OptinaRU

Христос воскресе!Велика сила в сем кратком приветствии, как свидетельствует святитель Златоуст в Огласительном своем слове: "Воскресе Христос, и низложися ад! Воскресе Христос, и падоша демони! Воскресе Христос, и радуются Ангели! Воскресе Христос, и попрася смерть! Воскресе Христос, и воцарися жизнь". Светлый праздник Воскресения Христова из всех духовных праздников называется Торжеством торжеств. Посему праздновать его и торжествовать следует нам не плотски, а духовно. Святой апостол Павел пишет: Аще живем духом, духом и да ходим. Не бываим тщеславии, друг друга раздражающе, друг другу завидяще (Гал. 5: 25-26). Апостольские сии слова ясно показывают нам, что значит духовно жить, и как духовно праздновать христианские праздники, то есть должно и всегда, а особенно в эти дни, иметь ко всем кротость, никого не раздражать, никому не завидовать и не исполнять похотей плоти, которая прежде всего искушает человека чревоугодием, а затем и другими страстьми. Слыша многократно повторяемые слова в Пасхальной стихире: "И ненавидящим нас простим вся Воскресением", постараемся не только прощать, но вместе и сами ни к кому не иметь ненависти. Нет выше добродетели, как любовь. Милость и снисхождение к ближним и прощение их недостатков есть кратчайший путь ко спасению. Милость, и смирение отличаются одними только наименованиями, а силу и действие имеют одинаковые. Любовь и милость не могут быть без смирения, а смирение не может быть без милости и любви. Добродетели сии суть непобедимые оружия на диавола, на которые он и все множество бесов даже взирать не могут. Вооружим себя этою троицею добродетелей, да приблизимся к Богу, и получим милость вечную от воскресшаго Господа. Из писем прп. Амвросия Оптинского

Часто обращаются ко мне с вопросами: «Как спастись, как получить Царство Небесное?» В Евангелии сказано: Аще не снесте Плоти Сына Человеческого, ни пиете Крове Его, живота не имате в себе (Ин. 6, 53), следовательно, кто принимает Пречистое Тело и Кровь Христову, тот получает залог жизни вечной. …Сегодня многие из вас причастились Святых Таин, приняли в себя Самого Христа, этого Небесного Гостя. Великий это дар Божий. Но приняв Христа, нужно стараться и удержать Его в себе. А то часто случается, что придет Он и уйдет, опять придет и снова уйдет. Впрочем, когда Он и уходит, то все-таки остается след Его присутствия, а потому нам, грешным, так важно чаще причащаться, чтобы чаще посещал нас этот Божественный Гость. В молитве перед Святым Причащением говорится: «… да не мнозе удаляяйся общения Твоего от мысленного волка звероуловлен буду». Первые христиане каждый день причащались, но зато вели они жизнь равноангельскую, так что каждое мгновение готовы были предстать пред лице Божие. Затем религиозный пламень стал остывать, и начали причащаться раз в неделю, раз в месяц, и наконец – раз в год, а некоторые и в два года раз причащаются. Конечно, безусловно важно и спасительно – причащаться, но здесь может быть и другая опасность. Если ждешь к себе Христа, то нужно прибрать свою внутреннюю храмину, а без этого причащение неполезно. А потому святые отцы говорят, что лучше реже причащаться, но внимательнее готовиться к сему великому Таинству. Инокам, собственно, и мирянам, но особенно инокам, нужно стараться долее удерживать в себе Христа, пока Он не сделается из Гостя Домовладыкою, как у святых людей. Из духовного наследия прп. Варсонофия Оптинского

Между собою храните молчание, кроме нужного ничего постороннего не говорите, да будет чист ум ваш в молитвах. Укоряйте себя мысленно и уничижайте, и худшими всех себя считайте, и Бог призрит на смирение ваше и покроет от всех искушений. Беседа с приходящими должна научить вас искусству в словах и познанию пользы молчания. Праздному и гнилому слову обыкновенно последует уныние, а в разуме сказанному – тщеславие, почему молчание спасает обоих. По святых же отец рассуждению все делать – молчать и говорить Бога ради – полезно. Каково теперь мое положение, сравнивая с вашим? Видение мира, слух и беседа непрестанная с тем и с другим подлинно иногда причиняет уныние духу и стыд покрывает лицо, когда идешь по Москве. Но воображая, что того требует общая нужда, и по исправлении имею возвратиться на место покоя келейного, облегчаю свою тяготу. Из писем прп. Моисея Оптинского

