Olqa

Ирмосы Рождества: история и перевод Вернуться к сайту В праздник Введения Богородицы во храм (4 декабря) в храмах на всенощной, во время елеопомазания начинают петь Рождественский канон. Сначала все понятно: «Христос раждается — славите!» Но чем дальше, тем сложнее на слух рождественское песнопение: «вознесый рог наш», потом про морского зверя, который «изблевал», чуть позже — «приосененную чащу» и так далее. Смысл канона для невладеющих церковнославянским остается темен. Прояснить его мы попросили протоиерея Виталия ГОЛОВАТЕНКО,настоятеля храма Рождества Пресвятой Богородицы при Санкт-Петербургской консерватории. Песненный канон На самом деле рождественских певческих канонов не один, а два: оба были сочинены в VIII веке двумя великими церковными поэтами-гимнографами: Космой Маюмским и его братом — Иоанном Дамаскиным. Ирмосы первого канона (Космы Маюмского) исполняются каждую субботу начиная со дня празднования Введения во храм Пресвятой Богородицы (4 декабря по н. ст.) до Рождества и ежедневно во все время Святок до крещенского сочельника (18 декабря): так выражена связь между событием Введения — началом подготовки Богородицы к Ее будущей миссии — и рождением Спасителя. В литургических памятниках V-VIII веков словом «канон» обозначаются избранные тексты для чтения и пения на церковных службах. В VII веке в Церкви начинает формироваться новый богослужебный жанр: канон певческий — определенное правило пения гимнов Священного Писания. Певческий канон состоит из девяти библейских гимнов (по-славянски — песней) в соединении с тропарями (от греч. «тропос» — «фигура речи») — поэтическими текстами, в которых идеи каждого гимна дополняются и развиваются в соответствии с темой праздника. Сочетание библейского гимна с тропарями и получило название «песнь канона». В каждой из девяти песен канона связь с текстом библейского гимна выполняет начальный (главный) тропарь песни — ирмос, служащий образцом для исполнения остальных тропарей канона. Именно ирмос (по греч. «сплетение», «связка») и увязывает содержание гимна с последующими тропарями. Рождественское богослужение в Храме Христа Спасителя Рождественская катавасия Когда с течением времени певческий канон окончательно утвердился в богослужебном обиходе, ирмосы некоторых праздничных канонов образовали самостоятельный жанр — катавасию. «Катавасией» (от греч. «катабасис» — «схождение вниз») называются группы ирмосов некоторых праздничных канонов, для торжественного исполнения которых в конце каждой песни канона певцы обоих церковных хоров (правый и левый клирос) сходили со своих мест исоединялись в один хор в середине храма. Конечно, сейчас такое объединение хоров в приходских храмах происходит нечасто. Рождественскую катавасию составляют ирмосы канона преподобного Космы Маюмского. На его сочинение автора вдохновила праздничная проповедь святителя Григория Богослова — «Слово на Богоявление, или на Рождество Спасителя» (до начала V в. события Рождества и Крещения Христова в христианской Церкви составляли один праздник Богоявления). Поэтическое начало этого Слова и стало ирмосом первой песни канона: Христос раждается, славите: Христос с небес, срящите: Христос на земли, возноситеся: пойте Господеви вся земля, и веселием воспойте людие, якопрославися. Христос рождается – славьте! Христос (грядет) с небес – встречайте! Христос на земле – возноситесь (на небо)! Пой Господу вся земля! Люди, воспойте (Ему) в радости, ибо Он прославился. По закону жанра ирмос каждой песни канона должен быть тематически связан с поэтикой соответствующей песни Священного Писания. Первой библейской песнью считается победный гимн пророка Моисея «Поем Господеви, славно бо прославися…» (см. Исх. 15: 1-19). Связующее звено первого ирмоса — последний стих «яко прославися», совпадающий с верховным образом пророческого гимна Моисея — Господом славы, некогда избавившем Свой народ от египетского рабства. Теперь же Господь со славой воплощается (рождается как Богочеловек) для того, чтобы избавить все человечество от рабства у греха. Второй библейский гимн — обличительная песнь Моисея из книги Второзакония (о верности Бога Своему Завету в «дни древние» и неверности Израиля, влекущая за собой возмездие (см. 32: 1-43) – включается в состав песней канона только в периоды великого Поста и Пятидесятницы, а в остальное время канон состоит из восьми песней: 1, 3-9. Песнь третья – это гимн Анны, матери пророка Самуила (см. 1 Цар. 2: 1-10). В ирмосе Космы Маюмского представлен центральный образ этого гимна – рог, древний библейский символ могущества, силы, достоинства: Прежде век от Отца рожденному нетленно Сыну, и в последняя от Девы воплощенному безсеменно, Христу Богу возопиим: вознесый рог наш, свят еси Господи. Сыну, прежде (всех) времен Непостижимо (не по закону тленного естества) рожденному от Отца, а в последние (времена) бессеменно воплотившемуся от Девы – Христу Богу (так) воскликнем: «Свят Ты, Господи, вознесший наше (человеческое) достоинство!» Пророчество Аввакума о Богородице как о Горе Божией, осененной благодатью свыше (см. Авв. 3: 2-19), воплощено в поэтике ирмоса четвертой песни (Иессей – отец царя