее искать, как жемчуг в глубине морской ловцы, ключ к тайне вдохновения - творцы, как выгоды торгующая рать... Но Благодать, являясь, ускользала. И поиск продолжала я сначала. Не удержать ее в себе, пока мы не решимся на духовный подвиг, пока страстям в нас не затихнет отклик и взор вверх не поднимем к облакам. Пока не перейдем от ближних целей к просторам дальних устремлений. Подвиг юродства "Радуйся, века сего суемудрия юродством твоим отвергатися нас научившая." (Из Акафиста святой блаженной Ксении Петер- бургской). Опять погода в феврале весенняя, снег влажный растекается, как ртуть... Сегодня день, когда святая Ксения напоминает про свой скорбный путь. Не заживает в ее сердце рана со смертью мужа от постигшего сиротства. И Ксения, по-русски: странная, решается на подвиги юродства... Казался странным этот вид служения, и все ж юродивых в России было много. В них - нрава жертвенного отражение и жажда вечности, любви и правды Бога. Земные блага не нужны святой. И добрым людям раздарив имение, богатая Христовой нищетой терпела и нужду, и поношения. Над головою не имела крова. Нам и представить это сложно: был звездный небосвод - ее покровом, хлеб - пищей. а земля сырая - ложем. Отбросив немощь плоти, сон очей, в душе своей шум страсти заглушила... Молитвой заменив покой ночей, самоотверженно Добру служила. За страждущих, озлОбленных просила в своих молитвах стылыми ночами. И, в отклик Ксении, Божественная сила в мир Благодать и милость источала. Скрываясь за своим безумьем мнимым, корысть, бессовестность сурово обличала. И в людях, злым огнем страстей палимых, раскрыть пыталась добрые начала. И прозорливости имела редкий дар. Ей удавалось видеть боль, страдания тех, кто был одинок, обижен, стар - открыто помогала им и тайно. Спасая душу, добровольно плоть свою крестом юродства Ксения распяла. И, пребывая с Господом в раю, здесь, на Земле, иконами сияла. Героям веры Посвящается убиенному в годы гонений протоиерею Константину (Архангельскому), прадедушке игумена Никиты. Естественно писать высоким слогом об исповедниках и мучениках наших, прославленных за стойкость веры Богом, навечно в ряд героев русских вставших. Не устрашались пыток, боли, смерти - по духу жили без потворства плоти... С молитвой в верном мужественном сердце не по теченью плыли, а напротив. Те, кто тогда казался большинством, крушили в раже животворные устои... Но все же часть осталась со Христом. Все блага мира без Него - пустое. Христа отречься - душу погубить... Они, об этом с детства твердо зная, не пожелали идолам служить - взлетела в Небо их святая стая. Отдали души Солнцу Правды в дань посланцы Света, мраком зла гонимы. В судьбу России, вечной нитью в ткань, вплели свои страдальческие нимбы. И нет по праву ближе нам родных - по крови, родине, по духу и крещению. Не оставляют и сегодня нас одних, вымаливая благодать прощения. Жалеют слабых, ободряют падших, остерегают от иллюзий, заблуждений... И учат с кротостью, как братья младшие, нас добродушию, незлобию, смирению... Смерть неизбежна и не так страшна - даст всходы умирающее семя... Земная жизнь, как школьный курс, важна - для входа в вечность нас готовит время. Богатство радости Богата радостью духовная вселенная, а мы уходим от нее в " страну далече". Как блудный сын, стремясь к увеселениям, на миг блаженств размениваем вечное. Не происходит главной - с Богом - встречи, когда стена из тусклого стекла, непроницаема и бесконечна, нас отделяет от Его любви тепла... И тает красоты и смыслов след, и гаснет свет, как от сырой лучины. Мы, помраченные от " суеты сует", не понимаем истинной причины наших