Татиана.

Здравствуйте Марина.А вы советовались по такому обстоятельству со священником? Может батюшка найдет возможность поговорить с вашей бабушкой или дать вам правильные рекомендации.

Священник Артемий Владимиров Учебник жизни Наш язык и наше слово Личность каждого из нас своеобразна и, более того, неповторима. Казалось бы, все имеют душу и тело, сыщется немало схожих друг с другом людей, но все-таки... Внешность, осанка, манера одеваться всегда индивидуальны, а особенно - наш язык, речь, слово. Скажи мне несколько слов, и я многое расскажу тебе о твоей душе. Действительно, наше слово волей-неволей обнаруживает то, что сокрыто глубоко в сердце, или, как сказано в Евангелии, "от избытка сердца говорят уста". В чем же здесь загадка? Давайте попытаемся исследовать, где рождается в человеке слово. Принято считать таким родоначальником ум, хотя Библия свидетельствует о тесной связи ума с сердцем и не сводит первый лишь к деятельности рассудка. Порожденная умом мысль соприсутствует ему; всякому ведомо, что мысли живут в нас, рождаясь и сменяя одна другую, побуждают ум к внутренней деятельности. Но вот мысль становится словом. Мысль воплощенная, облачившаяся в звуковые или буквенные одежды, есть слово. Слово, исходя из нас и входя в сердце слушающего или читающего, продолжает жить в нас. Сказав или написав, мы ничего не теряем, в то время как воспринимающий наше слово, очевидно, приобретает. При этом слово исполнено некоей духовной силы, источник которой - наше сердце. Эту силу всякий внимающий слову ощущает и осознает. Говорят, что дар слова особенно уподобляет человека своему Создателю Богу. Тайна Божественной Троицы находит свое отражение в человеческой душе. Безначальный Отец (Ум) от вечности порождает Сына (Мысль), который стал человеком, воплотился и именуется в Библии Словом. Третье же Лицо Троицы - Дух Святой. Он исходит от Отца и почивает на Сыне. Наподобие этого и наш ум, конечно, ограниченный и слабый, рождает мысль, которая по воплощении именуется словом. Каждому слову соответствует духовная сила, что исходит от ума, тесно связанного, по Библии, с этим сердцем. Кратко сказать, слово обнаруживает тайны ума и сердца. Слово раскрывает образ мыслей человека. Слово свидетельствует о том, какая сила, добрая или злая, живет в человеческой душе.

Священник Артемий Владимиров Учебник жизни Внимательные наши читатели помнят, какой вопрос мы задавали им, повествуя о первых невинных слезах новорожденного младенца. Несомненно, что с ними сопряжена тайна человеческого бытия на земле. О чем плачет младенец, выйдя из чрева матери, что он тужится выразить своим жалобным и надрывным стенанием? Не предчувствует ли он те самые болезни и скорби, которые стали присущи человечеству с тех пор, как наш общий праотец Адам, согрешив, утерял райское блаженство, а семя греха проникло в сердца всех его потомков и соделало их смертными? А может быть, дитя, только что появившееся на свет Божий, выражает своими слезами нужду в Искупителе, Господе Иисусе Христе, который и воплотился, чтобы отереть всякую слезу с очей рабов Своих и, победив грех и смерть, возвратить им благодатное бессмертие? Наконец, не желает ли перводневное дитя поведать всем, что единственный путь в Небесное Отечество есть покаяние? "Блаженны плачущие, ибо они утешатся", - подтверждает правоту этих вещих слез Слово Божие.

