Перейти к публикации

Olqa

Пользователи
  • Публикации

    7 545
  • Зарегистрирован

  • Посещение

  • Дней в лидерах

    340

Все публикации пользователя Olqa

  1. Отец Даниил нам вечер памяти обеспечил))). Мои по маминой линий - Орловские. Там в ближайшей округе я не помню из детства (все свои каникулы там проводила) ни одного храма. Знаю, что бабулюшки наши собирались по Великим праздникам и пешком за несколько десятков км шли. В 60-70 еще странноприимство имело место быть - так как им туда-обратно несколько дней надо было, было, где переночевать и перекусить. Но основное запомнившееся место - колодец с чистейшей ключевой водой. Деревня большая, колодцев несколько, но наш - настоящий Живоносный Источник. Все проходящие-проезжающие только у нашего утоляли жажду. Вода не мутнела, не нагревалась, абсолютная прозрачность на большой-большой глубине. У всех обязанности, включая детей - посмотреть, где гуси, напоить теленка, постараться не съесть всю пшенную кашу из печки, сваренную для цыплят, опять посмотреть, где гуси. Ну и так целый день. Надо и перекусить. Тогда ломоть бабушкой испеченного в печки хлеба, горкой на столе кулачок сахара и кружка колодезной холодной воды. Хлеб в воду, потом в сахар, все до крошечки доесть и запить. Вкуснее я никогда и ничего не ела. И вот несколько лет назад опять приехали в деревню - ее нет совсем, стерта с лица земли, нет даже центральной проезжей дороги. И только из зарослей выглядывали остатки остова нашего колодца. И этот вид добил окончательно. Выплыло из памяти - мы малые, вдвоем с сестрой крутим вал колодца, тянем ведро. Как бы не сорвалось! Тогда нагоняй обеспечен, загадочным устройством "кошка" взбаламутится вода, вот и стараемся. Тяжело - целых 10 литров! Потом еще надо слить в свое ведро, не облиться - вода ледяная, вдвоем же дотянуть до дома, перейдя через дорогу. Да, еще не забыть аукнуть туда, в самый низ, устрашиться темного холодного бездонья.... Нет теперь ни-че-го. Почему-то всегда, проезжая по дороге в Оптину через Корекозево, где был Лютиков монастырь, потом на его месте свиноферма, от которой тоже ничего не осталось - ровная такая территория, и только памятный крест свидетельствует о монастыре - всегда вспоминается наш колодец. И заросшая бурьяном территория на месте деревни, шумной, большой...
  2. Еще припомнилось, что в Кашине местные успешные бизнесмены большой вклад вносят в поддержание исторических зданий, да и самого духа города. Даже торговый центр построен в гармонии с историческими зданиями, в их стиле. Думается, молитвами Святых, родом из этих благословенных мест. Далеко не везде так((( Как всегда, повторюсь. Наши предки, когда что-либо строили, создавали - всегда помнили "И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма (Бытие,гл.1). И не нарушали Богом созданной гармонии. Не умею сказать так, как наш преподаватель. Если кратко - то не только при строительстве, но и во всем - в одежде, в быту. Да, и в основном - на Восток Солнца (от Москвы) уцелела еще немного Русская Земля. А мы... (((
  3. Катя, была когда-то, правда, в сопровождении целых двух 6-х классов московской школы. Поэтому мало что запомнилось)). Надеюсь, что не только в Суздали. По дороге из Дивеево встречались несколько деревень, где как-будто соревнования между домами по красоте резной. Вот, кстати, и в Романово-Борисоглебском есть дома, даже купеческие еще держатся.
  4. Ну настоящий охранник! А скамеечка маловата будет. Неудобно нести службу. Целиком не помещается дежурный кот. Непорядок.
  5. Да, Ника, грустно((. Наш руководитель поездок, когда очередной раз проезжаем мимо очередного "стада" наляпанных без всякой гармонии и хоть какого порядка особнячищ говорит: "А вот и селения очередных Карабасов-Барабасов!" С иронией и горечью(((. Говорил, что в Переславле -Залесском жителям центральной улицы власти некоторое время немного доплачивали, чтобы сохраняли деревянные дома, поддерживали внешний, исконно русский вид. Потом перестали. И потихоньку удобный пластик обезличивает деревянные кружева (((
  6. Как будто притворяется спящим - глазки крепко зажмурил))). Устройство, как будто рация для переговоров))). Замок, наверное.
  7. Olqa