Давида, прародителя Богородицы): Жезл из корене Иессеова, и цвет от него Христе, от Девы прозябл еси, из горы хвальный приосененныя чащи, пришел еси воплощься от неискусомужныя, невещественный и Боже. Слава силе Твоей Господи. Христос, Ты — отрасль от корня Иессея и цветок от него! Прославленный, Ты произрос от Девы – от горы, осененной прохладой лесной чащи. Ты – бестелесный Бог – пришел (к нам), воплотившись от не познавшей мужа (Марии). Господь, слава силе Твоей! По учению Церкви, послание к падшему человечеству Христа-Спасителя, примиряющего грешного человека со Святым Богом, было предопределено на предвечном (состоявшемся ещё до начала бытия мира) Совете Святой Троицы. Именно поэтому в пророчестве Исаии Христос назван Членом Совета и Начальником примирения (см. Ис. 9: 6). Пятый библейский гимн взят из той же книги Исаии (см. 26: 9-20), в которой пророк из глубины ночного мрака (символ человеческого мира зла и греха) приветствует грядущий рассвет как образ пришествия Христа, дающего людям мир с их Создателем и свет познания истинного Бога Отца: Бог сый мира, Отец щедрот, великаго совета Твоего Ангела, мир подавающа послал еси нам: Тем богоразумия к свету наставльшеся, от нощи утренююще, славословим Тя Человеколюбче. Как Бог примирения и Отец сострадания, Ты послал нам Ангела (Вестника) великого Твоего Совета, дарующего мир [т. е. примирение]. И мы, приведенные (Им) к свету боговедения, бодрствуя с (глубокой) ночи, славословим Тебя, Человеколюбец. Замечательный пример тропаря-метафоры представляет ирмос шестой песни в его поэтической интерпретации шестого библейского гимна – молитвы пророка Ионы (см. Ион. 2: 3-10). Как пророк чудесным образом избежал смерти, на три дня оказавшись в брюхе кита, так и Сын Божий Иисус, родившись от Девы Марии, непостижимо сохранил Ее девство: Из утробы Иону младенца изблева морский зверь, якова прият: в Деву же всельшееся Слово и плоть приемшее, пройде сохраньшее нетленну: егоже бо не пострада истления, Рождшую сохрани неврежденну. Морское чудище, как новорожденного, изрыгнуло из чрева Иону таким же (невредимым), каким поглотило; так и Бог-Слово, вселившись в Деву и приняв плоть, вышел из Нее, сохранив Ее девство неповрежденным; ибо не подвергшись тлению (Сам), Он и родившую (Его) сохранил неповрежденной. Поэтика ирмосов седьмой и восьмой песней канона обращается к образам гимна трех еврейских отроков, своей непреклонной верой в Бога обративших жар пламени раскаленной печи в прохладу росы (см. Дан. 3: 26-88: Отроцы, благочестию совоспитани, злочестиваго веления небрегше, огненнаго прещения не убояшася, но посреде пламене стояще пояху: отцев Боже благословен еси. Воспитанные в почитании (истинного) Бога отроки, презрев нечестивого царя приказание, не испугались угрозы огня, но стоя среди пламени, воспели: «Благословен Ты, Бог отцов (наших)!» Тропарь ирмоса восьмой песни – также метафора. Он прославляет Бога, чудесно сохранившего Марию, благодаря ее чистоте, от опаления огнем божественной природы Ее Сына так же, как прежде сохранил трех юношей в бушующем огне: Чуда преествественнаго росодательная изобрази пещь образ: не бо яже прият палит юныя, яко ниже огнь Божества Девы, в нюже вниде, утробу. Тем воспевающе воспоем: да благословит тварь вся Господа, и превозносит во вся веки. Дающая прохладу (вавилонская) печь прообразовала сверхъестественное чудо: как она не сожгла брошенных в нее юношей, так и огонь Божества не обжег утробу Девы, сойдя в нее. Поэтому прославляя (Бога), воспоем: «Да благословит и превозносит Господа все (Его) творение во все времена!» Наконец, ирмос девятой песни передает восхищение песнописца от созерц ания дивной мистерии – явления Неба на земле при рождении Спасителя: Таинство странное вижу и преславное: небо, вертеп: престол херувимский, Деву: ясли, вместилище, в нихже возлеже невместимый Христос Бог, Егоже воспевающе величаем. Вижу неслыханное и невероятное [букв. парадоксальное] таинство: пещера стала Небом; Дева — херувимским Престолом (Бога); ясли — вместилищем, в котором возлежит невместимый Бог — Христос, Которого мы величаем, воспевая в гимнах. Ирмосы второго рождественского канона – преподобного Иоанна Дамаскина – в большинстве храмов сегодня не исполняются. Канон этот написан византийским ямбическим стихом, и его прозаический славянский перевод не передает всей красоты этой высочайшего уровня церковной поэзии. В качестве задостойника (песнопения, заменяющего привычное «Достойно есть» в праздничные периоды) на Божественной литургии звучит лишь ирмос девятой песни канона Дамаскина, предваряемый припевом: Величай, душе моя, честнейшую и славнейшую горних воинств, Деву пречистую Богородицу. Душа моя, Ту возвеличь, Которая достоинством и славой превыше всех небесных сил – святую Деву Богородицу. Любити убо нам, яко безбедное страхом, удобее молчание, любовию же Дево песни ткати спротяженно сложенныя неудобно есть: но и Мати силу елико есть произволение, даждь. Сколь безопасней было б возлюбить молчанье! – Ведь очень трудно нам в любви к Тебе, о Дева, Сплетать достойные и слаженные гимны… Но Ты, как Матерь, дай на это столько силы, Насколько есть у нас усердия и воли!

