Вечно в пути (Светлана)

Если заколет, то не будет вопросов, сотворил ли Ваш муж себе кумира из любви) Выбирать можно только из доступных опций. Если любовь в аду невозможно сохранить, значит - невозможно сохранить. Некоторым и ерунды хватает для утраты любви))

Весьма сомнительно все это, кто может что-то наверняка сказать про ад. Кстати, выдержала ли бы их любовь испытание адом - это вопрос. Потому как такую способность может дать только Бог. А ад, как утверждается, это "место без Бога".

Кстати, это интересный вопрос, считается ли поцелуй прелюбодеянием. Есть еще какой-то термин "любодеяние". В любом случае, сюжет лихо закручен: несчастные влюбленные в аду за поцелуй, а батяня с точки зрения тогдашнего общества ничего не нарушил.

Так-с , начнем плясать от печки. Батяня принес дочь в жертву Мамоне. По-другому это не назовешь. Принес свою жертву и получил от Мамоны свои подарки. Батяня сам нарушил первую заповедь - не создай себе кумира. Идем дальше. Какому богу Франческа принесла жертву? Надо отметить, что физической измены не было. Можно, конечно отметить, что она нарушила заповедь: "Не возжелай жены ближнего своего". Кстати, у этих героев были исторические прототипы, и реальный Паоло (или как его там звали) был женат. Сотворила ли себе Франческа кумира из любви? Вопрос. Если это была обычная страсть, то и тут она не перешла границы физической измены. (Или не успела). А если это была та любовь, которую Бог дает людям? Ведь не всегда он дает ее людям с прицелом на то, что они будут жить в браке.

