Важность осторожности суждений о вере и мировоззрении для православного человека

[Апрель 9 365]

Дорогие, братья и сестры предлагаю новую тему для обсуждения.Уверен,что участие в форуме православной обители,которая,без преувеличения, является духовным центром страны,должно носить воспитательно-образовательную пользу.Поэтому предполагаю возможным не просто излагать свое субъективное мнение и задавать определенного рода вопросы,но учиться приобретать навык правильного, духовно полезного,добродетельного общения.Которое не будет вызывать соблазнов и недоумений у посетителей форума и позволит сохранять атмосферу христианской любви и взаимопонимания.Мне представляется,что было бы правильно и полезно вырабатывать, воспитывать в себе, каждому из участников форума,ответственность за то,как мы мыслим и что говорим.Мы в ответе за то, что нами сказано и написано и хотя:

Нам не дано предугадать,

Как слово наше отзовется,-

И нам сочувствие дается,

Как нам дается благодать...

 

Фёдор Тютчев

 

но постараться сделать все от нас зависящее,чтобы не только не навредить,но и принести пользу,проповедью истинной веры,утешением страждущих,умирением соблазнов,проявлением лучших христианских качеств и любви.Убежден,что в наше непростое время нужно быть особо внимательным и ответственным,что бы не дать повода ищущим повода и не навредить не опытным и не твердым в вере.

[Nadegda 2 748]

Отче,Спаси вас Господь!

[Иулиания 6 270]

  В 22.09.2012 в 08:15, Некто сказал:

Мы в ответе за то, что нами сказано и написано

 

Но часто забываем, что за каждое слово спросит Господь...

[Апрель 9 365]

Не раз уже говорилось о том,что молчание - золото,но научиться правильно молчать,тоже великий труд, дающий полезные результаты единицам.Большинству молчать не возможно,а некоторым, не полезно поэтому воспитывать себя в плане умения правильно ,однозначно, полезно формировать и излагать свои мысли дело всем необходимое.Это поможет обрести навык самоконтроля и самоанализа,а так же поможет учиться заботе о ближнем.

[Апрель 9 365]

Миссионерство истинное и ложное. Как правильно говорить с молодежью о вере

 

http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=gzBtnvMdgMI

[Апрель 9 365]

Как говорить с близкими о вере.

 

Есть одна проблема, с которой сталкивается едва ли не каждый православный христианин. У нас, верующих, есть неверующие родственники и друзья. Нам горестно сознавать, что эти дорогие нам люди отделены от нас непроходимой стеной, притом в самом главном. Порой мы пытаемся эту стену разрушить, но желаемого результата в большинстве случаев не достигаем. Почему? Ведь нами двигают самые лучшие намерения: мы обрели Радость, и нам хочется, чтобы то же произошло с нашими близкими и дорогими. А они, эти близкие и дорогие, вдруг упираются, говорят совсем не то, что мы хотим от них услышать, и к вере не приближаются ни на йоту.

То ли потому, что они такие упрямые, то ли потому, что мы говорим не так, как надо. А как надо? И надо ли вообще? Зависит ли чья-то судьба, чье-то обращение от того, как — хорошо или плохо, удачно или неудачно — говорим с ними о вере мы?.. Впрочем, в иных ситуациях такие разговоры возникают с неизбежностью — когда «линия раздела» проходит между детьми и родителями, между супругами, между братьями и сестрами. Между близкими друзьями, наконец. Какими быть, как себя вести, чтоб разговор, пусть даже и спор не перерос в конфликт, а конфликт — во взаимное неприятие? Сначала познакомимся с несколькими человеческими историями, а потом попробуем сделать какие-то выводы. По вполне понятным причинам наши респонденты на сей раз (что, в общем, для нашего журнала нетипично) останутся анонимными.

  Показать содержимое

 

— Вот уже несколько лет, как я осознаю себя православным, воцерковленным человеком, но это никак не способствует миру и взаимопониманию в семье. Дело в том, что мой муж — ладно бы просто неверующий! Он относится к вере, к Церкви и ко всему, что с нею связано, резко негативно. Мои друзья говорят мне, что это может быть связано еще и с ревностью: он ревнует меня к той жизни, в которой сам не может, не хочет участвовать.

Одно время я не сообщала мужу, что иду в храм, чтобы не раздражать его, просто собиралась и уходила. Но куда еще можно идти в воскресенье в восемь утра? Разумеется, он все понимал, и, мне кажется, это его еще больше злило. Я стала говорить, что пойду в церковь, но в ответ слышала: «Делать, что ли, нечего? Лучше бы нормальный обед приготовила». Это еще в лучшем случае.

Практически та же ситуация — в семье моей сестры. Мы с нею пришли в Церковь вместе, и мужья наши в неприятии этого факта объединились. Муж сестры, как и мой, грозился выбросить из дома иконы, потому что они мешают и портят интерьер. До недавнего времени любое совместное праздничное застолье наших семей через пять минут перетекало в богохульство, в охаивание православной веры, в насмешки над нашим с сестрой образом жизни, над нашей глупостью, позволяющей наживаться хитрым попам… Сейчас мужья немного успокоились: или поняли, что «умнеть» мы не собираемся, или просто надоела им эта тема.

