OptinaRU

Для преподобного Амвросия не существовало незначительного. Он знал, что все в жизни имеет свою цену и свои последствия, и потому не было вопроса, на который бы он не отвечал с участием и желанием добра. Но, преподавая советы, Старец не имел обыкновения настойчиво требовать, чтобы они непременно исполнялись, и никогда не связывал относившихся к нему каким-либо запрещением. И если видел, что совет кому-либо не по сердцу, всегда прибавлял, как при личных разговорах, так и в письмах: «Впрочем, смотрите сами, и как найдете для себя более удобным, так и поступайте». Так всегда снисходительно относился Старец к немощам человеческим. Однако иногда прибавлял в назидание просившим у него советов: «Когда я говорю, надобно слушать с первого слова, тогда будет послушание воле Божией. Я мягкого характера, уступлю, но не будет пользы для души». Но так как, по пословице, «своя воля царя боле», и для всех она одинаково дорога, то Старцу, понятно, часто приходилось уступать. В таком случае он говорил: «как хочешь» или «можешь так поступить», но никогда не давал на дело благословение.Находились же такие люди, которые и дела желали вести по своей воле, и вместе просили на это у Старца благословение и все приставали: как же вы мне, Батюшка, благословите? Что же вы мне скажете?». Старец с огорчением в шутливом тоне отвечал иногда так: «Что реку человеку чудаку, или что возглаголю творящему свою волю?». Такими и подобными шуточными ответами он кое-как отделывался от настойчивых требований его благословения. А иному настойчивому своевольнику скажет: «Так-то, брат, обычай-то у нас бычий, а ум-то телячий». Тут он и сам посмеется и посетитель вместе с ним, может быть даже и не замечая того, что получил от Старца и выговор, и наставление; и только уже после поймет старческие слова и не оскорбится на Старца. Из книги архим. Агапита (Беловидова) «Житие прп. Амвросия старца Оптинского»

Приступая к Таинству исповеди, должно представлять себя со страхом, смирением и надеждою. Со страхом – как Богу, прогневанному грешником. В смирении – чрез сознание своей греховности. С надеждою – ибо приступаем к Чадолюбивому Отцу, пославшему для нашего искупления Сына Своего, Который взял грехи наши, пригвоздил их на кресте и омыл пречистою Своею кровию…В случае смущения и забвения грехов своих можно, идя к Таинству, записать оные для памяти и при забвении посмотреть в записку и объяснить духовнику. Подобные примеры встречаются в житиях и учениях святых отцев. Изъяснив перед духовником свою совесть, не надобно уже смущаться, что не все сказано – это от врага; а надо успокоиться, взирая на намерение свое ничего не утаить и на милосердие Божие, а смущение отвергать. Бояться стыда при исповеди – тоже от гордости; обличив себя пред Богом при свидетеле, получают успокоение и прощение. При исповеди надо пояснить все свои грехи, кроме разве когда забудешь, а не поверхностно говорить, ибо не исповеданный грех и не разрешается, разве что по забвению не изъяснишь. После исповеди надо блюсти себя от греховных действий. Но если и случится на кого оскорбиться или зазреть (осудить) кого: в этом, примиряясь с оскорбившим, быть спокойным, а за зазрение – самого себя зазреть и укорить. Главное, в исповеди надобно иметь сердце сокрушенно и смиренно, которое Бог не уничижит, и ежедневно надо иметь испытание самих себя и укорять себя, за содеянное нами приносить пред Богом покаяние. Из писем прп. Макария Оптинского