Советы и наставления схиигумена Саввы В этой главе мы попытаемся привести те поучения и наставления, которыми старец духовно питал своих чад и всех жаждущих спасения. Берегите великий дар Божий - совесть. Она соединяет нас с небом, она покоряет нашу слабую греховную волю святой всесильной воле Божией. Совесть - это голос Божий в сердце человека, голос ангела-хранителя. Будем тщательно охранять свою совесть от влияния всего дурного, иначе можно заглушить ее, потерять, сжечь ее. Когда люди не слышат голоса Божьего в своем сердце, совесть их молчит, тогда им становится не страшно грешить. Про такого человека говорят «бессовестный», то есть потерявший совесть. В каждом человеке есть искра Божия. Не будем же тушить искру земными пристрастиями: желанием «веселой» жизни, разгула, сытого довольства. Как оспа выедает красоту лица, так утроба выедает красоту души. И человек остается с пустой душой, опускаясь все больше и больше в глубину порока, превращая свою жизнь в погоню за добычей. Человек оставляет путь служения добру и Божией правде и идет путем нечестия и беззакония. В основе спасения души лежит вера. Вера в деле спасения нашего - то же, что основание для здания. Подкопано основание - неизбежно рушится здание. Где нет веры, там необузданность страстей, увлекающая человека в бездну зол. Вера - величайшее благо в земной жизни, она соединяет человека с Богом. С крепкой верой человек все может. Верьте в Бога, молитесь Ему, делайте добрые дела! Эти три крыла поднимут нас к Престолу Божию! Нет более важного дела на земле, чем молитва. Молитва рождает и все прочие добродетели. У святых отцов было законом НУДИТЬ себя на молитву - дома, в церкви, за делами, на прогулках и во всякое другое время. Говорить с Господом надо проще, как сын с отцом. Не мудри в молитве! Бойся произносить Святейшее Его имя без участия ума и сердца. Кто предстоит Богу рассеянно, тем более с небрежением, тот только оскорбляет Господа и не благодать получит, а осуждение. В Писании говорится: «Проклят (человек) творяй дело Господне с небрежением» (Иер. 48, 10). И наоборот, кто хоть немного помолится Господу с искрой истинной веры, получает неизреченную радость. Молитва - это веселье души! Нет времени помолиться - пади на колени и скажи: «Господи, приими порыв мой в похваление и благодарение мое Тебе и услыши меня недостойного!» Но сделай это с чувством горячей преданности Господу, с чувством человека хотя и спешащего, но стремящегося хотя бы на один миг без остатка отдаться Господу. Ведь дело вовсе не в продолжительности молитвы, а в ее пламенности, пламенность же не может продолжаться долго, даже и у совершенных боголюбцев. Встанешь на молитву осужденным грешником, а уйдешь помилованным, оправданным. Молитва возводит человека от земли на небо! Очень хорошо делают те, кто совмещает Иисусову молитву с дыханием. Это значит дышать именем Иисусовым! Такая молитва сроднит сердце с Богом, освятит его, Господь как бы положит печать на нем, куда уже не смогут попасть злые духи. И когда молитва сделается дыханием, уже не страшен сатана, ибо нас охраняет тогда Божественная благодать. Такие люди чувствуют, что Господь с ними всегда: спасает, покрывает и избавляет от врага. Благодать так преображает сердце, что человек становится выше земли и страстей. Такая душа не смотрит на земле ни на что, но всецело предана Богу, потому что благодать приносит такую сладость, такую радость, что душа забывает все земное. И мы будем нудить себя к приобретению постоянной молитвы. Сочетать молитву с дыханием надо так: до обеда: вдох - «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…»; выдох - «…помилуй мя грешнаго». После обеда: вдох - «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…»; выдох - «…молитвами Богородицы помилуй мя грешнаго». В любое время, в любом месте, при любых занятиях в сердце своем всегда надо взывать к Нему, хотя бы кратко: «Господи, помилуй!», «Господи, помоги!» При неотложных делах по должности и положению своему в семье или обществе нужно сокращать подвиги поста и молитвы. Кротко служить ближним - это выше вычитывания молитвенного правила и посещения храма с надрывом своих сил. Господь этого не требует. Читая молитвы, представляй, что читаешь их Самому Господу Богу, Пречистой Владычице Богородице или святым угодникам Божиим, невидимо предстоящим пред тобою. Некоторые скажут, что недостойны предстоять пред Богом, но не надо смущаться, а надо верить, что Господь дает нам благодать не по нашему достоинству, а по Своей особой милости и крайнему снисхождению. Не дела, собственно, спасут нас, а милость Божия. Прибегайте к Милосердному Господу Иисусу Христу и надейтесь на Него крепко. Эта надежда не посрамит работающих Господу со страхом. Если очень устали и не можете молиться, так и скажите Господу: «Господи, я устала, иду на покой, бесконечно согрешила я пред Тобой, пред Божией Матерью, святым ангелом-хранителем и всеми святыми. Господи! Даруй всех грехов прощение, телу сон, душе покой». Положите поклоны и отдохните. Но так делать можно, когда действительно устанете, без потворства и саможаления. Никогда не торопитесь в молитве. Смутная торопливая молитва огорчает Господа. Каждое святое слово - это великая творческая сила. Каждое слово молитвы приближает нас к Богу. Приобретайте навык в молитве, особенно непрестанной. Некоторые просят молиться за отца, за дочь, за брата, сестру, а сами нисколько не стараются молиться, перелагают все на батюшку. Надо и самим молиться. Знаете, как батюшке тяжело бывает? Ведь он часть грехов человека, за которого молится, берет на себя. Берегите свой сердечный сосуд, чтобы сохранить его чистым, оградите его оградой - непрестанной молитвой. А то у иного сердце - как разгороженный сад у ленивого беспечного хозяина, куда всякая скотина может попасть и погубить все насаждения… За твердую веру, за непрестанную молитву душа принимает Святаго Духа и делается сосудом Божественной благодати; такая чистая, непорочная душа без труда исполняет всякую заповедь Божию. Ибо слово Господне говорит: «Будите во Мне, и Аз в вас. Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, тако и вы, аще во Мне не пребудете. Аз есмь Лоза, вы (же) рождие; (и) иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже» (Ин. 15, 4-5). Будем же нудить себя, чтобы соединиться с Господом, ибо без усилия Царство Божие никто никогда не получит. Это надежное условие для получения вечного блаженства, а если его нет, то и душа не пригодна для Небесного Царства, она не способна будет жить с Богом в вечности, не способна будет войти в это блаженство святых, если здесь, на земле, не навыкнет быть в единении с Богом! Перед каждым своим действием руководитесь следующим христианским рассуждением: задуманное дело не противно ли Богу, не обидно ли оно для ближнего моего? Если, по строгом исследовании, совесть спокойна, то намерение свое приводите в исполнение. Будьте всегда преданы воле Божией, не противьтесь ей, прислушивайтесь и присматривайтесь к ней. Всегда держитесь середины. Крайности нигде ни в чем не похвальны. Только не медлите в деле спасения, не отлагайте день покаяния своего. Никогда не ждите и не требуйте за любовь любви, за смирение - похвалы, за службу - благодарности. Старайтесь остаться без земных наград, чтобы не потерять наград небесных. Однажды во время молебна перед чудотворной иконой Успения Божией Матери одна из молящихся стала прикладываться к этой иконе. Батюшка кротко остановил ее и просил больше никогда не делать этого. Он сказал: «Думаете, что приложитесь и получите благодать, а на самом деле только согрешаете. Почему? Потому что мы все стоим и молимся, беседуем с Матерью Божией, и Она со вниманием слушает нас, а вы в это время заслоняете Ее от народа, оскорбляя и Матерь Божию, и молящихся». После полученной радости духовной и теплоты сердечной надо быть готовым к какому-нибудь вражескому искушению. Господь посылает такие сладкие минуты сердечного порыва к Нему, чтобы сладостью общения с Богом удержать душу человека у Себя. В момент искушения надо все силы приложить и просить Господа о помощи, чтобы победить грех, отказаться от него, показать, что мы действительно любим Господа не на словах, а на деле. А за победу над грехом Господь посылает такие милости! Борьба с грехом вменяется в мученичество. У кого сильно развилась страсть праздности и празднословия, кто скучает без собеседников, кто боится одиночества, боится остаться наедине с самим собою, тому надо со слезами просить Господа помочь ему избавиться от рассеянности, невнимания к себе и научиться бодрствовать и молиться, научиться проникнуть в свое сердце, следить за каждым своим поступком и все свои мысли и дела направить к Богу. Надо постоянно взывать: «Господи, помоги мне избавиться от пустословия, пустомыслия и научи богомыслию! Время кратко, и надо беречь его. Каждый день, каждую минуту будем работать для вечности. Потеря времени ничем невосполнима! «Потеря времени - дороже всех потерь!» - говорят святые отцы. Если человек потеряет попусту драгоценнейшее время, которое он мог бы употребить для своего спасения или спасения ближних, то он теряет больше миллионов, т. к. никакими драгоценностями вещественными выкупить душу из ада нельзя. Душа избегает ада добродетельной жизнью, когда все часы и минуты жизни человек употребляет на молитву, добрые дела, на умножение веры, надежды, любви и на приобретение добродетелей. Вы видели когда-нибудь, как дети ловят голубей и, чтобы они не улетели, связывают им крылышки? Так и человек, который имеет пристрастие к деньгам и вещам: у него, как и у голубя, связаны крылья души, и она не может лететь в небесные обители, его молитвы Господь не принимает. Кто не имеет средств для милостыни, а завидует тем, у кого они есть, тот тоже сребролюбец. Сохрани нас, Господи, от такой страсти! Будем довольствоваться самым необходимым для поддержания тела: одеть его, чтобы не простужаться, подкрепить пищей, чтобы оно не изнемогло, чтобы оно было другом душе для работы Господу. А все лишнее - погибель для души! Особенно бойтесь роскоши, подражанию моде. Не копите денег, все лишнее раздавайте бедным. Это страшное дело: «черный день», «черная касса» - сами названия говорят, что это сатанинское дело. Довольно нам заботы о сегодняшнем дне! В молитве Господней мы просим: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». Не будем уподобляться евангельскому богачу. Не ищите ничего на этой грешной земле, нет у нас здесь постоянного дома - странники и пришельцы мы на земле. Есть и такой вид стяжательности, называемый книгоманией, когда копят много книг, акафистов и они лежат без пользы: Сами их не читают и боятся дать другим почитать. Про таковых говорят: «Был монах Мних, он имел много книг и молитв в них, но он спал на них, не читал их, не знал что в них». Такое сокровище духовное не надо держать под спудом. Самому нет времени почитать - предложи другим. Это тоже один из видов милосердия, и такое духовное милосердие угоднее Богу. Великое дело Божие сотворим, если утешим печального, ибо печаль производит духовную смерть. Хорошо читать святые книги, ходить в храм, но надо и утешить ближнего, если есть в том нужда. У кого нет в сердце сострадательности и милосердия к людям, тот да убоится слов Священного Писания: «Суд бо без милости не сотворшему милости» (Иак. 2, 13). А милостивых ожидает великая милость на последнем Суде: «Блажени милостивии, яко тии помиловани будут» (Мф. 5, 7). Милостыня введена не для принимающих, а для подающих, ибо последние приобретают от этого великую пользу. Благодеяния приносят пользу не столько принимающим сколько подающим, ибо добродетель эта доставляет им дерзновение пред Богом. Лучше подать, чем просить! Милосердие Божие бесконечно! Мы оскорбляем Господа, а Он опять нам подает руку помощи и изводит из ада. Мы прогневляем Его, а Он посылает Ангелов Своих, чтобы вывести нас из преисподней. Молитесь: «Господи! Подай нам силу, чтобы распять нам плоть свою со страстьми и похотьми, чтобы нам не оскорблять больше величие Твое!» Ни в каких случаях, ни при каких обстоятельствах не унывайте, не отчаивайтесь. Уныние убивает энергию, необходимую для получения в сердце Духа Святого. Унылый теряет молитву и умирает для духовных подвигов. Знайте, что в минуту уныния и отчаяния не Господь оставляет вас, а вы оставляете Господа. Хотя бы и очень скорбно было вам, но призовите мысленно Господа Иисуса Христа, живущего в сердце вашем. Он ждет вашего зова. Не разочаровывайтесь и не тяготитесь жизнью. Она несносна бывает только для злочестивых, а кто верует в Иисуса Христа и уповает на Него, тот должен радоваться и дорожить жизнью. Наша земная жизнь необходима как подготовка к вечной жизни, чтобы мы славили здесь Бога, благотворили ближним и достигали Вечного Царства узким путем, указанным в Евангелии. Жизнь дана нам не для земного веселия: «Блажени плачущии» ныне, а не смеющиеся. Уныние, леность и нерадение - это три исполина, которыми связан весь род человеческий. Поэтому и молимся мы каждый день Царице Небесной: «Отжени от мене, смиреннаго и окаяннаго раба Твоего, уныние, забвение, неразумие, нерадение…» Не надо ни к чему земному прилепляться, а только к Господу. «Странники и пришельцы есмы на земли», и потому надо стараться быть всегда готовым к переходу в вечность, ибо не знаем дня и часа своей смерти, а сказано: «В чем застану, в том и сужду». Чтобы не отчаиваться, надо всегда быть готовым к скорбям. Господу не угоден ропот. Будем учиться радоваться в скорбях. Скорби - дверь в Царство Небесное! Как день сменяется ночью, так и в нашей жизни сменяются скорби и радости. Ведь не всегда бывают радости и не всегда скорби. Отдыхай в радости, пока нет скорби. А после радости не страшись, жди скорбей и терпи их благодушно. Чем больше скорбей, тем больше спасения! Часто мы сами напрашиваемся на скорби, но лучше в простоте сердца предаваться воле Божией, а напрошенный крест трудно нести. Чаще всего Господь посылает нам скорби за наши грехи и тотчас милует раскаявшуюся душу. Через скорби Господь воспитывает человека для вечной жизни. Скорбями и трудами приобретается милость, благоволение и благодать Божия. Не укоренится благодать там, где смех, роскошь, пересуды, празднословие, леность, вражда, зависть, злословие и прочие обычные слабости наши. От недостатков исправляйтесь; замечайте, в чем вас обвиняют окружающие, какие страсти они находят в вашем сердце, потому что в домашнем быту все страсти свободно проглядывают и родные хорошо их знают - не то что вне дома, когда мы скрываем себя среди малознающих нас. Смотрите на себя беспристрастно, испытывайте себя. Может быть, в самом деле у нас тяжелый характер; может быть, грубо и жестоко обращаемся с близкими; может быть, несправедливы бываем. Старайтесь быть кроткими, нераздражительными, не за все выговаривайте - иное сносите, обходя молчанием. Когда чувствуете, что ваше обличение может вызвать пожар, тогда на поступки ближнего смотрите сквозь пальцы и усиленно молитесь за него, ибо любовь «вся уповает вся терпит» (1 Кор. 13, 7). Утешение дается в награду за благодушное перенесение скорбей. Если вы будете всех прощать, всех искренне, по-настоящему, нелицемерно любить, то и сами всегда и везде будете утешены. Живите в мире и согласии. Не бойтесь скорбей! Не старайтесь скорее от них избавиться, а учитесь терпению и смирению чрез них. Через скорби совершается наше спасение, в скорби мы узнаем, как близок к нам Господь. В скорбях мы убеждаемся, что без Бога ничего не можем сделать. И это сознание своей бессильности, своего ничтожества воспитывает в нас смирение, пробуждает смиренную молитву, которая и дает душевный покой. В душу тогда входит сила Божия, «немощная врачующая и оскудевающая восполняющая». Чрез скорби приобретается духовное рассуждение, опыт. Помощи в перенесении скорбей ищите у Бога, по слову апостола Петра: «Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас» (1 Пет. 5, 7). В каждом деле, в каждой мелочи просите у Бога помощи и благословения, и благодать Божия озарит душу и покроет ее. Когда бывает особенно тяжело, когда нет сил молиться, то дайте отдохнуть себе: выйдите на улицу или полежите, а потом все-таки встаньте на молитву и мне «звоните» в трудную минуту. Во время скорби надо чаще причащаться Святых Христовых Таин. От частого достойного причащения сердце становится мягким, добрым. Оно готово простить всем, всех любить. Злое лицо становится радостным, душа все больше стремится к горнему миру, прелести мира дольнего не влекут ее: «Здесь града постоянного не имеем, но грядущего взыскуем». В литургии, в Святом Причастии выражено чудное милосердие Божие, незаменимое средство ко спасению человека, умерщвленного грехом. Грешник, пришедший с верою и покаянием, становится убеленным, чистым, светлым ради человеколюбия Божия. В Святых Тайнах Сам Господь приходит на помощь душе, обогащая ее благодатию и научая ее всем добродетелям, и доводит человеческую душу до высокого совершенства. Только будем стараться быть достойными такого человеколюбия Божия, чтобы не причаститься нам в суд и осуждение, подходя к Чаше без страха Божия, без веры, без покаяния, без сознания своей греховности и виновности перед Богом. Пока объезжаете святые места, везде причащайтесь, во всех храмах, во всех монастырях, даже если по сложившимся обстоятельствам не сможете вычитать Правило ко причащению. В дороге любое молитвенное правило заменяется Иисусовой молитвой. Лишь бы у вас сокрушение сердечное было и искреннее желание соединиться со Христом. Благодать, даруемая приобщением, так велика, что как бы недостоин, как бы грешен ни был человек, но лишь бы в смиренном сознании всегреховности своей приступил ко Господу, искупляющему всех нас, и тогда хотя бы от головы до ног был покрыт язвами грехов, будет очищаться благодатию Христовою, будет все более и более светлеть, совсем просветлеет и спасется. Можно ли нам лишать себя такого благодатного соединения со Христом, тем более в наше многотрудное время? Будем