Olqa

Дионисий, а я Вам благодарна за то, что Вы высказались. В подобной ситуации, как у Вас, мой родной старший брат. Я тоже на него сердилась за безответственность, но всегда молилась, хоть он и оспаривалал веру. Ваша признательность очередной раз "одернула" меня по отношению к брату. Вы просите молитв о себе. Брату я однажды сказала - я молюсь за тебя. И он ответил - я знаю это. Мой неверующий брат. Т.е. хочу сказать, вернее повторюсь - молитвы о нас других людей очень помогают, если даже неверующие пока люди их чувствуют. Хотя, откуда мне знать, сколько и каких молитв было в его жизни после этой беды. Иногда "улыбнусь" за него. На очередное известие об очередном требовании очередного банка он заявляет: "Ну вот, опомнились! Они бы еще лет через 5 проснулись!" Держится... Меняет номера телефонов, место жительства. Да... А Вам Божией помощи, терпения и вразумления.

А вообще-то спаси Господи всех. кто и так уже много-много сделал для этого сайта! Столько всего! Божией помощи и во всех последующих делах! Благодарю Господа. что имела радость иметь это в своей жизни.

Думаю, многие форумчане могут рассказать о своем опыте или поделиться впечатлениями. Для начала помещаю статью из брошюры "Стопы мои направи", посвещенной крестному ходу к источнику прп.Иринарха Затворника (издание Ростовского Борисо-Глебского монастыря, что на Устье) Памятка участнику Крестного Хода ..."крестные ходы совершаются для того, чтобы освятить и людей, и все, что потребно им для жизни, т.е. домы, пути, воды, воздух и самую землю, как попираемую и оскверняемую стопами грешников. Все это для того, чтобы обитаемые грады и веси и вся страна соделались сопричастными Божественной благодати, отвергнув от себя все губительное и тлетворное". (Скрижали, 245) Крестный ход нужен, чтобы пострадать, потерпеть неудобства во благо своей душе. Не имеющий здоровья – просит себе здоровья. Не имеющий семейного очага – просит себе суженую. Сознающий свою греховность – просит оставления грехов. Чтобы стяжать благодать и получить просимое, в народной традиции было давать обеты: пройти крестный ход в веригах, с тяжестями, в неудобной обуви, натирая в кровь свои ноги, постясь. Если ничего не претерпеть, то это и не крестный ход. Каждый крестный ход представляет собой непостижимое единство церковного торжества и народного покаяния. С одной стороны, это ход Воинства Небесного, Христова ополчения с хоругвями, иконами и сильнейшим из оружий –Крестом Христовым. А с другой – шествие кающихся грешников. К крестным ходам как нельзя лучше подходят слова Константина Петровича Победоносцева о роли народа в церковной жизни: «Православная Церковь красна народом…В ней все едино, все народом осмыслено и народом держится». У русских крестный ход воспринимался единственным средством искупления общественно-значимых, так называемых, народных грехов, для чего совершалась покаянная народная молитва. Мотив уврачевания народной молитвой ран, нанесенных грехов, был для Русского народа важнейшим во все времена. И во все времена было живо народное убеждение, что минута всенародного покаяния для Бога равна многолетней трудной молитве отшельника. Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф.18, 20). Среди сотен и тысяч людей десятки молятся сердечно, искренне, пламенно…И каждый участник крестного хода может загореться от этих молитв. Но для этого нужен подвиг, осмысленный подвиг ради Христа. Делать дело Божие надо с разумением, помня в какое время живем…-ХХ1 век. Вериги с тяжестями и неудобную обувь может заменить маленький камушек во рту – Положи, Господи, хранение устом моим (Пс.140,3), дабы дал Господь дар благоразумно говорить, и молчать в надлежащее время: ибо кто не согрешает в слове, сей совершен муж (Иак.3,2) И есть время глаголати и время молчати (Екклес.3,7). Отказаться от пользования сотовым телефоном, оставить дома радиоприемник и магнитофон (плеер). С собой желательно иметь все то, что необходимо в многодневном походе с ночлегами в палатках и под открытым небом: кружку, миску, ложку, фляжку (пластиковую бутылку для воды), плащ-накидку, сменные носки, удобную (разношенную обувь), коврик и легкое одеяло, куртку или свитер на случай холодной погоды. Из продуктов можно взять с собой немного орехов, сухофруктов, сухое галетное печенье, сухари. Собираясь в крестный ход, укладывая вещи, которые напоминают об отдыхе на природе, необходимо еще находясь дома, настраивать себя на то, что это не турпоход, не отдых, где можно «расслабиться». Надо готовить себя на битву, на бой со своими страстями. На всех без исключения участников крестного хода распространяется «сухой закон» (распитие спиртных напитков, в том числе пива, категорически запрещено). Курящим надо стараться воздерживаться от курения (курить,, находясь среди участников крестного хода во время пути, на привалах и в палаточных городках запрещено). Будьте внимательны друг к другу. Не проявляйте самочиния, считайтесь с тем, что говорят священники . Что получили на ужин или обед – тем и будьте довольны. Не будет смирения, не будет и сытости. Куда вас благословили – на том месте отдыхайте, тогда и отдохнете. Лучшие места уступайте детям, пожилым, слабым и больным людям. Считайте себя хуже всех – и будете лучше всех.