    В духовной жизни нет мелочей

    Из "Размышлений христианина об Ангеле-Хранителе" (по изд.1890 г.) "...Возлагающий надежду свою на Ангела Хранителя благоразумнее, нежели тот, кто надеется на князей и сынов человеческих. Кто с верою говорит своему Ангелу: Ты мой покровитель, тому не страшны никакие угрозы людские. Припомни историю еврейских отроков, бывших в плену: Анании, Азарии и Мисаила, служителей истинного Бога. Навуходоносор приказал вылить из золота истукана величины огромной и велел, чтобы по звуку мусикийских органов все придворные чины, вельможи и народ пали на колени перед этим истуканом и поклонились ему. Нечестивые вавилоняне исполнили царское повеление; но Анания, Мисаил и Азария презрели это повеление. Обвиненные перед царем, они были осуждены на сожжение в пещи огненной. Взятые царскою стражею и связанные по рукам и ногам, отроки еврейские брошены были в пещь до такой степени разожженную, что те самые, которые ввергли их в оную, пали мертвые от сильного пламени. Три мученика лежали связанные среди пылающего огня; но Ангел Господень приял их на свои руки, расторг их узы и они свободно ходили в пламени огненном, славя и благословляя Бога. Ангел Божий, находившийся с Ананиею, Мисаилом и Азариею, отклонил от них пламень огненный, веял на них ветром прохладным и окроплял их обильною росою. Огонь не коснулся их и не причинил им никакого вреда. Они славили Бога и благословляли Его едиными устами, вещая: Благословен еси Господи, Боже отец наших, хвалъно и прославлено имя Твое и превознесено вовеки. Царь со всеми вельможами был свидетелем сего чуда. Он повелел освободить из пламени трех юных мучеников и обнародовал по всему царству своему о победе истинного Бога над суетными идолами земными. По прошествии нескольких лет пророк Даниил был брошен теми же самыми вавилонянами в ров, в котором семь голодных львов готовы были пожрать его. Но Ангел Хранитель посетил его и сделал этих лютых зверей кроткими и смиренными. Ангел также и питал пророка во все время пребывания его во рве львином. Опасные и ложные друзья окружили тебя. Они желают, чтобы ты поклонился их идолам: удовольствиям, роскоши, богатству. Злые собеседники, как тигры, жаждущие твоей крови, готовы пожрать тебя. Они окружили тебя огнем, горящим пламенем ада. И какое страшное пламя горит в собственной груди твоей! Похоть, гордость, зависть и многие другие страсти жгут твое сердце. Кто потушит этот огонь? Кто повеет на тебя прохладительным ветром? Кто одождит росу? И что значит этот ветер? Что значит эта роса? Это усладительные мысли о Боге, внушаемые небесным Ангелом; это кровь и вода, истекающая из язв Иисуса Христа; таков ветер, охлаждающий страсти; такова роса, погашающая пыль похоти и оплодотворяющая зерно добродетелей: это пища, насыщающая твою душу. Таковы благодеяния, доставляемые тебе Ангелом. Если же ты знаешь сей дар Божий и знаешь того, кто приносит его тебе, то благослови Господа за Его благость, за Его милосердие беспредельное и молись твоему Ангелу Хранителю: Ангел Милосердого Бога! Под твоим покровом я избавился от опасности, угрожавшей мне неминуемою погибелью. Без тебя, может быть, я уже был бы ввержен в пламень преисподний. По твоему заступлению Господь спасает меня всякую минуту. Ты избавляешь меня от сетей злобного врага, как сердобольный человек освобождает птичку из расставленных ей силков; ты расторгаешь сети — и душа моя делается свободною. С тобою я покоен, как дитя на груди своей матери. Милосердый покровитель, будь благословен вовеки! Взоры человека невольно обращаются к солнечному свету; магнит притягивает железо собственной силой; так сердце друга увлекается любовью к другу и прилепляется к нему. Верный друг дороже всех сокровищ на свете. Счастлив тот, кто нашел себе друга: он может всегда жить с ним душа в душу, наслаждаться его беседой, согревать свое сердце его любовью, опираться на него в случае своего падения и его силой укреплять собственные свои силы. Счастлив тот, кто на смертном одре видит возле себя своего друга, приникшего к одру его. Он спокойно закрывает глаза, сопровождаемый усердными его молитвами. Так некогда жили, имея одни мысли и одни чувствования, святые два мужа— Василий Великий и Григорий Назианзен. Смотря на дружбу их, можно было бы подумать, что одна душа живет в двух телах их, потому что они жили один в другом и один для другого. Нехорошо было и тебе оставаться одиноким; и ты имел нужду в друге. Вот он и дан тебе, и этот Небесный посланник находится возле тебя. Можешь ли ты найти себе лучшего друга? В ком ином увидишь столько усердия, столько любви чистой и пламенной? Кто станет когда-либо переносить твои недостатки и с большей кротостью и с большим терпением? Кто с большей готовностью станет помогать тебе в твоих нуждах? Когда ты попросишь у него советов и утешений, в душу твою польются слова, сладчайшие меда. Он обогатит ум твой мыслями чистыми, благородными, небесными, увлекающими сердце к добродетели. Истинные друзья дышат, так сказать, одним дыханием. Старайся приобрести дружбу своего Ангела Хранителя. Тогда сердце твое расширится от радостных чувствований блаженства. Если ты приблизишься к своему Ангелу, то почувствуешь пламень божественной любви, и душа твоя согреется им. На земле дружество бывает непродолжительно, сердце человеческое непостоянно, слепо; оно прельщается обманчивыми призраками. Посему-то истинные друзья бывают так редки. Ты слаб и беден; поищи же себе друга усердного, сильного и богатого. Ты страдаешь под игом своих порочных наклонностей; поищи же себе друга великодушного и терпеливого, который помог бы тебе облегчиться от сего бремени и исправить свои слабости. Жизнь человеческая так кратка и переход от младенчества к старости так быстр, что нужен тебе друг, который бы всегда, во все течение жизни, мог служить тебе опорой; который бы на самом смертном одре твоем мог утешить тебя отрадной беседой, который бы встретил тебя за гробом и отверз тебе врата вечности, который бы ободрил тебя своим вождением перед верховным Судиею. Кто такой этот друг? Не ищи его вдали от себя; не думай приобрести дружбу его ценой золота. Поистине, если бы ты отдал ему все сокровища, все богатства свои, этого было бы мало. Твой друг, твой Ангел, требует от тебя, чтобы ты любил его, был в согласии и единомыслии с ним, вручил ему свое сердце и соединился, так сказать, в одно существо с ним. Вероятно, ты был не раз свидетелем, как два встретившиеся друга прижимают один другого сердцем к сердцу, желая как бы слиться в одно существо: так и ты должен любить своего Ангела. Истинная и твердая дружба основывается на уважении. Твой Ангел любит тебя потому, что видит в тебе богоподобные качества. Старайся же и ты познать небесные совершенства своего Ангела; и тогда твоя любовь к нему будет возрастать по мере и степени твоего познания. Если кто спросит: кто у тебя друг? отвечай: друг у меня мой Ангел Хранитель! Люби ближних, живущих в благочестии, последующих Иисусу Христу, не принимая в свою дружбу никого, кроме людей добродетельных, достойных любви твоего Ангела, и усердно обращайся к нему с молитвою..." http://yandex.ru/clc...o=8&l10n=ru&i=3
  8. Я хотела бы сказать, что в монастыре нет закрытых дверей, ворот. Войти и ВЫЙТИ из стен монастыря можно свободно. Оля, никто же не будет Вас там насильно задерживать. Или следить за Вами. Любовь - да, будет, обязательно будет. А все остальное Вы делаете по своей свободной воле. Там жизнь в труде и молитве, трудноватая, напряженная, у каждой сестры - свое послушание, нужное для монастырской жизни. Это я не к тому, чтобы как-то упрекнуть Вас или остановить. Просто Ваша фраза: " И я не знаю, как это остановить, кроме как внешним запретом в стенах монастыря." - она звучит, как последняя надежда. То ли место Вы себе представляете последней надеждой? Есть специальные места для людей с Вашей проблемой, там тоже труд, тяжелый, он очень помогает. Но там все те, кому понятно, что с Вами и как можно помочь. Простите, может я не так все себе представляю. Конечно, последнее слово будет в монастыре. Но Вам надо будет обязательно честно сказать, какую цель Вы ставите перед собой, решаясь трудничать в монастыре.
  9. Где ты, кроткая, православная, Наша матушка Русь широкая, Меж сестер славян - сестра главная, Светлокудрая, синеокая? У тебя ли нет голубых морей, Вековых лесов, поднебесных гор, У тебя ли нет тучных нив-степей, Городов и сел, веселящих взор? Что ж стоишь в углу, пригорюнилась, В жалком рубище, Русь державная, Бровью черною принахмурилась, Обнищавшая и бесславная? Нет парчи цветной на твоих плечах, Нет венца Царей на твоем челе, Грусть-тоска глядят у тебя в очах, Сор-бурьян порос на твоей земле. И вещает Русь, Русь убогая: "Люди добрые, чужестранные, Велика моя скорбь, и много я Претерпела мук в дни желанные! Изменила я Царю-Батюшке, На гульбу пошла, врагом званная, Я поверила воле-татюшке, Продалась жиду, окаянная! Обобрал меня душегубец-враг, Истерзал мое тело белое, Опоганил он мой родной очаг, Загубил мое войско смелое.' Смолкла песня моя, песня вольная, В дни кровавые, непогожие; Не зовет молва колокольная Люд молитвенный в Церкви Божий. Вы скажите мне, где идти искать Отца родного. Царя русского. Исстрадалась я во крови плясать, Под приказ-указ жида прусского. И когда б Господь умудрил меня Отыскать мое Солнце Красное, Я б пошла к Нему чрез моря огня, Чтоб узреть Его лицо ясное. И упала б я у Царя в ногах, Перед ним склонясь сирым колосом, И с святой мольбой и слезой в очах Говорила б я горьким голосом: Прости, Батюшка, прости родненький, Дочь распутную, дочь разгульную, За вину мою, грех мой подленький, Да за речь мою богохульную. В мятежах-боях я измаялась, Наказал Господь меня, пленницу, Во грехах своих я покаялась, Прости, Батюшка, дочь-изменницу!" С.Бехтеев
  10. Olqa

    Все будет хорошо ( 15 июля 2012 г.)

    И еще сейчас подумалось - на месте и того и другого главного действующего лица очень хотелось бы быть!!!!! Чтобы молодым сидеть вот так в Оптиной Пустыни! А рука мамы, или родного человека обнимала бы, и глаза ее столько бы выражали - любви, надежды, утешения, нежной радости, еще может доброй такой усмешки из глубины души - деточка, родной, горе твое - совсем не горе, и беда - никакая не беда! ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!
  11. Olqa

    Иерд. Феофан

    Это вы, надеюсь, про бухгалтерию ничего не знаете))). Начальники и все с граблями отдыхают))). Подходя к бухгалтеру помни особенно - НЕ ОСУДИ, а то завтра сам бухгалтером станешь. Простите, не сердитесь, чего-то сегодня с настроением случилось))).
  12. Olqa

    "Русский Крест"

