Natasha

Один из насельников Оптиной Пустыни недавно подарил моей младшей сестре книжку "Мое милое детство" (автобиографическая повесть Клавдии Лукашевич). Надо сказать, что мы с упоением прочли этот шедевр на одном дыхании (даже не знаю, кому из нас понравилось больше). Давно я не читала таких замечательных, светлых и талантливых детских произведений. Всем советую . Вот маленький отрывок: "Страстная неделя чтилась в нашей семье и в семье бабушки и дедушки как величайшая святыня… Няня и мама одевались в темные платья, строго постились, каждый день ходили в церковь и говели. Везде у нас теплились лампады, было тихо и благоговейно. Нам, детям, почему-то бывало и жутко, и радостно. По вечерам няня часто рассказывала нам о страданиях Христа и всегда плакала… Иногда с великими святыми событиями она перемешивала и легенды… Рассказывала про птичку, которая вытащила клювом один колючий шип от тернового венца из святого лба Господа, и ее грудка обагрилась кровью… И с тех пор эта птичка святая, и ее зовут «красно-грудка»; рассказывала, как, мучась, Христос нес святой крест на Голгофу и как все, кто Его касался, исцелялись. – Скажи, нянечка, ведь Христос воскреснет?! – взволнованно, сквозь слезы, спрашивали мы, оплакивая страдания Христа, которые няня передавала так жалостливо и трогательно. – Ну, конечно, воскреснет… Но мы-то всегда должны помнить об Его страданиях и плакать о Нем. И я помню, что в дни Страстной недели мы, дети, как-то душой проникались воспоминаниями о величайших Евангельских событиях; эти воспоминания воплощались во что-то реальное, и все выливалось в особое, святое религиозное чувство… Казалось, что Бог с нами присутствует, страдает, молится и прощает. Когда, бывало, в пятницу Великой вечерни выносили плащаницу, мне всегда казалось, что действительно хоронят Христа… И как только запоют «Благообразный Иосиф», няня начинала горько плакать, и я за нею… С тех пор я особенно люблю эту службу и всегда вспоминаю чистые детские слезы о Господе…"

Совсем недавно один московский протоиерей, которому в нынешнем году исполнилось 75 лет, рассказал интересную поучительную историю, произошедшую с ним в бытность его молодости. В послевоенные годы он часто любил отдыхать в Эстонии, где алтарничал в кафедральном соборе. И вот, там произошло такое мини-восстание некоторой части эстонцев, которые рьяно ратовали за совершение богослужений на эстонском языке. После некоторых диспутов православная церковь ради мирного урегулирования спора пошла навстречу и, в частности, в данном кафедральном соборе были организованы альтернативные службы на эстонском языке. Результат был вполне ожидаемым: богослужения на эстонском не посещал никто, все прихожане по-прежнему шли молиться на "церковнославянские службы"

Это не так легко. С трудом себя представляю в такой роли. Возникает некая робость перед его возрастом (он старше меня раза в 3). Но, наверное, надо уметь постоять за честь православной Церкви.

Думаю, благосклонного отношения и определенной выгоды со стороны априори доверчивых православных А поношенная ряса, наперсный крест, преклонный возраст и заявленная принадлежность к одному из самых известных русских монастырей этому очень способствуют.

"Всегда радуйтесь!"

о. Даниил, а как бы Вы посоветовали реагировать при возможной очередной (а для кого-то, не дай Бог, первичной) встрече с этим человеком?

Весной этого года к нам в Храм во время Литургии зашел пожилой человек (лет около 65-70) маленького роста, в рясе и с крестом. Он сразу направился в алтарь и пробыл там некоторое время. После окончания службы я узнала, что этот человек представился иеромонахом Николаем из Оптиной пустыни. При этом он просил у служащего священника дать ему Святые Дары. Тогда мне показалось странным, что я ни разу не видела его в монастыре. Но подумала, что всякое бывает - он ведь может числиться в штате, а жить где-нибудь на подворье или затвориться в Скиту. В прошлую среду (на праздник Рождества Богородицы) по пути из Храма к метро нам с подругой снова встретился этот человек. Он был точно так же одет, как и весной. Увидев нас, он тут же благословил и спросил имена, а сам представился иеромонахом Николаем (Смирновым) из Оптиной. Я ему сказала, что часто бываю в Оптиной, но его не припоминаю, на что он ответил, что последние 2 года живет в Оптиной, а до этого служил в Дивеево. Моя подруга, которая в тот период часто бывала в Дивеево и хорошо знакома с одним из местных священников, сказала, что и там она его не встречала. После этого "батюшка" последовал в наш Храм на позднюю Литургию. Меня эта ситуация очень сильно смутила. Своими сомнениями я поделилась с двумя насельниками монастыря: оба ответили, что такого человека в Оптиной не знают. Такая вот грустная история.