Татьяна, спаси Господь! Закончилась огромная титаническая просто работа над Толкованиями...И какая память))) И Оля, судя по ее новой аватарке - платочек сменила. В Толгу не собираетесь? ))

Может, кому сгодится и это ("Одна ночь в пустыне Святой Горы" арх.Иерофей Влахос) "...На готовящихся стать монахами лукавый обращает любовь тех, кто ранее были к ним безразличны. Родственники и друзья (в том числе и духовные) прекрасными словами раскрывают любовь свою и проявляют чрезвычайный интерес. Сегодня люди не молятся и вместе с тем не отпускают тех, которые стремятся молиться. Они хотят, чтобы все люди без молитвы прилагали свои усилия в обществе. И мир сегодня гибнет и страждет не потому, что нет тех, кто интересовался бы его нуждами, но потому, что нет молитвенников. Многие полагают, что труд монахов (и, главным образом, молитва) бесполезен и не нужен, не ведая того, что молитва — это “духовная активность, кровавая борьба и неусыпное бодрствование”. Они даже не желают знать, что кто-то молится о них, об их проблемах. Таким образом, они воюют против самого стремления к монашеству и становятся орудием диавола. Диавол также стремится низвергнуть в плотские грехопадения тех, кто готовятся стать монахами, опалить их крылья и затруднить для них вступление на путь монашеского жития. Вот почему мы сказали, что чем сильнее было наслаждение в миру, тем большей скорби подвергаются в монашестве при очищении..."