    Надедежда, простите, не видела Вашего здесь сообщения. Может прочтете еще. Дай Вам Господь терпения! Тяжелый крест, по себе знаю. Первые девять лет замужества муж пил систематически - две недели жизни, два месяца запоя. На редкие перерывы - два раза попадал в больницу, вплоть до клинической смерти оба раза. А у меня на руках еще и дочка была. А уйти - некуда...Вот так Господь распорядился. А сейчас ни о чем не жалею. Слава Богу за все! 31 год совместной жизни в этом году будет. Если можете, если есть силы - терпите. Внешнее очень легко изменить, только обретется ли покой внутренний, душевный? Если сложится так, что ничего уже не изменишь....Тогда может этот непосильный крест оказаться не таким уж и тяжелым... Понимаю, как легко давать советы! И все же, и все же. Вон какие Вам Господь посылает утешения - Вы при храме, батюшка родной для Вас есть, доброе Ваше сердечко... Ведь не меняется только одно - то, что мы хотим. Меняется очень многое одновременно. Простите меня!
  13. Русская девушка. Об Ольге Николаевне Романовой (П.Савченко) В одном из стихотворений в прозе И. С. Тургенев назвал героиню его — “девушка”, а потом решил уточнить этот образ и добавил — “русская девушка”. Чуткий художник лучше других знал, что на нашей земле самородной красотой вырастала русская девушка; что сложившиеся исторически черты ее характера, ее проявленный нашей великой литературой глубокий и прекрасный облик — резко выделили ее в явление самобытное, в одну из красот нашего народа; красот — таких нам дорогих и таких горделивых. С глубокой болью поэтому переживаем мы, при виде общего крушения всего прекрасного в нашей несчастной стране, утрату, дорогую утрату облика и типа русской девушки — одной из наших неотъемлемых и коренных драгоценностей. Мы верим, конечно, что утрата эта временная, что в будущей России и взойдет и окрепнет новая поросль достойных преемниц девушек Пушкина, Тургенева и Чехова; и это будет великое благо русской жизни. Нам хочется привлечь внимание к одному из прекрасных образов так недавно и так трагически ушедшей из русской жизни девушки, пока одной из последних подлинных, по чертам характера и общему облику своей юной жизни — русских девушек. Мы говорим о старшей дочери покойного Государя Императора — Великой Княжне Ольге Николаевне. О дне рождения ее мы читаем такую подробную запись в дневнике Государя: “3 ноября1. Пятница. Вечно памятный для меня день, в течение которого я много выстрадал! Еще в час ночи у милой Аликс начались боли, которые не давали ей спать. Весь день она пролежала в кровати в сильных мучениях — бедная! Я не мог равнодушно смотреть на нее. Около 2 час. ночи дорогая Мама приехала из Гатчины; втроем с ней и Эллой (Великая Княгиня Елизавета Феодоровна) находились неотступно при Аликс. В 9 часов ровно услышали детский писк и всё, мы вздохнули свободно! Богом посланную дочку при молитве мы назвали Ольгой!” Запись 5 ноября: “Сегодня я присутствовал при ванне нашей дочки. Она —большой ребенок, 10 фунтов весом и 55 сантиметров длины. Почти не верится, что это наше дитя. Боже, что за счастье! Аликс весь день пролежала... она себя чувствовала хорошо, маленькая душка тоже”. 6 ноября: “Утром любовался нашей прелестной дочкой. Она кажется вовсе не новорожденной, потому что такой большой ребенок с покрытой волосами головкой”. В ближайшие годы в Царской Семье появились еще три дочери — сестры Великой Княжны: Татьяна (1897 год), Мария (1899 год) и Анастасия (1901 год). Августейшие родители их всегда делили на “старших” (Ольгу и Татьяну) и “младших”; естественно, что и в их среде большая близость и общность интересов постепенно установилась по этим парам. Все они росли в исключительно дружной, жившей ладом, образцовой Царской Семье, под неослабным и глубоко душевным вниманием прекрасной их матери-Государыни. В одном из воспоминаний (А. А. Танеевой) мы знакомимся с такой картиной из их детства: “Пока дети были маленькие, они в белых платьицах и цветных кушаках играли на ковре с игрушками, которые сохранялись в высокой корзине в кабинете Государыни”. С шумом обычно они спускались из своих верхних комнат и попадали в любимую “взрослую” обстановку бледно-лилового кабинета с его громадным ковром, с массой цветов, целых кустов цветущей сирени или розанов; а над кушеткой они любили огромную картину “Сон Пресвятой Богородицы” с прекрасным ликом Приснодевы. Дети велись всецело Императрицей. “От первых месяцев, — вспоминает П. Жильяр, — я сохранил совершенно отчетливое воспоминание о крайнем интересе, с коим Императрица относилась к воспитанию и обучению своих детей, как мать, всецело преданная своему долгу”. Государь в обыкновенное время видел своих детей довольно мало: его занятия и требования придворной жизни мешали ему отдавать им все то время, которое он хотел бы им посвятить. Он всецело передал Императрице заботу об их воспитании и в редкие минуты близости с ними любил без всякой задней мысли, с полным душевным спокойствием наслаждаться их присутствием”. У каждой из девочек была своя особая русская няня. Когда Княжны подрастали, няньки превращались в горничных; все они были простые крестьянки и передали своим питомцам чистую русскую речь, любовь к иконам, лампадкам, к старине и сказкам. Так в начале XX столетия мы благостно переносимся ко временам Татьяны Лариной, Лизы Калитиной, когда няни зароняли в юные души зерна чистой веры и глубокой любви ко всему русскому, родному; когда незримо, но прочно формировались образы русской девушки с ее непередаваемым очарованием и властными жизненными силами. Жизнь Царской Семьи в те годы была очень тихая и строго размеренная. Утром у детей уроки и рукоделие; к завтраку собиралась вся Семья (“завтракали семейно”, “завтракали с детьми одни”, — записывал почти ежедневно Государь); затем, если погода была хорошая, — гуляли, катались (“Ольга и Татьяна ехали рядом на велосипедах”, — запись в мае 1904 года); приходили с работами в кабинет Государыни (“Императрица не позволяла им сидеть сложа руки”, — вспоминает А. А. Танеева). Чай подавали ровно в пять часов, чаще всего в кабинет Государя; затем опять прогулка (“После чая отправился на озеро с Машей и Ольгой”, — пишет в мае 1904 года Государь). В восемь часов вечера сходились к семейному обеду; часто к обеду с Августейшими родителями приходили только две старшие дочери. А после обеда обычно Государь читал вслух Гоголя или иные произведения русской литературы, и читал прекрасно, так что дети очень любили это время. Когда Великой Княжне Ольге исполнилось восемь лет, она начинает все чаще появляться вне дворца с Государем, у которого в дневнике появляются краткие записи: “В 11 с полов. поехал с Ольгой к обедне”; “тотчас после завтрака поехали с Ольгой... в Царское Село”; “поехали с Аликс и Ольгой посмотреть полковое учение улан”. Великая Княжна Ольга становилась уже большой — такой она показалась и Государю в день ее рождения — 3 ноября 1904 года: “Ольге минуло девять лет, — писал он в дневнике, — совсем большая девочка”. Государь все чаще остается с ней; во время дневных прогулок любит обходить вдвоем с ней парк. О чем беседовали они? Припомним, что это были жуткие месяцы неудач японской войны и тревог внутренней смуты. Переобремененный делами и тяжело все это переживавший Государь был рад, вероятно, отвести душу в наивных беседах со своей старшей, скажем, забегая вперед, любимой дочкой (через десять лет у них шли иные беседы). А ее интересы вращались тогда лишь в кругу уютной, сплоченной большой Царской Семьи и маленьких домашних событий. То сами устроят сюрпризом маленький спектакль (инсценировка “Стрекозы и муравья”), то заберутся в кабинет Государя рассмотреть его новые альбомы, а то — новость: сцены кинематографа придворного фотографа Гана. Настанут морозы — катание с гор у берега небольшого озера, игры с Наследником, у которого и сани с ослом Ванькой, старым артистом цирка Чинизелли, и умный Джой. “Дети Их Величеств, — замечает А. А. Танеева, — были горячие патриоты; они обожали Россию и все русское; между собой говорили только по-русски”. На сохранившихся письмах Великой Княжны виден четкий круглый, добрый почерк. С конца сентября 1905 года в особой классной комнате начались уроки французского языка, которому Великую Княжну учил благороднейший П. Жильяр, впоследствии воспитатель Наследника-Цесаревича. Он сохранил такие воспоминания о первом уроке: “Меня провели во второй этаж, в маленькую комнату с очень скромной обстановкой в английском вкусе. Дверь отворилась, и вошла Императрица, держа за руку двух дочерей, Ольгу и Татьяну. Сказав несколько любезных слов, она заняла место за столом и сделала мне знак сесть против нее; дети поместились по обе стороны. Старшая из Великих Княжон, Ольга, девочка десяти лет, очень белокурая, с глазами, полными лукавого огонька, с приподнятым слегка носиком, рассматривала меня с выражением, в котором, казалось, было желание с первой же минуты отыскать слабое место, — но от этого ребенка веяло чистотой и правдивостью, которые сразу привлекали к нему симпатии... “Сестры дышали свежестью и здоровьем, — писал он позже, — они были добры и необыкновенно естественны. Старшая, Великая Княжна Ольга Николаевна, была умна и рассудительна”. Продолжая занятия со своими ученицами, П. Жильяр сделал такое наблюдение: “Одна подробность особенно ясно обнаруживает заботу о точности, которую Императрица вносила в свое попечение о дочерях, и свидетельствует также о внимательности, которую она хотела внушить им к их наставникам, требуя от них порядка, который составляет первое условие вежливости. Я всегда при входе находил книги и тетради старательно разложенными на столе перед местом каждой из моих учениц. Меня никогда не заставляли ждать ни одной минуты”. А. А. Танеева вспоминает: “В эту осень Ольге Николаевне исполнилось шестнадцать лет, срок совершеннолетия для Великих Княжон. Она получила от родителей разные бриллиантовые вещи и колье. Все Великие Княжны в шестнадцать лет получали жемчужные и бриллиантовые ожерелья, но Государыня не хотела, чтобы Министерство Двора тратило столько денег