Эта статья известного писателя, переводчика, публициста и энциклопедиста Исраэля Шамира была написана — внимание! — в 2005 году. 14 сентября этого года она вновь была опубликована на американском ресурсе The Unz Review: An Alternative Media Selection. С учетом того, что в современном медиапространстве информация «живет» едва ли более пары суток, перепубликация через 10 лет — это выдающийся факт, свидетельствующий о мастерстве аналитика и уникальной эрудиции автора. Ранней осенью, когда поспевают гранаты, я приезжаю на развалины палестинской деревни Саффурия. Когда-то на ее месте стоял город, откуда была родом мать Девы Марии — здесь сохранилась построенная крестоносцами церковь Святой Анны. Около двух тысяч лет назад город под названием Сепфорис процветал. Он не присоединился к восстанию зилотов и остался верен Римской Империи. Здесь находил приют человек, который после кризиса иудаизма систематизировал и возродил его — «князь» Рабби Иегуда ха-Наси, а также многие христианские подвижники и римские аристократы. Сепфорис пережил все превратности судьбы, пока в 1948 году не был разрушен израильской армией в ходе штурма. Жители были вынуждены переселиться в лагеря беженцев и в близлежащий Назарет. Сады мертвого города, еще сохранившиеся в долинах, каждый год приносят крупные, неправильной формы, брызжущие соком тяжелые гранаты, но некому их собирать. Жители окрестных еврейских селений равнодушны к судьбе и гранатов, и крестьян, вырастивших их. Среди деревьев, щедро увешанных красными плодами, в этом царстве забвения прячется искусно выложенная напольная римская мозаика, которую иногда именуют «галилейской Моной Лизой» Тысячи мелких камешков разных оттенков образуют горделивое продолговатое лицо с прямым носом, высокой прической и чувственными губами, обрамленное акантовыми листьями. Эта мозаика напоминает мне наш удивительным мир — восхитительную мозаику из маленьких городов, зеленых лугов, шумных мегаполисов, замков и небольших домиков, рек и ручьев, церквей и мечетей. Каждый камешек этой мозаики прекрасен и совершенен. Мне довелось видеть много таких камешков, и все они мне дороги: низкие каменистые острова в сияющем прозрачном Балтийском море и светловолосые дети, машущие с пирса проплывающим кораблям; крошечная деревушка Конк в «глубинной Франции», стоящая на старинной дороге в Сен-Жак, по которой когда-то ходили пилигримы; купола русских церквей над заросшими высокой травой берегами Оки, где девушки в цветастых платках слушают мелодию речных перекатов; звонкие голоса девушек из Сучжоу, вибрирующие под сводами пагод и над каналами, крест-накрест перерезающими Южный Китай; особняки табачных фабрикантов в Тринидад и полные чувства собственного достоинства кубинцы, танцующие прямо на улицах; прекрасно сложенные татуированные масаи вокруг костра в саванне Серенгети. Весь мир прекрасен и люди в нем также прекрасны. Но над этим восхитительным и замысловатым узором мозаики нависла угроза войны. Третья мировая война ведется не только против третьего мира. Эта война началась задолго до того, как первая бомба упала на каменистую землю Афганистана. Миллионы новых беженцев уже пустились в путь, приводя азиатский регион в смятение и тревогу. Без сомнения, рано или поздно этот вал хлынет в Европу. Сотни тысяч беженцев уже движутся в направлении Европы и России, и их можно понять: когда США бомбит дома беззащитных мирных жителей, у них нет выбора, кроме как покинуть места угрозы. И никакие государственные границы не смогут сдержать этот напор. Пакистан станет первым, но не единственным. Поскольку США и Великобритания превращают свой крестовый поход в затяжную «войну с террором», беженцев будет все больше и больше, пока однажды хрупкое социальное равновесие в Европе не надломится и не рухнет. Европа будет наводнена чужестранцами, как в свое время Римская империя, и перед ней встанет тяжелый выбор: установить систему апартеида и дискриминации или потерять свою идентичность. Станет ли Европа случайной жертвой американской агрессии, подобно жертве шальной пули в перестрелке времен Дикого Запада? Мне кажется, что Европа будет одной из целей предстоящей войны. Это, конечно, не то, чего хотелось бы американским рядовым обывателям, но их никто и не спрашивает. Новые правящие элиты США и их партнеры и агенты за пределами США задались целью разрушить процветающую, независимую и цельную Европу. У этой цели есть вполне утилитарная причина — Европа является конкурентом США: она слишком независима, у нее есть своя валюта, которая может потеснить доллар. Европа поддерживает более умеренную позицию по Палестине. В Европе действительно есть равноправие: в Нью-Йорке я видел одного лифтера, иммигранта из нищей Панамы, который в прямом смысле живет в лифте. В Европе вы такого не увидите, так как Европа еще не настолько погрязла в поклонении Мамоне. 2 Новым правящим элитам нет особого дела до Христа или Магомета. Но они исповедуют глубокое религиозное почитание другого древнего божества — Мамоны. Как известно из Евангелия, две тысячи лет назад этого древнего бога жадности так же истово почитали фарисеи. Когда Христос учил, что нельзя одновременно служить Богу и Мамоне, фарисеи насмехались над ним, потому что слишком любили деньги. Христианство отвергло этот культ — служение Мамоне называется алчностью и является одним из смертных грехов, мусульмане также осуждают его. Но поклонение Мамоне не исчезло. Две тысячи лет спустя Карл Маркс, внук раввина из Триера, пришел к революционному выводу: вера в Мамону, которую он назвал «религией, которую евреи исповедуют по будням», стала истинной верой американской элиты. В подтверждение Маркс цитировал полковника Гамильтона: «Мамона — это идол янки, они служат ему не только словом, но всеми силами души и тела. Для них мир — это всего лишь биржа, и они убеждены, что у них нет иной цели, кроме как стать богаче, чем их сосед». Маркс подытожил: «Реальное господство духа иудаизма над христианским миром достигло своего полного и безусловного апогея». Для Маркса этот всепобеждающий дух иудаизма зиждется на «жадности и эгоизме, его символ веры — бизнес, его бог — деньги». В этих словах Маркса был глубокий духовный смысл, на который марксисты не обратили внимания. До наших дней религиозный характер «доктрины алчности» себя не проявлял. В мире были капиталисты, которые, думая