Olqa

Храни Господь Вашего сынишку и Вас, Татьяна! Мы, когда приехали в Прыски, видели этого батюшку, его женщина под ручку сопровождала, потом он сидел на лавочке. Мне очень хотелось к нему подойти, спросить дорогу, но побоялась батюшку тревожить. Рассказала Иулие. Она: "Да ведь это же отец Леонтий! Надо было благословение получить! К нему из самой Оптины приезжают!" Ну и ну! А я - побоялась....

А еще много фотографировала, но противный провод-переходник от фотоаппарата где-то прячется уже который день. А так хотелось свой рассказик дополнить фотографиями. Вот, не утерпела...

"Я тоже однажды видела там ярко-оранжевые с блестками пластмассовые цветы" Ника, Вы знаете, в таких случаях мне вспоминаются слова преподобного Амвросия Оптинского: "В этих индюшках вся ее жизнь". Верю, что человек выбрал самые-самые лучшие цветы. Просто он так это понимает. Хотя Ваше "ревностное отношение" мне очень понятно.

Были в Оптиной Пустыни в субботу, 4 июня. Неожиданная поездка. Стоит ли говорить, что оставшиеся два дня до поездки прошли в ожидании счастья, радости, любви, чего-то такого родного и близкого, такого необъяснимого, похожего на то, отчего в детстве радовалось душа. Это в мои-то 50! Слушала по «Союзу» Вечернее молитвенное правило, несколько раз крупным планом икона – Собор Оптинских Старцев. Святые Старцы! Прошу у вас благословения, разрешите побывать в Оптиной Пустныни! А ночью накануне поездки совсем не спалось – открываю глаза – час ночи, еще открываю – два часа, три… Когда же утро? С пяти утра пошла бродить по участку (уезжали с дачи), чтобы хоть как-то скоротать время. Наконец-то поехали! Все боялась, что эта необъяснимая радость смениться за время поездки противоположными чувствами, нет – так и приехала счастливая. Заехали в Нижние Прыски. Там очень красивый храм. И – не верю своим глазам! Я вижу Оптину Пустынь! До нее еще сколько-то километров, но она вот, как на ладони – нереальная картина. Какие счастливые люди живут в Нижних Прысках – Оптина Пустынь всегда перед глазами! Сделали дела, поехали дальше. Вот и стоянка, дорожка к воротам. Муж увидел киоск с чаем и монастырскими пирожками и объявил бойкот – дальше не пойду, пока не поем! Как не уговаривала, как ни упрашивала – упрямо уселся на стул и все тут! Уступила – противный сахарный диабет сделал из мужчины какую-ту капризулю. Ворчу для порядка, а в голове крутится - надо было с нашей Иулией созвониться, она же здесь на послушаниях, вдруг чего надо ей. И так чего-то замешкалась я, потом приглядываюсь, прислушиваюсь. Пожилая женщина возле окошечка от всей души расхваливает продавщицу за помощь – та терпеливо поясняла ей, где святая водичка, где колодец, где еще продаются пустые бутылки. Вот это да – да ведь там, в окошечке, наша Иулия (я познакомилась с ней здесь, на форуме, пару раз встречалась с ней на минутку)! «Юличка! Здравствуйте!» Ой, такая радость! Как-будто родной, близкий человечек встретился, да еще где – у самой Оптиной Пустыни! Поговорили немного, не буду пересказывать, она обещалась на днях быть в Москве и все нам рассказать. Могу сказать одно – послушания трудноватые, наврядли самостоятельно человек, без Милосердной Помощи, все осилит! Судите сами – киоск на самом солнцепеке, рабочий день с 8 утра. Юля только обедает – завтрака нет. И, продавая целый день пирожки, чай, кофе, соки, сама имеет благословение на стакан чай и два пирожка. Вечером торопится на службу, на ужин ходит редко. К одиннадцати вечера добирается до своего красного вагончика – специально вышла из своего ларька, чтобы показать нам, где вагончик стоит. Падает, и с утра опять… Но я видела перед собой совсем другую Юлию, словами трудно описать – в глазах радость, хоть и чувствуется усталость. «Юля, напомните мне, как Вы в Оптину попали?» «А мы год назад с дочкой были в Псково-Печерском монастыре, там разговорились с двумя монахами. Они спросили – как там у вас, в Оптиной Пустыни. Я отвечаю – не знаю, не была, даже не знаю, где это. Как это – не была? Она же у вас там, рядом совсем, надо ехать, обязательно ехать. И вот я приехала в Оптину Пустынь на свой день рождения осенью. Так и прибилась. И так интересно все мои дела управились, все по полочкам разложилось. Могу теперь на послушания приезжать». Так бы и слушала ее, хорошо, что народ не подходил. Да только вот она Оптина Пустынь, а я никак не дойду! Дальше просто сон – Святые ворота, зашли на территорию – все утопает в цветах – цветут пионы. Площадь пустынная – еще идет служба, а автобусы с паломниками еще не добрались. Муж опять капризничать принялся: «Пойдем на источник преподобного Пафнутия, окунемся, пока служба еще идет». Не буду спорить ( знаю, как быстро спор перейдет в обиду, в святых местах это все происходит с космической скоростью) – мы на короткое время приехали, надо