Таблица лидеров

Вера - не мысль, а чувство Авва Евагрий «Последний предел деятельной жизни – любовь, а конец ведения – богословие. Начало же обоих их – вера и созерцание вещей. Которые демоны приражаются страстной части души, те называются противниками деятельной жизни. Которые же нападают на саму мысленную силу, те называются врагами всякой истины и противникамисозерцания». Слово, в целом, затрагивает некоторый аспект духовной жизни, с которым довольно часто сталкиваются, сами того не сознавая, очень многие христиане. Во-первых, авва Евагрий делит всю жизнь христианина, подвижника, на две составляющие, на два аспекта: деятельная жизнь и созерцательная жизнь. Или деятельная часть души и созерцательная часть души. Эту мысль потом подхватят очень многие подвижники, духовные писатели, святые отцы, но, как ни странно, больше всего она известна нам из Великого Покаянного канона преподобного Андрея Критского. Преп. Андрей Критский уподобляет деятельную и созерцательную часть души двум женам Иакова. Причем, деятельную часть – Лии, потому что многоплодна, приносит много плодов, а созерцательная подобна Рахили, потому что многотрудна. Вторая приносит много забот, много хлопот, она труднее. А о той радости, которую она приносит, преп. Андрей Критский умалчивает, но подразумевается, что зато Рахиль любима. Плодом деятельной жизни, то есть когда человек совершает определенные деяния, определенные поступки, затрачивает определенные усилия, плодом деятельной части трудничества, подвижничества, является любовь. То есть, все заповеди человек исполняет для того, чтобы стяжать любовь. Плодом созерцательной деятельности, созерцательной части души является богословие, то есть знание Бога. Здесь имеется в виду не образование, не прочитанные книги, не знание о Боге, почерпнутое из учебников по догматике или по нравственному богословию, а имеется в виду то, что человек может говорить о Боге, потому что он Его знает. Потому что он с Ним был. Потому что он прожил с Ним часть своей жизни, и он может богословствовать. Плодом созерцательной жизни является богословие. Дальше Евагрий говорит о том, что все, и деятельность человека, приводящая к любви, и созерцание человека, приводящее к богословию, все рождается от веры и от созерцания вещей. Для него это двойственный, но, по сути, единый процесс. Вера и созерцание. Для него вера и есть созерцание. Сейчас мы говорим о вере по-другому, поэтому ошибаемся. Мы говорим неправильно о вере, неправильное ее формулируем, поэтому, естественно, не получаем в итоге-то ничего. То есть, не получаем ни измененной жизни, ни любви, ни богословия. Ничего не получаем, потому что вера сейчас – это принятие некоего разумом принимаемого положения, что Бог есть. Это, в сущности, проявление некоей рассудочной деятельности: ну да, есть, исходя из того, что мы видим в мире, наверное, есть. Мы это принимаем, но дальше это положение, это решение нашего рассудка, оно никак в нашей жизни не действует. Должно бы, но не действует. А, раз оно не действует на нашу жизнь, стало быть, никаких плодов и нет. А не действует на нашу жизнь потому, что никто и не говорит о том, что это должно действовать. Мы принимаем некоторые положения разумом, но живем совершенно не так, как нам этот разум предписывает. Например, с точки зрения научного мировоззрения, мы все понимаем, что Земля вращается вокруг своей оси, вокруг Солнца. Никак это знание на наш повседневный опыт не влияет. Это знание, которое не влияет на нашу повседневную жизнь. Таким же образом мы воспринимаем и веру в Бога. Бог есть, ну что, мол, из этого теперь следует. Я как жил, так и буду жить. Для древних же вера и созерцание совершенно неразрывно были связаны. Вера и есть созерцание. То есть, человек, обретая веру, он переживал, чувствовал присутствие Бога в этой жизни. Своей жизни. Именно переживал, и именно присутствие. То есть, для него Бог сразу становился не мыслью, не логическим допущением, не перводвижителем, как для Аристотеля или Декарта, а представление о Боге сразу становилось частью опыта, частью переживания мира, то есть, частью именно жизни, а не мысли. Человек видел, по сути дела, присутствие Бога в этой жизни. Не Бога Самого, лицом к лицу, а Его присутствие в этой жизни для него становилось неоспоримым явлением, практически, фактом. Вера, она сразу изменяла как бы точку зрения, с которой человек смотрел на мир. Он видел теперь этом мир совершенно иначе. Менялся сам ракурс зрения, само восприятие жизни. По сути дела, менялась феноменология явлений. Менялось все в человеке, он видел мир иначе. И это обретение иного видения мира и нового созерцания, собственно, и называлось верой. Так было у древних. По мысли Евагрия, есть силы, которые нас отклоняют от заповедей Божьих (которые внушают нам поесть, посмотреть телевизор, расслабиться, пожалеть себя, полениться). Все эти обычные страсти отвлекают нас от заповедей и мешают нам учиться любви. Мы их более или менее знаем, и, худо или бедно, как-то с ними пытаемся бороться. Дальше он пишет, что гораздо страшнее не те враги, которые отвлекают нас от исполнения заповедей, от любви, а гораздо страшнее те враги, которые направлены на созерцательную часть души. Он их называет более суровыми эпитетами: они враги всякой истины вообще. То есть, это самое страшное, что может быть. Это не просто лукавые духи, мешающие нам идти на службу, Это страшные враги, которые лишают самой возможности нам о службе подумать. Ведь страшно не то, что я на службу идти не хочу. Это плохо, но во всей этой борьбе для человека однозначно, что он на службу идти должен. Для него непоколебимым фактом является то, что он на службу идти должен. А когда враг обрушивается на саму созерцательную часть души, то человеку внушается мысль: «Какая такая служба, зачем она нужна? Это курам насмех. Это совершенно неправильно, совершенно очевидно, что никакой службы и быть не должно. Это пережиток прошлого, это недоразумение, возникшее в истории человечества, а человек, вообще, это делать не должен». Вот это страшно. Теперь у человека нет помыслов, движения сил, которые отвлекали бы его от исполнения заповедей. Ситуация гораздо хуже. Он вообще не делает ничего в отношении того, что могло бы быть ему полезным. Это принципиальная вещь, и именно об этом говорят молитвы очень многих святых, например, в молитвах ко Святому Причащению мы говорим, что «да не буду от мысленного волка звероуловлен». То есть, пусть меня именно мысленный волк не похитит. Именно тот, который не внушает мне помыслы лени, ибо это не страшно, я, по крайней мере, знаю, что лентяй, и сокрушаюсь, и плачу. А, будучи звероуловлен мысленным волком, я понимаю, что то, что я должен делать, я вовсе не должен. У меня искажается созерцание. Я по-другому вижу мир, и в этом мире нет места тому, что требует Бог. И сама мысль о Боге в конце концов, покидает меня. Где Он? Я Его не вижу, значит, Его нет. Я потерял созерцание мира в свете Божественной Премудрости. Я потерял веру. Даже если у меня есть представление о том, что Бог есть, я Его уже не вижу и не чувствую. Вот это, по мысли Евагрия, и является самым страшным.