терзаний, горестей и бед... Она откроется мольбой в уединении. Тогда, от голода и маяты устав, душа вернется с плачем и смирением в объятья милосердного Отца. Все к счастью призваны ... Благая Весть ведет к иконе Неба - в Божий храм, к святыням и таинственным Дарам. Преградой - страсти, бесы, мира лесть. Святыням возвращая алтари Как дар усыновления был дан Час обновления, когда нас Бог крестил. И смыл волной Днепр - русский Иордан - Одежды ветхие языческой Руси. Сошло на нас святое вдохновение В великом Таинстве крещения. Сквозь смуты, войны, гнет и беды Единый православный наш народ Путем скорбей за Господом шел следом... И, совершенствуясь из рода в род, В самозабвенном напряженьи сил Выпестовал державный дух России. Свет веры разменял беспутный мир На мишуру духовного уродства - Стал разобщен, и слеп, и наг, и сир, Забыл величие и славу первородства, Плотскому тленному неистово служа... Судьба вероотступников страшна. И все же тьме не одолеть зари, Сияющей нам светоносным Словом. Россия Небу возвращает алтари, И оживает под спасительным покровом. Вернем мы и наследное богатство: Традицию, величие и братство. Снег на Радоницу От холода взгляд грустный, голос сиплый. Земля, деревья - в белом...Зимний снег в конце апреля сыпал, сыпал, сыпал... День потускнел - затмили тучи свет. Залетных птиц внезапно смолкло пение. Снег падал на зеленую траву, на прораставшие цветы весенние - тюльпаны сникли , не подняв главу. Прорвался сквозь ненастье вечный день. И озарила Пасха жизнь, погосты... Исчезли облака, печали, темь. Вселилась в душу радость светлой гостьей. День поминальный, но не видно слез. Христос воскрес ! - Воистину воскрес!

ЩЕДРЫЙ НРАВ 1. СВЕТЛАЯ ПОЛОСА Духовный наказ Цыганкой яркой в бездну тянут идолы- "обогащайся, веселись, лукавь, играй"... И кротко Небо призывает издали: блаженство вечное снискать дерзай. С отеческим укором смотрит храм, как легкомысленно и торопливо в заботах люди пробегают мимо. И ждет доверчиво, неутомимо, когда, отбросив мира тленный хлам, народ, смирясь, в его покой войдет вкусить святынь небесных мед, весть о своем спасении услышать... Храм жаждет видеть, как из теплых гнезд в родную даль - за облака и выше - орлом взметнется дух до Божьих звезд. Вхожу в знакомые распахнутые двери. Внутри - крест жертвенный, алтарь, иконостас и лики тех, кто жизнью учит вере. Идти к высотам духа - их наказ. Жемчужины и сор Ветхозаветным ноевым ковчегом плывет луна. Ей тучи ставят сеть. И гаснут звезды под холодным снегом - им, видно, разгореться не успеть. Бессонной ночью слышан каждый шорох. Лишь память входит вкрадчиво - беззвучно. В ней - и жемчужины, и сора ворох, в душе незрелой неразлучных. У слова и поступка - темный след, когда они свинцовы, грубы, странны... Любовь, все осветляя, словно снег, болезненные исцеляет раны. Снаружи в дом влетает шёпот нежный, и в тишине улавливает слух от падающих хлопьев снежных спокойный колыбельный звук. Светлая полоса Ангел сплел зимнему саду кружево с тонким узором. Высветлил ласковым взором тени печального лада. Света с ним шла полоса - нежно коснулась стен дома, радугой взмыла над Доном, тьму озарила в лесах. Стало обыденной прозой след обнаружить у двери - тянутся дикие звери к теплому дому в морозы. Шум суетливый все глуше... Музыка, книги, стихи... И отступают грехи, и очищаются души. Птичье счастье Для счастья им нужно немножко: пушистый птенец, семена... И чтобы коварная кошка была взаперти до темна. Зажег огнепальный закат костер над заснеженной крышей, Но все же и птицы, и сад застыли - казалось, не дышат. Мороз отступает устало . Стою и смотрю, как синицы