Вы, хотя учились внешним наукам: вере в Бога и закону Его, но надобно учиться и в училище веры, не на одной теории основанном, а на испытании проходимом... Каждому из нас предлежит испытание веры, но не всем в одно время и не в одних и тех же вещах... Мало того, чтобы только знать, но нужно и опытом пройти, когда того нужда потребует; который кормчий искусным считается: тот ли, который всегда только в погоду управлял кораблем, или тот, который многие шумы и волнения в плавании претерпел? Конечно, испытавший неудобство и трудность! Много можно иметь сему примеров и в других делах, как-то: воине, лекаре, художнике и прочих, искусом прошедших свое звание, кольми паче в христианине вера познавается от искушений. Итак, что бы с нами ни последовало, надобно покоряться воле Божией с детскою покорностию, хотя и нельзя не ощущать скорби. Вера и любовь Божии противными искушаются, т. е. будут разного рода искушения и скорби на сем пути, без коих не только невозможно спастись, но и в вере утвердиться. Премудрый Сирах пишет: чадо! аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушение, управи сердце твое и потерпи (Сир. 2, 1—2); а в Евангелии и в Посланиях Апостольских везде учат нас о терпении. Бог выше меры не пошлет искушения, и когда посылает оное, то точно на пользу душ наших сие творит. А мы, часто сего не разумея, малодушествуем и думаем, что когда бы сего не было, то могли бы больше благоугождать Богу; но сим обольщаемся ложно. Ибо когда мы, делая что благо, думаем, что благоугождаем, то обольщаемся сим мнением и паче Бога прогневляем; а случается, что, при всех наших усилиях благоугодить Богу, отъемлются от нас силы по вышеписанной причине, или болезнию посещает нас Господь, или попускает умножаться немощам нашим душевным, да не будем надеющеся на ся, но на Бога; а это очень часто случается, что мы недугуем или мнением о своих исправлениях, или нерадением. Сии две противоположенности хотя и обе вредны, но из последней скорей можно изыти, пришед в чувство, и, сокрушаясь о грехах своих и смиряя себя, удостоиться милости Божией; а обольщенный своим мнением помрачается и ослепляется душевными очами и не скоро может обратиться к смирению и покаянию. Из писем прп. Макария Оптинского

Вот, мы восходим в Иерусалим, – говорит Господь Своим ученикам апостолам. Господь идет на крестные страдания. Господь идет принять смерть за весь человеческий род во искупление грехов его. Но что он видит вокруг Себя? Он видит то, что ученики Его малодушествуют, то, что они ужасаются. Они знают, что иудеи уже составили совет убить Господа, что они ненавидят Его всею своею душою. То, что Он идет на верные страдания, что Он идет на смерть, они еще не знали, но чувствовали, что будут какие-то страдания и неприятности. Они боятся идти за Ним. Они идут сзади Него и ужасаются. И вот двое из Его учеников, Иаков и Иоанн, подходят к Нему и спрашивают Его, и просят Его: «Чтобы нам, Господи, сесть в Твоем Царстве справа и слева от Тебя», – просят от Него почести и славы. Думают о том, что Он идет принять царство земное. Господь им отвечает: «Не знаете, чего просите». С кротостью и смирением отвечает на их просьбу. Не осуждает их за их несовершенство, за то, что они еще не до конца понимают, для чего пришел Он на землю. И когда Он им так ответил, то остальные ученики стали негодовать на них, что они просили этого у Господа. И Господь тогда говорит им: «Послушайте, что Я хочу сказать вам: кто хочет из вас быть большим, тот да будет всем слуга. Кто хочет быть первым, тот пусть будет всем раб, ибо и Сын Человеческий пришел не для того, чтобы ему послужили, но чтобы послужить и отдать душу Свою за искупление многих». Вот такую картину для нас с вами написал евангелист Марк. Как жива эта картина сегодня, как она действенна для нас с вами именно сегодня! Господь