Предполагала, что будут подобные отзывы. Действительно, не от хорошей жизни было прикреплено это воззвание. Но с учетом того, что "сейчас в монастыре ситуация с кошками стабильная", я решила поместить это фото. Простите, если кого обидела

Нашла смешную фотографию текста, одно время покоившегося на клетке с котятами

Мое аппелирование относительно женских монастырей было вовсе не к Вам, Иулиания, а к фразе выше: "хорошо, когда ты попал в хороший монастырь. Но это, особенно в ситуации с женскими монастырями, почти нереально". Простите, что не очень корректно выразилась А что касается преемственности, то все же кое-где не все ниточки обрывались. Например, Пюхтицкий монастырь, насколько я помню, не закрывался в советские годы (хотя это уже не совсем Россия, конечно, но многие игуменьи нынешних русских монастырей именно оттуда). Ну а святоотеческое наследие - это, безусловно, наше сокровище неиждеваемое

Сегодня в целом духовно-нравственный уровень людей является катастрофически низким. Мы в основном не имеем того мощного духовного стержня, какой был у наших предков еще несколько сотен лет назад. А монахи же не с неба сваливаются - они тоже приходят в монастыри из народа. Поэтому, к сожалению, не каждый выдерживает. В то же время и раньше кое-кто возвращался в мир, но ведь были и настоящие подвижники, которые претерпевали до конца. Что касается монастырей, то я категорически не согласна, что в России отсутствуют хорошие женские монастыри. Сама бывала в некоторых монастырях, у меня есть несколько подруг-насельниц монастырей. Конечно, в каждом монастыре (как и в любом сообществе людей) существуют свои проблемы, но это неизбежно. А спасаться, наверное, возможно везде - было бы желание.

Корень слова счастье - «часть».Счастливый человек — это человек, живущий с частью чего-то, имеющий часть какого-то Блага.И это Благо есть Бог! По настоящему счастливый — имеющий общую часть c Богом.Через при-частие и стяжание Духа Святого христианин становится причастным Богу: "Пребудьте во Мне, и Я в вас" (Ин. 15:4). Это и есть настоящее, вневременное, вечное счастье, которое начинается в этом мире, но в полноте бывает в Царствии Небесном. Оно не имеет ничего общего с обывательским понятием "счастья", которое в Священном Писании называется "суетой сует" (Еккл. 1:2)

Григорий Богослов - Григорию Нисскому: «Друга верного нельзя ничем заменить, и Несть мерила доброте его. Друг верен кров крепок» (Сир 6:14-15) и огражденное Царство (Притчи 18:12); друг верный — сокровище одушевленное. Друг верный дороже золота и множества драгоценных камней. Друг верный — «вертоград заключен, источник запечатлен» (Песн 4:12), которые временно отверзают, и которыми временно пользуются. Друг верный— пристанище для упокоения. А ежели он отличается благоразумием, то сие сколько еще драгоценнее. Ежели он высок ученостию, ученостию всеобъемлющею, какою должна быть и была некогда наша ученость, то сие сколько преимущественнее? А ежели он и «сын Света» (Ин 12:36), или «человек Божий» (1 Тим 6:11), или «приступающий к Богу» (Исх 19:22), или «муж» лучших «желаний» (Дан 9:22), или достойный одного из подобных наименований, какими Писание отличает мужей божественных, высоких и принадлежащих горнему: то сие уже дар Божий, и очевидно выше нашего достоинства». (Григорий Богослов. Сл. 11-е, говоренное брату Василия Великого, св. Григорию Нисскому. — Mi gr., T. 35, col. 831 b, с.)

