Перейти к публикации

Апрель

Пользователи
 Просмотреть профиль  Активность

  • Публикации

    3 182

  • Зарегистрирован

  • Посещение

  • Дней в лидерах

    142

Записи блога, опубликованные пользователем Апрель

  1. Апрель
    За что был помилован Благоразумный разбойник? «Един от обешеною злодею хуляше
    Его, глаголя: аще Ты еси Христос,
    спаси Себе и наю. Отвещав же другий
    прещаше ему, глаголя: ни ли ты боишися Бога,
    яко в томже осужден еси;
    и мы убо в правду: достойная бо по
    делом наю восприемлева: Сей же ни
    единаго зла сотвори. И глаголаше
    Иисусови: помяни мя. Господи,
    егда приидеши во царствии си.
    И рече ему Иисус: аминь глаголю тебе,
    днесь соМною будеши в раи» (Лук. 23, 39-43)
    Так повествует святой евангелист Лука о глубоко назидательном и умилительном событии, об обращении и помиловании Христом разбойника, висевшего рядом с Ним на кресте на Голгофе.
     
    Чем заслужил разбойник такую милость? Чем вызван такой скорый и решительный ответ Господа? В аду находились еще все ветхозаветные праведники, включая св. Иоанна Предтечу. В ад собирался сойти Сам Господь, правда не для того, чтобы там страдать, а чтобы вывести оттуда узников.
    Не обещал еще Господь никому возвести его в Царство Небесное, даже апостолам обещал взять их в Свои обители, лишь когда их уготовит.
    За что же разбойник прежде всех удостаивается милости, почему ему так быстро отверзаются двери рая? Вникнем в состояние души разбойника и в окружающую его обстановку.
    Всю жизнь провел он в разбоях и преступлениях. Но видно не умерла в нем совесть и в глубине души осталось нечто доброе. Предание говорит даже, что он был тем самым разбойником, который во время бегства Христа в Египет сжалился над прекрасным дитятей и не позволил Его убить своим сотоварищам, вместе с ним напавшим было на бежавшее в Египет святое семейство. Не вспомнилось ли ныне ему лицо того Младенца, когда он всмотрелся в лицо Висевшего рядом с ним на кресте?
    Но было ли то так или нет, во всяком случае взгляд разбойника на Христа пробудил в нем совесть. Ныне он висел рядом с Праведником, рядом с «Красным добротою паче сынов человеческих»(Пс. 41, 3), Которого в то время был «вид безчестен, умален паче всех сынов человеческих», не имевшим «ни вида, ниже славы» (Исаия 53, 2-3).
    Глядя на Него разбойник словно очнулся от глубокого сна. Ему ясно представилось различие между Ним и им самим. Тот — несомненный Праведник, прощающий даже Своим мучителям и молящийся за них Богу, Которого называет Своим Отцом. Он же — убийца многих жертв, проливавший кровь людей не сделавших ему никакого зла.
    Взирая на Висевшего на кресте, он словно в зеркале увидел свое нравственное падение. Все лучшее, что таилось в нем, пробудилось и искало выхода. Он осознал свои грехи, понял, что к печальному концу привела его лишь собственная вина и винить ему не кого. Посему злобное настроение против исполнителей казни, каковым был охвачен разбойник, распятый по другую сторону от Христа, а вначале и он сам (Мф. 27, 44), сменилось в нем чувством смирения и сокрушения. Он почувствовал страх грядущего над ним суда Божия.
    Отвратителен и ужасен стал для него грех. В душе он уже не был разбойником. В нем проснулись человеколюбие и милосердие. Со страхом за участь своей души в нем сочеталось отвращение к происходившему надругательству над невинным Страдальцем.
    Несомненно он слышал и прежде о великом Учителе и Чудотворце из Назарета. Происходившее в Иудее и в Галилее было предметом многих разговоров и толков во всей стране. Прежде то, что он слышал о Нем, проходило мимо его внимания. Теперь, очутившись вместе с Ним и в одинаковом с Ним положении, он начал понимать нравственное величие Его личности.
    Беззлобие, всепрощение и молитва Христова поразили разбойника. Он сердцем понял, что рядом с ним не обычный человек. Так обращаться к Богу, как Своему Отцу, в час смерти мог лишь тот, кто воистину сознавал себя Сыном Божиим. Не поколебаться в своем учении о любви и всепрощении, перенося всю низость людской клеветы и злобы тех, коим творил благодеяния, мог лишь тот, кто был в тесном общении с источником Любви или Сам был Им.
    Вспомнилось разбойнику все, что он слышал необычного о распятом ныне с ним и теплое чувство веры зародилось в его сердце. Да, несомненно Он был Сын Божий, воплотившийся на земле, но пребывающий непрерывно в общении со Отцом Своим, Сын Божий, не принятый землей и возвращающийся на небо, Сын Божий, могущий прощать людям! У него появилась надежда, что он избежит осуждения на суде посмертном. Если Иисус молит Отца Своего за Своих распинателей, Он не отвергнет и распятого с Ним. К Нему нужно обратиться, чтобы Он, разделяющий сейчас с ним одну участь горьких страданий, принял его и в Своем блаженстве.
    Правда, обращение к Иисусу со словами любви и участия встречено будет насмешками окружающей толпы, беснующейся и хулящей Его. Признать Его праведником и Сыном Божиим — значит привлечь на себя внимание и гнев старейшин Иудейских. Хотя они не смогут причинить ему телесных мучений больше, чем он уже терпит, но как тяжело будет чувствовать вокруг себя одну злобу, как тяжки сделаются для него страдания, когда и над ним начнет издеваться бушующий здесь праздный народ!
    Впрочем, что для него теперь гнев земных властей, что ему ныне насмешки людские? Как ни тяжело быть отверженным людьми у порога смерти, еще тяжелее быть отверженным Богом. На суд Божий идет он и Бога лишь нужно ему страшиться! Нужно в последние мгновения жизни сделать то, что еще в его силах чтобы снискать благоволение Божие!
    Пусть своими словами он хоть несколько облегчит страдания Христа, путь хоть один из хулящих усовестится и перестанет злословить Его. Христос, обещавший вознаградить за чашу воды поданную во имя Его, не оставит за то и его без воздаяния. Пусть поносящие Христа, поносят и его с Ним! Это еще теснее свяжет его с Христом! С Христом будет делить он участь здесь, не забудет его Христос и в Своей славе!
    И вот, среди шума громких насмешек, злословий и ругательств, он стал увещевать своего сотоварища, висевшего по левую сторону от Христа, перестать злословить Его. «Ни ли ты боишися Бога, яко в том же осужден еси? И мы убо в правду: достойная бо по делом наю восприемлева. Сей же ни единаго зла сотвори». А затем из уст его послышался смиренный глас: «помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии си».
    То был зов бывшего разбойника, а ныне нового ученика Христова, уверовавшего во Христа тогда, когда прежние ученики оставили Его.
    «Разбойник богословяше, аз же отвергохся» (седален глас 5), вопил со скорбию после св. апостол Петр. Усомнились в то время в Господе и все остальные апостолы.
    Даже св. Иоанн Богослов, неотлучно следовавший за своим Учителем и стоявший у Креста на Голгофе, хотя и продолжал быть верен возлюбившему его Иисусу, не имел тогда совершенной веры в Божественность своего Учителя: лишь после Воскресения, войдя в пустой гроб, где лежали пелены и головной плат, обвивавшие мертвое Тело Христово, он «виде и верова», что Христос воистину воскрес и есть Сын Божий.
    Апостолы поколебались в своей вере в Иисуса, как в Мессию, потому что они ожидали и хотели в Нем видеть земного Царя, в Царстве которого они смогут сидеть «одесную и ошуюю» Господа.
    Разбойник понял, что царство униженного и преданного на позорную смерть Иисуса из Назарета «несть от мира сего». Но именно того царства и искал ныне разбойник: затворялись за ним врата земной жизни, открывалась вечность. Расчеты с земной жизнью у него были покончены, он думал теперь о жизни вечной. И у порога вечности стала ему понятна тщета земной славы и земных царств. Он осознал, что величие заключается в праведности, и в праведном невинно мучимом Иисусе он узрел Царя правды. Не славы в земном царстве просил он у Него, но спасения своей души.
    Вера разбойника, родившаяся из преклонения пред нравственным величием Христа, оказалась крепче, чем вера апостолов, хотя и плененных высотой учения Христова, но еще больше веровавших в Него ради происходивших от Него чудес и знамений.
    Не совершилось ныне чудесного избавления Христа от его врагов, — и вера апостолов поколебалась.
    Но проявленное Христом терпение, всепрощение и вера в то, что слышит Его Отец Небесный так ярко выразили праведность Иисуса, Его нравственную высоту, что, уверовав в Христа ради нее, нельзя было поколебаться тому, кто искал духовного и нравственного возрождения.
    А того именно и жаждал, сознавший свое глубокое падение разбойник.
    Не просил он у Христа быть в Его Царстве «одесную Его или ошуюю», но, сознавая свое недостоинство, он смиренно просил лишь «помянуть его во Царствии Своем», дать ему хоть последнее место.
    Он открыто пред всеми исповедывал Распятого Христа Господом и просил у Него помилования.
    Смиренная вера во Христа сделала его исповедником. Произволением своим он был даже мученик, ибо не побоявшись признать своим Господом всеми отверженного «Царя Иудейского», на Котором была сосредоточена вся ненависть безчисленного народа, собравшегося в те дни в Иерусалиме со всех концов мира на праздник Пасхи и вместе со своими старейшинами и священниками хулившего Христа, он конечно не устрашился бы и страдать за Него.
    Так глубокое покаяние разбойника родило смирение и вместе с ним оказалось прочным основанием такой твердой веры, какой в то время не обладали ближайшие ученики Христовы.
    Уверовавший разбойник проявил тот подвиг, на который тогда не был способен ни один из них.
    «Всяк убо иже исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, иже на небесех», сказал Господь Иисус Христос (Мф. 10, 32).
    Разбойник исповедал Христа, исповедал Его пред многочисленным народом издевавшимся над Ним, исповедал тогда, когда это никто не осмелился сделать и когда даже оставшиеся верными Ему немногие ученики и женщины лишь горькими слезами свидетельствовали о своей любви к Нему.
    Разбойник сделал то, что некогда сделали три отрока в Вавилоне, отказавшиеся поклониться золотому истукану, которого поставил Навуходоносор на поле Деире и которому кланялись «все народы, племена и языки»(Деян. 3, 7).
    Уверовал разбойник в Господа страждущего, «исповеда Бога таящагося», прежде всех он познал Его и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его (Фил. 3, 10), прежде всех понял в чем состоит «Царство не от мира сего», уразумел «что есть истина» (Иоан. 18, 36-38).
    Он первый уразумел, что есть Царство Христово, посему первый и входит в него.
    Он первый увидел «Иисуса Христа и Сего распята» (I Кор.2, 2), первый проповедал «Христа распята, иудеом убо соблазн, еллином же безумие, самим же званным иудеем же и еллином Христа Божию силу и Божию премудрость» (I Кор. 1, 23-4).
    Посему он первый и испытывает на себе Божию силу и мудрость, силу сострадающей и возрождающей любви Христовой, первый «услышал слух силы Креста, яко рай отверзеся им» (4 песнь канона Вознесения).
    Полное раскаяние в своих грехах и преступлениях, глубокое смирение, твердая вера в отдавшего Себя на страдание Распятого Господа Иисуса Христа и исповедание Его тогда, когда весь мир был против Него, — вот из чего сплелся венец, венчавший главу бывшего разбойника, как победителя и подвижника, вот из чего сковался ключ, отворивший ему двери рая!
    Многие грешат и надеятся на покаяние перед смертью, указывая на пример благоразумного разбойника.
    Но способен ли кто на подобный ему подвиг?
    «Помиловал Господь разбойника в последний час, чтобы никто не отчаивался. Но единого только, чтобы никто не уповал чрезмерно на Его милосердие» (Блаж. Августин).
    «Таков его конец! Каков же будет наш — не знаем и какою смертью мы умрем, не ведаем: внезапно ли придет или с каким-либо предуведением»? (преп. Феодор Студит, «Наставление по поводу внезапной кончины брата»).
    Сможем ли мы тогда нравственно переродиться в мгновение и духовно возвыситься подобно «спутнику Христову», «мал глас испустившему и велию веру обретшему»? Не восхитит ли нас внезапная смерть, оставив нас обманутыми в надежде на покаяние перед смертью»? (слово св. Кирилла Александрийского «О страшном суде», печатаемое в Великом Часослове).
    Посему: «Грешник не отлагай покаяние в грехах, чтобы они не перешли с тобой в другую жизнь и не отяготили бы тебя сверхмерною тягостию» (Блаж. Августин, «Илиотропион» св. Иоанна Тобольского, книга 4, глава 5).
    Пример благоразумного разбойника да побудит нас не откладывать покаяния, а «срастаться Христу» (Гал. 2, 19) и «тепле каяться», дабы и нам испытать на себе «милость сострастия» (молитва Симеона Нового Богослова). «Плоть распявше со страстьми и похотьми» (Гал. 5, 24) будем ревновать о скорейшем полном внутреннем своем исправлении, предавая себя всецело воле Божией и прося у Христа милости и благодати.
    «Разбойниче покаяние и нам подаждь Едине Человеколюбче, верою служащим, Христе Боже наш, и вопиющим Ти: Помяни и нас во Царствии Твоем» (Блаженные воскресны 4 гласа).
    «Разбойника благоразумного во едином часе раеви сподобил еси, Господи, и мене древом крестным просвети и спаси мя».
    Святитель Иоанн (Максимович)
  2. Апрель
    Святые воины Преподобные Александр Пересвет и Андрей Ослябя (Радонежские)



    (20 сентября)
     

    О светло-светлая благословенная земля Русская! Многими красотами удивлена и изукрашена ты и всего исполнена еси. Здесь святые обители церковные и города великие, хоромы величественные и озера хрустальные, дубравы высокие и реки многоводные и тихие, исполненные рыб великих и малых, села красные и поля чистые. ... И одно из таких полей, зовомое Куликовымъ, стало на исходе XIV столетия после драматических событий и обильно пролитой русской крови первым Полемъ Славы на все времена.
    Более же всего величается Отечество наше за великий сонм людей Божиих, соработавших Христу на ниве богоугодной жизни, сынов света духовного. Здесь святители святии и князи благоверные, блаженные юродивые и праведные миряне, преподобные воздержники и мученики безстрашные, и даже монахи-воины, соединившие в своем житии последние два подвига воедино, став преподобномучениками. Имена их светятся на скрижалях родной истории ярко, подобно двум неугасимым лампадам над их священными гробами: это Александръ (Пересветъ) и Андрей (Ослябя). Для них уже загорелся и невечереющий день в вечном царствии Христовомъ. И тут, на Поле на Куликовомъ, свершился их последний подвиг, к которому они шли всю свою жизнь.
    Оба они происходили из знатного рода бояр Брянского княжества. О Пересвете говорится в самом древнем литературном памятнике — ”Задонщине” — вполне определенно, что он был ”бряньский боярин”. Об Ослябе мы узнаем только из ”Сказания о Мамаевом побоище” — о том, что он был Любутским боярином (г. Любутск территориально входил в Брянское княжество). Существует предположение, что он также был родом из Брянска; в одном месте даже сказано об обоих: ”брянские бояре”.
    С детских лет, трудясь и молясь, они проходили суровую школу мужества. Будущие избранницы воспитывались в благочестии как воины Царя Небесного и воины царя земного, призванные защищать Родину и Веру отеческую.
    Долго ль или не так уж чтоб очень было их странствие по бушующему житейскому морю — нам того не ведомо. В давние времена люди жили гораздо проще и чище и не думали, как сделать себе имя, оставив подробности своей жизни. Доподлинно же о святыхъ монахахъ-воинахъ можно сказать с некоторыми подробностями и вкраплением редких фактов очень кратко: рождение — воспитание — служба — монашество — битва — смерть и венецъ всего: рожденiе в жизнь вечную — спасенiе души и ожидание воскресенiя во Царствiи Любви, Света и Правды, чтобы вместе с Господемъ быть.
    Пройдя положенное житейское поприще, обремененное ранами душевными и телесными, два брата решили спасать свои души, избрав путь иноческий.
    Существует предание, согласно которому Александръ (Пересветъ) принял монашеский постриг в Ростовском Борисоглебском монастыре, что на реке Устье среди величавой красоты сосновых боров. Обитель была по благословенiю Сергiя Радонежского в 1363 году.
    Впоследствии эти два воина оказались во обители Живоначальной Троицы. Стоит только догадываться, как Пересветъ и Ослябя перешли в Троице-Сергиевъ монастырь. Ясно достоверно только то, что когда князь Дмитрий (будущий Донской) в 1380 г. приехал за благословением на битву к преподобному Сергiю, они были уже его послушниками. И самое главное: это все было промыслительно и неслучайно.
    Великое испытание выпало на долю русского народа в тринадцатом-четырнадцатом веках. Грозной тучей надвинулись полки ордынские. Было же татей и разбойников несметное количество. Множайшие и страшнейшие потери понесла земля родная под ярмом иноплеменным, ”языком незнаемым”. На Руси же тогда царствовала междоусобица...
    ”Попущением Божиим за грехи наши и по наваждению диавольскому” поднялся с восточной стороны богомерзкий Мамай со своими клевретами, нечестивец и иконоборец, злой христианский укоритель. Устроил он соглашение с Литвою и прочими душегубцами; собрал не одну, а целых 9 орд да три царства, а князей с ним 73... да прибыли 2 алпаута (алпаут — вельможа, феодал) великих с двумя своими отрядами. Были с ним крамольники черкасы, ясы, буртасы... и даже ”братья” по вере католики-фряги.
    В те времена витал в воздухе миф о непобедимости ордынских воинов. Ходили слухи о том, что одолеть их в честном бою было невозможно, ибо будто бы они владели некоей мистической силою. И чтобы превозмочь их коварство, одних физических данных было недостаточно. Нужна была великая сила духа, нужна была помощь Свыше. Поэтому усердный молитвенниче пред Господемъ Сергiе богоносный, узнав волю Божию, решился послать на битву духоносных монахов. Нужно было воодушевить русское воинство.
    Был у прегордого Мамая любимый батыр по имени Челубей, родом печенег. Сила его была подобна силе древнего гиганта-филистимлянина Голиафа; ”пять сажен высота его, а трех сажен ширина его”. Был Челубей не простым воином. Существовала секта воинов; исповеданием ее являлось одно из древнейших буддийских верований, именуемое ”бон(г)-по”. Это верование — древнее поклонение космосу, и не просто планетам, стихиям и эфиру, но духам-богам, обитающим в них; согласно же Божественного Откровенiя “вси бози язык бесове” (псалом 95) . Челубей был самой высокой степени посвящения в бон. По сказанию, он был непобедим: 300 боев, и во всех “враг” был повержен! Поэтому с ним мог справиться не просто ратник, но воинъ Христовъ, облеченный духовною, Божией силою. В этом состоит сакральный мотив посыла именно монаховъ-воиновъ.
    Князь великий Димитрий очень опечалился и вместе с братом своим Володимиром Андреевичем и князьями русскими направил стопы свои к Живоначальной Троице за благословением великого Сергiя на правое дело.
    Помолившись за Божественной Литургиею, преподобный старецъ окропил священною водою его со всем христианскимъ воинствомъ, благословил великого князя крестомъ святымъ и сказал ему: ”Иди, господин, помянув Бога; Господь Богъ да будет тебе помощникомъ и заступникомъ”. А тайно предсказал ему: ”Погубишь супостатов своих, как должно твоему царству…... Только мужайся и крепись и призывай Бога на помощь”. И сказал ему князь великий: ”Дай мне из своего полка двухъ воиновъ, Александра Пересвета и брата его Андрея Ослебяту, и ты с нами вместе поборешься”. Преподобный Сергiй тут же повелел старцам Александру и Андрею готовиться. Они были весьма немолоды, но сильные, зрелые и умудренные духовно и в воинском искусстве. Известна была эта двоица как великие и знаменитые наездники в ратные времена: Андрей сотню гнал, а Александръ двести гнал, когда сражались. Были они в мiру известными витязями в сражениях.
    Монахи сделали по слову игумена своего. И дал им Сергiй ”вместо тленного оружие нетленное: Крестъ Христовъ нашит на схимахъ. И повелел им вместо шеломов возложить на себя”, и отдал их в помощь великому князю, промолвив: ”Вот тебе мои воины, а за тебя, государь, поборники”. Напоследок сказал им угодник Божiй: ”Мир вам, братья мои, пострадайте как добрые воины Христовы!” И всему православному войску дает он Христово знамение, мир и благословение. Князь же великий Дмитрий Иванович возвеселился сердцем, но не сказал никому об этом. Святой старец напутствовал его: ”Иди ко граду Москве!” И пошел он, взяв, как некое сокровище некрадомое, благословение от старца. Так Пересветъ и Ослябя оказались в русском войске, не по своей воле токмо, а по Промыслу Небесному, Божией воле, ибо святые старцы, как духоносные пророки, от себя ничего никогда не делают.
    Но устремим свой взгляд непосредственно к легендарному событию, которое произошло на вельми обширном Поле Куликовомъ между речками Непрядвою и Доном.
    Отливали начищенные кольчуги. Окрест доносился храп и ржание понукаемых животных, слышались клики всадников, рвущихся в бой...
    Вот уже первые полки идут. Передовой светлый полк ведут князья Смоленские Димитрий Всеволодович да брат его Володимир Всеволодович, у которого в строю и был Пересветъ. Справа ведет полк Микула Васильевич с коломенцами, а слева ведет полк Тимофей Волуевич с костромичами…... Темные полчища врага ползут как тень с обеих сторон; от множества войска нет им места, где расступитися. Нашей рати гораздо меньше.
    Уже близко сходятся сильные полки... Выехал злой печенег из великого полку татарского, показывая свое мужество на виду у всех. Злодей грозно потрясал оружием пред русскими рядами, и был он всем страшен зело, и никтоже смеяше противу его изыти. Тогда убо преподобнаго игумена Сергiя Радонежскаго усердный его послушник инок Пересветъ начат глаголати великому князю и всем князем: ”Ничтоже о сем смущайтеся: велий Богъ нашъ и велия крепость его. Азъ хощу Божиею помощию, и Пречистыя его Матере, и всехъ святыхъ Его, и преподобнаго игумена Сергiя молитвами с ним видетися”.
    Чернеца Пересвета на место суда (поединка) привели, и сказал он великому князю Димитрию: ”Лучше нам убитыми быть, чем полоненными быть погаными”. Смерть или свободная от богоборческой клики Родина! Лучше умереть во имя вечной жизни, чем влачить жалкое существование под непосильным бременем целому православному народу.
    И сказал далее Александръ: ”Хорошо бы, брат, в то время старому помолодеть, а молодому чести добыть, удалым плеч испытать”.
    И такожде брат его Ослябя чернец говорил: ”Братъ Пересветъ, уже вижу на теле твоем раны, уже голове твоей лететь на траву ковыль, а сыну моему Якову на ковыли зеленой лежать на Поле Куликовомъ за веру христианскую и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича”.
    Был же сей хоробрый Пересветъ, егда в мире бе, славный богатырь, ”велию силу и крепость имея, величеством и широтою всех превзыде, и смыслен зело к воиньственному делу и наряду”, то есть слыл умеющим уставлять полки.

    И тако по повелению преподобнаго игумена Сергiя возложи на себя святую схиму, матерчатый шелом ангельского образа с нашитыми на нем оружием спасения с голгофами, и знаменася святымъ крестомъ, и окропися священною водою, и простися у духовнаго отца, таже у великаго князя, и у всех князей, и у всего христианскаго воинства, и у брата своего Осляби. И возплака князь великий, и все князи, и все воинство великим плачем, со многими слезами глаголюще: “Помози ему, Боже, молитвами Пречистыя Твоея Матере и всех святых, якоже древле Давиду на Голиафа”. И поиде инок Пересветъ противу татарскаго богатыря Темирь-мурзы, и ударишася крепко, толико громко и сильно, яко земле потрястися, и спадоша оба на землю мертви, и ту конец прияша оба; сице же и кони их в том часе мертви быша.
    ...И сшиблись после поединка смертного сыновья Руси с сильною ратью басурманскою. Ударились копьями гибельными о доспехи железные, загремели мечи булатные, словно молнии сверкая; великий стук и свист от летящего града стрел поглотили тишину. Белая ковыль-трава обагрилась чермною живительною влагою, окрасившись цветом мученичества честных воинов русския земли, цветом победным сил добра над силами зла.
    Древний бытописатель горестно замечает: “Бысть брань крепкая и сеча зла зело, и лияшеся кровь, аки вода, и падоша мертвых множество безчисленно от обоих сил... И не можаху кони ступати по мертвым. Не токмо же оружием убивахуся, но сами себя биюще, и под конскими ногами умираху, от великия тесноты задыхахуся, яко немощно бе вместитися на поле Куликове, между Дону и Мечи, множества ради многих сил сошедшеся”.
    После битвы Димитрий, прозванный Донским, стал обходить Великое Поле, засеянное телесами его дорогих соратников и политое русскою кровию, на котором взошла Первая Великая Слава Руси. Даже деревья от великия печали преклонилися. Увидев Пересвета монаха и тут же поблизости лежащего знаменитого богатыря Григория Капустина, великий князь обратился к ним и промолвил: “Видите, братья, своего зачинателя, ибо этот Александръ Пересветъ, пособник наш, благословлен был игуменом Сергiем и победил великого, сильного, злого татарина, от которого многие люди испили бы смертную чашу”.
    Русь одолела могущественных варваров и поверила безповоротно в свои силы. Пусть знают и окончательно запомнят в с е интервенты-агрессоры: “Кто поднимет меч, тот мечем и падет” безславно. Летописец восклицает: “Возвысил БОГЪ род христианский, а поганых уничижил и посрамил их суровство”. Имена красных воинов земли Русския Небесный Воеводо в лепоту облекл еси; имена двух из них — Александра (Пересвета) и Андрея (Осляби) с того времени прославляются как имена местночтимых святыхъ Радонежскихъ.
    Восемь дней “стояли на костях”; хоронили героев за Веру и Отечество живот (жизнь) свой положивших. Срубили церковку Рождества Богородицы над братской могилой у р. Непрядвы. А Пересвета и Ослябю схоронили не здесь, а в Старомъ Симоновомъ монастыре близ Москвы (сейчас это уже территория первопрестольной: рядом с метро “Автозаводская” внутри завода “Динамо”). Тут же, по преданию, упокоились до светлого Второго славного Пришествия Христова и 40 ближайших бояр князя Димитрия...
    Ушли на битву москвичи, белозерцы, ростовчане, суздальцы, владимирцы, костромичи, дмитровцы..., а вернулись единым русским народом!
    Димитрий Донской пробыл на Москве четыре дня и затем направил стопы свои к Живоначальной Троице, к отцу Сергiю. Преподобный встретил его со крестами близ монастыря и изрек: “Радуйся, господин князь великий, и веселись твое христолюбивое войско!” И вопросил его о своих любимцах. Великий же князь отвечал ему: “Твоими, отче, любимцами, а моими служебниками победил своих врагов. Твой, отче, вооружитель, названный Пересветъ, победил подобного себе. А если бы, отче, не твой вооружитель, то пришлось бы, отче, многим христианам от того пить горькую чашу!”
    Отслужили поминальную Великую ПАНИХИДУ о всех убиенных, и с тех пор названная Димитриевскою родительская суббота стала служиться в Церкви из года в год “покуда стоитъ Росiя”.