причащаться ради прощения грехов и получения вечной радости, а главное - для того, чтобы стяжать Господа, с Ним жить, Его любить больше всего на свете и Ему служить, чтобы всегда быть со Христом! «Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем» (Ин. 6, 56) - говорит Сам Господь, зовя нас к соединению с Ним. А после причащения мы должны особенно покоить Господа в своем сердце, не огорчать Его новыми грехами. После смерти мы будем сильно истязуемы, если не храним благодати Святаго Духа. А если и случится в этот день вам раздражиться, огорчить, осудить кого-нибудь, то это пятно в душе будем стараться очистить опять-таки покаянием! Этот день лучше всего провести в молчании и молитве или в чтении Священного Писания и поучений святых отцов, потому что душа в это время особенно восприимчива к доброму и дивные евангельские слова западут в глубину сердца. Важно для человека сохранять спокойствие духа, не поддаваться раздражительности и гневливости. А если раздражились, то очень важно удержать язык в эту минуту или уйти. Иисусовой молитвой или молитвой «Богородице Дево, радуйся» убивайте свою раздражительность и гнев. Почитайте в эту минуту Евангелие, если есть возможность. Хоть и ничего не понимаете в эту минуту, а все равно читайте, потому что чрез зрение лучи благодати пройдут в душу. Заметьте: после такого упражнения скоро успокоитесь. А если и опять раздражитесь и вспылите, не надо смущаться неудачами, непокорностью сердца. Старайтесь постепенно искоренять свою вспыльчивость и Господа просите о помощи. Делай все по силам своим, тогда не будешь раздражаться и возмущаться. И тщеславия тогда не будет! Не будешь возмущаться, что люди твоих трудов не оценивают. Делай все ради Господа, а от людей не жди похвалы и благодарности. Награду жди всегда от Господа, а не от людей. Бойтесь похвалы от людей, особенно когда хвалят вас незаслуженно. Молчите и не отвечайте в эту минуту, лишь в себе сознавайте, что хвалят больше, чем мы того стоим. А если начнете противоречить, то родится лицемерие. Ведь тонкое чувство удовлетворения от похвалы все-таки есть у каждого! Все мы находимся в прелести, то есть ценим себя высоко, гордимся, тщеславимся, и потому надо просить Господа каждый день: «Господи, пошли мне милость Твою, избавь меня от прелести, от самомнения, просвети меня светом благодати Твоея». Чем выше человек в духовном отношении, тем яснее он видит, сколь велик Господь и как он сам ничтожен и беспомощен, и тем более преклоняется перед величием Божиим в смиренной молитве и во всем просит себе помощи у Всесильного. Смирением любуется Сам Бог: «На кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих» (Ис. 66, 2). Но в чем состоит смирение? Смиренный человек считает себя грешнее всех в сердце своем, никого не унижает, никого не осуждает, не ищет богатства, не ищет славы и чести, мужественно терпит унижение, брань, укорение, ибо признает, что заслужил это; со всеми обходится радушно, всякому готов услужить, не видит добрых своих дел и не говорит о них. Смирение получило начало от Подвигоположника Господа Иисуса Христа и Его Пречистой Матери. Оно есть венец и красота всех добродетелей. Что засохшей земле дождь, то человеческой душе - смирение! Носите в своих сердцах слова Спасителя: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29). В каждой душе горит искра Божией любви, в каждой дуще можно найти хорошее и доброе, а мы привыкли видеть у других одни пороки. Это потому, что за собой не следим. Если будем следить внимательно за собой, за своей внутренней жизнью, то нам некогда будет рассматривать чужие грехи. Подозрение - совсем не христианское свойство, поэтому не усваивайте его. Осуждение происходит в основном от гордости. На себя больше смотрите и читайте святые книги, к себе все применяйте, себя исправляйте прежде всего. Не надо удивляться и огорчаться тем, что замечаете на земле неправду. Как говорит Апостол: «Нова же небесе и новы земли по обетованию Его чаем, в нихже правда живет» (2 Пет. 3, 13). Значит, на нашей земле не живет правда, и потому надо относиться мудро к земной неправде и никогда ничем не возмущаться. Надо любить труд и ценить его. Земные блага соответствуют небесным. И от сердечного расположения к делу Сам Господь оценивает наш труд. Надо бояться небрежения во всяком деле. Всякое дело надо исполнять честно и любовно, все надо делать во славу Божию, а не из-за почести. И каждое дело начинать с молитвой, прося у Бога благословения на труд, а по окончании - благодарить Его за помощь. Только бы не было ни в чем тщеславия! Тщеславие страшнее гордости. Это такая утонченная, скрытая гибельная страсть! Из-за тщеславия от человека отходит благодать. Берегитесь зависти! Завистливый человек никогда не поручит благодати Святаго Духа. Если вы завидуете кому-нибудь, то осуждаете Самого Господа: почему Он не дал вам тех благ, которыми наделил некоторых из ближних ваших. Похоть - это самая мерзкая страсть, которой гнушается Господь. Блудники и прелюбодеи не наследуют Царствия Небесного! Сатана хохочет над теми, кто оскверняет себя сладострастным грехом. Надо учиться смотреть на красивого человека как на создание Божие, отбрасывая все похотные страсти, и тогда все пройдет. Плотские грехи больше всего очищаются смирением. Погашение страстных помыслов до совершенного их исчезновения и есть цель подвижничества. Как на букет цветов будете тогда смотреть на красивых людей и не будете уже испытывать никакой похоти, никакой страсти, а видеть только гармонию красивого, во всем пропорцию - дивное творение Творца! Женщина - это огонь, а монах - солома. Избави Господи, чтобы оказался кто из вас таким злым огнем. Горе такому человеку, через которого соблазн приходит! К тому же сейчас шьют нескромные костюмы, и некоторые в таком виде, с непокрытой головой, с языческими прическами, дерзают приступать ко Святой Чаше. Не подражайте моде! Она заставляет людей терять стыдливость. Апостол Павел говорит, что женщина должна украшать себя не плетением волос, не одеждами, а смирением, кротостью и стыдливостью. Поэтому матерям надо заботиться, чтобы дочери их одевались скромно даже дома, а в церковь, и тем более в монастырь ходили в особо скромном костюме, чтобы не соблазнить никого и не огорчать Господа. За прихоти человек получает возмездие через болезни. Просфора, святая вода и святое масло - лучшие из лучших средств! Этим надо лечиться в первую очередь, а если вера слаба, тогда можно применять и другие средства. Бог и земным врачам дает разум и дар лечения, только при этом больному надо у Господа просить себе исцеления через земных врачей, через земные лекарства. Телесная болезнь, перенесенная с радостью и благодарением к Господу, выше и крепче поста, трудов и подвигов телесных. Бог не требует от больного подвигов телесных, а только терпения со смирением и благодарения Ему. А терпение со смирением и благодарением - великий подвиг! Не надо обижаться на обличителей, если они коснутся вашего самолюбия, а рассуждайте так: они посланы от Бога, чтобы обуздать мой душевный порок. И не сердитесь на них, а благодарите Господа, что Он, Милосердный, доставляет вам благоприятный случай к приобретению смирения. Сознайте свою греховность и прямо скажите Богу: «Господи, за грехи мои достойно наказываешь меня. Благодарю Тебя за такое наказание! Накажи в этой жизни, но помилуй в будущей…» За добро обязательно будет нападение! Темная сила не терпит добра и старается отнять его у человека. Надо хранить добро и вовремя отражать темную силу! Никого никогда не упрекайте, будьте всегда покорны, просты, жалейте того, кто грешит. Кто тебе сделает зло, тому делай добро. Зло не истребит зла, а добром можно победить зло! Добро всегда сильнее зла и потому всегда победоносно. Человек, озлобленный на нас, есть духовно больной, и надо с сожалением к нему относиться. Сотвори любовь! А любовь сама сотворит чудо - она как пластырь на рану. Делайте больше добрых дел. Доброе дело дороже тысячи поклонов. А главное, никогда ни на кого не сердитесь! Каждое утро не забывайте целовать свой крестик. Я за вас целую, и вы за меня целуйте. Не дай Бог, чтобы я когда забыл поцеловать свой крестик. Можно и даже похвально пользоваться жребием в недоуменных случаях. Перед этим надо сделать три поклона с Иисусовой молитвой и прочитать «Царю Небесный», трижды «Отче наш», трижды «Богородице Дево, радуйся» и «Верую». Только надо иметь живую веру и уповать на Бога. Покаяние есть дар, данный для самоосуждения. Покаяние есть твердое решение оставить прежнюю греховную жизнь. Но много препятствий бывает на пути спасения, когда грешники не обретают плодов покаяния, и причина этого кроется в самих грешниках. Одни откладывают покаяние на будущее: «Еще успеем покаяться!». Или даже так рассуждают: «В старости покаюсь». Но знайте: чем дальше мы откладываем наше покаяние, обращение к Богу, тем более грубеем душой. От повторения грех переходит в привычку, а затем в порок, от чего уже трудно бывает избавиться. Другие легкомысленно относятся к покаянию, только лишь перечисляя грехи на исповеди. А такое исповедание - без глубокого болезненного сокрушения, без сердечного плача и намерения больше не грешить, без последующего исправления - не есть покаяние, а есть лицемерие и кощунство. А некоторые, проводя сравнительно благочестивую жизнь, иной раз не знают, в чем каяться. Так вот, есть очень хорошее средство, ведущее нас к познанию наших грехов: вспоминать, в чем обвиняют нас другие, окружающие нас люди, которым со стороны виднее наши пороки. И у Господа надо просить: «Господи, даруй мне зрети моя прегрешения!» Если имеете к кому-нибудь неприязнь, старайтесь переломить, победить себя. Молитесь так: «Спаси, Господи, раба Твоего (имя), и святыми его молитвами помилуй меня, грешного, и умири сердце мое». Принудите себя оказать нелюбимому человеку знаки внимания, старайтесь услужить ему. И Господь, видя ваше доброе намерение, вырвет из сердца неприязнь и наполнит его святою любовью. Напрасны молитвы и подвиги человека, если он питает в сердце злобу на ближнего своего. Господь не отпускает таким грехов на исповеди. Молитесь за обижающих вас, за клеветников - они наши благодетели, они помогают нам спасаться. Господь Иисус Христос молился даже за распинателей Своих! И не отчаивайтесь, что грешные. Грешные, да Божии! Не питайте ни к кому зла. Когда чувствуете, что гнев овладел вами, скажите про себя: «Господи, помилуй», а потом пять раз: вдохните - «Господи», выдохните - «помилуй». И гнев пройдет, наступит мир и тишина. Это и есть подвиг. Второй подвиг - неосуждение, особенно духовных лиц. Кайтесь, кто грешен в этом! Самое главное при покаянии - искреннее сокрушение со слезами. Слезы размягчают нашу окаменелость, потрясают нашу душу, устраняют «самость». От нас в это время отходит наша гордость, самолюбие. Гордые и самолюбивые не плачут, а если заплакал, значит, смирился и смягчился, и не надо стыдиться слез на исповеди, нужно дать им свободно литься, омывать ими наши скверны. Этим подвигом (слезами покаяния) спасались святые. А если у кого нет слез покаяния, то нужно воздыхать из глубины сердца, и Господь примет такое сокрушение как плач покаянный. «Плачьте,- говорят святые отцы,- ибо это один из путей в Царство Небесное». Сокрушаться о грехах надо не только во время исповеди, а каждый день: вечером на молитве надо вспоминать, какие грехи совершил за день и за всю прошедшую жизнь, сколько совершил преступлений против закона Божиего и гражданского, сколько причинил вреда и обид ближним, сколько раз шел на сделку со своей совестью… И если будем постоянно так мыслить и сокрушаться о грехах, каяться, то Господь пошлет обильные слезы и истинное раскаяние - душа заплачет вместе с телом, и эти слезы будут наилучшим даром Христу Спасителю. Господь придет в наше плачущее сердце и исполнит над нами Свое обещание: «Блажени плачущии, яко тии утешатся». А делать это нужно как можно скорее, пока не поздно, ибо не знаем, как долго продлится наша жизнь. Там, за гробом, если и будем плакать, то слезы уже не смогут облегчить нас, а будут палить огнем. Если не обличим себя здесь, то будем обличены на Страшном Суде. Самооправдание - великий грех. Никого не надо винить в своих падениях, в своих грехах. Виновниками греха признавайте только себя, свою злую волю. И не надо стыдиться открывать свои мерзости. Надо жертвовать всем для чистоты. И святости нашей, только бы не погибнуть! И блудницы бывают праведны, нужно только искренно каяться и не грешить больше. Откровенная исповедь врачует душевные и даже телесные недуги, искореняет страсти, в душу возвращается прежний мир, спокойствие, а иначе душа черствеет и чернеет еще больше. Кто истинно кается и живет благочестиво, у того и лицо цветет, а сердце радуется и веселится. Так будем бояться грешить, чтобы снова не распинать нам Спасителя и чтобы душа наша не страдала, но жила и радовалась! Пусть лучше тело страдает, болеет, но душа пусть всегда радуется! Если мы не примирились с кем-то (далеко человек этот живет, или не успели, или по другим причинам), то оставим все свои обиды и огорчения и, никому не желая зла, заочно попросим у всех прощения и сами простим всех. Надо всегда, и особенно на исповеди, иметь страх Божий, то есть страшиться чем-либо огорчить Господа. Надо забыть все земное, всю суету. Пришли в дом молитвы - и только молитва и плач о грехах должны занять наше сердце. Старец Амвросий рассказывал о неизреченном милосердии Божием: «Один грешник всю жизнь грешил и каялся. Согрешит - и сразу кается, опять согрешит - и опять кается, и так всю жизнь. И перед смертью покаялся и умер. Злой дух пришел за его душой: «Моя душа!» А Господь говорит: «Нет, он каялся». - «Каялся и опять грешил,- возразил диавол,- зачем Ты его принимаешь?» На это Господь сказал ему: «Если ты, несмотря на свою злобу, принимал его к себе после того, как он каялся Мне, то как же Я не приму его в покаянии? Ты забываешь, что ты зол, а Я Благ». Вот как радуется Господь нашему покаянию! Таинство исповеди очищает сердце. Когда человек искренно покается, душа его очищается, становится светлой, прекрасной. Ведь она создана по образу и подобию Божию! Но как загрязненное белье вначале постирают, а потом разглаживают, так и сердечную нечистоту надо не только смыть слезами покаяния, но и «разгладить» сердце, то есть насадить в нем противоположные греху добродетели, украсить душу добрыми делами милосердия и любви. Поучая о величайшем деле любви к Богу и ближним, отец Савва и сам весь светился любовью. Достаточно было просто подойти к нему, чтобы понять, как велика была сила его любви. Верьте в Промысл Божий! Целуйте свой крестик утром и вечером, не носите его как на вешалке - Христос оставил на Кресте свет и любовь. От крестика исходят лучи благодатного света и любви. Вдыхайте эти лучи, они невидимо проходят в душу, под действием этих благодатных лучей человек становится благочестивым. Целуя крест, помолитесь за близких грешников: пьяниц, блудников и других, кого знаете. Чрез ваши молитвы они исправятся и будут хорошими, ибо сердце сердцу весть подает. Господь всех нас любит. Он за всех пострадал ради любви, и мы должны всех любить ради Него, даже врагов своих. Целуя крестик, читайте молитву: «Пролей, Господи, каплю Святейшей Крови Твоей в мое сердце, иссохшее от страстей, и грехов, и нечистот душевных и телесных. Аминь. Имиже веси судьбами спаси меня, и сродников, и знаемых моих ( имена)». Если перенесем все напраслины и скорби благодушно, то этот день для нас спасительный, но если кого-то укорим и введем в соблазн, то такой день для нас погибельный, потерянный. Святые отцы говорят, что за перенесение обиды мы получим от Христа небесную славу, а за чужие укоризны - честь. Апостолов осмеивали, и били, и гнали, а они не обижаюсь и, жалея народ, шли и опять просвещали их. Так и мы будем делать добро, когда нам делают зло. Душа - невеста Христова, и нужно заботиться о ее украшении, обогащать ее дарами Святого Духа и изгонять из нее злые страсти. А кто, по милости Божией, избавился от страстей, тот пусть не возмечтает о себе высоко, не тщеславится, а опять сознает себя грешником. По милости Божией, а не по своим заслугам спасаемся! Кайтесь, кто не соблюдает среду и пятницу, не чтит воздержанием дней страданий Христовых. На мытарствах большая защита, если воздержанием почитаешь эти дни, враги убегают от такой души. Да и в этой жизни Господь хранит их от всяких бед. Есть такой рассказ: одна благочестивая старушка продала свой дом и поехала к родственникам. По дороге ей пришлось попроситься переночевать к незнакомым людям. Ее приняли. По своей доверчивости и простоте она рассказала, что продала дом и вот едет… Ей предложили место для отдыха, но она не могла заснуть. Ее сердце предчувствовало большую беду… Была глубокая ночь. Хозяин беспокойно вел себя и часто выходил в сени. Она стала горячо молиться. Вдруг постучали в дверь, и женский голос назвал ее по имени: - Мы тебя давно ждем! Скорее выходи! Она быстро оделась и вышла. Две женщины ждали ее. Дорогой она спросила: - Как же вас зовут? Они ответили: - Среда и Пятница.- И стали невидимы. С радостью поблагодарила она Господа за избавление. Оказывается, эта старушка всю жизнь особо чтила среду и пятницу - дни страданий Христовых. Так и мы должны иметь воздержание, особенно в эти дни: в словах, неблагочестивых делах, суетных помыслах, в пище, питии, брачном ложе - во всем! Не стыдитесь признать себя верующим человеком, укрепляйтесь в религии, в этом благородном чувстве. Раньше в катакомбах молились христиане и не отрекались от Христа, а мы теперь открыто молимся… Бог не любит трусливых! Нельзя в духовной жизни быть все время, как натянутая тетива лука: молиться, трудиться, молиться. Надо давать себе и отдых. Ведь охотник не натягивает свой лук до предела, иначе он переломится. Так и в духовной жизни. Вот почему древние отцы-подвижники иногда весело играли между собой, как дети. Так и мне приходится иногда развлекаться с вами, как с детьми.

