Лариса Larissa

Все верно, Михаил, как и то, что Господь не здоровых пришел в этот мир лечить, но больных, и нам заповедал не судить, но у себя бревна вынимать - только успевай

А жена Ваша как думает? Хочет она Вас таким видеть, "без тормозов"? Или Вы ее? Воля Божья, как я понимаю, в том, чтобы мы любили друг друга, здесь, на земле - это главное, и по жизни чтобы нас вела любовь, за которую можно и жизнь отдать - за детей своих, например, так что христианство, это, скорее, героизм, чем мазохизм - если в таких терминах Вам понятнее... Но все же не стоит выдергивать термины из научных теорий и применять их ко всму без разбора - это только путает... И если так хорошенько подумать, то можно все-таки понять, что не на страхе наказания, а на подвиге любви мир до сих пор и держится, хотя с первого взгляда, может, и не всем это видно... и не всегда... А без тормозов могут все, просто далеко не все хотят, у многих это вызывает отвращение, можете в такое поверить? А вообще-то, реально, как, без тормозов, часто за руль садитесь? И в русскую рулетку тоже, наверное, не играете? Кроме страха, нам же еще и мозги даны - здравомыслие то есть, иногда, понимая, что могу, спрашиваю себя - а зачем? ну и т.д., по пути homo sapiens т.е. как-то, как научные теории нас учат, ну, а в христианстве это по-другому совсем называется... А то, что у Вас вопрос встает о том, что же будет после смерти - это великое дело, и я не думаю, что Вы со страху об этом задумались - со страху мы обычно быстро все концы в воду - хоть по-страусиному, хоть как, а когда человек о жизни и смерти задумывается, то это память смернтая в нас говорит - за одно это Вы Бога должны благодарить, далеко не всем дается такое, я, например, до сих пор живу, как ни в чем ни бывало - не дано мне пока это осознать в полной мере...

Или, может быть так - если есть силы сразу же отсечь помысл, значит, в грех не впадаешь, "не прилипла" грязь, а если помысел отогнать не получается, нет на это сил, значит, впадаешь в грех - иди кайся... Вот покаялся, а помысел, либо стыд от содеянного, либо смущение, что кто-то знает, вина, раскаяние остались - значит, грех не прощен, благодатью человек не очищен? Кайся тогда хоть всю жизнь? Как герой "Острова"? Как тут понять бесовские ли это прилоги, либо необходимое для очищения состояние покаяния?

Я в связи с этим вспомнила притчу о двух монахах, которые прогуляли всю ночь в кабаке, один из которых наутро встал как ни в чем не бывало, не смутился, и дальше жил праведной жизнью, а другой был в ужасе от содеянного, впал в отчаяние, что его и погубило... Вроде все правильно - не придавать значения этой грязи, тогда она и не прилипнет, стряхнутся бесовские прилоги... Но как же тогда опыт тех святых, которые долгие и долгие годы пребывали в состоянии покаяния от соделанного, омывали слезами свои грехи - в чем тогда разница - между сокрушением о грехах (ведь помыслы, греховные желания, тоже вменяются нам как дело) и смущением, которое является бесовским наваждением? Какая-то тут, мне кажется, тонкая очень грань, нет у меня ясности ...

..т.е. заповедь "не осуди" - инструкции к применению - где осуди, а где не осуди? так, что ли?

Хата-то она, конечно, хата, только не об ней шла речь А в смирении, как я понимаю,тут дело, да еще смирении наших собственных эмоций возмущения, гнева, и порицания - хоть, с первого взгляда, и праведных... Шумно зашли спешащие экскурсанты, храм ни сносить, ни грабить никто не собирался, это просто чье-то не очень тихое поведение в церкви - вразумитель сам тот же самый шум добавляет, только "правильный". А еще в таких случаях все у нас начинается с осуждения, если так разобраться... Бабульки-активистки, по-существу, то же самое делают, а мужчин вот не хватает в храмах, чтобы курс правильный задавать... В Троице-Сергиевой Лавре поток экскурсий очень большой, еще и иностранцы постоянно без очереди входят-выходят, однако, монахи никого громогласно к порядку не призывают, люди сами через какое-то время все понимают, вот что мне показалось важным и правильным, пример именно того, где мужское начало - голова - если мы, конечно, этот вопрос все еще обсуждаем...