    При захоронении воинов Великий князь со всем воинством громким голосом провозгласили “им вечную память с плачем и со слезами многими”. Склонив голову перед свежими могилами лучших сынов Отечества, Димитрий Иванович сказал вещие слова: “Да будет вечная память всем вам, братья и друзья, православные христиане, пострадавшие за православную веру и за все христианство между Доном и Мечей. Это место суждено вам Богомъ! Простите меня и благословите в этом веке и в будущем и помолитесь за нас, ибо вы увенчаны нетленными венцами от Христа Бога”.
     
     
    Тропарь (глас 1)
     
    Воини Христолюбивии, страдальцы послушания прехвальнии,
    Александре дивный Пересвете и Андрее Ослябей именуемый,
    Сергия игумена благодатные наследницы,
    Куликовской брани ратницы духовнии.
    Вы бо змия агарянскаго победисте, /
    но и нас своим заступлением не остависте. /
    Телами в храме Рождества Богородицы почиваете, /
    душею в превышнем селении пребываете. /
    Молите за весь род русский православный,
    преподобнии сродницы наши.
     
    Кондак (глас 7)
     
    На поле Куликовом агарян победисте и венцами славы увенчастеся преподобномученицы Александре и Андрее, молите Христа Бога и нам врага рода человеческого побеждати, Православие хранити и душам нашим велию милость.
     
    Величание
    Ублажаем вас святи преподобномученицы наши Александре и Андрее и чтим святую память вашу, воинов Христолюбивых наставницы и ангелов собеседницы.



  3. Апрель
    иеромонах Серафим (Роуз)
    Как сегодня быть православным
     
     
     
     
        Содержание
    Жизнь в Православии и современный мир
    Жизнь сегодня стала ненормальной
    Два ложных подхода к духовной жизни
    Что мы можем сделать
    Православное мировоззрение
    Заключение
    Жизнь в Православии и современный мир
       В прошедшие века, например в России XIX в., православное мировоззрение было частью православной жизни и поддерживалось окружающей действительностью. Даже не было нужды и говорить о нем, как о чем-то отдельном, — все жили по-православному, в согласии с окружающим православным обществом. Во многих странах само правительство исповедовало Православие; оно было центром общественной деятельности, и сам Царь или правитель исторически был первым православным мирянином, обязанностью которого было подавать своим поданным пример христианской жизни. В каждом городе были православные церкви, и во многих из них службы совершались ежедневно, утром и вечером. Монастыри были во всех больших городах, во многих меньших городах, за их пределами, в деревнях, в удаленных и пустынных местах. В России было более тысячи официально зарегистрированных монастырей, не считая других общин. Монашество было общепризнанной частью жизни. Действительно, в большинстве семей кто-нибудь — сестра или брат, дядя, дедушка, родственник — был монахом или монахиней, не говоря уже о других примерах православной жизни, странниках и Христа ради юродивых. Весь образ жизни был пронизан Православием, центром которого, конечно, было монашество. Православные обычаи были частью повседневной жизни. Большинство повсеместно читаемых книг были православными. Сама повседневная жизнь для большинства людей была трудной: им приходилось много работать, чтобы прожить, надежды на жизнь были невысоки, смерть не была редкостью — все это подкрепляло учение Христа о реальности и близости другого мира. В таких обстоятельствах жить по-православному означало то же, что и иметь православное мировоззрение, и мало было необходимости говорить об этом.
       Сейчас все изменилось. Наше Православие — это островок среди мира, живущего по совершенно другим принципам, и с каждым днем эти принципы все более меняются в худшую сторону, все более отчуждают нас от него. Многие люди подвергаются искушению разделить свою жизнь на две категории: повседневная жизнь на работе, с мирскими друзьями, в мирских делах, и Православие, по которому мы живем по воскресеньям и в другие дни недели, когда у нас есть для этого время. Но если взглянуть пристальнее, мировоззрение такого человека часто представляет собой странную комбинацию христианских и мирских ценностей, которые на самом деле не смешиваются. Цель этого доклада — показать, как живущие сегодня могут начать делать свое мировоззрение более ценным, делать его всецело православным.
       Православие — это жизнь. Если мы не живем по-православному, мы просто не православные, вне зависимости от того, к какой вере мы формально принадлежим.
       Жизнь в нашем современном мире стала очень искусственной, очень неопределенной, очень путанной. Православие, действительно, имеет свою жизнь, но оно также не столь уж далеко от жизни окружающего мира, и поэтому жизнь православного христианина, даже когда он действительно православный, не может не отражать ее так или иначе. Какая-то неопределенность и путаница проникли теперь даже и в православную жизнь. Давайте попытаемся взглянуть на нашу современную жизнь, чтобы посмотреть, как лучше могли бы мы выполнить наши христианские обязанности, вести жизнь не от мира сего даже в эти ужасные времена и иметь православный взгляд на свою сегодняшнюю жизнь, который позволит нам в эти времена выжить и сохранить в целости нашу веру. Жизнь сегодня стала ненормальной
       Всякого, кто взглянет на нашу современную жизнь в перспективе той нормальной жизни, которую вели люди в прежние времена — например, в России, Америке или любой западноевропейской стране, — не может не поразить то, насколько ненормальной стала сейчас жизнь. Самое понятие авторитета и послушания, приличия и вежливости, поведения в обществе и частной жизни — все резко изменилось, стало с ног на голову, исключая несколько отдельных групп — обычно христиан того или иного исповедания, которые пытаются сохранить так называемый «старомодный» уклад жизни.
       Нашу ненормальную жизнь сегодня можно охарактеризовать как испорченную, избалованную. С младенчества с современным ребенком обращаются как с семейным божком: его прихоти удовлетворяются, желания исполняются, он окружен игрушками, развлечениями, удобствами, его не учат и не воспитывают в соответствии со строгими принципами христианского поведения, а дают развиваться в том направлении, куда клонятся его желания. Обычно ему достаточно сказать: «Я хочу» или «Я не хочу», чтобы услужливые родители склонились перед ним и позволили поступать по-своему. Возможно, это не случается «во всех семьях» и «все время», но это случается достаточно часто для того, чтобы стать правилом современного воспитания детей, и даже родители, имеющие самые благие намерения, не могут целиком избежать этого влияния. Даже если родители и стараются растить ребенка в строгости, соседи пытаются сделать что-то иное. Это надо учитывать при воспитании ребенка.
       Когда такой человек вырастет, он, естественно, окружает себя тем же, к чему привык с детства: удобствами, развлечениями, игрушками для взрослых. Эта жизнь становится постоянным поиском «развлечений», и это слово, кстати сказать, было совершенно неслыханным в любом другом словаре. В России XIX века или в любой серьезной цивилизации просто не поняли бы, что же означает это слово. Жизнь — это непрестанный поиск «развлечений», которые настолько лишены всякого серьезного значени
  4. Апрель
    Свт. Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. Том I О ЕВАНГЕЛЬСКИХ ЗАПОВЕДЯХ
    
    Спаситель мира, Господь наш Иисус Христос, приступая к изложению Своих всесвятых заповедей, сказал: Не мните, яко приидох раззорити закон и пророки: не приидох раззорити, но исполнити [1].
    Каким образом Господь исполнил закон и пророков? Запечатлев прообразовательные жертвы принесением себя в жертву за человечество; заменив тени и гадания Ветхого Завета благодатью и истиною Нового Завета; удовлетворив предречениям пророческим совершением их; дополнив нравственный закон столько возвышенными постановлениями, что закон этот, пребывая непременным, вместе и изменился по причине высоты новых постановлений. Так изменяется дитя, достигши мужеского возраста, и оставаясь тем же человеком.
    Отношение Ветхого Завета к человеку можно уподобить духовному завещание на наследство, причем обыкновенно прилагается подробное описание наследства со всеми нужными измерениями и исчислениями, с планами угодий, с рисунками строения; отношение Нового Завета можно уподобить введению во владение наследством. Там все изложено и изображено на бумаге: здесь все предоставляется существенно, на деле.
    Чем отличаются заповеди Евангелия от заповедей Моисеева десятисловия? Последние не допускали падшего человека впасть в состояние решительно противоестественное, но и не могли возвести к тому состоянию непорочности, в которой человек был сотворен. Заповеди десятисловия сохраняли в человеке способность к принятию заповедей Евангелия [2]. Заповеди Евангелия возводят в непорочность, превысшую той, в которой мы сотворены: они зиждут христианина в храм Божий [3]; соделав его храмом Божиим, поддерживают в этом благодатном, сверхъестественном состоянии [4].
    Святые Апостолы Петр и Павел были точными исполнителями закона Моисеева по особенной любви к Богу [5]. Чистота направления и непорочность жизни соделали их способными уверовать в Искупителя, и быть Его Апостолами. Оказывались часто способными к вере явные грешники, нисшедшие грехами своими к подобию скотов и зверей, но сознавшиеся в грехах и решившиеся принести в них покаяние. Наименее способными оказались те грешники, которые самомнением и гордостью уподобились бесам, и, подобно бесам, отвергли сознание в греховности и покаяние [6].
    Господь наименовал все учение Свое, все Слово Свое и все слова Свои заповедями [7]. Глаголы, сказал Он, яже Аз глаголах вам, Дух суть и живот суть [8]. Они плотского человека претворяют в духовного, мертвого воскрешают, потомка ветхого Адама соделывают потомком Нового Адама, сына человеческого по естеству — сыном Божиим по благодати.
    Заповедь Нового Завета, объемлющая все прочие частные заповеди — Евангелие. Исполнися время, приближися царствие Божие: покайтеся, и веруйте во Евангелие [9].
    Господь назвал свои частные заповеди малыми по простоте и краткости изложения, по причине которого они удобоприступны для каждого человека. Назвав их малыми, Господь возвестил однако ж, что нарушитель одной такой заповеди мний наречется в царствии небеснем [10], т. е. лишится этого царства [11].
    Устрашимся определения Господня! Рассмотрим Евангелие; заметим в нем все заповедания Господа нашего, внедрим их в памяти для тщательного и неупустительного исполнения их; уверуем живою верою во Евангелие.
    Первая заповедь, данная вочеловечившимся Господом человечеству, есть заповедь о покаянии. Святые Отцы утверждают, что покаяние должно быть и началом благочестивой жизни, и душою ее, во все продолжение ее [12]. Без покаяния невозможно ни признать Искупителя, ни пребывать в исповедании Искупителя. Покаяние есть сознание своего падения, соделавшего естество человеческое непотребным, оскверненным, и потому постоянно нуждающимся в Искупителе. Искупителем, всесовершенным и всесвятым, заменяется падший человек, исповедующий Искупителя.
    Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, Иже есть на небесех [13], сказал Господь ученикам Своим, заповедав им вместе творить все добродетели тайно, и предвозвестив, что они будут ненавидимы и поносимы человеками [14]. Как же исполнить нам эту заповедь Господа, совершая наши добрые дела тайно? — Мы стяжем возможность исполнить ее именно тогда, когда отречемся от искания собственной славы, когда отречемся от мнимо-добрых действий из своего падшего естества, из себя, а будем действовать для славы Божией, из Евангелия [15]. Кийждо, якоже прият дарование, говорит святой Апостол Петр, между себе сим служаще, яко добрии строителие различныя благодати Божия: Аще кто глаголет, яко словеса Божия: аще кто служит, яко от крепости, юже подает Бог: да о всем славится Бог Иисус Христом. Ему же есть слава и держава во веки веков [16]. Те, которые, забыв свою славу, единственно ищут того, чтоб прославился Бог, и был познан человеками, прославляются Богом. Токмо прославляющые Мя прославлю [17], аще кто Мне служит, почтит его Отец Мой [18], сказал Господь. Совершающий тайно свои добрые дела, исключительно с целью Богоугождения, будет прославлен в назидание ближних по устроению о нем промысла Божия.
    Аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидете в царствие небесное [19]. Правда книжников и фарисеев удовлетворялась изучением Закона Божия по букве, за которым не следовало изучение его жизнью, за которым, напротив того, следовала жизнь, противная Закону Божию. Остающиеся при одном изучении Закона Божия по букве, впадают по причине такого поверхностного знания в гордость и самомнение, как замечает преподобный Марк Подвижник [20], и как случилось с книжниками и фарисеями. Заповеди Божии, которые существенно постигаются от исполнения их [21], пребыли сокрытыми для фарисеев. Душевные очи, просвещаемые заповедями [22], когда они исполняются, не просветились у фарисеев. Они, от деятельности противной Закону Божию, стяжали о Законе Божием превратное понятие, и по причине Закона Божия, долженствовавшего приблизить и усвоить их Богу, удалились от Бога, соделались врагами Бога. Каждая заповедь Божия есть священная тайна: открывается здесь исполнением ее и по мере исполнения ее.
    Ветхий Завет воспрещал грубые последствия гнева: Господь воспретил самое сердечное действие страсти [23]. Воспрещение произнесено Господом, и потому оно имеет необыкновенную силу. От одного воспоминания кратких и простых слов заповеди страсть изнемогает. Такое действие замечается во всех евангельских заповедях. Господь первые слова свои устремил против гнева, как главной греховной язвы, главной страсти, противоположной двум главным добродетелям: любви к ближним и смирению. На этих двух добродетелях основано все здание христианской деятельности. Коснение страсти гнева в человеке отнимает у него всю возможность к духовному преуспеянию.
    Господь заповедал всеусиленное хранение мира с ближними [24], как и Апостол сказал: Аще возможно еже от вас, со всеми человеки мир имейте [25]. Не трудись над разбором, кто прав и кто виноват, ты ли, или ближний твой: постарайся обвинить себя, и сохранить мир с ближним при посредстве смирения.
    Закон Моисеев воспрещал прелюбодеяние: Господь воспретил плотское вожделение [26]. Как сильно действует это воспрещение на падшее естество! Хочешь ли воздержаться от нечистых взоров, помыслов и мечтаний? Вспоминай, в то время, как они начнут действовать, изречение Господа: Всяк, иже воззрит на жену телесными очами, или умом на ее образ, представленный мечтанием, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем.
    Между телами двух полов существует естественное влечение друг к другу. Это влечение действует не равно. К иным телам другого пола человек почти вовсе не чувствует влечения, к другим слабое, к некоторым весьма сильное. Господь заповедал удаляться от сближения с лицами, к которым ощущается особенное естественное влечение, как бы лица ни были достойны дружбы нашей по своим похвальным душевным качествам, как бы ни были нужны и полезны нам. Такое значение имеет заповедь об извержении десного, соблазняющего ока, и об отсечении десной, соблазняющей руки [27].
    Господь воспретил развод, допускавшийся законом Моисея, за исключением тех случаев, когда брак будет уже расторгнут беззаконно прелюбодеянием которой либо половины [28].
    Расторжение брака дозволено было человеческому естеству, униженному падением; по обновлении человечества Богочеловеком восстановлен закон, данный естеству в его состоянии непорочности [29].
    Господь восстановил девство, предоставив сохранять его произволяющим [30].
    Господь воспретил употреблять клятву. Справедливо замечают Отцы, что никто не заслуживает меньше вероятия, как тот, кто употребляет часто клятву; напротив того никому столько не верят, как постоянно говорящему правду, хотя бы он и не употреблял клятвы. Говори правду, и не понуждается в божбе, которая, будучи нарушением благоговения к Богу, принадлежит к начинаниям сатанинским [31].
    Господь воспретил мщение, которое было установлено Моисеевым законом, и которым за зло воздавалось равным злом. Оружие, данное Господом против зла — смирение. Аз же глаголю вам не противитися злу: но аще тя кто ударить в десную твою ланиту, обрати ему и другую: и хотящему судитися с тобою, и ризу твою взяти, отпусти ему и срачицу [32].
    Господь завещал любовь к врагам, и для стяжания этой любви повелел благословлять клянущих, творить добро ненавидящим и молиться за причиняющих напасти, за подвергающих изгнаниям [33]. Любовь ко врагам доставляет сердцу полноту любви. В таком сердце вовсе нет места для зла, и оно уподобляется благостью своею всеблагому Богу. К этому изящному нравственному состоянию Апостол приглашает христиан, когда говорит: Облецытеся убо, яко избрании Божии, святи и возлюбленни, во утробы щедрот, благость, смиренномудрие, кротость и долготерпение: приемлюще друг друга, и прощающе себе, аще кто на кого имать поречение: яко же Христос простил есть вам, тако и вы [34]. Совершенною любовью к ближним доставляется усыновление Богу [35], то есть благодать Святого Духа привлекается в сердце, и изливается в него всесвятая любовь к Богу.
    Сердце, зараженное злобою и неспособное к заповедуемой Евангелием любви к врагам, должно врачевать теми средствами, на которые указал Господь: должно молиться за врагов, отнюдь не осуждать их, не подвергать злоречию, говорить о них доброе, по силе благодетельствовать им. Этим действием погашают ненависть, когда она возгорится в сердце, содержат ее постоянно обузданною, значительно ослабляют ее. Но полное искоренение злобы совершается действием Божественной благодати.
    Подающим милостыню Господь заповедал подавать ее в тайне; упражняющимся в молитве, повелел молиться в уединении замкнутой клети; постящимся повелел скрывать пощение [36]. Добродетели эти должны быть совершаемы единственно с целью угождения Богу, с целью пользы ближнего и души своей. Не только от взоров человеческих должно быть утаено наше духовное сокровище, но и от собственной нашей шуйцы[37]. Похвала человеческая окрадывает наши добродетели, когда совершаем их явно, когда не стараемся скрывать их, — и мы неприметным образом увлекаемся к человекоугодию, лукавству, лицемерству. Причиною этого — повреждение наше грехом, болезненное состояние душ наших. Как недугующее тело нуждается в осторожности от ветров, холода, различных яств и напитков: так и недугующая душа нуждается в многообразном хранении. Охраняя наши добродетели от повреждения похвалами человеческими, мы должны охранять их и от живущего в нас зла, этой шуйцы нашей, не увлекаться помыслами и мечтаниями тщеславными, тщеславною радостью и тщеславным услаждением, которые являются в нас по совершении добродетели, отнимают у нас плод ее.
    Господь заповедал нам прощать ближним нашим согрешения их против нас: аще бо отпущаете, сказал Он, человеком согрешения их, отпустить и вам Отец ват небесный. Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш небесный отпустит вам согрешений ваших [38]. Из этих слов Господа вытекает само собою заключение, что верный признак отпущены нам грехов состоит в том, когда мы ощутим в сердце нашем, что мы точно простили ближним все согрешения их против нас. Такое состояние производится, и может быть произведено, единственно Божественною благодатью. Оно — дар Божий. Доколе мы не сподобимся этого дара, будем, по завещанию Господа, пред каждою молитвою нашею рассматривать нашу совесть, и, находя в ней памятозлобие, искоренять его вышеуказанными средствами, т.е. молитвою за врагов, и благословением их [39]. Когда ни вспомним о враге нашем, — не допустим себе никакой иной мысли о нем, кроме молитвы и благословения.
    Ближайшим ученикам и последователям Своим Господь заповедал нестяжание. Не скрывайте себе, сокровищ на земли [40]. Продадите имения ваша и дадите милостыню. Сотворите себе влагалища неветшающа, сокровище неоскудеемо на небесех, идеже тать не приближается, ни моль растлевает: идеже бо сокровище ваше, ту и сердце ваше будет [41]. Чтоб стяжать любовь к предметам духовным и небесным, должно отречься от любви к предметам земным; чтоб полюбить отечество, необходимо отказаться от болезненной любви к стране изгнания.
    Господь дал заповедь о хранении ума, заповедь, о которой человеки обыкновенно не заботятся, даже не знают о существовании ее, о ее необходимости и особенной важности [42]. Но Господь, назвав ум оком души, возвестил: аще убо будет око твое просто, все тело твое светло будет: аще ли око твое лукаво будет, все тело твое темно будет. Телом названо здесь жительство. Жительство заимствует свое качество от руководящего жительством образа мыслей. Мы стяжаваем правильный образ мыслей по причине здравия, целости или простоты ума нашего, когда он всецело последует Истине, не допуская в усвоение себе никакой примеси из области лжи. Иначе: здравым может назваться только тот ум, который, помощью и действием Святого Духа, вполне и неуклонно последует учению Христову. Большее или меньшее уклонение от учения Христова обличает большую или меньшую болезненность ума, утратившего простоту, допустившего сложность. Полное уклонение ума от учения Христова есть смерть его. Тогда свет этот признается угасшим, престает быть светом, соделывается тьмою. Деятельность человека всецело зависит от того состояния, в котором находится ум его: деятельность, истекающая из здравого ума, вполне Богоугодна; деятельность, зависящая от ума, допустившего в себя примесь, частью Богоугодна, частно противна Богу; деятельность ума омрачившегося учением лжи, отвергшего учение Христово, вполне непотребна и мерзостна. Аще свет, иже в тебе, тма есть, то тма кольми?
    Господь воспретил суетные попечения, чтоб они не рассеивали нас и не ослабляли существенно нужного попечения о стяжании небесного царства [43]. Суетное попечение есть не что иное, как недуг души, выражение ее неверия. Потому-то Господь и сказал: Маловери! не пецытеся душею вашею, что ясте, или что пиете: ни телом вашим, во что облечетеся [44]. Возненавидь ненавистную Богу праздность, возлюби возлюбленный Богу труд, но души твоей не расслабляй пустою заботливостью, всегда бесполезною и излишнею. Чтоб ты был тверд душою и ревностен в деле Божием, в деле твоего спасения, Господь дал обетование доставлять тебе все, потребное для временной жизни, Своею всемогущею десницею, то есть, Своим Божественным промыслом [45].
    Господь воспретил не только осуждать ближних, но и судить их [46], когда не представляется необходимости учинить суд правильный для своей и общественной пользы. Последнего рода суд есть вящшее закона[47], по определению Господа; без такого суда добро не может быть отделенным от зла, наша деятельность не может быть правильною и Богоугодною. Этот суд редко встречается между человеками; но судом и осуждением, воспрещенными Господом, они занимаются непрестанно. По какой причине? по причине совершенного невнимания себе, по причине забвения своей греховности, по причине совершенного пренебрежения покаянием, по причине самомнения и гордости. Господь пришел на землю спасти грешников, а потому от всех человеков непременно требуется сознание в греховности; суждение же и осуждениеближних есть отвержение этого сознания и присвоение непринадлежащей себе праведности; из нее-то и производится суждение и осуждение: имя лицемера для всякого судящего и осуждающего ближних есть им самое свойственное [48].
    Господь заповедал постоянную, то есть, учащаемую и непрестанную молитву. Не сказал Он, чтоб мы единовременно по просили, потом престали от прошения, но повелел просить усиленно, неотступно, соединил с повелением просить обетование услышать и исполнить прошение [49]. Просите, и дастся вам; ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам. Всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется [50]. Будем просить с терпением и постоянством, отрицаясь своей воли и своего разума, предоставляя всесвятой воле Божией и время, и способ исполнения, и самое исполнение просимого. Мы не постыдимся: Бог же не имать ли сотворити отмщение избранных своих, вопиющих к нему день и нощь, и долготерпя ли о них [51], то есть, замедляя исполнением прошения их. Деннонощный вопль к Господу избранных изображает постоянную, неотступную, непрестанную, усиленную их молитву.
    По последствиям молитвы, которыми она увенчавается от Бога можно и должно заключить о предметах ее. Евангелист Лука говорит, что Бог сотворит отмщение избранных своих, то есть, освободит их из плена, в котором мы находимся у наших страстей и у бесов. Евангелист Матфей говорит, что Отец небесный даст блага просящим у Него [52]. Блага, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша [53]. Опять Евангелист Лука говорит: Отец, Иже с небесе, даст Духа Святого просящим у Него [54]. Предметы молитвы нашей должны быть духовные и вечные, а не временные и вещественные. Основная и первоначальная молитва должна состоять из протении о прощении грехов [55].
    Возводя нас к совершению благости, изгоняя из нас зло, Господь, повелевший не судить и не осуждать ближних, отпускать ближним все согрешения их против нас, законополагает еще: Вся, елика хощете да творят вам человецы, тако и вы творите им [56]. Мы любим, чтоб ближние наши были снисходительны к нашим немощам и недостаткам, чтоб они великодушно переносили от нас оскорблены и обиды, чтоб они делали нам всевозможные услуги и одолжения: будем такими к ближним. Тогда достигнем полноты благости, соответственно которой получить особенную силу молитва наша; сила ее всегда соответствует степени благости нашей. Отпущайте, и отпустят вам: дайте, и дается вам. Меру добру, наткану и потрясну и переливающуся дадят на лоно ваше. Тою бо мерою, еюже мерите, возмерится вам [57], от милосердого и в милосердии Своем правосудного Бога.
    Внидите узкими враты: яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящии им [58]. Пространная врата и широкий путь — это деятельность по воле и разуму падшего естества. Узкие врата — деятельность по Евангельским заповедям. Господь, одинаково смотрящий на настоящее и будущее, видя, как немногие человеки будут последовать Его святой воле, открытой им в Евангельских заповедях, предпочтут этой воле своеугодие, сказал: Что узкая врата, и тесный путь, вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его! [59]. Ободряя и утешая своих последователей, Он присовокупил: Не бойся, малое стадо: яко благоизволи Отец ваш дати вам царство [60]. Господь повелел проводить трезвенную жизнь, непрестанно бдеть и наблюдать над собою: потому что с одной стороны неизвестен час посещения Господня, также час смерти нашей, нашего призвания на суд Божий,—неизвестно, какое искушение и какая скорбь могут неожиданно возникнуть и обрушиться на нас; с другой стороны неизвестно, какая греховная страсть может возникнуть в падшем естестве нашем, какой ков и какую сеть могут устроить для нас неусыпные враги спасения нашего — демоны. Да будут чресла ваша препоясана, и светильницы горящш, и вы подобии человеком, чающим Господа своего, когда возвратится от брака, да пришедшу и толкнувшу, абие отверзут ему [61]. А яже вам глаголю, всем глаголю: бдите [62].
    Внемлите — завещавает Господь — от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы: от плод их познаете их [63]. Лживые пророки — всегда коварны: и потому Господь заповедует по отношению к ним особенное внимание, особенную осторожность [64]. Лживые пророки познаются по плодам: по жительству своему, по делам, по последствиям истекающим из их деятельности. Не увлекись красноречием и сладкоречием лицемеров, их тихим гласом, как бы выражением кротости, смирения и любви; не увлекись тою сладкою улыбкою, которая играет на их устах и лице, тою приветливостью и услужливостью, которая светит из взоров: не обольстись тою молвою, которую они искусно распускают о себе между человеками, — теми одобрениями, похвалами, громкими именами, которыми величает их мир: всмотрись в плоды их.
    О внимающих учению Евангелия и старающихся исполнять евангельские заповеди, Господь сказал, что они добрым сердцем и благим слышавше слово, держат, и плод творят в терпении [65]. Он предвозвестил ученикам своим ненависть от мира, гонения, напасти, обетовал Сам неусыпно бдеть над ними, и охранять их, воспретил боязнь и малодушие, повелел: в терпении вашем стяжите души ваша [66]. В постоянном уповании на Бога, надо великодушно претерпевать скорби от страстей, возникающих из падшего естества, от братий — человеков, от врагов — демонов: претерпевый до конца, той спасется [67].
    Находящиеся в тяжком рабстве греха, под владычеством ожесточенного, каменносердечного Фараона, под непрестанными в мучительными ударами лютых приставников, при столпотворении, затеваемом гордынею мира! вас призывает Спаситель к духовной свободе. Приидите ко Мне, говорит Он, вси труждающиеся и обременении, и Аз упокою вы. Возмите иго Мое на себе, и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим. Иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть [68]. Иго и бремя Христово — евангельские заповеди. Они требуют самоотвержения, и потому названы игом, но освобождают и оживляют душу, наполняют ее неизъяснимым спокойствием и наслаждением и потому названы игом благим и легким. Каждая из них благоухает кротостью и смирением, сообщает эти добродетели исполнителю заповеди. Навык к исполнению евангельских заповедей соделывает кротость и смирение свойством души. Тогда Божественная благодать вводит в душу духовную кротость и духовное смирение действием превышающего ум мира Христова.
    Все частные заповеди Свои Господь совместил в две главные: в заповедь любви к Богу и в заповедь любви к ближнему. Эти заповеди Господь изобразил так: Слыши, Израилю, Господь Бог ваш, Господь един есть: И возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем умом твоим, и всею крепостию твоею: сия есть первая заповедь. И вторая подобна ей: возлюбиши ближнего своего яко сам себе[69]. В сию обою заповедию весь закон и пророцы висят [70]. Делается человек способным к любви Божией от исполнения любви к ближнему; в состояние же стремления всем существом к Богу возводится молитвою.
    Исполнение евангельских заповедей увенчавается соединением человека с Богом. Когда ученик Христов исцелится от злобы на ближнего, и действием умной и сердечной молитвы направит все силы души и тела к Богу: тогда он признается любящим Бога. Любяй Мя, говорит Спаситель, возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам. Отец мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим[71].
    Условие пребывания в любви Божией и в соединении с Богом заключается в соблюдении евангельских заповедей. Нарушением их расторгается условие: нарушитель извергается из объятий любви и от лица Божия во тьму кромешную — в область страстей и бесов. Аще заповеди Моя соблюдете, сказал Господь, пребудете в любви Моей. Будите во Мне, и Аз в вас. Аще кто во Мне не пребудет, извержется вон [72].
    Братия! изучим всемогущие и животворящие заповеди великого Бога нашего, Создателя и Искупителя: изучим их сугубым изучением — в книге и жизнью. Во святом Евангелии они прочитываются, но уразумеваются по мере исполнения их на деле. Сотворим брань с нашим падшим естеством, когда оно воспротивится и вознеистовится, не желая покориться Евангелию. Не устрашимся, если эта брань будет тяжкою и упорною. Тем с большим усилием постараемся одержать победу. Победа должна последовать непременно: брань заповедана, победа обетована Господом. Царствие небесное, сказал Он, нудится, и нуждницы, то есть насилующие свое естество, восхищают е [73]. Аминь.
     