о своей выгоде, работали на общее благо, как завещал Адам Смит. Все изменилось с приходом неолиберализма. Милтон Фридман возвестил выход адептов старого-нового культа Мамоны из тени. Их культ отличается от обычной жадности, так как они возвели Алчность в ранг бога-ревнителя, который не терпит поклонения другим богам. Обычные богачи не стали бы грезить о разрушении своего же общества. Они берегли свою землю и свою общину. Они хотели быть первыми среди равных. Они считали себя «пастырями». Да, пастухи едят баранину, но они не продадут все стадо на убой, если им предложить подходящую цену. Поклонники Мамоны же видят в таком взвешенном подходе предательство своего божества. Роберт Макчесни в предисловии к книге Ноама Хомски «Прибыль на людях» написал: «Они требуют религиозной веры в непогрешимость нерегулируемого рынка» — другими словами, в неограниченный эгоизм и алчность. Они лишены сострадания к людям, среди которых живут, они не считают остальных людьми «своего сорта». Если бы они могли заменить местное население нищими иммигрантами, чтобы оптимизировать свои доходы, они бы это сделали, как было сделано в Палестине. Поклонникам Мамоны наплевать на народ Америки — они используют людей как инструмент для достижения мирового господства. Их идеальная картина мира архаична — или, если хотите, футуристична: они мечтают об обществе рабов и господ. Для достижения этого мамонопоклонники стремятся разрушить цельность социальных и национальных образований. Пока люди живут на своей земле, говорят на родном языке, находятся среди друзей и родных, пьют воду из рек своей родины, молятся в церквях или мечетях на своей родине — их невозможно поработить. Но если на их родную землю хлынут потоки беженцев, социальная структура рухнет. Они утратят свое преимущество — ощущение сопричастности друг другу, чувство братства. Тогда они станут легкой добычей для поклонников Мамоны. 3 Афганцы — чудесный народ: стойкие, независимые, привыкшие рассчитывать только на себя. Их характер сформирован жизнью в горах — как все горцы, они упрямы и консервативны. Страх перед американскими бомбами вынудил их бежать в низменности Голландии и в города Франции, где невольно, но неизбежно они начинают менять страны, куда они приехали. Этот процесс идет уже давно. По мере того, как глобальная политика культа Мамоны разоряет бедные страны третьего мира, выкачивает из них ресурсы и доходы, поддерживает предателей в местной власти, уничтожает природу, все больше и больше людей вынуждены присоединиться к потоку беженцев в Европу и США. Особенно остро эта угроза ощущается в Европе. Известная итальянская журналистка Ориана Фаллачи написала для ведущей миланской газеты Corriere della Sera статью, в которой оплакивает захват Европы «ордами мусульман». Она описывает иммигрантов примерно в тех же выражениях, как описывали варваров-германцев в Равенне придворные императора Ромула Августа. Ориана пишет, что «мусульмане-сомалийцы три месяца уродовали и загаживали главную площадь моего города», что какие-то «дети Аллаха» мочились на стены собора, поставили палатки, где «спали и совокуплялись на своих матрасах» и отравляли воздух гарью и вонью от своей стряпни. Ориана продолжает описание Флоренции словами, что «столица искусства, культуры и красоты изранена и унижена мерзкими албанцами, суданцами, бенгальцами, тунисцами, алжирцами, пакистанцами и нигерийцами», которые «торгуют наркотиками» и сутенерствуют. Она зовет на помощь американских крестоносцев и заявляет, что «если Америка не справится, Европа падет, и вместо церковных колоколов мы будем слушать муэдзинов, носить чадру вместо мини-юбок и пить верблюжье молоко вместо коньяка». Помимо стиля, в этой статье хромает логика. Фаллачи опытная журналистка и взрослая женщина, но видит в Америке защиту, а не причину проблемы. Ей бы следовало беспокоиться о последствиях успеха, а не провала Америки. Если Америка победит в своих войнах, кошмары Орианы могут стать реальностью. Она не хочет замечать того, что беженцы и иммигранты приехали в Италию из-за того, что их страны были разорены США и их союзниками. В Италии не было бы никаких албанцев, если бы НАТО не разорило Балканы. Не было бы суданцев, если бы Клинтон не бомбил Судан. Не было бы сомалийцев, если бы Сомали не было превращено в руины за время итальянской колонизации и американской интервенции. Не было бы ливийцев, если бы не бомбили Ливию. Ни Фаллачи, ни Америка не столкнулись бы с палестинскими иммигрантами, если бы крестьяне из Саффурии продолжали бы возделывать свои гранатовые рощи. Никто — слышите, никто — не покинул бы свою родину, ее уникальную природу, не расстался бы с укладом жизни, друзьями и родственниками, святынями и могилами предков ради сомнительного удовольствия жить в палатках у стен итальянского собора. Как утята с рождения знают мать, так и человек с рождения любит свою родину. Юный Телемах имел возможность сравнить свой каменистый и неплодородный остров с сочными лугами и прекрасными полями Лакедемона, но он сказал приютившему его Менелаю: «Мы ж ни широких дорог, ни лугов не имеем в Итаке/ Коз лишь кормя, мне милее она, чем коней бы кормила». Люди уезжают, когда их страна разрушена. Ирландцы не покинули бы зеленые луга Эйре ради Чикаго, если бы британское правительство не устроило голод в стране. Мои русские соотечественники не приехали бы в Палестину, если бы Россия не была разрушена проамериканскими Ельциным и Чубайсом. На взгляд принимающей стороны, мигранты — это как минимум неудобство, как максимум — катастрофа. И это не их вина, это только вопрос количества. Карлос Кастанеда жил в индейском племени, чтобы перенять их обычаи. Наверняка, и индейцы кое-что переняли у него. А теперь представьте, что к племени примкнула тысяча прекрасно образованных юношей и девушек из Йеля и Беркли. Племя просто бы исчезло, не в состоянии сохранить свой уклад жизни. Единичных иммигрантов всегда принимают радушно, они добавляют обществу красок. Массовая же иммиграция не лучше интервенции. Неважно, прибывают ли иммигранты как завоеватели и захватчики или как беженцы — принимающее их общество испытывает шок. Если они умны и образованы, они вытесняют местных с перспективных и общественно важных позиций и создают собственную субкультуру. Если они знают только грубую силу, они могут взять верх таким способом. Если