Помоги Господь. Я не считаю,что тема пустая,потому и отвечала. . Не беритесь судить форумчан и выносить приговор о их внутренней жизни,по количеству сообщений.

В самом деле, если человек вынужденно мол­чит, а мыслями везде блуждает и празднословит умом и сердцем сам с собой и с тем, о ком думает, то какая ему польза от его молчания? Лучше бы он вслух наедине славил Бога!(Схиигумен Савва)

Простите меня если кого обижу.София,а какой ответ вы хотели услышать? Каждый высказал,свое мнение,никак не оскорбляя вас.Зачем тогда создавалась тема? У меня иногда создается такое впечатление,что некоторые люди создают тему,задают вопросы,но не для того,что бы что бы найти пользу,а так,ради не понятно для чего. Да же порой не обращая внимания на то чем пишут. Сейчас достаточно духовной литературы,что бы найти правильный ответ на волнующий вопрос.

Схиигумен Савва. КРОТКОЕ ВРАЗУМЛЕНИЕ Ты просишь объяснить, какое сходство и раз­личие между осуждением и обличением. Да, этот вопрос существенный. Недавно тоже одно чадо спрашивает: "Батюш­ка, что это вы в одних книгах пишете: надо об­личать согрешающего и помочь ему исправиться, а в других книгах пишете: нельзя осуждать. Разве обличать и осуждать по существу не одно и то же?" Далеко не одно и то же! И именно по сути дела не одно и то же, хотя, на первый взгляд, они сходны между собой. Обличение имеет цель ис­править человека, сделать его лучшим и спасти душу, а осуждение имеет цель унизить человека, омрачить, разбить жизнь его и погубить душу. Ты можешь возразить на это и сказать: "Ничего по­добного! Когда я осуждаю кого, я никогда не преследую цели погубить его. Просто выскажу свое мнение и все”. Ой ли! Так ли это, друг мой? Если я спрошу тебя, а какую же тогда ты цель преследуешь, когда осуждаешь? Может быть, в глазах собеседника ты хочешь возвысить осуждаемого? Может быть, хочешь, чтобы у того появились добрые чувства и расположение к нему? Может быть, своим осуждением ты хочешь помирить их?.. Ко­нечно, нет, осуждение приводит как раз к обрат­ным результатам. Назначение христианина, последователя Иису­са Христа, — делать добро и спасать души. Спа­сать себя, спасать ближних, поэтому, когда ви­дишь кого согрешающим, обличи его кротко, с любовью, но старайся не осудить. Господь пове­лел: "Если согрешит пред тобою брат, то иди и обличи его". Не сказал Господь: "Осуди", а ска­зал: "Обличи", чтобы исправить согрешающего. Можно даже и другому сказать о его пороках, чтобы и тот принял участие в спасении грешного, если одного тебя не послушает. Только говорить о пороках других можно надежному, благочести­вому, проверенному человеку, в ком уверен, что он не осудит и не повредит делу спасения.

