ин. Василисса

https://dl.dropbox.com/u/14810178/334a985ef559.mp3 К Тебе мой Бог мое моленье Дерзаю с духом произнесть Излить всю боль и все томленье Одно лишь только утешенье В молитве этой Ты и есть И в счастье пред Тобой склониться Всем естеством желая скрыться От всех ненастий и забот И горько плакать и молиться От беспощадности невзгод Ты знаешь сердце мое Боже Что для меня всего дороже Всех благ, сокровищ, наслаждений Одно короткое мгновенье Побыть наедине с Тобой И с этим ничего в сравненьи не может быть Одной мольбой к Тебе об этом я взываю И горько плачу вспоминая, Ненастных прежних дней печать И как не плакать, не стонать Свободный раб Моя свобода – могилы мрак И на земле я сын плененного народа В чем боль привычкой стала мне В чем стал привычен горький жребий И что осколки детских лет Остались словно нежный свет Зари не вспыхнувшей на небе Но лишь одно мне не понять Зачем кому-то отбирать, Топтать и рвать мою отраду, Мою последнюю усладу Когда в молитве к небесам К Тебе лечу, Я не отдам, Я не отдам под власть закона Красу молитвенного стона И на попрание ногам Свое единственное счастье Могуществу жестокой власти Не допущу и не продам. Я волен в духе пусть не в теле Но тленным только прах царит Ты будь судьею в этом деле Тебе мой дух принадлежит Тебе, мечта и утешенье И эти краткие мгновенья Что в жизни лучше может быть Когда склонив свои колени, Душою жаждущей общенья Вновь обретаю силу жить. Тебе мой Бог, Тебе всю душу, И тайны горечь отворю Приди, я сердцем жажду слушать И ощущать любовь твою. Возможно не была молитва Такой как в этот древний час, Но силой времени не скрыта, То, что кричит порой и в нас. Кто мог душе твоей усталой, Душе измученной, без сил, Сказать о том как много дала Судьба твоя, о Даниил. Ты мог ценить тем незаметным, Тем незавидным и простым, Простым общеньем с Богом, В этом ты мог дышать буквально Им Ты мог, что многие не могут Что очень многим невдамек, То, как душа приходит к Богу, И как к душе приходит Бог. Но ты не знал тогда в терзании Среди зверей во рву о том, Что чрез заслон веков потом Посмотрит с чистым пониманьем Святая Церковь, и в страданьи Пойдет за Богом с ним путем И в лицах слабых, неспособных, Но внутренне Тебе подобных Она сумеет сохранить вс¨ Что нам данно в утешенье, В поддержку, в слово наставленья, Все что дает нам силу жить. А царь, чего он горько стонет Ужели ему дано страдать, Ужели вправду сон отгонит Великой совести печать Тебе ли грозному владыки Рыдать как малому дитю, Тебе ль, чей скипетр великий Под властью держит всю страну Тебе ль стонать, как раб под гнетом Чья незавидная судьба Так малоценна и черна, Но в чем-то мрачном и далеком Собой так схожа на тебя. Теперь ли ты постиг стеная Безжалостную правды суть, Теперь ли ты познал рыдая, Что капли гордости, чуть-чуть Вкусить совсем не много надо Для славы тленной и затем, Она имеет силу яда Убьет в душе любовно тем, Чем дорожить как жизнью нужно И что нам жизнь несет собой то, Что зовем мы просто дружбой, Что так не ценится порой. Хотя не нам судить об этом Чего в душе греха таить Мы все виновны и при этом Не даст нам правду совесть скрыть Но ты взгляни, там над востоком Алеет небо, посмотри, А друг, твой друг во рву глубоком Возможно жив еще, беги Беги, надежды упованье Тебя пусть снова оживит Пусть вспомнит с радостью сознанье Что Бог прибежище и щит Вот ров уже перед глазами Довольно горестно вздыхать И не стесняйся закричать Нет в том стыда, кричать слезами Нет в том позора и греха И душу изливай устами Во тьму безжалостного рва Где ты? Который любишь Бога Ответь, смог ли спасти тебя Тот кому верен был во многом Кому служил, кого любя, Ценил превыше жизни тленной, Превыше радости мгновенной Не побоявшись умереть Спас ли тебя твой Бог, ответь. Я, отступая здесь замечу Что очень трудно описать Простою рифмой силу встречи Мне легче смыслом передать Возможно пусть и не дословно Но слишком силен этот миг Насколько сладостно, огромно Сплотило время этот стих Но я бессилен, я признаюсь Возможно я бы так не смог Но в крике этом содрогаясь «Я жив, и жив Господь мой Бог!» Ответьте мне, кто правду любит И тот кто в истине живет Ужели Бог своих забудет Ужели своих оставит Тот, В ком счастье, мир, любовь, свобода, И кто готов в огонь и в воду идти Но с теми лишь идет, Кто служит не себе в угоду. Пусть это слово подтвердит И тот кто горя муку знает Пусть эта истина пылает И изнемогших обновит А дней прошедших быль живая На миг открывши тайны тень Зовет, зовет не уставая Встречать грядущий новый день Что он несет нам мы не знаем Учась же времеменем ценить Мы чаще к Господу взываем И получаем силу жить

http://dl.dropbox.com/u/14810178/4e55444453c9.mp3 Ты там, за звездным небосводом, Ты здесь, среди земной красы, Но сердце падшего народа В душе погибшей их следы И если Ты там, где забыли Твою благую святость, Бог Где смертью смертные судили Твоих святых, Где Твой пророк В своей стране от всех скрываясь Живет, в одном лишь утешаясь, Что средь молчащей темноты, Остался с ним лишь только Ты. Кто это сон ночной тревожит? Кому не спится в этот час? Чей это горький стон, быть может, Жестокий недуг сердце гложит И дух терзает каждый раз Что нет желанного покоя И в небо смотрит грустный взгляд, Где звезд рассыпанный наряд Мерцает нежной чистотою, Как будто тихо говоря о Боге праведном, Но кто же своей молитвой ночь тревожит Не тратя ни минуты зря Кто этот муж с орлиным взором, Горящим пламенем святым, Кто он? Что к неземным просторам Взывает дух его и с ним, Как будто слился мир небесный Он с виду беден и убог, Но всем в Израиле известно, Он верный Господу пророк. Он тот, чей глас не умолкает Чей крик зовет и обличает Родной народ и каждый знает С ним рядом неизменный Бог С ним Бог и в этом нет сомненья В нем нет лукавства, нет греха, Бессильна власть людского мненья И яд мертвящий языка Над мужем избранным Владыкой Как звук пустой, как дальний звон, Но что же этой ночью он Взывает ввысь в мольбе великой Когда родному ты чужой Любя своих, своим не свой, Когда вкусив печать разлуки В своей стране на вряд ли муки Позволят спать в тиши ночной И странно, сложно, непонятно Чужим в своем народе жить, При этом свой народ любить, Не ждя любви взамен обратно Любить, но не скрепя зубами И снисходить, но не к греху Любить и ждать, молясь ночами И ждать, смотря в ночную тьму Так сам Господь нас ждал когда-то Когда мы все ушли туда, Туда, от куда нет возврата Где нет ни счастья, ни добра И нас дождавшись, нас простивши, Омыв, очистив, освятив, Не упрекнув и вс¨ покрыв Привлек к Себе любовью свыше Куда спешит толпа народа? Кто их заставил в жаркий зной Дорогой пыльной и сухой Идти к морским шумящим водам? Не боль безжалостной войны Подняла всех людей на ноги Не страх болезни, Царь страны тревожит всех И сам в тревоге Три года не было дождя, Три года небо жаркой крышей Давило люд, но стало слышно Что сам пророк позвал царя И все спешат, ведь всем известно Что тот, кто на Кармиле ждет Закрыл молитвой небосвод. Здесь непокорность неуместна И труден путь и солнце жжет И в сердце мира нет, но вот Вс¨ позади, пути усталость Забыта жажда, но осталась То что бессильна подавить Душа людская, та тревога, Когда нет мира с вечным Богом, И смысла чтобы просто жить Пусть внешен мир, но в подсознаньи Не жизнь, а так лишь – выживанье И все попытки заглушить Глухую боль, лишь тратят силы Приблизив только мрак могилы. Но путь окончен, шум умолк Толпа народа и пророк Лицом к лицу И только Бог, Великий Бог с пророком вместе Что в жизни может быть чудесней, Когда живительный поток Небесной силой вдохновленный В словах не многих обличенный Сердца волнуя через слух Проникнул ярким светом в дух. И будто одоленным стоном Предстала быль уснувших дней И потрясла умы людей Вся прелесть Божьего закона Где все уставы правды жгут Где жизнь кипит И вспомнил люд ту быль Что жива и доныне Когда отцы их шли в пустыне Как сам Господь в Египте суд Свершил их всех освобождая, Как глас звучал с вершин Синая, К сердцам израильских детей, Но в этот час всего сильней Сам Бог явил себя народу И над молчащим небосводом Ударил гром, покрывший дрожью Окружность всю и пламень Божий Сошел на жертву, сей урок Пронзил сердца в огне великом Народ взорвался с диким криком Господь есть Бог, Господь есть Бог Все в изумлении глубоком И рады, ведь пришли не зря И только тонкий слух пророка Услышал дальний шум дождя Из всех вокруг него стоящих Один лишь он постигнуть мог Что в жизни нет сильней и слаще Когда с тобою рядом Бог

Катерина, по-моему так говорил о. Николай Рагозин. Я смотрела фильм про него "Соль земли", там, вроде, его чада и рассказывали об этих словах о. Николая.