они скромны и нетребовательны, они сбивают цену рабочей силы. Поэтому в обычных обстоятельствах иммигрантов не жалуют. Мой хороший друг Мигель Мартинес, который перевел статью Орианы Фаллачи для англоговорящей аудитории, был откровенно шокирован ее расизмом. Он прав — Фаллачи высказывает расистские утверждения, как и Анна Култер, американская преследовательница «чернож*пых», но он не заметил долю правды в ее словах, как человек, к которому в сад вломилось стадо буйволов, обычно клянет животных, а не охотника, который их туда направил. Он ошибается: виноват охотник. Но все же это не значит, что животные не разоряли сад. Массовая иммиграция одинаково болезненна и для иммигрантов, и для принимающей стороны. Она не приносит неудобств только мамонопоклонникам. В действительности, они приветствуют иммиграцию, так как она снижает стоимость рабочей силы. Редакторские колонки Economist, ведущего журнала мамонопоклонников, еще до «нового Перл-Харбора» призывали увеличить приток иммигрантов из стран третьего мира. Economist писал, что «наиболее квалифицированные и активные кадры из Африки, Азии и Южной Америки будут полезны для Британии, Европы и США», так как они будут способствовать падению зарплат европейцев и увеличению прибыли работодателей. Приятным «побочным эффектом» является еще и то, что отток активной части населения ослабляет страну и делает ее более уязвимой перед внешним захватом. Это усовершенствованная версия работорговли — рабы лезут на корабль работорговца сами, да еще и борются за эту возможность. Конечно, в журнале не было озвучено условие, при котором начнется приток рабочей силы — страны третьего мира должны быть опустошены и разорены. Итак, мамонопоклонникам как воздух нужны иммигранты. Цельное и здоровое общество инстинктивно отвергает алчных людей, так как алчность — это разрушительная сила. В здоровом обществе поклонники этого культа оставались бы париями. Иммиграция разрушает цельность принимающего общества. Мамонополонникам не нужно цельное общество, их больше устраивает разбавленное и текучее — так его удобнее поглотить. Поэтому они и поддерживают процессы иммиграции. Иммигранты же ошибочно видят в них своих союзников и не замечают того, что поклонникам Алчности они нужны, как вампиру нужна свежая кровь. Из-за этого недопонимания иммигранты отдают свои голоса за Тони Блэра и «Демократов Нью-Йорка». Объектом гневных отповедей Орианы Фаллачи должны быть мамонопоклонники, а не невинные иммигранты на улицах европейских городов. 4 Калифорнийский сенатор и поклонница культа Мамоны Диана Файнштейн привлекает в свой штат все новых и новых бедных мексиканских переселенцев. Они голосуют за нее, по многу лет не интересуются политикой, согласны работать за меньшие деньги и подрывают этим основы организованного рынка труда. Уровень жизни рядовых калифорнийцев падает, но сенатора это не волнует. Некоторые называют ее сионисткой из-за того, что она поддерживает Израиль. Однако ошибочно называть ее так. Исторически сионисты выступали за приверженность человека корням. Готовность евреев с легкостью менять место жительства они считали признаком неблагополучия нации, поэтому стремились, чтобы потерявшие корни евреи вновь обрели их на Святой Земле. Сионисты чувствовали, что стиль жизни поклонников Мамоны извращен. Мамонопоклонники, напротив, не понимают, что значит — иметь корни, и все они, независимо от происхождения, принимают тот образ жизни, который сионисты признали неверным. Но сионисты не смогли понять, что без палестинцев они не смогут добиться своей цели — обосноваться на палестинской земле. Человек с еврейским происхождением может обосноваться где угодно, не только в Палестине. Он может стать американцем, англичанином, русским — и палестинцем тоже — если идентифицирует себя со своими соотечественниками во имя высшей цели — заботы о своей стране. Любая страна становится Землей Обетованной для того, кто ее любит. Те, кто понуждает Америку посылать миллиарды долларов в Израиль вместо того, чтобы помогать бедному населению в самой Америке, не любит Америку. Но он не любит и Израиль. Он просто восхищается Израилем, как ролевой моделью. Многие не терпят сионизм из-за того, что он стал причиной массовых разрушений и изгнания палестинцев из этой прекрасной страны. Но сионизм — это локализованная болезнь. Его старший брат, культ Мамоны — это чума, поразившая весь мир и стремящаяся превратить мир в один «большой Израиль» с торгово-развлекательными центрами на фоне разрушенных деревень, элитного жилья для немногих избранных и толпами переселенцев в роли источника дешевого труда. Сионисты уничтожили природу Палестины — мамонопоклонники уничтожают природу всего мира. Сионисты вынудили палестинцев уехать — мамонопоклонники вынуждают переселяться все народы. Сионисты боролись против Христа. И в современном Израиле апостолы Петр и Павел были бы брошены в тюрьму за проповедь христианства. Поклонники Мамоны борются против любой веры, любых убеждений — Христа, Магомета, национализма, коммунизма. Противники сионизма надеются, что мамонопоклонники укротят сионистов, когда слишком самостоятельная политика сионизма станет препятствием для окончательного распространения Алчности по всему миру. Но, должен сказать, что Бог будет терпеть сионистов, чтобы всем людям стали ясны планы культа Мамоны. 5 Это не проповедь закоренелого левака. Пусть некоторые люди будут богаты, пусть у некоторых будут привилегии. И левые, и правые взгляды нужны обществу, как левая и правая нога нужны, чтобы стоять. Представьте себе весенний луг в горах близ Иерусалима, волшебный цветочный ковер, который так и манит отдохнуть на нем. Если туда вдруг придет толпа народу, не останется ни одного цветка. Если огородить его, некому будет наслаждаться его красотой. Эти два пути — разрешение и ограничение — и формируют парадигму левых и правых взглядов, и правильное соотношение позволяет наслаждаться красотой цветущего луга. Правые — это консервативное крыло, сохраняющее влияние традиционных элит. Они заботятся о сохранении уникального облика страны, защищают ее природные богатства, берегут традиции. Левые — это движущая сила социального развития, гарантия его жизнестойкости, способности к изменению, социальной мобильности. Без левых общество бы загнило, без правых — разрушилось. Левые сообщают ему