Таблица лидеров

"Во время прорыва Солонинского фронта в Первую мировую войну один рядовой, крестьянин, был ранен и отправлен в больницу. Вместе с ним отправили болгарского военнопленного, чтобы доставить его в штаб-квартиру в Салониках для допроса. Болгарин волновался, останется ли он в живых и сможет ли увидеть семью, и он также изнемогал от усталости и голода. Сербский солдат, хотя и был ранен, слез с коня и помог болгарскому солдату взобраться в седло, а сам взял повод и повел коня. Когда он увидел сербского генерала, глядящего на них с удивлением, солдат сказал: "Я ранен, а он пленный, между нами больше нет вражды, мы оба безоружны и мы люди. Он занемог, и я должен. помочь ему ". Этот пример, который помогает нам оставаться в живых, быть нацией, и не только в биологическом смысле. В глубине души у людей не только рыцарство или благородство, а нечто другое: истинная любовь к человеку." Из интервью "Победа" 10 января 1992 года Перечитывая историю тех лет, можно догадаться, почему болгарский военнопленный был так встревожен своей судьбой. С момента начала Первой Балканской Войны (октябрь 1912 – май 1913 ) Греция объявила войну Османской империи. Салонники нужны были любой ценой Греции. Болгария также претендовала на этот район. Именно здесь, но уже позже в 1915 году союзнические силы Антанты организовали военную базу против прогерманской Болгарии. Кульминацией этих действий стало открытие Македонского фронта ( Салонинского фронта). Все эти братоубийственные действия не пошли впрок. Во Вторую Мировую войну повторяется похожая ситуация. Болгария занимает теперь профашисткую позицию, совершая боевые действия против мирного сербского населения. Так или иначе, после второй мировой, следуя Бухарестскому договору от 1913 года, большая часть земель исторической Македонии были аннексированы Грецией. Одно осталось неизменным в этих хитросплетениях человеческих умов – любовь к человеку, о которой говорит владыка Павел. http://en.wikipedia....ki/Thessaloniki В качестве подтверждения привожу старую открытку, сохранившуюся каким-то чудом с декабря 1917 года. Это открытка болгарина. О чем он пишет с фронта? Можно разглядеть, что в открытке поздравления. Именины в Болгарии, Слава в Сербии, именины в России, друг в Болгарии или в России - в сущности все мы похоже. Почему же мы все воюем друг с другом, брат идет на брата?

Чудный и славный уголок России, куда стекается множество богомольцев, всякого рода скорбящих людей – Оптина Пустынь – пережила радостные дни, принимая в своих стенах дорогого и редкого гостя – Великую княгиню Елизавету Феодоровну. Еще накануне приезда Ее Высочества заволновалась, зашевелилась вся братия обители, всегда спокойная, ровная, тихая, сосредоточенная. Чувствовалось что-то особенное: ожидали гостя редкого, молитвенницу и подвижницу, отдавшую жизнь свою Христу и ближним, Великую княгиню. Великая княгиня Елизавета Феодоровна 27-го мая <1914 г.> утром со станции Козельск проследовала в Оптину Пустынь на монастырских лошадях, в открытом экипаже, прямо к Божественной Литургии. Первым встречал Ее казначей отец Пантелеимон. При приближении экипажа к Пустыни раздался звон во все колокола. Братия монастыря расположилась по обе стороны у святых северных врат обители. При входе в собор Великую княгиню встретил настоятель обители архимандрит Ксенофонт со священнослужителями в облачениях, с крестом и святой водой. Здесь же приветствовал Великую княгиню Преосвященный епископ Михей, бывший Уфимский, проживающий в Оптиной Пустыни на покое. Священнослужителями совершен был молебен с возглашением многолетия Царствующему Дому. Преосвященный Михей поднес Ее Высочеству чудную художественной работы икону Калужской Божией Матери. Началась Божественная Литургия, которую совершал иеромонах отец Варсис при иеродиаконе отце Кирилле. Великая княгиня Елизавета Феодоровна