Таблица лидеров

Образ схимонашеский есть совершенный монашеский образ, а монашество есть совершенное христианство. Главная цель наша – исполнение заповедей Божиих, коими очищается сердце наше от страстей и наполняется плодов духовных: мира, радости, любви. Воздержанием утончается наш плотский состав, и оным, купно с молитвенным правилом, очищается ум, но при исполнении заповедей Божиих и при глубочайшем смирении, а без сего ни пост, ни труд, ни правило не принесут нам никакой пользы. И если только в одном том полагать образ монашества, чтобы исправлять правило и соблюдать пост, а о заповедях любви, терпения и смирения не иметь попечения, то всуе будем трудиться. Правило и пост, конечно, надобно иметь схимникам больше простого монаха; но, впрочем, Бог ищет от нас, по силе каждого, телесного подвига. А душевного подвига – любви и смирения – от всех истязует: и больные, и престарелые могут любить ближнего, и смиряться, и получать милость Божию. Из писем прп. Макария Оптинского

«На спешно сооруженный помост взгромоздили большой чурбан для рубки мяса. Иоанна вывели из дворцовой тюрьмы на площадь и поставили на помосте лицом к халифу. Рядом уже стоял палач с остро отточенной секирой в руках. <…> Он перетянул жгутом руку Иоанна выше локтя и положил ее на чурбан, ладонью вверх. <…> Секира молнией сверкнула на солнце, народ гулко охнул, и Иоанн, еще ничего не почувствовавший, с ужасом увидел, как палач взял кисть его руки и высоко поднял, показывая халифу и народу. <…> Иоанн встал с колен, у него закружилась голова, и он рухнул с помоста вниз. <…> Иоанн очнулся в своей постели. <…> Рядом с постелью сидел архиепископ Дамаска и с глубокой скорбью и сочувствием смотрел на Иоанна. <…> – Преосвященный владыка, я умоляю тебя, иди к халифу и упроси его отдать мне отрубленную руку. <…>» Архиерей ушел к халифу и вскоре вернулся со свертком. Иоанн сразу же встал с постели и на коленях с благодарностью принял из рук архиепископа свою отрубленную руку. Когда ушел архиерей, Иоанн начал срывать со своей усеченной руки повязки. Уже было подсохшая кровь вновь хлынула из его руки. Он приставил в кровоточащей руке кисть отрубленной ладони и стал крепко обматывать составленную таким образом руку большим белым полотенцем. Вскоре через полотенце стали проступать пятна крови. Иоанна стало лихорадить. Он упал на колени перед иконой Божией Матери и взмолился: – Владычица Пресвятая Матерь, родившая Бога Моего, вот правая моя рука, отсеченная ради Божественных икон, – при этих словах Иоанн с трогательной доверчивостью протянул руку в окровавленной повязке к иконе Богородицы, заливаясь слезами. – Ты знаешь, Владычица, что привело Льва во гнев; поспеши же на помощь и исцели руку мою. <…> Было уже далеко за полночь, а Иоанн все молился и молился. Повязка на его руке отяжелела от крови и слез, проливаемых на нее, а он, поддерживая ее левой рукой, все протягивал к иконе в великой вере и твердой надежде на чудо. Наконец утомление стало брать верх, молитва его становилась все тише и тише. <…> Так на коленях и заснул Иоанн, всхлипывая и вздрагивая во сне. Во сне он увидел, что Пресвятая Богоматерь ожила и смотрит на него с иконы светлыми и полными любви милосердными очами. «Пресвятая Владычица, Ты меня услышала?» – обрадованно воскликнул Иоанн. «Я слышу всех моих чад, призывающих имя Мое с верой в Сына Моего. Рука твоя теперь здорова, не скорби об остальном, но усердно трудись ею, как обещал Мне; сделай ее тростью скорописца.» Иоанн проснулся. С иконы на него с материнской любовью продолжали взирать очи Пресвятой Богородицы. Чувство какого-то неизъяснимого блаженства охватило всю душу Иоанна. <…> Он стал осторожно разматывать полотенце. Сердце его отчаянно билось. Вот он видит отрубленную кисть руки. Она накрепко прилипла к его руке и удерживается без всякой повязки. «Неужели действительно чудо, и