р.Б. Птицекрылка

Что правда? И без этого никак? "Ежели мы с верою неосужденно причащаемся Таинства Тела и Крови Христовых, то все козни врагов наших душевных, стужающих нам, остаются недейственны и праздны. Неосужденно же причащаемся тогда, когда приступаем к Таинству сему, во-первых, с искренним и смиренным раскаянием и исповеданием грехов своих и с твердою решимостию не возвращаться к оным, а во-вторых, если приступаем без памятозлобия, примирясь в сердце со всеми, опечалившими нас." (преп. Амвросий)

Безусловно так! Здесь же каждый делится своим мнением, вряд ли кто-то бездумно будет выполнять то, что ему насоветовали. Просто послушать, оценить, где-то укрепиться в своём мнении или развеять сомнения. А потом уже, по-хорошему во всей полноте обдумав, к священнику за благословением. Но ведь Марина пока не ведёт речь о венчании, а только о регистрации брака - так что его вера не причём. Пока только его готовность взять на себя ответственность перед государством. Марина, мне кажется, лучше поговорить, откровенно объяснить, что хотите определённости, статуса замужней дамы ))) Может быть, про веру, про грех и не надо пока, чтобы не вызвать у него раздражения. А просто, по светски, что хочет каждая женщина от своего любимого мужчины. И, конечно, как Ольга посоветовала: Помолитесь ещё перед разговором, чтобы вы всё правильно сказали, чтобы он вас правильно понял. Очень укрепляет молитва Оптинских старцев (в конце утреннего правила которая).

Одно дело сожительствовать, не зная и не понимая, что это грех, жить "как все". И совсем другое - понять, что это грех, причём страшный. Как со знанием этого переступить через себя, осознанно пойти на грех? Думаю, мучительно будет для души продолжать такую жизнь, постоянно об этом думать, нервничать, терзаться. Марина, вы сказали, что в течение всего сожительства просили или намекали на регистрацию брака. Он что-нибудь отвечал вам, объяснял чем-то своё нежелание? Или просто уходил от разговора?

Ирина Лиловая Что ж ты медлишь? В Отчий дом только Он - дверь, Только в Нём оживает суть. Верба в холод цветёт: “Верь! Что ж ты медлишь? Лишь Он - Путь“. Только Он побеждает боль. И за нас - Его жизнь и смерть В оправдание. "Свет и соль", Без Него ни прожить, ни прозреть. Кто хозяин твоей судьбе? Суетливые будни - дым! Его Слово сейчас к тебе: Что ж ты медлишь? Иди за Ним.

Дай, Господи в смиренье принимать, Плевки в лицо, пощечины от братьев. Тебе ли Милосердному не знать, Горячую агонию распятья? Дай, Господи, обид не замечать, Насмешки принимать, как поцелуи, Тебе ль моей печали не понять, Познавшему бесчувственность людскую. Дай, Господи, врагов благословлять, А паче, тех, кто братом называясь, Непримянет при случае распять, На первом дубе, громко возмущаясь. Дай, Господи, учиться у Тебя, Искусству жить счастливо и свободно. Пусть хвалят люди, или зло грубят, Дай жертв не приносить молве народной. Дай, Господи мне силы, чтоб прощать, Любить не по делам, по благодати. Чтоб я могла людей благословлять, Смеющихся у моего распятья. Маргарита Коломийцева

Ой, Инна, благодарю Вас, рассмешили ))))) Теперь знаю, на кого я похожа после службы )))) Христос Воскресе!!!