идет на крестные страдания. Господь идет распяться, а вокруг Него бушуют страсти. Вокруг Него ученики Его ближайшие и осуждают друг друга, и малодушествуют, а иные просят почестей, ищут себе славы, и весь этот мир метется вокруг Господа в своих страстях, и лишь Один Господь знает, для чего Он пришел. Он непоколебим, как скала, и идет исполнить Свое служение. Он берет за руки Своих учеников и ведет их в Иерусалим для того, чтобы там распяться за них. И сегодня для нас с вами Господь восходит в Иерусалим. Идет так же впереди нас, но мы с вами сегодня представляем собою ту же самую картину, как некогда представляли ученики Его. То же самое несовершенство владеет нами, те же самые страсти нас обуревают, и мы с вами и ужасаемся, и мятемся, а иногда друг другу завидуем, иные просят себе каких-то несуществующих почестей, и все это – несмотря на то, что Господь ежедневно проливает за нас с вами Свою Святую Кровь. Не хотим посмотреть на Него, идущего ради нас с вами распяться. Не хотим посмотреть на Него и принять ту силу, которую Он нам дарует каждый день, ибо мы становимся христианами не для того, чтобы чем-то величаться или кичиться, нет! Не для того, чтобы выделиться друг от друга или от остального мира, нет! Мы приходим ко Христу для того, чтобы испросить и получить у Него силу служить другим. Быть последними, быть рабами среди этого мира, для того, чтобы некоторые спаслись, – вот для чего мы с вами идем ко Христу. А мы порою с вами забываем об этом. Мы считаем, что если мы с вами свершаем молитву, если мы с вами проводим подвиг поста, если мы делаем какие-то дела милосердия, – это уже возвышает нас над другими. Но – «Нет», – говорит Господь. Мы должны быть последними для всех, быть рабами, ибо только тогда, воззрев на Него, примем величайшую силу Святого Духа. Именно только этой силой возможно творить добро здесь, в мире. Так мы с вами хорошо знаем о своих недостатках, о своих немощах. Мы больны, у нас семейные скорби, у нас и скорби на работе, у нас и общественные скорби. И мы носимся с этими скорбями как с писаной торбой, и всюду их выставляем для того, чтобы нас кто-то помиловал, пожалел, утешил. Это по-человечески понятно, но доколе мы с вами будем так скорбеть и малодушествовать и постоянно этим прогневлять Бога? Почему мы с вами не хотим взять ту решимость, которую нам Господь сегодня предлагает, почему мы не хотим с вами понудить себя на дела поста, на дела молитвы, на дела милосердия и благочестия? Почему мы так постоянно прикрываемся своими скорбями, нетерпением, болезнями, о которых мы все с вами хорошо знаем? Этого же делать нельзя! Это не должно для нас с вами быть прикрытием! Это должно для нас быть еще большим стимулом к покаянию, для того, чтобы еще и с этим прийти к Богу и осудить себя и в этом, что мы и сегодня, до сих пор, мы, верные христиане, мы, люди, которые считаем себя учениками Христа, не понуждаем себя на дела благочестия. А именно от этого, от нашей решимости и зависти и наше будущее с вами, и будущее наших детей, и будущее нашей страны. Вот так Господь ныне восходит в Иерусалим. Мы идем и мятемся, и не хотим воззреть на Него. «Восклоните очи, – говорит Господь, – посмотрите на Меня, утвердитесь в воле вашей, в ваших чувствах и в ваших помышлениях». Именно это сегодня говорится со страниц Святого Евангелия. Не хотим даже порой открыть Евангелие и почитать. Мы говорим, что открыть, приобрести Евангелие для нас бывает тяжело! Как это горько сегодня слышать, и как трудно об этом сегодня говорить, что мы ссылаемся на все это! Как больно бывает за Бога, как обидно бывает за Него, что Он с нами, что Он ради нас с вами идет и все делает, и проливает Свою кровь, а мы стоим беспомощно и говорим: «А у меня, Господи, то… А у меня Господи, это… И у меня все плохо». Но разве Он не призывает нас к Себе и не дает нам этой силы, чтобы исправить все, что в нас самих и в окружающем мире? Дает, но мы не хотим этого принять. Не хотим распяться, не хотим принудить себя, чтобы в чем-то ущемить себя ради того, чтобы угодить Богу. Думаем только о себе. Прежде