Особенно болезненной нашу проблему делает еще вот что: мы обе не могли не привести в храм своих детей. Конечно, они причащаются, моя Оля (она старше своего двоюродного братишки) недавно впервые исповедовалась, и для нас обеих это было очень большим и светлым событием. Но уводить дочку из дома в храм мне приходится чуть ли не тайком (не только от папы, но и от бабушки, то есть свекрови), а что касается моего племянника — после каждого посещения храма и воскресной школы его папа (мой, соответственно, зять) тщательно промывает сыну мозги, причем в выражениях не стесняется и о мамином авторитете не заботится нисколько.

Вы спрашиваете, как говорить с близкими о вере? А для меня вопрос стоит иначе: как защитить свою веру от поругания — не где-нибудь, а в моей собственной семье? Хулу на меня я могу стерпеть, лишь бы только лишний раз не обострять ситуацию. Но если я слышу хулу на Бога — я должна очень четко этому воспротивиться, очень внятно сказать «нет». Остановить человека так, чтобы он все понял и больше ничего подобного говорить не смел. Но у меня не получается. Почему? Почему я теряюсь и не могу найти слова?

Да, в отношении мужа к христианству есть и моя доля вины. Я человек не красноречивый, говорить так, чтобы все вокруг заслушались, не умею и, по правде сказать, не так уж хорошо знаю Священное Писание, Предание, историю Церкви, богослужение, наконец.

Муж намеренно задает мне агрессивные, провокационные вопросы: хочет доказать, что я сама не знаю, во что верю. Я знаю, во что верю! Но я не научилась об этом говорить. Наверное, надо учиться. Но, с другой стороны, будь я хоть профессором богословия, вряд ли это изменило бы ситуацию. Бесполезно доказывать, что вне Церкви нет спасения — человеку, который вообще не верит в посмертную жизнь.

Все же какие-то сдвиги есть. Вчера дождалась, пока он заснет, встала перед образами читать молитвы и Псалтирь. А муж проснулся и заглянул в ту комнату, где я молилась. Я сжалась: обычно он в таких случаях начинает меня пародировать, может и нецензурное что-нибудь сказать, а потом выходит, громко хлопая дверью. На удивление, в этот раз ничего не сказал и дверь закрыл тихо. Может быть, по моим молитвам?

* * *

— Каждое воскресное утро я и мой младший сын спешим в храм. Стараемся не опаздывать на службу, ведь Алеша — алтарник. Когда мы начали сюда ходить, ему было восемь лет, сейчас четырнадцать. Пока ходим вдвоем, без папы.

Знаю, что во многих семьях такая ситуация, когда жена в храм ходит, а муж — нет, порождает проблемы, а нередко и серьезные конфликты. Слава Богу, теперь у нас с этим все благополучно. Муж, хоть и остается по воскресеньям дома, к нашей вере относится уважительно, и я очень благодарна ему за это. Но получилось так не сразу.

Раньше у нас в семье мои посещения храма, попытки говорить с мужем о вере назывались «новая Наташкина блажь». Сказано было не мне, а моей подруге, которая мне эти слова передала. Муж тогда сказал: «Моя Наталья раньше в партию играла, теперь нашла себе очередную игрушку. Надеюсь, скоро пройдет». Я и вправду с молодых лет была комсомольской активисткой, потом вступила в партию… Причем все это было отнюдь не из карьерных соображений, и даже не от избытка «идейности», нет! Мне просто хотелось работать с людьми, быть с ними, что-то для них делать. Потом, естественно, наступило разочарование во всей этой «деятельности». И муж поначалу воспринял мое воцерковление именно в такой плоскости — тем более, что сам он не был особо верующим. Он наполовину русский, наполовину азербайджанец, но его родители не были ни христианами, ни мусульманами. Когда мы поженились, он не относил себя ни к какой религии. Я предложила ему креститься, потому что сама была крещена еще в детстве. Муж сказал: «Хорошо, будем с тобой вроде как одной веры». Но, как, увы, нередко бывает, за крещением не последовало никакого дальнейшего продвижения по этому пути.

Когда я с сыном начала в воскресные дни ходить в храм, муж поначалу выражал неудовольствие: «Обязательно сегодня, что ли?». Я старалась объяснить ему, почему это обязательно. Слава Богу, он человек интеллигентный, воспитанный, кулаком по столу не стучал и истерик не закатывал. Но какое-то неприятие поначалу все равно ощущалось. Конечно, он по воскресеньям хотел меня и Алешу видеть дома.

Потом муж увидел, что это не «новая блажь», что все это очень серьезно. Не мне об этом судить, но, может быть, он замечал, что я в чем-то менялась к лучшему. Уж в одном точно изменилась: бросила курить, чего раньше сделать никак не могла. Он видел, что «блажь» не проходит, и что воцерковление мне во благо.

И это, наверное, главное. Не как о вере говорить, а каким быть, чтоб близкий человек поверил: то, что с тобой происходит — благо. А говорить надо — терпеливо. Человек зрелого возраста не может обратиться за два дня. Нужно время. Время и дела. К счастью, у нас в приходе добрые дела делаются.