сразу на их покупку Великим Княжнам, и придумала так, что два раза в год, в дни рождения и именин, получали по одному бриллианту и по одной жемчужине. Таким образом у Великой Княжны Ольги образовалось два колье по тридцать два камня, собранных для нее с малого детства. Вечером был бал, один из самых красивых балов при Дворе. Танцевали внизу в большой столовой. В огромные стеклянные двери, открытые настежь, смотрела южная благоухающая ночь. Приглашены были все Великие Князья с их семьями, офицеры местного гарнизона и знакомые, проживавшие в Ялте. Великая Княжна Ольга Николаевна, первый раз в длинном платье из мягкой розовой материи, с белокурыми волосами, красиво причесанная, веселая и свежая, как цветочек, была центром всеобщего внимания. Она была назначена шефом 3-го гусарского Елисаветградского полка, что ее особенно обрадовало. После бала был ужин за маленькими круглыми столами”. Начиналась жизнь взрослой дочери Государя. Внешне это было связано с парадной, показной жизнью нашего блистательного Двора—появление с Государем на торжествах, на придворных балах, в театрах; с Государыней — на благотворительных базарах, в поездках по России. Многие помнят стройную, изящную фигуру старшей дочери Государя, радостно украшавшей царские выходы. Но все это внешнее, блестящее, парадное, показное, что для случайного, поверхностного наблюдателя, для толпы, составляло какой-то законченный облик Великой Княжны и делало ее такой похожей на ее сестер, совершенно не гармонировало ни с подлинной скромной и простой повседневной жизнью Великой Княжны Ольги, ни с истинным строем внутреннего мира девушки, которая сумела развить, а часто и проявлять свою глубокую индивидуальность, девушки, у которой были свои думы и мысли и намечались свои дороги не поверхностного, а глубокого восприятия жизни. В последние годы перед войной, когда Великой Княжне исполнилось восемнадцать лет, о ней можно было говорить как о сложившемся юном характере, полном неотразимого обаяния и красоты; многие, знавшие ее в те годы, довольно полно и поразительно созвучно очерчивают строй ее сложного ясного внутреннего мира. Невольно ее рисуют пока на фоне всех дружных, всегда бывших вместе Августейших сестер. П. Жильяр с умиленными чувствами вспоминает своих учениц в эти годы: “Великие Княжны были прелестны своей свежестью и здоровьем. Трудно было найти четырех сестер, столь различных по характерам и в то же время столь тесно сплоченных дружбой. Последняя не мешала их личной самостоятельности и, несмотря на различие темпераментов, объединяла их живой связью. В общем, трудноопределимая прелесть этих четырех сестер состояла в их большой простоте, естественности, свежести и врожденной доброте. Старшая, Ольга Николаевна, обладала очень живым умом. У нее было много рассудительности и в то же время непосредственности. Она была очень самостоятельного характера и обладала быстрой и забавной находчивостью в ответах. “Великие Княжны, — вспоминает А. А. Танеева, начиная также с общего фона дружных сестер, — выросли простые, ласковые, образованные девушки, ни в чем не выказывая своего положения в обращении с другими. Ольга и Мария Николаевны были похожи на Семью отца и имели чисто русский тип. Ольга Николаевна была замечательно умна и способна, и учение было для нее шуткой, почему она иногда ленилась. Характерными чертами у нее были сильная воля и неподкупная честность и прямота, в чем она походила на мать. Эти прекрасные качества были у нее с детства, но ребенком Ольга Николаевна была нередко упряма, непослушна и очень вспыльчива; впоследствии она умела себя сдерживать. У нее были чудные белокурые волосы, большие голубые глаза и дивный цвет лица, немного вздернутый нос, походивший на нос Государя”. Два вопроса невольно возникают в интересах более подробной обрисовки характера Великой Княжны: первый — ее индивидуальные отличия в сравнении с внутренним миром ее любимой сестры, почти погодка, росшей с ней в одних и тех же условиях, Великой Княжны Татьяны, вопрос, завещанный еще Пушкиным, да еще в этой созвучной игре имен, как в чисто русской семье Лариных, — вечный вопрос двух основных женских характеров — Марфы и Марии; второй — ее отношения к Государю и Государыне, то есть к тем основным влияниям, среди которых и создался ее характер. На первый вопрос П. Жильяр отвечает так: “Татьяна Николаевна, от природы скорее сдержанная, была менее откровенна и непосредственна, чем старшая сестра Она была также менее даровита, но искупала этот недостаток большой последовательностью и ровностью характера. Она была очень красива, хотя не имела прелести Ольги Николаевны. Своей красотой и природным умением держаться она в обществе затмевала сестру, которая меньше занималась своей особой и как-то стушевывалась. Обе сестры нежно любили друг друга”. Душевный мир Великой Княжны Ольги слагался в кругу на редкость сплоченной, деятельной взаимной любовью, прекрасной внутренним ладом Царской Семьи. А святыня семьи — самый прочный и незаменимый фундамент для построения человека, для расцвета всего прекрасного в нем. “Их маленькие детские души, — с мудрой любовью говорил Достоевский, — требуют безпрерывного и неустанного соприкосновения с вашими родительскими душами, требуют, чтобы вы были для них, так сказать, всегда духовно на горе, как предмет любви, великого нелицемерного уважения и прекрасного подражания”. И это именно было в Царской Семье. В те немногие часы, когда Государь мог быть с детьми, он озарял их своим высоким нравственным светом и примером. “Отношения дочерей к Государю, — вспоминает П. Жильяр, — были прелестны. Он был для них одновременно Царем, отцом и товарищем. Чувства, испытываемые ими к нему, видоизменялись в зависимости от обстоятельств. Они никогда не ошибались, как в каждом отдельном случае, относиться к отцу; их чувство переходило от религиозного поклонения до полной доверчивости и самой сердечной дружбы. Он был для них то тем, перед которым почтительно преклонялись министры, Великие Князья и сама их мать, то отцом, сердце которого с такой добротой раскрывалось навстречу их заботам или огорчениям, то, наконец, тем, кто вдали от нескромных глаз умел при случае так весело присоединиться к их молодым забавам”. Отношение Великих Княжон к Государыне обусловливалось прежде всего отношением взрослых дочерей к очень строгой и требовательной матери, которая их всем сердцем любила и детьми только тогда и жила. По воспоминаниям П. Жильяра: “Мать, которую они обожали, была в их глазах как бы непогрешима; одна Ольга Николаевна имела иногда поползновения к самостоятельности. Они были полны очаровательной предупредительности по отношению к ней. С общего согласия и по собственному почину, они устроили очередное дежурство при матери: когда Императрице нездоровилось, то исполнявшая в этот день дочернюю обязанность безвыходно оставалась при ней”. Государыня всегда была при детях (говорила она с ними по-английски; этим языком Великие Княжны владели отлично); часами проводила время в классной, руководя занятиями; учила их рукоделию. Великая Княжна Ольга не любила рукодельничать, хотя работала очень хорошо, и всегда во время этих занятий старалась устроиться чтицей. Физически Великие Княжны были воспитаны на английский манер: спали в больших детских, на походных кроватях (воспоминание А. А. Танеевой), почти без подушек и мало покрытые; холодная ванна по утрам и теплая — каждый вечер. Одевались очень просто; платье и обувь переходили от старших к младшим, и нередко заставали их в аккуратно заштопанных ситцевых платьях (за время войны ни одной не было сшито ничего нового). Великая Княжна Ольга, как обладавшая лучшим вкусом, заведовала выбором фасонов для сестер. Каждой из них выдавалось на личные расходы по пятнадцать рублей в месяц, и из этих денег они должны были каждое воскресенье, бывая в церкви, класть на тарелку по рублю. Особой чертой Царской Семьи, как отмечают воспоминания, была та, что их никто и никогда не видел не знающими, что с собой делать: всегда у каждой Великой Княжны находилось какое-либо занятие, всегда он были оживлены. Из сестер Великая Княжна Ольга была ближе всех с совершенно иной по характеру Татьяной Николаевной; особенно нежные отношения старшей сестры были у нее к Наследнику, который ее любил больше всех в семье — и когда обижался из-за чего-нибудь на отца и мать, то заявлял им, что он Ольгин сын, собирал свои игрушки и уходил в ее комнату. Великие Княжны воспитывались в строгих требованиях внимательного отношения к каждому человеку, а не в кичливом сознании своих превосходств и высокого положения. Государь всегда повторял: “Чем выше человек, тем скорее он должен помогать всем и никогда в обращении не напоминать своего положения; такими должны быть и мои дети!” Они такими и были, и это прежде всего проявлялось по отношению к ближайшим окружающим, к прислуге. Из служащих, близких простой жизни Царской Семьи, упомянем камердинера Их Величеств, старика Волкова. “Любовью он пользовался всеобщей, — читаем в одном из воспоминаний, — и девочки постоянно висли на нем; старик делал сердитое лицо, а те тормошили его, поведывали все радости и горести”. Став взрослыми, Великие Княжны продолжали делиться с “дедой” своими переживаниями; рассказывали даже, в кого влюблялись. Любили Великие Княжны картины кинематографа, где фигурировали они сами. Как только получалась такая картина, они начинали приставать к Волкову, чтобы он непременно шел с ними. “Насмотрелся я на вас и так”, — ворчал старик, но шел и просиживал с ними весь сеанс. Любимицей его была старшая. “Ольга — это Романова!” — с гордостью говорил он про нее. “Какое время пришло! — рассуждал он. — Замуж дочек пора выдавать, а выдавать не за кого, да и народ-то все пустой стал, махонький!” А и то правда! “Далекими кажутся мне годы, — вспоминает А. А. Танеева, — когда подрастали Великие Княжны и мы, близкие, думали о их возможных свадьбах. За границу уезжать им не хотелось, дома же женихов не было. С детства мысль о браке волновала Великих Княжон, так как для них брак был связан с отъездом за границу. Особенно же