Оля, здесь не соглашусь с Вами, вижу совершенно одинаковый вред и от "экскурсантов" и от "вразумителей" - т.к. одни суетны, а другие несмиренны, получается, нам в таком "правильном" состоянии только повод подай - тут же гневом праведным воспылаем... У меня были похожие впечатления, и возмущение в том числе, когда стояла к мощам Сергия Радонежского - очередь на улице, экскурсанты подбегают в состоянии типа "зачем стоим", я за вами буду, подходят, уходят, торопятся, шумят.... А потом, войдя в храм, по мере приближения к раке, все как-то сами по себе утихают, успокаиваются, ко всем приходит молитвенное состояние, благоговение, слезы... говорят, это и есть возникновение настоящей соборности - была толпа, а стала Церковь. А те монахи, которые приставлены к свечным лавкам, замечаний никому не делают, не одергивают - все приходит само по себе - вот что важно. После окрика, наверное тоже многие бы притихли, но согласитесь, это была бы уже другая тишина...

Андрей, наверное, Вы правы, платки, юбки, кто где стоит, кто за кем подходит - не суть важно, но когда я, уже к этому привыкшая, попала на службу, где вся мужская половина была заполнена мужчинами, и то, как они молились, как вели себя - оттуда не слышалось той постоянной возни, хождений, просьбы передать свечу, одним словом, не было той лишней суеты и мельтешения, которой женщины зачастую сопровождают свою деятельность , одно только это простое разделение давало ощущение порядка и усиливало значимость, торжественность происходящего. Как, наверное, и в том случае, если все женщины были бы в женской одежде. В традициях заложен очень большой смысл, во всяком случае, когда мужчины стоят отдельно, то, что они сила, поддержка и опора - чувствуется сразу, без лишних слов.

Возвращаясь к мысли о головной роли мужчин в церквях, даже в том случае, если их там мало, на сегодняшний день, я убеждена в том, что если даже просто соблюдать традицию пропускать мужчин вперед к причастию, и женщинам, если и стоять на мужской половине, то позади мужчин - то уже одно только это задает правильный настрой прихожан в храме. И совсем по- другому, когда все хаотично стоят, тогда и это небольшое количество мужчин, как-то растворяясь - поглощается активными прихожанками.

Мне кажется, что такой вопрос, у нас, как правило, возникает в сложных ситуациях, как этот, о котором Вы говорите, когда близкие люди почему-то разлучаются, и в любой другой поворотный момент в жизни, даже когда работу меняем, или институт выбираем, тогда мы и стараемся понять, как действовать дальше, ищем в чем тут воля Божья? А пока живем в обычной колее, так и не задумываемся ни о чем...

Я не шка-аф и не музе-ей хранить секреты от друзей!