Человек, не сдерживающий себя в мелочах, думая, что мелочь ничего не значит, отвыкает от борьбы с собой, расслабляется в духовном отношении. Отвыкнув от борьбы в вещах ничтожных и малых, по его мнению, он вообще отвыкает от борьбы с собой и не выдерживает уже искушения, когда требуется оказать доблесть о Господе и в важном деле. Прекрасно рассуждает о сем преп. Авва Дорофей.В такое состояние самоугодия и нежелания бороться с собой можно прийти незаметно для себя, постепенно. Да не обольщает нас враг! Будем бдительно следить за собой. Желающий стяжать послушание истинное должен стараться слушаться всегда, в самых простых, даже житейских делах, только нельзя быть послушным на злое дело. Желающий стяжать целомудрие и чистоту сердца должен отказаться от всяких мечтаний и услаждений греховных, как бы они малы ни казались. Желающий иметь веру твердую православную не должен позволять себе ни слушать, ни думать, ни говорить ни о чем, противном вере. Желающий стяжать любовь должен отвергнуть всякое злобное и немирное помышление, не говоря уже о делах и словах, должен прощать всем обиды справедливые и несправедливые. Желающий обрести благую совесть и честность не должен дозволять себе ни малейшего ложного и лукавого слова ни в больших делах, ни в малых и т.д. Навык имеет огромное значение и благой и злой. Навык влечет к себе человека. Откинув самосожаление и лукавство, с самоотвержением начнем исполнение заповедей Христовых и в больших и малых делах, с одной стороны, и борьбу с грехом также в больших и малых делах, с другой стороны. Св. Апостол всех предупреждает к хранению себя от соблазнов и вниманию к себе: "Если ты думаешь, что ты стоишь, то блюди себя, чтобы не упасть" (1 Кор. 10, 12). Никто до самой смерти своей не застрахован от всевозможных падений душевных и телесных. Во всяком смирении нужно блюсти себя. Из бесед прп. Никона Оптинского

Глубочайшее смирение отца Иосифа соделало его душу сосудом, способным вместить, удержать и преумножить добродетели и духовные дарования своего великого отца и старца, преподобного Амвросия. Слова Спасителя: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11, 29) предстают как бы эпиграфом ко всей его жизни. Он никогда ничем не выделял себя, тихо делал свое дело, был преданнейшим помощником старца Амвросия, держал себя чрезвычайно скромно и добросердечно. Любовь отца Иосифа к преподобному старцу Амвросию была такая же тихая и благоговейная, как и вся его жизнь. Он не любил высказывать своих чувств, но приверженность его к Старцу была глубока и искренна. Однажды скитская братия была перепугана приходом какого-то неизвестного человека, который размахивал пистолетом и кричал: «Иду к отцу Амвросию!» Никто не решался подойти к нему, боясь, что он выстрелит, а он между тем направлялся в «хибарку». Кто-то предупредил отца Иосифа. Он нисколько не смутился, со спокойным видом и, вероятно, с тайной молитвой вышел к этому странному человеку и кротко спросил его, что ему нужно. «Мне нужно видеть отца Амвросия», – отвечал тот, потрясая пистолетом. Преподобный Иосиф, невозмутимо глядя ему в глаза, осенил его знамением креста. Незнакомец сейчас же опустил руку, и одному из присутствующих удалось отнять пистолет. Человек тот оказался душевнобольным, а этот случай показал, какая самоотверженная любовь к старцу Амвросию была у его ученика. Из книги «Преподобные Старцы Оптинские»

Великий сегодня праздник, Преображение Господа нашего Иисуса Христа. Желаю всем вам преобразиться духовно и начать новую жизнь во Христе. Исполняющие по силам заповеди Господни еще здесь, на земле, переходят от силы в силу. Те же, которые сподобятся наследовать Царствие Небесное, будут переходить уже от славы в славу. Еще здесь, на земле, человек, трудящийся во славу Божию, начинает, насколько это, конечно, для него доступно, постигать совершенства Творца, сознает, что все в Господе – благость, и нет в Нем ни тени злобы. И чем больше очищает человек свою душу исполнением заповедей Христовых, тем более познает он Бога. Конечно, это познание сильно различается у людей, смотря по духовному преуспеянию каждого. Ведь и в обыденной жизни бывает так: кончив