Великая Княжна Ольга Николаевна и слышать не хотела об отъезде из родины. Вопрос этот был больным местом для нее, и она почти враждебно относилась к иностранным женихам”. С начала 1914 года для бедной Великой Княжны Ольги, прямой и русской души, этот вопрос до крайности обострился; приехал румынский наследный принц (теперешний король Карол II) с красавицей-матерью, королевой Марией; приближенные стали дразнить Великую Княжну возможностью брака, но она и слышать не хотела. Она ведь знала, что “князья не вольны, как девицы — не по сердцу они себе подруг берут, а по расчетам иных людей, для выгоды чужой...” “В конце мая, — вспоминает П. Жильяр, — при Дворе разнесся слух о предстоящем обручении Великой Княжны Ольги Николаевны с принцем Каролом румынским. Ей было тогда восемнадцать с половиной лет. Родители с обеих сторон, казалось, доброжелательно относились к этому предположению, которое политическая обстановка делала желательным. Я знал также, что министр иностранных дел Сазонов прилагал все старания, чтобы оно осуществилось, и что окончательное решение должно быть принято во время предстоящей вскоре поездки Русской Императорской Семьи в Румынию. В начале июля, когда мы были однажды наедине с Великой Княжной Ольгой Николаевной, она вдруг сказала мне со свойственной ей прямотой, проникнутой той откровенностью и доверчивостью, которые дозволяли наши отношения, начавшиеся еще в то время, когда она была маленькой девочкой: “Скажите мне правду, вы знаете, почему мы едем в Румынию?” Я ответил ей с некоторым смущением: “Думаю, что это акт вежливости, которую Государь оказывает румынскому королю, чтобы ответить на его прежнее посещение”. “Да, это, может быть, официальный повод, но настоящая причина?.. Ах, я понимаю, вы не должны ее знать, но я уверена, что все вокруг меня об этом говорят и что вы ее знаете”. Когда я наклонил голову в знак согласия, она добавила: “Ну, вот так! Если я этого не захочу, этого не будет. Папа мне обещал не принуждать меня... а я не хочу покидать Россию”. “Но вы будете иметь возможность возвращаться сюда, когда вам это будет угодно”. “Несмотря на все, я буду чужой в моей стране, а я русская и хочу остаться русской!” 13 июня мы отплыли из Ялты на императорской яхте “Штандарт”, и на следующий день утром подошли к Констанце. Торжественная встреча; интимный завтрак, чай, затем парад, а вечером — пышный обед. Ольга Николаевна, сидя около принца Карола, с обычной приветливостью отвечала на его вопросы. Что касается остальных Великих Княжон, — они с трудом скрывали скуку, которую всегда испытывали в подобных случаях, и поминутно наклонялись в мою сторону, указывая смеющимися глазами на старшую сестру. Вечер рано окончился, и час спустя яхта отошла, держа направление на Одессу. На следующий день утром я узнал, что предположение о сватовстве было оставлено или, по крайней мере, отложено на неопределенное время. Ольга Николаевна настояла на своем”. Так заканчивает это интересное воспоминание П. Жильяр и в ссылке добавляет: “Кто мог предвидеть тогда, что эта свадьба могла спасти ее от ожидавшей тяжкой участи”. Кто знает, что судьба готовила бы ей? Мы видим только по этой документальной записи, что высшее чувство, которым она руководствовалась при решении этого, для нее чисто личного, вопроса, — чувство глубокого патриотизма. “Я русская и хочу остаться русской!” Через месяц запылали первые зори Великой войны. Царская Семья, как затем и многие, многие хорошие семьи, была “призвана” на эту страду России. Государь часто отлучался из Царского Села, а затем и совсем переселился в Ставку. Государыня возложила на себя большой труд по организации помощи раненым и вскоре сама стала, кроме того рядовой сестрой милосердия. СтаршиеВеликие Княжны явились ее усердными и деятельными помощницами. А. А. Танеева так вспоминает о начале этой работы: “Государыня организовала особый эвакуационный пункт, в который входило около восьмидесяти пяти лазаретов; обслуживали эти лазареты около десяти санитарных поездов ее имени и имени детей. Чтобы лучше руководить деятельностью лазаретов, Императрица решила лично пройти курс сестер милосердия военного времени с двумя Великими Княжнами; преподавательницей выбрали княжну Гедройц, хирурга — заведующего Дворцовым госпиталем. Два часа ежедневно занимались с ней, а для практики поступили рядовыми хирургическими сестрами в лазарет при госпитале. Выдержав экзамен, Императрица и Великие Княжны наряду с другими сестрами получили красные кресты и аттестаты на звание сестры милосердия. Началось страшно трудное и утомительное время. С раннего утра до поздней ночи не прекращалась лихорадочная деятельность. Вставали рано, ложились иногда в два часа ночи; Великие Княжны целыми днями не снимали костюмов сестер милосердия. Когда прибывали санитарные поезда, Императрица и Великие Княжны делали перевязки, ни на минуту не присаживаясь”. 20 октября 1914 года Императрица писала Государю: “Пошли за мной, Ольгой и Татьяной. Мы как-то мало видим друг друга, а есть так много, о чем хотелось бы поговорить и расспросить, а к утру мы торопимся”. “Как всегда, — читаем мы в одном из воспоминаний, — в тяжелые и тревожные минуты Их Величества черпали нужную им поддержку в религии и в любви своих детей. Великие Княжны просто и благодушно относились к все более и более суровому образу жизни во дворце. Правда, что все их прежнее существование, совершенно лишенное всего, что обычно красит девичью жизнь, приготовило их к этому. В 1914 году, когда вспыхнула война, Ольге Николаевне было почти девятнадцать лет, а Татьяне Николаевне минуло семнадцать. Они не присутствовали ни на одном балу; им удалось лишь участвовать в двух-трех вечерах у своей тетки, Великой Княгини Ольги Александровны. С начала военных действий у них была лишь одна - мысль — облегчить заботы и тревоги своих родителей; они окружали их своей любовью, которая выражалась в самых трогательных и нежных знаках внимания”. Сказывалась крепкая русская семья. Первые годы войны, когда внимание всех было приковано всецело к фронту, совершенно перестроили жизнь Великой Княжны Ольги. Из замкнутого круга семьи с ее простой, строго размеренной жизнью ей пришлось, вопреки всем склонностям и чертам ее характера, повести жизнь работницы вне семьи, а иногда и общественного деятеля. Рабочий день начинался для нее с девяти часов утра. “Татьяна с Ольгой уже улетели в лазарет”, — писала Государыня. Там они — простые сестры милосердия. “Сегодня мы присутствовали (“Я, — пишет Государыня, — всегда помогаю, передаю инструменты, а Ольга продевает нитки в иглы”) при первой нашей большой ампутации (целая рука была отрезана), потом мы все делали перевязки... очень серьезные в большом лазарете”. Говоря об одной из сестер, Государыня замечает: “Она постоянно меня удивляет своим обращением: в ней нет ничего любящего и женственного, как в наших девочках”. Работа обычно затягивалась. “Ольга и Татьяна (а они всегда вместе) вернулись только около двух, у них было много дела”. Почти ежедневно Государыня записывала: “Старшие девочки вечером идут чистить инструменты”. Нельзя, конечно, считать, что их цена, как сестер милосердия, была в этой обычной работе. Появление в лазаретах Августейших дочерей Государя само по себе облегчало страдания и скрашивало часы мук. Тем более что они от всей души, всеми средствами хотели утешать и исцелять. “Ольга, — пишет Государыня, — поведет Наследника в Большой дворец повидать офицеров, которым не терпится увидеть его”. Государыню зовут к телефону, чтобы сказать об умирающем. “Ольга и я отправились с Большой дворец взглянуть на него. Он лежал там так мирно, покрытый моими цветами...” Часто Великим Княжнам приходилось самим выезжать в Петроград для председательствования в благотворительных комитетах их имени или для сбора пожертвований. Для Великой Княжны Ольги это было непривычным и очень нелегким делом, так как она и стеснялась, и не любила никаких личных выступлений. Государыня писала: “Ольга и Татьяна—в Ольгинском комитете. Это так хорошо для девочек: они учатся самостоятельности, и они разовьются гораздо больше, раз им приходится самостоятельно думать и говорить без моей постоянной помощи...”; “Солнечное утро, и мы, конечно, едем в город”, — как говорит Ольга... “Я взяла с собой Ольгу, чтобы посидела рядом со мной, она тогда более привыкнет видеть людей и слышать, что происходит. Она умное дитя...”; “Ольга и Татьяна отправились в город принимать подарки в Зимнем дворце...”; “Выставка-базар действуют очень хорошо. Наши вещи раскупаются, прежде чем они появятся; каждой из нас удается ежедневно изготовить подушку и покрышку...”; “Ольга и Татьяна в отчаянии отправились в город на концерт в цирке в пользу Ольгинского комитета; без ее ведома пригласили всех министров и послов, так что она вынуждена была поехать...”; “Плевицкая принесла Ольге деньги от концертов, которые она давала; она пела для Ольги в Киеве...” Великим Княжнам приходилось часто за это время сопровождать Государыню в ее поездках по России для посещения военных госпиталей и в Ставку. “Великие Княжны, — вспоминает П.Жильяр, — очень любили эти поездки в Могилев, всегда слишком короткие, как им казалось; это вносило небольшую перемену в их однообразную и суровую жизнь. Они пользовались там большей свободой, чем в Царском Селе. Станция в Могилеве была очень далеко от города и стояла почти в поле. Великие Княжны в часы своего досуга посещали окрестных крестьян и семьи железнодорожных служащих. Их простая и безыскусная доброта побеждала все сердца, и так как они очень любили детей, их всегда можно было видеть окруженными толпою ребятишек, которых они собирали по дороге и закармливали конфектами”. Работа, поездки и одиночество Государыни сблизили ее со “старшими”, особенно с Великой Княжной Ольгой, с ней — отчасти потому, что она за это время часто прихварывала. Припомним выдержки из писем Государыни: “Ольга встала только для прогулки, а теперь после чая она остается на диване, и мы будем обедать наверху — это моя система лечения — она должна больше лежать, так как она ходи/p>
  14. Olqa