стала с правой стороны собора, против чудотворного образа Казанской Божией Матери, и прослушала всю Литургию. Затем поклонилась умершим старцам Амвросию, Иосифу, Варсонофию, погребенным у собора с восточной стороны. Великая княгиня усердно готовилась ко святому Причащению, как истинная христианка, мало вкушала пищи, и притом только растительной, и посещала все службы. Молилась усердно, проникновенно, полагала низкие поклоны и всегда отвечала низкими поклонами на поклоны священнослужителей и братии во время служб. Поистине, она являет собою многим людям пример истинно христианской духовной, строго подвижнической жизни. В среду, 28 мая, было совершено торжественно всенощное бдение с литией и величанием. Служба совершалась как всегда, по уставу с 6 часов до 11.30 часов ночи. Великая княгиня молилась от первого удара колокола до самого конца всенощного бдения. Чудно пел полный братский хор. Пение было какое-то особенное, задушевное. Торжественная архиерейская служба произвела неизгладимое впечатление на молящихся, которых собралось множество. <…> В служении Божественной Литургии участвовал старец отец Анатолий, у которого Великая княгиня исповедовалась. Старец Анатолий по своему духовному устроению редкий человек. Всегда бодрый, неутомимый, обладающий несомненными дарами благодати Божией, он является чудным светильником и мудрым советником для страждущих людей. Чувствуется, что он весь объят пламенем живой горячей веры в Бога. Народ любит его очень. Едут к нему со всей России. В этот же день Великая княгиня посетила Преосвященнейшего Михея, старца отца Анатолия, больницу, беседовала с больными; с одним послушником, Павлом, беседовала почти перед самой его смертью. Посетила иконную лавку, библиотеку и ризницу. Затем, в 5 часов вечера, Великая княгиня удостоила своим посещением Иоанно-Предтеченский Скит, куда женщин никогда не пускают. Но на этот раз вместе с Елизаветой Федоровной удостоились посетить Скит многие женщины, бывшие в то время в обители. В скитских вратах встретил Великую княгиню Преосвященный Михей со всеми скитянами, при торжественном колокольном звоне. Дорожка к храму была усеяна чудными цветами, преимущественно розами. Великая княгиня посетила одну из келий монаха отца Иова, посетила старцев Феодосия и Нектария и долго с ними беседовала. <…> После вечерни епископом Михеем «соборне» с братией был отслужен напутственный молебен, по окончании которого владыка произнес прощальное слово: «Теперь я благодарю Вас не за посещение только, а за ту ласку, которую Вы оказали всем нам. Говорю не от своего имени, а по просьбе всей братии. Мы поражены тем простым, задушевным и ласковым отношением, которого Вы удостоили нас, а потому братия просила меня земно благодарить Вас». Преосвященный Михей при этих словах в полном облачении поклонился до земли, поклонилась до земли и вся братия, и все молящиеся в храме. Момент был в высшей степени трогательный. Великая княгиня Елизавета Феодоровна также поклонилась до земли. А затем в сопровождении братии и всего народа направилась к парому, где приготовлены были экипажи. Затем возглашено было многолетие. И великая княгиня, попрощавшись с братией, причем поклонившись в землю настоятелю отцу Ксенофонту, села в экипаж и изволила отбыть на станцию Козельск. Журнал «Русский паломник», 1914 год