Ну хоть мужского роду количеством насколько меньше. Хотя все правильно пропорционально, скорее всего. А что такое "прогресс в монастыре", которого нет?

И сейчас в свободном доступе можно почитать, например, в книжице, везде сейчас продающейся: Преподобный Нил Ситнайский "О восьми лукавых духах": http://yandex.ru/clck/jsredir?from=yandex.ru%3Byandsearch%3Bweb%3B%3B&text=%D0%9E%20%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%8C%D0%BC%D0%B8%20%D0%BB%D1%83%D0%BA%D0%B0%D0%B2%D1%8B%D1%85%20%D0%B4%D1%83%D1%85%D0%B0%D1%85&uuid=&state=AiuY0DBWFJ4ePaEse6rgeAjgs2pI3DW99KUdgowt9XvoT-twMUKrgCbXY9MpaLOeT_usyfnOECOUyszCB2ah9hkflpCGSxBnfpZbqOqP0gkvy1UnTI0lDPiBYps9nPeEexMAEdUB4FLIcmRBz9k_3nQHyu77FEEoIKp9WwqrCT5-Kd0O5igFPvQeheVeoKjp67zf7HyEah60fbMaI03GhpBFTHGLQ28o0Qbr2SSh9fEM2077KTKe_w&data=UlNrNmk5WktYejR0eWJFYk1Ldmtxa3I3b2NLb3FqZzgxT2xMLUQ4NC1YVDlFbkt2eVdhZ1llY0dRMTVSTUF4WWFfOGdMYzhVR0RPR2VxZFg1VTNLQmI2c1NhMlR4WnM5Yl9uLVAxNTRoV3M5SzNzUjVGMTJiMV9ueDRoTG90SHpScmV6MWlPYnY2TlJoX3JldktxeG1nQ0ZZbnhqVUNFeQ&b64e=2&sign=5eeb7d924135e36d10afa39eebb9a32e&keyno=0&l10n=ru&mc=0 "...Избегай свидания с женщинами, если хочешь быть целомудренным, и не давай им свободы когда-либо доверяться тебе. Ибо вначале или действительно имеют, или лицемерно оказывают уважение, а впоследствии бесстыдно отваживаются на все; при первом свидании поникают они взором долу, говорят кротко, с состраданием проливают слезы, бывают пристойно одеты, горестно воздыхают, предлагают вопросы о чистоте и со тщанием слушают. Видишь их во второй раз, и взор их поднят несколько выше, а в третий – смотрят уже бесстыдно улыбаясь, даже разливаются громким смехом; наконец, приходят нарядные, ясно выказываются пред тобою, такой вид дают взгляду, который возвещает страсть, поднимают брови, не оставляют в покое ресниц, обнажают выю, во всем теле обнаруживают негу, произносят слова, ласкающие страсть, самым выговором стараются обольстить слух, пока всеми силами не оцепят душу. И делается это для тебя удою, уловляющею в смерть, хитросплетенною сетью, влекущею в погибель. Да не введут же тебя в обман скромными речами, потому что в них сокрыт вредоносный звериный яд! Глава 5. Подойди лучше к горящему огню, нежели к юной женщине, когда и сам ты юн, потому что, приблизившись к огню и почувствовав боль, тотчас отскочишь прочь, а разнежась от женских речей, не вдруг отойдешь. Разрастается трава, растущая при воде, и страсть непотребства – в сообществе с женщинами. Кто наполняет чрево и обещается быть целомудренным, тот подобен утверждающему, что остановит силу огня, попаляющего солому. Как невозможно удержать стремительность огня, разливающегося по соломе, так невозможно остановить стремление к непотребству, воспламеняемое при пресыщении. Столп поддерживается основанием, и страсть блудная упокоевается пресыщением. Обуреваемый корабль поспешает в пристань, и целомудренная душа ищет пустыни. Корабль убегает от морских волн, угрожающих опасностию, а душа – от женских лиц, причиняющих гибель. Вид нарядной женщины потопляет хуже волны. Из волн по любви к жизни можно еще выплыть, а обольстительный вид женщины убеждает пренебречь и самою жизнию. Пустынный куст безвредно избегает огненного пламени, и целомудренный вдали от женщин не воспламеняется страстию непотребства. Как воспоминание об огне не сожигает мысли, так и страсть не имеет силы, когда нет для нее пищи. Глава 6. Если помилуешь неприятеля, то будет у тебя враг, и если пощадишь страсть, то восстанет на тебя. Воззрение на женщину невоздержного возбуждает к сластолюбию, а целомудренного располагает к прославлению Бога. Если страсть при свиданиях с женщинами будет оставаться в покое, не верь обещаемому ею бесстрастию. Ибо и пес, окруженный толпою, машет хвостом, а вышедши из толпы, показывает свойственную ему злость. Когда воспоминание о женщине делается бесстрастным, тогда заключай, что вступил ты в пределы целомудрия. А когда представляемый тобою образ ее побуждает к лицезрению и стрелы ее касаются души твоей, тогда думай о себе, что ты еще вне добродетели. Но и в первом случае не останавливайся на таковых помыслах и мысленно не беседуй долго с женским образом, потому что страсть любит возвращаться назад и опасность к ней близка. Как соразмерное плавление очищает серебро, а продолженное сверх меры производит в нем утрату, так целомудренный навык портит долговременное представление в мыслях женщины. Недолго беседуй с явившимся тебе лицом, чтобы не зажгло в тебе пламени сластолюбия и не запалило гумна души твоей. Как долго остававшаяся в соломе искра производит воспламенение, так продолжительное памятование о женщине возжигает похоть..."