городское училище, идут учиться в гимназию, затем в университет, – и чем выше учебное заведение, тем больше знаний получает человек. Так и в духовной жизни. Если кто сподобится Царствия Небесного, то, войдя в него, не думайте, что останется таким, каким вошел. Душа с каждым мгновением совершенствуется, стремясь уподобиться Богу, но, разумеется, сделаться совсем таким же, как Господь, она не может – тварь никогда не сравнится с Творцом. Впрочем, в степени приближения к Богу между людьми большое различие. Есть святые, подвизавшиеся в обителях, они называются преподобными, то есть в высшей степени подобными Богу. Но не только в Царствии Небесном жизнь не останавливается, и в аду души грешников не остаются в одном и том же состоянии, они тоже изменяются каждое мгновение, только в худшую сторону, их мучения все усиливаются – и так бесконечно. Есть предание, что в праздник Преображения засевается в нас начало Жизни Вечной, а потому так важно причащаться Святых Таин именно в этот день. Господь всех призывает к Себе, всем обещает жизнь, но вот грустное явление – не хотят идти. Не хотят к Господу и даже не верят в существование лучшей жизни, не знают, что есть потребности духа и, кроме удовлетворения прихотей тела, ни к чему не стремятся. Апостолы, бывшие со Христом на Фаворе, исполнились великой радости, они даже позабыли себя: Господи, добро нам зде быти, – восклицает за всех апостол Петр… Таково блаженство от созерцания славы Господней, блаженство, ни с чем не сравнимое. Но, может быть, кто-нибудь захотел бы в этой жизни быть все время на Фаворе? Невозможно это. Святой Исаак Сирин говорит: «Сперва нужно потерпеть досаду креста, а потом уже ощутить славу креста». Чтобы ощутить эту славу, чтобы духовно преобразиться, нужно очистить свое сердце от страстей. Из бесед прп. Варсонофия Оптинского

В течение сего лета <1798> я уже мог ходить без поддержки других и получал иногда позволение выходить из дома на улицу и заниматься со сверстниками. Однажды дали мне грошик на орешки, и я сам пошел покупать, но вместо орехов увидал у продавца красные маленькие сапожки и хотел купить за грошик. Но продавец сказал, что надо денег прибавить. Я побежал и насбирал денег с гривну и с восхищением побежал к продавцу, думая, что куплю себе красные сапожки. Но продавец сказал, что еще надо прибавить денег. Я и вторично отправился на сбор, и набрал денег еще с гривну, но продавец прибавки требовал – еще денег. Я требованием денег настолько огорчился на продавца, что назвал его обманщиком и побежал прочь, а продавец, чтобы успокоить меня, отдавал сапожки без денег, но я поупрямился их взять. Того же лета был еще со мной замечательный случай, а именно: в одно время, гуляя по улице, увидал я у кабака, как один кучер играл на балалайке, а другой плясал, а третий песни пел. И так сильно понравилась мне эта музыка, что я, выпросив у кучера балалайку, побежал с нею домой и там на ней стал играть и подпрыгивать, и прикрикивать. Родительницу мою это явление так удивило и огорчило, что она назвала меня: «Ах ты, окаянный скоморох! Я за это выучу тебя плакать, а не плясать!.» – и зараз высекла меня прутом. Но когда стала бросать балалайку в печь, то я так об этом огорчился и неутешно рыдал и плакал, что с горя, упавши на пол, крепко заснул. Это первое искушение вражье открыло тогда, что от юности и от младенчества сердце человека стремится наиболее к дурному, нежели к доброму. Того же года осенью посетила меня небывалая гостья – оспа, не прививная, а натуральная, от простуды, которая едва не лишила меня жизни. Родительница моя, опасаясь, чтобы я не обезобразил себя, связала мне руки платком, а я плакал тогда и жаловался: «Что я вам сделал? За что вы меня вяжете?..» А в конце того года, то есть о святках, ездили родители мои на богомолье в Адрианов монастырь благодарить преподобного Адриана за выздоровление мое, где после обедни и молебна настоятель отец игумен Моисей пригласил родителей в келлию свою и угостил чаем с молоком, что самое и доселе осталось в моей памяти, за что спаси его, Господи! Из воспоминаний прп. Антония Оптинского