Дмитрий Быков ПАСХАЛЬНОЕ …А между тем благая весть — всегда в разгар триумфа ада, и это только так и есть, и только так всегда и надо! Когда, казалось, нам велят — а может, сами захотели, — спускаться глубже, глубже в ад по лестнице Страстной недели: все силы тьмы сошлись на смотр, стесняться некого — а чё там; бежал Фома, отрёкся Пётр, Иуда занят пересчётом, — но в мир бесцельного труда и опротивевшего блуда вступает чудо лишь тогда, когда уже никак без чуда, когда надежда ни одна не намекает нам, что живы, и перспектива есть одна — отказ от всякой перспективы. На всех углах твердят вопрос, осклабясь радостно, как звери: «Уроды, где же ваш Христос?» А наш Христос пока в пещере, в ночной тиши. От чуждых глаз его скрывает плащаница. Он там, пока любой из нас не дрогнет и не усомнится (не усомнится только тот глядящий пристально и строго неколебимый идиот, что вообще не верит в Бога). Земля безвидна и пуста. Ни милосердия, ни смысла. На ней не может быть Христа, Его и не было, приснился. Сыскав сомнительный приют, не ожидая утешенья, сидят апостолы, и пьют, и выясняют отношенья: — Погибло всё. Одни мечты. Тут сеять — только тратить зёрна. — Предатель ты. — Подослан ты. — Он был неправ. — Неправ?! — Бесспорно. Он был неправ, а правы те. Не то, понятно и дитяти, Он вряд ли был бы на кресте, что Он и сам предвидел, кстати. Нас, дураков, попутал бес… Но тут приходит Магдалина и говорит: «Воскрес! Воскрес! Он говорил, я говорила!» И этот звонкий женский крик среди бессилия и злобы раздастся в тот последний миг, когда ещё чуть-чуть — и всё бы. Глядишь кругом — земля черна. Ещё потерпим — и привыкнем. И в воскресение зерна никто не верит, как Уитмен. Нас окружает только месть, и празднословье, и опаска, а если вдруг надежда есть — то это всё ещё не Пасха. Провал не так ещё глубок. Мы скатимся к осипшим песням о том, что не воскреснет Бог, а мы подавно не воскреснем. Он нас презрел, забыл, отверг, лишил и гнева, и заботы; сперва прошёл страстной четверг, потом безвременье субботы, — и лишь тогда ударит свет, его увижу в этот день я: не раньше, нет, не позже, нет, — в час отреченья и паденья. Когда не десять и не сто, а миллион поверит бреду; когда уже ничто, ничто не намекает на победу, — ударит свет и всё сожжёт, и смерть отступится, оскалясь. Вот Пасха. Вот её сюжет. Христос воскрес. А вы боялись.

Владислав, сердечно Вас благодарю! Не поверите, измучила за несколько дней поисковик, ничего мне не выдал )

Братья и сестры, поздравляю с праздником Сретения! Помогите, пожалуйста, найти стихотворение или поэму про Сретение, не помню ни автора, ни строк. Необычно написана. Несколько начальных строк примерно такие: "давно бы выставил рамы, да не было в этом веке рам, каждое утро входил в Иерусалимский храм" и дальше описание жизни Симеона Богоприимца и самой Встречи.

Здравствуйте, Денис! Можно задать вопрос на форуме - есть шанс, что ответит кто-нибудь из священников. Если необходимо спросить только батюшку, не посвящая остальных форумчан в проблему, может, попробовать написать здешним отцам в личку (но не уверена, что такое разрешено правилами форума).

Читаю форум около полутора лет, ни разу такого не заметила! Никто хамства не оправдывает, скорее смещают акцент на что-то более важное - не внешняя ситуация (кто как ответил и что сказал), а внутренне - для чего это нужно было услышать?, что заметить в себе? А что касается любви, то в Оптиной она есть! И с избытком. И на форуме тоже, несмотря на разные точки зрения )

А почему такое резкое разграничение мирян и монахов? Ведь и те, и другие христиане, и цель у них одна. По Вашим словам можно сказать, что и монаха Господь благословляет монастырём - монах ходит перед Богом в монастыре и сам монастырь служит для него благословением Божием. Так что же, никому тогда ни мирянину, ни монаху духовник теперь не нужен? Тоже не понятно, почему противопоставляете принятие Божией воли и отношения с духовником. Если у человека есть духовный отец, то он не готов принять Божию волю? Почему Вы так думаете? Не обязательно ищет своего, может, именно Божию волю и ищет, но в темноте сложно что-то найти, а при свете уже легче. Не зря же кто-то из старцев Оптинских сравнивал духовника с фонарным столбом.

Рассказывал знакомый диакон. Пару лет назад его рукоположили и он должен был употребить всю Чашу сам. Человек в почтенном возрасте, очень слабого здоровья и совершенно непьющий, он понимал, что опьянеет от такого количества, думая, что вино, становясь Кровью, всё же физически остаётся вином, со всеми его свойствами. Он остался трезв! И даже не ощутил вкуса алкоголя и хотя бы минутного опьянения.