Катя, я тоже просто высказываю свое мнение. Может на будущее пригодится всем нам.

И с самых-самых азов. На главной странице есть Толкование Священного Писания. Но можно помимо этого еще то, что совсем попроще, чтобы мы из языческих капищ повылезали. Я забыла, как батюшку зовут, который в Обители беседует с паломниками по вечерам (или беседовал).

Помнится, год назад примерно уж так оживил наш форум бомбардировщик один, так оживил, некоторые за валидолом потянулись. А если серьезно, по моим наблюдениям самое большое оживление на форуме - это когда отец Даниил и другие насельники хотя бы несколько словечек нам тут скажут. Может , смогут они чуть-чуть почаще написать нам чего. С образованием нам можно было бы помочь. По моим меркам просто перетаскивать материал с правмира за подписью эксперта неизвестного - не самая лучшая затея. Или уж, если тянуть, то главные мысли, без воды, суть, но, конечно, со ссылкой на автора. Надо все же что-то "фирменное", с логотипом. Ну я не знаю, повторюсь - может вопросики нам какие, чтобы мы в святоотеческих сокровищах поискали ответы. Еще ощущение, что последнее время как-то мрачновато стало. Иногда и улыбнутся хочется.

Просто можно было бы дать доброе наставление, не приводя в пример слова бютюшки. Простыми человеческими словами. Вот и вся проблема. А кому бы не хотелось - дал команду и все получилось? Знаете, как на "хорошем приходе" получается - все места заняты, чужим вход запрещен. Вы, язычники, сидите себе по домам, нечего к нашим святыням приходить. Не доросли еще, не доучились. Чего, тоже крещеные? А вы что не в курсе, что это ничего не значит? Вы что, газеты не читаете или профессоров не слушаете? А профессора вообще желают, чтобы только в 33 года вы крещение принимали. Мы-то уж все за всех знаем, все за всех решили. Уж мы-то какие достойные! Я вот думаю, только ли злые бабульки в белох платочках во всем виноваты. Еще я рада, что в интернет - какое счастье - не все могут сходить. Хотя бы те многие многие женщины, что трудятся в Марфо-Мариинской Обители вот уже столько дней. Интересно, что они там делают? Просто отдыхают? Нет, всего лишь после часа работы прилично ломило спину и болели руки. А там многие значительно старше меня. Ну вот как-то так на утреннюю голову легло.

Сегодня даже всплакнуть хотела от того, что мужчины имеют совсем по-другому устроенные сердца. Они конечно правы, по- своему, но правы. Правильно Некто углядел мое самолюбие. Это как же?! Я к Поясу собралась, еще и не доехала до него, тем более, еще неизвестно будет ли он в Москве, а про меня один батюшка в другом храме уже всем сообщил, что я поеду похоти свои, забыла дальше слово. И чего же мне теперь, не ехать? Не пытаться даже? Простите, если будет не понятно и кощунственными покажутся мои сравнения. Как-то перебирала вещи и нашла мамино платье. Показалось, что почувствовала ее тепло, вспомнила, ну вообщем, много чего вспомнила. Мамина рука опять погладила меня по голове. Подумалось, что она видит меня и сочувственно так качает головой - как же трудно вам сейчас живется, детки мои. Еще вспомнила, как обрадовалась когда-то давно, прочитав и осознав, что и отцов у нас несколько, и мама - не одна. Что есть у нас одна, самая главная, Матушка наша Пресвятая Богородица, наша Заступница, наша Целительница, наша Избавительница. Всем нам! И мне так хотелось увидеть частичку Ее одежды. Даже представлять это было не совсем под силу - Пресвятая Богородица своими руками завязывала именно вот эту тесемочку... Отцы наши дорогие. Это мы, ваши дети. Да, мы еще язычники, грешники, мы все еще надеемся на чудо, мы больны, очень больны. Простите нас и поймите. Вон какое у вас поле нераспаханное.

На мой взгляд и 40 - еще не последняя грань. И еще добавила бы, что для меня это касается и в плане мною прочитанного. "Анну Каренину" много раз перечитывала и по мере моего "взросления" главные герои менялись местами по приоритету.