долбЯт клювом зерна и сало, дарами спеша насладиться. Отрадно творить птицам счастье - пусть в стыни душа их поет , как сердце мое в день Причастья, вкусив Божьей благости мед. Проснулось солнце Вновь обреченно отступают холода - им над погодой власть не удержать. Блестит на хвое талая вода, и на карнизах капли льда дрожат. Проснулось солнце, просочилось шелью, проникнув за высокую ограду, слизнуло снег, рассыпанный метелью на яблоневых ветках сада. Пока еще замедленно и вяло из недр земных тянули корни сок. Но в небе теплая лазурь сияла, и таял снег на полотне дорог. Торопит март грачиный перелет - весна на светоносный трон восходит, круша врага - речной алмазный лед. И Пасху раннюю уже готовит. Вешние воды Мне поймать бы сетями стихов гул глубинной земной тревоги, ввысь небес сострадательный зов, всполох счастья на мрачной дороге. И в озерах земных чудес уловить бы на удочку-строчку миг, когда облекается лес в красоту златотканной сорочки. Ловит память моя дятла стук, тайны, спрятанные в дупло - время детства, когда паук был единственным в мире злом. Вспоминаю, как мертвая верба расцвела за иконным стеклом, как, ненужной казавшись, вера в лодке жизни служила веслом. Посылает сосне поцелуй - машет алым крылом заря. Испаряя лучами смолу, солнце светлый вершит обряд. Уловить бы небес аромат, что изысканней белых лилий, и загадочных звуков лад, ход судьбы из причудливых линий. Уплывают прожитые годы в незабвенное давнее, прежнее... Зачерпну их ладонью, как воды вдохновенные, звонкие, вешние. Таял снег В стеклах, пуговицах, значках отражаются солнца блики - пляшут, вспыхнув огнем, в зрачках, озаряют поблекшие лики. Только снегу. в тоске и унынии, был не в радость природы пир - он кристаллами с отблеском синим уж не будет сверкать, как сапфир. Таял снег в теплый солнечный день, открывая следы зимних ран... Весь продрогший, трухлявый пень розовел, как турецкий тюрбан. Щедрый нрав Лес ушами еловых шишек И антенной высокой сосны вздох зимы изгоняемой слышит и напористый голос весны. У нее изумрудные ризы и в венце золотые лучи. Растворятся сугробы в них сизые - снова сердце Земли застучит. Лед, вздымаясь, трещит на болотах и на скованных водах речных. Ждут в субтропиках время отлета на излюбленный север грачи. Скоро змейкой завьется дымок от истлевших сожженных трав... Как шампанское, брызнет сок - у берез щедрый, русский, нрав. 2. ВОЙНА И ПТИЦЫ За верность - злом распята Новороссия... Зло из смердящей сатанинской пряжи для нужд военных спрядывает нить. И, разделив мир на своих и вражьих, земную жизнь стремится истребить. И мастера злых дел - вражды и бед - из крови знамя ненависти ткут. Любви и Неба угашая свет, спешат вершить над правдой лживый суд. Гарь, пламя, горы камня и стекла ... На школы и больницы бомбы сбросили, и кровь, как талая вода, текла - за верность злом распята Новороссия. Сметает все вокруг слепой снаряд - в руинах город и степная хата... И ангелы о страшных днях трубят - с оружием выходит брат на брата. Жизнь светоносна, как заря, как брызгами сверкающие воды... Когда по светлым образцам ее творят - по духу, вере и традиции народа. Война и птицы Мимо бурых пустынь и оскаленных зубчатых гор, над степями, Днепром, над цветной черепицей Галиции направляются в край камышевых тенистых озер от окраины к сердцу России летящие птицы. Остаются в степной полосе, присмотревшись, дрозды. Вьется ближе к полям свиристящий бесчисленный рой - скоро ляжет здесь семя в пуховую зыбь борозды, если снова не вспыхнет огнем все сметающий бой. Только б с запада не налетели опять ястребА, не окрасил багрянцем пшеничные зерна стрелец. От