Неизвестно, куда целились минометчики, но снаряды попали в детский приют в маленькой вьетнамской деревушке, которым заведовала группа миссионеров. Все миссионеры и один или два ребенка были сразу убиты, а еще несколько детей были ранены, в том числе одна восьмилетняя девочка. Деревенские жители запросили медицинскую помощь из соседнего города, в котором была радиосвязь с американскими войсками. Наконец, приехали военный доктор и медсестра с комплектом медицинских инструментов. Они обнаружили, что положение девочки наиболее критическое. Если не принять немедленные меры, она умрет от шока или от потери крови. Для переливания крови им срочно требовался донор с той же группой, что и у девочки. Быстро проведя анализы, врач обнаружил, что ни один из американцев не подходит, однако нужная кровь есть у нескольких сирот, которые не были ранены. Врач говорил на вьетнамском вперемешку с английским, а медсестра немного изучала французский в институте. Изъясняясь на этой смеси языков, а также помогая себе жестами, они попытались объяснить напуганным малышам, что если они не возместят девочке потерю крови, она непременно умрет. Затем они спросили, кто хочет помочь ей и дать свою кровь. В ответ на эту просьбу дети широко открыли глаза и замолчали. Прошло несколько томительных мгновений, пока, наконец, маленькая дрожащая ручка поднялась вверх, быстро опустилась и снова поднялась. - Спасибо, - сказала по-французски медсестра, - как тебя зовут? - Хань, - ответил мальчик. Ханя быстро положили на кушетку, смазали руку спиртом и ввели в вену иглу. Во время этой процедуры Хань лежал, не двигаясь, и молчал. Но через секунду он вдруг сдавленно всхлипнул, быстро закрыв лицо свободной рукой. - Тебе больно, Хань? - спросил доктор. Хань покачал головой, однако через несколько секунд снова всхлипнул и снова попытался сдержать свой плач. Доктор еще раз спросил, не больно ли ему, но Хань отрицательно покачал головой. Но вскоре редкие всхлипывания превратились в равномерный тихий плач. Мальчик крепко зажмурился и сунул кулак в рот, чтобы сдержать рыдания. Врач забеспокоился. Что-то было не так. В этот момент на помощь подоспела медсестра-вьетнамка. Увидев страдания мальчика, она быстро спросила его о чем-то по-вьетнамски, выслушала его и сказала ему в ответ что-то успокаивающим тоном. В ту же секунду мальчик перестал плакать и вопросительно посмотрел на вьетнамку. Она кивнула ему, и выражение облегчения появилось на его лице. Подняв глаза, медсестра тихо сказала американцам: "Он думал, что он умирает. Он не понял вас. Он подумал, что вы просили его отдать всю свою кровь, чтобы девочка могла жить". - Но почему же тогда он согласился на это? - спросила американская медсестра. Вьетнамка повторила вопрос мальчику, и он просто сказал: - Мы - друзья...

"Ты видишь, что все вокруг достойнее тебя, честнее, праведнее, смиреннее, чище. И радостно оттого, что они не презирают тебя, последнего, убогого, не гнушаются общением с тобой, но разговаривают с тобою как с равным, рядом с тобою садятся за стол, вместе с тобой ходят в храм и никогда ни делом, ни словом, ни взглядом не позволяют себе указать на твое недостоинство и нечистоту. Терпят тебя рядом с собою, покрывают недостатки, ошибки, грехи, милосердствуют и даже иногда просят исполнить какое-либо послушание, тем самым оказывая особую честь, оказывая внимание, и возводя в достоинство слуги и иногда даже друга" (из дневников иеромонаха Василия Рослякова)