всего ставим свои интересы во главу угла. Соглашаемся, когда нас кто-то обличает, и тут же, выходя из церкви, продолжаем говорить то же самое. А святой Иоанн Златоуст восклицает в покаянии: «Какого Владыку мы с вами имеем! Какого Господа мы с вами имеем! Такого не имеет никто – ни Царя, ни Владыки! Кто из земных владык когда-либо взошел на крест за своих подчиненных?» Кто из каких-либо основателей философских учений или религий принял крестный подвиг ради своих чад, создал Церковь на крови своей? Такого не было и не будет больше в мире. Это мог сделать только воплотившийся Бог ради нас с вами. Приближается Страстная седмица. Приближается Вход Господень в Иерусалим… Давайте с вами хотя бы в эти оставшиеся две недели Великого поста понудим себя, насколько это возможно для нас, немощных и маловерных, к подвигам благочестия! Подвигнем себя и угодим хотя бы в эти дни Богу. Не унывать мы призваны, мы, христиане православные, но смотреть и видеть Господа, Который идет впереди нас с вами и попирает Своими пречистыми стопами все те скорби, которые враг для нас уготовил. Эти скорби уже попраны Христом, они уже им побеждены, и для нас с вами только есть возможность приобщиться к победе, к той радости и тому веселию, которое даровано нам Воскресением Христовым. Вспомним об этом, о Спасителе нашем, распявшимся за нас и ради нас воскресшем! Послужим ему хотя бы немного делами благочестия, делами веры, делами угождения нашим ближним! Послужим нашим ближним, немного распнемся за них ради тех немощей, которые несут они, ради тех больших и великих невзгод, которые мы часто не замечаем, а человек их носит в своем сердце. Постраждем немножко за ближних. И тогда Господь ради этого и наши скорби умирит в наших сердцах. И наша жизнь примет совсем иное устроение, она станет иной. И тогда мы с вами вместе с Богом приобщимся той неизреченной радости Христова Воскресения, о которой мир сей земной не знает. Восклонитесь волей вашей от земли, от скорбей ваших, от неприятностей ваших, воззрите к Богу и веру примите, примите радость о Духе Святом, Который ныне торжествует в нашей Церкви. И сегодня, причащаясь Святых Христовых Таинств, войдите с Господом нашим в Иерусалим! Восходите в то небесное Жилище, которое нам с вами уготовил Господь святою смертью Своей и святым Своим Воскресением. Аминь! Проповедь иером. Василия (Рослякова), апрель 1993 года

Пишешь, что по временам ты очень ослабеваешь, до малодушия, а иногда и до отчаяния. Знай, что главные козни вражии две: бороть христианина или высокоумием и самомнением, или малодушием и отчаянием. Святой Лествичник пишет, что один искусный подвижник отражал козни вражии их же оружием. Когда они приводили его в отчаяние, то он говорил себе и врагам: «Как же вы не так давно хвалили меня и приводили в высокоумие», - и через это отражал злой умысел вражий. Если же враги опять враги переметывались на другую сторону и начинали хвалить и давать поводы к высокоумию и самомнению, то старец тут отвечал: «Как же вы не так давно приводили меня в отчаяние; ведь это одно другому противоречит». И таким образом сей подвижник с помощию Божиею отражал козни вражии их же оружием, благовременно употребляя одно против другого. У тебя бывает иногда мысль восстать против врагов, и спрашиваешь, справедливо ли это? Противоположное этому малодушие показывает, что несправедливо. Не нашей меры восставать против злохитрых врагов, а всего вернее со смирением прибегать всегда к помощи и заступлению божественному, призывая на помощь Самого Господа и Пречистую Его Матерь, как советует святой Лествичник: именем Иисусовым отражай ратники. Из писем прп. Амвросия Оптинского

