Таблица лидеров

«Поелику же стал я столь несмыслен, что pассказываю о сем, то, для собственной вашей безопасности и небоязненности, пpиимите от меня и следующее и повеpьте мне, потому что не лгу. Однажды кто-то в монастыpе постучался ко мне в двеpь. И вышедши, увидел я какого-то явившегося огpомного великана. Потом, когда спpосил я: кто ты? - Он отвечал: я - сатана. - После сего на вопpос мой: для чего же ты здесь? - сказал он: почему напpасно поpицают меня монахи и все пpочие хpистиане? Почему ежечасно пpоклинают меня? - И на слова мои: а ты для чего смущаешь их? - ответил: не я смущаю их, они сами себя возмущают, а я стал немощен. Разве не читали они: вpагу оскудеша оpужия в конец, и гpады pазpушил еси (Пс. 9, 7)? Нет уже мне и места, не имею ни стpел, ни гоpода. Везде хpистиане: пустыня и та наполняется монахами. Пусть же соблюдают сами себя и не пpоклинают меня напpасно. Тогда, подивившись благодати Господней, сказал я ему: всегда ты лжешь и никогда не говоpишь пpавды, однако же тепеpь, и пpотив воли, сказал ты это спpаведливо. Ибо Хpистос, пpишедши, соделал тебя немощным, и низложив, лишил тебя всего. - Услышав имя Спасителя и не теpпя палящей силы Его, диавол стал невидим. Итак, если сам диавол сознается в своем бессилии, то, конечно, должны мы пpезиpать и его, и демонов его. У вpага и у псов его много хитpостей, но мы, узнав немощь их, можем пpезиpать их. А pаз так, не будем упадать духом, питать в душе боязни, не станем сами для себя выдумывать побуждений к стpаху, говоpя: не пpишел бы демон и не поколебал бы меня, не восхитил бы он меня и не низpинул бы; или, не напал бы внезапно и не пpивел бы в смятение. - Вовсе не будем давать в себе места таким мыслям и скоpбеть, как погибающие. Паче же, будем благодушествовать и pадоваться всегда, как спасаемые; будем содеpжать в мысли, что с нами Господь, Котоpый низложил и пpивел в бездействие демонов. Будем пpедставлять и помышлять всегда, что поелику с нами Господь, то ничего не сделают нам вpаги». «Какими они нас находят, пpиходя к нам, такими и сами делаются в отношении к нам; и какие мысли в нас находят, такие и пpивидения пpедставляют нам. Поэтому, если найдут нас боязливыми и смущенными, то немедленно нападают, как pазбойники, нашедшие неохpаняемое место, и что сами в себе думаем, то и пpоизводят в большем виде. Если видят нас стpашливыми и боязливыми, то еще больше увеличивают боязнь пpивидениями и угpозами, и наконец - бедная душа мучится тем. Но если найдут нас pадующимися о Господе и помышляющими о будущих благах, содеpжащими в мыслях дела Господни и pассуждающими, что все в pуке Господней, что демон не в силах побоpоть хpистианина и вообще ни над кем не имеет власти, то, видя душу, подкpепляемую такими мыслями, демоны со стыдом обpащаются вспять. Так вpаг, видя Иова огpажденным, удалился от него, но сделал пленником своим Иуду, нашедши, что он лишен такой защиты». «Посему, если хотим пpезиpать вpага, то будем всегда помышлять о делах Господних. Душа постоянно да pадуется в уповании; и увидим, что демонские игpалища - то же, что дым, что демоны скоpее сами побегут, нежели нас будут пpеследовать, потому что они, по сказанному пpежде, кpайне боязливы, ожидая уготованного им огня». свт. Афанасий Александрийский. "Житие прп. Антония Великого", пп. 41, 42.

