Как познать и исполнить волю Божию о себе в обычной мирской жизни (ведь мелочей, наверно, не бывает)?
By
Мария*******, in Житейское
Recommended Posts
-
Recently Browsing 0 members
No registered users viewing this page.
-
Similar Content
-
By ProdigalSon
Приходит к нам иногда одна одинокая женщина. Детей вообще нет, образованная, научный сотрудник какойто био-лаборатории, не христианка, но верит в ангелов. Говорит, что главное всех любить, и всё. Видимся редко. Когда приходит к нам в гости, говорит об НЛО и ангелов. И тех и других, по её словам, она часто видит. Мои аргументы об опасности подобных видений не воспринимает, христианство отвергает.
В прошлый раз, пару месяцев назад, когда мои дети шумя у нас дома, помешали ей что-то смотреть по телику, она достаточно зло на них среагировала. Так что моя жена должна была ей сделать замечание. Меня тогда там не было.
Пару дней назад, похожая ситуация, только в моём присутствии. Эта женщина, подошла к моей 5 летней девочке, которая играла на полу у моих ног. И повысив голос, стала угражать стукнуть ребёнка. Говоря что она может очень сильно ударить и что дети её уже достали своим шумом.
Какова должна была бы быть реакция человека, который стремиться к воспитанию в себе смирения?
-
By МарияС
Как достичь истинного смирения? Как предаться Воле Божьей? Вот у меня в жизни ситуация - болеет ребенок. Ведь Господь говорит: "Просите и дано будет вам". Я и прошу...но в то же время понимаю, что получу только если это будет полезно мне, моему ребенку. И никак не смириться...так тяжело с этой ношей. Не с ношей болезни, а с ношей этого "требования" что ли... не могу точно сформулировать... Очень хочется, чтобы он был здоров. В голове кручу мысли, что Господь любит его гораздо больше чем я. Но это в голове. А сердце никак не успокоится... Куда-то бежать, что- то делать...иногда посещает умиротворенное состояние. Но чаще какой-то раздрай... Видимо потому, что никак не смириться.
-
By Анна на шее
Счастье есть,оно граничит с болью.
Там, где терпишь молча, славословя Бога.
Не ищи виновных и не нужно быть героем,
Брать всё на себя,а то сломаешь совесть.
Есть твоя вина во всём, не сомневайся.
И её,или его вина там тоже есть,ты знаешь.
Я прошу тебя: не разбирайся.
Предоставь суд Богу,сам же потерпи немного.
Главное быть искренним и честным.
А уж прав ты или нет - то не твоя забота.
А Господь рассудит, наша ж правда- мелочь.
Ты надейся и терпи и слушай совесть - она - голос Бога.
Только знай, что страх и человекоуждение- другие чувства.
Будь внимателен- смотри, не перепутай.
Несмотря на бурю с той стороны тела
В душу селится покой, если ты перетерпишь вьюгу.
Губы шепчут благодарность: "Слава, Боже!"
И находишь в скорби ты покой и радость,
Восстает душа из пепельного ложа,
И находишь силу, что Господь дает за то,что признаёшь свою ты слабость.
"В мире скорбни будете", - обетованье помни.
Знай,что не оставит Любящий Отец свое слепое стадо.
Счастье есть, оно граничит с болью.
Там, где терпишь молча, веря,что так надо.
-
By GlebYanchenko
О борьбе с главными грехами человека
по учению Православной Церкви
в древние времена у восточных деспотов, особенно в Персии, существовали две страшные отвратительные казни.
Одна состояла в том, что к казнимому привязывали разлагающийся труп и руки трупа обхватывали плотно шею преступника. В его глаза постоянно глядели провалившиеся очи мертвеца, он всегда обонял зловоние разлагающегося тела; шел он, за его плечами была страшная ноша, он садился с трупом, он не мог ложиться спать, не чувствуя этих страшных объятий.
Другая казнь заключалась в том, что осужденного, обнажив, клали на доску и крепко привязывали по рукам и ногам, потом ему на живот клали мышь, накрывали ее глиняным горшком и на горшок клали раскаленное железо. Горшок нагревался, мышь начинала задыхаться от жажды и, не находя выхода, прогрызала живот казнимого, забиралась в его внутренности и причиняла страшную боль.
Други мои, и в наш век культуры и цивилизации, в век открытий великих, сохранилась и та, и другая казнь. Многие из нас носят за плечами страшный труп, этот мертвец нашего времени - безбожие. Оно же есть и тот гад, который грызет внутренности наши, и с этими ужасными ношами ходят люди, потому что страшный палач-дьявол - творит над ними казнь. О, какая это отвратительная, какая невыносимо ужасная пытка!