Видимо, что награда убиенных батюшки Василия, инока Трофима и инока Ферапонта велика на Небесах. А то, что на земле их ещё не причислили к лику святых, не значит, что они не святы. Многие люди обращаются к ним с молитвой и помощь получают. Если душа ваша просит, то, наверное, можно молиться. Если не ошибаюсь, акафист можно читать келейно. Статья про почитание непрославленных святых - http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/44218.htm

Феодосия, благодарю!

Не унывай, когда бушует ветер. Не угаси духовного огня! Храни его и пребывай во свете. - В его лучах надёжная броня. Пусть ураган грозится брови хмуря, Неси свой факел и не унывай. Тебя не сможет покалечить буря: Христос с тобою, друг, не забывай! Его огонь от холода согреет, Коль сохранишь негаснущим фитиль; И ветер зла тебя не одолеет. Настанет час - на море будет штиль. Быть может ты сочувствия не встретил В глазах родных, но ты не одинок: С тобою Тот, Кто укрощает ветер - С тобою рядом милующий Бог! (автора не знаю)

Да ну что вы, совершенно не обидели ))) Просто мне показалось, что сжигание икон и погромы церквей нельзя ставить в один ряд с пошлым фильмом.

Палки и проклятия моя буйная фантазия нарисовала, подпитываемая периодически мелькающими новостями с фотографиями православных активистов. А про сердца 250 православных - Вы правы, осудила людей. Но всё же, считаю, что как граждане РФ они имеют полное право на такое заявление, а как православные христиане - не знаю... Поэтому и вступила в дискуссию, чтобы понять для себя - как защищать свою веру. Наверное, у каждого свой путь (главное, с чистым сердцем!). Ведь и святые исповедовали Христа кто с кротостью, а кто с мечом. Сегодняшний Апостол (1 Кор., 4:5): "Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога."

А мы своим бичом - заявлением в правоохранительные органы - собираемся бить - что там в заявлении первым пунктом просим? "1. Принять установленные законом меры к привлечению лиц, ответственных за создание фильма А. Учителя «Матильда», к уголовной ответственности, преду­смотренной ст. 148, 282 УК РФ." А уголовная ответственность ох как бьёт по всему человеку, по близким его. Конечно, если человек оскорблён так, что у него два пути: пожаловаться в прокуратуру или поджечь киностудию )) - пусть выбирает первое. Но 250 православных требуют отмщения? И это только из одного города. Сколько наберётся по всей нашей стране? "Обуздывание дерзких, и обращение на прямой путь беспечных" и "вразумление по духовной ревности" - это прекрасно, когда ты уже простил обидчика; ведь Христос и святые действовали по любви. Вряд ли получится светить миру палками и проклятьями на лозунгах...

По-моему, Лемончик, вы передёргиваете... А по поводу свободы: неужели чьё-то невежество может повредить нашей христианской свободе? Неважно режиссёр творчеством или соседка словами оскорбительно отозвались о нашей вере, о святыне - неужели будем на всех заявления писать, требовать расправы над ними? Вроде бы нам сказано любить врагов своих и молиться за них: "Прости им, ибо не ведают, что творят". А давайте все, кто подпишет заявление или хочет его подписать, накажут Учителя по-другому - не будем смотреть этот фильм ни в кинотеатрах, ни в интернете. Если зрители игнорируют такое "творчество", может, режиссёр задумается.