После вчерашнего дня, как же отрадно увидеть такое предложение на нашем форуме!!! Впервые за все эти несколько десятков часов пропало ощущение грязи и боли внутри за то, что произошло. Одной до этого момента было справляться очень сложно, не спала всю ночь Спаси вас всех Господи! Я присоединяюсь! Ольга

Очень люблю этот стих, несмотря на его происхождение ... https://dl.dropbox.com/u/14810178/d74f3d7a81b2.mp3 Мне не понять усталость эту, вопросы есть, но не на все, определенный мир, ответы осветят правду в темноте. Не все, что ищем мы, находим, нам часто много не понять и, не поняв, порой, отходим от света истинного вспять, А мир обманчивого чувства волнует ложным рубежом на миг короткий и потом Разочарованно и грустно мы снова в поиске идем. Как долго мы себя терзаем, как долго и напрасно ждем и Божий план не понимаем И все равно идем-идем: стенаем, томимся и ищем, душа устала, просит пищи, Вкушая боль бесплодных мук, проходит время зря и вдруг – мы все внезапно понимаем, Нам станет ясен каждый миг, когда мучения заменяя, приходит мир, Когда впритык с небесной святостью столкнемся, на миг замрем и улыбнемся. Да, это так и как не странно живет и дышит неустанно в нас непонятная мечта о вечном счастье, суета ее не властна уничтожить, внутри души она живет и из людей никто не может ее понять Она тревожит, и душу к вечности зовет. А мы порою так похожи в своем упрямстве на людей, подобным нам из древних дней. Мой друг, мы жизнью нашей пишем свою судьбу, и свой отчет мы отдадим, Когда услышим слова святые: "Се грядет!" И звуки счастья, вопли стона тогда разданутся вокруг, но будь внимателен, мой друг, Давай мы вспомним про Иону. Я вижу ясно пред собой тот грозный шторм и как с волной за жизнь свою, сражаясь трудно Плывет, изнемогая судно, в не соглашении с судьбой и среди грохота и шума, Как будто скрывшись в мраке трюма, спит, не взирая ни на что, беглец несчастный, Сон его здесь не уместен, он не знает, что это судно погибает – он спит (как часто спим и мы), Но среди этой мрачной тьмы, как будто отдаленным стоном, раздался крик: - Проснись Иона! Корабль гибнет - выходи, еще чуть-чуть, совсем немного и мы умрем, Воззови же к Богу, чтоб не погибли от воды, молились все, остался ты. Остался ты - судьбы загадка, вот брошен жребий, в сердце кратко летит вопрос, бросая в дрожь: - Кто ты, откуда ты идешь? Кто ты? Глухая боль признания "кто я", душе всего больней признаться, в корне всех страданий короткой фразой "я еврей". И если это не известно, то я отвечу: - Мой народ Израиль избранный, я тот, кто перед Богом вечным честно ходил всю жизнь за годом год, что пользы в том, теперь, скрываясь, от всех и от себя бегу, всего лишь только потому, что с Богом я не соглашаюсь, но капитан, куда я спрячу свою тоску? Да, да я плачу, мне очень больно без Него, и гордость сердца моего внутри меня сейчас терзает буквально все, пойми я тот, кто правду истинную, зная, ту правду, что, во мне пылая, усталое сознанье жжет, пытаясь скрыться, убегая от Господа. Знай, буря вод сейчас не просто разразилась и вспышки молнии, гулкий гром, все это горе совершилось из-за меня над кораблем. Знай, что не будет преступлением, когда меня сейчас волнам вы отдадите, во мгновение утихнет буря, пусть же вам не будет в тягость это дело, не тратьте время, будьте смелы. Бывает исповедь, порой, не даст желанного покоя и боль реальности волной, нас принимая, грех не смоет. Вкушая горечь сожаления, мы вспомним все и обо всем – напомнит память во мгновенье. Но к счастью время не стоит и с громким воплем покаяния незамедлительно летит свобода в солнечном сиянии. Бог не без милости и нам в том сомневаться нет причины, тем более, когда Он сам нас вырывает из пучины. И мы, растрогавшись готовы идти на призыв не боясь, мы жаждем что-то делать снова, в лицо опасности смеясь, Да, мы готовы, но обратно: ошибки боль, не тот расчет, как мы надеялись и вот, нам снова станет неприятно. Себя, почуяв огорченным, спокойно небо, солнца свет, никто не гибнет, все спасены, но мы? Спокойны ль мы? О, нет. Нам тень растения дороже всего на свете в этот миг и мы так стонем: "Больно Боже, как больно, стебелек поник". Иона, слушай, Бог ответит на необдуманный упрек и то, что Он сейчас осветит, узри и, Взяв себе в урок, проникнись этим Божиим словом, внимай Ему и будь готовым, Так говорит Великий Бог! Когда впервые с горьким плачем над Авелем склонилась мать, постигнув горечи, что значит иметь, но вместе с тем терять. Не ты смотрел на преступления и как впервые над землей раздался первый крик мучения Адама с Евой предо Мной! Не ты смотрел, как одиноко им было после без Меня, не ты страдал, себе жестоко, на их беспомощность смотря! Я не создал их для страдания, Я не создал их для греха, когда в вершине мироздания поставил их двоих тогда, Не ты, мучительно, веками терпел падение людей! Не ты, бегущими годами их звал к себе от злых путей! Не ты любил! Не ты в терпении их доставал из бездны зла, но Я! Лишь только Я прощение им с радостью давал всегда! Не Я, а грех их души губит, Я не хочу, чтоб было так! Я не хочу, чтоб гибли люди! Идя на смерть в бездонный мрак. Пойми, что Я Отец и значит, Мне дорога судьба людей, Я их родил, и зло не спрячет мольбу и слезы их очей, мольбу и слезы. Слово Бога в себе скрывает боль Отца, Его забота и тревога порой настолько нам близка. Бывает, личные законы дороже сердцу и родней, чем судьбы гибнущих людей, как было раньше, в дни Ионы. Пусть Слово вечного Писания не будет нам, друзья, в упрек, дай Бог, чтоб высшее призвание не в тягость было нам, но впрок.

Да, особенно за духовного отца!"Молитвы духовных чад об их отце духовном нужны и этому отцу и его чадам. Ведь именно эти молитвы свидетельствуют перед Богом и святым Небом о духовно-нравственной связи и любви между духовным отцом и его чадами, а также о послушании в разуме со стороны духовных детей. Слабость молитв духовных детей за духовного отца не имеет перед Богом значения. Он знает эту слабость и не требует от них невозможного. При этом Бог принимает молитвы за духовного отца не за их силу, а как свидетельство осознания сыном или дочерью важности имения духовного отца и наставника. Молясь за духовного отца, его сын (дочь) тем самым свидетельствует, что он (она) дорожит милостью Божией и очень ценит этот Божий дар. За такое свидетельство Господь Бог сохраняет духовного отца для этого конкретного сына (дочери), а также сохраняет и укрепляет их духовно-нравственный союз. Если же кто-то из духовных чад небрежет о молитве за духовного отца, то этим он свидетельствует о своем непонимании дара Божия или неблагодарности за него. В таком случае союз его с отцом ослабляется и неоцененный им Божий дар отнимается у него. Чаще всего бесы и страсти отводят такого "сына" от спасительного руководства."

Молитва за духовного отца ко Пресв. Богородице О, Пресвятая Владычице моя, Дево Богородице, Царице Небеси и земли, вонми вопиющей душе моей и грешной мольбе моей, Пречистая Матерь Божия, за отца моего духовного, скорбящего раба Твоего (имя). Буди ему всегда спутницей и на всякое время сопровождай и ограждай его Своими ангелами. Укрепляй бодрствующего, оберегай его спящего, утешая плачущего, ободряй его унывающего, избавляй от скорбей, освобождай от клеветы, воздвизай немощного, побеждай восстающих против него врагов и в смертной опасности помогай ему, ежедневно являя его страшным для видимых и невидимых врагов, чтобы они знали, что он Твой раб, Богомати, родившая Бога и Царя, Которому подобает честь и поклонение во веки веков. Матерь Божия, умягчи сердца злых человек, восстающих на него. Ты видишь труды и скорби отца моего, его скорби Тебе единой известны. Ты ведаешь все тайны души его, воззри милостиво на него с Небеси, обегчи его страдания, покрый его Покровом Своим, посети его Твоею Небесною Милостию, посли благословение на дела его и дай ему невидимую помощь. И святыми его молитвами дай мне смирение, самоукорение, терпение, кротость, целомудрие, молчание. Покрой меня от всех напастей и врагов, видимых и невидимых. Аминь

... Римские христиане встретили святого Игнатия с великой радостью и глубокой скорбью. Некоторые из них надеялись уговорить народ отказаться от кровавого зрелища, но святитель Игнатий умолил не делать этого. Преклонив колена, он молился вместе со всеми верующими о Церкви, о любви между братиями и о прекращении гонений на христиан. В день языческого праздника 20 декабря святого Игнатия вывели на арену цирка, и он обратился к народу: "Римские мужи, вы знаете, что я осужден на смерть не ради злодеяния, но ради Единого моего Бога, любовью к Которому я объят и к Которому стремлюсь. Я Его пшеница и буду смолот зубами зверей, чтобы быть Ему чистым хлебом". Сразу же после этого были выпущены львы. Предание повествует, что, идя на казнь, святой Игнатий непрестанно повторял Имя Иисуса Христа. Когда его спросили, почему он это делает, святой Игнатий отвечал, что носит это Имя в своем сердце, "а Кто запечатлен в моем сердце. Того я устами исповедую". Когда святой был растерзан, оказалось, что сердце его нетронуто. Разрезав сердце, язычники увидали на внутренних сторонах его золотую надпись: "Иисус Христос". В ночь после казни святитель Игнатий явился многим верующим во сне, чтобы их утешить, а некоторые видели его молящимся.