Проповедь наместника Оптиной Пустыни архимандрита Венедикта (Пенькова) перед освящением плодов в Преображенском храме http://www.optina.ru/audio/propoved/nam_180811.mp3 Проповедь архимандрита Венедикта на Всенощном бдении http://www.optina.ru/audio/propoved/vlad_190811.mp3 Проповедь игумена Владимира (Милованова) на поздней Литургии в Преображенском храме http://www.optina.ru/audio/propoved/nazariy_190811.mp3 Проповедь иеромонаха Назария (Рыпина) на поздней Литургии в Казанском храме Фотографии Праздника Преображения Господня

Сегодня после вечернего богослужения в Оптиной Пустыни был совершен монашеский постриг. http://www.optina.ru/audio/propoved/nam_postrig_170811.mp3 Напутственное слово наместника Оптиной Пустыни архимандрита Венедикта новопостриженным монахам. Фотографии с пострига

Стихотворение, обнаруженное в архивных материалах для подготовки к изданию Жизнеописания старца Амвросия, вероятно, одно из многих, которые были написаны после кончины старца сердцами любящими его и благодарными. . † Памяти Иеросхимонаха Амвросия Хибарка Пишу не вымысел и не стихи, а то, что было. В бору сосновом, вековом, в Оптиной Пустыни, отдаленной от суеты и треволнений городских, близ Обители священной, хранилища преданий вековых, в Скиту уединенном хибарка бедная стояла. А в ней всегда народ: из дальних стран, из ближних мест, со всех концов России. Народ спешит, толпится, но не шумит; на лицах озабоченность и думы, печаль нередко. Но что ж их привлекло сюда? В хибарке душно, тесно, низки потолки, и не то, что сесть, а часто негде стать от тесноты, окошки малы, от того в ней полусвет, но лампады теплятся и мягко освещают полумрак убогого жилища. Икон там очень много: на стенах пустого нет местечка. Иконы бедные, простые, подчас лубочные картины – изображения монастырей и схимников, меж ними есть прекрасные гравюры, есть много фотографий, и много ученических работ иконописных. Долго в ожидании я стояла и все я там пересмотрела. Народу масса: женский пол–монахини, и дамы, и крестьянки, купчихи, дети и мещанки – все сословия тут теснятся, от слоя высшего,до крайней нищеты. И все тут приняты, уравнены – все ждут. Мужчины, те подходят с отдельного крылечка, Мы их не видим тут; приемная для них отдельная, они идут в Святые Скитские ворота. «Как душно здесь, тулупов запах, жарко и двинутся-то негде, сидят все на полу монашки!» Но, Боже мой, когда ж я, наконец, дойду до Старца, уж силы нет, уж две недели жду! А тут я слышу: другая ждет уж пять недель. Но вот настал и мой черед: вошел и стал передо мною маленький келейник (монах). «Вас Батюшка зовет, скорей идите». Волнение и радость охватили душу. Спешу, теснюсь через толпу. Вхожу я в маленькую келью (комнату), в углу стоит кроватка, а на ней лежит маленький, весь в белом, с белою бородкой и в черной камилавке старичок. Да как Он бледен, точно восковой. Он, видимо, изнеможен, Он еле дышит. Я тихо подошла к Нему и стала на колени. Таков обычай здесь для всех: и светских, и монахов, и знатных, и простых. Старец слегка приподнялся и взглянул мне прямо в душу. Что за взгляд: Он, кажется, все видел, всю глубину, всю жизнь. А участия сколько в этом взгляде и любви глубокой…. И невольно, сразу, высказалась Говорила много еще как много оставалось… Слушал Старец и смотрел и под Его взглядом все воскресало, все оживало, вся жизнь молодая предстала ярко, как вчерашний день. Чего и ждала, чем забыла теперь все сказала. Старец все смотрел в глаза и кажется со мною жил душой одной… 23 февраля 1897 г.