Преосвященнейший послушник Удивительная история о великом смирении, беспрекословном послушании и безоговорочной любви епископа Василия (Родзянко): "Надо сказать, что отец Владимир прекрасно знал, что истинное архиерейское служение всегда связано не с почетом и сановитостью, а с множеством ежедневных, никогда не прекращающихся забот, с полной невозможностью принадлежать самому себе и с громадным, непостижимым для мирских людей, грузом ответственности. А в русской эмиграции судьба епископа – это еще и бедность, часто доходящая до прямой нищеты. Да и возраст претендента на архиерейство к тому времени был не самый молодой – ему шел шестьдесят шестой год, из которых сорок лет он уже прослужил священником. Но отец Владимир воспринял предложение о монашестве и епископстве как волю Божию и ответ на свои молитвы. Он осторожно согласился... Иерархи в Америке и в Англии тут же ударили по рукам – и участь отца Владимира была решена! Но перед самым монашеским постригом будущий инок вдруг задал своему духовнику митрополиту Антонию Сурожскому неожиданный и простосердечный вопрос: – Вот, сейчас я приму от тебя, владыка, постриг. Дам Господу Богу и святой Его Церкви великие монашеские обеты. Что касается обета целомудрия – здесь для меня все понятно. С обетом нестяжания – также все ясно. С обетом, касающемся молитвы, – тоже. А вот с обетом послушания – я ничего понять не могу! – Как же так? – удивился митрополит Антоний. – А вот как! – рассудительно пояснил отец Владимир. – Ведь меня сразу сделают не просто монахом, а епископом? Значит, я сам, по должности, буду распоряжаться и руководить. Кого же мне тогда слушаться? У кого прикажешь быть в послушании? Митрополит задумался. А потом сказал: – А ты будь в послушании у всякого человека, который встретится на твоем жизненном пути. Если только его просьба будет тебе по силам и не войдет в противоречие с Евангелием. Отцу Владимиру такая заповедь сразу пришлась очень по душе! Хотя впоследствии тем, кто был рядом с Владыкой, приходилось совсем несладко от его всегдашней готовности к решительному и бесповоротному исполнению этого монашеского обета. В частности, я имею в виду себя. Это Владыкино святое послушание не раз оборачивалось для меня сущей каторгой! Скажем, идем мы с ним по Москве. Дождливый, прескверный день. Мы куда-то спешим. И вдруг Владыку останавливает бабулька с авоськой. – Ба-атюшка!.. – дребезжит она своим старческим голосом, не зная, конечно, что перед ней никакой не батюшка, а целый епископ, да еще из Америки. – Батюшка, хоть ты мне помоги – освяти комнату! Я уж третий год нашего отца Ивана прошу, а он все нейдет! Может, смилостивишься, освятишь, а? Я не успеваю и рта раскрыть, как Владыка изъявляет самую горячую готовность исполнить просьбу, как будто всю жизнь он только и ждал возможность освятить бабкину комнату. – Владыка!.. – с упреком, но уже обреченно говорю я. – Вы ведь даже не знаете, где эта комната! Бабуля, куда ехать-то? – Да недалеко – в Орехово-Борисово! Метро «Каширская», а оттуда минут сорок на автобусе! Недалеко! – радостно сообщает бабка. И Владыка, оставив все наши важные дела (противоречить ему в таких случаях было бесполезно), направляется для начала через всю Москву в храм к знакомому священнику за всем необходимым для чина освящения. (Естественно, я, проклиная все на свете, тащусь за ним). А старушка (и откуда у нее силы-то взялись!), еще не веря сама себе от радости, семенит за нами и без умолку рассказывает Владыке о своих детях и внуках, которые уже давно ее не навещают. После похода в храм, мы, в самый час пик, спускаемся в метро и с пересадками добираемся до станции «Каширская». Оттуда, как бабка и обещала, трясемся сорок минут, зажатые в переполненном автобусе, до конечной остановки. И наконец, этот потомок князей Голицыных, графов Сумароковых и баронов Мейендорфов освящает восьмиметровую комнатенку в панельной московской девятиэтажке, и делает это так же неповторимо молитвенно, величественно и торжественно, как он всегда совершал богослужения. А потом сидит за столом рядом со счастливой бабулей (причем, оба они ужасно довольны друг другом) и нахваливает ее угощение – чай с сушками и со старым вишневым засахарившимся и костистым вареньем. А потом еще с благодарностью берет от нее – не отказывает – рублик, который она украдкой сует «батюшке» при прощании. – Спаси тебя Господи! – говорит старушка Владыке. – Теперь мне и умереть в этой комнатке будет сладко. Раз за разом я видел, как Владыка Василий, с какой-то особой готовностью и с предвкушением открытия чего-то очень важного для него, в буквальном смысле отдает себя в послушание каждому, кто обращается к нему. Было видно, что кроме самой искренней готовности послужить людям за этим стоит и еще нечто совершенно особенное, ведомое только ему. В этих размышлениях мне припомнилось, что слово «послушание» происходит от глагола «слушать». И постепенно я стал догадываться, что через это смиренное послушание Владыка научился чутко слышать и постигать волю Божию. От этого вся его жизнь становилась ни больше ни меньше как таинственной, но постоянной и совершенно реальной беседой с Богом, познанием Промысла Божиего, где Бог говорит с человеком не словами, а обстоятельствами жизни и тем, что дарует Своему собеседнику величайшую награду – быть орудием Божиим в нашем мире". Архимандрит Тихон (Шевкунов)