Если бы, други мои, пошли вы на кладбище, и все похороненные там встали бы из могил и окружили бы вас, бродили бы бледными тенями вокруг вас, не дрогнуло бы ваше сердце? Не захотелось бы разве вам убежать от этого зрелища? А мы часто ходим среди живых мертвецов. Разве неверующие не мертвы? Но мы должны заглянуть в свои души, не мертвы ли и они тоже? Не приложимы ли к нам слова апокалипсиса Иоанна Богослова: "Ты думаешь, что ты богат, а Я говорю тебе, что ты нищ и убог и мертв".
Так и нам кажется иногда, что мы живы, а на самом деле душа наша мертва от грехов, потому что грехи умерщвляют дух Божий в нас. Вот почему нам всем нужно взывать: Иисусе воскресший, воскреси души наша!
Святой апостол Павел в Послании к Галатам говорит:
"А я не желаю хвалиться, разве только Крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят и я для мира".
Каждый христианин должен распинаться миру, быть распятым на кресте. Есть у него и гвозди, четыре гвоздя, которыми пригвождается он к кресту; есть и копие, которым прободается его сердце.
Что же это за крест у христианина?
Крест этот называется мироотречение.
Мира нужно отвергнуться, не того мира, в котором светит яркое солнце, не того, в котором цветут прекрасные цветы,- нет, через этот мир мы только познавать можем Творца, прославлять.
От другого мира нужно отвлечься, от того, который апостол Иоанн называет "мир прелюбодейный и грешный".
Мир этот движется на адской колеснице, у которой три колеса, о которых тоже говорит святой апостол.
Колеса эти - похоть плоти, похоть очей и гордость житейская. Этими тремя колесами колесница мира и движется прямо в пропасть адову, в царство сатаны.
Первое колесо - похоть плоти: кто живет в нечистоте, кто нарушает узы брачные (а к великому горю в наше время это часто делают), кто обещал хранить девство, а потом нарушает его - вот кто держится за первое колесо этой страшной колесницы.
Похоть очей - вот второе колесо. Похоть очей - это когда грешат взором, очами нарушают чистоту души, например, когда любуются чужою красотой, не Бога прославляя, а самоуслаждаясь, с нечистыми помыслами и желаниями. Всякие зрелища, которые действуют на страстную сторону души, тоже похоть очей. Так, на дверях театра нужно было сделать эту надпись: "похоть очей". Когда любуются на танцы, идут за колесом этим.
Гордость житейская, когда человек все сам хочет сделать, все по-своему, раздражается, когда ему возражают: "Как, меня не слушают? Я ошибаюсь? Да быть того не может!" Часто, часто хватаемся мы за это третье колесо.
Вот на какой колеснице едет прелюбодейный и грешный мир.
И когда человек пойдет по пути мироотречения,- эта адская колесница обязательно попадается ему навстречу, чтобы соблазнить его, чтобы заставить идти за собой, перережет ему путь, чтобы остановить его. Колесница пойдет в одну сторону, а человек, отрекшийся от мира, в другую, и каждый христианин обязательно должен быть распят на кресте мироотречения; не только монахи отрекаются от мира, но всякий, носящий имя христианина, потому что он не может любить мира, ни яже в мире.
Есть у христианина и четыре гвоздя, которыми он пригвождается к кресту.
Первый - это самоотвержение.
Десную руку пронзает этот гвоздь, потому что именно правая наша рука, главным образом, творит, действует. Ее-то, образ действующего начала, и пригвождает гвоздь самоотвержения.
Что же значит - отвергнуться себя? Не обращать внимания, не замечать себя; бранят - не огорчаться, хвалят - не радоваться, как будто и не о нас речь.
Второй гвоздь - терпение, им пригвождается левая рука, потому что левая рука считается символом злого начала, протеста.
Правую ногу христианина прибивает ко кресту гвоздь бдения молитвенного, стояния молитвенного. "Непрестанно молитесь",- говорится в слове Божием. Нужно, чтобы даже когда тело спит, отдыхает, душа бы бодрствовала, молилась.
Четвертый гвоздь, которым пронзается левая нога христианина,- это труд молитвенный.
Неправильно говорят, что молитва легка, что молитва - радость. Нет, молитва есть подвиг. Святые отцы говорят, что когда человек молится легко, с радостью, это не он молится сам, а ангел Божий молится с ним, вот ему и хорошо так. Когда же молитва не ладится, когда ты устал, хочешь спать, когда не хочется тебе молиться, а ты все молишься, вот тогда-то и дорога для Бога твоя молитва, потому что ты тогда молишься сам, трудишься для Бога, Он видит этот твой труд и радуется твоему усилию, этой работе для Него.