много успеть. Развернулись, пошли на источник. В купальне было мало народа, я постучалась – впустите! Мне оттуда – прочитайте молитву! Ищу глазами молитву, которую должна прочитать, но, как помню, здесь не было текста молитвы ( В Сято-Тихоновом монастыре, на источнике, на стене купальни висит текст молитвы, который надо прочитать перед входом в купальню). Опять стучу, мне опять – прочитайте молитву! Замешкалась, потом пришло спасительное: « Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя,грешную!» Дверь открыли. Окунулась. Опять стучат, опять женщина просит молитву. За дверью тишина. Потом молитва ко Пресвятой Богородице. Дверь открыли. «Чего это Вы молитвы у всех спрашиваете?» «А как же? Вы что, не знаете, сколько тут разного ходит? Кто угодно может войти!» Потом пропели величание преподобному Пафнутию, потом «Царице моя Преблагая!» ( Я выучила эту молитву в ночь перед предыдущей поездкой в Оптину Пустынь, в феврале). Вот такая новая для меня история на источнике. Потом я эту женщину встретила в Казанском храме, она торопилась на послушания. Опять возвращаемся в монастырь. За это короткое время все переменилось – народу!!! Подтянулись автобусы, везде группы, закончилась служба, все пришло в движение. Зашли в Казанский храм, приложились к мощам Святых Оптинских Старцев! Постоянно хотелось поплакать от радости, от которой даже дышать было трудно! Неужели это я стою тут, в Казанском храме, возле мощей преподобного Амвросия Оптинского!? За что мне такая благодать!? Народа было немного, все сначала направлялись во Введенский храм, а он закрыт на ремонт. Поэтому было несколько минут у мощей на молитву за всех моих родных, близких, дорогих людей. У всех что-то происходит в жизни, и хорошее и не очень, надо успеть обо всем попросить Святых Старцев. Перед поездкой всегда стараюсь получить благословение в нашем храме. Батюшки наши, благословляя, просят: «Помолитесь там и за нас тоже!» А как же не помолится? Два новых храма будут строить в нашем маленьком микрорайоне силами наших священников и прихожан. Даже представить себе не могу, какая ответственность на Отце Настоятеле. И как нужна ему наша молитвенная помощь! Святые Старцы Оптинские, помогите всем нам, откликнитесь на наши молитвы и просьбы, конца которым нет и не будет, видимо. Потом стояла в очереди с записочками. Тут уж пошел рекой паломник, вернее в подавляющем большинстве паломница. И хотя все написано, какие требы, пожертвования за них, но народ взволнован, и все наперебой спрашивают у принимающих записки братий. И все получают ответ – спокойный, терпеливый ответ. И мне захотелось спросить чего-нибудь, чтобы и мне ответили, глядя с любовью, терпеливо. который раз за день, на вопрос, который только что прозвучал. Хорошо, удержалась… Потом на пороге храма стояла и все пыталась запомнить, как там и что. Еще раз поглядела на икону Иоанна Крестителя, возле которой год назад простояла всю службу. Пошли в Часовню убиенных братий. Ходили по очереди – это ж надо, забыли, как у телефона отключается звук, или он не хотел отключаться? Но и в этом был промысел. Муж все больше «сидел на телефоне» на улице, поэтому не дергал за руку, и я стояла спокойно. На надгробиях братий кружочком были разложены лепестки цветов, а в середине горела лампадка, много живых цветов. Я привезла искусственные, боялась не довезти живые. Юля тоже подтвердила – к убиенным братиям несут живые цветы, а искусственные можно оставить на могилах насельников. Букетики ромашек я оставила на трех могилах монахинь. Еще походили, подышали, полюбовались. И тут уж сердце заныло – скоро уезжать – куда, зачем, почему? Ехали молча, совсем не хотелось говорить. Вот последний раз в правое окно увидели Святую Оптину… Все! Я все не могу выбраться хотя бы на два дня, чтобы побыть на службах, надышаться и наглядеться на Оптину Пустынь. И если бы не дорогие люди, из-за которых нам надо было поехать, я бы и на три часа не выбралась. Добрые люди! Благодарю вас всех за то, что вы есть, что Господь непонятным человеку образом познакомил нас, все так устраивает и ведет нас, недостойных, грешных, немощных людишек. Приводит в Оптину Пустынь и дарит три часа жизни, три часа надежды. Не говорю уж о днях ожидания встречи. Только вот возвращаться трудновато. Тут, в Москве, все суетятся, бегают, чего-то ищут, спорят. А я сижу, глухая и слепая ко всей этой глупой суете – перед глазами Оптина Пустынь, утопающая в цветах, залитая солнцем, под самыми облаками. Помню, как не могла поверить, что Оптина Пустынь была разрушена в годы гонений. На обратной дороге думала – нет, Оптина Пустынь никогда не была разрушена, разрушили храмы, как строения, и только. Откуда бы она поднялась, если бы ее разрушили, откуда бы взяться этому Божьему уголку, нет, это все вернулось к нам прямо с Небес.