рука срослась?» – промелькнула у Иоанна радостная мысль. Такая радостная, что он в нее боялся поверить. Иоанн стал внимательно оглядывать руку. Рука сильно опухла, а на месте соединения с кистью запеклось много крови и ничего не было видно. <…> Иоанн стал осторожно почесывать ее своей левой рукой. Часть запекшейся крови отпала, и под ней Иоанн увидел набухший ярко-красный шов. Этот шов проходил в том месте, где была отсечена рука. Иоанн попробовал пошевелить указательным пальцем. Острая боль пронзила его, но указательный палец дрогнул. Иоанн радостно вскрикнул и воздел руки к небу. – Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, за чудо, которое Ты совершил по молитвам Пресвятой Девы Богородицы. <…> Иоанна посетило такое вдохновение, что у него сама собой сложилась новая песнь в честь Богоматери: «О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, Ангельский собор и человеческий род, Освященный Храме и Раю Словесный, Девственная похвало. Из Неяже Бог воплотися И Младенец бысть, прежде век Сый Бог наш. Ложесна бо Твоя Престол сотвори. И чрево Твое пространнее небес содела. О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, слава Тебе!» «О Тебе радуется» — Валаамского двухголосного распева, исполняет хор братии Спасо-Преображенского Валаамского монастыря Скачать Источник и продолжение : О Тебе радуется : Православие и мир

Спасение есть цель нашей жизни. Единая, истинная цель. Что не созиждется на этой цели, все рушится, оставляя горькое раскаяние в душе человека. А труды ради спасения хотя и не сразу, но доставляют душе мир и в жизни блаженный покой. Унывать не следует. И в скорбных переживаниях сокрыта милость Божия. Непостижимо для нас строит Господь жизнь нашу. Человек всегда человек, а слово Божие учит надеяться на Господа, а не на человека. Промыслительно показует Господь всю немощность сил человека и надежды на силы эти. Но знай, что аще сохранишь веру Христову, «не потопит тебя буря водная, ниже пожрет тебе глубина». Знай, что «по множеству болезней в сердце твоем, утешения Господни возвеселят душу твою» (Пс. 93, 19). Знай, что «спасение – Господне» (Пс. 3, 9) и что «суетно спасение человеческое» (Пс. 59, 13; 107, 13). Прибегай за помощью к людям по мере твоих потребностей душевных и телесных, но успеха в получении этой помощи жди от Господа. Из писем прп. Никона Оптинского

Монашество это высшее звание которое дал Бог человеку.

Православные, или… христиане? 29 апреля, 2012 • Священник Феодор Людоговский No Related Post Главная тема • Праздников Праздник • Церковь После праздника Уверения Фомы, где мы видели ближайших учеников Христовых собранных вместе и – после нового явления Учителя – объединенных верой в Его восстание из мертвых, Церковь воздает должное тем, кто был заметен гораздо менее. Это – тайные последователи Иисуса Иосиф и Никодим, а также женщины, известные нам теперь под именем мироносиц. Вернемся к событиям Страстей Господних. В тот день лишь один из Двенадцати стоял у креста своего Учителя; другой, напротив, отрекся от Него, третий – и вовсе стал предателем. Остальные – разбежались. Но не так поступили мироносицы и Иосиф с Никодимом. Священник Феодор Людоговский Боялись ли они? Мужчины – несомненно. Но Иосиф преодолевает свой страх, идет к Пилату, просит тело казненного преступника. К нему присоединяется Никодим, и они снимают тело Учителя с креста. Боялись ли мироносицы? Мы не знаем этого наверняка, но думается – нет, не боялись. Самое страшное в их жизни уже произошло – и не имело никакого значения, что будет дальше. «Дальше», применительно к тем дням, – бессмысленное слово. Закатилось Солнце – опустилась тьма. Но Христовы ученицы, вопреки, казалось бы, здравому смыслу, стремятся надлежащим образом приготовить в последний путь Того, Кого они любили. Мертвому не помогут все эти благовония – но они не рассуждают, а