Спаси Господи! Столько "знакомых" котят! Форумских!! Только Мурз в двух всего видах))). Для Кати можно было бы и побольше Мурзятки))). Катя - не горюй!

Сестрички)))) ну да, дорожка к Храму одинаковая у многих. Дорасти бы до сознания, что важнее, чем прийти в Храм - разве может что-то быть? Одна Чаша на всех - братья и сестры во Христе, святые таинства и молитвы...И такая милость - когда только пожелаешь - всегда есть возможность. Тогда вот упорядочивается и с одеждой, и сумочкой, и с духами ))) Просто получается - не ропщи шуршанию, может быть значительно хуже. Были же времена - не было храмов. А мы вот так... п.с. По секрету скажу, что сразу после Ранней никуда она не собиралась)) Потому как потом видела я ее на территории монастыря долго еще.))) Подумала тогда - кинематографическая какая! Радость, что в Оптину едут такие сестры )))

Татьяна, знаете, нам на курсах (при Храме) преподаватель говорил, что если бы мы могли видеть полчища сопровождающих нас в храмы ((( Обязательно и всегда найдется тот, кто даже и не зная и не подозревая (ну на самом деле не специально же!) толкнет, чихнет или еще чего... Недавно попалось такое выражение "упражнения монастырские" - ко смирению, послушанию и т.д. Вот для нас наверное тоже маленькие упражнения.)) Хотя вот не знала, чем оправдать на Ранней Литургии даму одну шикарную, облитую дорогущими духами. И отойти - куда? Храм полон народа. Тут уже одно желание - не упасть в обморок почти голодный. Думала, может она пока еще не знает, что ко Причастию люди готовятся, постятся, приходят в храм не кушав ничего. Она наверное ко Господу - в ее понимании в самом лучшем виде...Наверное, я тоже когда-то вот так приходила, думая только о себе (((

Но оно же было? )) Все, наверное, через это проходят...

Так о чем и речь ))))))). Лишний повод - он как раз кстати ...Самое то))

Юль, ну нам от этого не легче же. У нас же - своя, собственная, вынянченная, любимая, несокрушимая, упрямая, злобная, самая-самая....Куда мы без нее? Без нее мы - ничто. Прах, как когда-то отец Даниил сказал. А кто из нас хочет стать прахом? Как прожить без радости самолюбования, самогордения - ах! я - молодец. Вот как я умею!!!! Смотрите на меня, завидуйте! Чем тогда жить, без нее, без неотъемлемой, составной части? Чем заниматься? Что делать? И на самом деле - никак от всего этого кошмара и бреда не избавиться. НИКАК!!!! Своими силами...((((