    [1] Матф. V, 17.
    [2] Иоанн. III, 21.
    [3] Иоанн. XIV, 23.
    [4] Иоан. XV, 10.
    [5] Деян. X, 14 и проч., Филип. III, 5, 6.
    [6] Матф. XXI, 31, 32.
    [7] Иоанн. XIV, 21, 23.
    [8] Иоанн. VI, 63.
    [9] Марк. I, 15.
    [10] Матф. V, 19.
    [11] Благовестник.
    [12] Преподобный Марк Подвижник, Слово 1 о покаянии.
    [13] Матф. V, 16.
    [14] Матф. VI, 1-19, Лук. XXI, 17.
    [15] Благовестник.
    [16] 1 Петр. IV, 10, 11.
    [17] 1 Царст. II, 30.
    [18] Иоанн. XII, 26.
    [19] Матф. V, 20.
    [20] Слово 4.
    [21] Преподобный Марк Подвижник. О законе духовном, гл. 32. Добротолюбие, ч. 1.
    [22] Пс. XVIII, 9.
    [23] Матф. V, 21, 22.
    [24] Матф. V, 23.
    [25] Рим. XII, 18.
    [26] Матф. V, 27, 28.
    [27] Матф. V, 29, 30. Благовестник.
    [28] Матф. V, 31, 32.
    [29] Матф. XIX, 4-9.
    [30] Матф. XIX, 11, 12.
    [31] Матф. V, 33-37. Благовестник.
    [32] Матф. V, 38-40.
    [33] Матф. V, 44.
    [34] Колос. III, 12, 13.
    [35] Матф. V, 45.
    [36] Матф. VI, 18.
    [37] Матф. VI, 3.
    [38] Матф. VI, 14, 15.
    [39] Марк. XI, 25.
    [40] Матф. VI, 19.
    [41] Лук. XII, 33-34.
    [42] Матф. VI, 22, 23, Лук. XI, 34-36.
    [43] Матф. VI, 24-34.
    [44] Матф. VI, 30, 25.
    [45] Матф. VI, 33.
    [46] Лук. VI, 37, Матф. VII, 1.
    [47] Матф. XXIII, 33.
    [48] Матф. VII, 5.
    [49] Благовестник.
    [50] Матф. VII, 7, 8.
    [51] Лук. XVIII, 7.
    [52] Матф. VII, II.
    [53] 1 Кор. II, 9. По объяснению Преподобного Симеона, Нового Богослова, Слово 10.
    [54] Лук. XI, 13.
    [55] Святой Исаак Сирский, Слово 55.
    [56] Матф. VII, 12.
    [57] Лук. VI, 37, 38.
    [58] Матф. VII, 13.
    [59] Матф. VII, 14.
    [60] Лук. XII, 32.
    [61] Лук: XII, 35, 36.
    [62] Марк. XIII. 37.
    [63] Матф VII, 15, 16.
    [64] Благовествик.
    [65] Лук. VIII, 15.
    [66] Лук. XXI, 19.
    [67] Матф. XXIV, 13.
    [68] Матф. XI, 28-30.
    [69] Марк. ХII, 29-31.
    [70] Матф. ХХII, 40.
    [71] Иоанн. XIV, 21, 23.
    [72] Иоанн. XV, 10, 4, 6.
    [73] Матф. XI, 12. 
  5. Апрель

    О ЛЮБВИ К БЛИЖНЕМУ

    Автор: Апрель,

    Свт. Игнатий Брянчанинов. ПОУЧЕНИЕ 2-Е В ДВАДЦАТЬ ПЯТУЮ НЕДЕЛЮ.
    О ЛЮБВИ К БЛИЖНЕМУ
    
    Возлюбиши ближняго твоего якоже сам себе [1].
    Возлюбленные братия! Такую заповедь Господа Бога нашего возвестило нам сегодня Евангелие. Евангелие присовокупляет, что в любви к Богу и любви к ближнему сосредоточивается весь Закон Божий, потому что любовь есть та добродетель, которая доставляется из полноты всех прочих добродетелей. Любы есть союз совершенства [2], по определению апостола.
    Очевидно: чтоб возлюбить ближнего, как самого себя, предварительно нужно правильно полюбить себя.
    Любим ли мы себя? Несмотря на странность этого вопроса — нового и занимательного только как будто по излишеству в нем, — должно сказать, что весьма редкий из человеков любит себя. Большая часть людей ненавидит себя, старается сделать себе как можно больше зла. Если измерить зло, соделанное человеку в его жизни, то найдется, что лютейший враг не сделал ему столько зла, сколько сделал зла человек сам себе. Каждый из вас, взглянув беспристрастно в свою совесть, найдет это замечание справедливым. Какая бы тому была причина? Какая причина тому, что мы почти беспрестанно делаем себе зло, между тем как постоянно и ненасытно желаем себе добра? Причина заключается в том, что мы правильную любовь к себе заменили самолюбием, которое внушает нам стремиться к безразборчивому исполнению пожеланий наших, нашей падшей воли, руководимой лжеименным разумом и лукавою совестью [3].
    Мы увлекаемся и корыстолюбием, и честолюбием, и мщением, и памятозлобием, и всеми греховными прихотями! Мы льстим себе и обманываем себя, думая удовлетворять любви к себе, между тем как удовлетворяем только неудовлетворимому самолюбию нашему. Стремясь удовлетворять самолюбию нашему, мы злодействуем себе, губим себя.
    Правильная любовь к себе заключается в исполнении животворящих Христовых заповедей: сия есть любы, да ходим по заповедем Его, сказал святой Иоанн Богослов [4]. Если ты не гневаешься и не памятозлобствуешь — любишь себя. Если не клянешься и не лжешь — любишь себя. Если не обижаешь, не похищаешь, не мстишь; если долготерпелив к ближнему твоему, кроток и незлобив — ты любишь себя. Если благословляешь клянущих тебя, творишь добро ненавидящим тебя, молишься за причиняющих тебе напасти и воздвигающих на тебя гонение, то любишь себя; ты — сын Небесного Отца, который Своим солнцем сияет на злых и благих, Который посылает дожди Свои и праведным и неправедным. Если приносишь Богу тщательные и теплые молитвы из сердца сокрушенного и смиренного, то любишь себя. Если ты воздержен, не тщеславен, трезвен, то любишь себя. Если ты милостынею к нищей братии переносишь твое достояние с земли на Небо и твое тленное имение соделываешь нетленным, а временную собственность — собственностью вечною и неотъемлемою, то любишь себя. Если ты до того милостив, что соболезнуешь всем немощам и недостаткам ближнего твоего и отрицаешься от осуждения и уничижения твоего ближнего, то ты любишь себя. В то время как ты воспрещаешь себе суждение и осуждение ближнего, на что не имеешь никакого права, — правосудный и милосердый Бог устраняет праведное суждение и отменяет праведное осуждение, заслуженные тобою за многие грехи твои. Желающий правильно любить себя, не обольщаться и не увлекаться самолюбием, то есть своею падшею волею, руководимою лжеименным разумом, должен тщательно изучить евангельские заповеди, которые заключают в себе духовный разум и приводят исполнителя к ощущениям нового человека. При изучении и по изучении евангельских заповедей необходимо со всею бдительностью и трезвением наблюдать за пожеланиями и влечениями сердечными. При строгой бдительности соделается для нас возможным разбор наших пожеланий и влечений. От навыка и от страха Божия этот разбор обращается как бы в естественное упражнение. Не только всякое пожелание и влечение, явно противные евангельским заповедям, должны быть отвергаемы, но и все пожелания и влечения, нарушающие сердечный мир. Все, истекающее из Божественной Воли, сопровождается святым миром, по опытному учению святых отцов; напротив того, все, сопровождаемое смущением, имеет началом своим грех, хотя бы по наружности и казалось высшим добром [5].
    Полюбивший правильно самого себя может богоугодно любить ближнего. Сыны мира, недугующие самолюбием и порабощенные ему, выражают любовь к ближнему безразборчивым исполнением всех пожеланий ближнего. Ученики Евангелия выражают любовь к ближнему исполнением относительно его всесвятых заповеданий Господа своего; удовлетворение пожеланиям и прихотям человеческим они признают душепагубным человекоугодием и страшатся его столько же, сколько страшатся и убегают самолюбия. Самолюбие есть искажение любви по отношению к самому себе, человекоугодие есть искажение любви по отношению к ближнему. Самолюбец губит себя, а человекоугодник губит и себя и ближнего. Самолюбие — горестное самообольщение; человекоугодие усиливается и ближнего соделать общником этого самообольщения.
    Не подумайте, братия, что любовь от самоотвержения приобретает несвойственную ей суровость, а от исключительного исполнения евангельских заповедей утрачивает теплоту, делается чем-то холодным и машинальным. Нет! Евангельские заповеди изгоняют из сердца плотской огнь, который очень скоро потухает при какой-либо, иногда самомалейшей противности; но они вводят огнь духовный, которого не могут погасить не только злодеяния человеческие, но и самые усилия падших ангелов [6]. Пылал этим священным огнем святой первомученик Стефан. Извлеченный убийцами своими за город, побиваемый камнями, он молился. Последовали удары смертоносные; от лютости их пал Стефан полумертвым на колени, но огнь любви к ближнему в минуты разлуки с жизнью еще живее воспылал в нем, и возопил он гласом велиим об убийцах своих: Господи, не постави им греха сего! [7]. С этими словами первомученик предал Господу дух свой. Последним движением его сердца было — движение любви к ближним, последним словом и делом была молитва за убийц своих.
    Невидимый подвиг против самолюбия и человекоугодия первоначально сопряжен с трудом и усиленною борьбою; сердца наши, подобно сердцам отец и праотец наших, со времени ниспадения родоначальника нашего в греховную область, присно противятся Святому Духу [8]. Они не сознаются в своем падении, с ожесточением отстаивают свое бедственное состояние, как бы состояние полного довольства, совершенного торжества. Но за каждую победу над самолюбием и человекоугодием награждается сердце духовным утешением; вкусив это утешение, оно уже мужественнее вступает в борьбу и легче одерживает победы над собою, над усвоившимся ему падением. Учащенные победы привлекают учащенное посещение и утешение благодати, тогда человек с ревностью начинает попирать своеугодие и своеволие, стремясь по пути заповедей к евангельскому совершенству, исповедаясь и таинственно воспевая Господу: Путь заповедей твоих текох, егда разширил ecu сердце мое [9].
    Братия! Мужественно вступим в борьбу с самолюбием под руководством Евангелия, в котором изображена воля Божия благоугодная и совершенная, в котором таинственно жительствует Новый Адам, Христос, и передает сродство с Собою всем чадам Своим, истинно желающим этого сродства. Научимся правильно и свято любить себя; тогда возможем исполнить относительно ближнего нашего всесвятую заповедь великого Бога нашего: Возлюбиши ближняго твоего, якоже сам себе. Аминь.
     
    [1] Лк. 10:27; Мф. 22:39
    [2] Кол. 3:14
    [3] Евр. 10:22. В молитве пред "Херувимскою песнью" архиерей молится о избавлении от совести лукавой, т.е. омраченной грехом и ложными понятиями, причем зло признается добром и совершается как бы добро. С особенною очевидностью лукавая совесть проявляется в деятельности варварских народов; но для христианина-наблюдателя она столько же очевидна и вообще в деятельности человеческой, а особенно в своей собственной деятельности. Чиновник (церковная книга)
    [4] 2Ин. 1:6
    [5] Преподобный Макарий Великий. Слово 4-е, гл. 13
  6. Апрель

    Святые о прощении.

    Автор: Апрель,

    Святые отцы о прощении
     
     
     
     
     
     
    Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить; тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу.
     
    Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему. Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен. Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: потерпи на мне, и всё отдам тебе. Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее. Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя? И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его
    (Мф., 18, 23 – 35).
     
     
    Святитель Феофан Затворник
    Притчу о двух должниках Господь заключил такими словами:
    Кажется, такая малость требуется: прости и будешь прощен; а когда прощен, то и в милость принят; а когда в милость принят, то стал участником во всех сокровищах милости.
    Стало быть, тут и спасение, и рай, и вечное блаженство.
    И такое великое приобретение за такую малость, что простим!. .
    Да, малость, но для самолюбия нашего нет ничего тяжелее, как прощать.
    Ненамеренную какую-нибудь неприятность, тайно причиненную нам, так чтоб никто не видал, мы еще, пожалуй, простим; но чуть что почувствительней да при людях, хоть не проси: нет прощения.
    Бывают обстоятельства, что хочешь - не хочешь, а высказать неудовольствия нельзя, - и молчишь: но язык-то молчит, а сердце говорит и строит злые планы.
    Повыссься неприятность еще на одну линию, - и удержа нет: ни стыд, ни страх, ни потери, ничто не удержит.
    Вскипевшая самость делает человека словно помешанным и поддавшийся ей начинает городить глупости.
    Такому несчастью больше всего бывает подвержены люди не какие-нибудь, а чем кто цивилизованней, тем чувствительней к оскорблениям, тем меньше прощает.
    Снаружи отношения иногда все еще остаются гладкими, но внутри решительный разлад.
    А между тем, Господь требует, чтобы прощали от всего сердца.
     
    Святой праведный Иоанн Кронштадтский
    Моя жизнь во Христе, часть 1

    …любя друг друга, надо терпеть друга друга и оставлять, прощать другим их погрешности против нас, чтобы и Отец наш небесный простил нам согрешения наши [Мф. 6, 14].
    ***
     
    Ближний - равноправное мне существо, тот же человек, что я, тот же образ Божий; и как он то же, что я, то и любить его надо мне, как я сам себя люблю.
     
    Возлюбити искренняго твоего яко сам себе [Мф. 22, 39], - надо наблюдать его, как свою плоть и кровь: обращаться с любовью, кротко, ласково, прощая погрешности его, как себе охотно прощаю, как сам жажду от других прощения или снисхождения моим немощам, т.е. чтобы и не замечали их, как бы их не было, или заметили ласково, кротко, любезно, доброжелательно.
    ***
     
    Себе все легко прощаешь, если согрешишь против Бога или против людей, легко извиняй и других.
    Люби ближнего как себя, прощай ему много.
    Коль краты аще согрешит в мя брат мой, отпущу ли ему до седмъ крат?
    не глаголю тебе, до седмь крат, но до седмьдесят крат седмерицею [Мф. 18, 21, 22], говорит Господь.
    В этом и познается любовь.
    Даже мало еще этого для любви: любовь любит врагов своих, добро творит ненавидящим, благословляет проклинающих ее и молится за творящих ей обиду [Лк 6, 27, 28].
    ***
     
    Чтобы не помнить тебе злобы против тебя ближнего, а от души прощать его, вспомни, что ты сам не чужд злобы, равно как и всех других страстей.
    Признавай немощи и страсти ближнего за свои собственные: прощающе друг другу, якоже и Бог во Христе простил есть вам [Ефес. 4, 32].
    О, как я грешен, противен по грехам моим очам Божиим, людям и даже себе самому!
    Кто же для меня может быть более противен, кроме меня самого?
    Воистину никто; в сравнении со мною все праведники.
    Буду же я немилосердно гневаться на себя и прощение обид и погрешностей ближнего против меня непотребного считать за особенное счастье, да и мне долготерпеливый, щедрый и милостивый Господь простит хотя некоторые согрешения.
    Я должен помнить, что этим только я и заслуживаю себе милость Владыки, иначе мне давно не надлежало бы жить.
    ***
     
    Ближнего надо еще более любить тогда, когда он согрешает против Бога или против нас, ибо он тогда болен, тогда он в беде душевной, в опасности, тогда-то и надо помилосердствовать и помолиться о нем и приложить к его сердцу целительный пластырь - слово ласки, вразумления, обличения, утешения, прощения, любви.
    ***
     
    Часто мы озлобляемся на людей прямодушных и открытых за то, что они прямо обличают наши неправды. Такими людьми надо дорожить и прощать им, если они смелою речью обрывают наше самолюбие.
    Это врачи, в нравственном смысле, которые острым словом обрезывают гнилости сердечные и, чрез пробуждение нашего самолюбия, производят в душе, омертвевшей грехом, сознание греха и жизненную реакцию.
    ***
     
    Я сам ежеминутный должник Господу духовно и телесно: духовно - грехами и телесно - туне получая от Него вещественные дары: пищу, питье, деньги, одежду, воздух, теплоту, свет, вообще многоразличное довольство жизненное.
    Как же мне не иметь удовольствия прощать долги ближнему моему, духовные и вещественные, когда Господь мне прощает бесчисленное множество их?
    Как мне не давать даром Божьих же даров, когда мне Господь без числа туне подает все блага духовные и вещественные: свет уму и сердцу, покой и радости сердцу, познания многоразличные - до струи воздуха?
    Да это было бы уродливо мы одно тело и друг для друга члены и непременно взаимно одолжены чем-либо; так и в общественном теле невозможно обойтись без того, чтобы нам не были должны другие или мы не были бы должны другим.
    И нельзя нам не прощать друг другу долгов: как в теле естественно одни члены часто живут на счет других, например желудок на счет головы или на счет рук и ног, так и в обществе.
    А главное, надо помнить, что мы все имеем туне от Бога и сами Ему бесконечно много должны, и Он прощает нам с любовью долги наши, лишь бы мы оставляли должникам нашим.
    Будем же охотно и усердно прощать ближним долги их нам; станем приносить Богу ежедневно эту жертву и будем жить в любви.
    ***
     
    Оставляем должником нашим.
    Это значит не иметь на ближнего, провинившегося против нас (намеренно, с упорством, или ненамеренно), огорчения, вражды и озлобления, но прощать ему вину в простоте сердца, представляя живо свои немощи и грехопадения и сохраняя к ближнему-виноватому ту же любовь и те же чувства приязни, какие имели к нему до вины.
     
    Часть 2
     
    …хочешь и любишь, чтобы Бог прощал тебе грехи, за обычное считай прощать грехи и людям, согрешающим против тебя, зная, что любовь долготерпит и милосердствует.
    ***
     
    Ты сам ежедневно крепко нуждаешься в прощении тебе грехов Отцом Небесным и молишься: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим [Мф. 6, 12].
    А если хочешь, чтобы грехи были прощены тебе, прощай брату его согрешения против тебя.
     
    ***
     
    …богатые должны помогать бедным, по возможности подавать милостыню, принимать странных, посещать больных, утешать печальных, наставлять невежд, вразумлять заблуждающихся, прощать обиды, памятуя, что мы все Христовы.
    ***
     
    ...любовь скора к снисхождению и прощению.
    ***
     
    Прощай должникам твоим и знай, что как тебя враг смущает и вооружает враждебно против других, так и их смущает и вооружает против тебя.
     