мобильность, правые — стабильность. Но поклонники культа Мамоны для своих целей изобретают псевдо-левых и псевдо-правых, уничтожая истинных левых и правых. Одной из ошибок европейских «истинных» правых были недостаток сострадания и расистские наклонности. Инстинкт внушал им правильно: иммигранты дестабилизируют общество. Но это происходит не потому, что иммигранты в меньшей степени люди, как утверждают расисты. Иммигранты бывают замечательными людьми, но при этом продолжают создавать проблемы. Было время, когда голландцы переселялись в Индонезию, и за время своего присутствия они нанесли серьезный ущерб стране. Индонезийцы, приехавшие в Голландию, в свою очередь нанесли ей урон. Британцы непоправимо навредили Америке тем, что истребили местное население. Процессы колонизации очень часто ведут к взаимному ущербу: британцы ограбили Ирландию и заработали проблемы с ирландцами. Расизм — это зло, так как он объявляет некоторые группы людей от природы лучше или хуже. Все по-своему прекрасны: зулусы и британцы, русские и чеченцы, палестинцы и французы, пакистанцы и турки — когда они живут на родной земле. На чужой все эти замечательные люди становятся источником проблем. Во дни европейского империализма и колониализма расистские теории были необходимы, чтобы оправдать одностороннее перемещение людей. Без расизма было бы невозможно истребление местных народов, лишение их собственности, запрет на развитие промышленности для них, создание огромных землевладений и лишение людей естественных прав. Расизм больше не нужен, поскольку колонизаторская экспансия Европы окончена, и безнравственная, не нашедшая научного подтверждения теория может быть похоронена. Задачей «истинных» левых является продвижение интересов трудящихся, что предполагает сопротивление массовой иммиграции. Но под влиянием культа Мамоны либерально настроенные левые поддерживают иммиграцию под предлогом сострадания. Мамонопоклонники, которым обычно чуждо сострадание кому-либо, используют этот гуманистический предлог в своих целях — чтобы оттолкнуть европейский и американский рабочий класс от левых сил. Для рабочих очевидна опасность иммиграции: иммигранты живут с ними бок о бок и борются за рабочие места. Таким образом, рабочий класс вынуждают примкнуть к ультраправым. Из этого тупика есть выход, который устроит всех, кроме поклонников культа Мамоны: прекратить иммиграцию и начать вливать деньги в страны третьего мира. Африка и Швеция должны иметь одинаковый доход. Средства, полученные от сбора налогов, нужно направить индейцам Амазонии и крестьянам Афганистана. Немногие пакистанцы захотят ехать в Великобританию, если у них будет такой же (или близко к этому) доход на родине. ЕС тому доказательство: хотя шведы по-прежнему имеют больший доход, чем португальцы, греки и итальянцы, эта разница не колоссальна, в этих странах течет мирная жизнь, и количество переезжающих в Швецию или Германию невелико. Что касается сострадания, настоящее христианское сострадание проявляется в том, чтобы дать людям жить на родной земле так же хорошо, как им жилось бы в вашей стране. Конечно, у вас тогда не будет сверхдешевой уборщицы, но в вашей стране будет чище и лучше. И это будет справедливо за то, что Европа и США столетиями выкачивали богатства из южных и восточных стран. Судьба иммигранта незавидна. Помимо всего прочего иммиграция — это изгнание, самое горькое положение, в котором может оказаться человек. Овидий оплакивал свое изгнание на берегах Черного моря, а блистательный принц Гэндзи — в Сума. Мой друг-палестинец Муса привез своего престарелого отца из деревни Абуд в свой дом в Вермонте, и старик стал там строить террасы, как будто он на склонах родных холмов Самарии. Вот как прочно мы «вписаны» в ландшафт своей страны — мы неотъемлемая часть ее гор и долин. Сейчас, когда иммигранты штурмуют США и Европу, вероятно, многие из них думают о своих домах, которые они были вынуждены покинуть. Хотя я считаю, что иммиграцию можно остановить с помощью вливания средств в беднейшие страны для выравнивания дохода, вероятно, иммигранты, которые уже здесь, приехали, чтобы остаться. Они могут стать своими: немцами в Германии, французами во Франции, американцами в США, палестинцами в Палестине. Предки нынешних европейцев и американцев тоже в свое время переселились и приспособились к новым условиям. Германские племена франков захватили романизированную Кельтскую Галлию и, смешавшись с ее населением, образовали современную Францию. Потомки европейских крестоносцев до сих пор живут в палестинской деревне Синджиль, название которой хранит память о славном провансальском военачальнике Раймоне де Сен Жиль, но они стали палестинцами во всех смыслах и так же переносят тяготы израильской блокады, как и остальные палестинцы. То же самое произошло с грузинами, которых по приказу царицы Тамары привезли в деревню Малка под Иерусалимом — они стали палестинцами и разделили судьбу прочих палестинцев, изгнанных из своих домов во время штурма сионистами в 1948 году. Человеку свойственно адаптироваться, и если иммигрант полюбит свою новую родину, он сможет стать здесь своим. Я это знаю: я сам родился в Сибири, но выбрал Палестину. 6 Третья мировая война — это, по своей сути, начатая адептами Алчности война против многообразия. Их не устраивает сложная мозаика рас и культур, они предпочитают гомогенный мир. На это у них есть практическая причина: продавать товары проще однородному человечеству. Есть у них и причина из области морали: они не хотят, чтобы люди наслаждались красотой мира бесплатно, поэтому эта красота должна быть уничтожена. Наконец, у них есть религиозная причина: адепты культа Мамоны считают, что это роскошное разнообразие — это кощунство по отношению к их ревнивому богу. Великолепные исторические артефакты должны находиться в музее, где за удовольствие посмотреть на них можно будет брать плату, а деревня, где их нашли, должна быть стерта с лица земли. В замечательном детском фильме «Бесконечная история» разноцветному миру Фантазии угрожает разрушительное Ничто. Это происходит и с нашим удивительным миром. Древние уникальные места стерты с лица земли, а на их месте остается выжженная земля или вырастают торговые центры. Левым и правым нужно объединиться против страшного Ничто, которое угрожает самому нашему существованию. Исраэль Шамир, 2005 год