Вот модераторам-то везет! Они уже видимо автоматически вписались

Ольго, благодарю! Тогда надо и учебу организовать. Курсы повышения вежливости, терпимости, воспитанности, начитанности

Тогда видимо нужно уточнение от Админов. Возможно, помимо наших желаний есть некая необходимость развития и расширения возможностей форума, его обновление, новые формы. Может, есть некие "методические рекомендации" и одних наших мнений мало. Скорее всего существуют правила, по которым вписываются имена в монастырский Синодик. Не просто потому, что я хочу, меня не забудьте. Только главное, нам бы понять правильно, не обидеться и не впасть в "треннинг" неполезный. Как там вчера отец Даниил написал (жаль не видно чата полностью)? Смысл кто грамотно повторить сможет?

Дорогие мои, хорошие! Ну я не знаю, ну вспомните вы себя, то время, когда вы сами были еще в числе тех сотен тысяч, которые сейчас в очередях стоят. Или может быть все от рождения прямо воцерковлденными были до кончика волос? Пусть лучше в телевизор уткнутся и чушь всякую смотрят. Это видимо их и спасет. Простите!

Я по дороге домой подумала про Ларису Рачинскую. Она почему-то не пишет на форум, но ведь ей так нужна наша молитвенная помощь. Забудем ее? А для меня она как-то уже наша стала, хотя всего несколько сообщений, но среди них о своем полном одиночестве человек сообщил. Вот Александр сейчас на своей долгой работе, в море. Катерина ушедшая. Но это лишь мои мысли, я не претендую на правильность. Потом еще мысль была. Вот отец Даниил меня в чате порадовал, да еще как, всю дорогу до дома улдыбалась, как глупенькая. А потом думаю - а кого-то возможно смутило, что про него так не написали, и я не догадалась сразу ответить, что у нас тут все молодцы на нашем сайте. Ну т.е. не смутить кого-то бы нам. Хотя прекрасно понимаю, что у отца Даниила были причины написать про "молоко за вредность". И еще как-то промелькнуло в сообщениях, что не совсем полезно за всех подряд молиться. Во-первых так ли это? И во-вторых я однажды здесь, на сайте, откликнулась на чью-то просьбу помолиться ( у человека сильно болела голова). Уж не знаю, по какому такому совпадению, но у меня резко и очень сильно, нестерпимо, заболела голова. Я некоторое время после этого боялась даже заглядывать в темы о молитвенной помощи.

Андрей, боюсь, что когда "будут принуждать" - какие же уже обсуждения? С кем и где? Если сейчас для нас проблема прилюдно перекрестить пищу или возле Храма перекреститься. Боимся только лишь пустых разговоров. Что же будем делать тогда?Успокаивать себя мыслью, что тогда-то уж я ого-го!!!! ???