В Рождественский сочельник после чтения Царских часов протодиакон сетовал: — Что за наваждение в этом году? Ни снежинки. Как подумаю, завтра Рождество, а снега нет, — никакого праздничного настроения. — Правда твоя, — поддакивал ему настоятель собора, — в космос летают, вот небо и издырявили, вся погода перемешалась. То ли зима, то ли еще чего, не поймешь. Алтарник Валерка, внимательно слушавший этот разговор, робко вставил предложение: — А вы бы, отцы честные, помолились, чтобы Господь дал нам снежку немножко. Настоятель и протодиакон с недоумением воззрились на всегда тихого и безмолвного Валерия: с чего это он, мол, осмелел? Тот сразу заробел: — Простите, отцы, это я так просто подумал, — и быстро юркнул в «пономарку». Настоятель повертел ему вслед пальцем у виска. А протодиакон хохотнул: — Ну Валерка чудак, думает, что на небесах, как дом быта: пришел, заказал и получил, что тебе надо. После ухода домой настоятеля и протодиакона Валерка, выйдя из алтаря, направился в собор к иконе Божией Матери «Скоропослушница». С самого раннего детства, сколько он себя помнит, его бабушка всегда стояла здесь и ухаживала за этой иконой во время службы. Протирала ее, чистила подсвечник, стоящий перед ней. Валерка всегда был с бабушкой рядом. Бабушка внука одного дома не оставляла, идет на службу — и его за собой тащит. Валерка рано лишился родителей, и поэтому его воспитывала бабушка. Отец Валерки был законченный алкоголик, избивал частенько свою жену. Бил ее, даже когда была беременна Валеркой. Вот и родился он недоношенный, с явными признаками умственного расстройства. В очередном пьяном угаре Валеркин папа ударил его мать о радиатор головой так сильно, что она отдала Богу душу. Из тюрьмы отец уже не вернулся. Так и остался Валерка на руках у бабушки. Кое-как он окончил восемь классов в спецшколе для умственно отсталых, но главной школой для него были бабушкины молитвы и соборные службы. Бабушка умерла, когда ему исполнилось 19 лет. Настоятель пожалел его — куда он, такой убогий? — и разрешил жить при храме в сторожке, а чтобы хлеб даром не ел, ввел в алтарь подавать кадило. За тихий и боязливый нрав протодиакон дал ему прозвище Трепетная Лань. Так его и называли, посмеиваясь частенько над наивными чудачествами и безтолковостью. Правда, что касается богослужения, безтолковым его назвать было никак нельзя. Что и за чем следует, он знал наизусть лучше некоторых клириков. Протодиакон не раз удивлялся: «Валерка наш — блаженный, в жизни ничего не смыслит, а в уставе прямо дока какой!» Подойдя к иконе «Скоропослушница», Валерий затеплил свечу и установил ее на подсвечник. Служба уже закончилась, и огромный собор был пуст, только две уборщицы намывали полы к вечерней службе. Валерка, встав на колени перед иконой, опасливо оглянулся на них. Одна из уборщиц, увидев, как он ставит свечу, с раздражением сказала другой: — Нюрка, ты посмотри только, опять этот ненормальный подсвечник нам воском зальет, а я ведь только его начистила к вечерней службе! Сколько ему ни говори, чтобы между службами не зажигал свечей, он опять за свое! А староста меня ругать будет, что подсвечник нечищеный. Пойду пугану эту Трепетную Лань. — Да оставь ты парня, пущай молится. — А что, он тут один такой? Мы тоже молимся, когда это положено. Вот начнет батюшка службу, и будем молиться, а сейчас не положено, — и она, не выпуская из рук швабру, направилась в сторону коленопреклоненного алтарника. Вторая, преградив ей дорогу, зашептала: — Да не обижай ты парня, он и так Богом обиженный, я сама потом подсвечник почищу. — Ну, как знаешь, — отжимая тряпку, все еще сердито поглядывая в сторону алтарника, пробурчала уборщица. Валерий, стоя на коленях, тревожно прислушивался к перебранке уборщиц, а когда понял, что беда миновала, достал еще две свечи, поставил их рядом с первой, снова встал на колени: — Прости меня, Пресвятая Богородица, что не вовремя ставлю тебе свечки, но когда идет служба, тут так много свечей стоит, что ты можешь мои не заметить. Тем более они у меня маленькие, по десять копеек. А на большие у меня денег нету и взять-то не знаю где. Тут он неожиданно всхлипнул: — Господи, что же я Тебе говорю неправду. Ведь на самом деле у меня еще семьдесят копеек осталось. Мне сегодня протодиакон рубль подарил: «На, — говорит, — тебе, Валерка, рубль, купи себе на Рождество мороженое крем-брюле, разговейся от души». Я подумал: крем-брюле стоит двадцать восемь копеек, значит, семьдесят две копейки у меня остается и на них я смогу купить Тебе свечи. Валерка наморщил лоб, задумался, подсчитывая про себя что-то. Потом обрадованно сказал: — Тридцать-то копеек я уже истратил, двадцать восемь отложил на мороженое, у меня еще сорок две копейки есть, хочу купить на них четыре свечки и поставить Твоему родившемуся Сыночку. Ведь завтра Рождество. Он, тяжко вздохнув, добавил: — Ты меня прости уж, Пресвятая Богородица. Во время службы около Тебя народу всегда полно, а днем — никого. Я бы всегда с Тобою здесь днем был, да Ты ведь Сама знаешь, в алтаре дел много. И кадило почистить, ковры пропылесосить, и лампадки заправить. Как все переделаю, так сразу к Тебе приду. Он еще раз вздохнул: — С людьми-то мне трудно разговаривать, да и не знаешь, что им сказать, а с Тобой так хорошо, так хорошо! Да и понимаешь Ты лучше всех. Ну, я пойду. И, встав с колен, повеселевший, он пошел в алтарь. Сидя в «пономарке» и начищая кадило, Валерий мечтал, как купит себе после службы мороженое, которое очень любил. «Оно вообще-то большое, это мороженое, — размышлял парень, — на две части его поделить, одну съесть после литургии, а другую — после вечерней». От такой мысли ему стало еще радостнее. Но что-то вспомнив, он нахмурился и, решительно встав, направился опять к иконе «Скоропослушница». Подойдя, он со всей серьезностью сказал: — Я вот о чем подумал, Пресвятая Богородица, отец протодиакон — добрый человек, рубль мне дал, а ведь он на этот рубль сам мог свечей накупить или еще чего-нибудь. Понимаешь, Пресвятая Богородица, он сейчас очень расстроен, что снега нет к Рождеству. Дворник Никифор, тот почему-то, наоборот, радуется, а протодиакон вот расстроен. Хочется ему помочь. Все Тебя о чем-то просят, а мне всегда не о чем просить, просто хочется с Тобой разговаривать. А сегодня хочу попросить за протодиакона, я знаю, Ты и Сама его любишь. Ведь он так красиво поет для Тебя “Царице моя Преблагая...” Валерка закрыл глаза, стал раскачиваться перед иконой в такт вспоминаемого им мотива песнопения. Потом, открыв глаза, зашептал: — Да он сам бы пришел к Тебе попросить, но ему некогда. Ты же знаешь, у него семья, дети. А у меня никого нет, кроме Тебя, конечно, и Сына Твоего, Господа нашего Иисуса Христа. Ты уж Сама попроси Бога, чтобы Он снежку нам послал. Много нам не надо, так, чтобы к празднику беленько стало, как в храме. Я думаю, что Тебе Бог не откажет, ведь Он Твой Сын. Если бы у меня мама чего попросила, я бы с радостью для нее сделал. Правда, у меня ее нет, все говорят, что я — сирота. Но я-то думаю, что я не сирота. Ведь у меня есть Ты, а Ты — Матерь всем людям, так говорил владыка на проповеди. А он всегда верно говорит. Да я и сам об этом догадывался. Вот попроси у меня чего-нибудь, и я для Тебя обязательно сделаю. Хочешь, я не буду такое дорогое мороженое покупать, а куплю дешевенькое, за девять копеек — молочное. Он побледнел, потупил взор, а потом, подняв взгляд на икону, решительно сказал: — Матерь Божия, скажи Своему Сыну, я совсем не буду мороженое покупать, лишь бы снежок пошел. Ну, пожалуйста. Ты мне не веришь? Тогда я прямо сейчас пойду за свечками, а Ты, Пресвятая Богородица, иди к Сыну Своему, попроси снежку нам немного. Валерий встал и пошел к свечному ящику, полный решимости. Однако чем ближе он подходил, тем меньше решимости у него оставалось. Не дойдя до прилавка, он остановился и, повернувшись, пошел назад, сжимая во вспотевшей ладони оставшуюся мелочь. Но, сделав несколько шагов, повернул опять к свечному ящику. Подойдя к прилавку, он нервно заходил около него, делая безсмысленные круги. Дыхание его стало учащенным, на лбу выступила испарина. Увидев его, свечница крикнула: — Валерка, что случилось? — Хочу свечек купить, — остановившись, упавшим голосом сказал он. — Господи, ну так подходи и покупай, а то ходишь, как маятник. Валерка тоскливо оглянулся на стоящий вдали кивот со «Скоропослушницей». Подойдя, высыпал мелочь на прилавок и осипшим от волнения голосом произнес: — На все, по десять копеек. Когда он получил семь свечей, у него стало легче на душе. ...