Вчера вернулась из Оптиной, где была две недели на послушании. И теперь весь день проходит в мыслях об Оптиной, физически на работе, а душевно там. Сначала не хотела об этом писать, но, видимо, благословение действует. Ехала туда и жутко не хотела попасть на прачку, молилась всю дорогу: «Господи, только не прачка, только не прачка». И определила меня матушка Людмила конечно же туда. Позже, мы с девчонками увидели такую закономерность, все, кто читал отзыв о послушании на прачке на форуме, испугались и попали в итоге именно на прачку.))) В первый день матушка дала мне стирать подрясник, потом в продолжении двух недель я практически ничего другого и не делала. Мне доставались только подрясники. Но первый я запомню навсегда. Очень боялась, что матушке не понравится, как я его «отширкала», поэтому старалась очень долго и упорно, несколько часов. Когда повесила его сушиться на улицу, проходя мимо него, все пылинки сдувала, чувство было, что я этот подрясник всю жизнь носила. ))) Матушка в итоге ничего не сказала, а на следующий день снова поручила мне стирку подрясников. Уже в течение этих двух дней я натерла себе мозоли на руках от щетки. Здесь хочется отметить, что, если у вас появляются мозоли на руках или еще что-нибудь от послушания на прачке, то это только от того, что вы неправильно исполняете то, что сказала матушка. Она сама нам об этом в конце нашего послушания сказала. У меня, например, как позднее выяснилось, мозоли были от того, что я очень сильно нажимала на щетку, а этого делать не надо было. Потом мне за это попало разок, я стала делать, как положено и мои руки больше уже не страдали.На пророка Илью у нас был в прачке выходной и меня отправили убирать храм. Там познакомилась с одной матушкой. Она меня впоследствии очень поддерживала, когда я изнемогала на прачке, за что я ей очень благодарна. Вторую неделю меня враг просто гнал из прачки всеми возможными способами. У меня упало давление, жутко кружилась голова, даже темнело в глазах, я терпеть не могла это послушание всей душой, очень хотела домой. Как-то я развешивала белье, и шла знакомая сестра, она знала о моем состоянии, увидела меня, подошла, спросила, как я. Увидела, что я выгляжу по ее словам «ужасно», и говорит: «Скажи матушке, что тебе плохо». Я ни в какую не соглашалась, я знала, что мне надо это просто перетерпеть. В эти дни вспоминала постоянно притчу про то, как умер один человек и увидел, как он шел по жизни и рядышком с его следами были следы Бога и только иногда вторые следы исчезали. Он спросил у Бога: «Почему ты оставлял меня, когда мне было тяжело?» А Бог ответил, что это Он нес его на руках в трудные моменты жизни. Поэтому я была уверенна, что ничего смертельного со мной не произойдет. Господь меня наверно тогда действительно носил на руках, по молитвам Батюшки, потому что в миру в таком состоянии я бы из состояния обморока не выходила вообще. Матушка, с которой мы послушались в храме, тоже уговаривала меня, чтобы я попросила поменять послушание. Но я всегда отвечала, что если меня туда поставили, значит, мне надо терпеть до конца. И в тот день, когда мы с ней об этом поговорили, вечером я читала преп. Феодора Студита и как раз открыла ту главу, в которой он писал о том, что хоть и трудно послушание, но нельзя отказываться от него, иначе все труды окажутся тщетными. После этого я уже твердо была уверенна, что с прачки я не уйду и даже с головокружениями буду там до конца.