Часто бывает, к счастью, и другие случаи. Когда не знаешь - как? что? куда? - вдруг пошлет Милосердый Господь слова святых своих детей в утешение и разумление. Как и сегодня утром. Непезупречно конечно же радио "Радонеж", но сейчас кроме всего прочего читают там Миссионерские письма святителя Николая Сербского. Сегодня вот это письмо: Письмо 235 человеку, который не видит себя: о страстях Люди указали тебе на твою постыдную страсть, но ты не поверил. Почему не поверил? Разве не знаешь, что уродство нашего лица со стороны виднее? Глаз видит все вокруг себя, а себя не видит. Другим наше лицо видно без зеркала, а нам только в зеркале. Наше зеркало – Христос. Посмотри на Христа, вглядись в Него, словно в зеркало, и задумайся: стал бы Он делать то, что делаешь ты? Конечно, нет. Зеркало дало бы тебе отрицательный ответ, то есть оно показало бы твое душевное уродство. Пьяный человек всегда доказывает, что он трезв и знает, что говорит. Хвалящийся не сознает, что хвалится, и обижается, когда ему говорят: не хвались! Не случайно сказано, что страсть слепа. Воистину, это слепая сила, влекущая человека в пропасть. Нужно увидеть и признать свою страсть, говорят моралисты. Но разве этого достаточно? Пока человек не убоится и не возненавидит свою страсть, как телесную болезнь, не сможет исцелиться. Пусть каждый представит свою страсть подобно телесной болезни. Это важно для исцеления. Например, славолюбие как воспаление легких, блуд как рак, упрямство как туберкулез, зависть как холеру, пьянство как тиф, чревоугодие как оспу, тщеславие как ревматизм, гордость как паралич. Тогда, может быть, человек воскликнет, как некогда пророк Исаия: От подошвы ноги до темени головы нет у него здорового места: язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и не смягченные елеем (Ис. 1, 6). Или как апостол: Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Избавит, и излечит, и помилует только Тот, Кто один взял на Себя наши немощи и понес болезни (Мф. 8, 17). Посмотри и ты на Него, как в зеркало, чтобы увидеть свои раны, прикоснись к Нему, чтобы исцелил тебя, поклонись Ему – Богу, чтобы открыл тебе Свои вечные тайны.

Письмо 236 святителя Николая Сербского человеку, отмеченному наградами: о милосердии к бессловесным Твою грудь украшают три ордена, и потому тебе еще трудней нести епитимью, которую наложил на тебя местный священник. А епитимья на тебя наложена за то, что ты искалечил соседского коня, который забрел на твое пастбище. Ты сломал ему ногу и выбил глаз. Так на что ты жалуешься? Тебе бы следовало самому на себя наложить строгое наказание, еще более строгое, чем то, которое дал тебе священник. Ты спрашиваешь: неужели это такой большой грех? Как же не грех! Что понимает бессловесное животное? Разве не видишь, что люди не уважают чужого имения, а ты хочешь, чтобы конь уважал! Прочти, что сказано в Священном Писании: Праведный печется и о жизни скота своего, сердце же нечестивых жестоко (Притч. 12, 10). И подумай, к кому ты себя отнесешь: к праведникам или к нечестивым, если ты за пучок травы взял с животного такую высокую цену – ногу и глаз? Если бы можно было говорить о нравственности коня, то он одержал над тобой моральную победу, потому что не защищался от тебя и не противился злу. Ты бил его, а он только уворачивался от тебя, не издав ни единого звука, пока не оказался за пределами твоего пастбища, хромой и без глаза. Разве не горит твоя совесть после этого? А я тебе скажу, совесть всех христиан на стороне коня. Даже если назовешь коня вором, что он украл у тебя? Немного травы, которой хватит ему на день, не больше! Подумай, насколько велика человеческая ненасытность. Представь себе человека-вора, который попал бы на богатое “пастбище”, скажем, в банк или магазин. Разве он взял бы столько, сколько необходимо, чтобы насытиться, и оставил все остальное нетронутым? Все, все, брат мой, он бы взял, все, что нашел, все, чтобы хватило на сто лет вперед. Видишь, насколько “вор”-конь благороднее вора-человека. Но даже человека-вора ни один суд не лишил бы глаза и не переломал ног, а послал бы его в окружную тюрьму, чтобы он за казенный счет поразмышлял о своем преступлении. Люди не накажут тебя, но разве совесть тебя не казнит? Совесть, что спишь? Проснись в сем человеке!