    Все будет хорошо ( 15 июля 2012 г.)

    Спаси Господи, отец Виталий, за такие утешительные слова! Особенно - про "выслушать ближнего, его наболевшее".
  15. Olqa

    Воспитание детей

    Лекция детского психолога И.Я.Медведевой "Мифы в современном воспитании детей" http://video.yandex.ru/redir/search/?url=http%3A%2F%2Fwww.youtube.com%2Fwatch%3Fv%3DucFnkgoZZUU&ts=08d332b50220e92766c4215e6f3eb41f&text=%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%86%D0%B8%D0%B8%20%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D0%BF%D1%81%D0%B8%D1%85%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B0%20%D0%9C%D0%B5%D0%B4%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%B2%D0%BE%D0%B9
  16. Олег, предыдущее сообщение Людмилы18 - это если Вы после исповеди получите благословение на Причастие. Причастие без исповеди и подготовки к нему (ко Причастию - 3-х дневный пост, 3 канона, Последование) не благословляется. Но решение всегда принимает священник. Бывает, что и без указанных необходимых действий благословение дают, конечно, в виде исключения, в особых случаях. В каждой конкретной ситуации решение принимает батюшка. Исповедоваться же можно без всякой подготовки, только лишь хорошенько подумать о своих грехах, вспомнить, раскаяться в них, можно записать, т.к., возможно волнение и вообще всяческие искушения. Если Вы первый раз пойдете - обязательно скажите об этом священнику. Помощи Вам Божией!
  17. И правда - грустно, очень! Только собачонка вроде не грустит. Батюшка, где это так? Хотя - чего это я спросила - где? Много где...Вот морально готовимся - едем в Орловскую область. Там на месте многих деревень даже и таких остатков нет... Бурьян один...
  18. Старей Паисий Святогорец. Том 1 С болью и любовью о современной человеке (гл.3) http://www.google.ru/url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&frm=1&source=web&cd=2&ved=0CFYQFjAB&url=http%3A%2F%2Fwww.e-reading.org.ua%2Fbook.php%3Fbook%3D131179&ei=osv3T4CdAqPd4QS9n_2LBw&usg=AFQjCNFHYZ26sQ-oaFGIP0xd9x0SVoGWKg – Геронда, почему диавола называют "миродержцем"? Он что, правда, владычествует миром? – Этого еще не хватало, чтобы диавол правил миром! Сказав о диаволе "князь мира сего"[35], Христос имел в виду не то, что он миродержец, но то, что он господствует суетой, ложью. Да разве можно! Разве Бог допустил бы диавола до миродержительства? Однако те, чьи сердца отданы суетному, мирскому, живут под властью "миродержителя века сего"[36]. То есть диавол правит суетой и теми, кто порабощен суете, миру. Ведь что значит слово "мир"? Украшения, суетные финтифлюшки, не так ли?[37] Итак, под властью диавола находится тот, кто порабощен суетой. Сердце, плененное суетным миром, удерживает душу в состоянии неразвивающемся, а ум - в помрачении. И тогда человек только кажется человеком, по сути же он является духовным недоноском. Помысл говорит мне, что величайший враг нашей души, враг больший, чем даже диавол, это мирской дух. Он сладко увлекает нас и навеки оставляет нас с горечью. Тогда как если бы мы увидели самого диавола, то нас охватил бы ужас, мы были бы вынуждены прибегнуть к Богу и без сомнения шли бы в рай. В нашу эпоху в мир вошло много мирского, много духа мира сего. Это "мирское" разрушит мир. Приняв в себя мир сей, [став изнутри "мирскими"], люди изгнали из себя Христа. – Геронда, почему же мы не понимаем, как много зла приносит мирской дух, и увлекаемся им? – Потому что мирской дух проникает в нашу жизнь мало-помалу. Как еж к зайцу в домик входил: сначала он попросил зайца разрешения просунуть в его домик свою голову, чтобы она не мокла под дождем. Потом просунул в домик одну лапку, потом другую и, наконец, весь протиснулся внутрь и своими иголками вытеснил косого из его жилища. Так и мирское мудрование обманывает нас маленькими уступками и мало-помалу овладевает нами. Зло идет вперед потихоньку. Если бы оно продвигалось резкими скачками, то мы бы не обманывались. Когда [озорники] ошпаривают лягушку, то льют на неё кипятком по капельке. Если вылить на лягушку весь кипяток сразу, то она подпрыгнет и убежит от опасности. Если же чуть полить на нее кипятком, то сначала она стряхнет его, а потом успокоится. Если продолжать лить понемногу, то сперва она опять будет его немного стряхивать, но постепенно обварится и не заметив как. "Да что же ты, квакушка! Раз на тебя плеснули кипятком, вскакивай и беги!". Нет, не убегает. Надувается, надувается, а потом обваривается. Так же поступает и диавол - он "обдает нас кипятком"по капельке, а в конечном итоге, и не заметив как, мы оказываемся "сваренными"[38]. Предпочтение должно быть отдано красоте души. Душа, которую трогают красоты вещественного мира, подтверждает, что в ней живет суетный мир. Поэтому она увлекается не Создателем - а созданием, не Богом - а глиной. То, что эта глина чиста и не имеет греховной грязи, значения не имеет. Пленяясь мирскими красотами, которые, хотя не греховны, не перестают, тем не менее, быть суетными, сердце ощущает временную радость - радость, лишенную божественного утешения, внутреннего окрыления с духовным ликованием. Когда же человек любит духовную красоту, то наполняется и хорошеет его душа. Если бы человек, и особенно монах, ведал свое внутреннее неприглядство, то за внешними красотами он бы не гнался. Душа так испачкана, так замызгана, а мы будем заботиться, например, об одежде? Одежду мы стираем, утюжим, и снаружи мы чисты, но какие мы внутри - об этом лучше и не спрашивать. Поэтому, обратив внимание на свою внутреннюю духовную нечистоту, человек не будет терять время на то, чтобы скрупулезно вычищать свою одежду до последнего пятнышка - ведь эта одежда в тысячу раз чище его души. Но, не обращая внимания на скопившийся в нем духовный мусор, человек тщательно старается вывести со своей одежды даже самое маленькое пятнышко. Всю заботу нужно обратить на чистоту духовную, на внутреннюю, а не на внешнюю красоту. Предпочтение должно быть отдано не суетным красотам, а красоте души, духовной красоте. Ведь и Господь наш сказал, что сколько стоит одна душа, не стоит весь мир[39]. Мирские пожелания. Тех, кто не обуздывает своего сердца, стремящегося к таким вещественным пожеланиям, без которых можно обойтись (о плотских похотях не идет даже и речи), тех, кто не соберет свой ум в сердце, чтобы вместе с душой отдать их Богу, ждет сугубое несчастье. – Геронда, желать чего-то это всегда плохо? – Нет, само по себе сердечное пожелание не является злым. Но вещи, пусть даже и не греховные, пленяя частичку моего сердца, уменьшают мою любовь ко Христу. И такое негреховное хотение тоже становится злым, потому что через него враг мешает моей любви ко Христу. Если я желаю получить что-то полезное, например, книгу, и это полезное пленяет частичку моего сердца, то такое пожелание недобро. Почему книга должна пленять часть моего сердца? Что лучше - хотеть книгу или вожделевать Христа? Любое пожелание человека - каким бы хорошим оно ни казалось, - [всё-таки] ниже, чем желать Христа или Пресвятую Богородицу. Разве может Бог не отдать мне всего Себя, если я отдам Ему свое сердце? Бог ищет сердца человека. "Даждь Ми, сыне, твое сердце"[40]. И если человек отдаст Ему свое сердце, то после Бог дает ему то, что любит его сердце, лишь бы это было ему не во вред. Сердце не растрачивает себя зря только тогда, когда оно отдается Христу. И только во Христе человек в этой жизни обретает отдачу божественной любви, а в жизни иной, вечной - божественное радование. Нам следует избегать мирских вещей, чтобы они не пленяли нашего сердца. Будем пользоваться вещами простыми, такими, чтобы они лишь обеспечивали наши потребности. Однако будем заботиться о том, чтобы используемые нами вещи были надежными. Желая пользоваться какой-то красивой вещью, я отдаю этой красоте все свое сердце. Для Бога потом в сердце не остается места. Например, проходя мимо какого-то дома, ты видишь роскошные украшения, мрамор, отделку, восхищаешься камнями и кирпичами и оставляешь среди всего этого свое сердце. Или ты видишь в магазине красивую оправу для очков, и тебе хочется ее купить. Если ты ее не купишь, то оставишь свое сердце в этом магазине. Если же купишь и будешь носить, то твое сердце будет вставлено в эту оправу и приклеено к ней. Особенно легко попадаются на эту удочку женщины. Женщин, которые не растрачивают свое сердце по суетным пустякам, немного. Я хочу сказать, что диавол расхищает их богатые сердца с помощью всего мирского, цветного, блестящего. Если женщине понадобится тарелка, то она будет стараться найти тарелку с цветочками. Можно подумать, что в тарелке без цветочков прокиснет ее стряпня! А некоторые духовные женщины попадаются на серьезных рисунках - двуглавых [византийских] орлах и тому подобном. А потом спрашивают: "Почему мы бесчувственны по отношению к духовному?" Но как же ты придешь в чувство, если твое сердце распылено по шкафчикам и блюдечкам? У тебя нет сердца - есть лишь кусок мяса - сердечная мышца, которая тикает в твоей груди подобно часам. А такой механической работы сердца хватает лишь на то, чтобы ноги переставлять. Потому что немного сердца уходит к одному, немного к другому, и для Христа ничего не остается. – Геронда, стало быть, греховны даже столь простые пожелания? – Эти пожелания, насколько бы безгрешными они ни были, еще хуже, чем желания греховные. Ведь греховная