Это так важно сегодня! Доброе сотрудничество всех здоровых сил общества! И вопрос очень важный - как относиться к светской музыке, да и к искусству вообще - с одной стороны, - искус - везде и во всем - а с другой стороны, отвернуться ото всего, что почитается светским = недуховным?, живя в современных городах, да и еще детей так воспитать, не уходя при этом в леса и землянки - реально ли это? Тем более, что и вопрос еще тот - что отнести к духовному, а что нет, да еще и где? в светском искусстве! которое само по себе является воплощенной квинтэссенцией человеческого, суть преходящего, восприятия гармонии и красоты, В КОТОРОМ МЫ НЕУСТАННО ИЩЕМ, И ТАКИ НАХОДИМ! БОЖЕСТЕННУЮ ГАРМОНИЮ И КРАСОТУ! И стремление это в человеке вечно, видеть прекрасное и созидать его, искать его и стремиться к нему, вдохновляться и находить умиротворение в гармонии и красоте, а то, что и искушений на этом пути больше, чем где бы то ни было - так оно и есть, наверное! Поразмысливши над этим вопросом, запутавшись и засомневавшись во всем, как путеводную нить выбираю для себя слова Иоанна Лествичника из ЛЕСТВИЦЫ, которые и привожу здесь еще раз: 58. Часто один и тот же грех, будучи сделан одним человеком, заслуживает сторично большее наказание, нежели когда он сделан другим, судя по нраву согрешившего, по месту, где грех случился, духовному возрасту, в котором был согрешивший, и по многим другим причинам. 59. Поведал мне некто об удивительной и высочайшей степени чистоты. Некто увидев необыкновенную женскую красоту, весьма прославил о ней Творца, и от одного этого видения возгорел любовию к Богу и пролил источник слез. Поистине удивительное зрелище! Что иному могло быть рвом погибели, то ему сверхъестественно послужило к получению венца славы. Если такой человек в подобных случаях всегда имеет такое же чувство и делание, то он воскрес, нетленен прежде общего воскресения. 60. Так должны мы поступать и при слушании песнопений и песней. Боголюбивые души, когда слышат пение мирских или духовных песен, исполняются чистейшего утешения, любви божественной и слез; между тем как в сластолюбивых возбуждаются совсем противные чувства. http://azbyka.ru/tse...ali15-all.shtml

Очень хороший вопрос у Светы! Я только укрепилась в своем мнении для себя на сегодняшний день - но зато я знаю, что есть много людей, которые думают по-другому, и точно так же уверены, что правы, стоят на своем. Поэтому, может быть, через какое-то время, я дорасту до них в своем понимании, и стану делать, как они. Кроме этого, еще раз прочла прекрасные слова Силуана Афонского и Феофана Затворника, еще раз восхитилась их подвигами и духовной высотой - с завод Литий! Главное, что я выяснила для себя в этом споре - есть много верующих, которые горят молитвой, и имеют ту настойчивость, которой нет у меня, грешной. Хотя прямой ответ на вопрос я прочла только в одном посте - "мой свекр, лет 25-27".

Я тоже себя на этом уловила - любой нехороший поступок с моей стороны может остаться мной совершенно незамеченным, я могу даже не осозновать, насколько обидела человека, и лишь только тогда, когда по отношению ко мне кто-то поступит точно так же, и мне станет больно, я могу вспомнить, что сама же ведь тоже так поступала! и только тогда и осознаю свой поступок как грех. Т.е. только после того, как почувствовала на своей шкуре, а то так бы и дальше жила и думала, какая же я! все-таки замечательная! Похоже, что вот так к нам и возвращаются все наши злые, нераскаянные поступки и мысли, и даже через много-много лет...

Я тоже слышала это в беседе Антония Сурожского, пост 11, есть там ссылка на его слова.

Конечно, весь приход начинается со священника, и поговорка такая есть, и священство мужское, и весь народ на них смотрит - высокое положение, высокая ответственность, здесь, как раз, все, как должно. Когда я начала ходить в церковь, то как там что должно, я узнавала от этих вездесущих бабушек, которые за подсвечниками смотрят, не от мужчин, конечно Но один из первых вопросов, который я задала своему духовному наставнику, был о смирении. Он объяснил мне на словах, а потом, уже в другой раз, после вечерней службы, когда я замешкалась у выхода, он, проходя мимо меня, поклонился мне. Я в ответ еле успела, от неожиданности, и не знала, есть ли такой обычай, но что такое смирение, я теперь уже понимала значительно лучше. Конечно же, я должна была поклониться ему первой, но так как я ничего не знала про этот, наверное, почти утерянный язык взаимного уважения и смирения - поклонов друг другу - то он меня этому и научил так, как должно священнику и мужчине - не словом, а делом. И вот я думаю, что если за какой-то год стремительно возросла культура отношения автомобилистов к пешеходам - передо мной очень часто останавливаются машины, даже если я перебегаю дорогу в неположенном месте - неужели нужны долгие годы, чтобы, хотя бы в церквях, среди прихожан, восстановились какие-то правильные отношения, когда мужчины подают пример должного поведения?