Дмитрий Соколов-Митрич о принципиальной разнице между праведниками и правильниками ОСКОРБИ МЕНЯ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ – А что он за человек такой? Что из себя представляет? – Ну, такой, знаешь?.. ПрАвильник. – Праведник? – Нет. ПрАвильник. Вокруг фильма «Матильда» развернулось масштабное сражение прАвильников. Одни прАвильники во главе с депутатом Госдумы Натальей Поклонской пишут запросы в прокуратуру, полицию и Счетную палату с требованием запретить и возбудить. Другие во главе с режиссером фильма Алексеем Учителем называют эти запросы доносами, трубят об очередном наступлении цензуры, обращаются напрямую к Путину и просят заткнуть рты прАвильникам неправильным. Президент благоразумно не вмешивается, руководство Русской православной церкви к фильму отнеслось более чем прохладно, но ни о каких запретах речи не ведет. По поводу самого же фильма сказать пока нечего: он еще не вышел на экраны. Судя по трейлеру, удовольствие предстоит так себе: история юношеской любви Николая Второго к балерине Матильде Кшесинской стала предметом осмысления на уровне не самых высоких образцов Голливуда. Императрица Александра Федоровна, идущая с ножом в руках на свою хрупкую соперницу, Александр III, который шутит, что за последние сто лет из русских царей только он один не спал с балеринами, падение короны с головы Николая во время коронации — фильм много грешит против исторической достоверности и сути тех событий, но лично у меня к нему зреют претензии чисто эстетические. Все-таки фильм снят к 100-летию 1917 года, сложнейшего события, которое до сих пор не нашло в национальном сознании примиряющей интерпретации. За 25 миллионов долларов бюджетных денег можно было бы снять что-нибудь и посерьезней. Но фильм — это просто фильм. В данном конкретном случае, чем он хуже — тем лучше. Пройдет сквозь голову, как вишневая косточка по кишечно-пищеварительному тракту, и выйдет вон, не оставив никакого следа ни в уме, ни в сердце. Упражнения творческой интеллигенции в переноске мелких камушков за пазухой за казенный счет — явление столь же древнее, сколь и безобидное. Самое эффективное средство борьбы с ним — отсутствие внимания. Но отсутствие внимания — слишком тонкое искусство, которое недоступно прАвильнику. Очень трудно смириться с тем, что мир не соответствует твоим ожиданиям. Мир, как кошка, гуляет сам по себе, ужас как хочется запереть его в четырех стенах и приучить ходить в лоток. Но не получается. Людям в этом мире свойственно заниматься дурацкими вещами: снимать провокационные фильмы, писать заявления в прокуратуру, спасать наперегонки это недоделанное человечество — на что только мы ни способны, лишь бы не трогать то единственное, что мы действительно можем изменить, — самих себя. Но знаете что? Среди всех прАвильников мира сего самое жалкое зрелище — это все-таки прАвильник православный. Потому что в отличие от всех остальных собратьев по этому недугу он ведает, что творит. В отличие от прочих, он не просто слышал «мне отмщение и аз воздам», а понимает реальный смысл этих слов. В отличие от прочих, он читал притчу о семенах и плевелах и, тем не менее, идет наперекор словам: «Пусть и то, и другое растет до жатвы». В отличие от прочих, он не может не знать, почему Господь Бог в райском саду не надел на Адама и Еву наручники и не лишил их возможности совершить самую большую ошибку в истории человечества. В воскресных проповедях прАвильнику православному не раз рассказывали с амвона, почему Бог не искоренит в мире зло и не заставит всех нас быть хорошими. Советская антицерковная пропаганда очень любила козырять непробиваемым аргументом: «Может ли всемогущий боженька сотворить камень, который сам не сможет поднять?» За 70 лет верующие нашли ответ на этот вопрос: «Да, может, и он уже его сотворил. Этот неподъемный камень — человек!» В аду все правы, в раю все прощены. Бог наделил нас всех свободной волей и никогда не идет против нее, хотя очень даже может. Без свободной воли человека нет никакого Нового завета. Если мы станем творить добро на безальтернативной основе — весь замысел в отношении нас станет фикцией, Божий промысел оскудеет, наступит конец истории человечества. Если Всевышний станет Натальей Владимировной Поклонской и запретит все зло на Земле, в тот же миг мы превратимся в безвольных биороботов, управляемых инстинктами животных, полностью утратим Его образ и подобие. Собственно, именно в этом и состоит самый главный урок XX века, за который Россия заплатила огромную цену. Любая попытка человека полоть грядки Господни всегда оборачивается катастрофой. Поэтому когда группы людей, называющих себя православными активистами, требуют запретить «Матильду», запретить рок-оперу «Иисус Христос Суперзвезда», запретить выставку скульптора Вадима Сидура — я чувствую, что мои религиозные чувства действительно оскорблены. Но источник этого оскорбления — сами «православные активисты» с их синдромом прАвильника. Потому что своими действиями они искажают смысл и дух христианства, компрометируют Церковь, препятствуют воцерковлению многих тысяч людей, а тех, кто уже воцерковлен, соблазняют идти путем великого инквизитора. Потому что начинается все с запретов, продолжается насилием, а заканчивается кровью. Потому что православное христианство — это, на самом деле, очень эгоистичная религия. Каждый способен спасти лишь собственную душу. Чужую можно только погубить. Фильм «Матильда» — скоро во всех кинотеатрах страны. Ближайшая литургия — каждое воскресенье во всех храмах планеты.