Станция, которая ныне называется Калуга-2, ранее, до строительства скита, носила название «Разъезд № 19». После возведения скита, она была переименована в «Сергиев скит» Из записок русского паломника Г. Тулина. Калужская епархия - одна из самых обильных всякими святынями епархий нашего обширного Отечества. Она украшена такими обителями, как Оптина пустынь, знаменитая своим старчеством, поддерживающим в народе основы православной ветры. В ее стенах, точно светильник, сияет имя будущего святого, известного всей России, - старца Амвросия. Он уже почил в мир, но жив его ученик, большой подвижник - старец Анатолий. Рядом с Оптиной пустынью находится ее детище - Шамордино, женский монастырь, в котором спасаются 800 сестер. Ближе к Москве - Тихонова пустынь, основанная преподобным Тихоном Калужским, славящаяся целебным источником, выкопанным, по преданию, самим святым. В источнике не только летом, но и зимою в лютые морозы купаются верующие, и не было случая простудных заболеваний. В девяти верстах от Тихоновой пустыни и 12-ти верстах от Калуги вырос юный брат названных обителей - Сергиевский скит. В стороне от большой дороги, ведущей на Калугу, обращает внимание путников небольшая красивая часовня. Зимой она стоит заколоченной, одинокой. Мерзлые окна, точно глаза слепого, смотрят на проезжих. Это часовня Сергиевского скита, закрытого от взоров путника частым сосновым лесом. Часовня устроена как бы преддверием в святую обитель. От нее идет лесная дорога к деревянному узорному Сергиевскому скиту. Он стоит внизу, точно на дне обширного колодца. С калужского пункта видны его башенки, шпили, звонница и купол единственной церкви. В зимний вечер особую прелесть навевает тихий монастырский звон, неудержимо влекущий в глубь соснового леса, к святому приюту. Верится, что за стенами обители много светлого мира, благодатной тишины. Так оно и есть на самом деле. Уединенный вид обители придает ей своеобразную красоту. Чистый девственный снег в полях, свежий воздух, зеленые сосны вокруг обители и образ жизни смиренной братии могут внести мир в самую мятежную человеческую душу. Ничто так не подвигает людей к духовному усовершенствованию, как постоянное общение с природой, уединение и тишина. Нужно жить в обители зимою, когда малолюдны окрестности, чтобы понять тишину, чтобы знать, перечувствовать, как тяжела ночь, как радостно раннее утро. Мы ехали в Калугу, когда на повороте дороги увидели часовню, и в то же время из лесу донесся тихий звон. - Что за монастырь? - спрашиваем у возницы, деревенского парня. - Сергиевский скит. - Давно ли существует? - Лет десять, не больше... - Сворачивай, вези в обитель. По глухой лесной дороге вечером мы приехали к деревянным воротам скита. Старец-привратник указал нам гостиницу, приветливо сиявшую огнями. По случаю праздника гостиница была переполнена приезжими, но впечатление оставалось такое, что в ней никого не было. Суета и шум, царящие в других монастырях, здесь совершенно отсутствовали. По скрипучей деревянной лестнице мы поднялись во второй этаж, где брат Николай указал нам комнатку, в которой мы и поселились. В скиту в это время шла служба. В новой церкви, построенной на средства благотворителей, трепетало пламя свечей. Со стен глядели строгие лики святых. Повсюду светлые тона церковной живописи. Церковь расписывали московские живописцы по офортам известного академика Шмакова. Иноки пели великолепно, на два хора. Устав службы здесь самый строгий, так называемый «оптинский», в северных же монастырях пользуются уставом валаамским. В церкви много молящихся, прибывших из деревень крестьян. Обитель пользуется среди крестьян большим почетом. Она выросла на их глазах, усовершенствована трудами братии. Это духовное детище, юный скит, стало ярким светильником веры и благочестия. Все в нем дышит очарованием мира. Утром мы без проводника осматривали обитель. Конечно, в ней нет освященной веками старины, какого-либо исторического прошлого, привлекающего любопытных богомольцев, но в ней есть нечто ценное и дорогое: во всем ее укладе заложена радость Божья, светлый мир, доступный и понятный каждому. С какой радостью отдыхаешь после мятежной тоски города в уюте зеленых сосен, в тишине! Основание Сергиевского скита - дело наших дней. Вот перед нами зачаток скита: два шалаша, переплетенные еловыми сучьями, на одном из них высится крест. Это бывшая церковь. Посредине шалаша стоял алтарь, перед которым возносились горячие молитвы к Богу. Бедная земными дарами, но богатая неиссякаемой верой и любовью к ближним братия творила святое дело, хвалила имя Божие. Вера не обманула их: маленький скит рос, креп, обустраивался наудивление неверующим и сомневающимся, точно небольшой источник, беря начало в неизвестности, превращался в большую, широкую, обильную водою реку. В наше время обитель украсилась деревянной церковью и многими постройками. Выросла она быстро, точно ее невидимо строил Сам Господь Бог. От шалашей она поднялась до большого красивого храма. Все постройки, входящие в состав обители, обнесены обширной оградой. Вот перед нами скромный, уютный домик великой княгини Елисаветы Феодоровны - высокой покровительницы скита, имя которого носил супруг ее высочества, мученически погибший от руки революционера. Перед домиком разбит трудами братии благоухающий цветник. Великая княгиня, посвятившая свою жизнь милосердию, ушедшая из мира, отметила в душе и возлюбила новый скит и устроителя его, старца Герасима. В её домике, простом и удобном, овеянном рассказами о высокой посетительнице, невольно забываешь о мирской суете и тоске жизни. Вот башня водокачки, видная за полторы версты с дороги, снабжающая водою монастырские постройки. Дальше - скромная трапезная; вблизи, на столбе, - колокол, в 11 час. утра призывающий братию к трапезе. Пища подается самая скромная, но сытная, хлеб печется из настоящей ржаной муки. Во время трапезы монах читает житие святых. Привлекает внимание большой дом настоятеля отца Герасима. Стены внутри увешаны картинами и образами. Среди картин выделяется редкое изображение одного из апостолов - евангелистов. В этом же доме помещается канцелярия скита. Заведует ею брат Елферий, променявший карьеру чиновника на скромную монашескую рясу. Он - свидетель возникновения обители, через его руки прошли жертвы, на которые выстроился скит. Напротив настоятельского дома - книжная и бараночная лавки, в глубине - просфорня. Сам храм расположен посреди скита, возвышаясь над всеми постройками, сияя златым крестом. Кругом храма цветники, яблони, липы и тополя. Выходим из скита в святые ворота, и по лесной дороге брат Николай ведет нас на пчельник, устроенный о. Герасимом. Версты две прошли лесом, и, наконец, на поляне показалась простая избушка, обнесенная изгородью. Это и есть пчельник. Ульи расставлены вдоль изгороди. За пчелами ухаживает монах - малоросс, бодрый и крепкий старик. Он там живет один зиму и лето, в лесной избушке, привык, не скучает. Перед большими праздниками приходит в скит приобщаться Святых Тайн. За оградой скита расположено здание гостиницы. Здесь же раскинуты хозяйственные домики, которые о. Герасим сдает летом, как дачи, благочестивым семьям. Есть кирпичный завод, скотный двор. По примеру милосердия выдающихся святителей церкви отец Герасим выстроил в скиту большой дом, названный им «домом инвалидов». Здесь находят приют и пищу больные и увечные люди. Чудный воздух, красота природы, слова утешения братии смягчают страдания несчастных больных. Сергиевский скит построен на земле, принадлежащей Императорскому Православному Обществу. Участок в несколько десятин земли отдан в полное владение скита. Устройству Сергиевского скита и его возвышению и украшению много способствует личность самого устроителя - старца Герасима. Всем известны его подвижнически-строгая жизнь, неустанный труд, непоколебимая, пламенная вера еще в то время, когда он был простым диаконом соборной церкви в г. Брянске. Искание истины, духовная жажда не были для него бесплодны. Нашлись люди, понявшие его стремления, которые дали ему возможность основать скит. Всецело отдавшись строительству дома Божьего, он уделяет время и для общественной деятельности. Приходящим в обитель людям, угнетенных горем и болезнями, он помогает советом и вразумлением. Желающих беседовать с отцом Герасимом находится довольно много. Деревенский и городской люд, мужчины и женщины спешат к батюшке: кто поделиться своим горем, кто попросить совета, а кто - просто из любопытства. И для всех у него находятся слова утешения. Отец Герасим во время службы строг к молящимся, если он замечает, что прихожане плохо молятся, это дает ему повод сказать краткое, но выразительное слово: «Я вижу, что многие из присутствующих в Святом храме не умеют креститься. Это нехорошо для православных. Креститесь хорошенько, и тогда на вас будет благодать Святого Духа, - и после паузы добавляет, - особенная благодать!..».