Как и любому отцу, моему мужу интересно видеть успехи сына, поэтому он вместе со мной приходил на спектакли, которые мы подготавливали к праздникам в воскресной школе. И видел там других родителей, наших прихожан — интеллигентных, умных, вполне современных людей, а вовсе не каких-то темных, отсталых старушек. И вот, я вижу, что он все больше интересуется Православием, задает разные вопросы. Почему католических священников называют «святой отец», а православных — нет? Можно ли обращаться к Всевышнему «своими словами» или только теми молитвами, которые даны в молитвослове? Какова посмертная участь людей некрещеных? Могут ли православные за них молиться? Не всегда я могу ответить, в таких случаях он говорит: «Спроси батюшку». Я так и делаю. Батюшка наш по воскресеньям ведет в храме лекторий. Полученными на лекциях знаниями стараюсь поделиться с мужем. Дома говорю: «А мы сегодня разбирали такое-то послание апостола Павла. Знаешь, оказывается, вот это слово и вот это выражение в древности имели такой-то смысл…». И муж мой пересказ слушает заинтересованно! И книги читает, которые я приношу из храмовой библиотеки — как ни мало у него времени на чтение вообще.

Однажды наш папа зашел за сыном в воскресную школу, увидел, как учительницы мучаются со старым компьютером, и подарил школе новый компьютер и принтер.

Иногда мой муж говорит: «Меня в Церковь грехи не пускают». Я стараюсь убедить его в том, что это отговорка: Церковь не для праведников, а для грешников, Господь принимает всех искренне кающихся. Муж понимает, что надо исповедаться, но… Это очень серьезная проблема — первая исповедь. Все, кто воцерковлялся во взрослом возрасте, знают, что это такое, через какой рубеж нужно перейти. Я пытаюсь объяснить, как могу, что всем это поначалу невероятно трудно, но другие ведь с этим справлялись, справится и он.

Да, пока муж приходит в храм редко — только на Рождество и Пасху. Но, тем не менее, к моей вере он относится с пониманием и уважением. Я благодарна Богу за то, что мне достался такой понимающий муж, и мне остается только молиться, чтобы Господь и его в Свою Церковь привел. Я завидую тем нашим прихожанам, которые приходят на Литургию всей семьей. Дай Бог, чтобы и мы однажды стали «малой церковью» и подошли к Чаше со Святыми Дарами все вместе.

* * *

— Как говорить с близкими о вере? Не знаю. На мой субъективный взгляд, нам, мирянам, вообще не надо спешить миссионерствовать. Не наше это дело. Думаю так даже не потому, что моя единственная миссионерская потуга (попытка отвратить от неопятидесятничества подругу, попавшую в эту секту) оказалась безуспешной и закончилась разрывом отношений. Мне кажется, что в основе такого рода дерзаний — надежд привести к вере наших неверующих близких — лежит не только забота об их душах, но и неосознанная гордыня. С чего мы, собственно, взяли, что именно мы, со всеми нашими несовершенствами, можем стать орудием чьего-то спасения? Кто посылал нас на проповедь?

«А Кто посылал апостолов?» — возразила мне на это одна верующая женщина. Не могу разделить ее благочестивого энтузиазма. Апостолов послал на проповедь Господь, и само слово «апостол» означает «посланник». Скажут: но ведь не одни апостолы проповедовали; христианство не распространялось бы с такой скоростью по всей ойкумене, если бы обретавшие веру христиане первых веков не проповедовали тоже. Однако для того, чтобы проповедь современных мирян была успешной, мы и жить должны так, как первые христиане, чего большинство из нас, очевидно, не делает. В Писании сказано: Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? <…> Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва? (Иак. 2, 14, 20).

Что касается моей подруги… Какое-то время мы спорили до хрипоты, потом решили вероучительных вопросов не касаться. Но все равно периодически касались, причем подруга стихийно старалась строить нашу дискуссию по алгоритму, описанному диаконом Андреем Кураевым: когда грехи православных противопоставляются добродетелям баптистов. Я со своей стороны пыталась удержать спор в рамках сравнения вероучений, причем сама тоже далеко не всегда проявляла терпение и такт. К примеру, речь заходила о каком-нибудь месте в Священном Писании, и я говорила, что святитель Иоанн Златоуст толкует данный текст так-то и так-то. В ответ слышала: «Ну и что теперь? Мало ли, кто там как истолкует? А я считаю, что этот стих надо понимать вот так». В подобных случаях я не могла удержаться от усмешки. Конечно, трудно в такой ситуации не улыбнуться, но вот, пишу сейчас об этом и думаю: а мне бы понравилось, если бы друзья иронически улыбались, когда я говорю о своих религиозных убеждениях? Все это приводило к трениям, взаимным недовольствам. В конце концов, я однажды вспылила (надоело слушать всякую чушь о православных священниках) и предложила расстаться. Подруга в секте по сей день, туда же привела троих своих детей.

В общем, не умею я говорить с близкими о вере… А может быть, надо научиться? Может быть, я просто оправдываю свое неумение тем, с чего здесь начала?

* * *

— Не так нужно ставить вопрос. Не в том он состоит, умеем ли мы говорить с близкими о вере, а в том, умеем ли мы понимать наших ближних, даже самых близких.

На 73-м году жизни моей мамы я предложил ей креститься. Она согласилась, причем я сразу понял: она давно ждала, что я ей это предложу. Ждала, потому что чувствовала необходимость, даже какой-то свой долг это сделать. Но чувство необходимости и активное желание — разные вещи. Активного желания не было, был страх: «А мы с тобой вместе там, в церкви, будем? Ты все время рядом будешь?..». Я нашел пожилого — близкого маме по возрасту — священника, который, по моему разумению, должен был очень хорошо, умиротворяюще на нее подействовать. Все прошло благополучно, батюшка поздравил новокрещеную христианку, подарил ей молитвослов, посоветовал почаще бывать в храме. Но на обратном пути мама выглядела, скорее, обескураженной и растерянной, чем счастливой, и несколько раз повторила: «Не знаю, стоило ли мне это делать… Нет у меня уверенности, что я правильно поступила…».

