Галина Грошева

Батюшка, а кто автор данной статьи? Уж слишком эмоционально она написана.Такие жаргонные выражения как:"поцелуются взасос", "какого хрена девушка поперлась..." и вот это непонятное -"кровавая гебня" - просто порочат человека пытающегося защить интересы РПЦ. Получается обратный эффект.

Бежим, спешим и суетимся, Пытаемся везде успеть. По пустякам на близких злимся, В глаза друг другу не хотим смотреть. А вдруг беспомощность увидешь, безнадёжность, Боль нищеты и смерти страх В морщинистом лице, познавшем жизни сложность, В протянутых с мольбой руках. Остановись, не оттолкни просящих руку, Подай что можешь, помоги! Счастливец, коль нужды не знаешь муку, Бессилье старости и голод, и долги. Не проходи же, отвернувшись равнодушно, Спешу, мол, денег тоже нет. Не им - тебе все это нужно, Чтобы душа узрела свет. Не вечны замки, деньги - все истлеет, Все преходяще - злато, серебро, Но только никогда не оскудеет Рука дающего, творящего добро.

"Пред иконой Святых царственных мучеников" Семья последнего царя... Как в жизни, вместе на иконе. Для них на красном небосклоне Взошла кровавая заря. Достойно царственный венец Несли смиренно в век суровый, Но уготован был терновый, Терновый путь семи сердец. Плечо к плечу они стоят Под сенью неземного света, И радость Нового Завета Их кроткий излучает взгляд. Их церковь малая живет, Дыша любовью, крепкой верой, Являясь истинным примером Для всех, кто за Христом идет. Г.Грошева.

Чтобы спорить о чем-то, нужно хорошо разбираться в вопросах спора. Скажу откровенно, я сначала возмутилась: "Как, хотят что-то менять, да как посмели!"Выслушав доклад и прочитав ряд публикаций("за" и "против") поняла, что изменения Богослужебных текстов происходили и раньше, только простых "кухарок" об этом не извещали.Изменения не коснутся общеизвестных текстов. Я не думаю, что мы заметили бы изменеия, если бы нам об этом не сказали. Главное, чтобы не назрел раскол из-за этого в среде православных.

Как молимся за свою власть, такую и получаем

Упокой,Господи,души погибших; спасшимся дай сил пережить случившееся; виновных приведи к покаянию;а нас грешных научи молиться за всех.

Спаси Господи за стихи. Замечательное оформление. Вы,наверное, уже и мыслите рифмами.Ждем новые произведения.

Во второй строфе я бы написала "от собственного Я". Простите.

Я ночь люблю за тишину, Люблю ее за вдохновенье, За мысль благую не одну, Что перейдет в стихотворенье. Люблю за тиканье часов, Что ставят рамки нам земные, За шум далеких поездов, Унесших хлопоты дневные. Люблю за шелесты сраниц, Которые молитвой дышат, За то, что припадая ниц, Я в сердце глас Его услышу.

Красиво. Кто автор?

Стихи хорошие. У Вас их много. Пишите, будем читать.

Я в таких ситуациях читаю Евангелие. В сердце входит радость. Мне помогает.

Спаси Господи, Маргарита, за стихи. Мне очень понравилось.Вы, наверное, пишете давно, стихи профессиональные и очень светлые.

Бог сказал маме такие слова: «Спасайте сами души ваши; молитесь, ибо немного века осталось. Не та молитва дорога, которую вы читаете и которая выучена, но та, которая от чистого сердца. Скажите: Господи, помоги мне, И Я помогу. Я всех вас вижу». (Из книги "Непознанный мир веры",статья о Клавдии Устюжаниной, побывавшей на том свете.)

Из дневника иеромонаха Василия(Рослякова) от 10 июня 1988г. "Добродетель мы должны почитать не ради других, но ради ее самой" Свт. И. Златоуст. ...Нужно сердцем ощущать вкус добродетели, ее сладость. Тогда доказательство необходимости добра будет находиться в самом добре. Тогда не надо и доказательств. Я делаю добро и через это убеждаюсь, что следую истине. Я творю добро, потому что это добро. Я люблю добро, и я понимаю,что надо творить добро,-не однозначные выражения. Итак, почему я должен быть добродетельным? Потому что я ЛЮБЛЮ добродетель.

Спаси Вас Господи. Столько доставили радости! Оптина как на ладони. Только сегодня подумала, что не скоро смогу туда попасть и ... о чудо, я там!

Я Вас поддерживаю.Сама не люблю западных авторов. "Письма" прочла с большим усилием. Оригинально, остроумно, но душу не трогает.

