Таблица лидеров

Скончался преподобно и праведно иеродиакон Филарет, при жизни с необыкновенной любовью несший послушание в больнице, но немало страдавший от клеветы человеческой. Отец Савватий его очень любил и горевал, что лишился в нем сердечного себе друга. И вот занездоровилось как-то отцу Савватию; прилег он на скамеечке у себя в келье, заснул и видит такой сон: вошел он будто бы в святые ворота неизвестного ему монастыря, а в монастыре том три храма. Захотелось ему осмотреть этот монастырь. Сначала он направился в тот из храмов, который был от него направо, подошел к нему да у входа остановился, боясь войти туда, и стал прислушиваться. Вдруг слышит, что внутри храма кто-то разговаривает. Сотворил отец Савватий молитву; ему ответили: аминь! Он вошел, но очутился не в храме, как предполагал, судя по внешности, а в какой-то келье, в которой сидело три молодых монаха в подрясниках и шапочках наподобие афонских, каждый за маленьким столом с письменными принадлежностями. Комната имела вид канцелярии. Монахи разговаривали о том, какую пользу приносит усопшим поминовение, при этом они вспоминали некоторые места из Св. Писания, из св. Отцов, поминали они в разговоре и слово св. Григория Двоеслова, и других. — Какой это монастырь? – спросил отец Савватий. Ему ответили: — Симонов. — Что же это за храм направо стоит? – продолжал он спрашивать. – И почему около него такая зелень и деревья в цвету, тогда как везде зима?(Отец Савватий сон свой видел в ночь с 29-го на 30 января 1886 года.) — А в этом храме, – отвечают ему, – приносится Бескровная Жертва за души новопреставленных. Милосердием Божиим усопшие получают от поминовения великую пользу: грешникам прощаются грехи их, а праведники получают большую благодать. Такое рассуждение молодых монахов очень понравилось отцу Савватию, и он сказал им: — Вот у нас недавно умер очень хороший и близкий мне человек... — Это вы про отца Филарета говорите? – спросили они его. — Да, про него. — А не хотите ли вы его видеть? Сердце отца Савватия так и замерло от радости. — Да, я бы желал! – сказал он робко. Тогда тот из монахов, который казался постарше, сказал младшему: — Доложите, что желают видеть отца Филарета. Тот пошел и, возвратившись очень скоро, позвал отца Савватия следовать за ним. Ввел он его в соседнюю комнату, внутри которой находилась лестница, с которой как раз в это время сходил юноша лет восемнадцати, в светлом стихаре. — Вам отца Филарета? – спросил он отца Савватия. – Пожалуйте за мной! Они пошли вверх по очень крутой лестнице, и отец Савватий, несмотря на свою обычную боль в ноге, которой он страдал издавна, не чувствовал ни боли и ни малейшей усталости и шел, как будто по воздуху. Долго поднимались они, пока не достигли опять какого-то храма огромных размеров, с необыкновенно высоким куполом. Храм был круглый, и в нем иконостаса не было. Под куполом были видны лики святых, расположенные группами, как будто на облаках. Между ними отец Савватий рассмотрел лик мучеников, лик святителей, преподобных и других святых, от века благоугодивших Господу... Внизу под ними был виден ряд икон, а наверху, несмотря на отсутствие окон, изливался откуда-то необычайный свет. Отец Савватий остановился в немом восхищении перед этим дивным светом и видит, что все изображения святых внезапно ожили, начали двигаться и беседовать между собою. Это крайне поразило отца Савватия. — Вы отца Филарета ищете? – спросил его кто-то из них. – Его еще здесь нет. Ему готовится место с праведниками и юродивыми. Тогда отец Савватий, обратясь к своему спутнику, шепотом спросил его: — Разве он лишен монашества? — Не лишен, а еще повышен, – отвечал он. Пошли они дальше и, повернувши направо, вошли уже в настоящий храм, которому тот храм служил как бы преддверием. Оба храма эти были соединены аркою. Боковых приделов там не было. Везде горели лампады. Кругом храма шли хоры. Отец Савватий стал глядеть на иконостас, но, заметив, что проводник его смотрит кверху в противоположную сторону, быстро повернулся и, взглянув туда же, увидал на хорах отец Филарета. — Филарет, ты ли это? – воскликнул он. — Я, – ответил, кланяясь ему, отец Филарет. Лицо у отца Филарета было очень веселое; одет в светлый стихарь, перекрещенный орарем. Стоит, опершись обеими руками на перила хор, и, держа в руках бумажный свиток, ласково смотрит на отца Савватия. — Можно ли мне с тобой повидаться? — спросил отец Савватий. — Можно! — сказал, улыбаясь, отец Филарет. Стал искать отец Савватий лестницу, чтобы подняться на хоры, но лестницы не оказалось. И говорит он отцу Филарету: — Где ж к тебе войти? — Входи, – ответил отец Филарет, — я помогу тебе. Думая, что он ему подаст веревку, отец Савватий спросил его: «Почему же здесь нет лестницы? Как же ты-то взошел сюда?» — Меня вознесли сюда, — ответил отец Филарет, — клеветы человеческие. Прежде я стоял там же, где и ты теперь стоишь. И лицо отца Филарета из веселого вдруг сделалось печальным. И только отец Савватий успел помыслить в сердце своем: Филарет, ты был при жизни так милостив к клеветникам твоим! – а уже отец Филарет в ответ на эту мысль говорит: — Я всегда сожалел и прежде о тех, которые клевещут, а теперь и еще более того жалею о них. Теперь я на опыте узнал, что клевета на брата вменяется клеветнику в тот же самый грех, в котором он оклеветал брата. В этом же грехе он и осудится, если только не покается. И опять подумал отец Савватий: Филарет, у тебя столько было любви к ближнему! И на эту мысль опять Филарет ответил ему: — Только здесь и можно узнать, какое великое воздаяние бывает от Господа за любовь и милость к ближнему. Вам, сущим еще на земле, и понять этого невозможно! — Хорошо ли тебе? – хотел было спросить его отец Савватий. А тот молча уже развернул свиток, который держал в руках, и отец Савватий прочел написанное там большими блестящими буквами: «ПРАВЕДНИЦЫ ВО ВЕКИ ЖИВУТ, И В ГОСПОДЕ МЗДА ИХ» При конце каждой строчки божественных слов этих стояло по золотой, ярко сиявшей звездочке. Тут как будто на хорах отворилась дверь, и отца Филарета кто-то позвал, и он, поклонившись, удалился… С.А. Нилус Фрагмент жизнеописания иеросхидиакона Филарета (Беляева) Из книги «Подвижники благочестия Оптиной Пустыни»