УГОДНИКИ СОЛОВЕЦКИЕ СРЕДНЕГО размера образ, 30 на 26. Живопись тоже средняя, «палеховская»: писано, вероятно, иконописцем Обители. Лики отчетливы, у каждого свой характер. Слева направо: Св. Митроп. Филипп, священномученик; преподобные ― Сергий и Герман, валаамские; Зосима и Савватий, Соловецкие. Над ними, писанными в рост, ― Господь Саваоф. На тыльной стороне наклейка, померкшими чернилами: «Сию Святую Икону Соловецких Угодников, на, их Святых нетленных Мощах освященную, приносит Соловецкий Архимандрит А… в благословение на гроб своей дочери девицы Анастасии, в этой обители погребенной, на вечное время. Мая 17 д. 1856, четверг. А. А.» Икона имеет свою историю: икона-мученица, икона-странница: а по вере одного лютеранина-швейцарца, уже покинувшего земной удел, икона-освободительница из уз тяжких. В 20-х годах века сего, некий швейцарский подданный, проживавший в Петрограде, был присужден к соловецкой каторге на 10 лет, как «паразит» советской страны. В до советские времена был он биржевой маклер, лицо, так сказать, законное, совершаемых на бирже сделок. В те годы не было дипломатических отношений между Швейцарией и Советами, и за чужестранца никто не заступился. Привезли его на Соловки. Было ему уже за пятьдесят. Сначала его поставили на лесные работы, но, год спустя, прознав, что он сведущ в чужих языках, перевели в канцелярию, «по иностранной части». Дело ответственное опасное. Знатто было по опыту: чуть что, пришьют «шпионаж», если проштрафишься ошибкой в переводе «секретных документов», и тогда… известно. Так он проработал года два, все время страшась, не случилось бы какой «ошибки», а то «Секирка» * ( Страшное место заключения, откуда, обычно, один выход ― в могилу), верная смерть. «Там это просто», ― рассказывал он, ― «как они говорят ― «в два счета». Проходил он как-то в свободный час под монастырем, и видит: в стороне от дороги, в грязи, валяется дощечка. Подумал, ― на подтопочку сгодится. Поднял дощечку, смотрит ― икона, расколота: два лика только, расколота ровно, чем-то острым, повидимому ― штыком: две полудырки ― в самом верху и в самом низу: совершенно ясно, что верхняя часть одного удара и нижняя часть другого пришлись в воздух. На тыльной стороне ― половинка наклеенной записки. Заколебался взять: священное, а за священное, если увидят тѣ, может быть строгая кара, ― за хранение «опиума для народа». Да еще и чужестранец. Но что-то, в мыслях, велело: «взять, сберечь!» И он спрятал дощечку под фуфайку. Ни одной душе в казарме не поведал, страшился. Хранил дощечку под нарами, ― «а для чего ― не знаю: мы лютеране, никаких священных изображений, кроме Креста, не почитаем». Прошло дней пять, и швейцарец забыл про свою находку. Вскоре ему случилось проходить монастырским кладбищем, еще не вовсе срытым. И вот, видит: мотается в ветке, на могильном кресте, на проволочке, дощечка. Было это совсем в другой стороне от той дороги, где с неделю тому, нашел он расколотую икону. Что-то толкнуло его подойти взглянуть… и, к удивлению своему, узнает он другую половинку расколотой иконы! Не думая ни о чем, высвободил он из проволочной петли ту дощечку, и видит еще три лика, а на тыльной стороне отрывок той записки. Тут в нем прояснилось нечто, мелькнуло мыслью ― «какая странность!.. указание, ― что ли..?» ― и он уже сознательно взял эту половинку. Что он чувствовал от этой «странной» находки, ― неизвестно: он не рассказывал о чувствах. Одно только было в мыслях, ― впоследствии признавался он, ― что «это не случайно». И решил ― «непременно хранить эту икону». А зачем… ― не знал, и предположений не высказывал. Но теперь у него «разные мысли завозились», и он уже не переставал думать о находке. Ночью, в бессонницу, он представлял себе, как могло все это произойти… Икону, конечно, расколол какой‑то кощунник, из тех… «искоренял суеверие»?.. или злорадно издевался?.. Метил штыком… ― удар был острый, пронзающий!.. ― метил, конечно в лики… может быть, в Бога Саваофа… ― как раз намечал удар по средней вертикали! ― но удар пришелся совсем по верхнему краю, на одну треть в воздух. Тогда кощунник взял чуть пониже, ударил… ― и удар пришелся совсем по нижнему краю, по той же вертикали, но на одну треть в воздух… икона раскололась, а лики уцелели!.. Что же дальше? Упавшую половинку кощунник зачем‑то понес с собой и… швырнул в сторону от дороги. Почему же швырнул? почему оставил другую половинку?.. почему не уничтожил «опиум»?.. Этого никто не знает. Словом ― швырнул… ― «а я вот ее нашел!..» И вот эта «странность», что кощунник не истребил икону, а он, чужой всему этому, нашел ее в разных совсем местах… ― вызывала в нем «разные вопросы». Вызывала ― и… «как‑то укрепляла». Для него становилось ясным, что ― «это не случайно». Прошло два с половиной месяца. Была осень 1928 года. И вот, вызывают его в «управление», и начальник объявляет ему приказ: «забирай свое барахло!» Он страшно испугался. Взглядом спросил ― «конец?» Не отвечают. И сам он не мог бы сказать, что разумеет под этим туманным словом ― «конец». Свои, «отбывающие», разное говорят: кто ― «в расход», а кто ― «загонят дальше». Куда же ― дальше‑то?.. И