Ирина,здравствуй! Полностью с тобой согласна.

Спаси Господи Вас за присланный фрагмент из "Сталкера", а Андрею Тарковскому Царсвия Небесного. Рада, что понравились стихи. Скажите, Александр, Вы не филолог?

Стихи мои, ночные. Катерина вдохновила, а Господь помог.

Я с Вами, Ольга, согласна, что Бог не объясняется, но принимается любящим сердцем. Настанет час, и в дымке голубой Под сенью вечности мы встретимся с Тобой. О, Господи, как явишься ты мне? Парящим Голубем в небесной вышине Иль Гласом любящим, вещающим законы, Иль Иисусом с храмовой иконы? А может нищенкой, стоящей у ворот, Которой медяки бросал народ, Иль пьяницей,замерзшим при дороге, Иль брошенным младенцем на пороге... Ты рядом был всегда, день ото дня! Но как же не узнала я тебя?! Прости мне грешной, Господи, прости! И дай в любви спасенье обрести.

Наш щит-молитва, и меч- молитва, И сколькоб не прошло веков- Кровавой и безкровной будет битва До поражения и до любви врагов. Авторское.

Простите,что вторгаюсь в ваш диалог с Катериной, но загадка очень и очень...Может быть нам грешным нужно чудо для укрепления веры, а Афон-это само чудо, это уже НЕБО.