Многие говорят: я не молился сегодня утром, настроения не было. Так может говорить только христиански необразованный человек. Вот когда у тебя нет настроения, тогда-то ты и иди в храм и становись на молитву, чтобы ноги твои были, как пригвожденные к кресту. Распятый никуда двинуться не может, так и твои ноги пусть будут пригвождены молитвостоянием и молитвенным трудом.
На главе христианина всегда возлежит терновый венец - это помыслы наши, христианину они непрестанно дают себя знать, они, как терн, больно колют. Стоит человек на молитве, помыслы набегают и смущают в храме; даже пред Чашей Животворящей беспокоят эти помыслы, часто они бывают ужасные, пугают они человека, и он должен их вырывать. Больно от них делается человеку.
Копие, которым прободается сердце христианина,- это любовь ко Христу. У кого есть эта любовь, тот всегда видит пред собою Сладчайшего Господа; кто имеет эту любовь, у того всегда в сердце звучит: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас". Такому человеку уже некогда думать о мире, о мирском, его мысль всегда занята образом Спасителя его, ему некогда судить других, разбирать их поступки - он только себя судит, чтобы не обидеть возлюбленного Господа.
Святой Игнатий Богоносец имел такую любовь, он так восклицал: "О, любовь моя..."
...Молю Бога, чтобы никто из вас не воссел на колесницу мира, чтобы ни одно колесо не коснулось вас, чтобы всегда вы были пригвождены ко Кресту, носили раны Спасителя.
Господи, Иисусе Христе, молим Тя, сподоби нас сраспинаться и спогребаться Тебе, чтобы и воскреснуть для вечной жизни с Тобою.
...Душа наша может умирать и делаться пищей червей. Черви, терзающие душу нашу,- это страсти и грехи наши, бесконечно много этих червей на душе нашей, потому что много, много у нас грехов: и словом, и делом, и мыслию - всем мы согрешаем.
Как псалмопевец говорит: "Беззакония моя превзыдоша главу мою" - вот какое множество у нас грехов!
Но главных грехов святые отцы считают восемь, остальные же грехи только языки этих восьми змей, только ядовитые зубы их.
Первая змея - чревообъядение. Это прежде всего всякого рода излишества в пище и питье, объядение, пьянство, лакомство. У этой змеи много языков и зубов, часто очень тонких и малозаметных. Всякого рода забота о плоти, самоуслаждение - вот языки этой ядовитой змеи. Но самый главный из них - самолюбие, когда человек думает и заботится слишком много о себе, о своем покое.
Вторая змея - любодеяние. О зубах ее и говорить, по словам апостола, "срамно есть", но по долгу архипастыря я назову и покажу вам эти страшные зубы: один из них - блуд, нарушение целомудрия; второй- прелюбодеяние. Этот зуб разрывает хитон супружества, когда муж нарушает верность жене или обратно- тогда, знайте, что это действие зуба второй змеи. Но у нее еще есть зубы - пороки противоестественные, о них мы и говорить не будем, потому что срамно есть. Отвратительны все эти змеиные зубы. К тем, которые отдаются в их власть, апостол обращается со словами: "Разве вы не знаете, что вы есть Христовы и тело ваше храм Божий есть?" Кто отдает себя во власть второй змеи, тот разрушает и оскверняет этот храм. У второй змеи есть и более тонкие зубы, о них сказал Христос: "Всякий, кто взглянет на женщину с вожделением, уже прелюбодействует вместе с ней". Вот как строго относится к чистоте Христос, и труднее нет борьбы, как с этими злыми детенышами страшной змеи. В этой борьбе нужно просить помощи у Пречистой Девы Марии, честнейшей херувим и славнейшей серафим, чистейшей светлостей солнечных.
Третья змея- сребролюбие, любовь к деньгам, страсть к наживе. У человека, одержимого этой страстью, уже не остается в душе места для Христа, ему некогда подумать о спасении, потому что он всегда в смятении, в тревоге, как бы не упустить какого-либо сокровища. У этой змеи есть один очень острый зуб, который теперь очень часто кусает: многопопечительность. Да что я буду делать в будущем году? Да как я проживу? Как придется жить под старость? Не думают люди, что Господь прежде нашего прошения знает наши нужды.
С третьей змеей тесно связана четвертая - гнев. Много зубов у этой змеи. Первый из них - раздражительность. Не согласятся с нами - и мы гневаемся, кричим, укоряем, дальше раздражение усиливается, заставляет нас браниться, часто злыми, отвратительными словами; мы забываем тогда, что за всякое слово гнилое воздадим ответ в день суда. Бывает и хуже: мы не только браним своего брата, а еще дальше и убиваем или словом, или взглядом. Да, други мои, и взглядом можно убить человека. Тяжко, когда в душу вонзается зуб этой змеи, мрачно делается на душе, холод схватывает ее, радость оставляет душу человека в гневе.