Перед вечерней Рождественской службой неожиданно повалил снег пушистыми белыми хлопьями. Куда ни глянешь, всюду в воздухе кружились белые легкие снежинки. Детвора вывалила из домов, радостно волоча за собой санки. Протодиакон, солидно вышагивая к службе, улыбался во весь рот, раскланиваясь на ходу с идущими в храм прихожанами. Увидев настоятеля, он закричал: — Давненько, отче, я такого пушистого снега не видел, давненько. Сразу чувствуется приближение праздника. — Снежок — это хорошо, — ответил настоятель, — вот как прикажете синоптикам после этого верить? Сегодня с утра прогноз погоды специально слушал, заверили, что без осадков. Никому верить нельзя. Валерка, подготовив кадило к службе, успел подойти к иконе: — Спасибо, Пресвятая Богородица, какой добрый у Тебя Сын, мороженое-то маленькое, а снегу вон сколько навалило. «В Царствии Божием, наверное, всего много, — подумал, отходя от иконы, Валерка. — Интересно, есть ли там мороженое вкуснее крем-брюле? Наверное, есть», — заключил он свои размышления и радостный пошел в алтарь

http://dl.dropbox.com/u/14810178/605660a16376.mp3 о. Василий... Очень много всего хотелось бы написать и рассказать про Батюшку в этот день. День его рождения. Но после многочисленных неудачных попыток изложить хотя бы один из тех случаев, когда он меня поднимал во времена, когда, как мне казалось, уже встать невозможно, мне на ум пришел отрывок из интервью, которое он дал перед смертью: "- И все это несказанно? - Несказанно, потому что как рассказать о том, как действует Бог? Это невозможно." Наверно, это и есть объяснение тому, что все попытки оказались неудачными)))

Молитва столь сильна и могущественна, что молись и делай, что хочешь, и молитва возведет тебя к правильному и праведному деланию. Для богоугождения ничего более не нужно, как любить, – люби и делай все, что хочешь, говорит блаженный Августин: ибо кто истинно любит, тот не может и хотеть сделать что-либо неугодное своему возлюбленному... Так как молитва есть излияние и действие любви, то поистине о ней можно сказать так же подобное: для спасения ничего более не нужно, как всегдашняя молитва: молись и делай что хочешь, и ты достигнешь цели молитвы, приобретешь ею освящение!.. Чтобы обстоятельнее развить понятие о сем предмете, поясним оное примерами: Молись, и мысли все, что хочешь, и мысль твоя очистится молитвою. Молитва подаст тебе просветление ума, утишит и отгонит все неуместные помыслы. – Сие утверждает св. Григорий Синаит: "Если хочешь, советует он, прогнать помыслы и очистить ум, молитвою прогоняй их, ибо кроме молитвы ничем не можно удержать мысли". О сем также говорит и св. Иоанн Лествичник: "Иисусовым Именем побеждай мысленных врагов, кроме сего оружия не найдешь иного". Молись, и делай, что хочешь, и дела твои будут богоугодны, и для тебя полезны и спасительны. Частая молитва, о чем бы ни была, не останется без плода (Марк Подвижник) поелику в ней самой есть сила благодатная. "Свято имя Его и всяк, иже призовет Имя Господне, спасется." Например, молившийся без успеха в нечестии в сей молитве получил образумление и зов к раскаянию. Сластолюбивая девица молилась при возвращении и молитва указала ей путь к девственной жизни и к слышанию наставлений Иисуса Христа. Молись, и не трудись много своею силою побеждать страсти. Молитва разрушит их в тебе: "Иже в вас болий есть того, иже в мире", говорит священное писание. А св. Иоанн Карпафийский учит, что если ты не имеешь дара воздержания, не печалься; но знай, что Бог требует от тебя прилежания к молитве, и молитва спасет тебя. Описанный