«…Милостыня матери Александры всегда была тайной; она служила всем, чем только умела и сколько могла. Кроме исполнения трудных и черных работ у отца Василия Дегтярева, мать Александра ходила в крестьянское поле и там сжинала и связывала в снопы хлеб одиноких крестьян. В страдную пору, когда в бедных семьях все, даже хозяйки, проводили дни, работая в поле, она топила печи в избах, месила хлебы, готовила обед, обмывала детей, стирала их грязное белье и надевала на них чистое к приходу усталых матерей. Все это матушка делала тайно, дабы никто не знал и не видел. Однако, несмотря на ее старания скрыть свои труды, крестьяне стали мало-помалу признавать в матушке благодетельницу. Дети указывали на мать Александру, но она с удивлением смотрела на благодаривших ее и отказывалась от своих поступков. Матушка помогала многим девицам-сиротам, наделяя их приданным, чтобы они могли выйти замуж, и так соблюдала их от греха. Бедным невестам мать Александра вышивала головные уборы (сороки) и красивые полотенца. Один из образцов ее вышивания хранился в Дивеевском монастыре у матушки игумении, другие находились во многих домах Дивеева и деревни Вертьяново, но их владельцы дорожили ими настолько, что боялись не только показывать, но даже и упоминать о них, из опасения, что они будут отняты…» (из Жития преподобной Александры, первоначальницы Дивеевской) Сайт Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского монастыря: http://www.4udel.nne.ru/

На молитвы отцов добро и похвально уповать, но следует при всем том и себя не забывать. Вы, по неограниченному своему усердию, требуете всегдашних моих ответов, и в противном случае малодушествуете: это знак маловерия; нерассудительность сия от самолюбия произрастает и в помрачение вводит. Вы, забывши Божественное Писание, запрещающее на тленных человек совершенно надежду возлагать, а токмо на Единого всепремилосердного Господа, пострадали безрассудно, ибо Той Един воздвизает нища от гноища, хотя и чрез ангельское посредство… И воистину, когда бы помнили вы Духом Святым произнесенные в псалме слова, что надеющиеся на Господа, яко гора Сион, не подвижатся (Пс. 124, 1), и если бы сие в полном чувствовании имели, то не пострадали бы. И воистину, по мере веры, невидимо благодать Божия действует и утешает, и просвещает всякого, желающего спастися. Еще позвольте вас, хотя мало, заочно укорить, а вы благодушно понесите это: вы там, как афинянки, желаете всегда одна перед другою узнать везде, что есть ли письма от меня или от батюшки Макария. Когда же к одной пришлется, а к другой нет, – вот тут и откроется крамола и беды, – не получивших объемлет скорбь и малодушие с пагубным мнением: что и почему не пишет? И прочее… а того не понимаете, что иногда пяти только строк не кончивши в письме, кто-либо придет и займет, – и осталось письмо до другой почты. Но и за предпочтение другой сестры нам оскорбляться – тоже знак самолюбия… Ваш недостойный богомолец I.Л. Из писем прп. Льва Оптинского

Своя правда Однажды старец и его ученик вошли в ворота большого города, чтобы рассказать о христианской вере. Один христианин, житель этого города, подошёл к нему и сказал: — Отче, вряд ли нужны жителям этого города твои проповеди. Жители эти тяжелы сердцем и сопротивляются слову истины. Они совсем не хотят учиться. Не трать своё время на них. Старец посмотрел на него и сказал: — Ты прав. Несколько минут спустя подошёл к старцу другой христианин и сказал: — Отче, не сомневайся: ты будешь радушно принят в этом прекрасном городе. Люди ждут тебя и надеются услышать драгоценные слова Евангельского учения, исходящие из твоих уст. Они истосковались по знанию и готовы к служению. Их сердца и умы открыты для тебя. Старец посмотрел на него и сказал: — Ты прав. Ученик не выдержал и спросил старца: — Отче, объясни мне, как ты и одному, и другому сказал одни и те же слова, хотя говорили они тебе совершенно противоположные вещи. Старец ответил: — Ты прав. Но ты наверняка заметил, что оба человека изрекали истину, соответствующую их пониманию мира. Первый во всём видит только плохое, второй ищет хорошее. Оба воспринимают мир таким, каким они ожидают его увидеть. Каждый из них исходит из своего опыта понимания этого мира. Ни один из них не солгал. Они оба сказали правду. Только свою. Знаю-бывает тяжко... Знаю - бывает тяжко, Страшно за каждый шаг.. А вот одна монашка Мне говорила так: Надо молиться Богу, Чтобы рассеять страх... С Богом найдешь дорогу, Что с фонарём впотьмах. Надо молиться много, Долго и не спеша, Чтоб добралась до Бога, Как ручеёк душа... Надо молиться часто, Чтоб не нарушить связь, Чтоб ручеёк несчастный Не превратился в грязь... Надо молиться сильно - Вырваться из тисков, Чтоб он рекой обильной Вышел из берегов! Надо молиться страстно, А не зевать кругом - Не бормотать напрасно, Думая о другом. Надо молиться строго, Не потакать себе, Не торговаться с Богом Лишь о своей судьбе. Надо молиться чисто, Радуясь и любя, Так, чтобы круг лучистый Вырос вокруг тебя... Чтобы такой кольчугой Сердце облечь ты смог - Вот... И тогда, как чудо, В нём засияет Бог.