Это было уже несколько лет назад, и активного стремления к воцерковлению мама так и не проявила. В храм не ходит. Молится ли дома? Может быть, и молится както по-своему, про себя, но подаренного молитвослова не открывает. Однажды сказала: «Не получится из меня верующая. Поздно. Жизнь прожита иначе. Не переделаться». Я знаю людей, впервые перешагнувших порог храма и в более позднем возрасте… Но кто может сказать, чем они отличаются от нее? Один Господь ведает, почему это происходит с одним человеком и не происходит с другим.

Я приношу ей книги, епархиальную газету, журнал, она это выборочно читает, говорит, что ей интересно, а интерес все-таки о многом свидетельствует. Но сам разговора о вере с нею не завожу. Мне не хочется, неловко, дискомфортно говорить с нею о вере. Да и она тоже не тянется к таким разговорам. Дело еще и в том, что мы не привыкли к откровенности. Я подсознательно защищаю свой мир от нее, а она закрывает свою внутреннюю жизнь от меня. У нас хорошие, теплые отношения, ведь я уже давно — ее единственная опора и защита. Но вместе с тем мы существуем в каких-то параллельных мирах. Она считает, что я никогда не пойму ее. А пойму ли я ее, в самом деле? Много ли я о ней знаю… зная практически все?

Мне представляется, что когда человеку за семьдесят — ему должно быть уже не до сомнений, не до метаний. Это ведь как на войне — атеистов не бывает. Но мне-то самому пока еще не за семьдесят… И могу ли я на самом деле понять человека, перешагнувшего уже этот рубеж?

Я говорю себе, что не хочу ничего ей навязывать, а на самом деле я не хочу создавать проблемы себе. Мне гораздо проще сходить в храм одному, чем с нею. Гораздо проще молиться так, чтобы она этого не видела и не слышала, чем предложить помолиться вместе. Если бы между нами не было отчуждения, если бы не было моей гордости и эгоизма — все было бы иначе, и вообще не было бы такой проблемы — как говорить о вере. Оно само бы говорилось…

* * *

Я пыталась говорить о вере с человеком, который очень много для меня значит и очень много мне дал. И у меня не получилось, хуже того — наши отношения дали трещину из-за этого.

Она вошла в мою жизнь давно — в предыдущую геологическую эпоху. Мое психологическое состояние в те годы можно было охарактеризовать как кризисное, и мне очень нужна была умная любовь. Не бабья жалость, не фальшивая задушевность, смешанная с плохо скрываемым любопытством, не поучения в стиле женского ликбеза, не покровительство, которое нам бессознательно предлагают многие, нет — именно она, лишенная сентиментальности, трезвая, умная, внимательная любовь. Как я догадалась, что даст мне ее — не кто-то другой, а именно эта женщина? До сих пор не понимаю. Мы не были знакомы близко. Я знала, что ее зовут Ирина, что она на несколько лет старше меня, немного знала ее семью. И чем она занимается — тоже знала, конечно. И вот, я подошла к ней в коридоре — в нашем здании было много офисов и один коридор на всех — и спросила: «Можно мне с вами поговорить?». И мы начали говорить, и проговорили много лет — много о чем, но главным образом почему-то — обо мне.

Многое из того, что говорила мне Ирина, сказал бы настоящий, умный священник, духовник — если бы судьба распорядилась иначе, и он бы встретился мне в те годы.

Например: «Ты должна понимать, что с тобой сейчас происходит. Ты открываешь свою греховность. Долгие годы ты бессознательно идеализировала и романтически возвышала себя — а теперь вот увидела, что представляешь собой на самом деле. И у тебя от этого шок. Ты не знаешь, как относиться к себе теперь, потому что тебя, как и всех нас, не научили грамотно к себе относиться. Ты знакома с христианской литературой — ты понимаешь, что такое грехопадение? Читала, что наша природа поражена грехом?»

Судьба развела нас с Ириной, она уехала жить в другую страну. Однако нас — а верней, меня — выручил вошедший в жизнь интернет. Если бы не ее письма…

Если бы не ее письма, я, возможно, и не дошла бы до Церкви. Я шла к Евхаристии, поддерживаемая Ириной. Но вот грустный парадокс: сама она так и не пришла к Чаше Христовой — ни удары, ни потери, ни тяжелая, мучительная болезнь (фактически — инвалидность), ни, наконец, подступающий под горло возраст ее к этому не привели. Глубокая, богатая, талантливая натура не нашла в своих глубинах отклика Христу. Любившая и спасшая своей любовью многих, не смогла полюбить Того, Кто есть Любовь.

Почему? Не знаю. Винить себя?.. Да, наверное, надо винить себя. Не в том, что не обратила, нет — этот вопрос решается на ином, как говорится, уровне, и вряд ли моя персона могла играть здесь заметную роль.

Винить себя надо, наверное, в том, что в моем электронном ящике не стало ее писем, и что я не помогаю ей сегодня так, как она вчера помогала мне.