в Отечнике старец, который "падши победи" то есть преткнувшись грехом, не уныл, но обратился к молитве и ею остепенился, служит доказательным сему примером. Молись и не опасайся ничего, не бойся бед, не страшись напастей, молитва защитит, отвратит их. Вспомни утопавшего маловерного Петра; Павла, молившегося в темнице; инока, избавленного молитвою от постигшего искушения; девицу, спасенную от злонамеренного воина вследствие молитвы, и тому подобные случаи: это подтверждает силу, мощность и всеобъемлемость молитвы во имя Иисуса Христа. Молись, хоть как-нибудь, токмо всегда, и не смущайся ничем; будь духовно весел и покоен: молитва устроит все и вразумит тебя. Помни, что о силе молитвы говорят святые – Иоанн Златоустый и Марк Подвижник: первый утверждает, что "молитва, хотя бы приносилась от нас, наполненных грехами, тотчас очищает"... А второй так о сем говорит: "Молиться как-нибудь состоит в нашей силе; а молиться чисто есть дар благодати". Итак, что в твоей силе, тем пожертвуй Богу; хотя количество (для тебя возможное) приноси вначале Ему в жертву, и Божия сила излиется в твою немощную силу; и молитва сухая и рассеянная, но частая – всегдашняя, обретши навык, и обратясь в натуру, соделается молитвою чистою, светлою, пламенною и достодолжною. Затем, наконец, что если бы время твоего бодрствования сопровождалось молитвою, то естественно, что не оставалось бы времени не только на греховные дела, но даже и на помышления об оных. Теперь видишь ли, сколько глубоких мыслей сосредоточивается в сем мудром изречении: "люби, и делай, что хочешь. Молись, и делай, что хочешь!"... Как отрадно и утешительно все сказанное для грешника, отягченного слабостями, – для стенящего под бременем воюющих страстей! Молитва – вот все, что дано, как всеобъемлющее средство ко спасению и усовершенствованию души... Так! Но с именем молитвы тесно соединено здесь и ее условие: "Непрестанно молитеся", заповедует слово Божие. Следовательно, молитва тогда явит вседействующую силу и плод, когда будет производима часто, непрестанно, ибо частость молитвы безусловно принадлежит нашей воле: как и чистота, усердие и совершенство молитвы есть дар благодати. Итак, будем молиться как можно чаще, посвятим всю жизнь нашу молитве, хотя и развлеченной вначале! частое упражнение оной научит вниманию, количество непременно приведет к качеству. Чтобы научиться делать, что-либо хорошо, надобно делать оное как можно чаще, сказал один опытный духовный писатель. "Откровенные рассказы странника духовному своему отцу"

Поскольку уже завтра я уезжаю в Оптину и меня не будет до 10 января, спешу поздравить всех форумчан заранее со Светлым Праздником Рождества Христова! В качестве подарка - вот этот очень добрый и трогательный рассказ. Всем желаю спасения души и крепкого здравия, храни Вас всех Господь! — Подайте, Христа — ради, милостыньку! Милостыньку, Христа — ради!.. Никто не слышал этих жалобных слов, никто не обращал внимания на слезы, звучавшие в словах бедно-одетой женщины, одиноко стоявшей на углу большой и оживленной городской улицы. — Подайте милостыньку!.. Прохожие торопливо шагали мимо ее, с шумом неслись экипажи по снежной дороге. Кругом слышался смех, оживленный говор... На землю спускалась святая, великая ночь под Рождество Христово. Она сияла звездами, окутывала город таинственной мглой. Милостыньку... не себе, деткам моим прошу... Голос женщины вдруг оборвался, и она тихо заплакала, Дрожа под своими лохмотьями, она вытирала слезы окоченевшими пальцами, но они снова лились по ее исхудалым щекам. Никому не было до нее дела... Да она и сама не думала о себе, о том, что совсем замерзла, что с утра не ела ни крошки... Вся мысль ее принадлежала детям, сердце болело за них... Сидят они, бедные, там, в холодной темной конуре, голодные, иззябшие... и ждут ее... Что она принесет или что скажет? Завтра великий праздник, всем детям веселье, только ее бедные детки голодны и несчастны.