Схиигумен Савва. ОСУЖДЕНИЕ Господь сказал: "Не судите, да не судимы будете". Вот самый легкий способ, как мы можем избавиться от вечного осуждения, от погибели. А мы забываем слова Христовы и как только соберемся двое-трое, так и начинаем раз­бирать чужие дела: тот пьяница, тот злодей, а тот вор и развратник, муж не любит жену, мачеха бьет падчерицу и т. п. И так увлекаемся беседой, что не хочется расставаться. Мы видим, как собе­седнику нравится наш разговор, стараемся, в уго­ду ему, припомнить самые мелкие детали, кото­рые, как нам кажется, доказывают виновность тех, кого мы осуждаем. Собеседники нам кажутся рассудительными, приятными людьми, с которы­ми можно "душу отвести". Есть такое выражение: "душу отвести". А куда? В ад, конечно. Про духовную беседу говорят иначе. Говорят, разговор с этим человеком услаждает душу. А ес­ли разговор не услаждает душу, а отводит... от благочестия, значит, собеседники толкают друг друга в ад кромешный. Человек сам грешит и другого наводит на грех. Вот ведь как страшно! Почему Господь так строго спрашивает за осу­ждение? Да потому, что этим мы противимся Его святой воле. Иисус Христос пришел в мир для того, чтобы грешного спасти, а мы без всякого сострадания бьем их словом и делом, и тем губим их. Сами того не замечая, мы подражаем бого­противным бесам и помогаем им губить себя и ближних, когда выставляем грехи их и доводим друг друга до осуждения. Ведь, по сути дела, что такое грех? Это тяже­лая, опасная, мучительная болезнь души, а душе­вная болезнь тяжелее, хуже телесной болезни. Те­ло как бы тяжело ни болело, болезнь эта времен­ная, со смертью она исчезает, а болезнь души, т.е. нераскаянный грех, переходит с нами в веч­ность. Грех — это грязь, мрак, зловоние, мерзость... Суди сам, может ли душа войти в Царство небес­ное, если она больна? Не только мы с тобой, но и каждый скажет, что, пока душа не выздоровеет, пока не очистится, она не может насладиться вечной радостью. А Господу жалко нас, жалко грешников — душевных страдальцев. Ему хочет­ся, чтобы все христиане спаслись, поэтому Он призывает к покаянию, которое как универсаль­ное лекарство лечит всякую болезнь души, всякий грех. Мы же противимся воле Божией и вместо того, чтобы посочувствовать душевно болящим греш­никам и со слезами умолять Господа о помилова­нии их, чтобы Господь призвал их к покаянию и очистил души их, мы своим осуждением усили­ваем их болезнь, делаем их худшими, еще более раздражительными, ожесточенными, закоренелы­ми, и нередки случаи, когда повторяют грех как бы только назло тем, кто их осуждает. Вот и по­лучается, что одним ударом мы убиваем сразу двух зайцев. Зайцев ведь грех убивать ради заба­вы; всякое дыхание да хвалит Господа! Ну разве только шкурки ради... А бывают случаи, когда убивают их, как говорится, от нечего делать. Избави, Господи!

Схиигумен Савва МОЛЧАНИЕ Мудрый христианин всегда молчит, пото­му что знает, что язык хоть и мал и мя­гок, но больно ранит и пронзает сердце, а самое главное — губит душу. Священное Писание говорит нам: "Кто скажет: безумный ты, тот подвержен будет геенне огнен­ной". (Мф. 5, 22). "Как часто бывает, что в разговоре, если и не употребляют слово "безумный", то другими сло­вами высказывают ту же мысль. На здорового человека говорят: "Что с него взять! Что он понимает!" или "У него с головой не все в поряд­ке!" и другие реплики. Может быть, и в твоем разговоре, Д., проска­льзывает такое унижение человека? Избави Бог! Это очень большой грех. Если встретится тебе что-нибудь непонятное в вере, то не досаждай прекословием тому, кто объясняет тебе, но молчи и молись и терпеливо жди, когда Господь сподобит тебе уразуметь это. Придет время, когда познаешь это не только от слова, но и опытом жизни. Если какое-нибудь твое дело веры и любви подвергнется преврат­ным суждениям и нареканию со стороны ближних — молчи, не выявляй свою добродетель, не опра­вдывайся перед людьми, чтобы не потерять на­грады, но помолись Богу, и Он оправдает тебя и вознаградит.

Схииигумен Савва ПРАЗДНОСЛОВИЕ Так вот, друг мой Д., попросим у всех проще­ния и покаемся. Горячо, искренне покаемся, чтобы сбросить с себя греховный груз, а то иногда страшно становится... Ты никогда не задумывался: а вдруг Христос сегодня придет судить нас? А вдруг я сегодня умру? Что тогда? Как оправдаюсь на Страшном Суде? Как пройду мытарства?... Я часто думаю об этом. Ведь по сути дела нет такого греха, за который не пришлось бы нам отвечать на мытарствах, каким бы маловажным ни казался нам грех. Вот, например, празднословие! Кто всерьез принимает праздный разговор за грех! Мы так привыкли много говорить без нужды и пользы, что даже не отдаем себе отчета в своих словах и думаем: "А — ничего! Не велик грех!" А некоторые вовсе никак не могут согласиться, что грешно даже говорить простые, незлые слова. Но Господь Иисус Хри­стос прямо сказал: "За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда" (Мф. 12, 36). Видишь? Не за какое-нибудь злое, худое, вред­ное слово, а за простое, обыкновенное, но празд­ное слово дадим ответ. Какие же это праздные слова? А это такие слова, которые мы произносим, как говорится, от нечего делать; слова пустые, без всякого внутрен­него достоинства и смысла; слова, ничего не зна­чащие и бесцельные, которые не вызывают ника­кой необходимости, не имеют никакого полез­ного употребления. Так... говорим, лишь бы что-нибудь сказать. Вся наша жизнь проходит в празднословии и пустословии: и в личной семей­ной жизни, и в общественных местах, — везде и всюду, где бы мы ни находились. В разговорах наших и беседах едва ли встретится разумное, полезное, душеспасительное слово, а, как прави­ло, весь разговор наш состоит из набора празд­ных слов. Как страшно, Д.! Давай оглянемся на свою жизнь и ясно представим себе, к чему мы идем и что ожидает нас в будущей вечной жизни, хотя бы за один только грех праз­днословия.

Схиигумен Савва. МОЛИТВА ЗА ВРАГОВ Сущность покаяния заключается в том, что­бы исправиться и творить добрые дела. Без добрых дел вера мертва. А добрые дела это не только милостыню подавать, но и молиться за врагов, т. е. за тех, кто обижает нас, кто нам в тягость. Такая молитва тоже вменяется нам в милостыню. А почему? Да потому, что когда ближние дела­ют нам пакости, тогда они одежду души своей загрязняют грехами, а ради наших молитв Гос­подь вновь очищает их души, прощает им грехи. Вот, например, подумали они плохо о нас — это равносильно тому, как если бы они в своем подвенечном наряде вытрясли половики или вы­чистили печную трубу. Они обязательно покро­ются пылью, сажей. А пыль от грехов — это не простая пыль: от нее не так-то просто избавиться. Если они забудут покаяться, что думали о нас плохо, то эта греховная пыль так и останется на них или на нас, если мы плохо думали о других. На общей исповеди втайне кайся Богу в таких грехах (грех помыслов) и сокрушайся о них, а еще лучше: не дожидаться исповеди, а как только согрешил, так скорей целуй свой крестик, который носишь на груди, и перед ним исповедуй грехи свои. Так вот злые помыслы и то оставляют следы на одежде души, а злые слова приравниваются к злым делам. Например, оклеветали тебя — это будто пузырек чернил клеветники вылили на тебя. Очернили твое имя, подорвали твой авторитет... трудно восстановить доброе имя и авторитет, но клеветникам еще труднее принести такое покая­ние, которое полностью очистило бы их душу от греха клеветы и осуждения, поэтому клеветники нуждаются в молитве, и за них надо усердно молиться, как за благодетелей нашего спасения. Для очищения им надо много-много слез про­лить, а главное — принести плоды покаяния, чтобы совсем сгладить грех клеветы. Надо перед всеми покаяться и сказать: "Это я оклеветал то­го-то или тех-то... Я соблазнил всех: из-за меня вы согрешили осуждением. Простите". Нет ничего легче, как осудить и оклеветать человека, и нет ничего труднее, как сгладить по­следствия его греха. Клевета, как горящий уголь в костре или соломе. Бросил уголь, а через неко­торое время его уже не возьмешь. Пламя не до­пускает! Есть хорошая народная поговорка: "Слово не воробей, вылетит — не поймаешь!" Как часто мы сожалеем о сказанном!.. О вреде празднословия, особенно осуждения и клеветы, я говорил уже, а теперь вскользь упо­минаю для того, чтобы тебе легче было понять, почему молитва за врагов считается самой боль­шой милостыней для них. Вот представь себе: враги наши по зависти ли, по ревности ли, или просто по привычке, по на­ущению злой силы оскорбляют нас, притесняют, ущемляют во всем, делают нам большие убытки, даже иногда наносят побои... Кому же они больше вредят? Нам или себе? Конечно, себе! Это ясно, как Божий день! Они воистину враги только для себя, а для нас они благодетели. И вот почему. Земная жизнь наша, как сон. Перед человеком десятилетия мелькают, как календарные листки. Спроси человека самого преклонного возраста, жизнь которого была наполнена сплошными скорбями и болезнями, устал ли он от жизни? Хочет ли он умереть? Если скорби и болезни его позади, то он даже удивится. "А как это можно устать от жизни? Жизнь так хороша! На каждом шагу ви­дишь Творца и Его творения. Ощущать присутст­вие Его внутри себя — это такое счастье!" "Да как же! Разве ты забыл, сколько горя пере­нес в жизни?" "Э, соколик! Все прошло, как сон. Многое забыто, а что всплывает на память — как будто это не жизнь, а из прочитанной книги". Только те, кто в этот момент переживает тяг­чайшие скорби и болезни, только они, да и то не все, могут сказать: "Лучше умереть, чем так му­читься". Сильные духом говорят иначе. Однажды, когда я служил на приходе, позвали меня причастить больную, сорок лет прикованную к одру болезни. Поисповедывал ее, причастил, а потом стал уте­шать... А она мне и говорит: "Дорогой батюшка, хотите верьте, хотите не верьте, но я говорю истину: я так рада и довольна своей жизнью! Мне тяжело бывает слышать, когда называют меня скорбящей, а то и несчастной. Простите меня". Захотелось мне испытать болящую, и я спро­сил: "Но радость твоя увеличилась бы, если бы Господь даровал тебе исцеление?!" "О, нет! Осталось мне жить не так уж много: по два века люди не живут. Но если бы Господь мне повелел и три века лежать на этом одре и терпеть мою болезнь, я бы с радостью и благодарностью это повеление с Божией помощью исполнила бы". "Но почему же? Все люди хотят быть здоровы­ми. Ведь говорят же: в здоровом теле — здоро­вый дух. Святая церковь постоянно молится о здравии и спасении пасомых. Разве это плохо и неспасительно?" "Батюшка, не испытывайте меня. Все это хоро­шо, спасительно, но Христос сказал: могий вме­стить, да вместит... Вот мой прямой ответ на ваши вопросы. А что касается "в здоровом теле — здоровый дух" — так это выражение мирских людей, привязанных ко всему земному. Они плот­но поели, хорошо выспались — у них голова не кружится, бодрое настроение. Только и всего! Правильное понятие "здоровый дух" — это постоянное памятование о Боге, благочестивая жизнь. А там, где применяют это выражение, очень мало думают о Боге или совсем не знают Его. Правильнее было бы сказать: "В немощном теле — здоровая душа" и "в немощах познается сила Божия". А в неблагочестивом здоровом теле живет, чаще всего, всякая нечисть: скверные помы­слы, срамные желания... Кровь, как раскаленная вавилонская пещь, развивает плотские страсти..." "Согласен. Ну, а все же, почему ты избрала лучше триста лет болеть, чем исцелиться от болез­ни? Разве в нашей Православной Церкви нет при­меров? Труднее борьба, это да. Но Господь помо­гает всем, кто обращается к Нему за помощью. Так почему же ты так упорно хочешь болеть?" "Я не упорствую, а только покоряюсь воле Божией. Я не просила у Бога болезни, а когда заболела, не прошу исцеления. Он лучше знает, что для меня полезнее: здоровье или болезнь. Если бы Господь исцелил меня, я благодарила бы Его так же, как благодарю сейчас за болезнь, но душа моя более располагается нести болезни и скорби, чем жить без них в полном благополучии. Чрез болезни и скорби душа быстро приобретает добродетели и благодать и становится такой богатой, что мож­но поделиться с другим, как преп. Василий Новый поделился со своей келейницей Феодорой. А у меня так много родственников духовно нуждающихся!" Веришь ли, друг мой, я насладился беседой с этой рабой Божией. Одно дело читать поучения святых Отцов, а другое дело в самой жизни встретить живое воплощение их учения. Давно это было, беседа наша отчетливо сохранилась в моей памяти. Я передал тебе наш разговор для того, чтобы ты легче уяснил себе, почему врагов называют благодетелями. Они помогают нам приобрести на небеси сокровища нетленные, когда мы скорби от них переносим с такой же радостью, как та болящая переносила свою болезнь. Нас огорчили, а мы простили да еще помоли­лись о их спасении — это значит: через них мы приобрели доброе дело для вечной жизни, ум­ножили свои сокровища на небе. Злые люди не знают об этом или забывают, иначе не стали бы вредить другим. Бесы тоже так делают: искушают человека и вредят ему до тех пор, пока надеются соблазнить и погубить душу, а когда увидят, что человек решился лучше уме­реть, чем согрешить, тогда они убегают от него, потому что чем дольше они будут искушать его, тем он большую награду получит от Бога. Злой человек прежде всего губит свою душу, готовит ее для вечных мучений. Откровенно гово­ря, мало кто искренно, с любовью молится за, врагов своих... На что же рассчитывают те, кто приносит вред, хоть самый малый своим ближ­ним? В том и заключается сущность покаяния, в том и плоды его: тягость, и немедленно принять меры к исправлению, а тех, кто нам в тягость, покрыть своею любовью, делать им добро.

