Таблица лидеров

Уже не первый год по милости Божией наша Святая Церковь имеет свободу внешней деятельности, позволяющую возрождать порушенные здания монастырей и созидать новые. Но мы все помним тот древний монашеский девиз преподобного Венедикта Нурсийского, который гласит: ora et labora, то есть «молись и трудись». Причем повеление молитвы стоит на первом месте. Внешний труд созидания монастырских стен и дисциплины обесценивается без присутствия второй составляющей – молитвенного делания. Молитва не является даром только предыдущих поколений, молитва есть дыхание жизни каждого монаха, в том числе живущего в нынешние суетные времена. Как говорил старец Паисий Святогорец: «Молитва означает поместить Христа к себе в сердце, возлюбить Его всем своим существом. «Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим» (Лк. 10, 27), — говорит Священное Писание. Когда человек любит Бога и имеет общение с Ним, ничто земное его не прельщает. Он делается словно безумный. Поставь безумцу самую лучшую музыку: она его не трогает. Покажи самые прекрасные картины: он и внимания не обратит. Дай самые вкусные блюда, самую лучшую одежду, самые прекрасные ароматы: ему всё равно, он живёт в своем мире. Так и человек, имеющий общение с миром небесным: он весь там и ни за что не хочет с ним расстаться. Как нельзя ребёнка оторвать от объятий матери, так нельзя оторвать от молитвы человека, который понял её смысл. Что чувствует ребёнок в объятиях матери? Только тот, кто почувствует присутствие Бога, а себя почувствует маленьким дитём, может это понять». Монастырское богослужение, монашеское правило это не одолжение Богу, а жизненная потребность самого монаха, почувствовавшего, что без искренней и чистой молитвы он задыхается, его жизнь невозможна без постоянного общения с источником своего бытия и всякого блага — Богом. Поэтому так важен в жизни монаха момент его личного и очень интимного соприкосновения со Христом в келейной молитве. Того сладчайшего произнесения имени Иисуса Христа, которое мы читаем по четкам и которое собственно является молитвенным правилом. К сожалению, бытует ошибка, называющая монашеским правилом повечерие с тремя канонами. При всей любви к нашей дивной литургической сокровищнице, каноны не являются правилом, то есть образцом монашеской молитвы. Напротив, чувство, с которым мы произносим тексты общественного богослужения, поверяется по состоянию, достигаемому в тишине келейной молитвы, как это советует святитель Феофан Затворник: «Читай молитвы неспешно, внимай во всякое слово — мысль всякого слова доводи до сердца, иначе: понимай, что читаешь, и понятое чувствуй. В этом — все дело приятного Богу и плодоносного чтения молитвы». Нам нужно создать в наших монастырях все условия, необходимые для возгревания самой чистой умной молитвы. Нельзя, чтобы монастырь был подобием колхоза под благочестивой вывеской. От монастырей ждут не архитектурных памятников, не внешних красот, а спасающей, сильной молитвы. Было бы отговоркой считать, что отсутствие молитвы может быть объяснено отсутствием живого наставника и сформированной школы. Конечно, живой опыт молитвы передается быстрее и лучше. Но отсутствие рядом духоносного наставника все равно не является оправданием плохой и ленивой молитвы. Потому что каждый погибающий человек знает как кричать о помощи. Каждый искренно кающийся знает как плакать. Каждый любящий знает как об этом сказать. Так и каждый искренний монах знает как излить свою душу перед Богом. Как говорил старец Паисий: «Не Христу нужна наша молитва, а нам нужна Его помощь. Мы молимся, потому что так общаемся с Богом, Который нас сотворил. Если не будем этого делать, то впадём в руки диавола, и тогда горе нам. Видишь, что говорит авва Исаак? «Бог не спросит с нас, почему мы не молились, но почему не пребывали с Ним в общении и таким образом дали право диаволу мучить нас». Дай Бог, чтобы на пути такого естественного и органичного, но всё же искусства молитвы мы нашли духоносных помощников, нашли в себе силы преодолеть лукавство, лень и самооправдание, и помогли друг другу создать в наших монастырях такие условия, в которых бы внутреннее делание сияло ярче, чем наши купола. Кирилл, митрополит Екатеринбургский и Верхотурский

Если исключить то время в течение суток, которое отнимают у христианина работа, сон и все житейские дела, то у большинства людей остается уже мало часов (а может быть, и минут), которые христианин может посвятить Богу, — молитве и духовному чтению. А это время часто теряется с теми нашими знакомыми, которые приходят к нам в гости с целью развлечься и «убить время». Благо, если они могли бы напитать духовной беседой или сами нуждались бы в духовной пище, утешении или совете; тогда эти часы, проведенные с ними, служили бы для вечности. Но как часто они приходят для того только, чтобы посплетничать, поупражняться в осуждении, пересудах и т. п. Все это если не явный грех, как осуждение, то во всяком случае — суета и потеря времени в отношении накопления духовного «капитала» для вечности, — в отношении «стяжания Духа Святого Божия». Как говорила старица Ардалиона (Усть-Медведицкого монастыря): «Если кто мешает нам на пути (духовного совершенствования), от того надо отрекаться, хотя это будет единодушный друг или наставник». Поэтому иногда и наши друзья могут стать для нас врагами, т. е. людьми, приносящими нам заметный душевный вред. Как бороться с этим? Самое лучшее при этом — занять гостя такой беседой, чтобы для него была духовная польза. Для этого же, может быть, иногда бывает целесообразно и удобно почитать с гостями (из верующих) духовные книги и какие-либо назидательные рассказы или стихотворения на духовные темы. Если у гостей нет склонности к духовной литературе, то нужно выбрать какие-либо светские, но хорошие, серьезные книги и стихотворения. Словом, всегда с гостями надо уметь направлять их мысль в сторону уж если не религиозных, то возвышенных, облагораживающих идей, отучая их от сплетен, осуждений, праздных пересудов. Схимонахиня Ардалиона (из Усть-Медведицкого монастыря) боролась с праздными посетителями тем, что просила их прочитать ей какой-либо из акафистов. Это прекратило приход к ней любителей поболтать. Как пишет архиеп. Арсений (Чудовской): «Если же люди ищут только приятного времяпровождения с тобою, мирского знакомства, то бойся сего, бойся увлекающих к этому знакомству людей и беги от них, как от огня». Подобные приемы, однако, надо применять не ко всем посетителям, а лишь к тем из них, кто имеет обычай посещать для препровождения времени в праздных разговорах и не является теми опечаленными, скорбящими, обиженными и несчастными, которых старец о. Алексий М. велит принимать с великой любовью и терпеливо выслушивать их скорби и горести. Здесь уместно вспомнить один из эпизодов из жизни праведника о. Иоанна С. Мимо его домика проходили двое молодых людей, кронштадтских жителей. — Зайдем к о. Иоанну, — предложил один из них. — Хорошо, но о чем мы будем с ним говорить? — Ну, о чем-нибудь поболтаем. Молодые люди звонят; отпирает прислуга и впускает обоих. — Попросите выйти к нам батюшку. Прислуга уходит и возвращается со словами: — Батюшка просит вас подождать. Молодые люди сидят и ждут его выхода. Проходит 10, 20, 30, 50 минут. Молодые люди начинают терять терпение. Через час выходит прислуга и говорит им: — Батюшка уехал в церковь служить всенощную. А вот это он просил вам передать, чтобы вы поболтали, — и она протягивает им стакан с водой и в нем ложечку для болтания. Переглянулись молодые люди и молча пошли к двери…