Какое слово поставлю в начале слов моего плача? какую первую мысль из печальных моих мыслей выражу словом? – Все они одинаково тяжки: каждая, когда предстанет уму, кажется тягчайшею; каждая кажется болезненнейшею для сердца, когда убодает, пронзает его. Стенания скопились в груди моей, теснятся в ней, хотят исторгнуться; но, предупреждаясь одно другим, возвращаются в грудь, производят в ней странное колебание. Обращу ли взоры ума на протекшие дни мои? это цепь обольщении, цепь грехов, цепь падений! – Взгляну ли на ту часть жизни, которая еще предлежит мне на поприще земного странствования? объемлет меня ужас: его производит немощь моя, доказанная мне бесчисленными опытами. Воззрю ли на душу мою? – нет ничего утешительного! вся она в греховных язвах; нет греха, которому бы она была непричастна; нет преступления, которым бы она себя не запечатлела! – Тело мое, бедное тело! обоняваю смрад твоего тления. Тление нетления не наследствует (1 Кор. 15:50). Жребий твой – по смерти в темнице гроба, по воскресении – в темнице ада! Какая участь ожидает мою душу, по разлучении ее с телом? благо было бы, если б предстал ей Ангел мирный и светлый, воспарил бы с нею в блаженные обители Едема. Но за что он предстанет? Какую добродетель, какой подвиг найдет в ней, достойные небожителей? Нет! скорее окружат ее полчища мрачных демонов, ангелов падших, найдут в ней сродство с собою, свое падение, свои свойства греховные, свою волю богопротивную, – отведут, увлекут ее в свои жилища, жилища вечной, лютой скорби, жилища вечного мрака и вместе огня неугасающего, жилища мук и стенаний непрерывных, бесконечных. Таким вижу себя, и рыдаю. То тихо скудные капли слез, подобные каплям росы, лишь орошают зеницы очей моих; то крупный слезный дождь катится по ланитам на одежды, или ложе; то слезы вовсе иссыхают, – один болезненный плач объемлет душу. Плачу умом, плачу сердцем, плачу телом, плачу всем существом моим; ощущаю плач не только в груди моей, – во всех членах тела моего. Они странно и несказанно участвуют в плаче, болезнуют от него. Душа моя! Прежде нежели наступило решительное, неотвратимое время перехода в будущность, позаботься о себе. Приступи, прилепись к Господу искренним, постоянным покаянием, – жительством благочестивым по Его всесвятым заповеданиям. Господь многомилостив, милостив бесконечно: Он приемлет всех прибегающих к Нему, очищает грехи грешников, исцеляет застаревшие, смердящие, смертельные язвы, дарует блаженство всем верующим в Него и повинующимся Ему. Рассмотри странствование твое земное с самого его начала, рассмотри великие благодеяния, излитые на тебя Богом, Ему вверь судьбу твою, ищи внедрить в себя Его святую волю, покорись Его всеблагим и премудрым определениям. Замечает Апостол: Аще быхом себе рассуждали, не быхом осуждены были (1 Кор. 11:31). Никто, никто прежде моего сотворения не ходатайствовал пред Творцом моим, чтоб Он вызвал меня всемогущим велением в бытие из ничтожества, Одним ходатаем моим пред Богом была Его, совечная Ему, благость. Я родился, не зная, что я существую, – начал существовать, как бы несуществующий. Увы! я родился падшим, я начал жить уже умершим: в беззакониях зачат есмь и в смерти греховной роди мя мати моя (Пс. 50:7). Жизнь и смерть были вместе началом моего существования. Я не знал, вполне не понимал, что я живу, что при жизни – мертв, при существовании – погибший. Что за таинство – рождение человека во грехе? Как не живший – уже умер? не шедший – пал? ничего неделавший – согрешил? Как дети в ложеснах праотца, отделенные от него тысячелетиями, – участники его греха? Благоговейно взирает ум мой на судьбы Божии; не понимает их; испытывать не дерзает; но видит, удивляется им, – и славословит непостижимого, недоведомого Бога. Мое рождение во грехе было бедствием, худшим самого небытия! Как не бедствие – родиться для скорбей скоротечной земной жизни, потом вечно существовать во тьме и мучениях ада! Нет за меня ходатаев; сам не имею сил исторгнуться из пропасти погибельной. Изъемлет меня оттуда десница Бога моего. Родив меня родителями моими для существования, Он рождает Собою во спасение: омывает от греховной скверны, обновляет Духом в водах крещения, принимает обеты верности моей из уст моего восприемника, нарекает на мне Свое Имя, запечатлевает Своею печатью, соделывает меня причастником Божества Своего, наследником Своего Царства. Совершаются надо мною чудеса, изливаются на меня неизреченный благодеяния в то время, как я ничего не чувствую, ничего не понимаю, не понимаю даже бытия моего. Призрел Ты на меня, Господь мой, когда я был немотствующим младенцем! Повитый пеленами, без разума, без способности к деянию, что принес я Тебе? как принял Ты обеты мои? как, приняв их, Ты излил дары Твои? Взирая на непостижимую благость Твою, прихожу в недоумение! И теперь не могу делать ничего более, как и сколько делал, бывши краткодневным младенцем: в молчании языка и ума, приношу Тебе младенческий плач и слезы без всякой мысли. Что же я воздал за толикие благодеяния, излитые на меня в то время, как я не понимал их? – я продолжал не понимать их, не знать их. Взоры мои обратились к миру; утехи, служения временные посреди его, казались мне достоянием, назначением человека. Смерти не существовало для меня! земная жизнь представлялась мне вечною: так мысль о смерти была чужда уму моему. Вечность!... в недозримую даль ее не пускались мои взоры! – Я знал догматы и учение святой Восточной Церкви, веровал им, но знание мое и вера были мертвые. В чем состояло падение человека, в чем состоит спасение его, какие их признаки, какие доказательства? – я не имел о том никакого опытного, живого знания. Я почитал заповедями Божьими одно ветхозаветное десятисловие, а заповедания Спасителя моего, всесвятые слова Его – одним нравоучением, последование которому и полезно и похвально, но не долг непременный. Таким образом несказанный дар благодати, данный при крещении, был завернут, как талант евангельской в убрусе незнания, закопан, глубоко сокрыт в землю, – в попечения о снискании преходящих знаний преходящего мира; засыпан, как прахом, помышлениями о преуспеянии и наслаждениях временных, о служении суете и темному свету суетного века. Детство мое было преисполнено скорбей. Здесь вижу руку Твою, Боже мой! Я не имел кому открыть моего сердца: начал изливать его пред Богом моим, начал читать Евангелие и жития святых Твоих. Завеса, изредка проницаемая, лежала для меня на Евангелии; но Пимены Твои, Твои Сисои и Макарии производили па меня чудное впечатление. Мысль, часто парившая к Богу молитвою и чтением, начала мало-помалу приносить мир и спокойствие в душу мою. Когда я быль пятнадцатилетним юношею, несказанная тишина возвеяла в уме и сердце моем. Но я не понимал ее, я полагал, что это – обыкновенное состояние всех человеков. Таким вступил я в военную и вместе ученую службу, не по своему избрание и желанию. Тогда я не смел, не умел желать ничего: потому что не нашел еще Истины, еще не увидел Ее ясно, чтоб пожелать Ее! Науки человеческие, изобретения падшего человеческого разума, сделались предметом моего внимания: к ним я устремился всеми силами души; неопределенные занятия и ощущения религиозные оставались в стороне. Протекли почти два года в занятиях земных: родилась и уже возросла в душе моей какая-то страшная пустота, явился голод, явилась тоска невыносимая – по Боге. Я начал оплакивать нерадение мое, оплакивать то забвение, которому я предал веру, оплакивать сладостную тишину, которую я потерял, оплакивать ту пустоту, которую я приобрел, которая меня тяготила, ужасала, наполняя ощущением сиротства, лишения жизни! И точно – это было томление души, удалившейся от истинной жизни своей, Бога. Вспоминаю: иду по улицам Петербурга в мундире юнкера, и слезы градом льются из очей!.. Зачем теперь не плачу так! теперь нужнее мне слезы! Я преполовил жизнь мою: быстрее потекли дни, месяцы и годы; – несутся к гробу, откуда нет возвращения, за которым нет покаяния и исправления. Понятия мои были уже зрелее; я искал в религии определительности. Безотчетные чувствования религиозные меня не удовлетворяли; я хотел видеть верное, ясное, Истину. В то время разнообразные религиозные идеи занимали и волновали столицу скверную, препирались, боролись между собою. Ни та, ни другая сторона не нравились моему сердцу; оно не доверяло им, оно страшилось их. В строгих думах снял я мундир юнкера, и надел мундир офицера. Я сожалел о юнкерском мундире: в нем можно было, приходя в храм Божий, встать в толпе солдат, в толпе простолюдинов, молиться и рыдать сколько душе угодно. Не до веселий, не до развлечения было юноше! Мир не представлял мне ничего приманчивого: я был к нему так хладен, как будто мир был вовсе без соблазнов! Точно – их не существовало для меня: мой ум был весь погружен в науки, и вместе горел желанием узнать, где кроется истинная вера, где кроется истинное учение о ней, чуждое заблуждений и догматических и нравственных. ...“Науки! Дайте мне, если можете дать, что либо вечное, положительное, дайте ничем неотъемлемое и верное, достойное назваться собственностью человека!” – Науки молчали. За удовлетворительным ответом, за ответом существенно нужным, жизненным, обращаюсь к вере. Но где ты скрываешься, вера истинная и святая? Я не мог тебя признать в фанатизме, который не был запечатлен Евангельскою кротостью; он дышал разгорячением и превозношением! я не мог тебя признать в учении своевольном, отделяющемся от Церкви, составляющем свою новую систему суетно и кичливо провозглашающем обретение новой, истинной веры христианской, чрез осмнадцать столетий по воплощении Бога Слова. Ах! в каком тяжком недоумении плавала душа моя! как она томилась ужасно! какие на нее восставали волны сомнений, рождавшиеся от недоверчивости к себе, от недоверчивости ко всему, что шумело, вопияло вокруг меня, – от незнания, невидения истины. ... Таковы благодеяния, которыми ущедрил меня Бог мой! таково нетленное сокровище, наставляющее в блаженную вечность, ниспосланное мне свыше от горнего престола Божественной милости и Премудрости. Чем возблагодарю Благодетеля? – Разве только тем, что посвящу на исследование и искание Его, на служение Ему, всю земную жизнь мою! Но этим воздам ли благодарность? – лишь сделаю себе новое, величайшее благодеяние. Бог, Сам Бог, мыслью благою уже отделил меня от суетного мира. Я жил посреди мира, но не был на общем, широком, углажденном пути: мысль благая повела меня отдельною стезею, к живым, прохладным источникам вод, по странам плодоносным, по местности живописной, но часто дикой, опасной, пересеченной пропастями, крайне уединенной. По ней редко странствует путник. Чтение Отцов с полною ясностью убедило меня, что спасение в недрах Российской Церкви несомненно, чего лишены религии западной Европы, как не сохранившие в целости ни догматического, ни нравственного учения первенствующей Церкви Христовой. Оно открыло мне, что сделал Христос для человечества; в чем состоит падение человека, почему необходим Искупитель, в чем заключается спасение, доставленное и доставляемое Искупителем. Оно твердило мне: должно развить, ощутить, увидеть в себе спасение, без чего вера во Христа – мертва, а христианство – слово и наименование без осуществления его! Охладело сердце к миру, к его служениям, к его великому, к его сладостному! Я решился оставить мир, жизнь земную посвятить для познания Христа, для усвоения Христу. Вступил я в монастырь, как кидается изумленный, закрыв глаза и отложив размышление, в огонь или пучину – как кидается воин, увлекаемый сердцем, в сечу кровавую, на явную смерть. Звезда, руководительница моя, мысль благая, пришла светить мне в уединении, в тишине, или правильнее, во мраке, в бурях монастырских. Чтоб окрепли и возмужали в иноке евангельские свойства, нужны непременно скорби и искушения. Кротость его должна быть испытана; смирение его должно быть испытано; терпение и вера – испытаны. Должно быть испытано – дороже ли ему Евангелие, слова и заповедания Христовы, в которых жизнь вечная, дороже ли они преимуществ, удобств и обычаев мира, дороже ли самой жизни? Тяжким сначала представляется вступление в искушения; но без них невозможно научиться прощению всех обид, любви к врагам, зрению во всем промысла Божия, этим высочайшим, окончательным, по отношению к ближнему, заповедям Евангелия. Если не претерпишь страданий, то не возможешь взойти на крест. Когда же перенесешь сперва страдания, то войдешь и в пристанище покоя, и будешь безмолвствовать без всяких забот, имея душу утвержденную в Господе и всегда прилепляющуюся к Нему(Ответ 2). Другой брат выразил пред Великим свое желание безмолвия. Отвечал ему Великий: “Брат! человек, имеющий на себе долги, если прежде не заплатит долгов, пребывает везде должником, куда бы он ни пошел, где бы ни поместился на жительство, в городе ли то будешь или в селе. Нигде не имеет он возможности жить спокойно. Когда же по причине своих долгов, он подвергнется оскорблениям от человеков, и, устыдившись, откуда бы то ни было достанет денег и уплатит долги: тогда, сделавшись свободным, смело, со многим дерзновением он может или пребывать среди человеческого общества, или жить в уединении. Так и монах, когда потщится по силе своей понести оскорбления, поношения, убытки: тогда научается смирению и подвигу духовному. За смирение его и подвиг прощаются ему согрешения его, как свидетельствует Писание: Виждь смирение мое и труд мой и остави вся грехи моя (Пс. 24:18). Помысли, сколько оскорблений и поношений потерпел Владыка наш Иисус Христос прежде креста: претерпев их, Он взошел уже на крест. Подобно этому никто не может достичь истинного и плодоносного безмолвия, никто не может взойти в святой покой совершенства, если прежде не пострадает со Христом и не претерпит всех страданий Его, памятуя наставление Апостола: аще страждем с Ним, и прославимся с Ним (Рим. 8:17). Не прельстись: иного пути ко спасению, кроме этого, – нет. Господь да поможет тебе, по воле Своей, положить прочное основание твоему зданию на твердом камени, как Он заповедал в Евангелии. Камень – Христос (1 Кор. 10:4; Ответ 342). Опытно познал я таинственное значение молчания Христова пред Пилатом и архиереями иудейскими. Какое счастье быть жертвою, подобно Иисусу! Или нет! Какое счастье быть распятым близ Спасителя, как был некогда распят блаженный разбойник, и вместе с этим разбойником, от убеждения души, исповедывать: достойная по делам моим приемлю: помяни меня, Господи, во царствии Твоем (Лк. 23:41, 42). Я – грешник, достойный казней, и временных и вечных; но незавиден мне жребий никого из человеков. Когда воззрю на грехи мои, они наводят на меня ужас; но и для ужасных грешников есть Искупитель. – Владыки земли, Пастыри Церкви, Отцы и Братия! Я уже более негоден в служение вам. К какому служению способен окованный недугами, прикованный ими к одру, держимый безвыходно в келлии? Извергните меня, извергните, как раба непотребного, служащего только отягощением для вас! Я не потревожу вас никакими просьбами, никакою заботою о мне. Мне не нужен сад с роскошною тенью и благовонными цветами; не нужны многие слуги; послужит мне ради имени Христова инок смиренный, пришлет мне на пищу и одежду христолюбец; не нужны мне покои обширные, не нужно мне никакое увеселение, никакое развлечение земное. Отпустите меня, отпустите больного, ни к чему неспособного! Обрету себе удаленный от шума столичного, удаленный от градов и весей, малоизвестный приют, уединенный и тихий: там в одиночестве довлачу до гроба дни мои. Болезненность моя делает тишину уединения необходимою для меня. Вы захотите знать, неужели в душе моей не таится никакого желания? – Могу удовлетворить ваше любопытство. Я – грешник: жажду покаяния. Оставляю человеков: они – слепые орудия во всемогущей деснице Промысла; приводят в исполнение то, что Он повелевает, или попускает. Обращением к человекам я хотел принесть дань любви и уважения к ближнему, дань приятнейшую, услаждающую сердце приносящего. Мир, занятый своею суетою, своими попечениями, развлечением и преуспеянием, даже не обратит внимания на слова мои: для него не понятен, странен голос души, ощутившей нужду в покаянии и безмолвии. Непостижимый, всесильный, всеблагий, всепремудрый Бог и Господь мой, Создатель и Спаситель! В слезах и прахе пред Тобою ничтожная пылинка – я, Тобою призванный к существованию, ощущению, допущенный к размышлению, желанию! Ты зришь сердце мое; Ты зришь, то ли в сокровенной глубине его хранится слово, которое намереваюсь произнести умом и устами! Ты ведаешь прежде моего прошения, чего я желаю просить; в судьбах Твоих решено уже, исполнить ли или отвергнуть мое прошение. Но Ты даровал мне самовластие, и я дерзаю принесть пред Тебя, произнести пред Тобою желание моего окаянного, моего бедствующего, моего изъязвленного сердца! Не внимай моему сердцу, не внимай словам молитвы моей, не сотвори по волн моей; но сотвори то, что Тебе угодно, что избирает и назначает для меня всесвятая, премудрая воля Твоя. Однако ж я скажу желание моего сердца; выражу словом стремление моего самовластия!.. Покаяния двери отверзи мне, Человеколюбче! блудно прожил я житие мое, достиг единонадесятого часа; все силы мои иссякли; не могу совершать заповедей и служений расслабевшим моим телом: даруй мне принести Тебе хотя покаяние, чтоб не пришлось мне уходить из гостиницы мира чуждым всякой надежды. Ты зришь мою немощь, немощь души и тела! Не могу стоять противу лица страстей и соблазнов! Изведи меня в уединенье и безмолвие, чтоб там мог я погрузиться весь, и умом, и сердцем, и телом, в покаяние... Покаяния жажду!.. Милосердый Господь, утоли мою неутолимую, снедающую меня жажду: даруй мне покаяние! Изливший на меня толикие, бесчисленные благодеяния, заверши и преисполни их дарованием покаяния! Владыка всесвятой! Не лиши меня дарования, о получении которого, в безумии моем, столько времени умоляю Тебя, не ведая, чего прошу, не ведая, способен ли я к получению дара, не ведая, сохраню ли его, если получу. Один из служителей Твоих, освященный и просвещенный Духом Святым, сказал: “Вне безмолвия нет истинного покаяния”(святой Исаак Сирский, Слово 41). Поразило это слово грешную мою душу, водрузилось в памяти, пронзает меня, как мечем, каждый раз, как ни возобновится воспоминанием. Не видя в себе покаяния, прихожу в недоумение; принуждаю себя к покаянию, но встречаюсь невольно с попечениями, развлечением, – они похищают у меня покаяние. Не могу удержать его среди молвы и смущений: уходит, ускользает, оставляет меня с пустотою и безнадежием. Многомилостивый Господь! Даруй мне покаяние, доставляемое безмолвием, покаяние постоянное, покаяние, могущее очистить скверны души и тела, покаяние, которое Ты даровал всем, кого избрал и призвал к себе, чьи имена назначены ко внесению в книгу живота, кому определил вечно зреть славу Твою и вечно славословить милость твою. Дар покаяния мне дороже и вожделеннее сокровищ всего мира. Очищенный покаянием, да узрю волю Твою непорочную, путь к Тебе непогрешительный, и да возвещу о них братии моей! Вы, искренние друзья мои, связанные со мною узами дружбы о Господе, не посетуйте на меня, не поскорбите о моем отшествии. Отхожу телом, чтоб приблизиться духом; по-видимому теряюсь для вас, по сущности вы приобретаете меня. Вручите меня покаянию: оно вам возвратит меня очищенным, просвещенным, и возвещу вам слово спасения, слово Божие. Покаяния двери отверзи мне, человеколюбивый Господь, даруй мне спасение вечное со всеми друзьями моими, о Тебе возлюбившими меня, да все в вечном блаженстве, в радости и наслаждении неизглаголанном, славословим Отца и Сына и Святого Духа, Бога, Единого и Триипостасного, явившего роду человеческому любовь и милость, превысшую слова, превысшую постижения! Аминь.