Такое ощущение, что запутанные взгляды просуществовали в России до середины двадцатого века. Сейчас в христианских и условно-христианских странах, такое, конечно, вряд ли распространено. А так-поклонение маммоне, мне кажется, но все можно выдать под соусом "Божьего промысла", проявляющего себя через "послушание" родителям. И итог у такого поклонения логичный - ад. Не знаю, как можно судить этих героев, нарушивших заповеди.

У меня вопрос: есть ли какая-нибудь "официальная" позиция Церкви по отношению к произведению Данте "Божественная комедия"? Вот, например, один из ее сюжетов: В давние времена в солнечной Италии, в дельте реки По на морском побережье вырос город Равенна (Ravenna), окружённый монолитными крепостными стенами, разделённый вдоль и поперёк короткими улочками и повсюду украшенный причудливыми мозаиками. В таком живописном месте родилась и жила юная Франческа да Полента, дочь Гвидо да Полента, правителя Равенны. Девушка обладала редкостной красотой, и поэтому отец решил выдать её замуж с определённой выгодой для себя. Он намеривался заключить союз с Джанчотто Малатеста, отец которого был вождём риминийских гвельфов, дабы приумножить свои несметные богатства и пойти на примирение с правителем Римини, вражда с которым длилась не первый год. Глава большого семейства Малатеста - Малатеста да Веруккьо, или Мастин Столетний дал согласие на этот брак. Следует сказать, что сговор сей был не так прост. Вряд ли нашлась бы девушка, даже с самой заурядной внешностью, которая добровольно согласилась бы стать женой Джанчотто - хромого уродца, с обезображенным лицом, славившегося к тому же своим свирепым нравом и жестокими поступками. Безусловно, отец Франчески мог предугадать исход разговора с дочерью об этом супружестве, и свадьба никогда не осуществилась бы, а вместе с тем не исполнились бы его надежды на союз с Малатестами, поэтому решено было обмануть несчастную девушку. В Равенну на встречу с Франческой был послан младший брат Джанчотто - Паоло, который всем своим видом, умом и манерами был полной противоположностью брата. Юный Паоло блистал красотой, обладал многими талантами, был образован, умел держать себя достойно и приветливо. "Случилось так, что одна из дам, знавшая его, указала его из окна мадонне Франческе, говоря: "Вот тот, кто должен стать вашим мужем" (из комментария Боккаччо к поэме Данте Алигьери "Ад", перевод Р.О. Шор). Увидев юношу, Франческа почувствовала, как в сердце её тот час же вспыхнула искорка любви, быстро разгорающаяся в огонь пылкой страсти. Девушка с огромной радостью приняла предложение Паоло и в назначенный день отдала ему свою руку и сердце. Бедная Франческа не подозревала, что её мужем стал не красавец Паоло, а чудовище Джанчотто, подославший брата жениться от его имени по так называемому "per procura" - доверию. Обвенчанная и счастливая, отправилась юная Франческа в Римини, не зная, что совсем скоро станет она обманутой и несчастной, на всю жизнь оставаясь заложницей коварства и хитрости её отца и её настоящего мужа… И вот, когда ранним утром первые солнечные лучи пробрались в спальню новобрачных, увидела Франческа рядом с собой на супружеском ложе не любимого Паоло, а отвратительного Джанчотто, уродство которого скрыла ночная тьма. Cтрадание окутало сердце несчастной девушки, в этот момент ей казалось, что она похожа на маленькую звёздочку, которую пустили лететь по тёмному небу, и путь для неё выбран заранее, и свернуть с него нет никакой возможности, и следует только надеяться на чудо, чтобы каким-то волшебным образом время повернулось вспять, или произошло что-нибудь другое, но только не эта отвратительная реальность. Но чудо произойти не могло, а возвратить прошлое нельзя, и нужно лишь покориться судьбе, приняв ненавистное настоящее и с отвращением представляя ужасающее будущее… А Паоло, виня себя в недостойном поведении по отношению к несчастной девушке, и пытаясь хоть как-то сгладить свою вину перед ней, стал часто посещать дом брата, долгое время проводя рядом с Франческой (следует сказать, что в те далекие времена Паоло не смог бы ослушаться приказа отца и не жениться "по доверию", такие браки заключались довольно часто и считались вполне нормальными). Каждый раз Франческа с большим нетерпением ожидала встречи с любимым Паоло, который всё больше ощущал, что не может ни дня прожить без того, чтобы не увидеть прекрасную синьору, не почувствовать её тёплого взгляда, не коснуться мимолётом шёлка её платья. Любовь к Франческе давно овладела им. Чтобы быть постоянно рядом, влюблённые Паоло и Франческа часами читали книги, которых в библиотеке Джанчотто было множество и среди них одна - так сильно напоминающая их собственную участь. Это история о королеве Джиневре и сэре Ланселоте. А потом муж Франчески застукал ее при поцелуе с Паоло. И заколол обоих. И души их в аду, погруженные в адский вихрь, но и там они продолжают любить друг друга. Может, это художественное преувеличение, но тема насильных (и даже ненасильных) браков по расчету стара как мир. Просто автор описал одно из трагичнейших явлений человеческой жизни.