Рождественская песня. Снег сияет серебристый. На дворе мороз. А в душе тепло и чисто- В мир пришёл Христос. Припев: Рождество, Рождество, Пусть звонят колокола! Рождество, Рождество, В мир любовь пришла! В небе ангелы запели , И взошла звезда, Чтоб увидеть все сумели Рождество Христа. Припев. Матерь Божья с умиленьем Смотрит на Христа. Начал век своё движенье С чистого листа. Припев. quote name='SergNata' timestamp='1294924590' post='5463'] Георгий МАЛКОВ ЗАВЕТА ПРЕМУДРЫЕ КАМНИ В Страстной Четверг А. Рогову Отцы-пустынники нам руку подают, Среди безвременья — во времени едином, И снова слов единственных поют Простой напев — забытым нами чином. Где давних слез иссякнувший родник? Прибоя речь на скалах четверговых? — Когда и я, прозревший ученик, Вдруг был омыт ко мне сошедшим Словом? ...Такая ширь не терпит пелены, И сей огонь не держится под спудом, Но все, как прежде, мы удивлены И жаждем вновь — пред налитым сосудом! 1976 В Страстную Субботу Когда в тиши позванивает строго Кадило легкое и тает спелый дым, И певчие толпятся у порога Под фонарем и стягом золотым, У Всех Святых весь век ли свой оплакать И память жечь — как пальцы о свечу? И вновь очнуться, воском пол закапав, Едва заденет кто-то по плечу? Опять не там, не так и не по чину — Какой судьбой в субботу занесло Бессмертия угадывать причину Сквозь пурпурное темное стекло? Но, как и прежде, горько благодарен Я всей нелепице своих календарей И свечке тоненькой, чей сладок и угарен Последний вздох великопостных дней. 1977 Зрея речью За окном все та же слякоть, Долгих сумерек настой, — Не устанут капли капать, Мерзлой крадучись листвой. Только в полночь в перелесках Ледяной прольется звон, — Чуть колыша занавески, По стеклу стекает он. И звучаньем незнакомым Льется с ним, едва слышна, В тишину уснувших комнат Всей вселенной тишина. Что сказать и что ответить На вопрос ее немой? — На ресницах виснет, светел, Отблеск тайны мировой. Подними мне веки круче, Ночи жаркая рука — Вечным Вием очи мучит Речь, незрячая пока. Истин высохшие русла Оживит ли жизни ток? Он опять ломает с хрустом Полуистин всех ледок. И опять рассвет колышет Неуступчивую тьму — Человечье ль слово ищет, Словно истину саму? Твари ль сызнова названья Прорастают из щелей? Копошится мирозданье В жадной памяти своей. В ней ли смысл могучей ночи Точным звуком облачен? В умолчаньях многоточий — Мир еще едва прочтен. С ним еще куда как трудно, — Зрея речью до зари, И слова, зардевшись чудно, Озаряют словари! 1978, 1986 Там, внизу... Заблудились и ангелы в полночь в небесных стропилах — здесь под гулкою кровлей и щебета звездного нет, и послушные крылья на миг шевельнуться не в силах, вдруг застыв на мгновенье — как будто на тысячу лет. То ли в сутолке лиц вдруг почудится кто-то знакомый, то ли кто-то зовет, чьим призывам покорны они — необъятною бездной все глубже и глубже влекомы, где в пещере, как в чаще, то вспыхнут, то гаснут огни. Там, внизу — голоса, и проста суета человечья; пахнет хлебом и хлевом, и плотничий слышится стук; и, вздыхая во сне, копошится отара овечья, и расходятся тени, и снова все сходятся в круг. До рассвета дожить — словно взор распахнуть с перевала и натруженной грудью, — как воздух, — пространство вдохнуть. Вол солому в закуте жует так блаженно-устало, и торопится ночь после долгого дня отдохнуть. ...Вдруг, — как будто в ожоге, — вся тьма устремилась к застрехам: из окна протянулся расщелиной светлою луч, рассчитавший себя по часам и векам, как по вехам, чтобы вспыхнуть звездой средь волхвами распахнутых туч. И в прекрасном смешеньи зверинца и рая земного, — как во сне, улыбаясь над чудными яслями, Мать видит вдруг пред собою Дитя Человечье и Слово — так исполнена слов, что и слова не смеет сказать. Лишь крылатому клиру без меры даруя прозренье, чуть сияет пещера, и тварь, узнавая творца, вся — пока лишь испуг, вся без звука пока, без движенья, и лишь всходят волхвы по скрипучим ступеням крыльца. 1981, 1982 На погосте Словно в душу хлынул алый холод, Но еще не гаснет небосвод — Для заката тоже нужен повод, Тайный смысл и точный жизни ход. На закате — чище жить и проще, И стократ прекраснее черты Дрожью листьев шевелящей рощи, Где правдиво ляжем — я и ты... 1984 Псалом слово ль измучит? заблудишься ль в строчках ночных? ах, пастушок мой, погонщик отары словесной, — слышишь, Давид, этот цокот глаголов ручных над пустотою безгласной, на скалах отвесных? в ночь ли такую любая овчарня годна — чтоб, вдруг проснувшись, услышать, как кто-то у входа только и скажет: "Еще покатилась одна чья-то звезда — словно плошка с замшелого свода..." только и ждешь — вот опять колокольчик замрет, чтоб, чуть помедлив, в испуге поведать нам снова то, как на травы иссохшие с шелестом льет свет свой луна да на сердце шевелится слово; или напрасно — в отместку крылатой тоске — вновь серафим псалмопевцу дарует прозренье: в полуслепом человечьем нелепом ростке — благословить эту жаркую тяжесть творенья? благословить эту душ наболевшую тишь средь соловьиных Двуречий дремучего свиста — только бы музыки ливень над стойбищем крыш хлынул из бездны в пещеру пастушью арфиста! о, как невмочь еще слуху словесный разлом, и не найти на небесного стража управы: по сердцу — как против шерсти — проводит крылом, и — как косою — звенит среди строчек кудрявых; смертный ли звук — так прижизненно красноречив — заживо словом ложится в посмертные руны, клинопись глин — с глинобитною песней сличив, с трелью курчавою — простоволосые струны? или и впрямь лишь правдивее то — что немей? и непомерно — сиянье незримое мрака? пусть полуправдою — правда незримых корней — но прорастает тростинкой упрямого злака! может и нам — где Евфратом полощет кусты — за руки взявшись в святой наготе мирозданья, в пышные кущи, в звенящего лета листы — всей немотою упасть в Пятикнижий сказанья? может и нам — эта слова сладчайшая дрожь? чтоб возопили Завета премудрые камни — поодиночке мы ляжем под песнь, как под нож, словно на плахи — скрижали: о, Господи, дай нам! дай — о припасть к тем истокам могучим, где ночь исподволь жаждет зачатья и звука и цвета, и в слепоте оставаться вселенной невмочь — наедине со всевидящим оком поэта; пусть лишь на миг, но средь райской еще тишины, где — ни свирели, ни лиры, ни трубного зова, так беззащитны, так хрупких имен лишены травы и твари — о даруй же снова и снова! — то, как с улыбкой младенца блаженно-чужой сладостно уст чуть коснуться хоть призраком речи — там, где у вод первозданных, не тронутых ржой, хищных хвощей распрямляются нежные плечи; то, как еще с пуповиной божественных пут первопроходцы любого глухого Эдема с чудного древа впервые украдкою рвут яблоки слов — в ожиданьи грядущего Брэма... 1986, 1988 © Ю. Г. Малков, 1996

Спаси Господи за чудесный рассказ. Как будто я сама побывала в Оптиной. У меня к ней "фанатическая" любовь,хотя на самом деле ни разу там не была.Я сегодня первый раз на форуме. Простите,если что не так.