Мы ушли от закона, но не пришли к любви Протоиерей Константин Камышанов Сегодня в храмах читается Евангелие о милосердном самаритянине. Сюжет прост. Вот плохие священник и левит. Они немилосердные и равнодушные. Они идут из Иерусалима в город греха Иерихон. Вот хороший иноверец. Он добрый и отзывчивый. И идет из Иерихона в Иерусалим. Иерихон и Иерусалим – символичный финал их путешествия. Вывод: жестокосердные верующие для Бога хуже, чем добрый безбожник. Господь хочет, чтобы мы обратили внимание на то главное, в чем люди угождают Богу – плод веры – добро. Чтобы мы задумались о собственной жадности и немилосердии и уяснили, что эти пороки – спутники утраты веры в Бога. Если мы сможем увидеть связь жадности и немилосердия с потерей веры, то нам непременно захочется избавиться от препятствия, отделяющего нас от Бога. Отсекаются грехи на исповеди. Но что имеем в реальной исповеди на предмет милосердия и жадности? Чаще всего – ничего. С чего начинается исповедь в нашем храме? Те, кто часто ходит в храм, почему-то забывают грехи. Чтобы не забыть (!), они записывают в дневник. И на исповеди любят говорить по бумажке, примерно по такому стандарту: «Согрешил: церковного и келейного правила неисполнением, хождением в храм Божий без усердия, с леностию и небрежением; оставлением утренних, вечерних и других молитв; во время церковной службы – согрешил празднословием…» Ну, и всякое такое виртуально-набожное. Некоторые начинают исповедь гораздо предметнее: «Дочь болеет, муж пьет…» Другие, приходя на исповедь, вообще не знают, о чем говорить, и просят помочь исповедаться. Лидеры покаяния – нарушение десяти ветхозаветных заповедей: не чтил родителей, крал, гулял, завидовал, лгал… Но есть у нас и совершенные прихожане, которые достигли ветхозаветной праведности и уже не знают, в чем каяться. По возрасту им блуд неприемлем, украсть дома у самого себя нельзя. Так, сплетни и осуждение. Такие и каются, и разводят руками: «Во всем грешен, а в чем – не знаю». Таким говорю: «Слава Богу! Ветхий Завет мы одолели. Будем считать, что сегодня первый день настоящего христианства – торжества божественной Любви». Что это такое – любовь и зачем она? Любовь – это перенесение центра тяжести жизни с себя на Бога и на ближнего. А вот тут проблема. Зачем жить не собой и по себе, когда это очевидно выгодней? Многие помнят отца Авеля Македонова из Рязани. Так вот, он про таких, зацикленных на себе, говорил так: «Раньше в деревне все дети были как бы общие. Любая мать ему нос вытрет, даст конфетку, а если надо – и заступится. А теперь? Пошла в магазин, купила колбасы, села у телевизора и сидит. И не нужны ей ни чужие дети, ни свои, и вообще никто на свете». Вот так и мы. Мы ушли от закона, но не пришли к любви. Мы называем себя христианами, а на самом деле мы ветхозаветные фарисеи. Брать – это понятно, потому что это мне Мы хвалимся тем, что чтим закон и право славим Бога. Но ведь плохо чтим закон. Хуже фарисеев. Хуже мусульман. Намного хуже. Но и намного полнее берем у Господа талантов, которые не отдаем ни Господу, ни ближнему. Брать – это понятно, потому что это мне. Отдавать – непонятно, потому что не мне. Любовь любовью, а деньги врозь. Чтобы сделать такое большое доброе дело, какое сделал самаритянин, нужно быть к нему готовым. Нужно до этого сделать тысячу мелких добрых дел, чтобы, когда подойдет большое дело, взяться за него не раздумывая, на автомате. В человеке должна быть ускоренность добра, которая прививается ежедневным упражнением. Но у нас как? Прошел день без доброго дела, да и что такого? Завтра или послезавтра Бог подаст, кому помочь. В чем печаль-то? Ну, не помог тому или сему. Всем не поможешь. Сами концы с концами едва сводим: кредит на новую квартиру, свадьба детей, для матери лекарства, да и отдохнуть надо по-человечески. Во всем расход, а приход мал. В чем грех-то? Почему мне надо любить этих людей, которые, может быть, и сами виноваты в том, что упали? Вот я люблю всех, а меня кто полюбит? Так ведь на шею сядут и ноги свесят. Самому мало. А почему я его должен кормить, слава Богу, у него родня и две руки есть. Пусть они его и кормят. А мне кто даст? Добро требует укоренения. Без регулярного упражнения в милосердии сердце вянет, как цветок в горшке, который забывают поливать. Сердце сохнет и уже не в состоянии принять в себя Духа любви, ни к Богу, ни к людям, ни к себе. Оно становится таким, каким оно было у приснопамятного священника, идущего в Иерихон. Такое сердце пребывает во тьме и медленно погружается во зло. Как можно объяснить слепому, что такое свет? Как можно рассказать немилосердному человеку, что такое божественная любовь и зачем непременно надо всех любить? Экий максимализм и крайность! И как можно выбраться из тьмы на свет? Тут тайна. Не мы выбираем Бога, а Бог выбирает нас. Он первый приходит абсолютно к каждому человеку и дает понять, что такое благодать. Он дает знать, как сладка жизнь в Духе Святом и как горька