Тема Церкви и воцерковления возникла в нашей переписке закономерно — ведь я привыкла делиться с Ириной именно внутренней жизнью, то есть тем, чем не очень-то поделишься с другими. Ирина всегда умела уважать чужие верования, причем уважать не ритуально, не в порядке вежливости, а на самом деле: «Мне это, может быть, чуждо, но для кого-то это — спасение». От вульгарной критики, от безграмотных нападок на Православие она далека бесконечно. Ее отдаляет от этого внутренняя культура. Еще один грустный парадокс: не всякий, называющий себя православным, уважает Церковь так, как уважает ее Ирина, которая упорно называет себя неверующей.

Но, коли так — почему же именно здесь между нами что-то хрустнуло? Судя по ее коротким и нервным письмам, написанным в момент очередного маленького конфликта (конфликты вспыхивали, но гасились взаимными извинениями — нам все-таки не хотелось терять друг друга) — потому что я категорически настаивала на своем и весьма горячо, возможно, агрессивно доказывала ей, что она неправа.

Ну а как иначе?.. Что еще можно сказать человеку, произносящему такие вещи: «Булгаковский Иешуа нравится мне гораздо больше евангельского Христа. Это, по крайней мере, целостный образ, а от Нового Завета у меня не остается определенного впечатления — там все очень противоречиво и странно…»

Или: «Христианство, как, впрочем, и любая другая религия, настораживает меня тем, что предписывает человеку определенный кодекс поведения, обещая при этом награду либо кару. Это несвобода. Я ее не приемлю».

Я тут же бросалась в бой — и неосознанно переходила какую-то заповедную черту. Именно после этого Ира вспыхивала: «Рассказывай, пожалуйста, мне о своей жизни, мне это интересно. Но, ради всего святого, не пытайся переделывать меня!»

Я обещаю не пытаться ее переделать, но не могу успокоиться. Мне действительно непонятен этот глубокий отказ Богу в доверии. «Я не могу молиться, потому что я не понимаю, Кому молюсь. Я не чувствую Его. У меня нет никакого с Ним контакта». Следует, однако, заметить: местоимения, относящиеся ко Всевышнему, она всегда пишет с прописной буквы. В этом тоже сказывается культура. Только культура или что-то еще? Я хорошо помню момент, когда сквозь темные тучи пробился вдруг тонкий луч: «Ты, наверное, права. Мне просто нужно понять, что это — есть, и что оно — радостно».

Конечно, она нуждается в помощи! А я не могу ей помочь. То, что я написала выше, верно — не человек человека обращает, но Сам Господь. Следует ли, однако, из этого, что мы не можем, не должны помогать? Церкви бы не было, если бы люди на протяжении тысячелетий не помогали друг другу обратиться, а началась эта помощь с апостолов…

Впрочем, стоп — здесь важно разобраться, чего именно я хочу. Я хочу помочь другу? Именно из-за этого желания я вспыхиваю и переступаю ту самую черту, границу личности? Вряд ли можно так вспыхнуть от любви к ближнему. Так вспыхнуть можно только от агрессии. От неосознанного стремления — не просто защитить что-то свое, а именно завоевать соседнюю вселенную, хотя бы в чем-то подчинить ее себе… Или, по выражению Ирины, — переделать.

Кто-то скажет: так и святые до рукоприкладства, случалось, доходили, защищая Истину. Но в том-то и дело: святые защищали Истину от ее врагов, а не от тех, кто относится к ней с глубоким уважением. Мы горячимся не из-за Истины — из-за себя.

Кто знает, может быть, я пытаюсь научить христианству человека, который на самом деле куда ближе ко Христу, чем я. Я не могу написать это уверенно, потому что внутренняя ситуация моего друга мне во многом непонятна. Но если непонятно, темно — так тем более не стоит врываться в чужую душу и пытаться навести в ней свои порядки. Что примечательно: сама Ирина никогда не пыталась навязать свои взгляды мне, и именно этим отличалась от многих иных доброжелательниц, по-своему, впрочем, искренних.

Вопрос: «Как говорить с близкими о вере?» — следует предварить другим вопросом: а для чего мы собираемся с ними о вере говорить? Ради них? Ради Истины как таковой? Или ради себя самих? Когда мы ответим себе на этот вопрос честно, многое для нас изменится. Может быть, даже не только для нас, а для наших близких тоже.

* * *

Говорить с близкими о вере я уже перестала. Это бесполезно, если люди сами не хотят отозваться Христу, если гордыня и высокоумие не дают им расслышать слово Истины. У них есть сегодня все возможности, мыслимые и немыслимые — действующие храмы, воскресные школы, лектории, книги, православные телеканалы… Но они предпочитают жить иначе. Им больше нравится читать какой-нибудь «Код да Винчи» или сомнительные псевдохристианские сочинения Улицкой, чем подлинно православную литературу. Пытаешься чтото сказать, а в ответ слышишь: «Мама, да угомонись ты со своим Православием! Мы другие, понимаешь? У нас другие взгляды. Почему ты не оставляешь за нами право быть не такими, как ты?». — «Да ведь Христос на землю пришел — для того, чтобы всех спасти, а не только «таких» или «других», как вы этого не поймете…» — «Это, опять же, твое убеждение. Люди не глупей тебя считают, что это был просто человек, бродячий иудейский проповедник, а из него сделали Бога…» — это сын говорит, а невестка: «Нет, подожди, я согласна, я верю, другое дело, что я в эту церковь никогда не пойду. Бог должен быть в душе, а не в обрядах…».