Иерусалим… в духовном смысле означает Царство Небесное. Восхождение в него есть жизнь земная каждого верующего человека, содевающего свое спасение. Умилительно это изложено в стихире Великого Страстного Понедельника: «Грядый Господь к вольной страсти, апостолом глаголаше на пути: се восходим в Иерусалим, и предается Сын Человеческий, якоже есть писано о Нем. Придите убо и мы, очищенными смыслы, сшествуем Ему, и сраспнемся, и умертвимся его ради житейским сластем, да и оживем с Ним, и услышим вопиюща Его: не к тому в земный Иерусалим, за еже страдати, но восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему, и совозвышу вас в Горний Иерусалим, в Царство Небесное». Спасающемуся о Господе необходимо предлежат степени восхождения в Горний Иерусалим. На жизненном пути неизбежно встречают его скорби и искушения. К ним нужно быть готовым. Наша немощь человеческая не хочет их, часто забывает о неизбежности их и желает лишь земного счастья. Обратите внимание, что даже святые апостолы, до получения дара Духа Святаго и дара разуметь Писания, не были чужды желаний временной славы и счастья, как и повествуется в Евангелии. После слов Христа о грядущих скорбях и смерти сыновья Зеведеевы просят у Христа почестей временного царства Его, которого они тогда ожидали. Но вместо этой почести – чашу смерти обещал Христос пить друзьям Своим. Посему, если видим жизнь нашу, исполненную скорбей и не исполнившихся надежд и желаний, да не унываем. Так должно быть… Жизнь христианина должна быть подобна жизни Христа. Возвещает нам святой апостол Петр: Христос пострадал за нас, оставив нам образ, пример, дабы мы шли по следам Его (1 Пет. 2, 21). Из поучений прп. Никона Оптинского

Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет мне наступающий день. Дай мне всецело предаться воле Твоей святой. На всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня. Какие бы я не получал известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душою и твердым убеждением, что на все святая воля Твоя. Во всех словах и делах моих руководи моими мыслями и чувствами. Во всех непредвиденных случаях не дай мне забыть, что все ниспослано Тобою. Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не смущая и не огорчая. Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события в течение дня. Руководи моею волею и научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить. Аминь. Эту молитву, молитву Оптинских старцев, я открыл для себя совершенно неожиданно, в очень трудный и скорбный период моей жизни.... Вера моя была очень и очень слабой. Я почти что не верил в Вечность. А если и догадывался о ней, то пытался проникнуть в нее нелегальным путем, без труда и аскезы, без подвига над самим собой. Душа моя яростно и самозабвенно устремлялась в область неподлинного, пустого, загримированного под жизнь.... Вдохновение, жертва, любовь, бескорыстность были мною списаны на берег и стали экспонатами музея канувших в прошлое вызывающих лишь усмешку идеалов Единственной ценностью моего мира, где богом для человека становится рулетка, комфорт и мгновенное наслаждение, было мое собственное Я, разросшееся до гигантских пределов и заслонившее собою, как раковою опухолью НЕБО, ИСТИНУ, СМЫСЛ, БЕССМЕРТИЕ... Пустота, уныние, скука ... тупик, бессмысленность! И вдруг - эта молитва! Ее проникновенные слова! Ее смиренный, радостный дух! Как огонь! Как возрождающая мощная сила! Как букет только что срезанных свежих прекрасно пахнущих роз! Эта удивительная молитва подняла меня искалеченного духовно, потерявшего все жизненные ориентиры и вдохнула желание поиска Бога! С тех пор она всегда со мной, в моем сердце! Уже много лет. И каждый новый день открывается ее небесными словами! ...Прошлую жизнь необходимо не только исправить. Ее нужно еще и оплакать! Ведь страшно не просто совершить грех! Страшно вовремя не признать свою ошибку. Глубоко почувствовать Вечность можно лишь тогда, если каждую минуту жизни мы научимся переживать как последнюю!! Наверное, поэтому и появилась в моей жизни потом и сама благословенная Оптина. Молитва старцев стала таинственным покаянным мостом между Оптиной и моим сердцем. Память ноет, как старая язва Сколько шрамов от прожитых лет. Как огонь на слезинках алмазных Отражается Вечности Свет... Жизни дни - узелки на четках, Друг за другом бегут в Небеса, Дребезжит в мираже горизонта Смерть, как взлетная полоса... Снова март, непослушный и разный: То метель, то улыбки весны. Ветер прошлого, резкий