Пятая змея- печаль. Есть печаль о Боге, та печаль, которая заставляет сокрушаться и плакать о грехах,- печаль святых угодников, но есть и другая печаль - печаль о благих мира сего. Два острых зуба имеет эта змея - ропот и тоска. Всем людям живется хорошо, только мне тяжело, вот ропот и печаль. Да разве ты знаешь, почему так живешь? Еще страшнее зубы тоски, которая доводит до отчаяния в милости и силе Господа. Отчаяние - грех Иуды Искариота.
Уныние- шестая змея, ее можно назвать параличом души. При параличе тела отдельные члены его теряют способность действия: глаза не смотрят, уши не слышат, ноги не ходят, руки не действуют, словом, почти прекращается жизнь. Так же бывает при параличе души: вся жизненная сила ее оскудевает, молитва не ладится, работать над собой не хочется, душа как бы впадает в тяжелый сон.
Могущественная седьмая змея, многочисленны ее детеныши, тонки, удивительно тонки ее зубы. Тщеславие - имя ее. Почти нет человека на земле, который мог бы сказать о себе: "Я не тщеславен, потому знаю, что я хуже всех". Тщеславие - тщетная, напрасная слава. Тщеславится человек умом, талантом, красотою лица, богатством одежды и обстановки, умом, знанием, ученостью. Ужаснее всего, что даже великие подвижники от этого зуба страдали, потому что можно превозноситься и подвигами. Вдруг во время молитвы скажет сам себе: "Люди видят, какой я молитвенник". Вот уже превознесся и был укушен змеей тщеславия. Даже, повторяю, и великие подвижники не были свободны от помыслов, правда, помыслов только, как преподобный Серафим. Когда он отказался оставить Саровскую обитель и принять сан игумена и возвратился в убогую келейку в пустыне, почувствовал, что тщеславный помысл возникает в душе. Великий, полный смирения старец наказал себя за этот помысл: тысячу дней и тысячу ночей отмаливал он этот помысл. Забывает тщеславный, что все, что имеет он, не его, а Создателя. С пренебрежением часто относится человек тщеславный к другим людям, с раздражением встречает всякое сопротивление. С осторожностью смотрите, как опасно ходите.
Восьмая змея - гордость. Самого сатаны грех этот. Гордость ведет ко многим грехам, страшнейший из них - безбожие, за которым наступает смерть души.
Мы рассмотрели восемь змей души нашей, грехи эти смертные, потому что душа, ими одержимая, умирает медленной смертью.
...Если есть змеи в душе, то там же растут и цветы небесные, которых боятся змеи.
Первая змея - чревообъядение - боится цветка воздержания.
Любодеяние не выносит крошечной росинки с цветка целомудрия, чистоты.
Сребролюбие боится милосердия.
Гнев убивается чудным цветком кротости.
Печаль- неизреченною, неизглаголанною радостью о Духе Святе.
Уныние - цветами терпения.
Тщеславие не выносит небесной красоты цветка смирения.
Что же касается последнего небесного цветка, малейшая росинка с которого, как страшный яд, убивает гордость со всеми ее змеенышами, имя этого дивного цветка - любовь. Любовь ко Христу - самый дивный, самый прекрасный цветок души нашей. У кого расцвел этот цветок, у того вечная радость. Чтобы найти этот цветок, трудятся подвижники, отрекаясь от всех благ мира, для этого цветка проливалась кровь святых мучеников. Кто понимает, как прекрасен этот цветок, тот ничего не пожалеет на приобретение его, отдаст все силы души.
Один подвижник тридцать лет взывал ко Христу: "Дай мне каплю любви". И через тридцать лет молитву его услышал Господь; старец впал в тяжелую болезнь, во время очень тяжелых испытаний упала в его сердце чистейшая капля с небесного цветка, и такое блаженство охватило душу старца, что он благословлял свои страдания.
Господи, и мы тебя умоляем, урони каплю любви и в наши души, зажги в них огонь с цветка Твоего Божественного.
...У каждого из нас есть свой кремль, освященный, Божественною силою воздвигнутый кремль души нашей. Этот кремль нужен для того, чтобы сохранить от врагов внутреннее духа нашего. У нашего священного кремля тоже, как и у всякого, четыре стены.
Первая стена, обращенная прямо ко внешнему миру, самая большая, самая важная, называется смирение.
Вторая стена - самоукорение. Если первая учит не превозноситься, считать себя хуже всех людей, то вторая гласит - "что бы ни случилось с тобой, помни, что ты один во всем виноват".
Третья стена - страх Божий. У кого воздвигнута эта стена, тот будет избегать греха, чтобы не оскорбить Господа.
Четвертая стена - память Божия. Когда есть эта стена, человек ни на одну минуту не забывает, что он ходит пред лицом Бога, который видит не только его дела, но и мысли.