следуют велению сердца. В тот день они не успели сделать всего того, что было положено по обычаю иудейскому, – и вот, как только кончается субботний день, они вновь спешат к гробнице. И – получают награду: им является воскресший Христос. Нам трудно представить их радость и ликование – для этого нужно пережить то, что пережили они. Однако стоит хотя бы умом осознать: их подвиг (который сами они никогда бы не назвали таким словом) и полученная за него награда (которой ни одна из них не считала себя достойной) – всё это было бы невозможно и ненужно, если бы не одно: их любовь ко Христу. Казалось бы, всё это очевидно и нет нужды в сто первый раз говорить об одном и том же. Но Евангелие – книга на все времена, и дана она нам не только для того, чтобы мы узнали исторические факты, но и для того чтобы мы могли примерить на себя то, о чём читаем. Каковы мы, верующие и церковные люди? Да вроде бы всё у нас неплохо. Мы ходим в храм, молимся, постимся, исповедуемся, причащаемся, водим детей в воскресную школу, иногда даже читаем Евангелие – всё хорошо. Мы пытаемся обращать неверующих родственников – и порой преуспеваем в этом. Мы ездим в паломничества по святым местам, а в грозный час мы готовы встать на защиту наших святынь. Мы знаем, что без Бога – не до порога, а потому стремимся освятить всю нашу жизнь, не упускаем случая припасть к источнику благодати. Итак, у нас всё хорошо: мы ходим в храм и молимся Богу. Но постойте. Ведь так было и десять, и двадцать, и двадцать пять веков назад. Благочестивые иудеи тоже ходили в храм и молились Богу. Они тоже читали Писание, Иосиф и Никодим просят у Пилата Тело Христа они тоже совершали паломничества. Более того: ведь и нынешние иудеи, и мусульмане, и язычники тоже молятся – и, быть может, по вере своей получают просимое. Чем же мы отличаемся от них? Тем, что мы православные? Тем, что «право славим Бога» – и потому имеем надежду на спасение, а все прочие будут гореть в аду? Если это так, то, по слову апостола Павла, мы самые несчастные люди на земле. Ибо напрасно пришел, умер и воскрес Христос: ничто не изменилось в нашей жизни. По-прежнему мы любим любящих нас, по-прежнему молимся «своему» Богу, по-прежнему уверены в богоизбранности своего народа. Мы православные? Хорошо! Будем и дальше удовлетворять свои религиозные потребности, будем обрушиваться с праведным гневом на тех, кто подвергает сомнению это наше право. Будем грезить Святой Русью, которая сама по себе, благодаря таинственным генетическим процессам, гарантирует нам нашу православность и укорененность в традиции. В добрый путь. Но что-то тут не складывается. И дело-то не в богословии даже, а в простой школьной грамматике. Если «православный» – это прилагательное, то где же существительное? Булочная – лавка, овощной – магазин, второе – блюдо. А православный? Да, есть такое слово: христианин. Слово это для некоторых из нас – чуть ли не ругательство: мы-то – православные, а христиане – это еретики: католики да протестанты. Но – никуда не деться: если православный – то христианин. И слово это, которое мы так не любим, образовано от другого слова, которое мы с легкостью проборматываем во время молитвы, – но оно должно быть для нас драгоценнее всех прочих. – Христос! Да, это Христос – Бог, ставший человеком. Это Он жестоко обличал фарисеев – ревнителей традиций, хранителей преданий старцев, «националистов в хорошем смысле слова». Это Он провозгласил принцип: суббота для человека, а не человек для субботы. Это Он не благоволил к тем, кто строит гробницы пророкам. Это Он заповедал Своим ученикам любить врагов. Это Он, распятый на кресте, избитый и окровавленный, осыпаемый насмешками и издевательствами, молился о Своих палачах и судьях Отцу: «Прости им, Отче, ибо не ведают, что творят!» И нам от всего этого очень неудобно. Попросту говоря, некомфортно. Этот Человек ломает