Так это действие благодати Божьей, нетварного света, или все-таки действие символов? Дома нельзя таких символов понарисовать, чтобы все время хорошо было?)

Меня смутили слова о грехе сребролюбия, и о просьбе, чтобы Бог вразумил жену Георгия. У них сейчас маленький ребенок с проблемами со здоровьем, у жены еще и другие проблемы со здоровьем. Может, она и не хочет этого нового ребенка. А тут просьба о молитве.

Ну, Георгий, Вы удивляете. То пишите о проблемах с жильем, деньгами и невозможности помогать родителям, то просите еще одного ребенка)

Образное понятие, так образное понятие. Тем более, на чужую одежду у нас мало кто претендует. Я хочу напомнить вам, уже знающим это, что Господь, избавив народ из земли Египетской, потом неверовавших погубил, и ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня. Как Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блудодействовавшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример, - так точно будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят высокие власти. Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: "да запретит тебе Господь ". А сии злословят то, чего не знают; что же по природе, как бессловесные животные, знают, тем растлевают себя. Горе им, потому что идут путем Каиновым, предаются обольщению мзды, как Валаам, и в упорстве погибают, как Корей. Таковые бывают соблазном на ваших вечерях любви; пиршествуя с вами, без страха утучняют себя. Это безводные облака, носимые ветром; осенние деревья, бесплодные, дважды умершие, исторгнутые; свирепые морские волны, пенящиеся срамотами своими; звезды блуждающие, которым блюдется мрак тьмы на веки. О них пророчествовал и Енох, седьмый от Адама, говоря: "се, идет Господь со тьмами святых Ангелов Своих - сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники ". Это ропотники, ничем не довольные, поступающие по своим похотям (нечестиво и беззаконно); уста их произносят надутые слова; они оказывают лицеприятие для корысти. Но вы, возлюбленные, помните предсказанное Апостолами Господа нашего Иисуса Христа. Они говорили вам, что в последнее время появятся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям. Это люди, отделяющие себя (от единства веры), душевные, не имеющие духа. А вы, возлюбленные, назидая себя на святейшей вере вашей, молясь Духом Святым, сохраняйте себя в любви Божией, ожидая милости от Господа нашего Иисуса Христа, для вечной жизни. И к одним будьте милостивы, с рассмотрением, а других страхом спасайте, исторгая из огня, обличайте же со страхом, гнушаясь даже одеждою, которая осквернена плотью. Могущему же соблюсти вас от падения и поставить пред славою Своею непорочными в радости, Единому Премудрому Богу, Спасителю нашему чрез Иисуса Христа Господа нашего, слава и величие, сила и власть прежде всех веков, ныне и во все веки. Аминь.