Но кроме стен, кремль божественный защищают четыре стража, у каждой стены по одному.
У первой стены страж - внимание. Этот страж следит за входящими и допускает только тех, кто имеет билет добродетели, остальных же не допускает.
У второй стены страж, на долю которого выпало очищать кремль, если врагам все же удалось проникнуть. Страж этот- покаяние.
У третьей стены на страже ревность по Боге, грозный этот страж избивает врагов, которые все же проникли в кремль. И четвертый страж бичом изгоняет и поражает своих врагов, которые сумели спрятаться от первых трех стражей. Имя четвертому стражу - молитва Иисусова.
Вот как укрепляется кремль, в такой не проникнут никакие враги, потому что их не допустят стражи и каждый из нас посмотрит: в порядке ли стены? Не обрушились ли где? На месте ли стража? Если так, то будь спокоен за дом души твоей, кремль охранит ее, и дом этот станет жилищем Самого Бога, а кремль будет подобен дому, построенному на камне, ни бури, ни волны житейские не обрушат его.
Я хочу вам подарить... драгоценную цепочку из золотых колечек, пусть она будет у вас на сердце, а еще лучше, пусть она хранится у вас в сердце - эта драгоценная цепочка.
Семь колечек имеет цепочка, семь прекрасных золотых колечек, вот они, запомните их хорошенько!
Первое колечко - память Божия. У кого есть это колечко, тот постоянно, каждую минуту помнит о Боге, видит Его пред собою.
Второе колечко тесно связано с первым - это страх Божий. Кто помнит Бога, тот не сделает дурного, потому что побоится, не захочет обидеть Господа, Которого зрит пред собою.
А если есть страх Божий, то и третье колечко уже должно быть - покаяние, потому что страх Божий покажет вам все ошибки вашей совести.
С покаянием тесно связан самоконтроль: наблюдение за собою - это четвертое колечко золотой цепочки.
Кто искренно раскаивается в своих грехах, тот всегда будет следить за собою, избегать всего, что может оскорбить Христа.
Пятое колечко, самое драгоценное, оно усыпано бриллиантами - это колечко называется смирение. У кого имеются первые четыре, тот имеет и пятое, потому что такому человеку некогда превозноситься над людьми, нечем гордиться, он только занят своими грехами, он только внимательно следит за собою, за своими поступками. А кто помнит и боится Бога, раскаивается в грехах своих и контролирует, наблюдает за собою, у того есть смирение, тот обрел мир совести, мир души - это шестое колечко.
Седьмое колечко, наверное, вы сами мне подскажете: у кого светло и мирно на душе, тот не станет сердиться или обижать другого, потому что у него есть седьмое колечко - мир с людьми, тот любит людей.
Я повторяю еще раз: память Божия, страх Божий, покаяние, самоконтроль, смирение, мир совести и мир с людьми.
Возьмите же этот подарок, сберегите его и отнесите в свои дома.
-
By О_К (fakel)
http://azbyka.ru/tserkov/o_tserkvi/puti_i_oshibky_15g-all.shtml
На пути к Богу. Опыт воцерковления в современном мире.
Священник Анатолий
Самомнение, своенравие, своеволие
В человеке присутствует три очень сильных основания, которыми противится его падшая натура усвоению нрава Христова. Первое из них - порабощает его ум, это самомнение и своемнение; второе - порабощает его сердце, это своенравие; и третье - порабощает его волю, это своеволие. Все три составляют падший нрав человека, они в совокупности и являются его безнравием, т.е. отсутствием нрава Божия. Безнравие - это мерзость запустения. Мы часто под словом "мерзость запустения" ищем то, что есть во вне... Так оно чаще всего и бывает. Церкви, уклонившиеся в ересь, города, деревни, в которых нет церквей, живут в мерзости запустения. Но и душа человеческая, которая вся обращена в эти три самоугодных гордых основания, тоже находится в мерзости запустения.
Давайте остановимся на этих трех. Первое основание - то, что порабощает человеческий ум - самомнение. Каждый человек его имеет предостаточно. Одни имеют о себе мнение как о человеке достаточно хорошем, благонравном, добром, способном, развитом, высокообразованном. Например, один говорит: "Я образованный человек". Почему? - "У меня диплом высшего образования". Другой говорит: "Я тоже образованный человек, хотя и ниже тебя, потому что у меня аттестат зрелости за среднюю школу, но я закончил ее на "4" и "5". А другой говорит: "А я зато закончил на серебряную медаль", а третий говорит: "А я на золотую". В этот момент они выказывают самомнение, потому что человек сам выбирает себе критерий, которым оценивает себя и через то претендует на определенное отношение к себе людей.