Всовываю им книги — от Феофана Затворника до митрополита Антония Сурожского, от Иоанна Златоуста до протоиерея Димитрия Смирнова — прошу, почти умоляю открыть, заглянуть, поинтересоваться. Настойчиво зову с собой в храм. Но им некогда. У них дела поважнее, встречи поинтереснее. Сержусь, гневаюсь, каюсь потом на исповеди в грехе гнева и осуждения. Но, с другой стороны, как не гневаться? Люди в условиях принудительного атеизма и полного отсутствия всякой информации пробивались к вере и Церкви, рисковали карьерой и свободой… Я к таким людям не принадлежу, увы. В советские годы я была твердо убеждена, что Бога нет, и даже атеистический кружок вела у нас в школе. Я ведь химик, и поэтому мне поручили атеистический кружок — с помощью химических опытов доказывать, что нет никакого Творца… Мне теперь и смешно, и горько, и стыдно. Но ведь я-то хотя бы в новые времена как-то к Богу пришла. А эти… Впрочем, может быть, это за грехи мои мне? За атеистический кружок? Сын, между прочим, мне уже сказал: «Я, в отличие от тебя, неверующий, но я никогда бы не стал вести атеистический кружок. Я знаю, что нельзя отнимать веру у тех, кому она нужна. А ты всегда в крайностях: неверующая — борешься с верой, уверовала сама — борешься с неверием. Ты можешь не бороться, а просто жить? Жить, как тебе самой подходит, и не трогать других при этом?». Может быть, он в какой-то мере прав, не знаю.

Подготовили Оксана Гаркавенко и Марина Бирюкова

Журнал «Православие и современность» № 21 (31)

[Татиана. 1 985]

Спасибо!!! Очень своевременно и полезно.

Храни вас Господь!

[Nadegda 2 748]

Батюшка спасибо вам огромное,очень интересно и поучительно!

[Olqa 13 341]

Отче, Вы сегодня писали : "Уверен,что участие в форуме православной обители,которая,без преувеличения, является духовным центром страны,должно носить воспитательно-образовательную пользу.Поэтому предполагаю возможным не просто излагать свое субъективное мнение и задавать определенного рода вопросы,но учиться приобретать навык правильного, духовно полезного,добродетельного общения.Которое не будет вызывать соблазнов и недоумений у посетителей форума и позволит сохранять атмосферу христианской любви и взаимопонимания..."

 

Лучше и не сказать!

 

Должны быть самые простые, обычные правила - как и что можно, как и что нельзя. Все просто. Не придется тогда взывать к неведомым смотрителям)))

 

Интересно, изменится ли хоть что-нибудь? (((((((

 

Так, к слову сказать))). Рассказывала знакомая. Вошла в храм с телефоном, который обязана была носить по послушанию, еще тогда радио-телефон, постоянно, не выпуская из рук. Телефон зазвонил. 400 поклонов...

[Апрель 9 365]

Вот еще о чем хотелось сказать,порой поднимая и обсуждая те или иные темы,мы,как-то не заметно для себя и друг друга,формируем мнение посетителей и участников о тех или иных вопросах.Здесь уже шла речь о том,что "палка о двух концах",так вот бывает,что,во чтобы то не стало стремясь доказать свою правоту,которая весьма условна,мы увлекаемся на столько,что переходим определенные границы допустимого.Возможно есть у людей какие -то свидетельства и знания,которые,естественно не объективны, но могут послужить удовлетворению жажды правоты, было бы здорово если бы достало такта и мудрости воздержаться от такого рода аргументации.Да,по роду жизни и деятельности многим из нас есть что рассказать,но поверьте на слово это,почти всегда не полезно,так как подробности нашего опыта,это данность по силе и пользе каждому от Бога и предложение этих опытов,в собственной несовершенной обработке,может для других быть,как минимум не полезным,а как максимум пагубным.Предлагаю все дискуссии,по возможности перевести в разряд личных переписок,а в открытой беседе высказываться в духе христианских добродетелей и по существу,стараясь избегать греховных проявлений.

[Ерёмин Андрей 4 738]

"Ребята, давайте жить дружно!"

 

На какое то законничество похоже. Разве не достаточно каждому помнить слова Христа "От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься" и следить за своими словами и делами, судить себя? Да, конечно, форум сайта монастыря, но всё же открытый форум. Участники форума в подавляющем большинстве своём не монахи, живущие по обетам всегда и везде, а мирские люди и некоторые даже не воцерковлённые, постигающие веру. Как можно все дискуссии перевести в личное общение, если общение в дискуссии не двустороннее, а многостороннее? Какой же это тогда получится форум? Вот это моё сообщение уже нужно в личку переводить, ведь я дискутировать начинаю - возражать, высказывать отличное мнение? А смысл ведь в том, что бы моё возражение подтвердили или опровергли другие люди и чем больше, тем лучше? Форум - живое общение, порою и страстное, эмоциональное, а может иногда и глупое, но именно так тут истина и постигается. Слава Богу - тут и так всё достаточно чинно и культурно - ни кто не ругается, ни хамит, не злорадствует и не беснуется, как на других форумах, где просто "Садом и Гамора". Благодарностей за форум много - тема есть. Я посещал и пытался общаться на многих христианских форумах, но ни где не видел такого живого, душевного, не лицемерного, не греховно страстного общения как здесь. И я знаю - переписываюсь с людьми - что многие такого же мнения. Что же от добра добра искать? Если в бане тазиком прикрываться - так и не помоешься толком. На каждом форуме есть правила, соответствующие специфике форума и модераторы, которые следят, что бы общение не выходило за рамки дозволенного правилами и степенью духовной чистоты.