Письмо 257 святителя Николая Сербского пчеловоду М. А., о вразумлении от пчел Всю жизнь Вы занимаетесь одним благородным делом – пчеловодством. И сейчас Вы делитесь своим особенным опытом, полученным от пчел. Наблюдая за ними, Вы убедились, что пчелы жестоко нападают на недобрых и распутных людей. Очень редко пчела ужалит ребенка, девицу или вообще чистого и доброго человека,– вернее, пчелы никогда их не жалят, если только случайно не подвергнутся от них опасности. Следовательно, на нечистых они нападают, а от чистых только защищаются. Однажды пчелы спасли Вас от бандитов. Вас хотели ограбить, Вы не отдавали деньги, и пчелы набросились на нападавших и так искусали их, что они едва смогли найти выход с пасеки. В Священном Писании сказано: Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым (Притч. 6, 6). И к пчелам можно направить человека с ленивыми руками и с ленивым умом, чтобы научился трудолюбию, умеренности, порядку и предвидению. И еще чему-то великому, даже величайшему, что редко можно увидеть в природе в такой степени, как у пчел: это великое есть самопожертвование. За “народ” из своего улья каждая пчела всякую минуту готова положить жизнь. А самое великое общее самопожертвование показывают пчелы в роении. Один знаменитый бельгийский писатель посвятил жизни пчел целую книгу. Вот что говорится в ней о пчелином роении: “Роение – это не просто переселение пчел, а жертва, сознательная жертва, которую нынешнее поколение приносит поколению будущему, сменяющему его”. Далее он продолжает: “Это не инстинкт, и даже не закон природы. Обычно законом мы называем то, что для нас необъяснимо, неважно, касается это пчел или людей…”. Но что же тогда? – Любовь и забота о маленьких пчелках, о новом поколении пчел. Ради этой любви старые пчелы роятся и покидают свой дом, где они прежде жили, оставляя его полным меда, и улетают неизвестно куда в поисках пристанища. Представь себе, как бы повели себя даже самые самоотверженные патриоты, если бы им сказали: покиньте родину ради молодого поколения, оставьте очаги и имения свои и уходите! Много ли найдется людей, без колебаний последующих примеру пчел? И многое другое пишет о пчелах автор книги, чудеса из чудес: например, он рассказывает, что пчелы разговаривают между собой, устраивают собрания, поют песни – веселые и грустные, у них есть свои боевые команды; они издают множество тончайших, полных смысла звуков (Метерлинк, “Жизнь пчел”). А Вы знаете, что среди пчел нет “безбожников”. Больше того, некоторые с помощью пчел познали Создателя и Бога своего и чудесный Его Промысл о всякой твари.

Да, Татьяна, согласна с Вами. Надо обязательно потерпеть. В Оптиной это особенно видишь - насколько люди расстеряны бывают. Поездка все же дальняя, по себе помню - сколько переживаний накануне. И осознать - что ты в обители, здесь Старцы ходили..Или без возвышенностей...Все, что случилось потом только понимаешь, по прошествии времени. Почти так же и в храмах. Только если уже все таки с Божией помощью встаем на ножки некрепкие свои - тут уж надо блюсти с Божией опять же помощью. Батюшка Амвросий говорил - "Разговаривающим в храмах посылаются скорби". Были бы в его время шуршалки - про них тоже бы сказал, обязательно))). А еще знаете, писала тут, но повторю. Монахиня одна говорила - не делайте замечания в храме, ни к коем случае...И прибавила, но таким тоном, жалея и сокрушаясь - гордые же все, не понесут...Это и ко мне в первую очередь. Сколько раз возмущалась - сказали, толкнули, указали..((( Есть молитва идущего в храм "Возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем..." С нею полегче все переносить ))