никто не предположил, что это ― конец каторге. Швейцарец стал собирать свое барахло, увидел свою находку и… ― «что‑то мелькнуло в мыслях, стал разглядывать лики Угодников Соловецких». Строго они смотрели, ― «будто в себя смотрели, что‑то тая в себе». Но это лишь мелькнуло, не выразилось мыслью, тогда. Были в нем спутаны два чувства: страх и радость. Радости было больше: неясной, несознанной. На пристани он узнал, что его повезут «дальше». Значит, ― пока еще не «в расход». Об освобождении и мысли не было. Кто мог за него похлопотать?.. Никто. Он знал много случаев, что выпадало порой на долю таким же, как он, швейцарцам: с ними не церемонились. Американцы, англичане… ― другое дело. Не раз ему бросали, презрительно: «эй, ты…шви-цар! По своему «огороду» соскучился?..» Никого не было, кто мог бы похлопотать. Правда, как-то он, безнадежно, сказал кому-то, отбывшему срок и уезжавшему с Соловков – бывшему ихнему: «хоть кому бы дать знать о себе… ни за что, ведь, губят!...» И этот «бывший! сказал усмешливо» «а вот, разве что Николе-Угоднику дашь знать, да вы его не знаете!..» Расколотые половинки иконы он запрятал на дно мешка, в лохматья. Их не дощупались. В Архангельске он узнал, что его отправляют в Ленинград. Зачем? Всякие приходили мысли. И вот, он в Ленинграде. Через неделю вызывают его в тюремную канцелярию и дают «проходное свидетельство» и во-семь рублей с копейками – «заработанной платы». Нехватит на билет и до границы. И говорят: «катись в свой «огород», там у вас, сказывают, и плюнуть некуда!» Было это – «как сон». Двинулся он пешком, на Гатчину, таща свое барахло в мешке. Погода была – золотая осень. И было это великое путешествие для него – «самым радостным путешествием за всю жизнь», ‑ и самым легким, «будто несло на крыльях». Питался спелой брусникой, ‑ много было ее! – и была она ему слаще сахара. Пек рыжики и волнушки на угольках, ‑ и казались они ему «несравненными ни с чем по вкусу». И, странно: «не хотелось с Россией расставаться!» Смотрел на золотые березы большака и говорил с грустью – «прощайте, милые!..» А они роняли на него золотые листья. Подвозили его суровые русские мужики, жалели. Он хорошо говорил по-русски, говорил осторожно-бережно, но они понимали все. Давали хлебца. Помнил швейцарец, как один старик потрепал его по плечу, сказал: «ну, ничего… таперича до своего добьешься, молись Богу». Путь его лежал на Нарву, к Эстонии, ‑ а там – «к консулу нашему, отправит». Помнил «радостную реку Лугу»: радушно приняли его русские рыбаки, накормили ухой чудесной… ‑ «не ел никогда такой!» ‑ и положили спать в шалаше. «И показался мне тот их шалаш дворцом!» Дали в дорогу хорошей рыбы: «на угольках испекешь». Ласково проводила его Россия. Без гроша, с мешком барахла, с посохшей веткой березки русской, вернулся он в родную свою Швейцарию, откуда давным-давно, юношей, выехал в великую Россию – искать счастья: жил хорошо все годы, много видал хорошего, и проводила его Россия лаской. А то… ‑ надо забыть про то… «Как забывается дурной сон». Вернулся он в родной Цюрих. Оставались еще какие-то родные, дальние. Подивились «выходцу с того света». Он рассказал им свою историю. Показал им икону: «она вывела меня из ада!» ‑ так и сказал. Но они не поверили. Наводил справки, кто же похлопотал о нем. Не мог ничего узнать: не знали и в самом Берне. Но ему казалось, что он теперь знает все. Жил – не роптал, на скромное пособие сограждан. Отдал мастеру «русскую икону» ‑ склеить разбитые половинки и заделать «раны»; велел отмыть нарост времени и покрыть лаком. Икона поновилась. Молился ей?.. Этого никто не видел: никто не ведал, что теперь стало в его душе. Но почетно хранил икону, «на полочке», как православные. Русская благочестивая женщина, рассказавшая мне эту историю, знала этого швейцара. На ее просьбы отдать ей икону эту – она предлагала ему деньги, швейцарец решительно ответил: «ни за что!.. она вывела меня из ада! Он вы, после моей смерти ее получите». И она, действительно, получила ее, и получила «без распоряжений». Это ее особенно радовало и удивляло. Она редко бывала в той швейцарской семье. Зашла как-то и узнала, что бывший соловчанин умер. Вспомнила о чудесной его иконе, но не успела спросить, не было ли распоряжений покойного насчет иконы, как ей сказали: «возьмите икону, которую он вынес из России… нам она не нужна». Она спросила: ‑ Покойный распорядился передать ее мне? ‑ Нет, он нам ничего не говорил. Но вы почитаете иконы… возьмите. Она предложила деньги, но они отказались взять. Так исполнились слова швейцарца: «после моей смерти вы ее получите». Она приняла эту икону благоговейно, «как дар назначенный». Я вглядывался в строгие лики Угодников Соловецких, и они многое мне сказали. В этом, ими потайно сказанном, я постиг, что они вернутся в свою Обитель. Вернутся по воле Божией. Думалось мне когда я вглядывался в лики: «не втуне написал неведомый Архимандрит А. «на вечное время»: они вернутся». Почему так думал? На это нельзя ответить словом, но это так явно светится во всем нераскрытом содержании этой достоверной истории. Июль. 1948. ШМЕЛЕВ И.С. СВЕТ ВЕЧНЫЙ. PARIS, 1968