 

Я не радикал, на всякий случай... Мнение моё субъективное и может быть и ошибочное.

[Елена Якутия 910]

Темы, обсуждаемые на форуме Оптиной пустыни дает очень много полезного в духовном плане, в поддержке и помощи скорбящим в трудные минуты их жизни и я там не заметила ничего такого, что требует внесения каких-то регламентов. Да и как их внесешь, ведь на форумы приходят самые разные люди. Многие впервые. Большинство не обладают глубиной знаний о православии и их высказывания могут быть ошибочны. Я думаю в этих случаях очень полезно, чтобы модераторы форумов своим участием направляли мысли форумчан в нужном направлении примерами из Священного писания, из жизни и высказываний святых отцев и т д. А кто не хочет прислушиваться значит еще не дал Бог разума. Всему свое время. То же самое и в чате, где неожиданно возникают самые разные вопросы и самые разные ответы. Мне лично чат очень нравится за свою живость и искреннесть. Там можно получить и в лоб и помощь и поддержку и вразумиться. Пусть будет все как есть. Модераторы все лишнее, что не на пользу во время уберут.

[Гость николай..]

Смирение и осторожность жизни есть красота добродетелей.

( св. Серафим Саровский )

[Людмила 18 705]

"С преподобным - преподобен будешь..." Всегда приятно пообщаться с преподобными людьми. Ума набираешься, такта, да и вообще учишься общаться. Если следовать совету Некто, то на форуме останутся человек 6 (перечислить?) Многие пришли и остались на форуме как раз за знанием, умением и безхитростным общением. Так узнаем, какие книги надо читать, какие фильмы смотреть, как правильно мыслить и как НЕПРАВИЛЬНО. Что ж тут плохого?. Кто-то неграмотно рассуждает, кто-то неграмотно пишет. .. Учимся! Поправляем-то грамотно. Прошу поправить, если я что-то опять неправильно понимаю. Простите.

Изменено 23 сентября, 2012 пользователем Людмила 18

[Olqa 13 341]

Каждый по-своему прав)). И все же вседозволенности быть не должно. Я за правила. Конечно, хорошо бы помнить слова или высказывания, но для того, чтобы их помнить, их для начала знать и понимать хотя бы нужно))

 

Человеку должно быть понятно, почему удалили его сообщение. Элементарно. Хотя, Некто писал, что в личку разъясняют. Может, тогда понятно((

 

Мне тоже многое нравится и что-то не нравится. Страюсь и с тем и другим "бороться". Страсти же все))) Простите!

 

Да, иногда в чат чего-нибудь личное проскальзнет, простите - просто время экономишь во вред другим((

[ALEXANDR 2 726]

  В 23.09.2012 в 04:01, николай.. сказал:

Смирение и осторожность жизни есть красота добродетелей.

( св. Серафим Саровский )

 

" О трех предметах не спешим рассуждать, о Боге, пока не укрепился в вере. О чужих грехах, пока не вспомнишь о своих. И о грядущем дне, пока не увидишь рассвета"

Св. Николай Сербский

[Апрель 9 365]

Скажу сразу,чтобы было понятно,на понимание и согласие всех и сразу не рассчитывал.Но на то,что буду услышан и учтен - да.Конечно,противление,которое возникает по первому ощущению,оно лишь доказательство того,как тяжело нам,даже думать о том,чтобы отказаться от уже привычного,как сложно менять себя и свои взгляды.Да меняться и воспитывать себя дело,мягко говоря, не простое,но крайне необходимое.Как раз для того,чтобы наш форум не превратился,как сказал Андрей, в "Содом и Гоморру",и предложил эту тему,вовсе не претендуя на роль модератора.Пусть каждый занимается своим делом,но мне искренне хотелось бы,чтобы люди изо всех сил старались держать себя в руках и общаться компетентно и по доброму,чего часто просто не хватает.Не надо особо надеяться на модераторов,братьям не хватает времени чтобы читать наши перлы так,что,как известно,лучший контролер это совесть.Помнить нужно еще и о том,что в обсуждении тем на форуме или в чате участвуют,как правило, несколько человек,а читают это все десятки,а иногда и сотни гостей свободно заходящих на форум.Просто напомню,что не хотелось бы позорить форум любимой обители,потому и написал.Если это,кого-то напрягло или расстроило,простите))

[~Любовь~ 65]

Батюшка,во всем Вы правы.Все Вы правильно говорите. И делаете это по доброму,с искренним переживанием за людей. Спасибо Вам,что общаетесь с нами так приветливо, так дружелюбно,с людьми мирскими,обыкновенными.

[Olqa 13 341]

Батюшка, может кого-то и напрягло и расстроило. Меня - нет, обрадовало. Хотя тоже в успех особо не верю. Измениться не то чтобы желания нет, а просто порой и не понимаешь - чего это я должна меняться? Мне и так плохо-преплохо, столько проблем вон у меня! Сейчас же полная свобода - я такая вся свободная, на слово легкая. Полюбоваться собой, любимой, лишний разок.