Схииигумен Савва. АНАЛИЗ РАЗГОВОРА Трудно спасти душу тому, кто не хранит молчание, кто во всякое время занимается пустыми разговорами о земном и суетном, особенно кто осуждает других. Недаром говорят: "Кто многоречив, тот и многогрешен". Какая глубокая истина в этих словах! Попробуй, Д., обычный разговор свой проана­лизировать, как говорится, разобрать по косто­чкам, и ты убедишься, что чуть ли не каждое слово — грех: то жалоба, то упрек, то ропот, то спор, а то и вовсе брань или осуждение и клевета. Вот возьми и даже тот случай, когда мы друг друга спрашиваем: "Как здоровье?" — ну, как по-твоему: хорошо это или плохо? На пользу души такой вопрос или во вред? Чтобы правильно ответить на эти вопросы, надо знать намерение вопрошающего. Если чело­век спрашивает с намерением помочь болящему: принести лекарство, купить необходимые продук­ты и вещи, сделать уборку в помещении и т. д., то это хорошо; а если спрашивают только с тем намерением, чтобы показать свою любовь и заботу о ближнем, но кроме ахов, охов и покачивания головой ничем не помогает болящему, то это очень плохо. Такое лицемерие противно и Богу, и людям. Сам грешит празднословием и других наводит на грех. А самое главное то, что он, как разбойник, обкрадывает болящего, похищает ту награду, которую Господь приготовил болящему за его терпение. Пороптал на свою болезнь — ли­шился награды. А кто навел на это горе, тот и в ус не дует. Он весел, радуется: "Вот какой я внима­тельный! Про меня не скажут, как говорят про Т. и А., что я бессердечный, что мне только до себя, я и о других забочусь!" Кто ко всем прочим грехам приложил свою мнимую праведность и, как фари­сей, кичится и превозносится над другими. Если человек спрашивает о здоровье с намере­нием начать на эту тему разговор, чтобы потом самому пожаловаться на свою болезнь, то это тоже очень плохо по тем же причинам, только в данном случае он становится разбойником сам для себя и сам себя окрадывает. Очень часто этот вопрос задают в церкви. Если принять во внимание то, что в церкви разговари­вать тяжкий грех и великий, то можешь себе представить, какому осуждению подвергают себя те, кто бесцельно задает такой вопрос. Возьми себе за правило ежедневно разбирать вот так же, по косточкам свой разговор, какой случится за день. И ты, как огня, будешь избегать сообществ и бесед, научишься молчать и привык­нешь не осуждать даже в помыслах своих.

Вопрос: Здравствуйте, спасибо за ваши ответы. Меня в последнее время мучает вопрос – я стала замечать, что после того как моя мама заказывает сорокоуст о здравии, у меня сразу начинаются маленькие неприятности: то зубы заболят, то на работе с начальником конфликт возникнет, то вдруг отчаяние нападет. Я даже хотела попросить маму не заказывать сорокоуст, а потом передумала. Что это – совпадения, или искушение дьявола, чтобы я испугалась и перестала надеяться на Бога? Наталья Отвечает иеромонах Иов (Гумеров): Дорогая Наталья! Вполне объяснимо, что после того, как в Церкви за Вас начинается молитва, нередко возникают искушения. Смущаться не нужно. Если будем малодушествовать, то враг нашего спасения не даст совершить ни одного доброго дела. Бог попускает искушения для укрепления веры и для нашего стяжания духовной крепости. Господь не оставляет своих чад без попечения. Не бойся, малое стадо! Ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк.12:32).

Игумен ИЛАРИОН (АЛФЕЕВ) 13. МОЛИТВА ЗА ВРАГОВ Необходимость молитвы за врагов вытекает из самой сущности нравственного учения Иисуса Христа. В дохристианскую эпоху существовало правило: "Люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего" (Мф. 5:43). Именно в соответствий с этим правилом живет большинство людей до сих пор. Нам естественно любить ближних тех, кто делает нам добро, и относиться с неприязнью, а то и с ненавистью к тем, от кого исходит зло. Но Христос говорит, что отношение должно быть совершенно другим: -"Любите врагов ваших; благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих и гонящих вас" (Мф. 5:44). Сам Христос в течение Своей земной жизни неоднократно подавая пример и любви к врагам, и молитвы за врагов. Когда Господь был на кресте и воины пригвождали Его, Он испытывал страшные муки, невероятную боль, но Он молился: "Отче! прости им, ибо они не знают, что делают" (Лк. 23:34). Он думал в тот момент не о Себе, не о том, что эти солдаты причиняют Ему боль, но об их спасении, ибо, совершая зло, они прежде всего наносили вред самим себе. Мы должны помнить, что люди, которые делают нам зло или относятся к нам с неприязнью, не плохи сами по себе. Плох тот грех, которым они заражены. Ненавидеть надо грех, а не его носителя – человека. Как говорил святой Иоанн Златоуст, "когда ты видишь, что кто-то делает тебе зло, ненавидь не его, но диавола, который стоит за ним". Нужно учиться отделять человека от греха, который он совершает. Священник очень часто наблюдает во время исповеди, как грех реально отделяется от человека, когда тот в нем раскаивается. Мы должны уметь отрешаться от греховного образа человека и помнить, что все люди, в том числе и враги наши, и ненавидящие нас, созданы по образу Божию, и именно в этот образ Божий, в те зачатки добра, которые есть в каждом человеке, мы должны всматриваться. Почему необходимо молиться за врагов? Это нужно не только им, но и нам. Мы должны находить в себе силы примиряться с людьми. Архимандрит Софроний в своей книге о преподобном Силуане Афонском говорит: "Ненавидящие и отвергающие брата ущербны в своем бытии, они не могут найти путь к Богу, любящему всех". Это справедливо. Когда в нашем сердце поселяется ненависть к человеку, мы бываем не способны приблизиться к Богу. И до тех пор, пока это чувство в нас сохраняется, путь к Богу нам прегражден. Вот почему необходимо молиться за врагов. Каждый раз, приступая к Богу Живому, мы должны быть абсолютно примиренными со всеми, кого воспринимаем как своих врагов. Вспомним, что говорит Господь: "Если принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя... пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой" (Мф. 5:23), И другое слово Господа: "Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним" (Мф. 5:25). "На пути с ним" – значит "в этой, земной жизни". Ибо если мы не успеем примириться здесь с ненавидящими и обидящими нас, с врагами нашими, то в будущую жизнь уйдем непримиренными. А там наверстать то, что упущено здесь, будет уже невозможно.