Может быть,мое сообщение не совсем в тему, но очень захотелось написать. В свой адрес я тоже систематически слышу о фанатичности веры и т.д. А недавно пришла к выводу, что фанатизм - это совсем не плохо, и даже необходимо к нему стремиться. Ведь θ?νατος с греч. означает смерть. Следовательно, Ваши близкие считают Вас верной даже до смерти. По-моему, это очень высокое звание, к которому призваны все христиане

Мне по работе пришлось совсем недавно столкнуться с этой проблемой. В частности, мы занимаемся защитой прав граждан на мирные собрания. И вот, поступило обращение из "Радужного дома" (это общественная организация, занимающаяся вопросами защиты прав и социальной адаптации сексуальных и гендерных меньшинств) с жалобой на действия администрации г. Москвы, не согласовавшей им митинг на Пушкинской площади. И, к сожалению, одному из моих сослуживцев пришлось выступать в защиту их "нарушенных" прав. Хотя лично этому человеку было неприятно их защищать, но формально, с точки зрения закона, основания для отказа отсутствовали. Дело в том, что законодательство Российской Федерации никаким образом не выделяет данные меньшинства в какую-то особенную категорию. И, соответственно, они наравне с другими гражданами могут пользоваться всеми конституционными правами, в том числе и правом на мирные собрания (ст. 31 Конституции РФ). И, если честно, глубоко сомневаюсь, чтобы в нашей стране в этом направлении делались какие-то шаги в сторону ограничения их прав. Если что-то и будет делаться - скорее в обратном направлении. Россия в вопросах защиты прав человека в основном ориентируется на позицию Европейского Суда по правам человека, а там придерживаются взглядов весьма либеральных, в том числе и по данной проблематике.