всю нашу жизнь – такую уютную, такую налаженную, такую благолепную. Зачем Он пришел? Зачем все эти страдания? Зачем такая возмутительная покорность? К чему всё это толстовство? Ведь сам говорил: Мой Отец может Мне хоть сейчас предоставить более двенадцати легионов ангелов! И ведь не воспользовался! И – неразумно, безответственно, непедагогично! – попустил совершиться страшному греху и кощунству, которого не было и, по счастью, больше не будет в мировой истории: богоубийству! (Впрочем, Достоевский совершенно прав: в любой момент человеческой истории Христос обречен на смерть. И приди Он в наше время – Он был бы распят с такой же неизбежностью, как и две тысячи лет назад. Потому что, как справедливо заметил тогдашний первосвященник, «лучше одному человеку умереть, нежели всему народу погибнуть».) Итак, Человек этот – таково было Его решение – умер. Однако, умерев, Он воскрес. А воскреснув, Он совершенно неполиткорректно наступил ногой на смерть, поверг диавола, опустошил ад – короче говоря, лишил силы всех наших врагов. Между человеком и Богом более нет преград – кроме наших собственных страстей и грехов, да и те Христос пригвоздил ко Кресту. И мы призваны ответить на жертвенную любовь Христову – ответить любовью к Нему и, что не менее важно, любовью к тем, другим – друзьям и врагам, верующим и неверующим – за кого Он тоже умер. Всё это (хотя бы в теории) знаем мы. И ничего этого не знали (а если и знали, то не могли вместить) те, кто стоял у Креста, сострадая страдающему Учителю, те, кто снимал Его тело со Креста, те, кто Его погребал. Но им и не надо было ничего знать: знания им заменяла любовь. И это была любовь не к традиции, не к религии, не к национальным святыням, не к абстрактному всемогущему Богу – они любили поруганного и убитого Иисуса из Назарета, в Котором прозрели Сына Божия. И на свою любовь, на свою верность они получили ответ, превосходящий всякое разумение: ХРИСТОС – ВОСКРЕС!

Приходит время воздаяния, Душа взывает о прощении, И ей лишение страдания — Невыносимое лишение! О, запоздалое прозрение! О, смехотворность собирания! Не к тем высотам восхождения, Не к тем красотам припадания. Теряя вышнее в общениях, Считала благом расставание, И ей вменяли за прельщение Боголюбезное молчание. И, зачеркнув пустопорожнее — Всех неразумных чарование, Впери́ла ум в высо́ты Божии, И, как Спасенья, ждёт страдания.

818 Перед вами книга матушки Иулиании Сергеевны Шмеман -супруги священника Александра Шмемана - "Моя жизнь сотцом Александром". Уже много лет отца Александра нет с нами, но егопроповеди, богословские труды и дневники для многих изнас стали настоящей опорой в вере и путеводителем коиХристу. Для тех, кто чтит память о. Александра Шмемана,эта небольшая книжка станет еще одни" словом о нем, ещеодной возможностью вдохнуть той атмосферы, в которойжил и трудился этот замечательный пастырь. "Этивоспоминания - мой способ благодарения за то счастье, чтоя разделила с Александром, и я повторяю вместе с ним: "Господи, хорошо нам здесь быть!" - написала матушкаИулиания, и эти слова как нельзя лучше передают и смысли суть этой книги. Источник : http://www.oranta-bo...-list/12&sort=3 Слово вдовы о. Александра на конференции Опубликовано: right , Включено: Jun-26-2009 Он был человеком простым и внутренне цельным Иулиания Шмеман Слово Иулиании Шмеман, вдовы о. Александра, произнесенным в заключение работы конференции «Наследие о. Александра Шмемана», прошедшей в декабре 2008 г. в Париже. В нескольких словах мне хотелось бы рассказать о том, чем, возможно, был самый богатый, самый глубокий год земного существования отца Александра. Год, последовавший за смертельным диагнозом, был подлинным откровением о том, кем был отец Александр. С этого момента он погрузился в молчание, уединение, отрыв от повседневной жизни. Это не мешало ему продолжать преподавание, заниматься