     
    Авва Дорофей
    Душеполезные поучения
     
    Можешь также, когда согрешит перед тобою брат твой, помиловать его и простить ему грех его, чтобы и ты получил прощение от Бога; ибо сказано: отпущайте и отпустится вам (Лук. 6, 37); и так ты окажешь милость душе брата своего, прощая его, в чем он согрешил против тебя, ибо Бог дал нам власть, если хотим, прощать друг другу согрешения, между нами случающиеся.
    ***
     
    Вспомни, что и ты побеждаешься страстию гнева, и судя по своей собственной немощи, имей сострадание к брату твоему, благодари, что нашел случай простить другого, чтобы и тебе получить от Бога прощение в больших и более многочисленных (согрешениях); ибо сказано:
    Авва Исайа
    Главы о подвижничестве и безмолвии
     
    Если ты ненавидишь того, кто причиняет тебе неприятность, не слушается тебя и ссорится с тобою, то и ты, как язычник.
    Но молиться надлежит о таком, да прощено ему будет (то, в чем он согрешил тебе).
    ***
     
    Милостыня есть - прощать.
    ***
     
    …свидетельства Писаний побуждают нас испытать самих себя, не имеем ли, трудясь (в делании должного), злобы на ближнего или не держим ли гнева на него, не прощая ему (чего-либо); чтоб это не сгубило труда нашего.
    В таком случае и Господь наш Иисус Христос не поможет нам в тот час, когда будут обижать нас враги наши.
    Ибо Он Сам строго укорил некиих таковых, говоря: Рабе лукавый, весь долг он отпустих тебе, понеже умолил мя еси. Не подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего?
    ***
     
    Приучи язык свой просить прощения, и снидет на тебя смирение.
    ***
     
    Если кто солжет пред тобою, не гневайся, но скажи: прости мне.
    ***
     
    Если кто начнет судить брата своего в твоем присутствии, то, хотя судимый будет из числа тех, которые тебя самого судят, скажи ему со смирением: прости мне, брат мой, грешен я и немощен и повинен сам тому, о чем ты говоришь; почему не могу этого слышать.
    Святитель Филарет Московский
    Сочинения, том 4
    …к стыду нашему, Христиане, мы забываемся, и помилованные не милуем, и прощаемые не прощаем.
    ***
     
    Прощай согрешающему от сердца, с любовию: а между тем, если можешь и должен, исправляй его с благоразумием и также с любовию. Аминь.
    ***
     
    …кто может достаточно изъяснить действие милующей благодати Божией, которая, как все Божие, непостижима?
    И нужно ли сего требовать?
    Когда милосердый Заимодавец обещает тебе простить тьму талантов долга, с условием, чтобы ты простил своему должнику сто пенязей, или дал несколько пенязей не одолжившему тебя: надобно ли останавливаться и разыскивать, для чего нужно сие условие?
    Не благоразумнее ли поспешить оказать малую милость, чтобы воспользоваться милостию великою?
    ***
     
    Вы говорите: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; то есть: прости нам грехи наши, как и мы прощаем всякому оскорбившему нас.
    Если вы говорите cиe без особеннаго внимания, без предварительнаго испытания своего сердца: то легко может случиться, что во время молитвы вашей, в нем таиться будет вражда, или огорчение на ближняго, и следственно слова уст: как мы прощаем, так прости нам, от состояния сердца, по необходимости, получат превратный смысл: как мы не прощаем, так и нам не прости.
    Чтобы предохранить себя от сей погрешности, которая, очевидно, испровергает действие молитвы, нужно тщательно испытывать миролюбивое расположение нашего сердца…
    ***
     
    Если бы твой заимодавец прощение такого долга, за который ты мог бы умереть в темнице, предлагал тебе под условием, чтобы ты простил маловажный долг твоему должнику: безумно было бы не принять сего легкаго и выгоднаго условия потому только, что ты не догадываешься, почему оно предложено.
    Подобно сему, когда Бог прощение грехов, за которые подлежал бы ты вечной смерти, обещает тебе, под условием, чтобы ты простил ближнему какое-нибудь оскорбление, примирился с ним после какого-нибудь недоразумения: безумно было бы лишать себя великаго прощения Божия, потому только, что ты не догадываешься, для чего так настоятельно требуется твое малое прощение ближнему, или примирение с ним.
     
    Том 5
     
    Вспомним закон, исполним волю Божественнаго Начальника мира – непомнить зла, прощать оскорбления, быть мирными даже с ненавидящими мира (Псал. CXIX. 6), кольми паче с предлагающими прекращение вражды, и простирающими руку мирную.
    Да угаснет гнев. Да прекратится негодование.
    Мир не только оружию, не только градам и весям; мир помышлениям сердечным, мир душам в глубине их.
    Святитель Игнатий Брянчанинов
    Аскетические опыты, том 1
     
    Прощение всех, всех без исключения обид, и самых тягчайших — непременное условие успеха в молитве.
    ***
     
    Желающий заняться подвигом молитвы!
    Прежде, нежели приступишь к этому подвигу, постарайся простить всякому огорчившему, оклеветавшему, уничижившему тебя, всякому, причинившему тебе какое бы то ни было зло.
    ***
     
    Когда от души простишь всем ближним согрешения их: тогда откроются тебе твои собственные согрешения.
    Ты увидишь, сколько нуждаешься в милосердии Божием, сколько нуждается в нем все человечество: ты восплачешь пред Богом о себе и о человечестве.
    ***
     
    Преподобный авва Дорофей в начале своего поучения о смирении полагает, как бы краеугольный камень в основание здания, следующее изречение одного из святых старцев:
    В отвержении оправдания, в обвинении себя и в прошении прощения при всех тех случаях, при которых в обыкновенной мирской жизни прибегают к оправданиям и умножают их, заключается великая таинственная купля святого смирения.
    Ее держались и ее завещавают все святые Отцы.
    ***
     
    Пред людьми должно вести себя осторожно и благоговейно, но просто, молчанием отвечая на похвалы, им же на порицания, кроме тех случаев, когда прошение прощения и, при нужде, умеренное объяснение могут успокоить и примирить к нам порицающего.
    ***
     
    Убойся, молкни: присутствует Создатель!
    Ему принадлежит суд над тварями Его; Ему — одинаково простить пятьсот и пятьдесят динариев греховного долгу: Он всемогущ и богат бесконечно.
    Фарисей обыкновенно выпускает это из своего расчета!
    Видя у ближнего пятьсот динариев долгу, он не обращает внимания на свои пятьдесят, даже не считает их долгом, между тем как определение Божественного Суда возвещает, что обоим им отдать нечем, что оба они равно нуждаются в прощении долга.
    ***
     
    Господь заповедал нам прощать ближним нашим согрешения их против нас: аще бо отпущаете, сказал Он, человеком согрешения их, отпустить и вам Отец ваш небесный.
    Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш небесный отпустит вам согрешений ваших.
    Из этих слов Господа вытекает само собою заключение, что верный признак отпущены нам грехов состоит в том, когда мы ощутим в сердце нашем, что мы точно простили ближним все согрешения их против нас.
    Такое состояние производится, и может быть произведено, единственно Божественною благодатью.
    Оно — дар Божий. Доколе мы не сподобимся этого дара, будем, по завещанию Господа, пред каждою молитвою нашею рассматривать нашу совесть, и, находя в ней памятозлобие, искоренять его вышеуказанными средствами, т.е. молитвою за врагов, и благословением их.
    Когда ни вспомним о враге нашем, — не допустим себе никакой иной мысли о нем, кроме молитвы и благословения.
    ***
     
    Кто занят глубоким рассматриванием самого себя, кто видит себя оскверненным бесчисленными грехами, кто признает себя достойным вечной муки, и уже оплакивает, как присужденного к ней: тот мало видит или вовсе не видит недостатков в ближнем, удобно извиняет те недостатки, которые видит, — охотно, от сердца прощает все обиды и оскорбления.
    ***
     
    Тяжким сначала представляется вступление в искушения; но без них невозможно научиться прощению всех обид, любви к врагам, зрению во всем промысла Божия, этим высочайшим, окончательным, по отношению к ближнему, заповедям Евангелия.
    Если же внутренний человек не будет образован всеми заповедями: то он не может соделаться жилищем Святого Духа.
     
    Том 2
     
    Простим отцам и братиям нашим, близ и далече пребывающим, живым и отшедшим, все оскорбления и обиды, нанесенные ими нам, как бы эти обиды тяжки ни были.
    Завещал нам Господь:
    Егда стоите молящеся, отпущайте, аще что имате на кого, да и Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешения ваша.
    Аще ли же вы не отпущаете, ни Отец ваш, Иже есть на небесех, отпустит вам согрешений ваших.
    ***
     
    О стяжании этого [благодатного, духовного] милосердия говорит Апостол, когда завещает уверовавшим во Христа:
  8. Апрель

    Путник

    Автор: Апрель,

    Святитель Тихон Задонский
     
    Путник
     
     
     
    Человек, который от места к месту намеченному идет, – это путник. Так и мы, христиане, от дня рождения нашего до дня смерти – путники, по жизненному пути шествуем. У одного путника долгий путь, у другого – короткий. Так и для нас жизненный путь наш не равный – один скорее оканчивает путь свой, другой дольше идет. Путник в пути всякого злополучия опасается. «Смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы» (Еф.5:15–16). Путник подвержен всякой непогоде и буре. Так с нами, своим путем идущими, приключается всякая буря бед, напастей и искушений. Путник всем тем пренебрегает, но, все претерпевая, идет к намеченному месту. Так и мы должны всем неблагополучием, с нами приключающимся, пренебрегать, терпеть и идти к желанному своему Отечеству. На путника часто нападают разбойники и раздевают, а часто и убивают, и так до намеченного места не допускают. То же приключается и с нами, так и на нас демоны, как разбойники, нападают и неосторожных уязвляют и убивают, и так до желанного Отечества не допускают. Путники защищают себя от разбойников оружием. Так и мы должны защищать себя от демонов молитвой и словом Божиим. У путника всегда на уме место, к которому идет, и он старается до него дойти. Так и у нас всегда должно быть Отечество небесное на уме и о том старание, как бы его достигнуть. «Так бегите, чтобы получить», – говорит нам святой апостол (1Кор.9:24).
     
    Путник чем далее по пути идет, тем более сокращается путь. Так чем более мы продолжаем путь жизни нашей, тем более к концу приближаемся. Путник, придя в место, куда шел, в безопасности бывает, и успокаивается, и радуется о благополучном окончании своего пути. Так и мы, христиане, когда благополучно окончим наш путь и придем в небесное Отечество, в безопасности будем, от всех бед и напастей освободимся, успокоимся, радоваться будем в вечном своем блаженстве, которое получим благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа. Аминь! «К Тебе я возвел очи мои, Живущему на небесах! Вот, как очи рабов обращены на руку господ их, как очи рабы – на руку госпожи ее, так очи наши – к Господу, Богу нашему, доколе Он помилует нас. Помилуй нас, Господи, помилуй нас, ибо много мы насыщены презрением; премного насыщена душа наша поношением от надменных и уничижением от гордых» (Пс.122:1–4).
  9. Апрель
    Сочинения святителя Игнатия Брянчанинова, Аскетические опыты том 1:
    О терпении
    “Дом души – терпение: потому что она живет в нем; пища души – смирение: потому что она питается им (Цветособрание святого Илии, гл. 62. Добротолюбие, ч. 4) ” сказал святой Илия Евдик.
    Точно: питаясь святою пищею смирения, можно пребывать в святом дому терпения. Когда же недостанет этой пищи, то душа выходит из дому терпения. Как вихрь, похищает ее смущение, уносит, кружит. Как волны подымаются в ней различные страстные помыслы и ощущения, потопляют ее в глубине безрассудных и греховных размышлений, мечтаний, слов и поступков. Душа приходит в состояние расслабления, мрачного уныния, часто приближается к пропастям убийственного отчаяния и совершенного расстройства.
    Хочешь ли неисходно пребывать в святом дому терпения? – Запасись пищею, необходимою для такого пребывания: стяжи и умножай в себе помышления и чувствования смиренные. Вид смирения, приуготовляющий к терпению скорбей пред пришествием их и способствующий к благодушному терпению скорбей по пришествии их, святыми Отцами назван самоукорением.
    Самоукорение есть обвинение себя в греховности, общей всем человекам и в своей частной. При этом полезно воспоминать и исчислять свои нарушения Закона Божия, кроме блудных падений и преткновений, подробное воспоминание которых воспрещено Отцами, как возобновляющее в человеке ощущение греха и услаждение им (Филофея Синайского, гл. 13. Добротолюбие, ч. 2).
    Самоукорение есть иноческое делание, есть умное делание, противопоставленное и противодействующее болезненному свойству падшего естества, по которому все люди, и самые явные грешники, стараются выказывать себя праведниками и доказывать свою праведность при помощи всевозможных ухищрений. Самоукорение есть насилие падшему естеству, как служит ему насилием молитва и прочие иноческие подвиги, которыми царствие небесное нудится, и которыми нуждницы восхищают е (Мф. 11:12) . Самоукорение имеет, при начале упражнения в нем, характер бессознательного механизма, то есть, произносится языком без особенного сочувствия сердечного, даже в противность сердечному чувству; потом, мало-помалу, сердце начнет привлекаться к сочувствию словам самоукорения; наконец самоукорение будет произносится от всей души, при обильном ощущении плача, умалит пред нами и закроет от нас недостатки и согрешения ближних, примирит ко всем человекам и к обстоятельствам, соберет рассеянные по всему миру помыслы в делание покаяния, доставит внимательную, исполненную умиления молитву, воодушевит и вооружит непреодолимою силою терпения.
    Смиренными мыслями самоосуждения исполнены все молитвословия Православной Церкви. Но иноки уделяют ежедневно часть времени на упражнение именно в самоукорении. Они стараются при посредстве его уверить, убедить себя, что они – грешники: падшее естество не хочет верить этому, не хочет усвоить себе этого познания. Вообще для всех иноков полезно самоукорение: и для новоначальных, и для преуспевших, и для пребывающих в общежитии, и для безмолвников. Для последних опаснейшая страсть, потребляющая все делание их, есть высокоумие: (преподобных Варсонофия Великого и Иоанна ответ 311), так напротив основная для них добродетель, на которой зиждутся и держатся все прочие добродетели, есть самоукорение. Потому-то авва безмолвников Нитрийских и сказал, что главнейшее делание их по его усмотрению, есть постоянное самоукорение [ 1 ]. Самоукорение достигнув полноты своей, искореняет окончательно злобу из сердца, искореняя из него совершенно лукавство и лицемерство, непрестающие жить в сердце, доколе самооправдание обретает в нем место. Преподобный Пимен Великий сказал, что ненавидение лукавства заключается в том, когда человек оправдывает ближнего, а себя обвиняет во всяком случае (Алфавитный Патерик). Изречение это основано на словах Спасителя: Спаситель наименовал всякого, осуждающего ближних, лицемером (Мф. 7:5). При самоукорении безмолвник увидит всех человеков святыми и Ангелами, а себя грешником из грешников, и погрузится, как в бездну, в постояннее умиление.
    Превосходные образы самоукорения мы имеем в Рыданиях преподобного Исаии Отшельника и в 20 Слове святого Исаака Сирского. Святой Исаак, которого книга вообще содержит наставления для безмолвников, сделал такое заглавие своему Слову: Слово, содержащее в себе нужнейшее и полезнейшее повседневное напоминание безмолвствующему в келлии своей, и произволяющему внимать единому себе. “Некоторый брат, говорит святой Исаак: написал следующее, и полагал это непрестанно пред собою в напоминание себе: В безумии прожил ты жизнь твою, о посрамленный и достойный всякого зла человек! по крайней мере охранись в этот день, оставшийся от дней твоих, принесенных в жертву суете, вне благой деятельности, обогатившихся деятельностью злою. Не вопроси об этом мире, ни о состоянии его, ни о монахах, ни о деятельности их, какова она, ниже о количестве подвига их, – не вдайся в попечение о чем либо таком. Исшел ты из мира таинственно, вменился мертвым ради Христа: уже не живи более для мира, ниже для того, что принадлежит миру, да предварит тебя покой, и да будешь жив о Христе. Будь готов и приуготовлен понести всякое поношение, всякую досаду, и поругание, и укоризну от всех. Прими все это с радостью, как точно достойный этого. Претерпи с благодарением Богу всякую болезнь, всякую скорбь и беду от бесов, которых волю ты исполнял. Мужественно терпи всякую нужду и горесть, приключающиеся от естества. С упованием на Бога перенеси лишение потребностей тела, вскоре имеющих обратиться в гной. Это все восприми с благим произволением в надежде на Бога, не ожидая ни избавления, ни утешения от кого иного. Возверзи на Господа все попечение твое (Пс. 54:23), и во всех искушениях твоих осуди себя самого, как причину их. Не соблазнись ничем, и не укори никого из оскорбляющих тебя: потому что ты вкусил от запрещенного древа, и стяжал различные страсти. С радостью прими эти горести; пусть они потрясут тебя сколько-нибудь, чтоб ты усладился впоследствии. Горе тебе и злосмрадной славе твоей! душу твою, исполненную всякого греха, ты оставил без внимания, как бы неосужденную, а других осудил и словом и помышлением. Оставь эту пищу свиней, которою ты доселе питаешься. Что тебе за дело до человеков, о скверный! Как не стыдишься ты общения с ними, проведши жизнь безумно! Если ты обратишь внимание на это, и все это будешь помнить, то может быть спасешься при содействии Божием. Если же нет: то пойдешь в темную страну, в селения бесов, которых волю ты исполнял бесстыдно. Вот! я засвидетельствовал тебе все это. Если Бог праведно воздвигнет на тебя человеков воздать тебе за досады и укоризны, которые ты помыслил и произносил против них: то весь мир навсегда должен восстать против тебя. И так отныне престань действовать, как действовал доселе, и претерпевай попускаемые тебе воздаяния. – Все это напоминал себе брат ежедневно, чтоб находиться в состоянии претерпевать, с благодарением Богу и с своею душевною пользою, искушения или скорби, когда они придут. Будем и мы претерпевать с благодарением попускаемое нам, и получать пользу благодатью человеколюбивого Бога”. Самоукорение имеет то особенное, полезнейшее, таинственное свойство, что возбуждает в памяти и такие согрешения, которые были совершенно забыты, или на которые не обращено было никакого внимания.
    Упражнение в самоукорении вводит в навык укорять себя. Когда стяжавшего этот навык постигнет какая либо скорбь, – тотчас в нем является действие навыка, и скорбь принимается, как заслуженная. “Главная причина всякого смущения, говорит преподобный авва Дорофей, если мы тщательно исследуем, есть то, что мы не укоряем себя. Отсюда проистекает всякое расстройство: по этой причине мы никогда не находим спокойствия. И так не удивительно, что слышим от всех святых: нетиного пути кроме, этого. Не видим, чтоб кто либо из святых, шествуя каким другим путем, нашел спокойствие! А мы хотим иметь его, и держаться правого пути, никогда не желая укорять себя. Поистине если человек совершить тьмы добродетелей, но не будет держаться этого пути, то никогда не престанет оскорбляться и оскорбить, губя этим все труды свои. Напротив того: укоряющий себя, всегда в радости, всегда в спокойствии. Укоряющий себя, куда бы ни пошел, как сказал и авва Пимен, что бы ни случилось с ним, вред ли, или бесчестие, или какая скорбь, уже предварительно считает себя достойным всего неприятного, и никогда не смущается. Может ли быть что спокойные этого состояния? Но скажет кто либо: Если брат оскорбляет меня, и я, рассмотрев себя, найду, что я не подал ему никакого повода к этому: то как могу укорять себя? Поистине, если кто исследует себя со страхом Божиим, тот найдет, что он всячески подал повод или делом, или словом, или каким либо образом. Если же и видит, как говорит, что в настоящее время не подал никакого повода: то когда-нибудь прежде оскорбил его или другого брата в этом деле или в каком ином, и должен был пострадать за это, или за какой другой грех, что часто бывает. Так! если кто рассмотрит себя, как я сказал, со страхом Божиим, и исследует свою совесть: тот всячески найдет себя виноватым” (Поучение 7 о самоукорении). – Чудное дело! начиная укорять себя машинально, насильно, мы достигаем наконец столько убеждающего нас и действующего на нас самоукорения, что при помощи его переносим не только обыкновенные скорби, но и величайшая бедствия. Искушения уже не имеют такой силы над тем, кто преуспевает, но, по мере преуспеяния, они становятся легче, хотя бы сами по себе были тяжелее. По мере преуспеяния крепнет душа, и получает силу терпеливо переносить случающееся (Там же). Крепость подается, как бы особенно-питательною снедью, углубившимся в сердце смирением. Эта-то крепость и есть терпение.
    Несомненная вера в Промысл Божий утверждает в терпении и способствует самоукорению. Не две ли птицы ценятся единым ассарием, сказал Господь ученикам Своим, и не едина от них падет на земли, без Отца вашего. Вам же и власи главнии вси изочтени суть. Не убойтеся убо (Мф. 10:29, 30). Этими словами Спаситель мира изобразил то неусыпное попечение, которое имеет Бог; и которое может иметь только один всемогущий и вездесущий Бог, о рабах и служителях Своих. Таким попечением Бога о нас мы избавлены от всякого малодушного попечения и страха о себе, внушаемых нам неверием. Смиримся убо под крепкую руку Божию, да ны вознесет во время, всю печаль нашу возвергше Нань, яко Той печется о нас (1 Петр. 5:6, 7). Когда мы подвергаемся скорби, Бог видит это. Это совершается не только по Его попущению, но и по Его всесвятому промышлению о нас. Он попускает нам потомиться за грехи наши во времени, чтоб избавить нас от томления в вечности. Часто случается, что тайный и тяжки грех наш остается неизвестным для человеков, остается без наказания, будучи прикрыть милосердием Божиим; в это же время, или по истечении некоторого времени, принуждены бываем пострадать сколько-нибудь, вследствие клеветы или придирчивости, как бы напрасно и невинно. Совесть наша говорит нам, что мы страдаем за тайный грех наш! Милосердие Божие, покрывшее этот грех, дает нам средство увенчаться венцем невинных страдальцев за претерпение клеветы, и вместе очиститься наказанием от тайного греха. Рассматривая это, прославим всесвятой Промысл Божий, и смиримся пред ним.
    Поучительный пример самоосуждения и самоукорения, соединенных с славословием праведных и многомилостивых Судеб Божиих, подали три святые иудейские Отроки в плену и в пещи вавилонских. “Благословен еси Господи Боже отец наших, говорили они, хвально и прославлено имя Твое во веки. Яко праведен еси о всех, яже сотворил еси нам, и вся дела Твоя истинна, и прави путие Твои, и вси суди Твои истинны, и судьбы истинны сотворил еси по всем, яже навел еси на ны и на град святой отец наших Иерусалим: яко истиною и судом навел еси сия вся на ны грех ради наших. Яко согрешихом и беззаконновахом, отступивше от Тебе, и прегрешихом во всех (Дан. 3:26-29). Святые Отроки, за верность свою истинному Богу ввергнутые в разжженную пещь, и не сгорая, но пребывая в ней как бы в прохладном чертоге, признавали и исповедывали себя согрешившими вместе с соотечественниками, которые действительно отступили от Бога. По любви к ближним они распространяли на себя согрешения ближних. По смирению, будучи святыми и праведниками, не захотели отделяться от братий, порабощенных греху. Из этого состояния, из состояния самоосуждения, смирения и любви к человечеству, из оправдания попущений Божиих, они уже принесли молитву Богу о спасении своем. Так и мы будем славословить Промысл Божий и исповедать греховность нашу при всех встречающихся напастях, и наших частных, и общественных, – на основании этих славословия и исповедания умолять Бога о помиловании. Священное Писание свидетельствует, что рабам Божиим, шествующим путем заповедей Божиих, посылаются особенные скорби в помощь их деятельности, как и Спаситель мира сказал, что Отец небесный всякую розгу творящую плод о Христе, очищает, да множайший плод принесет (Ин. 15:2). Эти очистительные скорби именуются попущениями или судьбами Божиими; о них воспел святой Давид: Судьбы Господни истинны, оправданны вкупе (Пс. 18:10). Судьбам Твоим научи мя! Пусть узнаю и уверюсь, что все, случающееся со мною горькое, случается по промыслу Божию, по воле Бога моего! Тогда познаю и то, чтосудьбы Твоя помогут мне в немощном и недостаточном моем Богоугождении (Пс. 118:108, 175).
    В пример того, каким образом судьбы Божии вспомоществуют рабам Божиим, желающим благоугодить Богу, как они возводят их к той святой деятельности, к которой они никак не достигли бы без помощи судеб Божиих, приведем события с константинопольским вельможею Ксенофонтом, с его супругою и двумя сыновьями. Богатый и знаменитый Ксенофонт проводил жизнь самую благочестивую, какую общее благочестие христиан того времени соделывало возможно посреди мира и какую ныне можно проводить разве только в удалении от мира. Он желал, чтоб два сына были наследниками и имущества его, и положения при дворе императорском, и благочестия. Тогда славилось училище в сирийском Вирите (нынешнем Бейруте). Туда Ксенофонт отправил детей своих для изучения премудрости века сего. Путь из Константинополя в Вирит – морем. Однажды сыновья, посетив отца по случаю его опасной болезни, возвращались к училищу. Внезапно поднялась сильнейшая буря на Средиземном море, корабль разбило, оба юноши были выкинуты волнами в разных местах на берега Палестины. В таком бедственном положении, напитанные с детства помышлениями и влечениями благочестивыми, сыновья Ксенофонта признали в постигшей скорби призвание Божие к монашеской жизни, и, как бы по взаимному соглашению, поступили в палестинские монастыри. По прошествии значительного времени, они встретились друг с другом; по прошествии значительного времени, Ксенофонт узнал, что корабль, на котором ехали его дети, разбит бурею, и что все находившиеся на корабле пропали без вести. Глубоко огорченный отец прибегнул к молитве; после всенощного келейного бдения он получил Божественное откровение, что сыновей его осеняет особенная милость и благодать Божия. Поняв из этого, что они приняли монашество, зная что в Палестине, против берегов которой корабль претерпел крушение, находится монастырей многое множество, Ксенофонт с супругою отправился в Иерусалим: там он увидел сыновей, и уже не возвратился в Константинополь. Из Иерусалима он распорядился имуществом, которое было продано: деньги, вырученные за него розданы монастырям, церквам и нищим. Ксенофонт и Мария (так называлась его супруга) последовали примеру сыновей своих, Иоанна и Аркадия, вступили в монашество, в котором и родители и дети достигли великого духовного преуспеяния (Четьи-Минеи, января 26 дня). Они никак не сподобились бы его, если б пребыли в мирской жизни, хотя и весьма благочестивой. Бог, презирая их преуспеяние, привел к нему неисповедимыми судьбами Своими. Путь судеб Божиих горек, как засвидетельствовал святой Апостол: Егоже бо любит Господь, наказует: биет же всякого сына, егоже приемлет (Евр. 12:6). Последствия судеб Божиих вожделенны, неоценимы. Из жизнеописаний многих других избранников Божиих убеждаемся, что Бог посылает в помощь благому деланию рабов Своих скорби, ими очищает и совершает это делание. Одно собственное делание человека недостаточно, как замечает преподобный Симеон Новый Богослов. “3олото, говорит он, покрывшееся ржавчиною не может иначе очиститься и возвратить естественную светлость как будучи ввергнуто в огонь и тщательно выковано молотами: так и душа, осквернившаяся ржавчиною греха и соделавшаяся вполне непотребною, не может иначе очиститься и возвратить древнюю красоту, если не пребудет во многих искушениях, и не вступит в горнило скорбей. Это изъявляется и словами Господа нашего: Продаждь имение твое, и возми крест твой, и гряди во след Мене (Мф. 19:21; Мк. 10:21). Здесь крестом знаменуются искушения и скорби. Раздать все свое имение, и вместе не подвизаться мужественно против случающихся искушений и скорбей, служит, по мнению моему, признаком души нерадивой, неведущей своей пользы: потому что от одного отвержения имений и вещей ничего не приобретут отвергающие их, если не претерпят до конца в искушениях и скорбях ради Бога. Не сказал Христос: в отложении вещей ваших, но в терпении вашем стяжите души вами. Явно, что раздаяние имений и бегство от мира похвально и полезно; но оно одно, само по себе, без терпения искушений, не может соделать человека совершенным по Богу... Расточивший нуждающимся имение и удалившийся от мира и вещества, кичится с великим услаждением в совести своей о уповании мзды, и иногда тщеславием выкрадывается самая мзда. Кто ж, по раздаянии всего убогим, претерпевает печали с благодарением души, и жительствует посреди скорбей: тот вкушает всякую горесть и болезненный труд, а мзда его пребывает неокраденною; его ожидает великое воздаяние в этом и будущем веке, как подражателя Христовым страданиям, как пострадавшего с Ним во дни наведения искушений и скорбей. И поэтому умоляю вас, братия о Христе, постараемся по слову Господа, Бога и Спасителя нашего, Иисуса Христа, как отверглись мы мира и всего, что принадлежит миру, так и пройти сквозь тесные врата (Лк. 13:24), заключающиеся в отсечении нашего плотского мудрования и воли, в бегстве от них: потому что без умерщвления для плоти, для похотей ее и воли, невозможно, получить отраду, избавление от страстей и свободу, являющуюся в нас из утешения, производимого Святым Духом (Слово 4, издание 1852 года )”. Отчего мы не желаем подвергнуться скорбям, которые попускаются нам Промыслом Божиим во спасение душ наших, к которым призывает нас Сам Бог? – Оттого, что над нами господствуют сластолюбие и тщеславие: по внушению первого мы не хотим утеснять наше тело; по внушению второго мы дорожим человеческим мнением. Обе эти страсти попираются живою верою, так как, напротив, действуют по причине неверия. На вопрос преподобного аввы Дорофея: “Что мне делать? я боюсь стыда бесчестий, святой Иоанн Пророк отвечал: “Не переносить бесчестия есть дело неверия. Брат! Иисус сделался человеком, и перенес бесчестия: неужели ты больше Иисуса? Это – неверие и бесовская прелесть. Кто желает смирения, как говорит, и не перенесет бесчестия: тот не может приобрести смирения. Вот, ты услышал истинное учение: не пренебреги им. Иначе пренебрежет и тебя дело. О стыде: Приводя себе на память всенародный стыд пред Господом, который постигнет грешников, ты вменишь временный стыд ни во что (Ответ 304)”. Вообще памятование вездесущия и всемогущества Божия удерживает сердце от того колебания, в которое усиливаются привести его помыслы неверия, опираясь на тщеславие и неправильную любовь к телу. Сказал Святой Пророк Давид: Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся. Сего ради возвеселися сердце мое, и возрадовася язык мой: еще же и плоть моя вселится на уповании! (Пс. 15:8, 9). Возвеселися сердце мое от действия веры и смирения! слова славословия Бога и самоукорения доставляют радость устам и языку! самая плоть моя ощущает силу нетления, входящую и изливающуюся в нее из ощущений сердца сокрушенного и смиренного, Утешенного и утешаемого Богом!
    Если никакое искушение не может коснуться человека без воли Божией: то жалобы, ропот, огорчение, оправдание себя обвинение ближних и обстоятельств суть движения души против воли Божией, суть покушения воспротивиться и противодействовать Богу (святого Петра Дамаскина, книга 1, Доброт., ч. 3). Устрашимся этого бедствия! Размышляя о какой бы то ни было скорби нашей, не будем умедлять в размышлении, чтоб оно неприметным образом не отвлекло нас от смиренномудрия в явное или прикрытое самооправдание, в состояние, противное смотрению о нас Божию. Не доверяя немощи нашей, прибегнем скорее к верному оружию самоукорения! На двух крестах, близ Спасителя, были распяты два разбойника. Один из них злоречил и хулил Господа; другой признал себя достойным казни за злодеяния свои, а Господа страдальцем невинным. Внезапно самоукорение отверзло ему сердечные очи, и он в невинном страдальце-человеке увидел страждущего за человечество всесвятого Бога. Этого не видели ни ученые, ни священники, ни архиереи иудейские, не смотря на то, что почивали на Законе Божием и тщательно изучили его по букве. Разбойник делается Богословом, и пред лицом всех, признававших себя мудрыми и могущественными, насмехавшихся над Господом, исповедует Его, попирая своим святым мнением ошибочное мнение мудрых о себе и сильных собою. Разбойника-хулителя грех богохульства, тягчайший всех прочих грехов, низвел во ад, усугубил там для него вечную муку. Разбойника, пришедшего при посредстве искреннего самоосуждения к истинному Богопознанию, исповедание Искупителя, свойственное и возможное одним смиренным, ввело в рай. Тот же крест – у обоих разбойников! противоположные помышления, чувствования, слова были причиною противоположных последствий. Со всею справедливостью эти два разбойника служат образом всего человечества (преподобный Исаия Отшельник. Слово 8. Гл. 2): каждый человек, истратив свою жизнь неправильно, в противность назначению Божию, во вред своему спасению и блаженству в вечности, есть по отношению к самому себе и тать, и разбойник, и убийца. Этому злодею посылается крест, как последнее средство к спасению, чтоб злодей, исповедав свои преступления и признав себя достойным казни, удержал за собою спасение, дарованное Богом. Для облегчения страданий и доставления утешений духовных при распятии и пребывании на кресте, распят и повешен на древе крестном вочеловечившийся Бог близ распятого человека. Ропщущий, жалующийся, негодующий на свои скорби окончательно отвергает свое спасение: не познав и не исповедав Спасителя, он низвергается во ад, в вечные и бесплодные муки, как вполне отчуждившийся, отвергшийся Бога. Напротив того открывающий посредством самоукорения свою греховность, признающий себя достойным временных и вечных казней, входит мало-помалу самоукорением в деятельное и живое познание Искупителя, которое есть живот вечный (Ин. 18:3). Распятому на кресте по воле Божией, славословящему Бога с креста своего, открывается таинство креста, и вместе с этим таинством – таинство искупления человеков Богочеловеком. Таков плод самоукорения. По отношению к всемогущей и всесвятой воле Божией не может быть иных соответствующих чувств в человеке, кроме неограниченного благоговения и столько же неограниченной покорности. Из этих чувств, когда они сделаются достоянием человека, составляется терпение.
    Господь наш Иисус Христос, Царь неба и земли, пришедши для спасения рода человеческого с неоспоримыми доказательствами Своего Божества, с беспредельною власти над всею видимою и невидимою тварью, не только не был принят человеками с подобающею Ему славою и честно, но и встречен ненавистью, подозрением, замыслами убийственными; во все время земного странствования был преследуем клеветою, злословием, придирчивостью, лукавством; наконец схвачен, как преступник, во время ночной молитвы Своей, связан, влачим с насилием, представлен на суд, решившийся прежде суда на убийство, подвергнут насмеянию, заушениям, заплеваниям, разнообразным терзаниям и пыткам, смерти на кресте, смерти бесчестной – уголовных преступников. Стоит безмолвно и неподвижно кроткий агнец пред стригущим его: так стоял Господь пред безбожными судиями Своими и бесчеловечными убийцами, Божественным молчанием отвечая на дерзкие вопросы, клеветы и поругания. Самоосуждение и самоукорение были не свойственны Ему, непричастному грехов: молчанием Он прикрыл Свою Божественную правду, чтоб мы, самоосуждением и самоукорением отрицаясь от нашей поддельной, мнимой правды, могли соделываться причастниками Его правды всесвятой и всесовершенной. Ни правда падшего естества, ни правда Закона Моисеева не могли ввести нас в утраченное вечное блаженство: вводит в него правда Евангелия и креста. Нет совершенного между человеками по добродетелям человеческим: к совершенству христианскому приводит крест Христов, и печатлеет это совершенство, даруемое Духом Святым. Смирение возвело Господа на крест и учеников Христовых смирение возводит на крест, который есть святое терпение, недостижимое для плотских умов, как было непонятным молчание Иисуса для Ирода, понтийского Пилата и иудейских архиереев. – Будем молить Господа, чтоб Он открыл нам таинство и даровал любовь креста Своего, чтоб сподобил нас претерпеть должным образом все скорби, которые попустятся нам всеблагим Божиим промыслом во времени для спасения нашего и блаженства в вечности. Господь обетовал нам: Претерпевый до конца, той спасется (Мф. 24:13) . Аминь.
  10. Апрель