Но где-то в Писании написано ибегать блудников, если они упорствуют в своем грехе. и даже гнушаться их одеждой. Соборное послание св. Ап. Иуды … 1:22. И к одним будьте милостивы, с рассмотрением, 1:23. а других страхом спасайте, исторгая из огня, обличайте же со страхом, гнушаясь даже одеждою, которая осквернена плотью.

Ой, я не помню, какая именно западная знаменитость (мужского пола), заключившая однополый брак, сказала про однополые браки что-то вроде: "какие семьи и дети, в таких семьях кроме похоти людей ничего не связывает". Какие у сексуальных меньшинств проблемы? Они сами корень всех своих проблем. У кого-то эти проблемы идут из детства. А общество от них просто защищается.

Дело в том, что в обществе, которое не относится к гомосексуализму как к греху, остановить его распространение можно только если к гомосексуализму будут относиться как к извращению, причем позорному. И клеймить позором гомосексуалистов в таком случае все равно будут. Карантин-то для таких людей не создашь, поэтому дистанцироваться от них все равно будут и гнобить тоже.

Так далеко не все в России верующие, и не все, поэтому относятся к гомосексуализму, как к греху. Можно относится к этому как к позорному извращению. А уж погнобить желающие всегда находятся, и не важно, по какому поводу.

Одно дело, когда женщина не находит мужчину, с которым бы хотела прожить свою жизнь в браке, и другое дело, когда с ней вообще не хотят общаться мужчины. У них вообще-то природный интерес к женскому полу. Если, конечно, он чем-то не отбит)).

От те на... Вообще-то это сильно незаурядной личностью надо быть, чтобы мужики шарахались)

Актер Жерар Депардье, мало того, что Российское гражданство получил, но там во многом по меркантильным соображениям, так теперь собирается продать недвижимость во Франции и переехать жить в Белоруссию, пожить среди крестьян. Его Лукашенко лично учил косить ручной косой.)) Теперь актер, который играл таксиста в "Такси", тоже подумывает о России. Вроде как Серафим Вырицкий говорил, что будут приезжать с Запада в Россию креститься. Мне кажется, что это срабатывает инстинкт коллективного самосохранения. Обществу дешевле избавиться от нескольких представляющих для него угрозу членов, чем самому начать погибать. Этот же инстинкт работает в случае эмигрантов. В общем, своя рубашка ближе к телу. Общество и смертную казнь вводит для самосохранения.

А откуда сведения, что выбывшие впали в блуд? Может, там какие другие истории. Потом, интересно, кто из простых смертных, хоть и в монашеском чине, может сказать, что он с Богом в ладах?))

А, может, им там и место?.. Если они способны настолько обидеться. По грехам же пойдут...

Чистые сердцем Бога узрят. А без этого хоть замолись, случится облом))

А "развалине"-старухе из "Горя от ума" было лет 50. Хронологические рамки, может, и условны, и в частных случаях могут смещаться, но все же существуют. Никто не может сказать, что 20-летняя и 40-летняя женщины близки по возрасту, пусть даже субъективному. Потому и интересно, как воспринимали жизни 30-летние пожилые прошедших веков. Чувствовали ли они усталость от жизни, были ли умудрены жизненным опытом, и насколько их жизненный опыт отличался от нашего. Ведь не случайно в наш век процвел инфантилизм. Какие условия жизни, такие и люди)

Вообще интересно почитать про "расширение сознания", про распространение сознания на бессознательное -я. Как можно осознать бессознательное по определению? Или все определения тут условные? Зато выглядит красиво и есть подобие логичности)

В краеведческом музее Твери экскурсоводом было сказано, что раньше(?) человек считался пожилым в 30 лет. А к 35-40 годам уже умирали. Вот житуха была. Понятно, что тяжелая. Интересно, каким было восприятие жизни у тех "пожилых" 30-летних?..

Не удивлюсь, если процентов 80 родителей будут против.