И тут начались утешения. Еще в первую неделю я, стирая подрясники, спросила женщину, тоже Ольгу, которая когда приезжает, всегда послушается на прачке, стирала ли она когда-нибудь мантию. Она ответила, что нет, только подрясники. Я сказала ей, что просто мечтаю мантию хотя бы разок «поширкать». Люблю мантии монашеские очень! И вот на следующий день после моего твердого решения остаться на прачке во чтобы то ни стало, матушка меня просит постирать мантию. Я была на седьмом небе от счастья, а Ольга улыбнулась мне и сказала: «Ну что? Исполнилась твоя мечта?» Когда я твердо решила остаться, у меня все прошло, прошли головокружения, прошло желание поскорей уехать домой и бежать с прачки. Все остальные дни, я хоть и уставала так же, но я готова была делать все, что скажет матушка. У меня было ощущение, что я летала по прачке. Как-то вечером я читала правило и тут ко мне подходит та матушка, с которой мы в храме послушались, протягивает мне просфорочку и говорит: «Не грусти». А у меня от грусти уже и следа не осталось, я уже с удовольствием послушалась. Но все равно такое утешение было, просфорочка оптинская! Однажды на обеде я сидела рядом с одной сестрой и она попросила меня передать матушке поклон, она уезжала на следующий день. Рассказала, что послушалась на прачке месяц, я спросила: «Как вы выдержали месяц-то, я после первой недели еле двигаюсь». А она ответила: «Вы позже поймете, что это самое спасительное послушание в Оптиной. Сейчас, пока послушаетесь нет, а вот позже поймете, что вы там не только подрясники от грязи омываете, но и свои грехи, и грехи своих неверующих родственников». И я теперь действительно это поняла. Когда мне Ольга сказала, что она, каждый раз, когда приезжает в Оптину, просится на прачку, я ее не поняла, сказала, что я бы ни за что не попросилась. Теперь сама в следующий раз хочу только на прачку и никуда больше.В пятницу, когда я уходила с послушания у меня слезы наворачивались на глаза, понимала, что завтра последний день и все. Не будет больше любимого послушания и дорогих подрясников. В этот день я стирала один и думала, что он, наверное, уже последний и грустила. И тут матушка заходит и говорит: «Олечка, тут вот еще три подрясника принесли, а ты уезжаешь». Я чуть не расплакалась. От матушки услышать такие слова было для меня такой наградой. Это как строгий учитель, когда он хвалит, приятнее вдвойне, потому что знаешь, что он это делает не просто так и не каждый день. Потом мы встретились на службе с матушкой, она мне улыбнулась и спросила: «Уже не плачешь?» Я ответила, что пока держусь. И до последнего момента не верилось, что я уезжаю, что вот завтра уже будет работа и не будет послушания. Не будет запаха порошка, кучи постельного белья и любимых подрясников. А главное, что не будет родной Оптиной! Автор:

Дар рассуждения ставится святыми отцами превыше всех других дарований. «Не всякий, кто стар летами, уже способен к руководству; но кто вошел в бесстрастие и принял дар рассуждения», – говорит прп. Петр Дамаскин. «В действительности мне кажется искусством искусств и наукой наук руководить людьми, этими различными и разнообразными существами» (свт. Григорий Богослов). Эти слова отображают вкратце явление, известное под именем старчества. Старчество возникло и развилось в связи с аскетическими вопросами молодых монахов и обучением их деятельному христианству. Старец призывается на это служение Самим Богом, проходит святоотеческим путем тяжелый подвиг, достигает бесстрастия, чистоты сердечной, проникается обильно Божественным светом благодати Св. Духа, преисполняется любовью, ему открывается воля Божия. Он получает особый дар – направлять души ко спасению и врачевать их от страстей. Этот особый дар руководства, основанный на водительстве Св. Духом людей ко спасению, и называется даром старчества и требует от носителя этого дара мудрого любвеобильного попечения о вверившихся ему душах. Старчество – особый дар Св. Духа, талант, который св. апостол Павел называет даром рассуждения ( 1 Кор. 12, 10). Старчество как особый духовный союз состоит в искреннем духовном отношении и слушании духовных детей своему духовному отцу или старцу. Это духовное отношение состоит не только в исповеди пред Св. Причащением, но преимущественно в частом, даже ежедневном, исповедании иноком старцу не только поступков, размышлений и всех малейших страстных движений мысли и сердца, но и в испрашивании совета и благословения на любые