    Исповедный листок

    Автор: Апрель,

    Архимандрит Иоанн Крестьянкин
     
    Исповедный листок
     
    Многие из говеющих затрудняются, что им сказать на исповеди. Прежде всего и обстоятельнее всего открыть грехи, наиболее смущающие совесть. Такие грехи и сопровождающие их обстоятельства никогда не забываются. Затем исповедь должна быть сколько возможно подробна, смиренна, искренна; в пособие нуждающимся предлагаются два листка, извлеченные из творений нескольких отцев и учителей Святой Церкви. Может быть, они внушат кающемуся хоть мысли некие или напомнят нечто из собственной его жизни.
     
    I
     
    Благослови мне, Господи Спасителю, исповедаться Тебе не словами только, но и горькими слезами. А плакать есть о чем…
     
    Колеблется во мне вера в Тебя, Господи! Помыслы маловерия и неверия теснятся в душу мою гораздо чаще, чем когда-либо. Отчего? Конечно, виноват дух времени, виноваты люди, с коими я встречаюсь, а еще более виноват я сам, что не борюсь с неверием, не молюсь Тебе о помощи; виноват я несравненно более, если являюсь соблазном для другого — делом, или словом, или самым молчанием холодным, когда заходит речь о вере. Грешен я всем, Господи: прости и помилуй, и приложи мне веру.
     
    Падает во мне любовь к людям, даже к родным моим. Их непрерывные просьбы о помощи, их забвение о том, как много уже сделано для них, возбуждают между нами взаимное неудовольствие; но более их виноват я: виноват, что у меня есть средства помочь им, а помогаю неохотно; виноват, что помогаю не по чистому христианскому побуждению, а по самолюбию, по желанию благодарности, похвалы. Прости меня, Господи, смягчи мое сердце и научи меня смотреть не за тем, как ко мне люди относятся, а за тем, как я к людям отношусь. И если они относятся враждебно, внуши мне, Господи, платить им любовию и добром и молиться о них!
     
    Грешен я и тем, что мало, очень мало думаю о грехах своих. Не только в обыкновенное время года, но и во время самого говения я не вспоминаю о них, не стараюсь привести их себе на память для исповеди. На мысль приходят общие фразы: «Ничего особенного; грешен — как все». О Господи, как будто я не знаю, что пред Тобою грех — и всякое слово праздное и самое вожделение греха в сердце. А сколько у меня таких слов и вожделений накопится каждый день, не только за целый год! Ты един, Господи, их веси: Ты даруй мне зрети моя прегрешения, и пощади, и прости!
     
    Далее — постоянным грехом своим я признаю отсутствие почти всякой борьбы со злом. Чуть явится какой-нибудь повод или толчок, — и я уже стремглав лечу в бездну греха, и, только павши, задаю себе вопрос: что же это я наделал?! Вопрос бесплодный, потому что он не помогает мне сделаться лучшим. А если при этом и чувствуется скорбь, то она истекает из того, что при этом пострадало мое самолюбие, а не из того сознания, что я огорчил Тебя, Господи!..
     
    Нет у меня борьбы не только с грубым злом, но даже с самой пустой и вредной привычкой. Владеть собой я не умею и не стараюсь. Согрешил, прости!
     
    Далее — преобладающий во мне грех раздражительности не покидает меня нимало. Услышав резкое слово, я не отвечаю благим молчанием, а поступаю как язычник: око за око, зуб за зуб. И вражда разгорается из пустого, и длится она дни и недели, и не думаю я о примирении, а стараюсь как бы сильнее отомстить при случае. Без числа согреших, Господи,— пощади, прости и умири мое сердце!
     
    Кроме сих важнейших грехов, вся жизнь моя представляется цепью согрешений: я не дорожу временем, данным Тобою для приобретения вечного спасения; я не от всей души ищу Твоей помощи; в церкви я очень часто стою неблагоговейно, молюсь машинально, осуждаю других, как они молятся, а не слежу за собою; дома же молюсь с великим принуждением и рассеянностию, так что часто сам не слышу своей молитвы, а иногда просто опускаю ее. Таково мое отношение к Тебе, Господи, и я ничего другого не могу сказать, как только: прости и помилуй!
     
    В сношениях с людьми я грешу всеми моими чувствами: грешу языком, произнося ложные, скверные, укоризненные и соблазнительные слова; грешу глазами, взирая бесстыдно на лица женские, читая пустейшие романы, целые вечера проводя за картами; грешу умом и сердцем, осуждая других и враждуя часто и долго; грешу не только против души, но и против тела, невоздержно принимая пищу и питие.
     
    Приими, Человеколюбче, мое покаяние, да с миром приступлю к Твоим Святым и Животворящим Таинам, во оставление грехов, во исправление жизни временной и в наследие жизни вечной. Аминь.
     
     
    II
     
     
     
     
    «Недостоин я просить себе прощения, Господи!» — так восклицал некогда о себе великий учитель покаяния святой Ефрем Сирин.
     
    «Как удержать нападения греха? Как заградить вход страстям?» — спрашивал у Ефрема Василий Великий; а тот отвечал ему одними слезами…
     
    Что же мне сказать теперь пред Тобою, Господи, мне, величайшему, закоснелому грешнику?
     
    Молитвами святых отец наших, Ефрема и Василия, даруй мне, Господи, и покаяние, и слово, и слезы! Помози мне извергнуть из себя, как смертельный яд, свои злые дела, праздные слова, лукавые помышления. Если б я и забыл сказать иное. Ты ведаешь все и напомнишь мне, а я не хочу скрывать. Ты велишь мне: глаголи беззакония твоя прежде, да оправдишися (Ис. 43, 26), и я говорю: умножились грехи мои, Господи, и непрестанно умножаются, нет им предела. Знаю и помню я, что даже помысл нечистый есть мерзость пред Тобою, а между тем не только помышляю, но и делаю то, что Тебя огорчает. Знаю, что делаю зло,— и не уклоняюсь от зла…
     
    Напротив, меня даже веселит час, проведенный в грехе, и мне кажется, что я делаю нечто вполне естественное. Таким образом, покаяние мое еще не положило и начала, а злому нерадению моему о грехах не видно и конца. Поистине нет числа во мне скверных помыслов, вспышек самолюбия, тщеславия, гордости, пересудов, злопамятности, мстительности. Я ссорюсь часто попусту, бываю гневлив, жесток, завистлив, ленив, слепо упорен. Сам я значу мало, а думаю о себе очень много. Достойных почитать не хочу, а сам без основания требую почтения. Непрестанно лгу, а гневаюсь на лжецов. Осуждаю злоречивых и татей, а сам — и тать, и злоречив. Оскверняю себя блудными помыслами и возбуждениями, а строго сужу других за нескромность. Не терплю шуток над собою, а сам люблю кольнуть других, не разбирая ни лица, ни места, даже в церкви. Кто говорит обо мне правду, того считаю врагом. Не хочу стеснять себя услугою, а если мне не услужат — гневаюсь. Ближнему в нужде холодно отказываю, а когда сам нуждаюсь, надоедливо обращаюсь к нему. Не люблю посещать больных, а если сам болен, домогаюсь, чтобы все заботились обо мне без моей просьбы.
     
    Господи, низведи в глубину души моей луч света небесного, да увижу грехи свои! Исповедь моя почти всегда ограничивается только поверхностным поименованием кое-каких грехов. О Боже мой, если не помилуешь, если не подашь помощи — погиб я! Несметное число раз совесть моя давала обещания Тебе начать лучшую жизнь, а я нарушал обещания и живу по-прежнему. Стыдно мне бывает показаться на глаза и человеку, пред которым не раз оказывался я неверным в слове. Как же стоять мне пред Тобою, Боже мой, без стыда и самоукорения, когда столько раз пред Престолом Твоим, пред Ангелами и святыми, давал я обещания и не выполнял их? Как я низок! Как я преступен! Тебе, Господи, правда, мне же стыдение лица (Дан. 9, 7). Только Твоя благодать беспредельная может терпеть меня. Не погубил Ты согрешающего, не погуби кающегося! Научи, как мне привести на память и исчислить грехи прошлой жизни своей, грехи молодости ветреной, грехи мужества самолюбивого, грехи дней и ночей, грехи против своей души, грехи против своих ближних, грехи против Тебя Самого, Господи и Спасителю мой! Как исчислить их в те немногие минуты, которые стою я у этого святого места! Я вспоминаю, Господи, что Ты внял краткому слову мытаря и разбойника; знаю, что Ты милостиво встречаешь самую готовность каяться, и молю Тебя всею душою, Господи мой, Господи, прими мое покаяние в том повседневном исповедании грехов, какое содержит священная книга. Грехов у меня гораздо больше, чем сказано в ней, и нечем мне их загладить. Я приношу ныне одно лишь стремление к Тебе и желание доброго, но у меня нет силы для исполнения.
     
    О Человеколюбче Господи! Ты не отгоняешь грядущего к Тебе грешника, молящего Тебя о прощении. Прежде нежели он приидет к двери милосердия Твоего, Ты уже отверзаешь ему; прежде чем он припадет к Тебе, Ты простираешь к нему руку; прежде чем исповедует грехи свои, Ты даруешь ему прощение. Подаждь его и мне, кающемуся, подаждь по единой великой Твоей милости; прости все, что я сделал, сказал и помыслил худого. И даруя прощение, пошли мне, Господи, и силу, чтобы отныне жить мне по Твоей воле и не оскорблять Тебя. Помози ми — и спасуся; помози приятием Святых Твоих Таин. А для достойного приятия их изреки мне благодать помилования и прощения, устами священнослужителя Твоего, изреки Святым Твоим Духом, не слышимо в слухе, но слышимо в растроганном сердце и мире совести. Аминь.
  11. Апрель
    Ровно шесть лет назад назад, 5 декабря 2008 года, скончался Предстоятель Русской Православной Церкви — Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II (Ридигер). Последнее интервью, данное 1 ноября 2008 года и опубликованное посмертно. ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!
     

  13. Апрель
    Коренная, исходная заповедь - люби
     
     
    Коренная, исходная заповедь - люби. Малое слово, а выражает всеобъятное дело. Легко сказать - люби, но не легко достигнуть в должную меру любви. Не совсем ясно и то, как этого достигнуть; потому-то Спаситель обставляет эту заповедь другими пояснительными правилами: люби, "как самого себя; и как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними". Тут указывается мера любви, можно сказать, безмерная; ибо есть ли мера любви к самому себе и есть ли добро, которого не пожелал бы себе кто от других?
     
    Между тем, однако, это предписание не неисполнимо. Все дело стоит за тем, чтобы войти в совершенное сочувствие с другими так, чтобы их чувства вполне переносить на себя, чувствовать так, как они чувствуют. Когда это будет, нечего и указывать, что в каком случае надо сделать для других: само сердце укажет. Ты только позаботься поддерживать сочувствие, а то тотчас подойдет эгоизм и возвратит тебя к себе и заключит в себя. Тогда и пальцем не пошевелишь для другого и смотреть на него не станешь, хоть умри он. Когда сказал Господь: люби ближнего, как самого себя, то хотел, чтобы вместо нас, стал в нас, т. е. в сердце нашем, ближний. Если же там по старому будет стоять наше "я", то не жди добра.
     
    Святитель Феофан Затворник
  14. Апрель
    Отрывки из общих наставлений
     
     
    Со слезами прошу и молю вас, будьте солнышками, согревающими окружающих вас, если не всех, то семью, в которой Господь вас поставил членом.
     
    * * *
     
    Будьте теплом и светом для окружающих; старайтесь сперва согревать собою семью, трудитесь над этим, а потом эти труды вас так завлекут, что для вас уже узок будет круг семьи, и эти теплые лучи со временем будут захватывать все новых и новых людей и круг, освещаемый вами, будет постепенно все увеличиваться и увеличиваться; так старайтесь, чтобы ваш светильник ярко горел.
     
    * * *
     
    Господь говорит: «доколе Я в мире, Я – свет миру», – этим Он говорит, что наш долг – светить другим. А между тем, мы сами ходим во тьме, не только уж не светим другим, поэтому мы должны обращаться к Господу, просить у Него помощи, потому что мы, как бы сильны ни были, какие бы преимущества не имели, мы все-таки без Бога – ничто; и потом у нас великое множество грехов и потому сами мы не можем достигнуть того, чтобы светить и согревать других. И Господь зовет нас в Свою Церковь и говорит: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененные и Аз упокою вы», – перестаньте надеяться на свое я, ищите помощи у Меня. В такое время тяжелое можно ли говорить, что смерть далека от нас, нет... ко многим из нас [она] очень и очень близка. Так спешите же исполнять свой долг, к которому призвал вас Господь, потому что, как Он Сам сказал, когда наступит ночь, тогда никто не может делать; всему, что мы ни делали доброго или злого, – всему конец. Поэтому спешите понять, в чем ваш долг, который мы должны исполнять со страхом и трепетом, какой вам дан талант от Господа.
     
    А мне хочется плакать, и плакать, и плакать, видя, как многие из вас дожили до седых волос и не увидели своего долга, как будто не было никакой благодати, ничто их не касалось, как будто они были слепы от рождения. Нельзя же злоупотреблять милосердием Божиим без конца, проводить время в превозношении, злобе, ненависти, вражде. Господь зовет: «Приидите ко Мне, пока вы живы и Я успокою вас». (Из проповеди на Неделю о слепом 1919 г.)
     
     
    Святой праведный Алексий Московский (Мечев)
  15. Апрель

    Счастье

    Автор: Апрель,

    Счастье
     
     
    Люди, когда что-либо получают по желанию своему, счастливыми называются. Так и христианин счастлив, когда имеет то, чего желает и ищет.
     
    Счастливы те люди, которые от работы, или из тюрьмы, или из ссылки, или от плена освободились. Христианин счастлив, когда от грехов, которыми, как узами был связан, и от рабства диаволу освободился.
     
    Счастье для людей, что здоровое тело имеют. Христианское счастье — иметь здоровую душу.
     
    Счастливыми называются те воины, которые одерживают победу над своими врагами. Воистину счастлив тот христианин, который самого себя побеждает.
     
    За счастье почитают многие то, что им удалось врагам своим отомстить. Истинное счастье для христианина — что он врагам своим уступает и не воздает злом за зло. Еще большее счастье — когда «их любит и благотворит им». Тогда-то он подлинный сын Небесного Отца, Который «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:44—45).
     
    Счастье для людей, что много от людей принимают и собирают. Счастлив воистину тот христианин, который от всего, что у себя имеет, уделяет ближним своим. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф.5:7). «Добрый муж, щедро дающий, устроит дела свои на суде, так что вовек не поколеблется» (Пс.111:5).
     
    Счастье для людей быть богатыми и славными в этом мире. Для христианина счастье — добрыми делами богатеть и славу этого мира презирать.
     
    Счастье для людей — над другими людьми господствовать и царствовать. Христианин счастлив, когда над самим собой, над плотью своей, над страстями и похотями своими господствует и царствует, и ими повелевает. Вот воистину господин, царь и повелитель! Многие над людьми господствуют и царствуют, но сами — рабы греха и пленники своих страстей. Воистину преславен царь и господин, кто страстями и похотями своими владеет!
     
    Счастье для людей — богатую трапезу поставлять и ею насыщаться. Счастье для христианина — внутри сердца своего слышать слово Божие, и тем насыщать, утешать и увеселять свою душу. Вот богатая трапеза, преславная и пресладкая христианской души вечеря!
     
    Счастлив тот из людей, кто в радости и веселье этого мира живет. Для христианина счастье — если он печаль о Боге имеет и плачет о своих грехах. «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф.5:4).
     
     
     
     
    Счастье для людей, когда человек в богатом и красивом доме живет. Для христианина счастье — если он истинно внутри Церкви Божией находится, если он истинный сын Церкви, сожитель святым, присный Богу, и духовный член Христов. «Блаженны живущие в доме Твоем: во веки веков восхвалят Тебя» (Пс.83:5).
     
    Счастье для людей — иметь себе сильных людей защитниками и помощниками. Для христианина счастье — иметь себе Бога Защитником и Помощником. «Блажен человек, которому защита — у Тебя, Боже! Блажен, кому Бог Иаковлев Помощник, упование его на Господа Бога его, сотворившего небо и землю, море и все, что в них, хранящего истину вовек, творящего суд обиженным, дающего пищу алчущим» (Пс.83:6; 145:5-7).
     
    Счастье для людей — быть крепкими телом и храбрыми в битве. Для христианина счастье — если он крепок душой, недвижим и неодолим в битве, бываемой от диавола, и в искушениях, бедах и напастях, им наносимых, непреклонен. Вот крепость и великодушие христианское! Вот храбрый воин Христов! Ты моя крепость, Господи, Ты моя и сила! и проч. С Тобою все могу. Без Тебя ничего не могу. «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп.4:13).
     