повседневными делами, но всё было заполнено этим молчанием - я не могу это выразить иначе. Было ясно, что он уходит. Его путь - глубоко личный и внутренний, о котором он не говорил, был одновременно ощутимым, очень реальным. Он был среди нас, но его уже не было. Его повседневная жизнь стала уже, «уже» Царствием - здесь и теперь. Я ничего не хочу добавлять к этому, это было бы необъективно. Это было бы неуважением к его молчанию, которым была наполнена наша повседневная жизнь. Но в этом молчании он поднимался все выше - как воздушный шарик, который ребенок крепко держит в руке и внезапно выпускает - шарик вырывается, чуть колеблется, а затем медленно поднимается к небу, гонимый ветром. Вначале он еще виден, но вскоре исчезает. Он говорит об этом в своей последней дневниковой записи: «Восемь месяцев - не писал сюда ни слова. И не потому, что нечего было сказать: никогда, пожалуй, не было столько мыслей, вопросов и впечатлений. А потому, пожалуй, что все боялся той высоты, на которую подняла меня моя болезнь, боялся «выпасть» из неё». И он заканчивает - и мне самой хотелось бы закончить: «Какое все это было счастье!» Я переполнена и охвачена бесконечной благодарностью, которую невозможно выразить никакими словами. Благодарность - моя и моих детей - за тепло и дружбу, которой окружили память отца Александра, за огромную работу в проведении этого коллоквиума, - кропотливую, внимательную к «мелочам», за переписку со всеми участниками-друзьями, прибывшими со всех краев света - из России, Греции, Германии, Бельгии, Ливана, Америки, Канады и др. Особая благодарность - преданным организаторам: Михаилу Соллогубу, Кириллу Соллогубу, Даниилу Струве, Йосту ван Россуму, Татьяне Викторовой и Наталье Шмеман, самоотверженно и действенно заботящейся о нашем «хлебе насущном». Я благодарна и молодежи, тем, кто не будучи лично знаком с отцом Александром, пришел воздать ему честь и славить вместе со всеми его юбилей. Славить жизнь. Сегодня мы завершаем славословие жизни человека, который твердо верил, что жизнь должна прославляться, а не просто проживаться день за днем. «Не славить радость жизни, не быть наполненным радостью, миром и благодарностью, Евхаристией - богохульство». В течение этих четырех дней работа, наследие, влияние отца Александра были рассмотрены со всевозможных точек зрения. Отец Александр может показаться человеком сложным, противоречивым, переполненным порой шокирующими чертами, во всяком случае, довольно броскими для того, чтоб сделать из него человека, нарушающего сложившийся порядок и создающего некоторую сумятицу. Можно подумать: «Да хранит нас от этого Господь! До этого было так спокойно!». В оставшиеся минуты мне хотелось бы в двух словах сказать о простом человеке, каковым он был на самом деле. Всякая попытка представить его отрывочно не меняет того факта, что он был человеком простым и внутренне цельным, свободным и человечным. Это и было источником его пастырского дара. Жизнь принуждала его сталкиваться с нуждами американской церкви и семинарии; он много путешествовал (контакты, проповеди, конференции, съезды ...); кроме того, он пытался найти время, чтоб писать. Однако в действительности он жил, и был, по сути, внутренне свободным. Он любил редкие минуты своей жизни, когда он мог отдаться этой простоте: выйдя из дома после снежной ночи, он смотрел на солнечные блики на свежевыпавшем снегу и повторял : «Все там, все иное». Просто, без высокопарности. Это «все там, все иное» и дало ему эту простую - и прямую связь с запредельным, Царствием - уже наступившим и еще грядущим. Перевод Ольги Викторовой КИФА №3(93) февраль 2009 года Источник : http://www.shmeman.r...ntpage&artid=24 Шмеман Иулиания Сергеевна Моя жизнь с отцом Александром Скачать: fb2 mobi epub Читать в отдельном окне Источник : http://predanie.ru/lib/book/74282/ Спасибо Андрей Ъ !!!