Святитель Феофан Затворник рассматривает в книге "Путь ко спасению" такое самомнение: "Я христианин". И это самомнение "дает" ему право теперь всех непременно воцерковлять. А есть ли на это благословение Божие? Но человек не вникает в Промыслы Божии, не слышит воли Божией. Он имеет самомнение, что христианство - это лучше, чем нехристианство. И он считает своим долгом воцерковить всех - колдунов, баптистов, атеистов, всех своих соседей и родственников, руководствуясь при этом лишь своим самомнением. В самомнении человек не предается в руки Божии, не руководствуется волей Божией, не она составляет ценность его жизни. Ценность в его жизни он сам.
Другим основанием является своемнение - это значит иметь свое мнение на все и вся вокруг. Это крайне тяжелое заболевание человеческого ума. Постараемся вникнуть в суть этого и понять, в чем же заключается его тяжесть.
Уверовавшему человеку необходима встреча с нравом Христовым. Величайшей возможной встречей со Христом для каждого христианина является встреча в Таинствах. Часто иных личных отношений с Господом мы не имеем. Ведь сейчас Господь среди нас телесно не пребывает, и поэтому мы не можем встретиться с Ним воочию, так как друг с другом встречаемся повседневно. Откуда мы сможем познать нрав Христов? Есть только три источника: Таинства, где Господь подает Свою благодать, Слово Божие, Евангелие, а также труды Святых отцов, раскрывающие его содержание. Святые отцы раскрыли для нас в своих творениях образ Христа. Образ нрава Христова мы сможем узнать только с помощью Евангелия и святоотеческих трудов.
Своемнение - это способность человека обо всем составлять свое немедленное (или же после некоторых трудов) суждение о том или ином явлении, вещи или событии. Давайте представим, как встречается с Евангелием не жажда нрава Божьего, а человеческое своемнение. В этом случае человек составляет свое, личное мнение о прочитанном. Например, он читает Заповедь Божию: "Блаженни нищии духом". И приходит в ступор. Своемнению не на что опереться. Многие помнят, наверное, первую встречу с этой заповедью... Какая-то полная тайна в этой Заповеди, совершенно неведомо, о чем в ней говорится... Постепенно читая святоотеческие толкования, человек потихоньку-потихоньку начинает вмещать в себя содержание этой заповеди. И с какого-то момента он, как ему кажется, ясно понимает, что это такое. И говорит: "Теперь я понял Заповедь Божию". Увы, с момента, как он сказал "понял", и началось торжество его своемнения. Потому что не уразумел, а понял. А эти два слова имеют различное содержание.
Слово "понял" подразумевает под собою "взять", схватить, владеть. Так гордый человеческий ум, оставаясь вне Бога, пытается объять собою окружающий его мир. Но ум человеческий ограничен. Ни глубину, ни высоту, ни широту, ни долготу мира, микро и макрокосмоса он реально объять не может. Тогда гордость человеческая идет иным путем. Она составляет свое суждение о глубине или высоте, о широте или долготе, о качестве или свойстве, о характере или настроении. Этому суждению придает законченный вид и тем удовлетворяется, полагая, что в предмете или событии, или явлении ничего более нет.
Действительно, в мире вещественном все предметы имеют законченный вид. Этот вид может быть описан, повторен. Возьмите камень, или дерево, или стол. Внешний образ закончен, а причина образа, равно как и причина вещества, из которого предмет сделан, может уходить в труднопостижимую глубину. Об этой глубине человек составляет некоторое суждение, которое вначале есть гипотеза, предположение или своемнение. Чем более человек отлагается от себя и дает место самому предмету или явлению с его предметными свойствами и различными проявлениями, тем ближе его суждение к самому предмету и явлению, и так продолжается, пока не совпадает с ним вполне. Но с этого момента уже нет человеческого суждения о предмете, остается для человеческого созерцания сама реальность предмета. Умение смиряться перед реальностью предмета, а значит, отлагаться от своемнения или суждений о предмете и есть особенность чистого созерцания, которая усвоена уму человеческому Богом.
Увы, греховное помрачение ума, впадение его в гордость и подчинение ей обрекли человека идти в своем научном поиске не путем чистого созерцания, а методом постепенных суждений и испытаний их в практике или опыте. Чем более человек схвачен гордостью, тем мелочнее его суждения. Он не задает себе труда всматриваться в глубину. Едва схватив внешние проявления предмета, уже составляет свое мнение о нем и, вполне довольствуясь, опирается на него в своем обращении с ним. Так, мудрецы с завязанными глазами давали вполне уверенные и высокоумные описания слона один по ноге его, другой - по хоботу, третий - по хвосту. Или историки и писатели разных толков и уровней дают свое описание одних и тех же исторических событий. На этом же держатся все слухи, которыми так любят жить люди. По тому же механизму возникает множество ссор и взаимного искаженного или неправильного понимания людьми друг друга. Из этого рождается множество своемудрых толкований Евангелия, которые становятся причиною многочисленных сект.