    Возлюбленный христианин! Пусть люди процветают в счастье этого мира. Ты довольно счастлив будешь, когда внутри себя будешь иметь счастье. Это и есть истинное, недвижимое и неотъемлемое счастье!
     
    Пусть люди много знают вне себя. Ты довольно счастлив, когда знаешь самого себя и внутри себя, хотя и ничего иного не знаешь. Пусть люди красуются здоровьем телесным. Ты довольно счастлив, когда здоровье душевное имеешь, хотя телом и недужишь.
     
    Пусть люди изобилуют тленным богатством. Ты довольно счастлив, когда внутри себя благочестие и сокровище добродетелей носишь.
     
    Пусть люди хвалятся защитниками и помощниками своими: я-де имею своим защитником такого-то и такого-то князя и вельможу, тот-де и тот муж мне помогает в бедах моих и напастях. Ты довольно счастлив, когда Бог — твой Помощник и Защитник.
     
    Пусть люди свободу и благородство свое показывают. Ты довольно счастлив, когда христианское благородство и душу, свободную от грехов, имеешь, хотя и работаешь на людей, или в тюрьме заключен, или в ссылку сослан, или в плену находишься.
     
    Пусть люди хвалятся, что у Царя, или вельможи, или князя в милости. Ты весьма счастлив будешь, если у Бога, Небесного Царя, в милости быть сподобишься, хотя и никто из людей не будет к тебе милостив. Одного Бога милость будет для тебя больше милости всего мира.
     
    Пусть люди живут в красивых палатах и чертогах. Ты довольно счастлив, когда живешь в доме Божием, который есть Церковь Бога Живого, а ты сожитель святым, и присный Богу, и домашний Христа, хотя и в хижине, или пещере живешь, или негде головы приклонить.
     
    Пусть люди питаются и насыщаются богатой и сладкой трапезой. Ты довольно счастлив, когда душа твоя питается и насыщается гласом Божиим, и утешается небесными, святыми и духовными мыслями, хотя, ради подкрепления немощей телесных, вкушаешь один только хлеб с водой.
     
    Пусть люди хвалятся крепостью сил своих. Ты довольно счастлив, когда душа твоя неподвижно стоит против козней и искушений диавольских, хотя и никакой телесной крепости не имеешь.
     
    Пусть люди ходят в шелковых и красивых одеждах. Ты довольно счастлив, когда душа твоя благодатью Христовою, верой, надеждой, любовью и прочей духовной утварью украшается, хотя и в рубище одеваешься.
     
    Пусть люди хвалятся, что с сильными и славными этого мира дружбу имеют. Ты довольно счастлив и славен, когда вошел в дружество со Христом, Сыном Божиим, имеешь «общение с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» (1 Ин 1:3), хотя и никого из людей другом не имеешь, и прочее. Вот истинное счастье и подлинное блаженство, которого ни огонь, ни вода, ни тюрьма, ни ссылка, ни пленение, ни хитрость, ни злоба человеческая, ни смерть отнять не может. «Если Бог за нас, кто против нас» (Рим 8:31)? Это блаженство везде и всегда носит с собой человек, ибо внутри себя имеет. «Ибо вот, царствие Божие внутри вас» (Лк 17:21). «Ибо царствие Божие не пища и питие, но праведность, и мир, и радость во Святом Духе» (Рим 14:17).
     
    С этим блаженством христианин и в тот век отходит, и с собой выносит его из мира этого и приносит в небесное свое Отечество, и от блаженства в вечное и совершеннейшее блаженство приходит, где будет душою и телом совершенно блажен. О, воистину настоящее христианское блаженство, воистину драгоценнейшее счастье!
     
    Какая польза человеку в мире счастливым быть, но христианского счастья не иметь? Какая польза телом здравствовать, но душу иметь расслабленную? Признак расслабленной души — злонравие.
     
    Какая польза благородством и свободой телесной хвалиться, но рабом греха и страстей быть? «Всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин 8:34). «Кто кем побежден, тот тому и раб» (2 Петр 2:19).
     
    Какая польза вне себя много знать, но себя самого не знать? Бедный человек! Старайся прежде познать самого себя и тогда будешь много знать.
     
    Какая польза тленным веществом богатеть, но душой нищенствовать? Нищ тот богач, кто тленным серебром и золотом богатеет, но добродетелью нищенствует. Что пользы в богатом и красивом доме жить, но вне дома Божиего, Церкви святой, как извергом, быть? Какая польза людьми владеть и управлять тому, кто сам собой владеть не может? Человек! Научись прежде собой владеть и тогда будешь счастливо людьми владеть.
     
    Какая польза украшать тленное тело, когда душа бессмертная обнажена и скаредным греховным рубищем покрывается? Безумный человек! Оставь смертное тело — прах, землю и пепел, а украшай бессмертную душу. И тогда будешь внутри себя иметь красоту, но истинную и нетленную, и прочее.
     
    Христианин! В этом мире общее счастье и для нечестивых, и для благочестивых, особенно для нечестивых. Кто, как не нечестивые, более всего в мирском счастье живут? О них-то и написано: «ибо нет позора в смерти их и продолжительности в страдании их, в трудах человеческих не участвуют и с прочими людьми не терпят наказаний» (Пс.72:4—5). Но духовное счастье свойственно одним истинным христианам.
     
    Имей истинное благочестие внутри себя — и тогда будешь иметь истинное счастье, хотя и внутри себя, но неотъемлемое, и несравненно лучшее, чем мирское. «Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию» (Галл.6:16).
     
     
     
     
    Отсюда могут черпать утешение люди благочестивые, но в этом мире несчастные:
     
    1) Немощные. Вы, страдальцы любезные, не изнемогайте вашей душой! Хотя тело ваше и тлеет, но святые души ваши исцеляются и здоровье свое получают. «Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор.4:16). Вы с нищим Лазарем страдаете здесь, но с ним и лоно Авраамово наследуете (См. Лк 16:22).
     
    2) Рабы и крестьяне, подчиненные господам. Вы, смиренные и кроткие овечки Христовы, оттого утешение свое черпайте, что хотя и называетесь рабами человеческими, но вы свободные люди Христовы. Телом работаете на людей, но души ваши свободны от рабства греху. Не имеете свободы и благородства, как господа ваши, но души ваши свободой и благородством христианским украшаются. Радуйтесь и веселитесь, ибо и вас ждет наследие сынов Божиих.
     
    3) Нищие и убогие. Вы, в скудости и убожестве живущие рабы Христовы, не унывайте, видя других, живущих в богатстве. Оставят и они все то, что ни имеют. «Не убойся, когда разбогатеет человек, или когда умножится слава дома его, ибо когда придет время умереть ему, не возьмет с собой всего и не сойдет с ним слава его» (Пс.42:17-18). Вы не имеете тленного золота, серебра и прочего вещества, но внутри себя носите нетленное сокровище. Тем довольны будьте. Не живете в богатых домах, но присные Богу, домашние Христовы и сожители святым. Тем довольны будьте. Носите на теле вашем рубище, но души ваши святые одеждой спасения одеваются. Не имеете благ этого мира, но сокрыто для вас благо на небесах: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор.2:9). Помните Христову нищету: «ибо вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» (2 Кор.8:9).
     
    4) Осмеянные и поруганные миром. Вы, которые, как сор, миром попираетесь, воспримите в вашем сердце слово утешения. Пусть мир делает вам, что хочет, — вы Христовы. Это великая слава и похвала — быть Христовым, Который — Господь славы! «О Господе похвалится душа моя» (Пс.33:3). Вас высмеивает, вас унижает и ругает мир, но души ваши честны для Бога. Вас осуждает мир, но оправдает вас Бог. Вас проклинает мир, но благословляет вас Бог. «Они проклянут, Ты же благословишь» (Пс.108:28). Вас отвергает мир, как непотребных, но принимает Бог. «Боже, к хвале моей не будь безмолвен, ибо уста грешников и уста льстивые отверзлись против меня, наговорили на меня языком льстивым и словами ненависти окружили меня, и вооружились на меня без причины; вместо того, чтобы любить меня, они лгали на меня, а я молился» (Пс.108:1-4). Помните, что Христос, Глава наша и Господь славы, презрен, унижен, высмеян и поруган был злым миром. «Раб не больше господина своего» (Ин 13:16). «Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более домашних его» (Мф.10:25)? «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф.5:11—12).
     
    5) Сидящие в тюрьме. Вы, возлюбленные страдальцы Христовы, претерпите страдания! Тело ваше заключено, но дух ваш свободен. Руки и ноги ваши связаны, но души ваши святые разрешены благодатью Христовою. Света солнечного не видите, но свет Божественный внутри просвещает вас. В тюрьме заключены вы, но небо открыто вам. Не имеете утешения этого мира, но благодать Божия внутри утешает вас. Помните, о сострадальцы и сопричастники мученикам и исповедникам Христовым, что Христос, Господь наш, был связан из-за грехов наших. После этой темницы воцаритесь со Христом, с Которым страдаете. «С Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. Нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим 8:17—18).
     
    6) Находящиеся в ссылке. Вы, изгнанники и странники, поминайте слово Христово: «И всякий, кто оставит дома, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф.19:29). Отлучены вы от дома своего, от отца и прочих своих любезных родственников и друзей, но от Бога и дома Его святого не отлучены. Оставили они вас, но Бог вас не оставил. Он и в изгнании вашем с вами, и Он для вас — все. Помните и то, что для благочестивых душ, живущих в этом мире, любое место — ссылка. Они в этом мире находятся так, как некогда Иудеи в плену вавилонском, которые, помня Сион — свое Отечество, «там сидели и плакали» (Пс.136:1). Так и всякая благочестивая душа в этом мире, как на реках вавилонских, сидит и плачет, вспоминая любезное свое небесное Отечество и горний Иерусалим. Нет благочестивой душе в этом мире истинного дома и Отечества, но везде изгнание и ссылка. Потерпите, возлюбленные, и подождите, пока Господь вас из этого мира, как из Вавилона, в горний Иерусалим позовет. Тогда увидите дом ваш и Отечество ваше, но уже небесное, вечное, блаженное. «И возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин 16:22). «Возврати, Господи, пленников наших, как потоки влечешь южным ветром» (Пс.125:4).
     
    7) Все благочестивые, как-либо страждущие, возведите сердечные очи ваши в обители Небесного Отца, и рассмотрите тех жителей святых. Никого не увидите, кто бы туда скорбным путем не пришел. И услышите оттуда голос, о них свидетельствующий: «Это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают ныне перед Престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их» (Откр.7:14—17). «Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое; а если как христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь» (1 Петр 4:15—16).
     
    Святитель Тихон Задонский
  16. Апрель
    Исповедь внутреннего человека, ведущая ко смирению
    Внимательно обращая взор мой на самого себя и наблюдая ход внутреннего моего состояния, я опытно уверился, что я не люблю Бога, не имею любви к ближним, не верю ничему религиозному и преисполнен гордости и сластолюбия...
     
     
     
     
    1) Я не люблю Бога. Ибо, если бы я любил Его, то непрестанно размышлял бы о Нем с сердечным удовольствием... Напротив, я гораздо чаще и гораздо охотнее размышляю о житейском, а помышление о Боге составляет для меня труд и сухость. Если бы я любил Его, то собеседование с Ним через молитву питало бы меня, наслаждало и влекло к непрерывному общению с Ним; но напротив.., при занятии молитвою я чувствую труд.., расслабляюсь леностью и готов с охотою заняться чем-нибудь маловажным, только бы сократить или перестать молиться. В пустых занятиях время мое летит безприметно, а при занятии Богом, при поставлении себя в Его присутствие, каждый час мне кажется годом. Кто кого любит, тот в продолжение дня безпрестанно о нем мыслит, воображает его, заботится о нем и при всех занятиях любимый друг его не выходит из его мыслей. А я в продолжение дня едва ли отделяю и один час, чтобы глубоко погрузиться в размышление о Боге... В беседах о предметах суетных, о предметах низких для духа я бодр, я чувствую удовольствие, а при рассуждении о Боге я сух, скучлив и ленив.
     
    Поучение в законе Господнем не производит на меня впечатления, не питает души моей, и я это почитаю не существенным занятием христианина, но как бы побочным предметом, которым я должен заниматься разве только в свободное время, на досуге...
     
    2) Я не имею любви к ближним. Ибо не только не могу решиться для блага ближнего положить душу мою (по Евангелию), но даже и не пожертвую моей частью, моим благом и спокойствием для блага ближнего. Если бы я его любил по Евангельской заповеди, как самого себя, то несчастье его поражало бы и меня, благополучие его приводило бы и меня в радость. Но, напротив, я с любопытством выслушиваю повести о несчастии ближнего, не сокрушаюсь о нем, а бываю равнодушным, или, что еще хуже, – нахожу как бы удовольствие в его несчастье и плохие поступки брата моего не покрываю любовью, но с осуждением их разглашаю. Благосостояние, честь и счастье его не восхищают меня, как собственные, но возбуждают во мне как бы зависть или презрение.
     
    3) Я не верю ничему религиозному – ни безсмертию, ни Евангелию. Если бы я был твердо убежден и несомненно верил, что за гробом есть жизнь вечная, с возмездием за дела земные, то я всегда бы думал об этом; самая мысль о безсмертии ужасала бы меня, и я провождал бы эту жизнь как пришелец, готовящийся вступить в свое отечество. Напротив, я и не думаю о вечности, и конец настоящей жизни почитаю как бы пределом моего существования.
     
    Если бы Святое Евангелие, как слово Божие, было с верою принято в мое сердце, то я всегда занимался бы изучением его, и смотрел бы на него с глубоким благоговением. Премудрость, благость и любовь, в нем сокрытые, приводили бы меня в восхищение, я питался бы им как ежедневною пищею и сердечно влекся бы к исполнению его правил. Но если я изредка и читаю или слушаю слово Божие, то чувствую сухость, незанимательность и охотно готов заменить его чтением светским.
     
    4) Я исполнен гордости и чувственного себялюбия. Видя в себе доброе, желая поставить его на вид, или превозношусь им перед другими, или внутренне любуюсь собою. Хотя и показываю наружное смирение, но приписываю все своим силам и почитаю себя выше других или, по крайней мере, не худшим. Если замечу в себе порок, стараюсь извинить его, покрыть личиной необходимости. Сержусь на неуважающих меня, почитаю их не умеющими ценить людей. Дарованиями тщеславлюсь. Если и стремлюсь к чему-либо доброму, то имею целью или похвалу или светское утешение.
     
    Словом, я непрестанно творю из себя собственного кумира, которому я совершаю непрерывное служение, или во всем услаждений чувственных и пищи для сластолюбивых моих страстей и похотей.
     
     
     
    Святой праведный Алексий Московский (Мечев)
  17. Апрель

    О времени.

    Автор: Апрель,

    О времени
    Будущее [время] в руках Божиих, прошедшее - в Книге Жизни, настоящее - в наших руках. Творение жизни возможно лишь стоя во Христе, тем величественней наша духовная свобода и ведение судеб Божиих, то есть судеб мира. Пределы духовной свободы - это пределы вселенной.
     
    Умереть нынче не мудрено. Нынче трудно научиться верно жить. Вне Церкви можно иметь все, только не спасение.
     
     
    ***
    Время - мистическая сущность. Спрашиваю себя: был пост или не был? Служба была или нет? Так придется когда-нибудь спросить и о своей жизни. Что же реально существует? - Душа. Очищенная от греха или еще замаранная им. «Ликуй ныне и веселися, Сионе...» - именно ликуй (Это состояние духа, а не временное). Ибо всякий дом устрояется кем-либо: а устроивший все есть Бог (Евр. 3,4).
     
     
    Из дневника иеромонаха Василия Рослякова
  18. Апрель

    О постоянстве в молитве

    Автор: Апрель,

    О постоянстве в молитве
    Нередко на словах и в письмах просят меня научить молиться. Первое, что отвечаю на эту просьбу, это необходимость постоянства в молитве. Есть очень много людей, которые вспоминают о молитве к Богу, когда Он посетит их каким-либо несчастьем, либо тяжелой скорбью, а обычно вовсе не молятся Ему. Такие молитвы вряд ли бывают услышаны Богом.
     
    У древних римлян была мудрая пословица: непрестанно каплющая капля долбит камень.
     
    Только непрестанная, как падение капель, молитва смягчает оледеневшие без молитвы сердца.
     
    Просящим меня научить молитве я даю два важнейших совета: быть постоянными в молитве, не оставлять без нее ни одного дня жизни и быть глубоко внимательными к каждому слову молитвы. Не подражать сектантам, которые в гордости своей презирают молитвы великих святых и сочиняют свои шаблонные, весьма мало духовые молитвы.
     
    Диавол и ангелы его всеми силами стараются отвлечь наше внимание от глубоких и благодатных слов церковных молитв, написанных святыми людьми. Они настойчиво и ловко отвлекают наш ум куда-либо в сторону, особенно тогда, когда слова молитвы относятся к ним самим, когда просим у Бога защиты от них, окаянных. Защитить от этих их козней нас может только глубокое внимание при чтении церковных молитв. Это гораздо труднее при чтении молитв наизусть, чем при чтении их по молитвеннику.
     
    Очень важно выработать привычку ловить себя на каждом отвлечении внимания и снова прочитывать те слова, от которых бесам удалось отвлечь наше внимание. Легче всего достигнуть этого ежедневной молитвой Иисусовой, по четкам повторяемой не менее ста раз: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного (или грешную)".
     
    В конце каждой молитвы при словах: "помилуй мя, грешного" вы должны вспоминать самый тяжелый и скверный свой грех, и когда укрепитесь в этой привычке, постепенно научитесь вспоминать и все другие грехи.
     
    Каждая из сотни Иисусовых молитв будет долбить ваше сердце подобно тому, как непрестанно падающая капля воды долбит камень – и умягчится, и согреется холодное сердце ваше великой Иисусовой молитвой.
     
    Таково же будет действие и других великих молитв, особенно молитвы преподобного Ефрема Сирина, читаемой, к сожалению, только Великим постом.
     
    Благодатно воздействуют на вас святые слова этой молитвы при частом повторении ее: привыкнете чувствовать отвращение к тем порокам, о которых говорит Ефрем Сирин, прося Бога избавить его от них – к духу праздности, празднословия, к осуждению ближних; привыкнете просить у Бога добродетелей целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви и памяти о своих согрешениях. Вот то, что отвечаю я людям, просящим научить их молиться.
     
    Но недостаточно, конечно, одних усердных молитв для того, чтобы стать храмом Духа Божия, чтобы стать близким и даже другом Господа нашего Иисуса Христа.
     
    Надо исполнять и все великие заповеди Христовы, и прежде всего заповеди о любви и милосердии к ближним.
     
    Об этом пришлось бы говорить очень много, повторяя не раз сказанное вам прежде.
     
    Скажу только о том, как преображаются сердца тех блаженных, которые тверды и постоянны в молитвах и добрых делах. Скажу, что каждое доброе дело оставляет больший или меньший след в сердце совершившего его.
     
    Даже низкий поклон нищего, получившего милостыню из рук твоих, несомненно оставит след в твоем сердце. И эти следы, все чаще и чаще остающиеся в сердце творящего добро, будут действовать на него, подобно непрестанно капающей и долбящей камень капле. Они будут смягчать творящее добро сердце и очищать его, очищать и благодатно изменять. И чем больше добрых дел будешь ты совершать, тем все выше и выше будет возноситься твой бессмертный дух от земной грязи и неправды к небесам, в которых царит всесовершенная и абсолютная Божия правда.
     
     
     
     
    Будешь подниматься все выше и выше от земли и дышать все более и более чистым воздухом небес, будешь все больше и больше приближаться к Богу.
     
    А когда кончится земной путь твой, то смерть будет не отрадна, а радостна, ибо будет только переходом к вечному блаженству.
     
    Сего да сподобит всех нас Триединый и Всесвятый Великий Бог наш!
     
    Аминь.
     
    Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
  20. Апрель

    Где Я?

    Автор: Апрель,

    Где Я?
     

    В условиях катаклизмов психика человека подвергается разнообразным испытаниям. Многие из них для нас очевидны, но существуют и неприметные, однако довольно опасные для личности угрозы. Среди них психологи уверенно называют испытание конформизмом. Конформизм и нонконформизм — два парадоксально близких по своей сути соблазна для личности, способных привести к потере собственного «Я». Конформизм (от лат. сonformis — подобный, сообразный) — податливость человека реальному или воображаемому давлению группы, проявляющаяся в изменении его поведения и установок в соответствии с первоначально не разделявшейся им позицией большинства. (Словарь по истории психологии). «Обе белые»
    В 1971 году на Киевской киностудии научно-популярных фильмов режиссёр Ф. Соболев снял фильм «Я и другие», посвящённый ряду психологических экспериментов. Несколько сюжетов этого документального фильма, вышедшего на экраны во времена, когда в стране никто ещё не воспринимал всерьёз науку «психология», раскрывают явление конформизма.
    Среди них наиболее известен эксперимент «Обе белые», сразу завоевавший внимание зрителя. Представим: на столе стоят две пирамидки — чёрная и белая. По договорённости с экспериментатором трое детей утверждают, что обе пирамидки белого цвета. Проверяют четвёртого ребёнка. Опыт повторяется десятки раз. Большинство испытуемых детей вслед за другими утверждает, что обе пирамидки — белые. Когда подобный эксперимент проводили со взрослыми людьми, результат мало чем отличался.
    Не менее известен среди психологов «Эксперимент Аша», поставленный в 1951 году. Стоит вкратце описать этот тест реакции человека на ошибочное мнение большинства. Группа студентов по договорённости с учёным давала заведомо неправильный ответ на несложные вопросы (например, необходимо было сравнить длину нескольких отрезков на разных картинках, где ответ был очевиден!). Более 70 % испытуемых соглашались с бесспорной грубой ошибкой, предпочитая не верить своим глазам, своему разуму, самим себе. Ведь если абсолютно вся аудитория так считает, значит, нужно либо согласиться с ней, либо признать, что ты не такой, как все, ты один против всех! Результат немного улучшился, когда несколько человек из аудитории, опять же, по договорённости с учёным, периодически стали в хаотичном порядке давать правильные ответы. Тогда у испытуемого обнаружилась бóльшая твёрдость в заключениях, и количество верных ответов несколько увеличилось, хотя и отмечалась прежняя оглядка на мнение большинства. Обречены быть свободными
    Отчего человеку так сложно быть в меньшинстве, в изоляции, в одиночестве? Откуда в нас эта рабская готовность «прогибаться под мир»?
    В самую глубину природы конформизма заглянул Ф. М. Достоевский. В романе «Братья Карамазовы» в главе «Великий Инквизитор» мы находим его страшную догадку: «Нет заботы беспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее того, пред кем преклониться... Всё, чего ищет человек на земле, то есть: пред кем преклониться, кому вручить совесть и каким образом соединиться наконец всем в бесспорный общий и согласный муравейник». По мысли Достоевского, человек ищет этого единства любой ценой, поскольку «нет ничего обольстительнее для человека как свобода его совести, но нет ничего и мучительнее».
    Исследуя эту тему, невозможно не прибегнуть к помощи замечательного философа ХХ века Пауля Тиллиха. Тиллих, профессор теологии лучших германских университетов, был уволен со всех должностей, когда отказался сотрудничать с Гитлером. В 47 лет он утратил свой научный и социальный статус, а кроме того, утратил безопасность в любимой им Германии. Тиллих откликнулся на предложение учёных США и переехал в чужую страну в качестве преподавателя. Другая страна предполагала другой язык, но для философа было важнее сохранить свои воззрения, чем, пойдя на сделку с совестью, принять предложения от гитлеровской Германии и поступиться своими открытиями в области философии и теологии. Когда он пишет о подлинности и истинном пути человека, ему веришь по одной простой причине: он, равно как и его опыт, — настоящий, реальный.
    Вот что он пишет в книге «Мужество быть», словно отвечая старому инквизитору: «Бытие человека... не только дано ему, оно спрашивается с него... Чтобы избежать риска вопрошания и сомнения, человек отказывается от своего права спрашивать и сомневаться... Он „бежит от своей свободы“, чтобы сбежать от тревоги бессмысленности. Он „участвует в“ — и этим участием утверждает свои воззрения. Смысл спасён, но в жертву принесено Я».
    Философ считает человеческую совесть «конечной инстанцией»: «Человек по своей сущности является „конечной свободой“... в смысле способности определить себя путём решений, принятых из центра своего бытия. Человек несёт ответственность за собственное бытие; он призван отвечать на вопрос: что он сделал с собой. Тот, кто спрашивает, его судья — он сам, и он же стоит перед своим судьёй... Судья, стоящий перед нами (а это мы сами) — тот, кто „вместе-знает“, с-весть (со-весть)».
    Стоит отметить, что две из шести частей книги «Мужество быть» Тиллих посвящает описанию тревоги — того чувства, которого всеми своими силами человек пытается избежать. Но «глубинную тревогу, тревогу конечного существа в связи с угрозой небытия, нельзя уничтожить». Философ утверждает, что, сливаясь в «толпу», в некое «мы», люди имеют иллюзорную возможность избежать тревоги небытия, тревоги осуждения, тревоги пустоты и бессмысленности. Но возможность эта, как бы заманчива она ни была, — иллюзорна. Голый король
    Незаслуженно забытый фильм Ролана Быкова по одноимённой повести Владимира Железникова «Чучело» является замечательной иллюстрацией конформизма в подростковой среде. Героиня фильма Лена Усольцева приезжает жить к дедушке в небольшой городок на берегу Оки. С переходом в новую школу она вынуждена вливаться в новый коллектив. Класс общеобразовательной школы на первый взгляд сплочённый, дружный, но это только на первый взгляд. Шестикласснице Лене, которая во многом опирается на поддержку своего мудрого деда, удаётся не утратить своё «я», остаться собой — даже под угрозой потерять расположение не только коллектива, но и учителей, родителей одноклассников и, главное, Димы Сомова, в которого она, как все девчонки класса, влюблена. На фоне цельного образа Лены отчётливо видно, что происходит с Димой, который меняет свои убеждения, руководствуясь желанием быть с большинством, а точнее, боясь остаться в непопулярном меньшинстве, утратив существующий «авторитет». По сути, перед нами сломленный юноша, который стал чужим среди своих, да и чужим самому себе. Отрёкшись от своих истинных чувств, он обезличился, утратил самого себя.
    Ещё один пример — сказка Г. Х. Андерсена «Новое платье короля», которая также противопоставляет умение быть собой исконному желанию быть частью толпы.
    «Вот было бы замечательное платье! — подумал король. — Надел такое платье — и сразу видать, кто в твоём королевстве не на своём месте сидит. А ещё я смогу отличать умных от глупых! Да, пусть мне поскорее соткут такую ткань!
    И он дал обманщикам много денег, чтобы они немедля приступили к работе...»
    Позже король в новом платье вышел на улицу и прошествовал среди своих «верных» подданных, которые участливо сыпали похвалы «новому платью», стыдливо пряча глаза. «Ни один человек не хотел признаться, что он ничего не видит, ведь это означало бы, что он либо глуп, либо не на своём месте сидит. Ни одно платье короля не вызывало ещё такого восторга».
    Как мы помним, сказка Андерсена закончилась тем, что младенец, который ещё не знал, «как надо» говорить и думать, заявил вдруг: король голый! И тогда люди, вздохнувшие, по всей видимости, с облегчением, стали кричать, кто как мог, что король и вправду голый. Ведь так гораздо проще — сказать, что думаешь, не рискуя, когда не надо быть первым, не надо быть ответственным. Баба-Яга против
    Многие заблуждаются, полагая, что для того, чтобы не стать конформистом, достаточно всегда идти против большинства, выступать эдакой бабой-ягой, которая всегда против. Это глубочайшее заблуждение, так как, по сути, нонконформизм — это не что иное, как нигилизм и негативизм, то есть отрицание всего общепринятого с целью проявить себя. Но проявить себя ещё не значит быть собой! Играя на отрицании, человек остаётся таким же далёким от самого себя, как и в случае согласия с любым абсурдом. Нонконформизм — изнанка того же конформизма, его перевёртыш.
    По-разному можно относиться к профессору Преображенскому из повести М. Булгакова «Собачье сердце». Но можно позавидовать его умению оставаться собой и отстаивать собственные принципы просто потому, что быть собой жизненно необходимо. Красноречив его диалог с нагрянувшими к нему «партийными товарищами». «Среди них одна женщина, переодетая мужчиной, двое мужчин, вооружённых револьверами».
    " — ...Предлагаю вам взять несколько журналов — в пользу детей Германии. По полтиннику штука!
    — Нет, не возьму.
    — Но почему вы отказываетесь?
    — Не хочу.
    — Вы не сочувствуете детям Германии?
    — Сочувствую.
    — А, полтинника жалко...
    — Нет.
    — Так почему же?
    — Не хочу".
    Если бы на месте профессора был бунтующий нонконформист, диалог бы разворачивался иначе. Скорее всего, тот стал бы доказывать что-то о детях Германии, о жульничестве и необходимой экономии. Мужество быть собой
    Где же найти пример конструктивной противоположности конформизму? Таких примеров достаточно среди жизнеописаний христианских святых и благочестивых людей. Святые находили в себе силы принять вызов судьбы и дойти до самого дна отчаяния и одиночества, где только и можно обрести самое главное — себя подлинного и истинную веру в Бога. Не прельщаясь возможностью быть «своим» среди власть имущих, не пугаясь остаться одиночкой, не боясь вопрошать и сомневаться, быть свободным. Как назвать, как определить противоположность конформизма?
    Психологи и философы произносят слово «аутентичность», хотя мне куда ближе и понятнее родное слово «подлинность». Если заглянуть в словарь синонимов, мы увидим целый ряд замечательных слов: настоящий, истинный, достоверный, неподдельный, реальный...
    По сути, подлинность, знакомство с собой и принятие себя — это лишь начало долгого пути, по которому следует бесконечная вселенная — человек. Только человек, пришедший к своей подлинности, нашедший себя, сможет, по мнению Тиллиха, любить теперь жизнь как возможность просто-быть, и не остановится больше никогда в своём вечном развитии и поиске Истины. В противном случае, избегающему этой бытийной тревоги, свободы и сомнений человеку не суждено познакомиться с самим собой, с той частью себя, что есть залогом Вечного.
    Не к этому ли так необходимо стремиться каждому из нас, и есть ли что-либо более ценное? Ибо какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? (Мк. 8, 36).
     