Спасибо, бальзам на сердце.

Белый Валаам Франсуа Леспе В 2012 году французский документалист канала KTO «La Télévision catholique» Франсуа Леспе снял небольшой по хронометражу фильм о жизни монахов Валаама, проведя на острове несколько месяцев. На западе «Валаам. Архипелаг монахов» получил награду кардинала Фоли от Международной христианской организации СМИ за установление контактов и устранение разногласий между народами, сообществами, обществами, религиями, церквями и миром. И вот весной 2016 года по благословению епископа Троицкого Панкратия фильм было решено адаптировать для русскоязычного зрителя. В каком-то смысле это можно рассматривать как спокойный ответ на дестабилизационный вызов, уже в наше время брошенный христианскому миру, ведь в центре внимания фильма — неравнодушный взгляд человека католического запада на парадоксы православной жизни, а также его личное, пусть и не всегда явное, исповедание. читать далее=>

Говорю это потому, что многие часто, когда мы убеждаем их быть внимательными к себе и бодрствовать, остаются безпечными, обращают увещание в смех и говорят: ты заступишься за меня в тот день, и — я ободряюсь и не боюсь. А другой говорит: у меня отец — мученик; а иной: у меня дед — епископ; другие еще указывают на всех домашних своих. Но все это пустыя слова; ибо тогда не может принести нами пользы добродетель других. Вспомни о тех девах, котором не уделили елея пяти девам: сами они вошли в брачный чертог, а те остались за дверями. Великое благо иметь надежду спасения в собственных добрых делах; а никакой друг никогда не защитит там. Если и здесь, где от нас зависит перемена, Господь говорит Иеремии: «ты же не молися о людех сих» (Иер. VII:16); то тем более там. Что говоришь ты? У тебя отец — мученик? Это самое особенно и может послужить к большему твоему осуждению, когда ты, имея дома примеры добродетели, окажешь себя недостойным добродетели предков. Но ты имеешь доблестнаго и дивнаго друга? И он тебе не поможет тогда. Отнюдь не говори мне: отец у меня консул. Хотя бы твоим отцом был апостол Павел, а братьями мученики, но если ты не подражаешь их добродетели, то нет тебе никакой пользы от такого родства, а скорее оно повредит тебе и послужит к осуждению. Мать моя, говоришь, милосердная. А что от этого тебе безчеловечному? Ея человеколюбие увеличивает виновность твоего злонравия. Что говорит Иоанн Креститель к народу иудейскому? «Сотворите плоды достойны покаяния и не начинайте глаголати: отца имамы Авраама» (Лук. III:8). Ты имеешь знаменитаго предка? Если ты будешь подражать ему, то получишь пользу; но если не будешь подражать, то знаменитый предок будет твоим обвинителем, за то, что ты от добраго корня вышел горьким плодом. Никогда не называй блаженным человека, имеющаго родственником праведника, если он не подражает его нравам. Мать у тебя святая? Тебе ничего от этого. Мать у тебя порочная? И из этого тебе ничего. Как добродетель той не приносит тебе пользы, если не подражаешь ея добродетели: так и порочность этой не вредит тебе, если ты не предан порокам. Как там больше осуждения тебе, потому что, имея у себя образец, ты не подражал добродетели; так и здесь больше тебе похвалы, что, имея порочную мать, ты не подражал ея порокам, но от горькаго корня вышел сладким плодом. Не знаменитость предков требуется от нас, а добродетельный образ жизни. Я и раба назову благородным, и господина достойным цепей, когда узнаю образ жизни; и знатный для меня не благороден, если имеет рабскую душу; ибо кто действительно раб, кроме совершающаго грехи? Другое рабство зависит от неблагоприятных обстоятельств; а это рабство заключается в развращении сердца; так как и в начале отсюда произошло рабство. Свт. Иоанн Златоуст Слова о Лазаре