Да проще все. Да будут двое плоть едина. Нужно хотеть быть вместе. И дружить. А дружим мы только с теми, кто делает то же, что и мы (по делам их узнаете их). Если муж и жена будут дружить, то будут счастливы. По физиологии муж и жена не могут быть одинаковыми. Они могут быть душевно одинаковыми. Для этого нужно вместе жить (те же эмоции). Например, проблема возникла, она должна быть скорбью для обоих. А решение скорби - радостью для обоих. Тогда души и мужа, и жены обогащаются одним и тем же, и они становятся друг на друга более похожими. Старцев нет, потому что нет послушников. Никого нельзя ничему научить, если он не хочет учиться, не хочет меняться. Часто это можно услышать как "прими меня таким/такой, какой/какая я есть". Это несчастный брак. Но есть научение и невольное. С кем поведешься. Так что можно спастись, если идешь за спасающимся. И можно погибнуть, идя за гибнущим. Но об этом в Библии не говорят. Потому что в Библии не рассматриваются ситуации, где нет Бога. А в жизни такие ситуации есть.

Очень часто этот "кто-то", совсем не тот, кого-ты думал привести, и наоборот ) Поэтому я и написал, что соединяться с человеком в расчете на то, что обязательно "приведешь" - ошибка; а если прям такую цель ставить, то можешь и повредиться.

Ну, что ж... митрополит Черкасский Феодосий, кажется, первый из иерархов Украинской Православной Церкви, находящихся на территории Украины, возвысил свой голос о единстве Церкви Святой Руси. Примечательно ещё, что без всякого заигрывания с украинской мовой, находясь под домашним арестом, русский человек обращается к своей пастве на родном языке.