и страстный Разбросал беспокойные сны... Память ноет как старая язва, Дать за все нужно будет ответ. На последних снежинках алмазных Отпечатался Вечности след.... Наконец-то я своими глазами увидел то, о чем писал Константин Леонтьев еще в 19 веке: «Здесь можно познакомиться с людьми всякого рода, начиная от сановников и придворных до юродивых и калик перехожих. Только, разумеется, надо пожить, а не мелькнуть на недельку. Здесь жизнь несравненно полнее, разнообразнее и поучительнее, чем жизнь в столичном кругу... В Оптиной, если взять ее с богомольцами как знатными, так и простыми, видишь в сокращении целую Россию и понимаешь, как она богата... Оптина - это хорошая жизнь в современности...» ...Здесь, у мощей преподобных прославленных старцев, я почувствовал, что только покаяние, молитва и благодать Божия могут очистить наше окаянное сердце. Что невозможно спрятаться от Бога и от самого себя. И что на все святая воля Его! Господь хочет, чтобы человек был включен в настоящую, глубокую, светлую, невыразимо прекрасную жизнь, которая начинается уже здесь и сейчас и простирается в Вечность! Окунувшись с головой в скучную и сонную земную сытость, пытаясь обмануть время, человек сам, добровольно, исключает себя из жизни. Поэтому, падая и вставая вновь, разбивая в кровь колена своего сердца, мы призваны всю свою жизнь учиться. Учиться верить. Учиться никого не смущать и не огорчать. Учиться радоваться. И главное - учиться любить! Ведь любовь - это то, чего всегда так мало в любом из нас... Камень, брошенный В сердце ближнего - Каждое безжалостное злое слово… Вместо рыбы поданная змея - Насмешка или циничный взгляд. В чашу роскошную Влитый яд - Жизнь без Любви, Без Мира, без Неба... Жизнь, в которой Не все переболело. Жизнь растраченная как зря... Часто вспоминаю впечатление Гоголя, посетившего тихую оптинскую пристань и описавшего ее чудную благодатную атмосферу: «Я заезжал в Оптинскую Пустынь и навсегда унес о ней воспоминание. Я думаю на самой Афонской горе не лучше. Благодать видимо там царствует. Это слышится в самом наружном служении... Нигде я не видел таких монахов, с каждым из них, мне казалось, беседует все небесное. Я не расспрашивал кто из них, как живет: их лица сказывали сами все. Самые служки поразили меня светлой ласковостью ангелов, лучезарной простотой обхождения; самые работники в монастыре, самые крестьяне и жители окрестностей. За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышишь ее благоухание: все становится приветливее, поклоны ниже и участия к человеку больше». Действительно, это так. Оптина и сейчас для меня - нескончаемый гимн. Небесная поэзия. Место, где каждый новый день, каждая неожиданная встреча - это таинственная дверь, которой в нас входит Христос. Здесь пересекаются тысячи судеб... Здесь уродство, безумие, многочисленные маски, которые надевает на себя человек, мгновенно слетают, и обнажается то чистое, детское, истинное, светлое, которое живет в каждом из нас... Один мудрец сказал, что никто не уверует в Бога до тех пор, пока не встретит на своем жизненном пути человека, на лице которого увидит сияние Вечной жизни. Сколько таких людей я повстречал в Оптиной! И монахов и мирян. О каждой судьбе можно было бы написать целую поэму, создать симфонию или яркой палитрой написать чей-то портрет... Но я умею только фотографировать... И объектив моей камеры - это моя кисточка, мои музыкальные струны... ноты, звуки и скромные краски! Я много фотографировал и видел разные лица: скорбные, строгие, веселые, чем-то неожиданно удивленные, плачущие от радости, задумчивые как утренние облака.... Но ни разу я не видел лица некрасивого! На каждом - блистание Небесной славы. И в любых глазах - свет невечерней Божественной чистоты! Бывает лицо прозрачное как древняя икона. И за пронзительностью глаз на нем тихо проступает глубина и святость... А есть лица - как стремительные реки! За минуту - столько изменений! Водовороты, волны, бурное течение... Солнце, рассвет, свежая роса, чистые страницы - это лица детей... Лики стариков - это голые осенние