Чистое созерцание свойственно только смиренному уму, а глубина и простота созерцания свойственна только Духу Божию.
Отсюда выдающиеся открытия в науке могли совершаться людьми достаточно смиренными и простыми или в тот период их жизни, когда им свойственна была простота.
Теперь вернемся к нашим двум словам. Слово "понял" относится либо к реальности, имеющей вид действительно законченный, либо к суждению человека, которому он сам вопреки предмету придает свойство законченности. Последнее и есть своемнение.
Слова "уразумел", "разуметь", "разумение" относятся не к законченности какого бы то ни было уровня предмета или явления, а к глубине его, которая касательно предметов божественных остается всегда бесконечной, непостижимой.
В таком случае производное от "понял" слово "понять" означает взять, схватить, усвоить, овладеть каким-либо знанием. "Понял", значит, что предмет моему дальнейшему исследованию, изучению, более не подлежит. "Понял", значит, взял во владение, в собственность. Благодаря такому способу действия нашего рассудка можно взять во владение землю, вселенную, атом и даже Бога как понятие. Но ни Священным Писанием, ни Богом человек владеть не может. Сколько бы он ни ограничивал своим пониманием Евангелия, оно останется для него непостижимым. Поэтому Церковь о духовных явлениях и об Истине говорит как о подлежащих уразумению, т. е. бесконечному, неограниченному постижению. Разумеющее сознание отлагается от самости, гордыни, смиряется перед величием Божественной истины и из этого-то смирения трудится над ее разумением. В попытке уразуметь человек исполняет три последовательных этапа. Первый - усвоение услышанных или прочитанных знаний. Второй - размышление, духовное рассуждение над ними. При размышлении мы привлекаем об этом же предмете суждения других святых отцов, их духовным разумением вглядываемся в тот же предмет. Третий - проверка жизнью, испытание, исполнение в жизни. Душа, исполненная смирения, приобретает благодатное освящение и благодаря этому начинает иметь духовное разумение о том или ином предмете.
Понятийное сознание обычно останавливается на первом этапе и им удовлетворяется. Более того, оно полагает, что предмет действительно есть то, что содержится в понятии о нем. Здесь начало надмения, самоуверенность, самодовольство, в то время как уразумение и рождается в смирении и им же совершается в своем развитии, углублении или восхождении к Богу. Понятийное сознание скажет "я понял". Разумное скажет "мне ясно".
В святоотеческих трудах прошлых веков мы не встретимся со словом "понял", "понимать". Там же есть слова "разуметь", "уразуметь" - значит постоянно встречаться с истиною Господнею, но никогда ее не постичь до конца, не достичь вершины, всепонимания. Ибо истины Божии бесконечны. Понятийное же сознание человека - это своемненческое сознание, оно обо всем составляет свое мнение, свое понятие. Получив это понятие, сформировав его, вменяет себе в достоинство, гордится этим.
Оно ни в чем не знает глубины, но обо всем имеет свое мнение. Оно на все может смотреть просто, но это будет или простота неверия, или простота страсти. И по тому и по другому человек может быть откровенен, порой до дерзости, и в этом будет весь секрет его простоты.
Вот что говорит преподобный Макарий Великий о таком сознании: "Тех, которые возвещают духовное учение, не вкусив и не испытав онаго, почитаю я подобным человеку, летом в жаркий полдень идущему по пустой и безводной стране; потом от сильной и палящей жажды представляющему в уме своем, будто близ него находится прохладный источник, имеющий сладкую и прозрачную воду, и будто он без всякого препятствия пьет из него досыта; или человеку, который нимало не вкусил меда, но старается другим изъяснить, какова его сладость. Таковы, поистине, те, которые самым делом и собственным дознанием не постигнув того, что принадлежит к совершенству, освящению и безстрастию, хотят наставлять в сем других. Ибо, если Бог дарует им хотя несколько почувствовать то, о чем они говорят, то они, конечно, узнают, что истина и дело не походят на их рассказ, но весьма много различествуют от него" (Сл. о возв. ума, гл. 18).
В таком смысле своемнение является одним из самых тяжелых врагов сегодняшнего воцерковления человека. Современный человек реально почти не способен обрестись в нрав Христов или начать путь по этому обретению, пока не уразумеет, не откроет в себе своего своемнения. Понять в себе своемнение - это сформировать еще одно мнение, а уразуметь его в себе - это совершить победу над собой, продвинуться к духовной жизни, пережить покаяние. Этапы уразумения описаны у святителя Феофана Затворника в его книге "Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться". Пока эти пять этапов человек не пройдет, уразумение слова Евангельского или святоотеческого совершиться в нем не может. Это серьезный, жизнью совершаемый духовный труд над содержанием своего ума.