Рассказ монахини Евфимии (Пащенко) Это произошло в 1986 году в доме престарелых, где я тогда работала терапевтом. Жила там тогда на третьем этаже одна старушка… Что значит — «на третьем этаже», для вас, конечно, непонятно — разве это так важно, на каком именно этаже жил человек?.. А вот для сотрудников этого дома престарелых, а особенно — для его обитателей слова «третий этаж» имели вполне определенный, зловещий смысл. На третьем этаже было два отделения: одно — для лежачих и умирающих больных, другое — для больных с психическими нарушениями. Вход на третий этаж запирался на ключ. Поэтому даже не всякий работник дома престарелых мог попасть туда. О других больных или родственниках и говорить нечего. Если человек по той или иной причине попадал на третий этаж, он как бы уже исчезал из мира живых. Даже если и продолжал еще существовать где-то там, за закрытыми дверями третьего этажа… Так вот, на этом самом третьем этаже жила старушка по фамилии Макаренко. К сожалению, я забыла, как ее звали. То ли Евдокией, то ли Параскевой. Зато хорошо помню прозвище, которым ее за глаза называли все сотрудники — Бандеровка. В наш дом престарелых ее привезли из какого-то отдаленного лесопункта. Хотя родом она была не из наших, северных мест, а с Украины. Из родных у нее не было никого. А Бандеровкой ее прозвали вот по какой причине. При виде кого-либо в белом халате, она начинала испуганно, умоляюще лепетать: — Я вкраинка. Я не бандэровка, ни, я вкраинка… Спасить мэнэ… Я робыты можу. Корову доиты можу, шиты можу, праты можу… Спасить мэнэ… Для нее не существовало настоящего. Оставалось лишь страшное прошлое, о котором можно было только догадываться, в котором она жила и поныне. Она постоянно стремилась куда-то убежать, скрыться. Поэтому-то ее и поселили на третьем этаже. Впрочем, когда по недосмотру медперсонала дверь на третий этаж оказывалась незапертой, она убегала и оттуда. Все ее побеги кончались одним и тем же — ее ловили где-нибудь в закутке под лестницей, или в парке возле дома, или даже в соседнем поселке и водворяли назад, на третий этаж. Под замок. Ее заболевание было неизлечимо. И не было никакой надежды, что разум когда-нибудь вернется к ней.