Дорожный посох Недолго пришлось нам собираться в лесной подземной церкви. Нас выследили. На Крестопоклонной неделе во время выноса Креста пред нами предстали они… Два рослых, дурно пахнувших солдата, с заломленными на затылок папахами, с неумолимыми дикими руками, тяжело подошли ко мне и связали меня верёвками. Мне не дали снять с себя ризы, — так и повели в полном священническом облачении. Паству мою, по счастью, не тронули, и она сопровождала меня со слезами и стенаниями. Пробовали защитить меня, но им угрожали ручными гранатами. Меня тревожила мысль: догадываются ли пасомые мои спасти чудотворную икону Богоматери? Тревога моя, видимо, передалась Савве Григорьевичу. он издали, из темноты, крикнул мне: — Не беспокойся!.. Легко мне стало, словно Бог возглаголал из лесной чащи. В одном месте, на леденице я поскользнулся и упал. Солдаты засмеялись, не помогли мне подняться, а схватили за край верёвки и с песней «Эй, дубинушка, ухнем» волоком потащили меня по земле. Я весь избился и окровянился. Потом они пожалели меня и подняли. Поздно вечером привели к следователю. Я встал около письменного стола. Следователь писал и не смотрел на меня. У него были сверкающие белые руки. Лицо румяное, молодое и как будто простодушное. Всё обыкновенное, человеческое, если бы только не уши… Пепельно-лиловатые, широкие, они свисали наподобие тряпок, закрывая ушную раковину. Прошло минут двадцать, но он всё ещё не поднимал на меня глаз. В кабинете, освещённом душным светом электрической лампочки без абажура, было тихо. Только два звука было слышно: сухое шуршание пера и влажное падение на паркетный пол кровяных капель с моих избитых о гололедицу рук. Наконец следователь тихо положил перо, поднял румяную голову и осиял меня таким шёлковым голубым взглядом, что я первое мгновение подумал: «Какие хорошие человеческие глаза!» Но, вглядевшись в них, я содрогнулся… Минут пять смотрел на меня, не мигая, своей страшной, словно застеклившейся синевой. Oн перевёл взгляд на мои окровавленные руки и улыбнулся стеклянной и — как мне представилось — синей улыбкой. Тонкими, совершенной красоты пальцами, он изредка отмахивал что-то от своего лица, словно садилась на него паутинная нить. он заставлял сознаться меня в организации заговора против власти. Я с твердостью отрицал это и говорил: «Я молюсь за неё, чтобы она не проливала крови!». очень долго допрашивал меня голосом хрустящим и словно костяным. Моим объяснениям не верил. Под конец допроса лицо его пошло пятнами. Совершенно неожиданно он ловким кошачьим прыжком соскочил с бархатного лилового кресла, подбежал ко мне, вцепился в моё горло белою льдистой рукою и закричал в исступлении слюнявым извивающимся хрипом: — Сознавайся! Стерва! Убью!.. Oн приставил к моему виску револьверное дуло. Голова моя горела нестерпимым жаром, и от прикосновения металлического холодка я ощутил приятность. Больше всего меня напугал впервые виденный мною звериный лик человека. *** Меня отвели в темницу. Здесь сидели буйные люди. Встретили меня со свистом и улюлюканием. Издевались над моими священническими ризами и плевали на них. Дали мне мест о на полу, в затёмке, рядом с лоханью для нужды. Пол был каменным и зловонным. Когда погасили свет и все полегли спать, я стал молиться. После молитвы подошёл ко мне кто-то невидимый во тьме и сказал: — Ложись на мои нары… там теплее, а я на твоём месте образуюсь!.. Радостно стало мне: «И здесь Христос!..» В эту первую тюремную ночь я не мог скоро заснуть. Думал о предстоящих страданиях своих и, не утаю, ужасался их и тосковал немало. Мне вспоминались муки, кои претерпели Христа ради соратники мои. В Астрахани архиепископа Митрофана и его викария епископа Леонтия живьём закопали в землю; в Свияжске епископа Амвросия привязали к хвосту бешеной лошади; в Белграде- Курском епископа Никодима убивали железными прутьями — тело же его бросили в сорную яму; архиепископа Пермского Андроника ослепили, и в таком виде виде волочили его по городским улицам, а потом живьём закопали в землю. Я сжимал в руке нательный крестильный крест и с гефсиманскою тоскою взывал к нему: — Господи! Научи мя оправданиям Твоим!.. *** В пищу давали сто граммов хлеба и суп из снетков или селёдки. По два раза в день приносили нам по кружке воды. Тюремный хлеб я не ел даром — меня заставляли чистить отхожие места, мыть полы, стирать бельё конвойных, и в этом я хорошо преуспевал. С обитателями нашей темницы — ворами и убийцами, я крепко подружился. они полюбили меня за тишину к ним, за беседы с ними, за уступчивость. И приметил я: чем глубже носишь в себе образ Христа и вооружаешься смирением, тем скорее осветишь звериный мир человека. Если и не сразу, то впоследствии всё же осветится человек. Надо только жить рядом с ним, чтобы Христос, живущий в тебе, постоянно освещал омрачённого. Человека за руку приходится водить как ребёнка несмыслёныша!.. На Страстной неделе соузники мои изъявили желание исповедоваться передо мною, и в одну из ночей я принял их сокрушённую, отчаянно русскую исповедь… В знак раскаяния они целовали мой нательный крест. В ночь на Светлое Христово Воскресение я облачился в изорванные свои ризы и пропел им всю Пасхальную Заутреню, а потом христосовались мы… Пять месяцев я просидел в здешнем узилище. В самый день рождения моего (мне исполнилось пятьдесят два года) меня отправили железнодорожным путём в губернскую тюрьму. *** Втолкнули меня в подвальную темноту и сырость. После солнечного света, на время осветившего меня по пути в тюрьму, я долго стоял на пороге, словно в ослеплении, ничего не видя. Ко мне кто-то подошёл, назвал по имени и обнял. Глаза мои проясняться стали. Я увидел архиепископа Платона. Только по глазам да по тому неуловимому, что делает человека характерным, я узнал его. Величественный русский владыка превратился теперь в согбенного старца. Ряса была в дырьях, на ногах плохенькие сапожонки, седые волосы свалялись в колтун и, давно немытые, напоминали горький ветхозаветный пепел. Я поклонился ему в ноги. Ко мне стали подходить из разных углов другие обитатели подвала. Меня обнимал заросший волосами, землистобледный, похожий на тень, высокий человек в сутане. — Ксёндз Станислав Лабунский! Крепко пожимал мне руки маленький, иссохший, похожий на философа Канта господин в сюртуке. Через одышку он назвал себя: — Пастор Келлер! Тихими стариковскими шагами приблизился давний духовник мой, игумен Амвросий. Молча обнял меня и молча перекрестил. Семинарским прозвищем моим («пустынник антиохийский») встретил меня однокашник мой, отец Михаил Аскольдов. Был когда-то осанистым, златовласым и осиянным каким-то, — теперь старик предо мною стал, с трясущимся перемученным телом. *** Великим поношениям подвергались мы… Поздно вечером, а то и в полночь в замке щёлкал ключ. открывалась железная дверь, и на пороге появлялись они. Впереди товарищ Бронза. В лице и в коротких тяжёлых руках этого человека, действительно, было что-то бронзовое. Высокий, широкий в кости, с напомаженной чёлкой на низком волосатом лбу, всегда в кожаной одежде… Рядом с ним два мускулистых китайца с беспросветными глазами, всегда потные и как бы лиловые от грязи, одетые в замусоленные липкие ватники. Oдевайсь! — раздавался гнусавый голос Бронзы. Нас выводят из камеры. Тёмными переходами идём на широкий асфальтовый двор. Вста-а-а-ть к стенке! от этого окрика мы чувствуем себя солдатами и стараемся выстраиватьсяпо-военному. Далёким озёрным всплеском звучит тишина. Oни вынимают из кобуры револьверы, нахмуренно осматривают их с разных сторон и… начинают в нас прицеливаться. В течение минут трех направляют на нас револьверное дуло. Мы бледнеем и начинаем креститься. Насладившись нашими предсмертными чувствами, они милостиво машут нам револьвером: — Репетиция окончена! Разойтись! Такие репетиции устраивались раза два, а то и три в месяц. однажды нам пришлось испытать ещё более дикое поношение. Поздно вечером открывается дверь. Мы только что совершили всенощное бдение и, сидя на соломе — нашем ложе, тихо беседовали. — одевайсь!.. Нам вручили по железному заступу. Повели нас за тюремные стены. Пахло летней напоённой солнцем травою. Запах давно невиданной травы особенно взволновал меня. «Земля Божья, земля Божья», — несколько раз повторял я вслух. Нас повели за город и заставили остановиться среди поля. Мне вспомнилось детство, ночное… костёр среди поля… всплеск большой рыбы в протекавшей мимо реке и серебристое ржание жеребёнка. — Ройте яму!.. — приказал нам Бронза, — душ… этак… на семь!.. — Вот и конец… Игумен Амвросий с трудом работал заступом. Китаец толкнул его в спину, и он упал на камень, разбив себе подбородок. Седая борода его окрасилась кровью, и он как-то беспомощно улыбнулся… молчальной улыбкой. Яма была вырыта. Мы едва переводили дух от усталости, и всем нам оченьхотелось поскорее отдохнуть. — Ну-с… отдыхайте маленько… — сказал нам Бронза, закуривая папиросу, — а потом встаньте под рядовку, затылками к яме!.. Мы стали готовиться к смерти. Мы целовались последним целованием и благословляли друг друга в дальнюю дорогу… В это время металлическим взвизгом рассмеялся пастор Келлер. Мы бросились к нему. Весь он был затуманен безумием… Мы обнимали его и утешали, а он царапал лицо своё длинными землистыми ногтями и кричал сквозь рыдающий хохот: — Иерусалим! Иерусалим! — Разгрузить! Мы сняли брезент. На грузовике лежали мёртвые тела. Среди них мальчик лет десяти, в матросском костюме, с перебитым до мозга черепом. Нас заставили хоронить их. Когда зарыли, то скомандовали: — Стройся! По домам! Бесчувственного пастора мы положили на грузовик. *** Пастор Келлер скончался. За несколько минут до кончины Господь прояснил его разум. он сказал последние свои слова на земле: — Слава Богу за всё!.. Тело его в течение недели оставалось в камере невынесенным… Проходили долгие дни нашего заключения. однажды мы стали примечать, что вокруг нас нарастает тревога. Временами слышалась отдалённая пушечная стрельба. Мы осмелились как-то спросить у приносящего нам пищу простоватого и доброглазого парня, что происходит на свободе. он шепнул: «Белые наступают!». *** Пушечная пальба приближалась. За дверью нашей камеры все чаще и чаще раздавались нервные бегущие шаги. они заставляли нас вздрагивать. Мы прижимались друг к другу. С наших уст не сходила молитва. однажды приносящий пищу объявил нам шёпотом: - Готовьтесь сегодня к смерти... По уходе его из камеры епископ Платон положил богослужебный начал: «Благословен Бог наш, всегда ныне и присно и во веки веков…». Мы не сговаривались, что нам петь: всенощное бдение, молебен, но разом почувствовали, что нам следует отпевать себя. Мы запели последование погребения человек: «Блажени непорочнии в путь, ходящий в законе Господни. Аллилуйя…». Епископ Платон поминал о вечном упокоении наши имена: «Еще молимся о упокоении душ усопших раб Божиих, и о еже проститися нам всякому прегрешению вольному же и невольному…» При пении прощального «Зряще мя безгласна» мы лобызались и крестили друг друга. Был вечер. Земля вздрагивала от пушечных выстрелов. В замке щёлкнул ключ. Вошел Бронза в сопровождении китайцев. Не ожидая его приказания, мы стали собираться в дорогу… Первым упал епископ Платон, за ним ксёндз, третьим отец Михаил. он успел крикнуть:— В руце Твои, Господи, предаю дух мой… Я стою с игуменом Амвросием. он вполголоса читает слова исходной песни: «Непроходимая врата тайно запечатствованная, благословенная Богородице Дево, приими моления наша, и принеси Твоему Сыну и Богу нашему, да спасет Тобою души наша». Мне вспоминается сельская церковь. Вербное Воскресение. Иконостас украшен красными прутиками вербы. Я стою в очереди причастников. Мне всего девять лет. В белой рубашке я и в сапогах новых, с жёлтыми ушками наружу… Медленно движется очередь причастников, и все они освещены весенним солнцем. Деревенские певцы поют: «Тело Христово приимите...»Бронза свинцовой поступью подходит с наганом к игумену Амвросию. «После этого причастника и я пойду к Чаше… — туманится в моей голове. — Верую, Господи, и исповедую…» — шепчут уста мои. Вся земля превращается в синее облако, и нет уж памяти ни о прошедшем, ни о настоящем… Тело моё как бы спадает, и вот… нет уж меня, облечённого в земляную плоть… Мне на мгновение представляется, что я стою около своего упавшего тела и смотрю на него, как на совлечённую одежду… Меня выводит из этого состояния грохот бегущих солдатских ног и неистовый, смертью охваченный крик: — Белые в городе! Нас не успели расстрелять… Василий Никифоров-Волгин