Второй камень в сердце - своенравие. Своенравие поражает человека до самой глубины души, прежде всего оно проявляется в характере его отношений с окружающими. Своенравие - это способность устойчиво хранить определенный порядок, определенный характер отношения к окружающему. Причем в определенных ситуациях вести себя одинаковым образом.
Обычно всех людей мы различаем по своенравию. На бытовом уровне это выглядит так: "Катерина Васильевна в такой ситуации всегда приходит в ярость", "Геннадий Иванович всегда сильно обижается", "Леночка в этих случаях всегда вступает в упрямство", "Николай в данной ситуации всегда впадает в истерику, бросает вещи, хлопает дверью и убегает"... Кто-то всегда высокомерен в отношениях с определенными людьми, с другими - всегда переживает гнушение (люди для него всегда омерзительны и противны), по отношению к третьим - он всегда чуть свысока. Иной человек по отношению к определенным людям всегда слуга, другой - как лягушка перед удавом, один упрям, другой мнителен, третий хвастлив. Настойчивость, неотступность в своем характере и есть своенравие, устойчивое расположение души, которое человек проявляет в определенных ситуациях. И чаще всего своенравие не осознается самим человеком. И даже там, где он начинает в себе это осознавать, глубины своенравия бывают для него недоступны. Фактически переменить своенравие в тех или иных ситуациях, т.е. совладать с собою, для большинства людей за долгий период их оглашения почти невозможно.
Бывают случаи, когда человек много трудится над тем, чтобы измениться в отношении с окружающими людьми. Допустим, человек замкнутый. Как только он попадает в общество людей, сразу в нем что-то такое замыкается, и он не может в себе этого одолеть, он и так и эдак поступал, он много раз исповедовался, каялся в этом, пытался что-то переменить, изменить. Но как только попадал в характерную ситуацию, в нем все возвращалось на круги своя.
Своенравие человека неуправляемо. Если мы посмотрим еще глубже, то увидим, что своенравие лежит в основании падшего характера человека. Полностью вскрыть человеческое своенравие способна только освящающая благодать Божия.
Когда мы обратимся к современной психологии, которая имеет большие достижения (особенно западная), то увидим, что она фактически занимается изучением своенравия человека, т.е. она в своих исследованиях не выходит за пределы своенравия. Многое в этой области исследовано, многое изучено, обнаружены глубочайшие механизмы формирования, действия своенравия, и на них основаны многие психологические методики, которыми психотерапия успешно помогает людям. Но до какого-то момента. А далее психотерапия помочь человеку уже не может. Даже такие выдающиеся методики, которые основаны на исследованиях Нобелевского лауреата американского ученого Эрика Берна и его школы, дают результаты только на три-пять лет. А дальше человек все равно сталкивается со своим своенравием, которое всплывает из глубин, и которым он опять же владеть не может. Эту глубину подсознания человека, (а в подсознании и лежит самая глубина своенравия человеческого) ничем невозможно вскрыть, кроме как действием благодати Божией.
Господь, когда призывает человека к Церкви, зовет его к тому, чтобы он начал открывать самого себя. Это и происходит с помощью Божией. Господь в одних случаях бережно, а в других и сокрушительно, (но всегда лечебно, точно) открывает человеку его своенравие, и посредством этого припадения к освящающей благодати Божией человек начинает исцеляться покаянием от него.
Наконец, третий камень - это своеволие. Не будем на этом останавливаться подробно. Об этом достаточно много сказано выше.
Оно есть исполнение человеком потребностей либо самоугодия, либо человекоугодия, либо самодовольства (самоуверенности, гордости-самодостаточности). В любом случае за своеволием стоит какая-нибудь корысть. Иначе человеку незачем идти против воли Божией, незачем игнорировать, не замечать ее или не для чего переделывать, толковать ее на свой лад.
Своеволие запрещает в человеке почитание, ибо оно чтит только себя. Оно не знает послушания, ибо запрещает веру, заглушает ее, окаменением умерщвляет ее, так что человек со временем совсем перестает слышать Бога. Своеволие, движимое гордостью, в своих дерзких выходках бросало открытый вызов Богу.
Своеволие боится искренних, доверительных отношений, во всем делает все, как само хочет, желает гарантий, сомневается в обстоятельствах, в предстоящих событиях, не доверяет людям, боится предать себя в волю наставников, духовников, оставляет последнее слово и выбор за собой, долго примеряется или, наоборот, необдуманно и решительно действует, надеется на себя или, наоборот, сомневается в себе, колеблется в нерешительности.
Таким образом, три свойства падшей натуры человека отлагают его властным образом от Христа. И если бы не благодать Божия, то человеку невозможно было от них спастись.
-