В христианстве, как и в обществе, главенствующая роль принадлежит мужчинам, нашим братьям во Христе. В исторической ретроспективе роль мужчин в становлении христианства понятна, все Апостолы - братья во Христе, а вот в нашем современном обществе, когда в церквях все же, как я понимаю, большинство прихожан женщины, как должно правильно, по-христиански, выполнять мужчинам свой долг быть головой всему?

Причастие Фаворского света Что произошло на Фаворе? Что видели апостолы, и зачем они видели то, что видели? Противники Григория говорили, что свет, виденный апостолами, есть свет особый, просвещающий, но сотворенный, подобно животворному для всей природы солнечному свету. Григорий же, выражая отныне Православное учение, и в слова облекая прежде накопленный, но не зафиксированный опыт, говорил о нетварном свете Божества. Фаворский свет не сотворен, говорил он, и это есть свет Самого Бога и благодать Его, явленная настолько, чтобы причащающимся этого света людям не умереть, но освятиться. Протоиерей Андрей Ткачев В дополнение начатой темы, предлагаю выдержку из проповеди Антония Сурожского, ту ее часть, в которой, на мой взгляд, дается очень достоверное образное объяснение соединения человеческого и божественного во Христе... Митрополит Антоний: Как быть христианином сегодня? А если поставить вопрос о том, что такое человеческое звание, опять-таки повторю: посмотри на Христа. Он – единственный во всей истории человечества в полном смысле Человек. Человек без каких бы то ни было дополнительных слов, просто Человек в полном смысле слова. Человек, Который так велик, так прозрачен, так открыт Богу, что Бог и Он сливаются в одно, соединяются в одно, без того чтобы Человек перестал быть самим собой. Это очень важный момент. В рассказе о Воплощении Христа это играет колоссальную, центральную роль. Мы верим в то, что Бог стал человеком, воплотился, но что Иисус, рожденный от Девы, не перестал быть в полном смысле человеком, подобным нам. И когда мы ставим вопрос о том, как это возможно, как может Божество и человечество соединиться таким образом, есть ответ у святого Максима Исповедника. Он говорит, что Божество и человечество соединились во Христе, как огонь пронизывает железо, которое положено в жаровню. Ты кладешь в жаровню меч серым, тусклым; вынимаешь – он весь горит светом и огнем: железо и огонь так пронизали друг друга, что теперь можно резать огнем и жечь железом… И вот мы призваны так соединиться со Христом, чтобы Его жизнь стала нашей жизнью. В таинствах, о которых мы будем говорить чуть позже, присутствует именно этот момент. Мы соединяемся со Христом, наше тело делается телом Христовым и в каждом отдельном человеке, и в совокупности всех людей, – настолько, что отец Сергий Булгаков мог сказать, что христианская Церковь является присутствием воплощенного Христа на земле, потому что мы все делаемся членами, частицами Его Богочеловеческого тела. Вот что значит быть христианином. http://www.pravmir.ru/byt-xristianinom/

Полностью разделяю точку зрения Марины, так как совершенно недавно одна моя знакомая (у которой в жизни очень непростая сейчас ситуация) так мне и сказала: какая разница? бог он-то все равно один у всех, религии просто разные - и такая путаница в голове у подавляющего большинства, в т. ч. и интеллигентных, не чуждых просвещения людей. У меня самой до недавнего времени в голове сидело какое-то совершенно произвольное атеистически-научно-вообразительное представление о боге вообще, другими религиями я тоже не интересовалась - за ненадобностью, поэтому даже сейчас возразить своей знакомой может быть и не нашлась бы так с ходу, а ответила словами из Марининого поста, из другой только темы. Как же нет никакой разницы, если в христианство учит все простить, и даже жизнь свою отдать за обидчиков, а мусульманство - забить насмерть камнями и отомстить? Есть ли разница между ученением, основанном на любви, или на страхе? Этих доводов оказалось вполне достаточно, чтобы человек замолчал и призадумался. Такая каша в голове очень большая беда, т.к. в сложных ситуациях нет совершенно никакой твердой почвы под ногами, и никакой возможности правильно рассудить и выбраться из житейского болота. Не говоря уже о жизни вечной. Сейчас моя крестница вышла замуж за мусульманина, скоро родится ребенок, но я даже боюсь с ней говорить на тему выбора религии для их дальнейшей жизни, именно из-за того, ЧТО СОВЕРШЕННО НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ О МУСУЛЬМАНСТВЕ. Честно сказать, обвинения в несмирении, которые я здесь прочла в адрес Марины, понимаю как раздражение от чьей-то своей собственной некомпетентности по данному вопросу, а попытка выставить познания другого человека, как что-то недостойное или неуместное очень много говорит о самих авторах. Простите.