"Мне трудно достигнуть Бога, если вы пожалеете меня. Прекрасно мне закатиться (как солнце) от мира к Богу, чтобы в Нем воссиять. Хочу быть Божиим: не отдавайте меня миру. Пустите меня к Чистому Свету... Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего. Ни видимое, ни невидимое - ничто не удержит меня придти к Иисусу Христу. Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробления костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки диавола (да) придут на меня - только бы достигнуть мне Христа. Живой пишу вам, горя желанием умереть. Моя любовь распялась, и нет во мне огня, любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает во мне изнутри: "Иди к Отцу".

Блажени изгнании правды ради...

Как говорят сами баптисты, они уходят из Православия, потому что якобы не могут находится в вере, которая на данный момент находится в таком "хорошем" состоянии, якобы и священники у нас не те, и коверкаем мы все. Так же конечно активность баптистов играет свою роль. У меня знакомый был болен раком крови, врачи говорили, что он умрет, по всему городу стали собирать деньги. Естественно баптисты про это узнали, начали навещать его и "молиться" с его мамой. Он поправился, и целиком и полностью верит, что произошло это именно из-за молитвы пастора. По-моему мнению, сложившемуся в результате общения с ними в течение нескольких лет, уходят они на самом деле туда, потому что там проще. Они считают, что если ты уверовал, крестился в баптисткой церкви, то все, ты уже спасен. В принципе, делать то уже для спасения ничего не надо. интересен тот факт, что не все баптисты разделяют это мнение. То есть одни говорят, что все, я уверовал, крестился, и я спасен, другие, что нет, этого недостаточно. Вообще противоречий у них очень много, единственное в чем они сходятся, это отвращение (в полном смысле этого слова) к Православной Церкви. Они толерантно относятся ко всем, но как только речь заходит о Православии, их глаза становятся сумасшедшими. Видимо, как говорится, истина глаза режет.

Нет слов, чтобы описать происшедшее...

слава Богу, что вернулись, Игорь. Некоторые так и погибают..