влюбленность в себя. Бог никогда не оставит человека, который хоть немного тоскует о Нем и просит прийти и спасти его душу от зла. А дальше – наш собственный выбор. Повернуться к Богу лицом, или закрыть лицо руками – «я в домике». Первая рука, которая нам закрывает глаза – жадность. Вторая рука, закрывающая нам глаза – это бессердечие. Христианство начинается именно с преодоления жадности и принятия милосердия. Это граница, отделяющая нас от всех тех, кто знает Бога, но считает, что любить Его не обязательно и не нужно. Исповедь есть лакмусовая бумажка, которая обнаруживает, живет человек по Богу или по себе. И каков результат? Я практически не слышу такого покаяния: – Согрешил тем, что не искал добрых дел. – Согрешил тем, что на жадность обменял любовь к Богу и людям. – Согрешил тем, что не хотел Бога видеть нашим общим Отцом, а ближнего братом. Так в какого Бога ты веришь? Что это за христианство без Христа? Ответ читаем в Евангелии, в котором нам рассказывается о том, как ко Христу теснился народ, чтобы исцелиться во время Нагорной проповеди. А Он им говорит не о здоровье тела, а о блаженстве – здоровье души, которое достигается в трудах. Он говорит: Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Он говорит, а Его не понимают. Как и мы. Мы про болезни, про то, что дочь болеет, на работе всё не так. А в чаше выносят Тело и Кровь Христовы – залог Царства Небесного, которое нам на земле почему-то неинтересно. Это не грех – молить Бога о здоровье или благополучии. Но вот если дочь не будет болеть, деньжата заведутся и на работе будет порядок, что тогда? Поделишься? Нет? Даже если предложат блаженство Царства Небесного? – Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Какая награда у бесплодной смоковницы? Нас смущает безверие. Будет ли Царство, неизвестно, а то, что деньги в кармане, известно наверняка. Какая примета того, что Господь посетил человека? Радость. «Возрадуйтесь» – эти слова относятся к нашему настоящему времени и служат индикатором жизни в Боге и в любви к людям. Бог так устроил мир, что полной радостью мы можем радоваться, когда центр тяжести нашей жизни лежит вне «Я». «Велика награда» – относится ко времени будущему. Если мы не верим ни радости, ни награде, ни словам Христа, ни Его воскресению, то что мы делаем в храме? Это слова Самого всемогущего Бога, летящие к нам из глубин Вселенной, они сообщают нам о конструкции мира, принцип которой лежит в самоотдаче. Мы отдаем как человеческое, принимаем божественное. Закон мира мы изменить не можем. Если пойдем против рожна, сначала озлобимся, потеряем источник жизни и умрем. Так сказал Бог. И слово Его крепко. Мы плохо слышим эти слова, потому что сердце черствое, потому что жадность закрыла нам сердце, потому что лежащий на улице человек у нас вызывает брезгливость. Потому что на работе мы вместо братьев видим противников, потому что чужие дети нам кажутся противными, потому что мы никого не любим, как та бабушка с колбасой и телевизором. Если сердце отозвалось на призыв Бога, можно спастись при помощи ума и припоминания. Вспомним, что мы все-таки назвали себя христианами, надели на грудь маленький крест, что при крещении восприняли благодать мало чем меньшую, чем ангелы и архангелы. Вспомним, что Бог нам отец, а люди и ангелы – братья. И вспомним доброго самаритянина, который показался на страницах Евангелия и исчез. Мы не знаем ни имени, ни рода, ни звания. Но он остался в очах Господних прекрасным человеком. Вспомним и подумаем о том, какую радостную награду Господь определил этому человеку, когда он отъезжал из гостиницы, в которой положил избитого и израненного путника, сказав: – Позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Как должна была вспыхнуть благодать у него в сердце. Как обрадовался Господь его благородству и щедрости! Те, кто прошел мимо страдальца, шли из Иерусалима. А мы пойдем из храма. Пойдем в мир. И будем жить среди людей, которым мы чем-то да нужны. И это прекрасно, когда мы нужны Богу и людям. Скажут, что трудно быть добрым. Но это хорошо, что в жизни так много трудностей, потому что они – повод для реализации любви. Любовь, трудности, жертва Богу, благодать и блаженство соединены в одно целое и напоминают нам о словах Бога о том, что Царство Божие силой берется. Нашей силой, при помощи силы Божией, приносящей не только успех, но и благодать. Благодать милосердия везде обильна. Людей, которым нужна наша помощь, мы сможем найти на работе, на улице, в больнице и дома. Нет ничего проще, чем найти тех, кто нуждается в помощи на пути в Царство Небесное, на пути в Иерусалим. Тех, кому мы можем послужить молитвой, деньгами, сочувствием. Поэтому нам надо научиться настоящей исповеди христиан, приносящей благодать, любовь и венчающейся милосердием – плодом жизни в Боге. – Согрешил, Господи, нелюбовью к Тебе и людям. Каюсь. Научи меня любви. Дай мне мягкого и чистого сердца. Дай мне Духа любви в этом веке и в веке будущем. Аминь.