Что делать ей? Что делать? Все последнее время она работала, как могла, надрывала последние силы... Потом слегла и потеряла последнюю работу... Подошел праздник, ей негде взять куска хлеба... О, детки, бедные детки! Ради них, она решилась, в первый раз в жизни, просить милостыню... Рука не поднималась, язык не поворачивался... Но мысль, что дети ее есть хотят, что они встретят праздник — голодные, несчастные, эта мысль мучила ее, как пытка. Она готова была на все. И за несколько часов ей удалось набрать несколько копеек... Несчастные дети! У других детей - елка, они - веселы, довольны в этот великий праздник, только ее -дети... "Милостыньку, добрые люди, подайте! Подайте, — Христа—ради!”. И словно в ответ на ее отчаяние, неподалеку раздался благовест... ко всенощной. Да, надо пойти, помолиться... Быть может, молитва облегчит ее душу... Она помолится усердно о них, о детях... Неверными шагами доплелась она до церкви... Храм освещен, залит огнями... Всюду масса людей... веселые довольные лица. Притаившись в уголке, она упала на колени и замерла... Вся безграничная, материнская любовь, вся ее скорбь о детях вылилась в горячей молитве, в глухих скорбных рыданиях. "Господи, помоги! Помоги!” плачет она. И кому, как не Господу Покровителю и Защитнику слабых и несчастных, вылить ей все свое горе, всю душевную боль свою? Тихо молилась она в уголке, и слезы градом лились по бедному лицу. Она не заметила, как кончилась всенощная, не видела, как к ней подошел кто-то... — О чем вы плачете? — раздался за ней нежный голос, показавшийся ей небесной музыкой. Она очнулась, подняла глаза и увидала перед собой маленькую, богато одетую девочку. На нее глядели с милым участием ясные детские глазки. Сзади девочки стояла старушка-няня. — У вас есть горе? Да? Бедная вы, бедная! Эти слова, сказанные нежным, детским голосом, глубоко тронули ее. Горе! Детки у меня голодны, с утра не ели... Завтра праздник такой... великий... — Не ели? Голодны? — На лице девочки выразился ужас. — Няня, что же это! Дети не ели ничего! И завтра будут голодны! Нянечка! Как же это? Маленькая детская ручка скользнула в муфту. — Вот, возьмите, тут есть деньги... сколько, я не знаю... покормите детей... ради Бога... Ах, няня, это ужасно! Они ничего не ели! Разве это можно, няня! На глазах девочки навернулись крупные слезы. — Чтож, Маничка, делать! Бедность у них! И сидят, бедные, в голоде да в холоде. Ждут, не поможет-ли им Господь! — Ах, няничка, мне жаль их! Где вы живете, сколько у вас детей? — Муж умер - с полгода будет... Трое ребят на руках осталось. Работать не могла, хворала все время... Вот и пришлось с рукой по миру идти... Живем мы, недалеко... вот тут... в подвале, на углу, в большом каменном доме купца Осипова... — Няня, почти рядом с нами, а я и не знала! .. Пойдем скорее, теперь я знаю, что надо делать! Девочка быстро вышла из церкви, в сопровождении старухи. Бедная женщина машинально пошла за ними. В кошельке, который был у нее в руках, лежала пятирублевая бумажка. Забыв все, кроме того, что она может теперь согреть и накормить дорогих ребяток, она зашла в лавку, купила провизии, хлеба, чаю, сахару и побежала домой. Щеп осталось еще довольно, печку истопить ими хватит. Она бежала домой из всех сил. Вот и темная конурка. Три детских фигурки бросились к ней на встречу. — Маминька! Есть хочется! Принесла ли ты! Родная! — Она обняла их всех троих и облила слезами. — Послал Господь! Надя, затопи печку, Петюша, ставь самовар! Погреемся, поедим, ради великого праздника! В конурке, сырой и мрачной, наступил праздник. Дети были веселы, согрелись и болтали. Мать радовалась их оживлению, их болтовне. Только изредка приходила в голову печальная мысль... что же дальше? Что дальше будет?