Напрасно некоторые из православных удивляются существующей пропаганде Римской Церкви, мнимому самоотвержению и деятельности ее миссионеров и усердию латинских сестер милосердия, и неправильно приписывают Латинской Церкви такую важность, что будто бы, по отпадении оной от Православной Церкви, сия последняя не пребыла такою же, а имеет необходимость искать соединения с нею. По строгом исследовании мнение сие оказывается ложным; а энергическая латинская деятельность не только не возбуждает удивления, но напротив возбуждает глубокое сожаление в сердцах людей благомыслящих и разумеющих истину: Православная Восточная Церковь от времен апостольских и доселе соблюдает неизменными и неповрежденными от нововведений, как учение Евангельское и апостольское, так и предание св. отцов и постановления Вселенских Соборов, на которых богоносные мужи, собиравшись от всей вселенной, соборне составили божественный Символ православной веры, и, провозгласив его вслух всей вселенной во всех отношениях совершенным и полным, воспретили страшными прещениями всякое прибавление к нему и убавление, или изменение, или переставление в нем хотя бы одной иоты. Римская же церковь давно уклонилась в ересь и нововведение. Еще Василий Великий обличал в этом некоторых епископов Рима в послании своем к Евсевию Самосатскому. "Истины они не знают, и знать не желают; с теми, кто возвещает им истину, они спорят, а сами утверждают ересь" (Окруж. посл. § 7). Апостол Павел заповедует удаляться от поврежденных ересью, а не искать с ними соединения, говоря: "еретика человека, по первом и втором наказании отрицайся: ведый, яко развратися таковый и согрешает и есть самоосужден" (Тим. 3, 10, 11). Соборная Православная Церковь не двукратное, а многократное делала вразумление частной Римской Церкви; но последняя, несмотря на все справедливые убеждения первой, пребыла упорною в своем ошибочном образе мыслей и действий. Еще в седьмом столетии породилось в западных церквах неправое мудрование, что Дух Святой исходит и от Сына. Вначале против сего нового умствования восстали некоторые папы, называя оное еретическим. Папа Дамас так о нем говорит в Соборном определении: "кто об Отце и Сыне мыслит право, а о Духе Святом не право, тот еретик" (Окруж. посл., § 5). Тоже подтверждали и другие папы, Лев III и Иоанн VIII. Но большая часть их преемников, обольстившись правами на преобладание, и нашедши в том для себя много мирских выгод, дерзнули изменить православный догмат об исхождении Св. Духа, вопреки постановлений седьми Вселенских Соборов, также и вопреки ясных слов Самого Господа во Евангелии: "Иже от Отца исходит" (Ин. 15, 26). Но как одна ошибка, которую не считают ошибкою, всегда влечет за собою другую, и одно зло порождает другое, так случилось и с Римскою Церковию. Едва только успело явиться на западе сие неправое мудрование, что Дух Святой исходит и от Сына, как само породило другие подобные тому исчадия, и ввело с собою мало-помалу другие новизны, большею частию противоречащие ясно изображенным в Евангелии заповедям Спасителя нашего, как-то: кропление вместо погружения в таинстве Крещения, отъятие у мирян божественной Чаши и употребление оплатков и опресноков вместо хлеба квасного, исключение из Литургии божественного призывания Всесвятого и Животворящего и Всесовершающего Духа. Также ввело новизны, нарушающие древние апостольские обряды Соборной Церкви, как-то: устранение крещаемых младенцев от Миропомазания и принятия Пречистых Таин, устранение брачных от священства, признание папы за лицо непогрешительное и за местоблюстителя Христова и проч. Таким образом, низвратило весь древний апостольский чин совершения почти всех Таинств и всех церковных учреждений, - чин, который содержала древняя святая и Православная Церковь Римская, бывшая тогда честнейшим членом Святой Соборной и Апостольской Церкви (Окруж. посл. § 5, пункт 12). Но главная ересь Римской Церкви, не по существу, а по действию, есть измышленный догмат главенства, или вернее горделивое искание преобладания епископов Рима над прочими четырьмя Восточными Патриархами. Ради сего преобладания приверженцы Римской Церкви поставили своего папу выше правил и учреждений Вселенских Соборов, веруя в его непогрешимость. Но какова эта папская непогрешительность, свидетельствует неложная история. О папе Иоанне ХХIII говорится в определении Констанцкого Собора, низложившего сего папу: "Доказано, что г. Иоанн папа есть грешник закоренелый и неисправимый, был и есть беззаконник, справедливо обвиняемый в человекоубийстве, в отравлениях и других тяжких злодеяниях, который часто и упорно пред различными сановниками утверждал и доказывал, что душа человеческая умирает и потухает вместе стелом человеческим, подобно душе животных и скотов, и что умерший отнюдь не воскреснет в последний день". Беззакония папы Александра VI и его сыновей были так чудовищны, что, по мнению современников, этот папа заботился о водворении на земле царства сатаны, а не Царства Божия. Папа Юлий II упивался кровию христианскою, постоянно для своих целей вооружая христианские народы друг против друга (Духовн. Беседа 1858 г. №41). Есть много и других примеров, свидетельствующих о великих погрешностях пап; но теперь говорить о них не время. При таких исторических свидетельствах о повреждении ересью и о погрешностях пап, справедливо ли величаются паписты мнимым достоинством Римской Церкви? Справедливо ли уничижают Православную Восточную Церковь, основывающую свою непогрешительность не на одном каком-либо лице, но на учении Евангельском и апостольском и на правилах и постановлениях седми Вселенских и девяти Поместных Соборов? На сих Соборах были со всей вселенной мужи богодухновенные и святые, и установили все касающееся до потребностей и духовных нужд Церкви, согласно с Св. Писанием. Поэтому основательно ли поступают паписты, которые ради мирских целей поставляют лицо своего папы выше правил Вселенских Соборов, почитая папу своего более непогрешительным? По всем высказанным причинам Соборная Восточная Церковь пресекла общение с частною Римскою Церковию, как отпадшею от истины и от правил Соборной Православной Церкви. Римские же епископы, как начали гордостию, гордостию и оканчивают. Усиливаются они доказывать, что будто бы Православная Соборная Церковь отпала от их частной Церкви. Но это несправедливо и даже нелепо. Истина свидетельствует, что Римская Церковь отпала от Православной. Хотя паписты ради мнимой правоты выставляют на вид, что патриархат их, во время единения с Соборною Православною Церковию, в числе пяти был первый и старший; но это ради царственного Рима, а не по духовному какому достоинству, или власти над другими патриархиями. Несправедливо назвали они и Церковь свою Католическою, т. е. соборною. Часть целым никогда называться не может; а Римская Церковь до отпадения своего от православия составляла только пятую часть единой Соборной Церкви. Особенно же потому Римская Церковь соборною называться не должна, что она отвергла постановления Вселенских Соборов, последуя неправым своим умствованиям. Некоторым бросается в глаза численность и повсюдность приверженцев латинской Церкви, и потому думают недостоверно разумеющие истину, что не должна ли ради сей причины называться Латинская Церковь Вселенскою или Соборною? Но мнение это весьма ошибочно, потому что нигде в Св. Писании не приписывается особенного духовного права множеству и численности. Господь ясно показал, что признак истинной Соборной Церкви не заключается во множестве и численности, когда говорит в Евангелии: "не бойся , малое стадо: яко благоизволи Отец ваш дати вам Царство" (Лк. 12, 32). Есть и пример в Св. Писании не в пользу множества. По смерти Соломона, при сыне его разделилось царство Израильское, и Св. Писание десять колен представляет отпадшими, а два колена, пребывшие верными долгу своему, не отпадшими. Посему напрасно Латинская Церковь старается доказывать правоту свою множеством и численностию и повсюдностию. Признак Вселенской Церкви на Вселенских Соборах св. отцами означен совсем иной, т. е. соборне положено: веровать во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, а не просто во вселенскую, или повсюдную церковь. Римская Церковь хотя и имеет повсюду во вселенной своих последователей, но так как не хранит свято соборных и апостольских постановлений, а уклонилась в нововведения и неправые мудрования, то совсем не принадлежит к Единой, Святой и Апостольской Церкви. Также весьма ошибочно рассуждают к латинам благосклонные, которые думают во 1-х, что по отпадении западных от православия, в Соборной Церкви будто бы чего-то не достает. Ущерб сей заменен давно премудрым промыслом - основанием на севере Православной Церкви Русской. Во 2-х, будто бы ради прежнего старшинства и ради численности Римской Церкви Православная Церковь имеет потребности в соединении с оною. Но ин суд человеческий, и ин суд Божий. Апостол Павел ясно говорит: "кое общение свету ко тьме?" (2 Кор. 6, 14) - т. е. что свет истины Христовой с тьмою еретичества никогда совмещаться не может. Латины же своей ереси оставить не хотят, и упорствуют, как свидетельствуют о них, на деле исполняющиеся столько столетий, слова Василия Великого: "истины они не знают, и знать не желают; с теми, кто возвещает им истину, они спорят, а сами утверждают ересь", как сказано выше. Благосклонные к латинам вместо сего должны бы лучше рассуждать о сказанном во псалмах: "возненавидех церковь лукавнующих" (Пс. 25, 5), и пожалеть о тех, которые, ради преобладания и сребролюбия, и других мирских целей и выгод, возмущали едва не всю вселенную посредством инквизиций и лукавых иезуитских происков, и доселе возмущают и оскорбляют православных в Турции чрез своих миссионеров. Миссионеры латинские не заботятся обращать в христианскую веру природных турок, а стараются совращать с истинного пути православных греков и болгар, употребляя для сего всякие неблагоугодные средства и ухищрения. Не лукавство ли это, и не злобное ли лукавство? Благоразумно ли было бы искать единения с такими людьми? По этой же причине стоит ли удивляться мнимому усердию и мнимому самоотвержению сих деятелей, т. е. латинских миссионеров и сестер милосердий? Это прямо жалкие подвижники. Они стараются не ко Христу обращать и приводить людей, а к своему папе. Что сказать еще на вопросы: Латинская Церковь и другие вероисповедания могут ли называться Новым Израилем и ковчегом спасительным? и как разуметь о Евхаристии настоящей Римской Церкви? Новым Израилем может называться только Церковь правоверующая, а поврежденная еретическими мудрованиями не может. Св. апостол Иоанн Богослов говорит: "от нас изыдоша, но не беша от нас: аще бо от нас были: пребыли убо быша с нами: но да явятся, яко не суть вси от нас" (1 Ин. 2, 19). И св. апостол Павел говорит, "един Господь, едина вера" (Еф. 4, 5), т.? е. едина вера истинная, а не всякое верование хорошо, как безрассудно думают отделившиеся от единой истинной Церкви, о которых св. апостол Иуда пишет: "яко в последнее время будут ругатели, по своих похотех ходяще и нечестиих: сии суть отделяюще себя от единости веры и суть телесни (душевни), духа не имуще" (ст. 18, 19). Посему чуждые духа истины как назовутся Новым Израилем? или как будут кому-либо пристанищем спасительным, когда и то и другое не может совершаться без благодати Св. Духа. В Православной Церкви веруется, что хлеб и вино в таинстве Евхаристии пресуществляются призыванием и нашествием Св. Духа. А латины, как сказано выше, сочли ненужным призывание сие, и исключили оное из своей литургии. Итак, разумеющий - сам да разумеет о Евхаристии Латинской. Еще вопрос: если же, как сказано, кроме Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, каковою называется и есть Церковь Православная, так сомнительно спасение других вероисповеданий: то почему же в России не проповедуется открыто истина сия? На это ответ очень простой и ясный. В России допущена веротерпимость и иноверцы наравне с православными занимают у нас важные должности: начальники учебных заведений по большей части иноверцы; начальники губерний и уездных городов часто бывают иноверцы: полковые и батальонные командиры - нередко иноверцы. Где ни начни духовное лицо открыто проповедывать, что вне Православной Церкви нет спасения, сановитые иноверцы оскорбятся. От такого положения русское православное духовенство и получило как бы навык и укоренившееся свойство говорить об этом предмете уклончиво. А может быть некоторые, по той же причине, и от всегдашнего обращения с иноверцами, а более от чтения их сочинений, стали и думать снисходительнее в отношении надежды спасения и прочих вероисповеданий. Несмотря на дух кротости и миролюбия и терпения Православной Церкви и ее пастырей и последователей, на Западе издано в предшествовавшие века последователями разных христианских вероучений, преимущественно же издается в наши времена такое множество книг против учения Восточной Церкви, что их трудно было бы даже перечесть, не только оценить по достоинству. И хотя такие книги вообще наполнены клеветами, баснями, порицаниями, очевидными вымыслами и лжами, особенно же умственными ядотворными хитросплетениями, с очевидною целию образовать в Европе дух, враждебный Восточной Церкви, особенно нашему отечеству, и, поколебав вероучение нашей Православной Церкви, совратить последователей ее с пути истины: но так как они издаются под заманчивыми названиями, в уютных формах, с такою типографическою опрятностию, что как бы невольно завлекают любопытство читателей, то конечно и в нашем отечестве, куда сии сочинения проникают темными путями, найдется не мало таких, которые, имея поверхностное понятие о предметах христианского учения, не могут не увлечься мыслями противными истине. Особенно вооружились теперь против православных писатели Латинской Церкви, провозглашающие господство своего папы и частной Римской Церкви над всеми правительствами и частными Церквами и народами мира; преимущественно же в настоящее время заняты сим иезуиты во Франции, которые, пользуясь повсеместным распространением французского языка, усиливаются с какою-то лихорадочною деятельностию, посредством сочинений на этом языке, насадить повсеместно свой образ мыслей, противный вероучению и иерархическому устройству Восточной Церкви, - не щадя для этой цели самых чудовищных вымыслов, очевидных лжей и бессовестного искажения исторических истин. Многие из православных образованных, читая эти сочинения на французском языке, и не читая своих на русском о православном вероучении, легко могут поверить хитросплетенной лжи вместо истины, которой они хорошо не знают. Желающему подробно знать те причины, по которым паписты так далеко уклонились от православия, полезно прочесть недавно вышедшее сочинение об отношениях Римской Церкви к другим церквам - Авдия Востокова*. В этой книге во 2-й части особенно замечательны места о присяге латинских епископов своему папе и о клеветах папистов на православных, с .49, 60 и 137. * Это сочинение преподобного Амвросия писано им в конце пятидесятых годов XIX века.