похоть когда-нибудь почувствуется человеком как грех - со временем он начнет испытывать угрызения совести и приложит старание, чтобы исправиться. Он покается, скажет: "Согреших, Боже мой". Тогда как эти "добрые" пожелания, напротив, его не беспокоят, человек полагает, что у него все в порядке. "Я, - говорит, - люблю все хорошее, все красивое. Ведь и Бог тоже создал все красивым". Да, это так, но любовь такого человека направлена не к Творцу, а к тварному. Поэтому хорошо, если мы отсекаем всякое пожелание. Когда человек прилагает какое-то усилие ради Христа, жертвует тем, что он любит, - каким бы хорошим оно ни было, - и делает то, что не любит, то Бог дает ему больший покой. До того, как сердце очистится, оно имеет мирские хотения, и они его радуют. Однако, очистившись, сердце печалится от мирских хотений, чувствует к ним отвращение. И тогда сердце радуется духовному. Таким образом, гнушаясь мирскими хотениями, сердце становится чистым. Не почувствовав отвращения к этим хотениям, сердце увлекается ими. Но видишь как получается: мы не хотим даже чуточку стеснить нашего ветхого человека, а хотим исполнять его прихоти. Как же после этого мы станем подражателями Христу? – Геронда, если мне трудно отсечь какое-то пожелание, то надо ли упорствовать в борьбе? – Да. Пусть даже твое сердце испытывает огорчение из-за того, что ты не идешь у него на поводу и не делаешь то, что оно любит, - его не надо слушаться, потому что, послушавшись его, ты испытаешь сначала мирскую радость, а после - мирскую тревогу. Если же ты не слушаешься своего сердца и оно огорчается тем, что ты не пошел у него на поводу, а ты этому радуешься, то приходит божественная Благодать. А стяжание божественной Благодати и есть наша задача. То есть для стяжания божественной Благодати должны быть отсечены пожелания - даже хорошие, должно быть отсечено своеволие. Тогда человек смиряется. А когда он смирится - приходит божественная Благодать. Охладев к мирскому, сердце возрадуется духовно. Надо, насколько это возможно, выучиться избегать мирского утешения, заниматься внутренним духовным деланием для стяжания утешения божественного. Мирские радости - это радости вещественные. – Геронда, часто люди мирские говорят, что, имея все блага, они ощущают какую-то пустоту. – Настоящая, чистая радость обретается близ Христа. Соединившись с Ним в молитве, ты увидишь свою душу наполненной. Люди мира сего ищут радость в наслаждениях. Некоторые духовные люди ищут радость в богословских диспутах, беседах и тому подобном. Но когда их богословские разговоры заканчиваются, они остаются с пустотой испрашивают себя, что им делать дальше. Каким бы ни было то, чем они занимаются - греховным или нейтральным, - результат одинаков. Пошли бы уж лучше тогда поспали, чтобы утром пойти на работу со свежей головой. Духовная радость не приходит к тому, кто исполняет мирские похотения своего сердца. Такого человека посещает беспокойство. Духовные люди чувствуют тревогу от мирской радости. Мирская радость не постоянна, не истинна. Это временная, сиюминутная радость - радость вещественная, не духовная. Мирские радости не "заряжают" человеческую душу, а лишь засоряют ее. Ощутив духовную радость, мы не захотим радости вещественной. "Насыщуся, внегда явити ми ся славе Твоей"[41]. Мирская радость не восстанавливает, но отнимает силы духовного человека. Посади человека духовного в мирские апартаменты - он там не отдохнет. Да и человек мирской: ему будет лишь казаться, что он отдыхает, а на самом деле он будет мучиться. Внешне будет радоваться, но внутреннего удовлетворения это ему не принесёт и он будет страдать. – Геронда, среди мирских порядков дышать тесно! – Людям тесно дышать, но ведь они и сами этой тесноты хотят! Как лягушка - ведь она сама прыгает в пасть змеи. Змея подстерегает возле водоема и, не отрываясь, смотрит на лягушку. Засмотревшись на змею и потеряв над собой контроль, лягушка, как зачарованная, бежит с кваканьем в её пасть. Змея отравляет ее ядом, чтобы она не сопротивлялась. Тут лягушка пищит, но даже если прийти к ней на помощь и прогнать змею, лягушка все равно подохнет, будучи уже отравленной. – Геронда, почему люди радуются мирским вещам? – Нынешние люди не думают о вечности. Себялюбие помогает им забыть о том, что они потеряют всё. Они не осознали еще глубочайшего смысла жизни, не ощутили иных, небесных радостей. Сердце этих людей не устремляется радостно к чему-то высшему. Например, ты даешь человеку тыкву. "Какая восхитительная тыква!" - говорит он. Ты даешь ему ананас. "Ну и чешуя же у этих ананасов!" - говорит он и выбрасывает ананас, потому что он никогда его не пробовал. Или скажи кроту: "Как прекрасно солнце!" - он опять зароется в землю. Те, кого удовлетворяет вещественный мир, подобны глупым птенцам, которые сидят в яйце без шума, не пытаются пробить скорлупу, вылезти и порадоваться солнышку - небесному полету в райскую жизнь, - но, сидя не шевелясь, умирают внутри яичной скорлупы. Мирской дух в духовной жизни. – Геронда, иногда Вы говорите, что такой-то человек глядит через европейскую лупу, а не с помощью восточного духа. Что Вы хотите этим сказать? – Я хочу сказать, что он глядит европейским глазом, европейской логикой, без веры, по-человечески. – А что такое восточный дух? – "Восток востоков и сущии во тьме и сени!"[42] – То есть? – Говоря, что кто-то уловил восточный дух и оставил дух европейский, я хочу сказать, что, оставив логику, рационализм, человек уловил простоту и благоговение. Ведь простота и благоговение - это и есть православный дух, в котором почивает Христос. Сегодня духовным людям часто не хватает простоты - той святой простоты, которая восстанавливает силы души. Не отказавшись от мирского духа, не начав вести себя просто, то есть, не думая, как на тебя посмотрят или что о тебе скажут другие, человек не вступает в родство с Богом, со святыми. Для того чтобы вступить в такое родство, необходимо начать жить в духовном пространстве. Чем с большею простотой ведет себя человек - особенно в монашеском общежитии - тем глаже, "обкатанней" он становится, потому что стираются выпуклости страстей. Если же это не так, то он старается сфабриковать из себя человека ложного. Поэтому, для того, чтобы уподобиться ангелам, постараемся сбросить с себя костюмы мирского карнавала. Знаете, чем отличаются люди мирские от людей духовных? Люди мирские заботятся о том, чтобы был чистым их двор. Их не интересует, замусорен ли их дом изнутри. Они чистят двор и заметают сор внутрь дома. "Людям, - говорят, - виден двор, дом изнутри они не видят". То есть, пусть я буду замусорен внутри, но не извне. Им хочется, чтобы другие ими любовались. Люди же духовные заботятся о том, чтобы дом был чист внутри. Их не волнует, что скажут о них люди, потому что Христос обитает в доме - в сердце, а не во дворе. Однако бывает, что и духовные люди ведут себя напоказ, по-мирски, и, скажем более определенно, по-фарисейски. Такие люди думают не о том, как попасть в рай, к Богу, но о том, как в этой жизни показаться хорошими. Они лишают себя всех духовных радостей, тогда как они могли бы переживать райское состояние уже здесь. И, таким образом, они остаются людьми перстными. Они стараются вести духовную жизнь по мирским обычаям. Однако внутри они пусты - Бога в них нет. К несчастью, мирской дух оказал сильное влияние даже на духовных людей. А если люди духовные действуют и думают по-мирски, то что остается делать и думать людям мирским? Когда я попросил некоторых людей помочь юношам-наркоманам, то они мне ответили: "Если мы устроим приют для наркоманов, то на это дело никто не захочет жертвовать. Поэтому лучше мы устроим дом престарелых". Я не говорю, что дом престарелых не нужен - нужен и еще как. Но если мы исходим из таких предпосылок, то наша благотворительность закончится крахом. Люди не понимают того, что мирская удачливость - это духовная неудача. Мирской дух - это болезнь. Самое важное сегодня - не приспосабливаться к этому мирскому духу. Такое неприспособленчество - свидетельство о Христе. Постараемся, насколько возможно, не дать этому потоку увлечь, унести нас по мирскому руслу. Умная рыба на крючок не попадается. Видит наживку, понимает, что это такое, уходит из этого места и остается не пойманной. А другая рыба видит наживку, спешит ее проглотить и тут же попадается на крючок. Так и мир - у него есть наживка, и он ловит на нее людей. Люди увлекаются мирским духом и потом попадаются в его сети. Мирское мудрование это болезнь. Как человек старается не заразиться какой-либо болезнью, так ему надо стараться не заразиться и мирским мудрованием - в любой его форме. Для того чтобы духовно развиваться и здравствовать, для того, чтобы радоваться ангельски, человек не должен иметь ничего общего с духом мирского развития.
  19. Беседа с детьми в "Детском часе" о Рождестве Крестителя Христова Иоанна (запись от 06.07.2012, первая половина программы ) http://tv.radonezh.ru/www/_radio/efir/20120706%2019-00.mp3
  20. Для меня это ответ на все наши печки, лавочки, отпуска...http://forum.optina.ru/blog/2/entry-2334-%d1%80%d0%be%d0%b4-%d0%b1%d1%80%d0%b0%d0%bd%d0%b8-%d1%83%d0%bf%d0%be%d1%82%d1%80%d0%b5%d0%b1%d0%bb%d1%8f%d0%b5%d0%bc%d1%8b%d0%b9-%d0%b4%d1%8c%d1%8f%d0%b2%d0%be%d0%bb%d0%be%d0%bc-%d0%b4%d0%bb%d1%8f-%d0%bf%d0%be%d0%bb%d0%bd%d0%be%d0%b3%d0%be-%d0%be/
  21. Olqa