деревья. Вот-вот упадет последний листок и душа оденется в белоснежную одежду Вечности... А вообще Оптина для меня - это целая страна, явление, космос! Это какой-то особенный проникновенный язык. Живой, трепещущий, удивительный, тонко-настроенный организм! Здесь каждый монах - как бесстрашный, неутомимый и добрый воин. И оружие его - смирение и молитва. А всякий приезжающий богомолец-это неутомимый купец, ищущий добрых жемчужин! Оптина - это все мы! Здесь нет человека чужого или лишнего! И каждый находит для себя в оптинском кладезе что-то личное, сокровенное, очень нужное для его души.... Какая радость при свидании с тобой, Благословенный Скит! Здесь все с неудержимой силой Со мной о Боге говорит. Смиренные хибарки старцев, Величественный древний храм Как драгоценное лекарство Снимают боль от старых ран! Я будто бы не уезжал отсюда Нося в душе ту благодать, Которая, как ласковое чудо, Везде не уставала помогать. Тут пруд заросший, кладбище скитское, Ночной неспешный благовест. Здесь от ненужного, мирского Спасет как щит непроходимый лес. Таинственно в скитском лесу, светло, отрадно Что снова в Оптиной, я несказанно рад. Душа пусть обретет здесь Царство - Небесный сладкий вертоград! И Оптина - это благословенный камертон, по которому можно настроить свою душу. Настроить на любовь, на молитву, на доверие Промыслу Божию... Очень часто, когда на душе моей трудно и скорбно, когда я вдалеке от любимой обители, вспоминаю слова святителя Игнатия: «Благословенная Оптина не выходит из моей памяти. Приглянулась она мне! И Скит, с его вдохновенной тишиной!» Приглянулась и полюбилась она и мне, паломнику XXI века, эта тихая, гостеприимная, добродушная молитвенная обитель, в которой ощущаешь, что тебе искренне рады и что ты по-настоящему нужен. Много раз я бывал здесь и всегда увозил в своем сердце что-то новое, глубокое и очень нужное для моей души. ...Да! Прав был Константин Леонтьев, когда писал, что в Оптиной видишь в сокращении целую Россию и понимаешь, как она богата! Но, чтобы понять это, надо пожить в Оптиной, а не мелькнуть на недельку!! И дай Бог, чтобы каждое утро, где бы я ни оказался, в сердце моем звучали слова молитвы Оптинских старцев! Она открыла мне Оптину! Она всегда напоминает мне о главном - что нужно молиться и верить! Терпеть, прощать и любить! Пусть проведет она меня по всем закоулкам жизни. Укрепит! Наставит! Вдохновит! И не даст забыть, что все ниспослано Богом!

Английский философ Дарвин создал целую систему, по которой жизнь - борьба сильных со слабыми, где побежденные обрекаются на гибель, а победители – торжествуют. Это уже начало звериной философии, а уверовавшие в нее не задумываются убить человека, оскорбить женщину, обокрасть самого близкого друга, – и все это совершенно спокойно, с полным сознанием своего права на все эти преступления. И начало всего этого опять в помысле, которому поверили люди, в помысле, что нет ничего запретного, что Божественные заповеди не обязательны, а церковные постановления стеснительны. Нельзя доверяться этим помыслам. Надо раз и навсегда покорно подчиниться требованиям Церкви, как бы они ни были стеснительны. Да вовсе они не так трудны! Чего требует Церковь? Молись, когда надо, постись – это надо исполнять. Про заповеди Свои Господь говорит, что они не тяжки. Какие же это заповеди? Блажени милостивии…(Мф. 5, 7) – ну, это мы еще, пожалуй, исполним: умягчится сердце наше, и мы окажем милость, поможем бедным людям. Блажени кротции… (Мф. 5, 5) – вот тут стоит высокая стена – наша раздражительность, которая мешает нам быть кроткими. Блажени есте, егда поносят вам…(Мф. 5, 11) – тут уже в нашем самолюбии и гордости почти непреодолимая преграда к исполнению этой заповеди – милость мы оказываем, пожалуй, даже справимся со своей раздражительностью, но снести поношение, еще добром заплатить за него – это уже вовсе невозможно нам. Вот и преграда, которая отделяет нас от Бога, и которую мы и перешагнуть не стараемся, – а перешагнуть надо. Где искать силы для этого? В молитве. Из духовного наследия прп. Варсонофия Оптинского