Святитель Фотий Константинопольский († 891): «Латиняне не только внесли другие беззакония, но дошли до такого преизбытка дерзости, что даже в святой Символ Веры, который всеми соборными постановлениями предписано хранить неизменным, дерзнули ввести ложь (о, ухищрения лукавого!), будто Святой Дух не только от Отца, но и от Сына исходит, и тем исказили основной догмат о Святой Троице». * * * Святитель Марк Ефесский (†1457): «Мы отторгли от себя латинян не по какой иной причине, кроме той, что они еретики. Поэтому совершенно неправильно объединяться с ними». «Латиняне не только раскольники, но и еретики. Наша Церковь молчала об этом потому, что их племя гораздо больше и сильнее нашего». «Если они (латиняне) совершенно отклонились, и то в отношении богословия о Святом Духе, хула в отношении Которого — величайшая из всех опасностей, то ясно — что они еретики, и мы отсекаем их как еретиков». «Итак, братие, бегите от латинских новшеств и вносителей и вкоренителей их, и любовию связанные друг с другом, соберитесь в единую Главу нашу — Христа». (Архимандрит Амвросий (Погодин). Святой Марк Ефесский и Флорентийская Уния. М. 1994. С. 333, 355) * * * Святитель Григорий Палама († ок.1360): «Мы не примем вас в общение до тех пор, пока вы будете говорить, что Дух Святой исходит и от Сына». (Творения святителя Григория Паламы. Т. 1. Фессалоники, 1962. С. 26) * * * Преподобный Феодосий Печерский (†1074): «Множеством ересей своих они (латиняне) всю землю обесчестили... Нет жизни вечной живущим в вере латинской». * * * Преподобный Максим Грек († 1556): «Я в своих сочинениях обличаю всякую латинскую ересь и всякую хулу иудейскую и языческую...». (Сочинения преподобного Максима Грека в русском переводе. Тверь, 1993. С. 7) * * * Преподобный Паисий (Величковский, †1794) пишет о латинстве, что оно откололось от Церкви и «пало... в бездну ересей и заблуждений... и лежит в них без всякой надежды восстания» И ниже: латиняне – «не суть христиане». (Сочинения о знамении Честнаго и Животворящаго Креста. Рк. БАН 13.1.24, гл. 11, л. 39; л. 88 об.) * * * Святитель Игнатий (Брянчанинов, †1867): «Папизм – так называется ересь, объявшая Запад, от которой произошли, как от древа ветви, различные протестантские учения. Папизм присваивает папе свойства Христа и тем отвергает Христа. Некоторые западные писатели почти явно произнесли это отречение, сказав, что гораздо менее грех – отречение от Христа, нежели грех отречения от папы. Папа есть идол папистов; он – божество их. По причине этого ужасного заблуждения благодать Божия отступила от папистов; они преданы самим себе и сатане – изобретателю и отцу всех ересей, в числе прочих и папизма. В этом состоянии омрачения они исказили некоторые догматы и таинства, а Божественную Литургию лишили ее существенного значения, выкинув из нее призывание Святаго Духа и благословение предложенных хлеба и вина, при котором они пресуществляются в Тело и Кровь Христовы... Никакая ересь не выражает так открыто и нагло непомерной гордости своей, жестокого презрения к человекам и ненависти к ним». (О ереси и расколе. «Православное чтение». 1992. № 5–6. С. 5) «Не играйте вашим спасением, не играйте! Иначе будете вечно плакать. Займитесь чтением Нового Завета и Святых Отцов Православной Церкви (отнюдь не Терезы, не Францисков и прочих западных сумасшедших, которых их еретическая церковь выдает за святых!); изучите в Святых Отцах Православной Церкви, как правильно понимать Писание, какое жительство, какие мысли и чувствования приличествуют христианину». (Сочинения... Т. 4. СПб. 1886. С. 476) * * * Святитель Феофан Затворник (†1894): «Была одна Церковь на земле с единою верою. Но пришло искушение,– папа с своими увлекся своемудрием и отпал от единой Церкви и веры». (Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни. М. 1892. С. 45) «Церквами христианскими, как тебе, конечно, известно, именуются, кроме Православной нашей Церкви, церковь латинская и многие христианские общества протестантские. Но ни латинской церкви, ни тем паче протестантских общин не следует признавать истинными Христовыми Церквами – потому что они несообразны с Апостольским Церкви Божией устроением. Латинская церковь есть апостольского происхождения, но отступила от апостольских преданий и повредилась. Главный ее грех – страсть ковать новые догматы... Латиняне повредили и испортили Святую Веру, Святыми Апостолами преданную...» (Письма... С. 230–232) «Верить, что Дух Святый исходит от Бога Отца, есть догмат обязательный, а верить по-латински, что Он исходит и от Сына, есть уклонение от Церкви, ересь». (Письма о христианской жизни. М., 1908. С. 37). * * * Преподобный Амвросий Оптинский (†1891): «Православная Восточная Церковь от времен Апостольских и доселе соблюдает неизменными и неповрежденными от нововведений как учение Евангельское и Апостольское, так и предание Святых Отцов и постановления Вселенских соборов... Римская же церковь давно уклонилась в ересь и нововведение...» И далее: «Римская церковь... так как не хранит свято Соборных и Апостольских постановлений, а уклонилась в нововведения и неправые мудрования, то совсем не принадлежит к Единой, Святой и Апостольской Церкви». (Собрание писем блаженныя памяти Оптинскаго старца иеросхимонаха Амвросия к мирским особам. Ч. 1. Сергиев Посад, 1913. С. 231, 232, 235) «Истина свидетельствует, что Римская церковь отпала от Православия». (Собрание писем... С. 234) * * * Святой праведный Иоанн Кронштадтский (†1908): «Кто бы не желал соединиться из православных с католиками или лютеранами и быть с ними одно – во Христе, одною Церковию, одним обществом верующих! Но кто из членов этих глаголемых церквей, особенно предстоятелей, именующихся папами, патриархами, митрополитами, архиепископами и епископами или же ксендзами, патерами, – согласится отречься от своих заблуждений? Никто. А мы согласиться с их еретическим учением не можем без вреда своему душевному спасению... Разве можно соединить несоединимое – ложь с истиною?» (Живой колос с духовной нивы. Из дневника за 1907–1908 гг. М. 1992. С. 31) «Верны слова Спасителя нашего Иисуса Христа: кто не со Мною, тот против Меня (Мф. 12, 30). Католики, лютеране и реформаты отпали от Церкви Христовой... они явно идут против Христа и Его Церкви... не уважают постов, превращают догматы веры спасительные. Они не с нами, против нас и против Христа». (Живой колос с духовной нивы. С. 32–33) «Натворили папы в своей папской церкви разных фокусов, разных ложных догматов, ведущих к фальши и в вере, и в жизни. Это вполне еретическая церковь». (Живой колос с духовной нивы. С. 35) «Если бы римский папа был совершенно единомыслен и единодушен, единоучителен с Господом, он мог бы, хотя не в собственном смысле, называться главою Церкви, но как разномыслен и противоучителен Христу, то он еретик и не может называться главою Церкви и учить Церковь: ибо она есть столп и утверждение истины (1 Тим. 3, 15), а папа и паписты – трость, ветром колеблемая, и совершенно извратили истину Христову и в учении, и в богослужении (опресноки и без проскомидии), и в управлении, поработив своей ереси все католичество и сделавши его неисправимым, ибо папа, при всех своих ересях, признан непогрешимым от католической церкви и, значит, неисправимым, противомыслящим». (Живой колос с духовной нивы. С. 36–37) «Папство в своем развитии есть поругание над истиною и правдою Божиею, истиною Священного Писания, вдохновенного Духом Святым, над истиною словес Спасителя. Он ясно учил, что Дух Святый исходит от Отца, и нигде не говорил, что Он исходит и от Сына: а папы, вопреки этому учению, этой истине, приняли ложь, что Дух Святый исходит и от Сына и возвели это учение в догмат общего верования и исповедования римских католиков, и как в этом учении, так и во многих других учениях, противных Евангелию, назвали себя непогрешимыми; а мы называем их до невероятности гордыми и нераскаянными грешниками, не желающими осознавать своих явных и нелепых погрешностей, например: что Римский епископ есть глава Церкви, между тем как в Писании везде Главой Церкви как Тела Своего называется Сам Господь Иисус Христос и т. д. Таким образом папство впало в хулу на Духа Святаго, допустив и утвердив явную ложь, изрыгая хулу на Христово учение, как на вещание непреложное Духа Святаго, принимая нелепые учения за истину Божию и понося через то Духа Истины». (Правда о Боге, мире и человеке. Гл. 18) * * * Из Окружного Послания Восточных Патриархов 1848 г.: «Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь... ныне вновь возвещает соборне, что сие нововводное мнение, будто Дух Святой исходит от Отца и Сына, есть сущая ересь и последователи его, кто бы они ни были, еретики; составляющиеся из них общества суть общества еретические и всякое духовное богослужебное общение с ними православных чад Соборной Церкви – беззаконие». Подписано четырьмя Восточными Патриархами — Константинопольским, Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским и членами их Синодов. (Догматические послания православных иерархов XVII-XIX веков о Православной вере. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1995. С. 206-207)