войны к мирным дням развернулась бы злая судьба, стихли боль и тоска исстрадавшихся в горе сердец. Месяцами не слышит Донбасс скрежет угольных шахт. И в тревожном раздумии - птицы, сады и поля. Сквозняком продуваются стены заводов и хат. Без дождей глубоко увлажнилась слезами земля. Но предвестником добрым вновь ветер весенний трубит. Небо в шелк из безоблачной утренней сини рядится. Вырастает цветок там, где воин-защитник убит. И дрозды собираются здесь до зимы угнездиться. Язык любви Единственный есть способ для общения, понятный и тому, кто глух и нем: на языке любви, смирения, прощения - в любые времена доступном всем. Владеют этим языком отец и мать. В их жесте, слове и в безмолвном взоре - желание, не осуждая, оправдать, когда от нас исходят боль и горе. Едва ли слышат любящие души язык ума, способный отрезвить... Рассудочность живые чувства сушит, к другому сердцу разрывая нить. Горела духом пламенная речь - язык любви был огненным всегда. Она способна греть, светить... и жечь, - как яркая и близкая звезда. Солдатские сны Не серебристым колокольным звоном, а трубами врагом спаленных хат селенья хрипло о своей беде кричат, и дым пожарищ стелется над Доном. Наполнены теплом и светом грезы в окопных снах измученных солдат. И пусть вокруг смертельные угрозы, им сняться отчий край, и мать, и сад... Стучат сердца - от радости, что дома. Друзей объятья, родичей толпа, застолье, речи, звуки патефона, победного салюта звездопад... Солдаты крепко до утра заснули, победу празднуя в счастливом сне. Всем существом они - не на войне... Напрасно их в ту ночь искали пули. Алмаз в венце победы Почетным было ратное служение. Высот достигли в нем отец и дед. Мечтал Денис Давыдов о сражении с незабываемых тех отроческих лет, когда гостил Суворов в их имении и дал на подвиги благословение. + + + Кавалергардский полк. Денис- корнет. И автор едких остроумных басен. Становится известен, как поэт. И вдохновенье армия не гасит. Сановные высмеивая лица, дает им повод гневом распалиться... Для самолюбия нет тяжелее кары, чем перевод из гвардии в гусары. Поэту-воину уклад армейский пресен. Унылых будней высветлют тон и полных чаш неугомонный звон, и звуки удалых бодрящих песен. "Я люблю кровавый бой, Я рожден для службы царской! Сабля, водка, конь гусарский, С вами век мне золотой! " Война...Давыдов - адъютант Багратиона. Сердца от нетерпения горят. Горсть храбрецов стать может бастионом. Денис бросается на вражеский отряд, его в погоню увлекает за собой. И русские выигрывают бой... Самоотверженности первый подвиг желанной славы приближает миг. + + + С французами в селе Бородино вступали русские в решающую битву. Спасенье Родины - все думы об одном... Отверзлось небо душам и молитвам. Давыдов новый получил приказ: из партизан создать отряд летучий. Везению обязан был не раз - к нему благоволил счастливый случай. Мундир гусарский заменил кафтан, в кавказской шапке он - по моде. Рост невысокий, но упругий стан. И об отваге слух ходил в народе. Наполеон считал его особенно опасным - готовил для поимки хитрый план. Но все старания были напрасны - пленил Давыдов вражеских улан. За самовольство ожидала и опала: посажен под домашний был арест. Но получил Георгиевский крест - вновь выручали мужество и слава. Врывался вихрем эскадрон его летучий с неожидаемой врагами стороны... И, закрутив свои усы покруче, несли гусары до Парижа крест войны. "Но, коль враг ожесточенный Нам дерзнет противустать, Первый долг мой, долг священный вновь за родину восстать". + + + Бесстрашен, весел, простодушен, щедр духовный правнук витязей былинных - сокровище богатых