Ну что ж Вы так категоричны? Вот чувства одной из женщин (с сайта Оптиной пустыни, между прочим): Знаю многих людей, которые очень любят Оптину, которые не могут без нее жить: это и мужчины, и женщины, и молодые девушки, и юноши, и у каждого из них своя связь с Оптиной, свои сокровенные отношения и чувства... Для меня Оптина стала верным другом, наставником, помощником, укрепителем, мостиком между землей и небом. Здесь происходят удивительные вещи, открывается Промысл и Воля Божья, здесь заново рождаешься, здесь получаешь заряд сил... Оптина - это мостик в небо... Моя Оптина Мужской монастырь. Что может связывать женщину с мужским монастырем? Издревле шутили на эту тему. Но скольких женщин довелось увидеть мне в Оптиной, которых по промыслу Божьему оптинские батюшки укрепляли и готовили к самому светлому и самому главному шагу их жизни - к служению Богу, к монашеству. Скольких они утешали, скольких наставляли и скольких отпускали в мир утешенными и с миром в душе. Бог есть любовь. И эту любовь чистую и радостную, светлую, которую чувствуешь не сердцем, а теплотой в душе, и дарит Оптина... Все здесь величественно и важно и наполнено таким глубоким смыслом и благодатью, что хочется успеть впитать в себя все это.. Прочувствовать единение с этим местом... Очень люблю Оптину в будни. Толпы паломников уезжают, улочки становятся пустыми, в храме становится тихо и спокойно, пропадает суета, появляется особый молитвенный дух... Полуношница, ранняя Литургия, Владимирский, часовня убиенных братьев, обед, послушание, чай, вечерняя, ужин, чтение, молитвы, cон.... Это день ленивого и счастливого паломника. Вспоминаю свои 7 дней отпуска как самое счастливое время своей жизни. Сколько удивительных вещей происходило, сколько открылось, как оттаяли душа и сердце и появились слезы, как появилось покаянное чувство и вспомнились старые грехи... Все в тебе прекрасно, милая Оптина... Одно заставляет меня печалиться - это невозможность соединиться с тобой навеки... Я женщина, и здесь я в гостях, хотя чувствую себя лучше, чем дома...

Замечательное предложение ))

Сёстры, милые, зачем же вы так ратуете за то, чтобы нас в монастыри не пускали? Как же мы будем без благословенной Оптины? А на монахов надо бояться глаза поднять, это же ангелы. Отче наш, не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.