    http://otrok-ua.ru/sections/art/show/gde_ja.html
  21. Апрель
    Дух молитвы новоначального
     
    Введение
    Здесь предлагается учение о качестве молитвы, свойственной начинающему идти к Господу путем покаяния. Главные мысли изложены каждая отдельно с той целью, чтобы они могли быть читаемы с большим вниманием и удерживаемы в памяти с большей удобностью. Чтение их, питая ум истиной, а сердце смирением, может доставлять душе должное направление в ее молитвенном подвиге и служить к нему предуготовительным занятием.
     
    Молитва есть возношение прошений наших к Богу.
    Основание молитвы заключается в том, что человек - существо падшее. Он стремится к получению того блаженства, которое имел, но потерял, и потому - молится.
    Пристанище молитвы - в великом милосердии Божием к роду человеческому. Сын Божий для спасения нас принес Себя Отцу Своему в умилостивительную, примирительную жертву: на этом основании, желая заняться молитвою, отвергни сомнение и двоедушие [1]. Не скажи сам себе: "я грешник, неужели Бог услышит меня?" Если ты грешник, то к тебе-то и относятся утешительные слова Спасителя: Не приидох призвати праведныя, но грешныя на покаяние.
     
    Приготовлением к молитве служат: непресыщенное чрево, отсечение попечений мечом веры, прощение от искренности сердца всех обид, благодарение Богу за все скорбные случаи жизни, удаление от себя рассеянности и мечтательности, благоговейный страх, который так свойственно иметь созданию, когда оно будет допущено к беседе с Создателем своим по неизреченной благости Создателя к созданию.
     
    Первые слова Спасителя к падшему человечеству были: Покайтеся, приближися бо царствие небесное [. Почему, доколе не войдешь в это царство, стучись во врата его покаянием и молитвой.
     
    Истинная молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит о ней Бог. Он не уничижит дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно .
     
    Спаситель мира называет блаженными нищих духом, то есть, имеющиих о себе самое смиренное понятие, считающих себя существами падшими, находящимися здесь, на земле, в изгнании, вне истинного своего отечества, которое - небо.Блаженни нищии духом, молящиеся при глубоком сознании нищеты своей, яко тех есть царство небесное . Блаженни плачущии в молитвах своих от ощущения нищеты своей, яко тии утешатся благодатным утешением Святого Духа, которое состоит в Христовом мире и в любви о Христе ко всем ближним. Тогда никто из ближних, и злейший враг, не исключен из объятий любви молящегося, тогда молящийся бывает примирен со всеми тягостнейшими обстоятельствами земной жизни.
     
    Господь, научая нас молитве, уподобляет молящуюся душу вдовице, обижаемой соперником, прнседящей неотступно судии беспристрастному и нелицеприятному . Не удаляйся расположением души при молитве от этого подобия. Молитва твоя да будет, так сказать, постоянной жалобой на насилующий тебя грех. Углубись в себя, раскрой себя внимательной молитвой: увидишь, что ты точно вдовствуешь в отношении ко Христу по причине живущего в тебе греха, тебе враждебного, производящего в тебе внутренние борьбу и мучение, соделывающего тебя чуждым Богу.
     
    Весь день, говорит о себе Давид, весь день земной жизни, сетуя хождах , препроводил в блаженной печали о грехах и недостатках своих: яко лядвия моя наполнишася поруганий, и несть исцеления в плоти моей . Лядвиями названо шествие по пути земной жизни; плотью - нравственное состояние человека. Все шаги всех человеков на этом пути преисполнены преткновений; их нравственное состояние не может быть уврачевано никакими собственными средствами и усилиями. Для исцеления нашего необходима благодать Божия, исцеляющая только тех, которые признают себя больными. Истинное признание себя больным доказывается тщательным и постоянным пребыванием в покаянии.
     
    Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом , говорит Пророк, а другой Пророк говорит от лица Божия: На кого воззрю, точию на кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих . Господь призре на молитву смиренных, и не уничижи моления их . Он - даяй живот, то есть спасение, сокрушенным сердцем.
     
    Хотя бы кто стоял на самой высоте добродетелей, но если он молится не как грешник: молитва его отвергается Богом .
     
    “В тот день, в который я не плачу о себе, - сказал некоторый блаженный делатель истинной молитвы, - считаю себя находящимся в самообольщении” .
     
    “Хотя бы мы проходили многие возвышеннейшие подвиги, - сказал святой Иоанн Лествичник, - но они не истинны и бесплодны, если при них не имеем болезненного чувства покаяния” .
     
    Печаль мысли о грехах есть честный дар Божий, носящий ее в персях своих с должным хранением и благоговением, носит святыню. Она заменяет собой все телесные подвиги, при недостатке сил для совершения их . Напротив того, от сильного тела требуется при молитве труд, без него сердце не сокрушится, молитва будет бессильной и неистинной .
     
    Чувство покаяния хранит молящегося человека от всех козней диавола: бежит диавол от подвижников, издающих из себя благоухание смирения, которое рождается в сердце кающихся .
     
    Приноси Господу в молитвах твоих младенческое лепетание, простую младенческую мысль - не красноречие, не разум. Аще не обратитеся - как бы из язычества и магометанства, из вашей сложности и двуличности - и будете, сказал нам Господь, яко дети, не внидете в царствие небесное .
     
    Младенец выражает плачем все свои желания: и твоя молитва пусть всегда сопровождается плачем. Не только при словах молитвы, но и при молитвенном молчании пусть выражается плачем твое желание покаяния и примирения с Богом, твоя крайняя нужда в милости Божией.
     
    Достоинство молитвы состоит единственно в качестве, а не в количестве: Тогда похвально количество, когда оно приводит к качеству. Качество всегда приводит к количеству; количество приводит к качеству, когда молящийся молится тщательно .
     
    Качество истинной молитвы состоит в том, когда ум во время молитвы находится во внимании, а сердце сочувствует уму.
     
    Заключай ум в произносимых словах молитвы и сохранишь его во внимании . Имей глаза на устах, или закрытыми : этим будешь способствовать соединению ума с сердцем. Произноси слова с крайней неспешностью и будешь удобнее заключать ум в слова молитвы: ни одно слово твоей молитвы не будет произнесено, не будучи одушевлено вниманием.
     
    Ум, заключаясь в слова молитвы, привлекает сердце в сочувствие себе. Это сочувствие сердца уму выражается умилением, которое есть благочестивое чувство, соединяющее в себе печаль с тихим, кротким утешением.
     
    Необходимые принадлежности молитвы, - пождание . Когда чувствуешь сухость, ожесточение, не оставляй молитвы: за пождание твое и подвиг против сердечного нечувствия снизойдет к тебе милость Божия, состоящая в умилении. Умиление - дар Божий, ниспосылаемый пре6ывающим и претерпевающим в молитвах , постоянно возрастающий в них, руководствующий их к духовному совершенству.
     
    Ум, предстоя внимательной молитвой перед невидимым Богом, должен быть и сам невидим, как образ невидимого Божества: то есть, ум не должен представлять ни в себе, ни из себя, ни перед собой никакого вида, должен быть совершенно безвидным. Иначе: ум должен быть вполне чужд мечтания, сколько бы ни казалось это мечтание непорочным и святым .
     
    Во время молитвы не ищи восторгов, не приводи в движение твоих нервов, не горячи крови. Напротив - содержи сердце в глубоком спокойствии, в которое оно приводится чувством покаяния: вещественный огонь, огонь естества падшего, отвергается Богом. Сердце твое нуждается в очищении плачем покаяния и молитвой покаяния; когда же оно очистится, тогда Сам Бог ниспослет в него Свой всесвятый духовный огонь .
     
    Внимание при молитве приводит нервы и кровь в спокойствие, способствует сердцу погружаться в покаяние и пребывать в нем. Не нарушает тишины сердечной и Божественный огонь, если он низойдет в сердечную горницу, когда в ней будут собраны ученики Христовы - помыслы и чувствования, заимствованные из Евангелия. Этот огонь не опаляет, не горячит сердца, напротив того, орошает, прохлаждает его, примиряет человека со всеми людьми и со всеми обстоятельствами, влечет сердце в неизреченную любовь к Богу и к ближним.
     
    Рассеянность окрадывает молитву. Помолившийся с рассеянностью ощущает в себе безотчетливую пустоту и сухость. Постоянно молящийся с рассеянностью лишается всех плодов духовных, обыкновенно рождающихся от внимательной молитвы, усваивает себе состояние сухости и пустоты, из этого состояния рождается холодность к Богу, уныние, омрачение ума, ослабление веры, и от них мертвость в отношении к вечной, духовной жизни. Все же это, вместе взятое, служит явным признаком, что такая молитва не принимается Богом.
     
    Мечтательность в молитве еще вреднее рассеянности. Рассеянность делает молитву бесплодной, а мечтательность служит причиной плодов ложных: самообольщения и, так называемой святыми Отцами, бесовской прелести. Изображения предметов видимого мира и сочиняемые мечтательностью изображения мира невидимого, напечатлеваясь и замедляя в уме, соделывают его как бы вещественным, переводят из Божественной страны Духа и Истины в страну вещества и лжи. В этой стране сердце начинает сочувствовать уму не духовным чувством покаяния и смирения, а чувством плотским, чувством кровным и нервным, безвременным и беспорядочным чувством наслаждения, столько не свойственного грешникам, чувством неправильным и ложным мнимой любви к Богу. Преступная и мерзостная любовь представляется неискусным в духовных опытах святой, а на самом деле она - только беспорядочное ощущение не очищенного от страстей сердца, наслаждающегося тщеславием и сладострастием, приведенными в движение мечтательностью. Такое состояние есть состояние самообольщения. Если человек укоснит в нем, то являющиеся ему образы получают чрезвычайную живость и привлекательность. Сердце при явлении их начинает разгорячаться и наслаждаться беззаконно, или, по определению Священного Писания, прелюбодействовать. Ум признает такое состояние благодатным, божественным: тогда - близок переход к явной прелести бесовской, при которой человек теряет самовластие, делается игралищем и посмешищем лукавого духа. От мечтательной молитвы, приводящей человека в это состояние, с гневом отвращается Бог. И сбывается над молящимся такой молитвой приговор Писания: Молитва его да будет в грех.
     
    Отвергай благие, по-видимому, помышления и светлые, по-видимому, разумения, приходящие к тебе во время молитвы, отвлекающие тебя от молитвы . Они выходят из области лжеименного разума, восседают, как бы всадники на конях, на тщеславии. Закрыты мрачные лица их, чтобы ум, молящегося не мог узнать в них врагов своих. Но потому именно, что они враждебны молитве, отвлекают от нее ум, уводят его в плен и тягостное порабощение, обнажают и опустошают душу, потому именно познаются, что они - враги и из области миродержца. Духовный разум, разум Божий, содействует молитве, сосредоточивает человека в самом себе, погружает его во внимание и умиление, наводит на ум благоговейное молчание, страх и удивление, рождающиеся от ощущения присутствия и величия Божиих. Это ощущение в свое время может очень усилиться и сделать молитву для молящегося страшным судилищем Божиим .
     
    Внимательная молитва, чуждая рассеянности и мечтательности, есть видение невидимого Бога, влекущего к себе зрение ума и желание сердца. Тогда ум зрит безвидно, и вполне удовлетворяет себя невидением, превысшим всякого видения. Причина этого блаженного невидения есть бесконечная тонкость и непостижимость Предмета, к которому направлено зрение. Невидимое Солнце правды - Бог испущает и лучи невидимые, но познаваемые явственным ощущением души: они исполняют сердце чудным спокойствием, верой, мужеством, кротостью, милосердием, любовью к ближним и Богу. По этим действиям, зримым во внутренней сердечной клети, человек признает несомненно, что молитва его принята Богом, начинает веровать живой верой и твердо уповать на Любящего и Любимого. Вот начало оживления души для Бога и блаженной вечности.
     
    Плоды истинной молитвы: святой мир души, соединенный с тихой, молчаливой радостью, чуждой мечтательности, самомнения и разгоряченных порывов и движений, любовь к ближним, не различающая для любви добрых от злых, достойных от недостойных, но ходатайствующая обо всех перед Богом, как о себе, как о своих собственных членах. Из такой любви к ближним воссияет чистейшая любовь к Богу.
     
    Эти плоды - дар Божий. Они привлекаются в душу ее вниманием и смирением, хранятся ее верностью к Богу.
     
    Душа тогда пребывает в верности к Богу, когда удаляется всякого слова, дела и помышления греховного, когда немедленно раскаивается в тех согрешениях, в которые увлекается по немощи своей.
     
    То, что желаем стяжать дар молитвы, доказываем терпеливым приседением молитвой при дверях молитвы. За терпение и постоянство получаем дар молитвы. Господь, говорит Писание, даяй молитву благодатную молящемуся терпеливо при одном собственном усилии.
     
    Для новоначальных полезные краткие и частые моления, нежели продолжительные, удаленные одно от другого значительным пространством времени .
     
    Молитва есть высшее упражнение для ума.
     
    Молитва есть глава, источник, мать всех добродетелей .
     
    Будь мудр в молитве твоей. Не проси в ней ничего тленного и суетного, помня заповедание Спасителя: Ищите же прежде царствия Божия и правды его, и сия вся, то есть, все потребности для временной жизни, приложатся вам.
     
    Намереваясь сделать что, или желая чего, также в затруднительных обстоятельствах жизни, повергай мысль твою в молитве перед Богом: проси того, что считаешь себе нужным и полезным; но исполнение и неисполнение твоего прошения предоставляй воле Божией в вере и уповании на всемогущество, премудрость и благость воли Божией. Этот превосходный образ моления даровал нам Тот, Кто молился в саду Гефсиманском, да мимо идет определенная Ему чаша. Обаче не Моя воля, заключил Он молитву Свою ко Отцу: но Твоя да будет.
     
    Приноси Богу смиренную молитву о совершаемых тобой добродетелях и благочестивых подвигах: очищай, совершенствуй их молитвой и покаянием. Говори о них в молитве твоей то, что говорил в ежедневной молитве своей праведный Иов о детях своих: Негли когда сынове мои погрешиша, и в мысли своей злая помыслиша противу Бога . Лукава злоба: неприметно примешивается добродетели, оскверняет, отравляет ее.
     
    Отвергнись всего, чтобы наследовать молитву и, поднятый от земли на кресте самоотвержения, передай Богу дух, душу и тело твои, а от Него прими святую молитву, которая по учению Апостола и Вселенской Церкви, есть действие в человеке Святого Духа, когда Дух вселится в человека .
    Заключение
    Кто небрежет об упражнении внимательной, растворенной покаянием молитвой, тот чужд преуспеяния духовного, чужд плодов духовных, находится во мраке многообразного самообольщения. Смирение есть единственный жертвенник, на котором дозволено человекам приносить молитвенные жертвы Богу, - единственный жертвенник, с которого молитвенные жертвы приемлются Богом ; молитва есть мать всех истинных, божественных добродетелей. Невозможно, невозможно никакое духовное преуспеяние для того, кто отверг смирение, кто не озаботился вступить в священный союз с молитвой. Упражнение молитвой есть завещание Апостола: непрестанно молитеся, говорит нам Апостол . Упражнение молитвой есть заповедь Самого Господа, заповедь, соединенная с обетованием: просите, приглашает нас Господь, повелевает нам Господь, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам . Не воздремлет, ниже уснет , молитва, доколе не укажет возлюбившему ее и постоянно упражняющемуся в ней чертог наслаждений вечных, доколе не введет его в небо. Там она преобразится в непрестанную жертву хвалы. Эту хвалу непрестанно будут приносить, будут провозглашать неумолкно избранные Божии от непрестанного ощущения блаженства в вечности, прозябшего здесь, на земле и во времени, от семян покаяния, посеянных внимательной и усердной молитвой. Аминь.
     
    Святитель Игнатий (Брянчанинов)
  22. Апрель

    Святые отцы о лукавстве

    Автор: Апрель,

    СВЯТЫЕ ОТЦЫ О ЛУКАВСТВЕ


    Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно
    и прибыл в Свой город.
    И вот, принесли к Нему расслабленного,
    положенного на постели.
    И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному:
    дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои.
    При сем некоторые из книжников сказали сами в себе:
    Он богохульствует.
    Иисус же, видя помышления их, сказал:
    для чего вы мыслите худое в сердцах ваших?
    ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи,
    или сказать: встань и ходи?
    Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий
    имеет власть на земле прощать грехи,-
    тогда говорит расслабленному:
    встань, возьми постель твою, и иди в дом твой.
    И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой.
    Народ же, видев это, удивился и прославил Бога,
    давшего такую власть человекам (Мф. 9, 1 – 8).
     
    ФЕОФАН ЗАТВОРНИК
    Мысли на каждый день года
     
    Господь прощает грехи расслабленному. Радоваться бы; но лукавый ум ученых книжников говорит: "сей хулит". Даже когда последовало чудо исцеления расслабленного в подтверждение той утешительной для нас истины, что "Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи", - и тогда народ прославил Бога, а о книжниках ничего не сказано, верно потому что они и при этом сплетали какие-либо лукавые вопросы. Ум без веры каверзник; то и дело кует лукавые подозрения и сплетает хулы на всю область веры. Чудесам то не верит, то требует осязательнейшего чуда. Но когда оно дано бывает и обязывает к покорности вере, он не стыдится уклоняться, извращая или криво толкуя чудные действия Божии. Также относится он и к доказательствам истины Божией. И опытные, и умственные доказательства представляют ему в достаточном числе и силе: он и их покрывает сомнением. Разбери все его предъявления, и увидишь, что все в них одно лукавство, хоть на его языке это слывет умностью, так что невольно приходишь к заключению, что умность и лукавство одно и то же. В области веры апостол говорит: "Мы ум Христов имеем". Чей же ум вне области веры? Лукавого. Оттого и отличительною чертою его стало лукавство.
     
    Путь ко спасению
     
    Очень многие, если не действуют, как должно, с напряжением, а остаются в усыплении и беспечности, то потому, что не знают спасительных истин или неполно знают. Полнота знания победительна, ибо тогда некуда укрыться лукавому сердцу.
     

    ***


     
    … исправность твоя внешняя есть лицедейство богоненавистное, при неисправности сердца, что ни похвалы других, ни широкость товарищества в худодействе не укроют тебя от Божия суда и гнева. Мало-помалу будешь обособляться в мысли и становиться одним — один пред взором ума и совести, которая подаст сильный голос против тебя, особенно после того как, сличив себя с тем, каким тебе подобает быть во Христе, найдешь, что ты далеко отстал от своего первообраза. Вследствие сего, если сознание твое не будет лукавить пред собою, естественно тебе оробеть за себя.

    ***


     
    Но трудись, и трудись не ослабевая. Есть лукавство в грешной душе, что она всячески уклоняется от труда по делу спасения.

    ***


     
    Начни же прежде обличать себя — и обличи. Устрани все из внимания и оставь себя одного с своею совестью пред лицем Бога — Судии всевидящего. Раскрой, что ты знал, что не должно, и, однако ж, похотел; мог и похотевши отстать — и не употребил в свое благо своего самовластия: и разум, и совесть были против, и совне препятствия были, но все эти вразумления презрены тобою. Так сделай в отношении к каждому греху. Увидишь, что всякий грех делан самоохотно, с сознанием его грешности и еще с усилием в преодолении препятствий, — и совесть заставит тебя беспрекословно сознаться в виновности. Лукавство грешного сердца начнет, может быть, изобретать извинения — то в немощи естества, то в силе темперамента, то в стечении обстоятельств, то в напоре житейских отношений — не слушай. Все это могло усиливать влечение ко греху, но согласия на грех никто никогда вынудить не может — оно всегда есть дело произволения. Сказал бы: «Не хочу» , — и всем искушениям конец!

    ***


     
    Говорят: не верь плоти — она лукавит. И лишь только, по надежде на ее смирение, послабишь, тотчас схватит тебя и одолеет. Борьба с нею погробная, но всетаки сначала труднейшая, а после легче и легче, пока наконец останется одно внимание к порядку, с легкими ощущениями порывов плоти.

    ***


     
    Закон такой: оставить должно все, что опасно для новой жизни, что возгревает страсть, наносит суету и погашает дух, а во всем этом сколько разнообразия!.. Мерою тому пусть будет собственное сердце каждого, искренно ищущего спасения без лукавства, не напоказ только.
     
     
    МАКАРИЙ ЕГИПЕТСКИЙ
    Слова 1-7
     
    Тем, которые с недоумением говорят: «что это? не бывает и дня, в который бы не имел я ненависти к брату, или не сознавал в себе чего иного лукавого, чему иногда подвергаюсь даже и невольно?» — должно сказать следующее: в том весь подвиг, о том все рачение у человека, чтобы противиться лукавому и лукавым помыслам.

    ***


     
    Любителю добродетели должно позаботиться о великой рассудительности, чтобы не обманываться в различении добра и зла, и входить в исследование многообразных козней лукавого, который обык обольщать многих благовидными представлениями, по крайней мере, разуметь, что безопасное на все полезно. Поэтому, не поддавайся легкомысленно и скоро, к обольщению своему, внушениям духовных сил, хотя бы это были и сами небесные Ангелы; но будь медлителен, подвергая это самому тщательному испытанию, усвояя себе прекрасное, и отревая лукавое. Ибо действия благодати не неявны; и грех не может произвести оных, хотя бы и принял на себя личину добра.