— Ну, Господь не оставит! — Говорила она себе, возлагая всю надежду на Бога. Маленькая Надя тихо подошла к матери, прижалась к ней и заговорила. — Скажи мама, правда, что в рождественскую ночь с неба слетает рождественский ангел и приносит подарки бедным детям! Скажи, мама! Мальчики тоже подошли к матери. И желая утешить детей, она начала им рассказывать, что Господь заботится о бедных детях и посылает им Своего ангела в великую, рождественскую ночь, и этот ангел приносит им подарки и гостинцы! — И елку, мама? — И елку, детки, хорошую, блестящую елку! В дверь подвала кто-то стукнул. Дети бросились отворить. Показался мужик, с маленькой зеленой елкой в руках. За ним хорошенькая, белокурая девочка с корзиной, в сопровождении няни, несшей за ней разные свертки и пакеты. Дети робко прижались к матери. — Это ангел, мама, это ангел? — тихо шептали они, благоговейно смотря на хорошенькую нарядную девочку. Елка давно стояла уже на полу. Старуха няня развязала пакеты, вытащила из них вкусные булочки, кренделя, сыр, масло, яйца, убирала елку свечами и гостинцами. Дети все еще не могли прийти в себя. Они любовались на "ангела”. И молчали, не двигаясь с места. — Вот вам, встречайте весело Рождество! — прозвучал детский голосок. С праздником! Девочка поставила на стол корзину и исчезла, прежде чем дети и мать опомнились и пришли в себя. "Рождественский ангел” прилетел, принес детям елку, гостинцы, радость и исчез, как лучезарное виденье... Дома Маню ждала мама, горячо обняла ее и прижала к себе. — Добрая моя девочка! - говорила она, целуя счастливое личико дочери. Ты отказалась сама от елки, от гостинцев и все отдала бедным детям! Золотое у тебя сердечко! Бог наградит тебя... "Маня осталась без елки и подарков, но вся сияла счастьем. С своим милым личиком, золотистыми волосами она в самом деле походила на "рождественского ангела”.

Олечка! Спасибо огромное за этот рождественский рассказ! Удивительной теплотой и радостью укрылось моё сердце. Пусть Господь никогда не оставляет Вас, счастья Вам, радости, благодати и помощи Божьей во всех делах! Пусть вся Ваша жизнь будет и освещена и согрета теплым, ярким, благодатным светом Рождества Христова! Поклонитесь и за меня всей Оптиной Пустыни, всем старцам и новомученикам Оптинским. Ангела-Хранителя Вам на всех Ваших путях-дорожках!

Оля, Вас с наступающим Рождеством - духовного роста и телесного здравия, и милости Божией бывать в Оптиной так часто как душа просит. Помощи Божией и Ангела Хранителя вам! и спасибо за ваш блог)))

Спаси Господи,Оленька,за Ваше доброе сердечко, за поздравления и чудесный рассказ.Помощи Божьей и Ангела-хранителя и Вам.

Война, одно только это слово заставляет напрячься. Жить на войне необозримо во сколько крат тяжелее. Однажды произошел такой случай, как рассказывают: В то время, когда в Славонии бушевала война, в местечко между Борово Село и Дале прибыл, озабоченный, патриарх Павел. Не успел он приехать, как к нему подбегает вооружённый до зубов человек, с перекрещивающимися на груди ремнями от патронташей, падает на колени и кричит: - Ваше Святейшество, благословите меня. Я собираюсь совершить злое дело. Патриарх пришёл в ужас. Когда он обрёл дар речи, он мягко взял человека за плечи и, глядя ему в глаза, проговорил: - Сынок, не проси сербского Патриарха дать благословение на зло, которое ты собираешься сотворить… - Я должен, Ваше Святейшество! Вот, смотрите, – сказал он и достал из кармана военной рубашки фотографию. – Это изуродованные тела моих детей… - Ужас, ужас! – воскликнул Патриарх, увидев страшную картину. – Одно зло порождает другое. Станешь ли ты, отомстив, меньшим преступником, чем тот, кто убил твоих детей?! Вот что я скажу тебе: когда кончится эта проклятая война и станут известны все злодеяния и все преступники, счастлив будет только тот, кто сможет сказать: «Я не совершил ни одного преступления». А дальше – решай сам…