Относительно театра я когда-то прочла мнение о. Иоанна Кронштадского в "Моей жизни во Христе". Удивительно, но оно довольно жесткое и бескомпромиссное: - "В театре многим приятно чувствуется, а в церкви - тяжело, скучно, - отчего? Оттого, что в театре все прекрасно подлажено чувственному человеку, и диавола мы там не трогаем, а тешим его, и он нам делает удовольствие, не трогает нас: веселитесь себе, друзья мои, думает, только смейтесь да Бога не помните. В церкви же все приспособлено к возбуждению веры и страха Божия, благочестивых чувств, чувства нашей греховности, растленности; и диавол всевает в наше сердце сомнения, уныние, тоску, лукавые, скверные и хульные помыслы, - и вот сам себе не рад человек и стоять не может, час трудно простоять. И бежит скорее вон. Театр и церковь - противоположности. То - храм мира, а это храм Божий; то - капище диавола, а это - храм Господа"; - "Театр усыпляет христианскую жизнь, уничтожает ее, сообщая жизни христиан характер жизни языческой. Воздремашася вся и спаху [Мф. 25, 5], между прочим этот гибельный сон производит в людях и театр. А потом что? Науки, в духе языческом преподаваемые, заботы житейские, усиленные донельзя, любостяжание, честолюбие, сластолюбие. Театр - школа мира сего и князя мира сего - диавола; а он иногда преобразуется и в ангела светла [2 Кор. 11, 14], чтобы прельщать удобнее недальновидных, иногда ввернет, по-видимому, и нравственную пьеску, чтобы твердили, трубили про театр, что он пренравоучительная вещь и стоит посещать его не меньше церкви, а то пожалуй и больше: потому-де, что в церкви одно и то же, а в театре разнообразие и пьес, и декораций, и костюмов, и действующих лиц"; - "Оправдывают игру в театре и называют ее полезною и нравоучительною или безвредною, или, по меньшей мере, меньшим злом в сравнении с пьянством и распутством, и с этою целью стараются заводить повсюду театральные зрелища. Удивительное дело, что христиане не нашли лучшего средства для препровождения драгоценного времени, как театр, и по происхождению и по значению своему сохраняющий доселе характер языческий, идолопоклоннический, характер суетности, пустоты, вообще показывающий в себе полнейшее отражение всех страстей и безобразий мира сего, похоти плоти, похоти очей и гордости житейской, и лишь редко, редко доблести сынов отечества, и то, конечно, сынов отечества земного, а не небесного. Все небесное, святое, носящее печать христианства, чуждо театру, если же когда входит на сцену, то как предмет насмешки: самое имя Божие, страшное для всей твари, произносится здесь легкомысленно, иногда со смехом, кощунственно; звания священные, напр., монашеское - это ангельское звание - осмеивается; уважение к начальству, к родителям, к священным лицам подрывается, когда публично осмеиваются некоторые предосудительные действия этих лиц, пред лицом всего общества, пред лицом легкомысленной молодежи, даже детей, для которых должны быть священны имена их родителей и начальников. Иногда довольно одного неуважительного или непристойного слова относительно старших, чтобы подорвать к ним должное уважение. Так ли стали христиане легкомысленны, что не находят лучшего средства к провождению драгоценного времени кроме театра и из-за него оставляют храм Божий, Богослужение, и драгоценное праздничное время, данное Богом для поучения в слове Божием, в спасительных размышлениях и в делах добродетели, безумно расточается на пустые дела, на смехотворство и глупые рукоплескания в театрах? Нет, как хотите, а театр богомерзкое учреждение. Только вникните в дух его, и вы согласитесь: это училище безверия, глумления, дерзкой насмешки над всем и - разврат. Горе тому обществу, в котором много театров и которое любит посещать театры. Иногда, правда, театр бывает меньшим злом для любящих злое. Прислушайтесь к мнению народному, к мнению тех, которые посещали театр много раз: они не стесняясь говорят, что театр ведет к разврату. Только слепые, в них же бог века сего ослепи разумы неверных [2 Кор. 4, 4], говорят, что театр нравоучителен. Нет, христиане должны неотменно поучаться в Законе Божием, читать чаще Евангелие, вникать в Богослужение, исполнять заповеди и уставы церковные, читать писания св. отцов, духовные журналы, чтобы проникаться духом христианским и жить по-христиански. Вот ваши зрелища!" - "Театр также погашает веру и христианскую жизнь, научая рассеянности, лукавству (или умению жить в мире), смехотворству; он воспитывает ловких сынов века сего, но не сынов света. Театр - противник христианской жизни; он порождение духа мира сего, а не Духа Божия. Истинные чада Церкви не посещают его!" ... без комментариев...

Фраза "вид богословствующих христианок" ассоциируется с каким-то новым животным или растением Однако, отчасти я согласна с этим утверждением в силу того, что у женщин все же несколько иная функция, чем богословствовать. Но обучаться богословским дисциплинам, на мой взгляд, вовсе не опасно, а даже необходимо. Сейчас подавляющее большинство населения не знает самых основ православия, их головы забиты разными приметами, магией и другими подобными вещами (к сожалению, приходилось с таким грустным феноменом сталкиваться ). Думаю, если будет больше грамотных в этом отношении людей, они принесут значительную пользу Церкви. И при этом вовсе не обязательно богословствовать - просто нужно уметь не сказать глупость (или хуже того - ересь) во избежание стать соблазном для неискушенных в этом вопросе.