Олег! Божией помощи Вам от всей души! Уповайте на Господа и все, что пошлет - примите! Как же трудно так жить!

Я всегда радуюсь, если могу остановиться в самом начале - очень хочется написать, поспорить, а я удержусь (очень редко, к сожалению). Некоторые не устают со своими нападками (смешные люди!!! бывают даже о трех головах!). И чего с ними спорить, хотя так хочется со всей своей дури броситься на защиту? Если я начну с ними спорить, значит я не уповаю на Господа, на Его Суд, а "вынесу" только свои эмоции (запомнила это из "Летописи Оптиной Пустыни"). С недавних пор такое появилось - чем больше нападок и критики, например на монастырь, тем ярче и светлее образ самого монастыря, тем более понятен смысл всего происходящего, за "галками" видится совсем другое. Слава Богу за все! Писанет че-нить мыслящий - а все молчат (так этого хотелось бы!). И где он со своей писаниной? - в небытие... А подхватим - из чувства справедливости - только привлечем народ зря время тратить.

Да уж - "плед" ! Там на стоянке возле самых ворот очень голодненький котярка бегает (съел весь наш запас в дорогу - на двоих брали, да еще просил). Может и ему чего-нибудь из корма перепадет, а мы еще постараемся, пожалуйста!

Ирочка! Ты так порадовала! Храни их Господь! Пожелай от нас им всего самого-самого! Жаль не все так могут...По разным причинам. Может, по святцам назвать? Так надежнее.