Не унывай! Не унывай, а на Бога уповай. Силен Господь помиловать и нас, неисправных, как помиловал мытаря, столько повинного, что и очей не смел он возвести на небо, а поникши долу, взывал: “Боже, милостив буди мне грешному”. Поникши долу не взором только, но и смиренной и самоуничиженной мыслью, да взываем часто: “Боже, милостив буди нам грешным”. И, переходя к молитве Иисусовой, да повторяем ее как можно чаще: “Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй нас”. Произносить “помилуй нас” прилично тогда, когда при молитве вспоминаются другие лица, по причине духовной любви или по причине бывшей когда-либо неприятности. Такая молитва может водворять в душе нашей мир и успокоение <…>

Марина,не будет хуже.Может человек который рядом с вами и не враг,а образ и подобие Божие?В Святом Евангелие,нам Господь Иисус Христос дает рекомендации как относиться к ненаввидящим,обидящим и проклинающих нас.А если не будем слушать Бога,что тогда измениться? Проблема внутри нас самих.. "Нужно любить всякаго человека и в грехе его и позоре его", — говорил отец Иоанн, — "не нужно смешивать человека — это образ Божий — со злом, которое в нем".

О многоглаголании и молчании. 1. В предшествовавшем слове мы сказали кратко о том, сколь бедственно и вредно судить ближних, вернее же самим судимыми быть и страдать от собственного языка; что случается и с мнимо духовными мужами. Ныне же порядок требует, чтобы мы показали причину сего порока и дверь, которою он входит в нас, или вернее, которою он из нас выходит. 2. Многоглаголание есть седалище, на котором тщеславие любит являться и торжественно себя выставлять. Многоглаголание есть признак неразумия, дверь злословия, руководитель к смехотворству, слуга лжи, истребление сердечного умиления, призывание уныния, предтеча сна, расточение внимания, истребление сердечного хранения, охлаждение святой теплоты, помрачение молитвы. 3. Благоразумное молчание есть матерь молитвы, воззвание из мысленного пленения, хранилище божественного огня, страж помыслов, соглядатай врагов, училище плача, друг слез, делатель памяти о смерти, живописатель вечного мучения, любоиспытатель грядущего суда, споспешник спасительной печали, враг дерзости, безмолвия супруг, противник любоучительства, причащение разума, творец видений. Неприметное предуспеяние, сокровенное восхождение. 4. Познавший свои прегрешения имеет силу и над языком своим; а многоглаголивый еще не познал себя, как должно. 5. Любитель молчания приближается к Богу, и тайно с Ним беседуя, просвещается от Него. 6. Молчание Иисусово постыдило Пилата; и безмолвие уст благочестивого мужа упраздняет тщеславие. 7. Петр Апостол изрек слово, и потом плакася горько, забыв изречение Псалмопевца: рех сохраню пути моя, еже не согрешати ми языком моим (Пс. 38, 1); и слово другого мудрого мужа: „лучше пасть в высоты на землю, нежели от языка" (Сирах. 20, 18). 8. Но не хочу много писать о сем, хотя коварство страстей и побуждает меня к тому. Впрочем скажу, что я узнал некогда от одного человека, который беседовал со мною о молчании уст. «Многоглаголание», - сказал, - «рождается непременно от которой-нибудь из сих причин: или от худой и невоздержной жизни и привычки, (ибо язык, будучи естественным членом сего тела, чему научится, того по навыку и требует); или, что наиболее бывает в подвизающихся, от тщеславия, а иногда и от многоядения. Посему часто бывает, что многие с некоторым насилием и изнеможением укрощая чрево, обуздывают вместе и язык и многословие». 9. Кто возымел попечение об исходе из сей жизни, тот пресек многословие; и кто приобрел плач души, тот отвращается многоглаголания, как огня. 10. Возлюбивший безмолвие затворил уста свои; а кто любит выходить из келлии, тот бывает изгоним из нее страстию многоглаголания. 11. Познавший благоухания огня, сходящего свыше, бегает многолюдных собраний, как пчела - дыма. Ибо как дым изгоняет пчелу, так и сему нетерпимо многолюдство. 12. Не многие могут удержать воду без плотины; и еще менее таких, которые могут удерживать уста невоздержные. ЛЕСТВИЦА ИЛИ СКРИЖАЛИ ДУХОВНЫЕ преподобного отца нашего ИОАННА игумена Синайской горы

С Божией помощью,перестала на них злиться.

Один священник по такому вопросу говорил так-Не забивайте сердце и ум мирской суетой,найдите время и освободите место для Бога.

Посмотрите обсуждение в другой ветке форума: Как поступить если на работе надо поступать нечестно, против совести? Надо менять такую работу? http://forum.optina.ru/topic/1119-%D0%BA%D0%B0%D0%BA-%D0%BF%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%83%D0%BF%D0%B8%D1%82%D1%8C-%D0%B5%D1%81%D0%BB%D0%B8-%D0%BD%D0%B0-%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%82%D0%B5-%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%BE-%D0%BF%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%83%D0%BF%D0%B0%D1%82%D1%8C-%D0%BD%D0%B5%D1%87/page__pid__20879#entry20879

Только хорошие результаты были.

.Многие святые отцы общались с народом,но были и сердцем и мыслями с Богом.Святой и праведный Иоанн Кронштадтский,почти всегда общался с народом и молился такими словами-"Господи,излей мир Твой на людей твоих.Господи,помяни каждое страдание,и всякого человека и прииди к нам на помощь." Все нам возможно при помощи Божией,но наверно ленимся,слишком много места в нашем сердце занимает мирское.

Материнская любовь — Геронда, а если человек отличается и любовью и предупредительными манерами, то это значит, что у него есть душевная чистота? — Бывает по-всякому. Часто это бывает мирской вежливостью. Да, у многих людей есть доброта, они вежливы, но это не значит, что они имеют духовное благородство, жертвенность. Добрые задатки у них есть, но речь сейчас идет не об этом. Тот, кто имеет мирскую вежливость и лицемерит, может натворить много зла. Потому что другой человек обманывается, раскрывает [перед ним] свое сердце и в конечном итоге транжирит свое благоговение на человека мирского, не знающего, что значит благоговение. Это все равно, что давать золотые лиры тем, кому знакомы одни лишь бронзовые монеты. Не следует также бесцельно тратить свое время и духовно увещевать людей, которые находят удовольствие в мирских разговорах и в эгоистичном высказывании собственных мнений. — Геронда, а если у кого-то есть какая-то проблема, он приходит и без конца говорит о ней, причем к тому времени проблема уже в какой-то мере улажена, то как нужно поступать? — Когда он приходит в первый раз, у него есть оправдание: он должен выговориться и имеет право отнять у тебя много времени. В этом случае ты должен его выслушать. Если не выслушаешь, то человек станет думать, что он тебе надоел или что ты его не понимаешь. Однако, если после этого он продолжает повторять все время одно и тоже, скажем ему: "Дело не в том, что я не могу тебя слушать, а в том, что тебе это не на пользу. Ты и из лета делаешь зиму. Но сейчас-то уже дела идут получше, сейчас весна. Скоро и лето наступит. А ты летом думаешь о зимних холодах и зябнешь [от собственных помыслов]". Однако иногда даже в отношениях между людьми духовными наблюдается следующее: один идет рассказать о своей боли другому, а тот не хочет его слушать, чтобы не лишиться своей радости. Он может притвориться спешащим или сменить тему беседы для того, чтобы пребывать в спокойствии. Это совершенно по-сатанински. Все равно что кто-то возле меня умирает, а я отхожу чуть подальше и распеваю песенки. А как же "плачьте с плачущими" [1]? Тем более когда речь идет о серьезных церковных вопросах. Если христианин [и тогда] не сочувствует чужой тревоге, то он не причастен [и] Телу Церкви. — А если я не нахожу для других людей оправдания в каком-то их проступке, то это значит, что у меня есть жестокосердие? — Не находишь оправдания другим, но находишь себе самой? Тогда пройдет совсем немного времени, и Христос не найдет оправдания для тебя. Если человек невнимателен, то его сердце может в одного мгновение стать жестким, как камень. И в одно мгновение оно может [опять] стать нежным. Стяжи материнское сердце. Знаешь, как чувствует мать: она все прощает и иногда делает вид, что каких-то шалостей не замечает. Терпи и оправдывай, снисходи к другим, чтобы и Христос снисходил к тебе. — Геронда, а как расширяется сердце? — Оно расширяется, когда ты все время оправдываешь непорядки, несовершенства, упущения других и смотришься в них, как в зеркало. Конечно, лукавый иногда может приносить помыслы о других, тем более когда существует какая-то действительная причина. Однако принятие или отвержение этих помыслов зависит от нас. Поставив себя на место другого человека, мы отнесемся к нему с сочувствием и оправдаем его. Кроме того, если что-то совершается не от злобы, а от легкомыслия, то это бывает понятно и отрицательной реакции [в нас] не вызывает. То, что существуют человеческие слабости, это естественно и свойственно всем людям. Злом является наличие в людях злого расположения. — Если кто-то находится в плохом состоянии, а я в хорошем, то могу ли я оказывать на него влияние? — А если это искуситель представляет тебе дело таким образом? С чего ты взяла, что находишься в лучшем состоянии? С того момента, как я начинаю верить, что я лучше другого, и жалеть его, мне должно жалеть уже не его, а самого себя. Даже когда [христианин] видит, что его ближний действительно не в порядке, он оправдывает его и находит для него смягчающие вину обстоятельства. Он не ищет смягчающих обстоятельств только для самого себя, он находит себя худшим других, ему больно за свою скверну. Он признает, что за все, данное ему Богом, он не воздал ничем, и говорит "Боже мой, не считайся со мной, отбрось меня в сторону. Я не сделал ничего. Помоги другому". Те, кто действительно преуспевают, не ощущают своего большого продвижения вперед, но одно лишь великое сокрушение, смирение и божественную любовь с неизреченной радостью.