действия, соединенные с искренней, твердой решимостью осуществить все то, что предпишет старец. Послушание старцу – это не стеснение свободы, а стеснение произвола падшего человеческого разума, не понимающего всеблагой, всесовершенной воли Божией, ради свободы истинных чад Божиих. Именно старец открывает послушнику Божию волю. Ведь нравственная, христианская свобода заключается не в своеволии, а в самоограничении, как и политическая – не в анархии, а в правильном управлении. Сущность старчества заключается в том, что из среды братии, подвизающейся в обители, избирается опытный в духовно-аскетической жизни инок, обладающий даром рассуждения, который становится руководителем, духовным отцом, старцем всей монашеской общины. Во всякое время к нему добровольно идут ученики, раскрывают пред ним свою душу, помыслы, желания и поступки, испрашивают его советов и благословения. Они полностью отказываются от своей воли ради исполнения всеблагой воли Божией и беспрекословно, без размышления повинуются старцу и выполняют все его указания как откровение этой воли. Это старческое окормление помогает в борьбе со страстями, подкрепляет в минуты уныния, малодушия и сомнения, служит верным покровом от вражеских бурь всем, кто прибегает к его мощному содействию. Каждому христианину, шествующему по пути к жизни вечной, по меньшей мере, нужен советник, который помогал бы ему идти тернистым поприщем земной жизни ко спасению. Спасение же есть во мнозе совете (Притч. 11,14). Ни звание, ни состояние не имели никакого значения в глазах старца, ему нужна была только душа человека. И он готов был всегда раствориться своей душой в душе того, кто искал его поддержки и помощи. Он умел радоваться с радующимися и плакать с плачущими, скоро решал все недоумения и врачевал душевные недуги. Свт. Игнатий (Брянчанинов), сам старец, писал: «Я призван любоваться душами человеческими» – так дорого ему было это умное созерцание умной природы человека. Душа человека была так дорога старцу, что он, забывая себя, всеми силами старался спасти ее и поставить на истинный путь. Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода (Ин. 12, 24). Старец умирает каждый день, полагает душу свою за всех приходящих к нему. Старцы получают особый дар сострадательной, жертвенной любви – чужие горести и падения они делают как бы своими собственными. Они – христианские пророки-утешители. Утешайте, утешайте народ Мой – говорит Господь (Ис. 40, 1). К старцам всегда тянулись люди, как тянутся путники в холодной ночи к источнику света. Источник

Враг рода человеческого борет человека всевозможными способами и средствами, он воздвигает мысленную брань, то есть борьбу в мыслях человека с целью ввергнуть человека в грех и делом. Тяжела эта борьба. Доводит она иногда человека до уныния и расслабления, даже до согласия на грех. И вот это согласие на грех уже погрешительно перед Богом. И в нем нужно каяться. Но, если удержался человек, не впал в грех самым делом, то значит, не запнулись стопы его, не споткнулся он. Но лишь человек выпустит веления закона Божия из памяти своей и из чувства сердца своего, грех прельщает его, и он падает, сбивается с дороги, греша уже не мысленно только, но и делом. Если в мысленной нашей борьбе со грехом мы все более и более будем ненавидеть грех и любить добродетель, постепенно любовь к Богу и добродетели при искреннем покаянии во грехах будет возрастать, сердце все более и более будет стремиться к Богу, духовная красота закона Божия все более и более будет пленять сердце человека и, наконец, может перейти человек в то чудное и вожделенное состояние, находясь в коем сможет он восклицать так, как восклицал Апостол: "Кто нас отлучит от любви Божией?" (а любовь к Богу, прежде всего, выражается в соблюдении заповедей Божиих),— ни скорбь, ни гонение, ни теснота, ни высота, ни глубина, ни что иное... (Рим. 8, 35–39). Вот к чему, в конце концов, приводит искреннее покаяние. Из бесед прп. Никона Оптинского