Появились фотографии из фотосессии проекта RELOCATED с уехавшими из России, известными российскими эмигрантами, с какими-то знаковыми и важными для них вещами, которые они оставили в России. Кто с ракеткой, кто со сковородкой, кто с плюшевыми игрушками... Так сказать, изображены страдания от разлуки с родиной "хороших русских". Но что интересно! Среди десятка участников фото-проекта только одна русская. В общем, получается, что "хороший русский" - это еврей.))

Вспоминается песня Зинаиды Гиппиус "Сообщники": "Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир. Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше. Но все то сделают вам за имя Мое, потому что не знают Пославшего Меня" (Ин. 15:18-20) Вот вокруг молящейся девушки с крестом, на коленях, с сатанинскими плясками беснуются те, для кого это только повод поглумиться над верой. И как тут не вспомнить страдания Господа, когда воины надели на Него багряницу и, возложивши Ему на голову венец из колючек, смеялись над Ним, глумливо кланялись Ему и ударяли Его. Вот при захвате храма горстка людей вместе со священником посреди беснующейся толпы опустилась на колени и молится. Среди них трое подростков. Их уговаривают встать и уйти, оскорбляют, хватают за одежду, толкают, но они, бледные как смерть, стоят наперекор всему.И вспоминаются все оскорбления Господа, оскорбления даже тогда, когда Он висел на Кресте. Вот священники в захваченном раскольниками храме идут в алтарь проститься с престолом. А толпа злобствует, она начинает с усилием совершать хлопки, как бы выгоняя священников из храма. И не хватает только криков «Распни», чтобы понять, что чувствовал наш Господь, стоя рядом с Понтием Пилатом перед такой же беснующейся толпой. Вот две старушки, еле идущие, но, несмотря ни на что, пришедшие поддержать свой родной храм. Они идут к церковному двору через созданный теми, кто по возрасту годится им во внуки, коридор позора, под бесконечное скандирование оскорбительных речевок. Но коридор этот волею Господа становится для старушек не коридором позора, а коридором исповедничества!И снова вспоминаются те страшные дни, когда Господь нёс Свой крест на Голгофу под яростные, безжалостные крики толпы. И так же, как тогда, все это совершается под покровительством тех, кто допускает такое беззаконие и, по сути, открытые гонения на православных! И тогда первосвященники и старейшины Иудейские, призванные быть мудростью Израильского народа, подговаривали этот народ пролить невинную кровь. Так же и сейчас правители подговаривают разномастных и разновозрастных раскольников и нечестивцев отбирать храмы, осквернять их, гнать верных служителей и прихожан. Прошло столько веков, но методы и приемы богопротивников неизменны. И ненависть ко всему истинно православному не утихает. Она заставляет человека терять человеческий облик, заставляет поднимать руку на служащего литургию священника прямо посреди службы, на епископа, на подростка, старика, женщину. Но Господь поругаем не бывает! И если иногда кажется, что темные силы торжествуют, то это пропущено Богом всего на малое время. Попущено для укрепления веры, для пробуждения от сна, для того, чтоб нам здесь быть соучастниками Его страданий. А потом обязательно придет рассвет. Он придет, потому, что Господь воскрес и победил тьму! https://pravoslavie.ru/153132.html

Да, у нас все морепродукты относят к рыбе. Хотя лично я выдерживаю каждый Великий пост многочисленные "атаки" по этому вопросу. Мол, да они же как грибы, и на Афоне их в пост едят и тд и тд )

Вспомнил один случай из житие Сергия Радонежского, как в монастыре не хватало хлеба, а тот, что был заплесневел и монахи сильно возмущались на своего настоятеля. Тогда он при всех взял тот плесневелый хлеб и съел, так что даже зелёный пар шёл из уст его. После этого дал им наставление. Смысл там конечно был в другом. Но по примеру того случая можно рассудить, что если великий Святой вкушал гнилую пищу и велел монахам не роптать, то тем более с просфорой, которая, минутку, является святыней, да ещё к тому же не заплесневела ещё, а только засохла. Что может мешать вкусить её? Разве что какие суеверия, которых полно среди православных верующих. Итак, можно есть просфорку, если она засохла. Лично я и плесневелую разрезал, размягчал в воде и полностью с плесенью съедал не раз. И никакого пищевого отравления не было. Но лучше до такого конечно не доводить.