Вот это подход к вопросу - фундаментальный Спасибо, Оля!

Не о возможном ли действии воли в нас, человеках, говорит здесь святитель Григорий Палама? ( 2-я часть ТРИАДЫ I): 2. Поэтому мы, противостоя «закону греха» (Рим. 8, 2), изгоняем его из тела, вселяем ум управителем в телесный дом и устанавливаем с его помощью должный закон для каждой способности души и для каждого телесного органа: чувствам велим, что и насколько им воспринимать, действие этого закона называется «воздержанием»; страстной части души придаем наилучшее состояние, которое носит имя «любовь»; рассуждающую способность души мы тоже совершенствуем, выгоняя все, что мешает мысли стремиться к Богу, и этот раздел умного закона именуем «трезвением». Кто воздержанием очистит свое тело, силой Божией любви сделает свою волю и свое желание опорой добродетелей [3], а ум в просветленной молитве отдаст Богу, тот получит и увидит в самом себе благодать, обещанную всем, кто чист сердцем. Тогда он сможет сказать вместе с апостолом Павлом: «Бог, велевший из тьмы воссиять свету, воссиял в наших сердцах, чтобы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа». «Это сокровище», говорит апостол, «мы носим в скудельных сосудах» (2 Кор. 4, 6–7). http://www.orthlib.ru/Palamas/tr1_2.html

...и если цель - путь ко спасению души - а путь христиан ко спасению - в выполнении заповедей Христовых - то тогда получается, что одной только волею к исполнению заповедей мы уже привлекаем благодать Святого Духа, который и управляет жизнью каждого, желающего спастись.... такое вот и у меня видение слов преп. Макария - с первого взгляда...

Если наша душа — это единая многоспособная сила, которая пользуется получающим от нее жизнь телом как орудием, то пользуясь какими частями тела как орудиями действует та ее способность, которую мы называем умом? Конечно, никто никогда не представлял себе вместилищем мысли ни ногти, ни ресницы, ни ноздри, ни губы, все считают ее помещенной внутри нас, но богословы разошлись в вопросе, каким из внутренних органов мысль пользуется прежде всего, потому что одни помещают ее, как в некоем акрополе, в мозгу, а другие отводят ей вместилищем глубочайшее средоточие сердца, очищенное от душевного духа. Если сами мы определенно знаем, что наша способность мысли расположена и не внутри нас как в некоем сосуде, поскольку она бестелесна, и не вне нас, поскольку она сопряжена с нами, а находится в сердце как своем орудии, то мы узнали это не от людей, а от самого Творца людей, который после слов «Не входящее в уста, а выходящее через них оскверняет человека» говорит: «Из сердца исходят помыслы» (Мф. 15, 11, 19). Вот почему у Макария Великого сказано: «Сердце правит всем составом человека, и если благодать овладеет пажитями сердца, она царит над всеми помыслами и телесными членами; ведь и все помыслы ДУШИ — в сердце» [4] : так что сердце — сокровищница разумной способности души и главное телесное орудие рассуждения. Стараясь в строгом трезвении соблюдать и направлять эту свою способность, что же мы должны делать как не то, чтобы, собрав рассеянный по внешним ощущениям ум, приводить его к внутреннему средоточию, к сердцу, хранилищу помыслов? Недаром достоименный Макарий [5] сразу за только что приведенными словами прибавляет: «Итак, здесь надо смотреть, начертаны ли благодатью законы Духа» [6]. Где «здесь»? В главном телесном органе, на престоле благодати, где ум и все душевные помыслы: в сердце. Видишь, что тем, кто решился внимать себе в исихии, обязательно нужно возвращать и заключать ум в тело, и особенно в то внутреннейшее тело тела, которое мы называем сердцем? Святитель Григорий Палама http://www.orthlib.r...amas/tr1_2.html