Помню, дневники о. Александра прочитала залпом за несколько дней, потом перечитывала, очень понравилось. И замечательное впечатление произвели воспоминания его супруги. Есть в этих людях что-то по-настоящему светлое, привлекательное широтой мысли, радостью о Господе, которую они несли в жизни. Мне они очень нравятся. Царствие Небесное о. Александру! Постскриптум читать обидно... ( Как у Достоевского: "Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил" )))

МИЛОСЕРДНАЯ КНЯГИНЯ (Преподобная Елизавета. XX век) Тема номера "МУЧЕНИКИ" Святая Елисавета родилась в XIX веке в столь знаменитой семье, что по всей Европе трудно было бы найти более родовитую аристократку. Достаточно сказать, что ее бабушкой была… королева Англии. А сама Елисавета носила титул принцессы Гессенской. Выйдя замуж за младшего брата русского императора, она переехала в Россию и получила титул великой княгини. Однако это была какая-то очень странная княгиня, совсем не похожая на остальных придворных дам. Уже в первые месяцы брака, проживая в Ильинском, родовом имении мужа, Елисавета была поражена крайней убогостью крестьянского быта, нищетой, отсутствием квалифицированной медицинской помощи. По ее настоянию в деревню были выписаны врачи и акушерки. Впоследствии великая княгиня на свои деньги откроет в Москве уже целую больницу для бедных. Однажды туда привезут кухарку, получившую тяжелейшие ожоги от опрокинувшейся керосиновой печки. У больной уже развивалась гангрена, положение ее было совершенно безнадежным. И тогда дочь Людвига IV и внучка английской королевы сама взялась перевязывать ей раны. Несколько раз ей приходилось останавливаться — так велики были страдания несчастной женщины, — но, закусив губу, княгиня довела перевязку до конца. Потом ее платье еще долго будет пропитано ужасным запахом гниющего человеческого тела. В последующие дни Елисавета продолжала делать ей по две перевязки ежедневно (каждая процедура занимала по два с половиной часа). И, в конце концов, произошло невероятное: больная поправилась и встала на ноги! Нет, конечно же, это была очень странная великая княгиня. Не питая особой любви к придворным балам и великосветским приемам, Елисавета все свое время и силы старалась посвятить облегчению страданий вовсе незнакомых ей людей. С началом русско-японской войны Елисавета становится во главе практически всех благотворительных организаций Москвы. Все кремлевские залы княгиня превращает в швейные мастерские, где приглашенные ею работницы целыми днями готовят перевязочный материал для фронта. Лишь Тронный зал Кремля остался свободен от швейных машин и тюков с бинтами. А когда грянула Первая мировая война, Елисавета, опять же на свои деньги, организовала несколько санитарных поездов, устроила в Москве госпитали для раненых. В феврале 1905 года террорист-смертник Иван Каляев убил ее мужа, великого князя Сергея Александровича. Удивительным образом убийца остался жив, хотя швырнул бомбу в карету князя буквально с четырех шагов. Тело же Сергея Александровича было разнесено взрывом. Карета не успела отъехать далеко от дома, и когда Елисавета услышала грохот, она тут же выбежала на улицу. На снегу, залитом кровью, она увидала обрывки одежды, обломки экипажа и… куски тела мужа, с которым она простилась всего несколько минут назад… Своими руками великая княгиня собрала с мостовой останки Сергея Александровича и уложила их на носилки. А спустя три дня пришла в камеру Бутырской тюрьмы к арестованному террористу и сказала, что прощает его. Она принесла в камеру Евангелие и икону и просила убийцу покаяться, пожалеть свою душу. В первый раз после гибели Сергея Александровича улыбка озарила лицо княгини, когда ей рассказали, что подаренную икону Каляев положил себе под подушку. Террориста повесили, невзирая на прошение великой княгини Елисаветы о его помиловании. Через тринадцать лет она точно так же будет просить Господа помиловать пьяных красноармейцев, которые ударами прикладов скинут ее в глубокую шахту заброшенного рудника под Алапаевском. «Отче прости им, ибо не ведают, что творят». Эти слова Христа, сказанные Им на кресте, Елисавета попросила когда-то написать на памятнике своему погибшему мужу. Этими же словами она простила перед смертью и собственных убийц. http://www.foma.ru/c...x.php?autor=522