 

Батюшка, отец Настоятель на беседе, которая не записывалась к сожалению, говорил, что люди часто не видят своих грехов. Не понимают, что этот общеизвестный грех (простите, я своими словами, я конечно же не смогу сказать так, как отец Венедикт), который понятен и про него знаешь - но не видишь его в себе, не понимаешь, что он твой на все 100%.Разве можно с этим не согласиться?

 

Понятно, что сразу все не поймут, о чем Вы, и конечно же поспорят. Может, это и нормально. Сразу все понять - нет, мы не готовы))). Но даже если один кто-то постарается хоть самую малость - это уже хорошо. А вот в какую сторону стараться - Вы нам и поможете. Ведь действительно - мы мало, что разумеем, как там модераторское дело поставлено, какие возможности у насельников, почему так.

 

Просто это Святая Оптина Пустынь! Монастырь. Ну и что, что форум открытый - я вот не очень понимаю - что это такое - открытый форум. Нигде не бывала и не хочу.

 

Пот и слезы - о когда было по другому?))). Батюшка, многая надежда - на Вас!

[Апрель 9 365]

Спаси Бог,сестры,за поддержку,а я,пусть и покажусь наивным,надеюсь на то,что большинство участников форума понимая ответственность,будут больше думать о том где,для кого,что и как они пишут.И сотню раз перепроверят и оценят свои выкладки заботясь не о своем статусе и рейтинге,а заботясь о пользе ближнего и святой обители.

[Olqa 13 341]

Я вместе с Вами, отче, надеюсь! Может, хоть на этот раз получится - не первый раз ставится вопрос. Но всех все устраивало (((

[SergNata 1 392]

Наш век

 

Не плоть, а дух растлился в наши дни,

И человек отчаянно тоскует...

Он к свету рвется из ночной тени

И, свет обретши, ропщет и бунтует.

 

Безверием палим и иссушен,

Невыносимое он днесь выносит...

И сознает свою погибель он,

И жаждет веры — но о ней не просит...

 

Не скажет ввек, с молитвой и слезой,

Как ни скорбит перед замкнутою дверью:

«Впусти меня! — Я верю, Боже мой!

Приди на помощь моему неверью!..»

 

Ф. И. Тютчев

[Елена Якутия 910]

Простите батюшка за вопрос. Я искренне хочу понять суть ваших огорчений от участников форума. Вы пишЕте, что надо постараться сделать все от нас зависящее,чтобы не только не навредить,но и принести пользу,проповедью истинной веры,утешением страждущих,умирением соблазнов,проявлением лучших христианских качеств и любви.Убежден,что в наше непростое время нужно быть особо внимательным и ответственным,что бы не дать повода ищущим повода и не навредить не опытным и не твердым в вере…… Батюшка, к кому это обращение? Ведь на форум приходят люди, которые хотят повысить свою духовную планку, укрепить свою веру, получить помощь и поддержку или просто пообщаться с близкими по духу людьми. До истинной веры многим из нас далеко. Нам еще предстоит подниматься и укрепляться в истинной вере. Ваша помощью и помощь форумчан, которые достигли высокой духовной зрелости очень необходимы. Бывают возникают споры, люди горячатся по своей неопытности, пытаются отстоять свое понимание, хотя оно может быть и не верно. Не принимайте все так близко к сердцу. Не требуйте от младенцев мудрости взрослых людей. Проявите терпимость к нашим заблуждениям. Своим терпением и любовью вам дано зажечь сердца приходящих на форум. Форум невозможно опозорить. Позорят себя те, кто проявляет бестактность. Форум просто игнорирует таких людей, как будто они и не заходили. Слава Богу такое встречается очень редко! Простите батюшка если что не так.

[Mael Maire 719]

Что тут добавить к словам священника…

[Mael Maire 719]

Наши мысли знает Один Господь и кому Он соблаговолит открыть. Благодаря этому, у нас всех есть возможность подумать, что сказать или написать. Именно написать, ибо слово сказанное – птица, мысль – вообще не ограничена пространством, а на написанное можно посмотреть и..подумать, а стоит ли это озвучивать для людей. Ибо опыт, как верно отметил батюшка, может послужить и во спасение, и как соблазн для других. Можно, конечно, раскрыть причинно-следственные связи в контексте разговора, но, как говорят святые отцы – не раскрывая технологию греха. Это невероятно трудно – не осуждая, не навязывая личного мнения, с любовью к ближнему и главное – со страхом Божиим говорить… да о чем угодно.

Кто может это без упрека совести сделать? Какими критериями мы руководствуемся в общении - если заранее, как говорил уважаемый Андрей, допустить позволить себе быть "страстными и эмоциональными и глупыми"? Как говорят опытные священники - люди очень внимательно присматриваются к тому - какие мы, православные, что себе позволяем и делать и говорить.

 

Это касательно простого общения. Если рассмотреть поднимаемые богословские вопросы… тут вообще все непросто. Кто из нас мирян может быть апологетом? Богословом? Учителем? Что мы знаем о Православной вере? (АПОЛОГЕТИКА - раздел богословия, имеющий целью опровержение неверных религиозных и мировоззренческих взглядов, противостоящих христианству, и такое раскрытие и обоснование истин христианской веры, которое должно дать ответ каждому вопрошающему).