Поэтому мы, противостоя «закону греха» (Рим. 8, 2), изгоняем его из тела, вселяем ум управителем в телесный дом и устанавливаем с его помощью должный закон для каждой способности души и для каждого телесного органа: чувствам велим, что и насколько им воспринимать, действие этого закона называется «воздержанием»; страстной части души придаем наилучшее состояние, которое носит имя «любовь»; рассуждающую способность души мы тоже совершенствуем, выгоняя все, что мешает мысли стремиться к Богу, и этот раздел умного закона именуем «трезвением». Кто воздержанием очистит свое тело, силой Божией любви сделает свою волю и свое желание опорой добродетелей [3], а ум в просветленной молитве отдаст Богу, тот получит и увидит в самом себе благодать, обещанную всем, кто чист сердцем. Тогда он сможет сказать вместе с апостолом Павлом: «Бог, велевший из тьмы воссиять свету, воссиял в наших сердцах, чтобы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа». «Это сокровище», говорит апостол, «мы носим в скудельных сосудах» (2 Кор. 4, 6–7). Если даже свет Отчий в лице Иисуса Христа мы носим, для познания славы Святого Духа, как в скудельных сосудах, в телах, то неужели поступим недостойно благородству ума, если свой собственный ум будем сдерживать внутри тела? Да кто такое скажет, не говоря уже из духовных, но хотя бы обладающих пусть лишенным Божией благодати, однако все же человеческим умом? Святитель Григорий Палама http://www.orthlib.r...amas/tr1_2.html

Разве не помнишь, брат, слов апостола, что «наши тела — храм живущего в нас святого Духа» и что «мы — дом Бога», как и Господь говорит, что «вселюсь и буду ходить в них и буду их Богом» (1 Кор. 6, 19; Евр. 3, 6; 2 Кор. 6, 16)? А в то, что по природе способно делаться Божиим домом, разве погнушается вселить свой ум всякий, ум имеющий? И зачем Бог изначально вселил ум в это тело? Уж не сделал ли плохо и он? Подобные вещи пристало говорить еретикам, которые называют тело злом и изваянием лукавого, а мы злом считаем только пребывание ума в телесных помыслах, в теле же — никак не злом, раз само тело не зло. Недаром каждый посвятивший жизнь Богу возглашает к Богу вместе с Давидом: «Возжаждала Тебя душа моя, сколь же больше плоть моя» и «Сердце мое и плоть моя возрадовались о Боге живом» (Пс. 62, 2; 82, 3) — и вместе с Исаией: «Чрево мое возгласит как гусли, и внутренность моя — как стена медная, которую Ты обновил», и: «Страха ради Твоего, Господи, во чреве зачали Духа спасения Твоего» (Ис. 16, 11; 26, 18), дерзая в коем, не падем, но падут говорящие от земли и ложно перетолковывающие небесные речения и образы жизни в земные. Если апостол и называет тело смертью, — «кто», говорит он, «избавит меня от сего тела смерти?» — то он понимает тело как приземленное и телесное помышление, совершающееся только в телесных образах, почему, сравнивая с духовным и божественным, он и называет его по справедливости «телом», причем не просто «телом», но «смертью тела». Немного выше он еще яснее показывает, что осуждается не плоть, а привходящее от преступления греховное желание: «Я», говорит он, «продан греху», но ведь проданный не по естеству раб; и еще: «Знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе». Видишь? Он называет злом не плоть, а живущее в ней. То, что не ум [дух], а «сущий в наших членах и противоборствующий закону ума закон» живет в нашем теле (Рим. 7, 14–24), это вот зло. Святитель Григорий Палама http://www.orthlib.r...amas/tr1_2.html