Как радостно, что не оскудевает Православная Вера в стране нашей, что осуществляется приемство в подвиге и молитве со всем духом прежней Руси, в таких замечательных людях, как старица Сепфора... ...Блаженная старица очень любила тех, кто строил и восстанавливал храмы Божии, и горячо молилась за них. А тем, которые смущались тратой денег на их восстановление, приводила в пример слова прп.Маркиана: «Если бы ты имел дочь, - говорил преподобный, - и захотел бы обручить ее невестою какому-либо знатному человеку, разве ты не истратил бы множество золота, чтобы украсить ее драгоценными нарядами? И так ныне, вознамерившись устроить церковь, подобную прекраснейшей Невесте Христовой, которая обручилась Краснейшему добротою паки сынов человеческих и пролила за него свою кровь, буду ли я жалеть своего имущества и не тем ли более позабочусь о таком украшении?» "Всякую работу надобно с молитвой делать, - говорила старица -. Копаешь огород – прилагай молитву Иисусову, выкопал ямку - читай молитву, выкопал другую -снова молитвочку читай. Так, глядишь, и навык обретешь. Любое дело можно к молитве приложить. Только тогда и будите не работу с молитвой, а молитву с рукоделием проходить, а что еще может быть важнее для души? Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите Господа. Ибо такова о вас воля Божия в Иисусе Христе. Возложите всю свою надежду на Бога и молитесь. И Господь сам все управит, и любое дело будет спориться. А ежели в молитве не преуспеете, то нигде и ни в чем не обрящите успеха". «Когда один находишься, - говорила матушка, - то вслух молитву читай, а если на людях, то шепотом, чтобы не слышал никто…» « Надобно лишь помнить, что Господь близко, - говорила старица. - Когда молишься, то оставь всякую заботу, радость моя, и с благодарением открывай желание твое пред Богом. И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердце твое и помышление твое во Христе Иисусе.» «Крест, родненькие мои, это наше спасение», - говорила старица. «Нука, сложи пальцы так, как ты крестишься, -обращалась она нередко к приходящему посетителю. -Вот так, правильно. Крепко пальцы прижимать надо, чтобы не было пространства между ладошкой и последними двумя, чтобы враг не пробежал в дущу и сердце. А теперь на лоб, чтобы ум просветился светом Христова учения. Затем на грудь, чуток выше пуповины, дабы сердце просветилось любовью к Богу и Ближнему. Потом на правое и левое плечо, чтобы Господь благословил дела рук твоих. И теперь , опустив руку, клади поклон. Поклон - это знак смирения перед Богом и Людьми Кланяться нужно как можно нижн, вот, смотри.» И согбенная старица слегка согнув колени, кланялась очень низко. «Преклоняю колени сердца моего! - с радостной детской улыбкой говорила матушка. - А то, бывает, стоит человек в храме, рукой машет и думает, что крест кладет, а на самом деле бесов развлекает. А когда со вниманием, с благоговением крестное знамение на себя накладывают, так они, как от огня, бегут кто куда. По тому, как кто знаменует себя крестом, можно узнать внимательную жизнь проводит человек или нет". Подобно праведному Лоту, старица скорбела в душе своей о грехопадениях людей. Особенно она скорбела о тех, кто имеет веру, но не соблюдает посты, установленные Церковью. Таких она жалела и считала безвольными, то есть отягченными и порабощенными страстями. Старица увещевала их и говорила, что человек должен себе постоянно отказывать. Если он не может воздерживаться от скоромной пищи, то должен отказываться от других соблазнов и грехов. «Чревоугодие, милые мои, отягчает душу и мешает молиться. Надобно все время бороться и стоять насмерть. Не давать врагу победы. Если сегодня сладкое съел, завтра отговей, если в обед лишнего чего скушал, от ужина откажись. А если упал – вставай и снова в бой!» А тех, кто не соблюдал постов, терпеливо вразумляла: «Не дело так поступать мы через это погибаем. Это что ни наесть самое настоящее чревоугодие». «Ух, ух погибаем, погибаем!» - и матушка стучала с досадой себе кулачком по коленке. Так она поступала, если кто либо из ее близких так поступал. А близкими для нее были все, кого она знала. Как-то один послушник спросил у старицы совет о многоядении. « Скажите мне, матушка, как избавиться от этой страсти? Не могу себе отказать. Прежде чем за стол сажусь, твердо решаю, что немного поем и все. А когда начинаю есть не могу удержаться и пресыщаюсь.» «А ты, сокровище мое, - отвечала она, - когда садишься за стол, старайся есть как можно медленнее. Не спеши, держи в уме молитву Иисусову и положи себе меру. Пусть она будет сначала большая, затем понемногу уменьшай и испытуй себя. Человек так устроен, что не сразу сытость чувствует. Если вкушать быстро, то много можно