Письмо раба Божьего Игоря, бывшего баптиста. "Уже четыре года я являюсь членом общины евангельских христиан-баптистов. Хорошего баптиста из меня не получилось. Сомнения одолели. Нет, не в Боге сомнения, не в истинности Библии, а в правильном выборе вероисповедания, - в баптизме. Вижу слишком много самодеятельности, вольного понимания Св.Писания, не считающегося с правилами герменевтики и историческими фактами. Приходилось уличать во лжи не только членов общины, но и богословов, апологетов баптизма. Как ни странно, но интерес к Православию во мне пробудила антиправославная книга П.И. Рогозина «Откуда всё это появилось?», точнее, результат моей проверки выводов и доводов Рогозина. Изучая герменевтику (протестантскую и православную), творения мужей апостольских и ранних отцов Церкви, я пришел к однозначному выводу, что уважаемый брат Рогозин... врёт. Согласно имеющимся историческим данным, первохристиане не были похожи на баптистов, которые появились аж в XVII веке в Англии. И зря баптисты уверяют, что они воссоздали первохристианскую церковную жизнь - они пренебрегают раннехристианскими текстами и данными археологии, а авторитет пресвитера и «старших братьев» для них намного выше авторитета учеников апостольских Игнатия Богоносца, Климента Римского, Дионисия Ареопагита и др. Пусть ответит «эрудит» Рогозин, почему Климент Римский уверяет, что преемственность епископов является апостольским установлением; ученик апостола Иоанна Игнатий Богоносец говорил, что апостолы установили монархический епископат и без законной иерархии не может быть Церкви? Он же утверждает, что Хлеб и Вино на причастии действительно есть Тело и Кровь Христа, а не «просто символы». Его слова о еретиках: «Они удаляются от Евхаристии и молитвы, потому, что не признают, что Евхаристия есть плоть Спасителя нашего Иисуса Христа, которая пострадала за наши грехи, но которую Отец воскресил, по Своей благости». Епископ Игнатий пишет, что Хлеб Евхаристии - «это врачевство бессмертия, не только предохраняющее от смерти, но и дарующее вечную жизнь во Христе Иисусе» (см. Св.Игнатий, епископ Антиохийский: Послания к ефесянам и смирнянам, гл.20, гл.7). Творения других мужей апостольских также не похожи на проповеди и понятия баптистов. Почему в ранней церкви с самого начала было литургическое богослужение? (см. Первую апологию Иустина Мученика, «Предание апостолов» Ипполита, Дидахе и др.). Во время богослужения молитвы читались или произносились наизусть, имелся жертвенник, на котором преломлялся Агнец в виде хлеба, обязательными были посты в среду и пятницу. Первохристианская церковь с самого начала была подобно еврейской синагоге исполненной литургического действия, ритуальной и древней традицией. Уже у Тертуллиана (ок. 200 года) имеются упоминания о крестном знамении, а еще раньше римский философ Цельс видел, как ведомые на казнь христиане осеняли себя крестным знамением. Имеются археологические данные о том, что уже в век апостольский в местах собраний христиан делались иконные изображения на библейские сюжеты и изображение креста. Хотя иконопись до 3 века не была развита, как сегодня и к иконам допускалось разное отношение. А ранние данные о благоговейном почитании мощей и общецерковные праздники в честь святых мучеников? Например, в 107 году - по отношению к Игнатию Богоносцу, в 166 году - к Поликарпу Смирнскому. Уже ученики Игнатия открыто заявили, что будут молитвенно общаться со своим мученически погибшим епископом, совершая Евхаристию на его святых мощах. И т.д. и т.п. Какое удивительное невежество показал брат Павел Рогозин! Да простит меня Господь за резкость. А ведь сначала я поверил книге Рогозина. Сколько же тех простодушных и доверчивых, которых эта книга ввела в заблуждение? Меня всегда угнетало баптистское богослужение, хотя первое время я боялся себе в этом признаться. Это же примитив - лекционной зал с эстрадной площадкой. Нет степенности, храмового величественного служения. Внешне - почти ни чем не отличается от комсомольского собрания, не видно на лицах страха Божьего, благоговейного настроя от присутствия самого Бога. Недавно я пришел к убеждению, что богослужение должно быть устроено по небесному образцу, как Господь говорил Моисею, чтобы он изготовил всё точно по тому образцу, который видел на горе (Исх.25:40). В книге Откровение (4, 5 главы) можно увидеть, какое величественное богослужение, непохожее на протестантское прослушивание лекций (проповедей), свершается на Небе, пред Божьим престолом. А какие молитвы мы, собираясь вместе, возносим Господу? Как редко в них слышится слово «прости» и никогда - «спаси», как мало скромности и плача о грехах! Во всём показуха - глаз да глаз друг за другом, приклеенные улыбки, лицемерные братания и надоедливые приветствия, которые в повседневной жизни мало чем подкрепляются. И почему бы во время богослужения не читать молитвы по молитвослову (грамотно их составив), ведь наши молитвы примитивны и до ужаса одинаковы - чем они отличаются от записанных на бумаге? Только тем, что мы их сами сочиняем и записываем в памяти или перенимаем друг у друга. Часто вижу хождение не перед Богом, а друг перед другом, особенно перед пастором. Многие мне признаются в этом или случайно проговариваются. Лицеприятие, лицемерие, ложное благочестие, сплетни, ложь, зависть, гордыня, тщеславие, раздражительность, неумеренность в еде... Угоден ли Богу человек, так поступающий? Зато хвалимся: мы не пьём, не курим, не блудим! И это всё? Кто дал нам право делить грехи на большие и маленькие? Почему некоторые смертные грехи оказались в числе незначительных грешков? Наверно потому, что за них не отлучают. Например, за сребролюбие точно не отлучат (хотя оно «корень всех бед»). А разве у молодежи (да и не только) не было срывов на блуд, на выпивку? С нашей молодежью много я общался - набрался впечатлений... Проследите: все ли, кто покаялся в собрании, т.е. «обратился», меняют образ жизни? Далеко не все. И дело тут не в искреннем обращении. Что было бы с церковью ЕХБ, если бы всех, кто покаялся, сразу же крестили бы, без испытания, как во времена апостолов? «Высокий моральный уровень» у нас держится, в основном, за счет тщательного отбора перед крещением и дисциплины. А сколько тайных грехов и пороков мы прячем друг от друга и от внешних, и сколько грехов в себе не замечаем, потому что очерствели душой? Сколько сора «не выносим из избы»? Не собираюсь ни кого осуждать, но видел и слышал, не раз сталкивался с лицемерием. Доказывать мне ничего не надо. Господь требует от нас искренности, честности везде и во всем. Но почему-то вместо борьбы со своими грехами и страстями мы утешаемся тем, что мы «святы!», «спасены!». Ответьте: почему в Писании нигде не говорится «ты спасен» в единственном числе, но «вы спасены»? Зато, например, Тимофею апостол писал, что, вникая в себя, в учение и занимаясь сим постоянно он и себя спасёт и слушающих его. В будущем времени! Да что там говорить! Если перечислять всё непонятное и отрицательное, что я нашел недавно в учении братства ЕХБ, то много страниц придется исписать. В Библии сказано, что «все мы много согрешаем», «если говорим, что не имеем греха, - обманываем сами себя, и истины нет в нас», что мы должны вникать в себя. Но мне говорят, что не надо копаться в своих грехах, а нужно взирать на Христа, тогда и настроение и духовная жизнь будет лучше. Странно, разве мы окосеем, если будем реально смотреть на свои грехи и одновременно взирать на Христа, чтобы получить очищение через покаяние. Апостол Павел недвусмысленно говорил: «Усмиряю и порабощаю тело моё, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор.9:27). Попробовал я как-то истолковать отдельные главы Откровения в связи с некоторыми ветхозаветными текстами не так, как учит пресвитер и «братство». Сразу обвинили в антисемитизме. Несмотря на представленные мною доказательства, только несколько человек согласились, что великая блудница в Апокалипсисе символизирует еврейство на протяжении всей истории Церкви и земной Иерусалим в последние времена как центр талмудического еврейства и мировую столицу. В самом деле, какой народ гнал и побивал камнями пророков своих, изменил Богу и распял Мессию, рвётся к мировому господству, а сегодня восседает «на водах многих», т.е. через рассеянных по всему миру евреев порабощает народы и племена (гоев). Интересно, что не один я так считаю, но в протестантских богословских учебниках категорически запрещено высказывать такое мнение. О существовании такого толкования просто умалчивается. Ну да ладно, сионистов испугались. Но когда я стал высказывать православный взгляд на причастие и крещение, то это сочли уже страшной ересью. Неважно, что в древней Церкви все так считали, не важно, что в Писании по этим вопросам есть очень «небаптистские» места. Какие там факты! Мне говорят: наши «герои веры» и старшие братья так не учили, ты чё, умнее их что ли? Тогда ответьте: а кто умнее и духовнее - Василий Великий или Проханов, Иоанн Златоуст или Каргель, Серафим Саровский или Юрий Грачёв, Серафим Роуз или Билли Грэм? Неужели вы считаете видных представителей баптизма более правильными христианами, чем отцы и подвижники Православной Церкви? До вас не докричишься! Как же вы, по вашим словам, «слушаете Бога», если никакие факты и аргументы вас не беспокоят - вы их просто заранее отвергаете, потому что это не вписывается в систему вашего мировоззрения. Боже, прости меня многогрешного. Не могу больше подделываться под «старших братьев» и делать вид, что всё нормально. Почему только им дано право толковать Библию, а тем, кто толкует по иному, рот затыкают и даже выслушать не хотят. Да и кто вам сказал, что Библия - это готовый рецепт для создания Церкви? Разве Церковь Христова создавалась и строилась по Библии? Напротив - Библию создала Церковь; её пастыри, учителя. Ведь когда ещё не было написано ни одной строчки Нового Завета, уже долгое время существовала и расширялась Церковь, совершалась Евхаристия. Все послания апостолов написаны именно для Церкви, для уже созданных церквей, с готовым устроением. Например, коринфянам апостол Павел писал: «Хвалю вас, братия, что вы всё моё помните и держите предания так, как я передал вам» (1 Кор.11:2). То есть, эта церковь уже имела нужное церковное устройство, форму богослужения и пресвитерство. Всё это было получено через предание. О предании сказано и в послании Фессалоникийской церкви: 2 Фес.2:15, 3:6. Чтобы понять, что понималось под преданием Церкви необходимо обращаться к раннехристианским письменным источникам. А иначе, что ж это за герменевтика? Иреней Лионский говорил, что еретики не признают ни Писания, ни Предания. И все-таки у меня есть причины для радости, ибо уверен я в главном - есть на земле Единая Святая Апостольская Церковь - столп и утверждение истины, Невеста Христа, Его Тело. Церковь эта объединяет членов небесной (торжествующей) и земной (воинствующей) церквей в один богочеловеческий организм. Именно в области экклезиологии больше всего проигрывают баптисты. Истинная Церковь должна существовать на земле непрерывно со дня Пятидесятницы, и она не может заблудиться, ибо Святой Дух наставляет её на всякую истину. Все остальные христианские конфессии и деноминации - это отпавшие от исторической церкви. Я молю Господа о том, чтобы я был ее достойным членом. Жажду этого больше всех благ иных. Хочу быть причтен к тем, о которых сказал наш Спаситель: «блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». Уже не могу быть баптистом, ибо не считаю их истинной Церковью, но есть еще маленькие сомнения в правильности Русской Православной Церкви, хотя она мне по сердцу, ближе и родней. Помню, как четыре года назад я, новообращенный баптист, просыпался рано утром от звона колоколов и ощущал в душе какую-то необъяснимую тоску. В этот момент я чувствовал себя чужим на родной земле. Возможно, в это время мои православные предки на небесах молились за меня... Больше возврата к баптистам нет. Но куда же идти, как не в Русское Православие? Вспоминаю слова блаженного Августина, когда Господь открыл ему глаза на Православие: «Я покраснел от стыда и обрадовался, что столько лет лаял не на Православную Церковь, а на выдумки плотского воображения. Я был дерзким нечестивцем: я должен был спрашивать и учиться, а я обвинял и утверждал... Учит ли Твоя Церковь Истине, я еще не знал, но уже видел, что она учит не тому, за что я осыпал ее тяжкими обвинениями». Господи, Свет души моей! Просвети меня, окаянного, не оставь меня среди заблудших."

+ 10000 Юрий Когда вижу подобное "творчество", возникают ассоциации с католицизмом!

"Об Оптине можно писать бесконечно! Бесконечно рассказывать впечатления, описывать что с тобой происходит в этом прекрасном уголочке Земли! Каждый раз, когда надо садиться в автобус и ехать из Оптины в Москву душа замирает,а в голове только одна мысль:"Не хочу."" Евгения, себя узнала в Ваших словах!!!