Когда материал про Храм Покрова-на-Рву разместила, фотографии не хотели публиковаться. Поэтому сегодня дополню. 13 октября 2011 года 13 октября 2011 года архиепископ Истринский Арсений освятил вновь написанную икону Покрова Пресвятой Богородицы с предстоящими Василием и Иоанном Блаженными на внешней стене колокольни собора Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву. Фасадная икона "Знамение" со Святыми на полях. Вечером, после службы Это были мои любительские фотографии. А здесь работа профессионалов: http://www.taday.ru/text/1250671.html И про храм. В воскресение служится Литургия. По окончании можно спуститься к мощам под спудом свт.Василия Блаженного. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D5%F0%E0%EC_%C2%E0%F1%E8%EB%E8%FF_%C1%EB%E0%E6%E5%ED%ED%EE%E3%EE

В самый первый раз я решительно так настроилась расчистить стройные ряды книг, но сначала дрогнула немощная душа моя, потом руки. Какую-то ерунду отнесла к мусорному баку. Как же - все память, привязанность, эмоции. На второй раз было полегче. Ну а еще через долгое время можно сказать с закрытыми глазами расчистила полки. Еще на даче целый мешок стоит Донцовой. Знаете, есть где сжечь, но пока руки дрожат, хоть и дурные - но все же книги. И к мусорнику тащить - чего зря людей такой ерундой нагружать. Улицкую - нет, пока не могу куда-то деть. Пока это память. А вот детские книги не решаюсь определять. Все еще надеюсь почитать внукам. Вдруг все же они у меня будут...