"И С НЕБА ОГОНЬ СХОДИЛ НА ЭТО ДОМИШКО" (Павел Груздев "Родные мои") В середине войны, году в 1943-м, открыли храм в селе Рудниках, находившемся в 15-ти верстах от лагпункта № 3 Вятских трудовых лагерей, где отбывал срок о. Павел. Настоятелем вновь открывшегося храма в Рудниках был назначен бывший лагерник, "из своих", священник Анатолий Комков. Это был протоиерей из Бобруйска, тянувший лагерную лямку вместе с о. Павлом -только во второй части, он работал учетчиком. Статья у него была такая же, как у Павла Груздева - 58-10-11, т.е. п. 10 - антисоветская агитация и пропаганда и п. 11- организация, заговор у них какой-то значился. И почему-то освободили о. Анатолия Комкова досрочно, кажется, по ходатайству, еще в 1942-м или 1943-м году. Кировской епархией тогда правил владыка Вениамин - до того была Вятская епархия. Протоиерей Анатолий Комков, освободившись досрочно, приехал к нему, и владыка Вениамин благословил его служить в селе Рудники и дал антиминс для храма. "На ту пору отбывала с нами срок наказания одна игуменья, - вспоминал отец Павел. - Не помню, правда, какого монастыря, но звали ее мать Нина, и с нею - послушница ее, мать Евдокия. Их верст за семь, за восемь от лагеря наше начальство в лес поселило на зеленой поляне. Дали им при этом восемь-десять коров: "Вот, живите, старицы, тута, и не тужите!" Пропуск им выдали на свободный вход и выход... словом, живите в лесу, никто не тронет! - А волки? - Волки? А с волками решайте сами, как хотите. Хотите - гоните, хотите - приютите. Ладно, живут старицы в лесу, пасут коров и молоко доят. Как-то мне игуменья Нина и говорит: "Павлуша! Церковь в Рудниках открыли, отец протоиерей Анатолий Комков служит - не наш ли протоиерей из второй части-то? Если наш, братию бы-то в церкви причастить, ведь не в лесу". А у меня в лагере был блат со второй частью, которая заведует всем этим хозяйством - пропусками, справками разными, словом, входом в зону и выходом из нее. - Матушка игуменья, - спрашиваю, - а как причастить-то? А сам думаю: "Хорошо бы как!" - Так у тебя блат-то есть? - Ладно, - соглашаюсь, - есть! А у начальника второй части жена была Леля, до корней волос верующая. Деток-то у ней! Одному - год, второму - два, третьему - три... много их у нее было. Муж ее и заведовал пропусками. Она как-то подошла ко мне и тоже тихо так на ухо говорит: - Павло! Открыли церковь в Рудниках, отец Анатолий Комков из нашего лагеря там служит. Как бы старух причастить, которые в лагере-то! - Я бы рад, матушка, да пропусков на всех нету, - говорю ей. Нашла она удобный момент, подъехала к мужу и просит: - Слушай, с Павлухой-то отпусти стариков да старух в Рудники причаститься, а, милой? Подумал он, подумал... - Ну, пускай идут, - отвечает своей Леле. Прошло время, как-то вызывают меня на вахту: - Эй, номер 513-й! - Я вас слушаю, - говорю. - Так вот, вручаем тебе бесконвойных, свести куда-то там... сами того не знаем, начальник приказал - пятнадцать-двадцать человек. Но смотри! - кулак мне к носу ого! - Отвечаешь за всех головой! Если разбегутся, то сам понимаешь. - Чего уж не понять, благословите. - Да не благословите, а!.. - матом-то... - при этих словах тяжело вздохнул батюшка и добавил: "Причаститься-то..." Еще глухая ночь, а уже слышу, как подходят к бараку, где я жил: "Не проспи, Павёлко! Пойдем, а? Не опоздать бы нам, родненькой..." А верст пятнадцать идти, далеко. Это они шепчут мне, шепчут, чтобы не проспать. А я и сам-то не сплю, как заяц на опушке. Ладно! Хорошо! Встал, перекрестился. Пошли. Три-четыре иеромонаха, пять-шесть игуменов, архимандриты и просто монахи - ну, человек пятнадцать-двадцать. Был среди них и оптинский иеромонах отец Паисий. Выходим на вахту, снова меня затребовали: "Номер 513-й! Расписывайся за такие-то номера!" К примеру -"23", "40", "56" и т.п.. Обязательство подписываю, что к вечеру всех верну в лагерь. Целый список людей был. Вышли из лагеря и идем. Да радости-то у всех! Хоть миг пускай, а свобода! Но при этом не то чтобы побежать кому-то куда, а и мысли такой нет - ведь в церковь идем, представить и то страшно. - Пришли, милые! - батюшка о. Анатолий Комков дал подрясники. - Служите! А слезы-то у всех текут! Столько слез я ни до, ни после того не видывал. Господи! Так бесправные-то заключенные и в церкви! Родные мои, а служили как! Огонь сам с неба сходил на это домишко, сделанный церковью. А игуменья, монашки-то - да как же они пели! Нет, не знаю... Родные мои! Они причащались в тот день не в деревянной церкви, а в Сионской горнице! И не священник, а сам Иисус сказал: "Приидите, ядите, сие есть Тело Мое!" Все мы причастились, отец Анатолий Комков всех нас посадил за стол, накормил. Картошки миску сумасшедшую, грибов нажарили... Ешьте, родные, на здоровье! Но пора домой. Вернулись вечером в лагерь, а уж теперь хоть и на расстрел - приобщились Святых Христовых Тайн. На вахте сдал всех под расписку: "Молодец, 513-ый номер! Всех вернул!" - А если бы не всех? - спросила слушавшая батюшкин рассказ его келейница Марья Петровна. - Отвечал бы по всей строгости, головой, Манечка, отвечал бы! - Но ведь могли же сбежать? - Ну, конечно, могли, - согласился батюшка. - Только куды им бежать, ведь лес кругом, Манечка, да и люди они были не те, честнее самой честности. Одним словом, настоящие православные люди.