Насколько я знаю, не на все направления требуется наличие оконченного высшего образования. Если Вы заинтересованы, советую посетить сайт ПСТГУ - там есть вся необходимая информация на этот счет. Думаю, если хорошо покопаться, можно найти что-то подходящее. Главное - желание. Бог в помощь!

"Никому не позволено в христианстве быть вовсе неученым" Когда я сознательно пришла в Церковь, мне было около 19 лет. В те годы я обучалась на юр.факе и совершенно искренне полагала, что полученных мною знаний вполне хватит для дальнейшего беспечного существования. Однако приход в Храм заставил перестроить всю систему ценностей и знаний. Это был крах. В тот момент я поняла, что являюсь полной невеждой даже в самых общих, бытовых вопросах церковной жизни. Однако тогда я не знала о существовании всевозможных образовательных программ для новоначальных. Надо сказать, что в первые годы мне очень и очень помог клирос: систематическое пение гимнографических текстов многое проясняло и дало толчок для развития непреодолимого желания глубже и полнее изучить православную веру. В нашем приходе некоторые ребята (мои ровесники) обучались в Православном Свято-Тихоновском Университете. От них я почерпала много интересной и полезной информации и в итоге решила последовать такому же позитивному примеру. Сегодня я являюсь студенткой 3 курса богословского факультета ПСТГУ. Учусь на вечернем отделении, поскольку эта форма обучения позволяет совмещать занятия с работой и в то же время осуществлять непосредственный диалог с преподавателем (что недоступно заочникам). Хочу сказать, что ОЧЕНЬ довольна результатами обучения, несомненно чувствую пользу от повышения уровня знаний, которые возможно прилагать в практических целях, в т.ч. и в миссионерских. Преподаватели в основном – в священном сане, что зачастую придает лекциям даже не строго богословской направленности особый оттенок. Не вызывает сомнения и духовная польза таких занятий. Учебный план примерно совпадает с семинарским, предусматривает изучение как общегуманитарных, так и богословских дисциплин. Большой плюс ПСТГУ в том, что он находится в Москве, где огромное количество высококвалифицированных научных кадров, составляющих основу преподавательского состава. Многие преподаватели параллельно читают лекции в МДАиС (как мне кажется – основной кузнице по подготовке богословов). А еще у нас очень много интереснейших предметов - Священное Писание Ветхого и Нового Заветов, древнегреческий язык, литургика, патрология, догматика и т.д. и т.п. С нынешнего года к учебной составляющей добавилась научная: к весне необходимо написать курсовую работу по богословской тематике. К моему радостному удивлению, научной работе здесь уделяют весьма много внимания. Качество выпускных квалификационных работ зачастую гораздо выше, чем в каком-нибудь светском учебном заведении - за счет новизны проблемы и глубокого анализа ее изучения. Более того, с уверенностью могу засвидетельствовать, что обучение в православном ВУЗе не идет ни в какое сравнение с обучением в ВУЗе светском. Хотя форма, конечно, похожа, но предмет особый, и он налагает неповторимую печать на всю систему обучения. Действительно, «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Матф.18:20). В ПСТГУ существует возможность получать не только полноценное высшее образование (на очной, вечерней и заочной формах обучения), но имеется также факультет дополнительного образования с отделениями профессиональной переподготовки, повышения квалификации и интернет-обучения. Представляется, что с учетом данных возможностей каждый сможет найти приемлемую для себя форму обучения. В заключении хочется привести золотые слова свт. Филарета Московского: "Никому не позволено в христианстве быть вовсе неученым и оставаться невеждой. Сам Господь не нарек ли Себя Учителем и Своих последователей - учениками. Неужели это праздные имена, ничего не значащие? И зачем послал Господь в мир апостолов? Прежде всего, учить все народы: "Шедше, научите вся языки..." (см.: Мф. 28, 19). Если ты не хочешь учить и вразумлять себя в христианстве, то ты не ученик и не последователь Христа, - не для тебя посланы апостолы, - ты не то, чем были все христиане с самого начала христианства; я не знаю, что ты такое и что с тобой будет" (Митрополит Московский Филарет. Слова и речи: В 5 т. М., 1882. Т. 4. С. 151 - 152.)