русских недр, живых, таинственных, глубинных. Давыдов - генерал. Стихи, легенды о его подвигах слагают и удаче. И обвивают орденские ленты - он для Отечества уже так много значит. Надеялись пленить Россию галлы. Влились в войска их многие народы. Жизнь показала: молодые генералы у нас из редкой , дорогой породы. "Нет, не наезднику пристало Петь, в кресле развалясь, лень, негу и покой... Пусть грянет Русь военною грозой - Я в этой песне запевала!" Цитаты из стихотворений Дениса Давыдова: "Песня", " Ответ", "Элегия IV" В день Александра "Не в силе Бог, а в Правде" ( Святой благоверный князь Александр Невский) Ликующими праздничными звонами был в этот день пронизан небосвод - с молитвами, хоругвями, иконами шел к Лавре православный крестный ход*. Оркестр военный задал бодрый тон, стирая след сонливости и лени. Вдруг стихли трубы, флейта, саксофон... И к Небу взмыло трепетное пение. В день памяти святого и героя сто тысяч шествовало, удивляя мир единством светлого духовного настроя. В одном потоке - власть, народ и клир. Россия вышла в крестный ход давно всем миром с благоверными князьями. В Христе признав Жизнь, Истину, Добро, к Нему шагала узкими стезями. Сегодня чтим своих святых, как прежде, за их высокое духовное служение стране и Богу в вере и надежде. Они - Любви Его и Правды отражение. Мир держит благочестия основа. И его время еще будет длиться, пока звучит молитвенное слово и вьются крестоходцев вереницы. * 12 сентября 2015 года в Сант-Петербурге прошел 100-тысячный Крестный ход от Казанского собора до Александро-Невской Лавры. Ось судьбы России + + + И вновь свой образ зло усердно лепит, овладевая дикими сердцами. Драконом черным вьется его знамя, и в мире - страх, смятение и трепет... Без тайн не обойтись в военном деле, и видели лишь стайки мелких звезд, как наши соколы взлетели громить скопленья изуверских гнезд. На дальних подступах борясь со злом, мы защищаем от него свой дом. + + + Лишалась жизни - всех ее даров - земля, истерзанная горем… Над Сирией - над ее небом, морем - Россия распростерла свой покров... Осенних ветров заунывный гул в листве желтеющей звучал все утро... Устал, казалось, русский дух. Уснул. Но нет!- взмыл неожиданно и круто. Спаси, отчизна, и своих сынов - пусть мир твой будет бескорыстен, честен, нов. + + + Для сердца русского особенно важны деянья справедливости - тот стержень, что внутренний и внешний натиск сдержит. И отвратительны подмены лжи. Державой мощной мировой всегда была многострадальная великая Россия - ввысь поднимали ее два крыла, когда в ней с Правдой сопрягалась сила... Связь власти, армии, народа, веры- нашей судьбы и ось, и суд, и мера. Сопротивляться злу Тревожно и опасно в нашем веке - трещат земного бытия опоры... И крови хоть уже пролиты реки, в сраженья снова переходят споры. Вселенские бушующие страсти грозят Земле убийственным огнем... Им в отклик и природные напасти становятся коварней с каждым днем. Из адских поднимается глубин всем вызов от бандитского ДАИШ, и взрывы изуверских его мин трясут Дамаск и вот уже Париж. Во всех концах земли от скорби стонут. Звучит трагическая увертюра бед. Готовя нас к Армагедону, горит ближневосточный континент. Скрываясь в листьях лицемерных фраз, зло метит в сердце поразить Россию за дух Христов - она уже не раз, спасая мир, была Его мессией. Когда вражды повсюду реет знамя, и птицы смерти начинают гнезда вить, встает вопрос извечный перед нами: как землю, жизнь и души сохранить? Все напряженней, все темнее в веке новом... Но, изливая и спокойствие, и свет из вечных сфер, Божественное Слово - сопротивляться злу! - несет ответ.