Ирина, Вы не написали, где живете, а по месту жительства могут быть свои порядки. Как в нашем храме? Исповедоваться можно в любой день, голодной, сытой, утром или вечером, если исповедь есть в расписании . Расписание у нас висит на стенде, так же в интернете есть сайт нашего храма, где висит расписание. Но если мы готовимся ко Причастию, то исповедь в нашем храме благословляют накануне вечером, т.е. сегодня было Причастие, вчера вечером необходимо было присутствовать на вечерней службе, исповедоваться, после 12 ночи ничего не кушать, прочитать правило - 3 канона и Последование ко святому причащению, продержаться до утра, не согрешив, и утром на голодный желудок направиться в храм. Утром тоже бывает исповедь, но она не перед службой, а вовремя, сегодня народа было много, не все успели исповедоваться до начала Причастия. Без исповеди ко Причастию нельзя. Если Вы не ставите цель причаститься, то лучше всего исповедоваться в будни, на вечерней службе, народа мало, спокойно. Желательно прийти минут на 15 раньше назначенного времени, возможна очередь. У нас батюшка иногда чуть раньше выходит и читает молитву перед исповедью. Перед большими праздниками у нас очень многолюдно, много искушений всевозможных. Но лучше всего подойти к батюшке и все уточнить. Всякое бывает, свои правила. Сейчас в нашем храме поясняют и сестры, работающие в Церковной лавке.

Память московской княгини Евдокии, супруги благоверного князя Димитрия Донского Моя ссылка

Братья и сестры! Напомните мне, пожалуйста, искусственные цветы ставят в Часовню убиенных братий на их могилы? Я все время видела только живые цветы.