Что-то сообщения самостоятельно публикуются... Ну так вот. Я себе представила, что ночую в гостинице паломнической, и ночью с потолка такие маленькие грызуны на меня падают. Или просто бегают по кровати. Или просто копошатся. По мне, лучше уж кошками пусть пахнет. И самое главное. Это человеки сейчас молодые модно заявляют: "А я не просил, чтоб меня родили!" А любая скотинка - ну в чем она виновата? Ну как ей в вину поставить, что 10 котят у нее появилось, что запах такой от нее. Что в Вашем городе родилась, или в Александро-Невской Лавре. Даже то, что я вместе с Вами не поддерживаю, - села на Икону - ну не со злым же умыслом: "Сейчас я этим людям за все отомщу, за всю их нелюбовь! В песочницу детскую нагажу, в подъезде напрыгну на кого-нибудь. Ну и дорогу на всякий случай перебегу!" Ну это же скотинки! В Москве был наведен "порядок" одно время. Животных стерилизовали избирательно. С кошками легко разделались. А сейчас пытаются опять развести. Хоть каких-нибудь. Потому что нельзя вмешиваться так бездумно в Господом созданное устроение всего. Мыши менее заметны, а вот крысы - им сейчас такое раздолье. Иногда белым днем идешь, а мусорный контейнер прямо ходуном ходит - того гляди крысы укатят его. А болезни от них теперь какие. Инфекционные. Прямо как в сказке - мышка бежала, хвостиком вильнула - на тебе иерсинеоз, Отправляйся в больницу и сиди там крысиными лапками любуйся (это человеческие ладони так сводит и сине-красные они такие - крысиные лапки и все тут). Сейчас появляются в Москве нехозяйские кошки - запуганные, зашуганные, мелкими перебежками крадутся. Такое жалкое зрелище! (частично москвичей напоминают). А тех бабулек ( в подавляющем же большинстве случаев это будут бабульки), у которых по 8 кошек, на самом деле их очень жаль. Это как же так жизнь сложилась, что 8 кошек и людская ненависть из-за этого. И больше ничего. Хотя теперь так смутно стало мне вырисовываться, что возможно так лучше, чем взрослые сыновья-алкаши, забирающие последние копейки. Кошки уж точно не обворуют, ну если из еды чего по мелочи, это опять же как воспитаны, не обидят, не обзовут, не накричат. Они будут выражать свою любовь и больше ничего. Не этого ли всем нам так не хватает? И еще кошки очень чистоплотные животные. В отличие от многих особей человеческого рода. Вы постарайтесь с ними как-нибудь примириться, хотя бы стать равнодушным. Тогда возможно Вы уже никогда больше не увидите кота, сидящего не там, где надо.

Андрей, не сердитесь на нас, пожалуйста. Однажды сообщали друг другу, что здесь мы обмениваемся мнениями. Согласны? Ну чего кипятиться, тем более сегодня среда. Я вот что подумала. Не случайно и не забавы ради была такая ситуация в Александро-Невской

На самом деле кошки - очень чуткие животные. Если подумать - по какой причине они всегда "настороже", всегда занимают наблюдательную позицию, чтобы, во-первых, все видеть, и, во-вторых, всегда была возможность очень быстро "унести лапы" ? Не оттого ли, что вынуждены так спасать свою жизнь весь свой короткий век? Есть ли еще животное, которое столько бы страдало от людей? В таком количестве?

«После дождя в храм шли всегда очень медленно, – вспоминает внук Димитрий. – Нужно было обойти всех червячков, жучков, паучков. Дедушка шёл впереди и внимательно следил, чтобы никто не наступил на них». (из воспоминаний об о.Серафиме (Тяпочкине)) А если в этом "жирном коте" разглядеть маленькое беззащитное животное, которое не может жить без человеческого участия? И еще хочется добавить - поселите, Андрей, в своем сердце любовь.