Мне пришлось быть у старца Анатолия в 1905 году в его маленькой, тесной келье в глубине скита. Рядом с ним, в другой келье, помещался о.Нектарий. Мы сидели втроем за самоваром у о.Анатолия. Небольшого роста, немного сгорбленный, с чрезвычайно быстрою речью, увлекающийся, любовный – о.Анатолий уже тогда оставил во мне неизгладимое впечатление. Шесть лет спустя я снова увидел о.Анатолия, уже в сане иеромонаха. Он жил уже не в скиту, а в монастыре, при церкви Владимирской иконы Божией Матери, и пользовался уже большой известностью, как общепризнанный старец. Около него уже создалась та особенная духовная атмосфера любви и почитания, которая окружает истинных старцев, и в которой нет ни ханжества, ни истеричности. О.Анатолий и по своему внешнему согбенному виду, и по своей манере выходить к народу в черной полумантии, и по своему стремительному, радостно-любовному и смиренному обращению с людьми напоминал преп. Серафима Саровского. Обращала на себя внимание его особенная, благоговейная манера благословлять – с удерживанием некоторое время благословляющей руки около чела благословляемого. В нем ясно чувствовались дух и сила первых великих оптинских старцев. С каждым годом возрастала его слава и умножалось число его посетителей. О.Анатолию пришлось пережить все бедствия военного времени, революции и большевизма. Несмотря на все эти испытания и на собственную тяжелую болезнь, о.Анатолий оставался неизменно живым, отзывчивым и любвеобильным. Он скончался в 1922 году, и с его смертью закончилось четвертое тридцатилетие в истории Оптиной Пустыни. Из книги прот. С.Четверикова «Оптина Пустынь» http://www.optina.ru/audio/blog/110811_pouch_anatoliy2.mp3 Поучение, прочитанное на вечернем богослужении в Оптиной пустыни.

Старец Макарий провел детство среди природы. Он очень любил птиц и всегда устраивал на окнах кормушки для них. Но особенной его любовью пользовались цветы. Поселившись в Скиту, в домике скитоначальников, он расширил цветник перед своими окнами. А потом, постепенно, благодаря его старанию, цветы запестрели вдоль стен и всех дорожек Скита. Разного вида и цвета георгины, пионы, люпины, резеда, кусты жасмина и сирени – все это в свое время благоухало и радовало глаз. Ему помогал в разведении цветов его келейник, будущий старец Иларион. До того, как старец Макарий стал скитоначальником, в обители был в основном плодовый сад, то есть яблони, груши, вишни, крыжовник, сливы. Сад этот насаждался еще со времен Авраамия, первого настоятеля возрожденной Оптиной. Затем отцы Моисей и Антоний продолжили это дело. И вот при старце Макарии Скит принял тот райский вид, который восхищал и поражал всякого сюда входящего. Цветами украшались иконы храмов монастыря и Скита. Плоды были всегда на столах в трапезной. Кроме того, ближние городские и сельские жители нередко и зимой приходили в Скит просить для своих больных свежих и моченых яблок, и никогда не получали отказа. Оберегая скитское безмолвие, старец Макарий имел особенную заботу о сосновом боре, который окружал Оптину. «Человек, – говорил он, – получает в лесу себе успокоение и душевную пользу. Мы видим, как в прежние времена люди удалялись в чащу лесов и там, в тиши от мира и сует его, в молитве и трудах иноческих, искали своего спасения. Один вид вечнозеленых хвойных деревьев веселит зрение, служа символом надежды на вечную жизнь». Однажды буря повалила много больших деревьев на дорожке между монастырем и Скитом. Старец Макарий с братией убрал весь бурелом и насадил в опустошенных бурей местах новые деревья. Те сосны, которые мы видим здесь сегодня, тогда и были им посажены. Бог благословил труды старца с братией: какие красавицы выросли! Архимандрит Леонид в житии старца пишет, что старец «иногда, выйдя из кельи, прохаживался по скитским дорожкам от цветка к цветку и молча погружался в созерцание премудрости Творца, от творений познаваемого». Из книги монаха Лазаря (Афанасьева) «Ангел на башне»