съесть, и все равно голодный. А если не спеша, да еще с молитвой, то скоро от чревоугодия избавишься. Телу-то нашему немного пищи надо. Это ведь все дело привычки». В келии старицы возле окна стоял небольшой ящик. В нем всегда что-нибудь хранилось для утешения скорбящих посетителей. Матушке часто привозили какие-нибудь сладости: пряники, пироги, конфеты. Она называла их шутливым словом - пустячки И все брала с благодарностью, радуясь, как ребенок. Некоторые думали, что матушка очень любит сладкое. А она тайком резала все угощение на мелкие кусочки и сушила в чугунке на сухари. Съест унывающий такой сухарик - и уныния как не бывало. «Если нападет на тебя уныние, то встань перед Господом и говори: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя, грешную! Утверди, Господи, сердце мое по Тебе горети!» Проси Господа так, и уныние отойдет от тебя. Пропой несколько раз тропарь «Христос Воскресе» и порадуйся. Богу надо служить в радости. Вон пророк Давид поет:" Работайте Господу в веселии ходите пред ним в радости". «Бывает и такое, что у человека вера ослабевает и происходит охлаждение ко всему . Но причина этому - своя воля. Необходимо, просто необходимо, иметь духовного отца. По его молитвам и через таинство исповеди охлаждение проходит. И снова сердце начинает гореть молитвой к Богу Но должно вопрошать одного, а не многих, а то враг запутывает». Запрещала матушка рассказывать другим о разговорах с духовником." Беседа духовника и чада, миленькие мои, великая тайна! Не должно никому о сем сказывать, а то враг выкрадет. Бывает, спросит кто что-либо у своего духовного отца, а потом говорит: « Меня духовник не благословил!» А что же это тогда получается? Получается грех оправдания - я то хороший, но духовник плохой!» У меня на днях мальчонка один был. Он только на улицу вышел, а его уже брат спрашивает: «Ну, что тебе бабушка сказала?» А он и говорит:" Что сказала, то мое". И не рассказал. Вот какой мудрый ребетенок».

Мы должны веровать, что никакая скорбь не может с нами случиться, ежели не попустит Господь. А Он посылает скорби из любви к нам, или в наказание за грехи, чтобы очистить здесь от оных, или к искусу нашей веры и в предостережение от грехов. «Не услаждаюсь Я, — вещает Бог, — твоими болезнями, о человек! Но из семени скорбей твоих и твоих печалей желаю произрастить для тебя плоды вечного и величайшего наслаждения. Не в твоем единственно теле запечатлел Я закон смерти и разрушения, — запечатлел оный в каждом предмете сего видимого мира. Я заповедал всему миру вопить тебе, вместе с твоим телом, что жизнь сия не есть жизнь истинная и настоящая, что нет в сем мире ничего постоянного, к которому могло бы привязаться твое сердце любовию непредосудительною! Когда ты не внемлешь громкому гласу всей вселенной, тогда отеческое Мое благоутробие, непрестанно тебе желающее неограниченных благ, заставляет Меня поднять жезл наказания; тогда томлю тебя искушениями, измождаю недугами, угрызаю скорбями, дабы ты, оставив безумие, сделался премудр, оставив тени, за коими гоняешься, припал к стопам истины, и вместе к стопам спасения. Моя неизреченная благость и человеколюбие недомысленное заставили Меня восприять плоть; Моим уничижением Я доставил роду человеческому величие Божества (Ин. 14, 9). Претерпев крест ради спасения человеческого, кого хочу привлечь к Себе, того сперва поражаю скорбями и стрелами скорбей умерщвляю его сердце к временным сладостям. Жезл наказаний есть знамя любви Моей к человеку. Так некогда уязвлял Я страданиями сердце раба Моего Давида, и когда поток искушений отделил его от мира, тогда некоторое страшное размышление, некоторый расчет необыкновенный явились в уме его и заняли оный. Помыслих, — пишет он, — дни первыя, и лета вечная помянух и поучахся! (Пс. 76, 6), то есть взглянул я на мимошедшие дни моей жизни, и они мне показались мгновенным сном, быстро исчезнувшим явлением, мертвою жизнию! Потом воспомянул о вечности; стал сличать ее с краткостию прошедшей моей жизни и, сравнив бесконечное с кратчайшим, временным, вывел результат; какой же результат сей? Убо образом ходит человек, обаче всуе мятется (Пс. 38, 7), т. е. сколько человек ни суетится, сколько ни заботится о разных временных приобретениях, однако все сие напрасно: ибо не престает он быть на земли некоторым кратким явлением, гостем, странником! Таковые чувства и размышления удалили его от мира страстей; он начал поучаться в законе Господнем день и ночь и стремиться к познанию себя и Бога, как жаждущий елень на источники прохладных вод. Как царь, он имел возможность всех временных наслаждений, но когда вкусил сладости внутренних благ, тогда забыл снести и самый хлеб свой» (Пс. 101, 5). Из писем прп. Макария Оптинского