    Какие люди мне нравятся

    Спаси Господи, Елена!
  22. Катя, так он, Мурз в смысле, и не согрешает))). Ведет совершенно естественный образ жизни, в отличие от человеков многих))). Не завидует, не обижается (хотя как-то обиделся все же - Батюшка фотофакт выкладывал))), не объедается, не опивается, без ума не веселится.. Если только поспит немножко))). За это видно и травку кушает)
  23. Olqa

    Слова к новопостриженной инокине

    Олечка, спаси Господи! Всю бы книжечку распечатать))). Как бы еще только, чтобы не просто к сведению принять, но и как руководство по жизни (((
  24. Да, Владимир, полностью с Вами согласна. Кто бы и что бы не говорил нам тогда, когда начинали, - мы все равно не послушались бы. Все самоуправно делали, как и продолжаем((. Дети были маленькие, бабушков никаких, как и дедушков. Вроде как для детей старались. Просто много лишних хлопот, много не правильного. Написала, думая - может кто решит печку сделать в доме, кто только начинает или собирается строиться. Все наши соседи, у которых свои, деревенские дома, когда провели в деревне магистральный газ - поломали свои печки русские, обрадовавшись газу. А теперь вот очень жалеют многие. Разве сравнишь живое тепло с газовым отоплением? Тем более такое недешевое удовольствие теперь - газ. Простите, кому не по душе что)).
  25. Да, батюшка, знаем, наш тоже щиплет периодически, дома весь хлорофитум извел))). Просто))) Мурз, будем считать, проводит "Последние дни поста". Что-то в этом году пост трудноватый, хоть и короче прошлогоднего на целых 10 дней!
×
×
  • Создать...