    ***


     
    … душа, вследствие преслушания поглощенная вещественными и нечистыми помыслами, соделалась как бы неразумною; почему, не малый потребен труд возникнуть ей из такого вещества, уразуметь утонченность лукавства и освободиться от оного, чтобы прийти в срастворение с безначальным Умом.

    ***


     
    Держимся и Божиих заповедей, но не отлагаем прочь и собственную свою славу. Никто не решается совершенно отречься себя самого. Если наклонность любви к миру хотя немного перетянет весы в сердце, — тотчас лукавое слово выходит даже и на уста. А потом ум, как бы натягивая внутри лук, устреливает ближнего языком, и зло доходит до рук, а иногда до ран, и до самого убийства. Из сего можно усматривать, чем начавшись, до каких ужасов простирается это кратковременное движение души.

    ***


     
    Как же скоро человек уклонится сколько-нибудь от жизни согласной с волею Божиею, и оскорбит Божественного Духа, — ум его извергается и отлучается от духовного веселья; потому что умаляются в нем Божественная благодать и любовь, и всякое благое действие Духа, сам же он предается скорбям, искушениям и лукавым духам, пока душа не начнет опять ходить право, в благоугождение Духу. Потом, показав свое покаяние во всяком исповедании и смирении, снова сподобляется наконец благодатного посещения, в большей, нежели прежде, мере восприемлет небесное веселье. Если же душа ничем не оскорбит Духа, но будет жить благоугодно, противоборствуя всяким лукавым помыслам и постоянно прилепляясь ко Господу: то таковая душа по справедливости и соразмерно с сим преуспевает, сподобляется несказанных даров, преставляется от славы в славу, от одного упокоения к упокоению совершеннейшему, а потом, достигши совершенной меры Христианства, сопричтена будет к совершенным делателям и неукоризненным священнослужителям Христовым в вечном Христовом царстве.

    ***


     
    Хранить должно душу и предостерегать ее от собеседования с скверными и лукавыми помыслами. Как сквернится тело, сошедшись для нечистоты с другим телом: так растлевается и душа, сдружаясь с лукавыми и скверными помыслами, соглашаясь на оные, и соизволяя не только на лукавство, но и на всякий порок, как то: неверие, обман, тщеславие, гнев, зависть и раздор. Сие-то и значит очистить себя от всякия скверны плоти и духа (2 Кор. 7, 1).

    ***


     
    И если случится увидеть, что сердце несогласно с законами Божиими; то всеми силами да постарается как тело, так и ум соблюдать нерастленными и несоизволяющими на лукавые помыслы, если хочет только, чтобы Бог, по обетованию, вселился в чистой его душе. Ибо вселиться и походить (2 Кор. 6, 17) обетовал Он, без сомнения, в душах чистых и добротолюбивых.

    ***


     
    И лукавый огорчает душу не в такой мере, сколько у него есть желания, но сколько попускается ему Богом.

    ***


     
    … должны мы с твердостию переносить всякое искушение лукавого.

    ***


     
    … Господь, видя, что человек, как сказано, владеет собою и насильно влечет себя, без сомнения, дарует ему без труда и удобно совершать, чего прежде не в силах был сделать и с принуждением, по причине живущего в нем лукавства.

    ***


     
    У сопротивника, покушающегося отвлечь нас от любви Христовой, тысячи есть ухищрений против нас. Или с помощию духов злобы наводит он на душу внутренние скорби; или подготовляет в ней скверные и непозволительные помыслы, приводя на память прежние грехи, как бы с намерением ввергнуть душу в расслабление, и внушить ей помыслы отчаяния, и именно, что невозможно ей улучить спасение, и что помыслы сии душа, как бы совершенно сама из себя рождает, а не чуждый дух злобы всевает их в душу, и старается сделать сие скрыто. Посему, сопротивник, или производит сказанное выше, или наводит телесные труды, или промышляет укоризны и скорби от людей. Но в какой мере лукавый устремляет на нас разжженныя сии стрелы; в такой же и нам надлежит более и более воспламеняться надеждою на Бога, в точности зная, что есть Божия на сие воля, — души, пламенеющие к Богу любовию, подвергать испытанию, истинно ли возлюбили Его.
     
     
    СВ.ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ
    Моя жизнь во Христе, часть 1
     
    Когда сердце твое уклонится в помышлении лукавства и лукавый, как говорится, начнет подмывать твое сердце, чтобы оно совсем подвигнулось с камня веры, тогда скажи себе внутренне: знаю я свою духовную нищету, свое ничтожество без веры; скажи: я так немощен, что именем Христовым только и живу, и упокоиваюсь, и веселюсь, распространяюсь сердцем, а без Него - мертв душевно, беспокоюсь, стесняюсь сердцем; без креста Господня я давно был бы жертвою самой лютой скорби и отчаяния. Христос меня держит в жизни; крест - покой и утешение мое.

    ***


     
    У людей, старающихся провождать духовную жизнь, бывает самая тонкая и самая трудная война через помыслы каждое мгновение жизни - война духовная; надобно быть каждое мгновение всему оком светлым, чтобы замечать втекающие в душу помыслы от лукавого и отражать их; сердце свое такие люди должны иметь всегда горящим верою, смирением, любовью; в противном случае в нем легко поселится лукавство диавольское, за лукавством маловерие или неверие, а затем и всякое зло, от которого скоро не отмоешься и слезами. Потому не допусти, чтобы сердце твое было холодным, особенно во время молитвы, избегай всячески холодного равнодушия. Весьма часто бывает, что на устах молитва, а в сердце - лукавое маловерие или неверие, устами как будто близок человек к Господу, а сердцем далек. А во время молитвы лукавый все меры употребляет к тому, чтобы охладить и излукавить наше сердце самым незаметным для нас образом.Молись да и крепись, сердце свое крепи.

    ***


     
    Больше всего лукавый стоит между нашим сердцем и Богом; - он-то отдаляет от нас Бога разными страстями или похотью плоти, похотью очес и гордостью житейской.

    ***


     
    … говоришь: избави нас от лукавого; а сам не живешь ли в содружестве с лукавым, или со злом всякого рода, которого начальник - диавол? - Смотри же, чтобы язык твой не был в разногласии с сердцем; не лги же, смотри, Господу на молитве твоей.

    ***


     
    Различай в себе Духа Животворящего и духа мертвящего, убивающего твою душу. Когда в душе твоей мысли добрые - тебе благо, легко; когда на сердце спокойствие и радость, тогда в тебе дух благий, Дух Святый; а когда в тебе недобрые помыслы или недобрые сердечные движения, тогда - худо, тяжело; когда ты внутренне смущен, тогда в тебе дух злой, дух лукавый. Когда в нас дух лукавый, тогда при сердечной тесноте и смущении мы обыкновенно чувствуем трудность дойти сердцем до Господа, потому что злой дух связывает душу и не допускает ее возвышаться к Богу. Дух лукавый есть дух сомнения, неверия, страстей, тесноты, скорби, смущения; а дух благий есть дух несомненной веры, дух добродетелей, дух свободы духовной и широты, дух мира и радости. По этим признакам знай, когда в тебе - Дух Божий и когда - дух злой, и как можно чаще возвышайся благодарным сердцем к Всесвятому Духу, оживотворяющему и освящающему тебя, и всеми силами беги сомнения, неверия и страстей, с которыми вползает в нашу душу духовный змий, тать и убийца наших душ.

    ***


     
    Степени блаженства и мучений в будущем веке будут различны. Это доказывается и настоящим состоянием душ у различных людей или у одного и того же человека в различное время, при различных положениях. Чем проще, добрее, общительнее человек, тем он блаженнее внутренне; тем лукавее, злее, самолюбивее, тем несчастнее; чем сильнее в нем вера и любовь, тем блаженнее; чем слабее, тем хуже, так что маловеры, безверы, человеконенавистники - самые несчастные люди. Поэтому разумевай и о будущих мучениях.

    ***


     
    Гордый человек в то время, как другие рассказывают о добродетелях какого-либо человека, лукаво боится, как бы этот человек не был выше его по добродетелям и не затмил его, ибо гордый ставит себя выше всех и не воображает найти такие же добродетели или лучшие в других людях. Беда для него совместничество других.

    ***


     
    Не повинуйся ленивой, лукавой и многогрешной плоти: она готова вечно покоиться и чрез временное спокойствие и наслаждение вести нас к вечной погибели. В поте лица твоего, сказано, снеси хлеб твой [Быт. 3, 19].

    ***


     
    Диавол с лукавством побуждает нас - вместо того, чтобы раздражаться на него самого, - внушает нам замечать грехи ближнего, чтобы нас озлобить, раздражить против человека, возбудить презрение к нему, и таким образом держит нас во вражде с ближними и с Самим Господом Богом.

    ***


     
    … не надо унывать, а благодушно и с терпением переносить находящий на душу нашу мрак сердца, расслабляющий и нудящий к нетерпению и злобе огонь, скорбь и тесноту, зная, что это необходимо в порядке нашей духовной жизни, что этим Господь испытывает нас, не похулим ли мы путь истинный, путь св. веры и добродетели, и не соизволим ли пути лукавому.

    ***


     
    Диавол, как дух, как простое существо, может запнуть и уязвить душу одним мгновенным движением помысла лукавства, сомнения, хулы, нетерпения, раздражения, злобы, мгновенным движением пристрастия сердца к чему-либо земному, движением лицезрения, любодеяния и прочими страстями - может искру греха раздуть, с свойственною ему хитростью и злобою, в пламя, свирепеющее с адскою силою во внутренностях человека. Надо держаться и всеми силами крепиться в истине Божией, отвергая ложь, мечты и злобу диавольские в самом их начале. Тут человек весь должен быть внимание, весь око, весь адамант несокрушимый во всех частях своих, твердый и неуязвимый. О! слава, слава победе Твоей, Господи! Тако да побеждаю в державе крепости Твоея врагов невидимых и видимых, во вся дни живота моего, до последнего моего издыхания. Аминь. О, простота веры! не покидай меня.

    ***


     
    Молись за творящих тебе напасть, да молитвою и их избавишь, если Бог благоволит, от лукавства, злобы и козней, и себя избавишь от напасти.
     

    ***


     
    Оказывай любовь просто, без всякого уклонения в помышления лукавства, без мелочных житейских корыстных расчетов, памятуя, что любовь есть Сам Бог, Существо препростое.

    ***


     
    Не унывай и не приходи в отчаяние, когда чувствуешь в душе своей убийственное дыхание и брожение злобы и лукавства, нетерпения и хулы или расслабление от нечистых и скверных помышлений, но борись с ними неослабно и терпи мужественно, всесердечно призывая Господа Иисуса, ада Победителя.

    ***


     
    Сердце в одну минуту может измениться несколько раз к доброму или худому, к вере или к неверию, к простоте и лукавству, к любви и ненависти, к доброжелательству и зависти, к щедрости и скупости, к целомудрию и блуду. О, какое непостоянство! О, сколько опасностей! О, какое нужно трезвление и внимание к себе!

    ***


     
    Говорят: нет охоты, так не молись - лукавое мудрование плотское; не стань только молиться, так и совсем отстанешь от молитвы; плоть того и хочет. Царствие Небесное нудится [Мф. 11, 12], без самопринуждения к добру не спасешься.

    ***


     
    Во время молитв домашних и общественных против лукавства диавольского и рассеяния мыслей напоминай себе о простоте истины и говори себе: просто, т.е. я верую во все, просимое в простоте сердца, и прошу всего просто; а твое, враже мой, лукавство, твои хулы, мерзости, мечты, - отвергаю.

    ***


     
    … если о ком молишься, да не будет в тебе диавольского лукавства и двоедушия…

    ***


     
    … враг исконный, отец лжи, диавол, не дремлет и всеми способами усиливается окаменить и сделать нечувствительным, лживым и лукавым твое страстное сердце…

    ***


     
    Для чего Господь прилагает нам день ко дню, год к году бытия нашего? Чтобы мы постепенно отъяли, отбросили лукавство от душ своих, каждый свое, и усвоили себе блаженную простоту…

    ***


     
    Мучение мечтающему в сердце своем или мыслящему лукавое и греховное! Скорбь и теснота на всяку душу человека, творящего злое [Рим. 2, 9].

    ***


     
    Господь так свят, так прост в святости Своей, что один помысл лукавый или нечистый лишает нас Его, сладкого и пресладкого, чистого и пречистого мира и света душ наших. Отсюда святые все - свет, все единое благоухание, как свет солнца, как самый чистый воздух. Господи, даждь ми сию простую святыню!

    ***


     
    В настоящем состоянии человек проникнут весь гордостью, лукавством, маловерием, сомнением, неверием, непослушанием, легкомыслием, злобою, блудом, завистью, любостяжанием, скупостью, леностью, иногда малодушием, унынием, татьбою, ложью, хулою. Какой великий труд предлежит каждому человеку, христианину - очищать себя от скверны и тли страстей.
  23. Апрель

    Долг

    Автор: Апрель,

    Долг
     
    Бывает в мире, что один у другого взаймы берет немного денег или других каких-то вещей, и взятое называется долгом, а взявший – должником. И чем более берет, тем более умножает свой долг и заимодавцу более должен. Так и любой человек, когда заповедь Бoжию разоряет и согрешает перед Богом, в долг перед Богом впадает и Ему должником становится. И чем больше заповедей Божиих разоряет и Создателю своему согрешает, тем большее бремя долгов собирает и величеству Божию тем большим должником делается. Отсюда грехи человеческие долгами перед Богом называются, а грешники – должниками, как читаем в молитве Господней: «и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим» (Мф.6:12).
    Закон обязывает должника отдать долг заимодавцу. Так и всякий грешник законом Божиим обязывается отдать за грехи Богу. Должник, если не отдаст долга заимодавцу, в темницу ввергается. Так и грешник, если не отдаст долга своего Создателю Своему, ввергается в темницу вечную. Но чем отдать долг Богу грешнику, который столько раз оскорбил бесконечное величество Его? За один грех нечем заплатить, а чем же – за многие и тяжкие грехи, ибо и один грех, как оскорбление бесконечного величества Божиего, вечной казни и смерти достоин, как учит христианское богословие. Христианин! Тяжко стать должником человека, но несравненно тяжелее впасть в долги перед Богом грехами. Люто и страшно быть вверженным во временную темницу, но несравненно лютее и страшнее быть преданным в темницу вечную. Сладок людям грех, но горьки плоды его. «Возмездие за грех – смерть», – говорит апостол Павел (Рим.6:23). Легко грех сотворить, но нелегко от греха освободиться. Надо непременно прийти к освобождению Тем, Который говорит: «Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин.8:36). Бывает, что если должник не может отдать долга заимодавцу, то заимодавец по одной своей милости оставляет ему долг, и должник свободен бывает. Христиане! Мы должники Божии. Мы не могли и не можем долгов наших отдать Богу, Которому и были, и остаемся должны. Но Он, по беспримерной милости Своей, оставляет нам долги грехов наших. Мы – тот должник, который задолжал десять тысяч талантов своему царю и не имел чем отдать своего долга. «Царь же, умилосердившись..., простил ему весь долг» (Мф.18:24–28). Нам, должникам Своим, Царь Небесный прощает многие и тяжкие долги грехов, как десять тысяч талантов, ибо не имеем чем отдать, но прощает чистым сердцем к Нему обращающимся и за сотворенные грехи кающимся, и падающим перед Ним и милости у Него просящим. Оставляет благодатью и человеколюбием Единородного Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа, «Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего; ...Который изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Рим.4:25; Ис.53:5). Прощает, говорю, кающимся. Так как грешник не кающийся и грехов своих не оставляющий, как был, так и есть в греховном долгу перед Богом, Небесным Царем. И сколько раз бесстрашно разоряет заповедь Божию, столько раз впадает в долг пред Богом. И сколько грехов творит, на столько и умножает долг свой. Блудник, прелюбодей и всякий нечистый сколько раз беззаконничает, столько к долгу своему и прилагает. Похититель, вор и лихоимец чем более похищает, тем более обременяется греховным долгом. Клеветник и сквернословец, говорящий безрассудно, кощунник и всякий ругатель чем более язык свой гнилым и злым словом оскверняет, тем большим должником Богу бывает. Словом, всякий законопреступник чем более закон Божий бесстрашно нарушает, тем большее бремя долга своего собирает и тем большему подвергает себя наказанию. О человек! Сладок тебе грех, которым бесконечное величество Божие оскорбляешь и праведный Его гнев на себя разжигаешь! Сладок тебе грех, за который горчайшую чашу страдания и смерти Христос, Сын Божий, испил! Сладок тебе грех, за который горесть вечной смерти вкушать будешь, если не покаешься! Видишь, как горьки плоды греха, хотя он тебе и кажется сладким! Но полно уже обременяться долгом. Пора и это бремя с плеч своих свергать – да не явишься с ним на Суде Христовом. Горе человеку, который с этим тяжким бременем там явится! Непременно погрузит его на дно адово. Падай, бедный человек, перед Создателем твоим, и со смиренным и сокрушенным сердцем взывай к Нему, подражая мытарю: «Боже! милостив буди мне, грешному» (Лк.18:13). И на тебя призрит Господь милостивным оком, и оставит тебе все долги. Но впредь всячески берегись Его оскорблять и у Него одалживаться. А познавая к себе милость Божию, показывай милость и к ближнему твоему и отпускай его согрешения, да не узнаешь опять на себе гнев Божий, и да не возвратится оставленный долг твой тебе, как было с тем лукавым рабом, упоминаемым в притче (Мф.18:28–35). Злопамятность закрывает дверь к получению милости Божией и оставлению грехов. «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф.6:14–15). «Отче!... Остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим»(Мф.6:9–12).
     
    Святитель Тихон Задонский
  24. Апрель

    Истина и Дух

    Автор: Апрель,

    Истина и Дух
    Не обольщайся самомнением и учением тех, обольщенных самомнением, которые, пренебрегая истиною Церкви и Божественным откровением, утверждают, что истина может вещать в тебе самом без звуков слова, и наставлять тебя сама собою; каким-то неопределенным и неясным действием. Это – учение лжи и ее наперсников.
     
    Признаки учения лжи: темнота, неопределительность, мнение и следующее за ним, рождаемое им мечтательное, кровяное и нервное наслаждение. Оно доставляется тонким действием тщеславия и сладострастия.
    Падшее человечество приступает к святой истине верою; другого пути к ней нет.«Вера от слуха, слух же глаголом Божиим» (Рим.10:17), научает нас Апостол.
     
    «Слово Божие – истина» (Ин.17:17); «заповеди евангельские – истина» (Пс.118:86);«всякий человек – ложь» (Пс.115:2). Все это засвидетельствовано Божественным Писанием. Как же из того, кто – ложь, думаешь услышать голос святой истины?
     
    Хочешь ли услышать его, – услышать духовный голос святой истины? – Научись читать Евангелие: от него услышишь истину, в нем увидишь истину. Истина откроет тебе падение твое и узы лжи, узы самообольщения, которыми невидимо связана душа всякого человека, не обновленного Святым Духом.
     
    Тебе стыдно сознаться, падший горделивец, гордый в самом падении своем, что ты должен искать истины вне себя, что вход для нее в твою душу – чрез слух и другие телесные чувства! Но это – неоспоримая правда, обличающая, как глубоко наше ниспадение. Так глубоко, так страшно ниспадение наше, что для извлечения нас из гибельной пропасти, Бог-Слово принял на себя человечество, чтоб человеки из учеников диавола и лжи соделались учениками Бога и Истины, при посредстве Слова и Духа Истины освободились от греховного рабства, и научились всякой истине.
     
    Мы так грубы, так чувственны, что нужно было, чтоб Святая Истина подверглась нашим телесным чувствам; нужны были не только звуки слова, но и исцеления недужных, ощутительные знамения на водах, древах, хлебах, чтоб мы, убеждаемые телесными очами, могли сколько-нибудь усмотреть Истину. Так омрачились наши очи душевные!
     
    «Аще знамений и чудес не видите, не имате веровати» (Ин.4:48), упрекал Господь людей чувственных, просивших у Него исцеления телу, и не подозревавших даже, что души их находятся в несравненно ужаснейшем недуге, и потому нуждаются несравненно более в исцелении и небесном Враче, нежели тела.
     
    И человек сознался пред Господом, что знамения, зримые телесными очами, привели его к вере, привели к зрению умом. «Вем, – говорил он Господу, – яко от Бога пришел еси учитель: никто же бо может знамений сих творити,... аще не будет Бог с ним» (Ин.3:2). А человек этот имел ученость земную.
     
    Многие очами видели Спасителя, видели Его Божественную власть над всею тварью в творимых Им чудесах; многие ушами своими слышали Его святое учение, слышали самих бесов, свидетельствующих о Нем; но не познали Его, возненавидели Его, посягнули на ужаснейшее злодеяние – на богоубийство. Так глубоко, так страшно наше падение, наше омрачение.
     
    Кажется: достаточно прочитать одну главу Евангелия, чтоб познать говорящего в нем Бога. «Глаголы живота вечного имаши», Господь и Бог наш, явившийся нам в смиренном виде человека, «и мы веровахом, и познахом, яко Ты еси Христос, Сын Бога живаго» (Ин.6:68–69).
     
    Вещает Само – истина: «Аще вы пребудете в словеси Моем, воистину ученицы Мои будете. И уразумеете истину, и истина свободит вы» (Ин.8:31–32). Изучай Евангелие, и будет из него вещать тебе неподдельная, святая истина.
     
    Может вещать истина и внутри человека. Но когда это? Тогда, когда, по слову Спасителя, человек облечется «силою свыше» (Лк.24:49): «егда приидет Он, Дух Истины, наставит вы на всяку истину» (Ин.16:13).
     
    Если же прежде явственного пришествия Святого Духа – удела святых Божиих – кто возмнит слышать внутри себя вещающую истину, тот льстит только своей гордости, обманывает себя; он скорее слышит голос того, кто говорил в раю:«будете яко бози» (Быт.3:5). И этот-то голос кажется ему голосом истины!
     
    Познавать истину из Евангелия и святых Отцов, посредством чтения причащаться живущему в Евангелии и святых Отцах Святому Духу – великое счастье.
     
    Высшего счастья, – счастья слышать истину от самого Пресвятого Духа я не достоин! я не способен к нему! не способен выдержать его, сохранить его: сосуд мой не готов, не окончен и не укреплен. Вино Духа, если б было влито в него, расторгло бы его, и само пролилось (Мф.9:17), а потому всеблагий Господь мой, щадя немощь мою, долготерпит о мне (Лк.18:7), и не представляет мне в снедь сильного духовного брашна (1Кор.3:2).
     
    Сотник признал себя недостойным принять Господа в дом свой, а просил, чтоб пришло в этот дом всемогущее слово Господа, и исцелило отрока. Оно пришло; совершилось знамение, совершилось исцеление отрока. Господь похвалил веру и смирение сотника (Мф.8:8–13).
     
    Говорили сыны Израиля святому вождю своему и законодателю, говорили из правильного понятия о величии Божества, из понятия, от которого рождается в человеке сознание и познание ничтожества человеческого: «Глаголи ты с нами, и да не глаголет к нам Бог, да не... умрем» (Исх.20:19). Смиренные и спасительные слова эти свойственны каждому истинному христианину: предохраняется христианин таким сердечным залогом от душевной смерти, которою поражает самообольщенных гордость и дерзость их. В противоположность истинному христианину, этому духовному израильтянину, вопиет в исступлении самообольщенный: «Сыны Израиля говорили некогда Моисею: говори ты к нам, и мы будем слушать; Господь же да не говорит к нам, чтоб нам не умереть. Не так, Господи, не так молю я! Да не говорит мне Моисей, или другой кто из пророков: говори Ты, Господи Боже, дарующий вдохновение всем пророкам. Ты один без них, можешь совершенно научить меня».
     
    Недостоин Господа, недостоин подражания тот, кто весь в сквернах и нечистотах, а глупым, гордостным, мечтательным мнением думает быть в объятиях Пречистого, Пресвятого Господа, думает иметь Его в себе и с Ним беседовать, как с другом.
     
    «Бог прославляем в совете святых, велий и страшен есть над всеми окрестными Его» (Пс.88:8), говорит Писание; Он страшен для самых высших небесных Сил. Шестокрылатые Серафимы парят вокруг Его престола, в исступлении и ужасе от величия Божия произносят неумолкающее славословие, огненными крылами закрывают огненные лица: видел это тайнозритель Исаия (Ис.6). Человек! благоговейно прикройся смирением.
     
    Довольно, довольно, если Слово Божие, истина взойдет в дом души при посредстве слышания, или чтения, и исцелит отрока, то есть, тебя, находящегося еще в младенческом возрасте по отношению к Христу, хотя по возрасту плотскому ты, может быть, уже украшен сединами.
     
    Нет другого доступа к Истине! «Како уверуют, – говорит Апостол, – егоже не услышаша? како же услышат без проповедующаго? ...вера от слуха, слух же глаголом Божиим» (Рим.10:14, 17). Замолкли живые органы Святого Духа: проповедует истину – изреченное Святым Духом – Писание.
     
    Верный Сын Восточной Церкви! Послушай совета дружеского, совета спасительного. Ты хочешь познать основательно путь Божий, придти по этому пути к спасению вечному? – Изучай святую истину в Священном Писании, преимущественно же в Новом Завете, и в писаниях святых Отцов. Непременно нужна при этом упражнении и чистота жизни: потому что только чистые сердцем могут зреть Бога. Тогда сделаешься, в свое время, в мере известной и угодной Богу, учеником и наперсником святой Истины, причастником неразлучного с Нею, преподаемого Ею, Святого Духа. Аминь.
     
    Святитель Игнатий (Брянчанинов)
×
×
  • Создать...